Дата принятия: 20 января 2021г.
Номер документа: 22-481/2020, 22-5/2021
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ МАГАДАНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 20 января 2021 года Дело N 22-5/2021
Судебная коллегия Магаданского областного суда в составе:
председательствующего Лапшина П.В.,
судей Ковтунова И.И., Поповой З.О.
при секретаре Морозове В.С.
с участием:
прокурора отдела прокуратуры Магаданской области Несвит В.В.,
адвоката Магаданской городской коллегии адвокатов Липинского А.В., представившего удостоверение N... от <дата> и ордер N... от <дата>,
оправданного Н.,
потерпевшей Е.,
рассмотрела в открытом судебном заседании суда апелляционной инстанции апелляционное представление государственного обвинителя Несвит В.В., апелляционную жалобу потерпевшей Е. на приговор Хасынского районного суда Магаданской области от 10 ноября 2020 года, которым
Н., <.......> ранее не судимый,
оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, в соответствии с пп. 2,4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за непричастностью к совершению преступления, на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей.
Н. оправдан в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 109 УК РФ на основании пп. 3,4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления, на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей.
За Н. признано право на реабилитацию.
В соответствии с ч. 1 ст. 346 УПК РФ мера пресечения в отношении Н. в виде заключения под стражу отменена.
Приговором решены вопросы о судьбе вещественных доказательств и распределении процессуальных издержек.
Заслушав доклад судьи Лапшина П.В., доложившего обстоятельства дела, доводы апелляционного представления и жалобы, а также возражений против них, выступления прокурора Несвит В.В. и потерпевшей Е., которые поддержали доводы об отмене приговора и направлении дела на новое рассмотрение, мнения оправданного Н. и адвоката Липинского А.В., возражавших против доводов апелляционного представления и апелляционной жалобы, судебная коллегия,
установила
Н. обвинялся в том, что 29 августа 2019 года совершил убийство Б. при следующих обстоятельствах.
29 августа 2019 года в период с 14:46 час. до 15:16 час. в районе 7 километра автомобильной дороги "Палатка-Кулу-Нексикан", на территории Хасынского городского округа Магаданской области, после произошедшего словесного конфликта с Б., на почве личных неприязненных отношений, намереваясь лишить жизни последнего, Н. вернулся в кабину своего автомобиля МАЗ 53366, где взял карабин "Сайга-12к", 12 калибра, присоединил к нему магазин с патронами, дослал патрон в патронник, приведя оружие в боевую готовность, вновь вышел из автомобиля на улицу, направившись в сторону Б., где, понимая, что выстрел приведет к его смерти, направил ствол карабина, снаряженного патронами 12 калибра с дробовым снарядом в сторону головы Б., у которого в руках ничего не было, и произвел один прицельный выстрел в голову потерпевшего, причинивший ему телесные повреждения в виде одиночного огнестрельного слепого ранения головы, вследствие чего наступила его смерть.
Вердиктом коллегии присяжных заседателей признан доказанным тот факт, что в период с 14:46 час. до 15:16 час. 29 августа 2019 года в районе 7 километра автомобильной дороги "Палатка-Кулу-Нексикан", на территории Хасынского городского округа Магаданской области, из огнестрельного оружия- карабина "Сайга-12к", снаряженного патронами 12 калибра с дробовым снарядом, произведен один выстрел в голову Б., причинивший ему телесные повреждения в виде одиночного огнестрельного слепого ранения головы, повлекшего наступление смерти.
