Определение Судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ПЕРМСКОГО КРАЕВОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 3 августа 2021 года Дело N 22-4595/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе председательствующего Суетиной А.В.,

судей Пикулевой Н.В. и Погадаевой Н.И.

при ведении протокола помощником судьи Свиреповой О.В.

с участием прокурора отдела прокуратуры Пермского края Жигалова Е.О.,

осужденного Григорьева А.Г.,

адвоката Авраменко А.О.

рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи уголовное дело Григорьева А.Г. по апелляционным жалобам его и адвоката Авраменко А.А. на приговор Индустриального районного суда г. Перми от 3 июня 2021 г., по которому

Григорьев Александр Геннадьевич, родившийся дата в ****, судимый:

- 7 ноября 2006 г. Орджоникидзевским районным судом г. Перми по ч. 1 ст. 105 УК РФ (с учетом постановлений Президиума Пермского краевого суда от 19 ноября 2010 г., Губахинского городского суда Пермского края от 31 июля 2015 г., апелляционного постановления Пермского краевого суда от 23 сентября 2015 г.) к одиннадцати годам шести месяцам лишения свободы, в соответствии со ст. 70 УК РФ путем частичного присоединения неотбытой части наказания по предыдущему приговору, к одиннадцати годам девяти месяцам лишения свободы, освобожденный 8 ноября 2016 г. по постановлению Губахинского городского суда Пермского края от 28 октября 2016 г. условно-досрочно на неотбытый срок три месяца шестнадцать дней;

осужден за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 105 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы на срок девять лет в исправительной колонии особого режима.

Заслушав доклад судьи Суетиной А.В., изложившей содержание приговора и существо апелляционных жалоб, выступления осужденного Григорьева А.Г. и адвоката Авраменко А.О., поддержавших доводы жалоб, возражения прокурора Жигалова Е.О. об оставлении приговора без изменения, судебная коллегия

установила:

Григорьев А.Г. осужден за убийство С., совершенное 11 мая 2020 г. в г. Перми при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе Григорьев А.Г., признавая факт нанесения С. повреждений, от которых наступила его смерть, указывает на отсутствие у него умысла на убийство потерпевшего.

Находит назначенное наказание чрезмерно суровым и несправедливым.

Считает, суд безосновательно не применил при назначении наказания положения ст.ст. 61 и 64 УК РФ, не в полной мере учел исключительную совокупность смягчающих обстоятельств, таких, как чистосердечные признательные показания, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, выразившееся, в том числе в сообщении сотрудникам полиции о месте нахождения орудия преступления, необоснованно не признал в качестве такового явку с повинной, поскольку до возбуждения уголовного дела он сознался в содеянном, дал чистосердечное признательное объяснение.

Отмечает, что, признав в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, противоправное поведение потерпевшего, суд не отразил в приговоре факт нанесения С. побоев В. и причинения указанному свидетелю ножевого ранения.

Обращает внимание, что страдает рядом заболеваний, положительно характеризуется, на учете у врачей - специалистов не состоит, искренне раскаялся в содеянном, публично принес извинения потерпевшим, что не было учтено при назначении наказания.

Полагает, в нарушение положений ч. 2 ст. 63 УК РФ суд учел при назначении наказания характер и степень общественной опасности совершенного преступления, поскольку его повышенная общественная не должна отражаться на наказании.

Просит с учетом смягчающих обстоятельств применить положения ст.ст. 61 и 64 УК РФ смягчить назначенное наказание, которое, с учетом состояния его здоровья, определить без учета правил рецидива.

Адвокат Авраменко А.А. в своей апелляционной жалобе ставит вопрос об отмене приговора, переквалификации действий Григорьева А.Г. на ч. 1 ст. 108 УК РФ и назначении ему наказания в пределах санкции указанной статьи.

В обоснование своих требований указывает на несоответствие выводов суда представленным доказательствам.

Обращает внимание на показания Григорьева А.Г., который последовательно утверждает, что его действия являлись самообороной, необходимость которой обусловило поведение потерпевшего, подвергшего Григорьева А.Г. избиению, выронившего нож и потянувшегося за ним. Указанное вызвало у Григорьева А.Г. испуг, поскольку свидетельствовало о применении С. ножа в отношении него, и повлекло то, что Григорьев А.Г. первый схватил нож, стал им отмахиваться, предотвращая действия потерпевшего в свой адрес и убегая от него в это время.

Отмечает, что нанесение ранений в жизненно важные органы потерпевшего не может являться определяющим при установлении наличия либо отсутствия умысла на совершение его убийства.

Указывает, что заключение эксперта не исключает получение потерпевшим ранений при обстоятельствах, указанных его подзащитным. Количество этих ранений, механизм их происхождения также, по мнению адвоката, соответствуют показаниям Григорьева А.Г. о том, что испугавшись С., он опередил того, схватил нож и убегая, стал им отмахиваться, когда и причинил ранения.

Находит показания В. и Л1. противоречащими друг другу, поскольку последний детально не описывает избиение В. погибшим, не указывает, где был В. после того, как ему на помощь пришел Григорьев А.Г., при этом поясняя, что все происходящее хорошо видел. Полагает, не устраненные в этой части противоречия препятствуют использованию показаний Л1. как доказательства.