Вместе с тем, как установили присяжные заседатели, Н. совершил указанные действия при следующих обстоятельствах: увидев нож в руке Б. и испугавшись, он вернулся в кабину своего автомобиля, где взял карабин "Сайга-12к", присоединил к нему магазин с патронами, вышел из автомобиля на улицу, где, желая напугать Б. и тем самым остановить его, дослал патрон в патронник, приведя оружие в боевую готовность, не намереваясь стрелять в Б., продемонстрировал последнему карабин, заряженный патронами 12 калибра с дробовым снарядом. В это время находившийся рядом с капотом машины Н. Б., двигался в его сторону, держа в правой руке нож и наклонив голову чуть вперед. Н., отступая назад от Б., держа карабин стволом вверх, под углом примерно 45 градусов, по направлению чуть правее потерпевшего, случайно соскользнувшим пальцем руки нажал на курок карабина, не целясь, произвел один выстрел, попав в голову Б., причинив ему телесное повреждение в виде одиночного огнестрельного слепого ранения головы, повлекшего наступление смерти.
При этом, отвечая на вопрос о виновности Н. в совершении деяния, признанного доказанным, коллегия присяжных заседателей признала его невиновным, то есть вынесла оправдательный вердикт.
Таким образом, вердиктом коллегии присяжных заседателей признана непричастность Н. к совершению деяния, инкриминируемого ему органом предварительного расследования, а также его невиновность в причинении смерти потерпевшему Б. по неосторожности, в связи с чем суд первой инстанции постановилв отношении него оправдательный приговор.
В апелляционном представлении государственный обвинитель Несвит В.В. просит приговор отменить, дело передать на новое рассмотрение. По мнению прокурора, в ходе судебного разбирательства были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлияли на вынесение законного и обоснованного вердикта коллегии присяжных заседателей.
Вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, были сформулированы в нарушение требований ст. 339 УПК РФ.
Так, вопрос о виновности Н. в совершении умышленного убийства был поставлен после частного вопроса о доказанности его вины в причинении потерпевшему смерти по неосторожности. При этом вопросы о виновности Н. в совершении убийства потерпевшего либо причинении ему смерти по неосторожности были объединены в один вопрос N 4, что привело к тому, что присяжные заседатели, признав неосторожные действия Н. преступными, тем не менее, пришли к выводу о его невиновности.
Формулировка, приведенная в вопросе N 1- "произведен выстрел в голову" указывает на умышленный характер совершенного деяния. Признав доказанным событие преступления в предложенной формулировке, присяжные заседатели, в то же время, пришли к выводу, что Н. не направлял карабин в сторону головы потерпевшего, то есть фактически установили неосторожный характер его действий.
Кроме того, отвечая на вопрос N 5 о снисхождении, присяжные заседатели первоначально признали Н. заслуживающим снисхождения, что свидетельствует о признании его виновным в причинении смерти потерпевшему по неосторожности. Однако после их возвращения председательствующим в совещательную комнату для устранения противоречий в вердикте присяжные оставили вопрос N 5 без ответа.
Как полагает государственный обвинитель, председательствующий не принял должных мер для устранения имеющиеся в вопросном листе противоречий и разрешилпровозгласить вердикт в таком виде, что привело к вынесению приговора, не отвечающего требованиям законности и обоснованности.
Выступив в суде апелляционной инстанции, государственный обвинитель Несвит В.В. поддержала доводы представления о существенных нарушениях уголовно-процессуального закона, допущенных на стадии судебного разбирательства, ссылаясь, в том числе, на незаконное воздействие на присяжных заседателей, оказанное представителями защиты в ходе выступления в прениях.
В апелляционной жалобе потерпевшая Е. указывает, что вердиктом коллегии присяжных установлено, что Н. произвел выстрел в голову потерпевшего, что не отрицал и сам подсудимый. Коллегией присяжных заседателей признан доказанным неосторожный характер действий подсудимого в момент производства выстрела, однако при этом сделан вывод о его невиновности. Просит разобраться в постановленном на основании такого вердикта приговоре.
В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя и жалобу потерпевшей защитник оправданного - адвокат Липинский А.В. считает несостоятельной ссылку автора представления на неверную формулировку вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, поскольку сторона обвинения принимала непосредственное участие в обсуждении вопросного листа и имела возможность реализовать свои процессуальные права в данной части.
Указывает, что вопросный лист составлен в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, а постановленный присяжными заседателями вердикт каких-либо противоречий не содержит.
Тот факт, что первоначально присяжные заседатели признали Н. заслуживающим снисхождения, свидетельствует лишь о том, что они не разобрались в правильности заполнения вопросного листа.
Обращает внимание, что при обсуждении последствий вердикта государственный обвинитель просил вынести в отношении Н. оправдательный приговор, при этом о допущенных в ходе судебного разбирательства нарушениях не заявлял.
Просит оставить апелляционное представление и апелляционную жалобу без удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления, апелляционной жалобы и возражений на них, выслушав стороны, судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии с ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ основаниями для отмены или изменения приговора являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.
Как предусмотрено ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов. Оправдательный приговор, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, также подлежит отмене, если при неясном и противоречивом вердикте председательствующий не указал присяжным заседателям на неясность и противоречивость вердикта и не предложил им вернуться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.
Как полагает суд апелляционной инстанции, при рассмотрении данного дела были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, влекущие отмену постановленного по делу оправдательного приговора, которые выразись в следующем.
В частности, суд апелляционной инстанции признает частично обоснованными доводы представления государственного обвинителя о противоречивости постановленного по делу вердикта коллегии присяжных заседателей и непринятии председательствующим судьей надлежащих мер для устранения этих противоречий.
Так, согласно ч.1 ст.338 УПК РФ вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, формулируются председательствующим судьей с учетом результатов судебного следствия и прений сторон.
Согласно протоколу судебного заседания, выступивший в прениях государственный обвинитель поддержал позицию обвинения, согласно которой моменту производства Н. выстрела из ружья, повлекшего причинение смертельного ранения Б., предшествовал словесный конфликт между ними, возникший на почве личных неприязненных отношений.
Исходя из этого в вопрос N 2, сформулированный по версии обвинения, было включено указание о словесном конфликте, происшедшем между Н. и Б.
Как следует из содержания версии стороны защиты, подсудимый Н. не отрицал факт происшедшего между ним и Б. словесного конфликта, явившегося, судя по его позиции, поводом для дальнейших агрессивных действий Б.
При этом подсудимый утверждал, что его последующие действия, выразившиеся в производстве выстрела, причинившего смертельное ранение Б., носили неосторожный характер.
Исходя из этой позиции, судом был сформулирован вопрос N 3 по версии защиты.
Однако, вопреки ч.2 ст.338 УПК РФ, требующей максимально точно отражать в вопросном листе позицию стороны защиты, в поставленном перед присяжными заседателями вопросе N 3 отсутствует указание о происшедшем между Н. и Б. словестном конфликте, что дает повод утверждать, что версия стороны защиты об обстоятельствах происшедшего изложена в вопросном листе не в полном объеме.
Кроме того, формулируя вопрос N 2 по версии стороны обвинения и вопрос N 3, отражающий версию стороны защиты, судья включил в них одни и те же обстоятельства, характеризующие действия Н.
В частности, в обоих этих вопросах содержатся описание совпадающих фактических обстоятельств, установление которых необходимо как для основной версии, так и для дополнительной, а именно, то что "...Н. вернулся в кабину своего автомобиля МАЗ 53366, где взял карабин "Сайга-12к" 12 калибра, присоединил к нему магазин с патронами...", после чего вышел из автомобиля на улицу.
В результате этого, дав отрицательный ответ на вопрос N 2, сформулированный по версии обвинения, присяжные заседатели признали, в том числе, недоказанным факт совершения Н. описанных выше действий.
В то же время, ответив положительно на вопрос N 3, сформулированный по версии защиты, присяжные заседатели фактически признали доказанным, что описанные действия были совершены Н.
Тем самым в постановленном по делу вердикте допущены противоречия в изложении фактических обстоятельств происшедшего, при этом, вопреки требованиям закона, председательствующим не были приняты надлежащие меры для устранения этих противоречий.
Вместе с тем судебная коллегия признает неосновательным довод апелляционного представления о том, что, ставя перед присяжными вопросы о доказанности совершения подсудимым деяния по версии обвинения и по версии защиты, суд должен был включить в вопросный лист отдельные вопросы о виновности подсудимого по каждой из этих версий, поскольку данное утверждение исходит из неверного толкования ст. 339 УПК РФ.
Как следует из содержания вопроса N 4, судья предоставил возможность присяжным высказаться по вопросу виновности подсудимого Н. в деянии, совершенном как по версии обвинения, так и по версии защиты.
Таким образом, в данном случае требования ст. 339 УПК РФ судьей были соблюдены.
Утверждения апелляционного представления о том, что при ответе на вопрос N 1 присяжные заседатели сделали вывод об умышленном характере действий лица его совершившего, носит явно надуманный характер.
Содержание данного вопроса касалось только событий преступления, безотносительно личности лица, его совершившего, никаких обстоятельств, характеризующих субъективную сторону его действий, в вопросе не содержалось, поэтому ответ на него не давал повода делать вывод об умышленном характере действий обвиняемого.
Равным образом как домысел расценивает коллегия рассуждения представления о том, что при ответе на вопрос N 5 присяжные первоначально признали Н. заслуживающим снисхождения, однако затем изменили свое решение и оставили этот вопрос без ответа.
Поскольку присяжные заседатели изменили свое первоначальное решение в установленном законом порядке (после удаления их судьей в совещательную комнату для устранения противоречий в вердикте), то юридически значимым является только окончательный вариант вердикта, провозглашенного в судебном заседании.
Что касается апелляционной жалобы потерпевшей Е., то в ней не приведены конкретные доводы, которые подлежали бы проверке и оценке со стороны суда апелляционной инстанции по делу, рассмотренному с участием коллегии присяжных заседателей.
Кроме того, содержание протокола судебного заседания подтверждает доводы представления о допущенных существенных нарушениях уголовно-процессуального законодательства и приведенные в этой связи прокурором в суде апелляционной инстанции ссылки на нарушения норм УПК РФ, определяющих пределы и процедуру судебного разбирательства с участием присяжных заседателей.
В статье 335 УПК РФ предусмотрены особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей. Так, в соответствии с ч. 7 указанной статьи в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными статьей 334 УПК РФ.
В присутствии присяжных заседателей не подлежат исследованию процессуальные решения и другие вопросы права, не входящие в компетенцию присяжных заседателей, в частности касающиеся процедуры получения доказательств, если стороны заявляют о недопустимости доказательств.
Согласно ч. 8 ст. 335 УПК РФ сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого.
Прения сторон в суде с участием присяжных заседателей проводятся в соответствии со статьями 292 и 336 УПК РФ с учетом особенностей рассмотрения дела по данной форме судопроизводства, полномочий присяжных заседателей, содержания вопросов, которые ставятся перед ними. Стороны не вправе касаться обстоятельств, которые рассматриваются без участия присяжных заседателей.
Содержание протокола судебного заседания свидетельствует о том, что в ходе прений сторон стороной защиты неоднократно затрагивались вопросы процессуального характера, в том числе о недопустимости доказательств, неполноте предварительного расследования.
Так, в ходе своего выступления в прениях адвокат Липинский А.В. в присутствии присяжных заседателей высказывался по обстоятельствам, имеющим процессуальный характер, а именно процедуры изъятия ружья на месте происшествия (т. 6 л.д. 204); ссылался на обстоятельства, которые не были предметом исследования в судебном заседании и не относились к фактическим обстоятельствам дела (т. 6 л.д. 205 оборотная сторона).
Подсудимый Н. в ходе прений сторон и обращения к присяжным заседателям с последним словом неоднократно касался вопросов производства предварительного следствия: "В ходе следствия, кстати, следователь, кстати, мне ставил вину, он говорил мне, что..." (т. 6 л.д. 202 оборотная сторона); "...Я могу рассказать, как раз по поводу этих фотографий, поскольку у меня была очень интересная беседа со следователем..." (т. 6 л.д. 210 оборотная сторона).
Также подсудимый неоднократно подвергал сомнению допустимость исследованных доказательств: "И принимая во внимание то, что положение тела несколько отличалось от того, какое было указано нам свидетелем на следственном эксперименте..." (т. 6 л.д. 209); "...То есть получается, что это следователь предположил, что потерпевший находился в правильном анатомическом положении? И, следовательно, эксперт исходя из предположений следователя сделал вывод в экспертизе, что при правильном анатомическом положении...." (т. 6 л.д. 210); "...то есть, я не думаю, конечно, что свидетель лжет, конечно, выдумывает, но мне кажется, что какую-то часть своих показаний он выдаёт желаемое за действительное. Причем по ходу следствия я не заметил, чтобы эти нестыковки вызывали недоверие у следствия... кроме того, он работает в одном коллективе с пострадавшей, коллеги и друзья..." (т. 6 л.д. 213 оборотная сторона).
Кроме того, Н. ссылался на неполноту предварительного расследования: "И все эти автомобили, номера соответственно зафиксированы на фотографиях и даже сами люди, однако они совершенно не фигурируют в деле. Следствие даже и не пыталось их найти ..." (т. 6 л.д. 209 оборотная сторона); "...при осмотре места происшествия нигде не зафиксирован факт обследования моей кабины с пассажирской стороны. То есть свидетель нам показывает, что я что-то открывал, что-то клал ничем не подтверждено, кроме того поскольку этот факт нигде не зафиксирован, то и не нашел отражение тот факт, что дверь моей кабины была заблокирована изнутри, а конструкция замков такова, что она не позволяет делать что-то снаружи при заблокированной двери..." (т. 6 л.д. 212); "...Как нам в судебном заседании говорил эксперт, что он исследовал возможность выстрела горизонтально параллельно земле, значит гильза должна быть совершенно в другом месте. Этот факт также не повлек никакой следственной оценки..." (т. 6 л.д. 214 оборотная сторона).
При этом, несмотря на принимаемые председательствующим меры реагирования, сторона защиты продолжала нарушать порядок судебного разбирательства с участием присяжных заседателей. Всего на стадии судебных прений и произнесения подсудимым последнего слова председательствующий свыше 20 раз делал замечания по этому поводу подсудимому Н. и его защитнику - адвокату Липинскому А.В.
Изложенные обстоятельства судебного разбирательства свидетельствуют о том, что представители стороны защиты оказывали незаконное воздействие на присяжных заседателей, доводили до них информацию, не подлежащую исследованию с их участием, что могло вызвать у них предубеждение, негативное отношение к деятельности правоохранительных органов и повлиять на вынесение объективного и беспристрастного вердикта. При этом, с учетом количества и систематичности допущенных нарушений, принимаемые председательствующим меры по пресечению незаконного воздействия на присяжных заседателей, по мнению суда апелляционной инстанции, были недостаточными.
Таким образом, учитывая совокупность приведенных существенных нарушений уголовно-процессуального законодательства, судебная коллегия полагает необходимым постановленный в отношении Н. приговор отменить.
В силу положений ч.2 ст. 389.24 УПК РФ допущенные нарушения не могут быть устранены непосредственно в суде апелляционной инстанции, поэтому, в связи с отменой оправдательного приговора, дело подлежит направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
В ходе досудебного производства и на стадии рассмотрения дела в суде первой инстанции в отношении подсудимого Н. действовала мера пресечения в виде содержания под стражей, которая была отменена после постановления оправдательного вердикта.
В связи с отменой оправдательного приговора суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями ст.ст. 91, 97 УПК РФ, в целях охраны прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и надлежащего проведения судебного разбирательства в разумные сроки, полагает необходимым избрать в отношении подсудимого Н. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении по месту его фактического проживания: <адрес>.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.17, 389.19, 389.20, 389.25, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
Приговор Хасынского районного суда Магаданской области от 10 ноября 2020 года в отношении Н. отменить и направить дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе судей со стадии судебного разбирательства.
Избрать в отношении подсудимого Н. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.
Председательствующий
Судьи
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