Делает вывод, что иные доказательства в подтверждение умышленного характера действий Григорьева А.Г., кроме показаний Л1., отсутствуют.

Считает неверным вывод суда об отсутствии опасности для Григорьева А.Г. в момент конфликта с С., поскольку он опровергается причинением последним ножевого ранения В.; тем, что Григорьев А.Г. знал о наличии у погибшего револьвера, обнаруженного впоследствии в рюкзаке последнего, при том, что в случае неиспользования револьвера, Григорьев А.Г. такой информацией не обладал бы. Указанное, по мнению адвоката, говорит, что смертельные ранения потерпевшему были причинены его же ножом, а также свидетельствует об использовании им револьвера, что подтверждает достоверность показаний Григорьева А.Г. о необходимой обороне, наличии в момент событий ножа в руках С., который тот хотел использовать в отношении Григорьева А.Г., потянувшись за ним, когда нож выпал из одежды.

Утверждает, что агрессивный настрой С., его опьянение, нанесение ударов Григорьеву А.Г., конфликтная обстановка, наличие у потерпевшего ножа, действия с его стороны, направленные на то, чтобы поднять упавший нож и взять его в руки, давали Григорьеву А.Г. основания опасаться за свои жизнь и здоровье от дальнейших противоправных действий потерпевшего.

Высказывает мнение, что при назначении наказания суду следовало учесть раскаяние Григорьева А.Г. в содеянном, явку с повинной, активное способствование расследованию и раскрытию преступления, положительные характеристики, неудовлетворительное состояние здоровья, противоправное поведение потерпевшего, ставшее причиной конфликта.

В суде апелляционной инстанции осужденный Григорьев А.Г. обратил внимание на обнаружение у него гематомы, свидетельствующей, что потерпевший бил его головой об асфальт. Полагает, что свидетель Л1. не видел указанный момент, ставит под сомнения его показания. Делает вывод, что допрошенные лица опасаются свидетельствовать об использовании потерпевшим револьвера, из которого он стрелял, и ножа, которым размахивал.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, заслушав участников процесса, судебная коллегия находит приговор законным, обоснованным и справедливым, не подлежащим отмене либо изменению.

Доводы, приведенные адвокатом в апелляционной жалобе, аналогичны позиции, избранной Григорьевым А.Г. в судебном заседании, где он указал, что умысла на убийство С. не имел, нанес ему удары, отмахиваясь в ответ на противоправное поведение потерпевшего, который применил к нему физическое насилие, тем ножом, который выпал из одежды потерпевшего в момент конфликта и который потерпевший пытался поднять, поскольку потянулся в его направлении.

Эти доводы были предметом рассмотрения суда первой инстанции, получили свою оценку в приговоре, признаны судом необоснованными, поскольку опровергаются совокупностью собранных по делу доказательств.

Все доказательства, положенные в основу обвинительного приговора, суд проверил, сопоставив их между собой, и каждому из них дал оценку.

Указанные доказательства судебная коллегия находит относимыми, допустимыми и достоверными, а в совокупности - достаточными для рассмотрения дела по существу. Указанные доказательства свидетельствуют о доказанности вины Григорьева А.Г. в совершении преступления, за которое он осужден.

Виновность Григорьева А.Г. в умышленном причинении смерти С. подтверждается следующими доказательствами:

показаниями самого Григорьева А.Г., который помимо вышеуказанного, сообщил, что в период с 10 на 11 мая 2020 г., еще до того момента, как С. и В. отлучились вдвоем, его, спящего на диване, находящемся возле центрального теплового пункта на ул. ****, бил С., который, кроме того, размахивал револьвером и производил из него выстрелы;

показаниями потерпевшей Ж., пояснившей, что 11 мая 2020 г. от сестры узнала о смерти своего сына - С. Подтвердившей, что погибший рассказывал ей о наличии у него травматического пистолета, о том, что он носил при себе ножи, ей ничего не известно;

показаниями свидетеля Т., в квартире которой проживал С., пояснившей, что о смерти последнего она узнала от сотрудников полиции. Сведениями о наличии у погибшего оружия она не располагает, ее кухонные ножи из квартиры не пропадали;

показаниями свидетеля Г., показавшей, что ее бывший супруг - Григорьев А.Г. на момент событий проживал возле мусоросборника, расположенного по ул. **** в г. Перми. При встрече с ним 10 мая 2020 г. видела его плохое состояние - синие ноги и алкогольное опьянение. Утром 11 мая 2020 г. от сотрудников полиции узнала, что Григорьев А.Г. убил человека. Приехав в отдел полиции, вновь увидела его в плохом состоянии, возможно, вызванном состоянием опьянения, на лбу были швы. Указала, что в период проживания с ней, Григорьев А.Г. ножи при себе не носил;

показаниями свидетеля В. о том, что 10 мая 2020 г. в вечернее время он совместно с Григорьевым А.Г. на диване, расположенном возле центрального теплового пункта, употребляли спиртное. Около 22 часов к ним подошли двое ранее незнакомых молодых людей, одним из которых был С. Все вместе продолжили распивать спиртное. Спустя какое-то время, когда он (В.) и С. направились в магазин, между ними произошел конфликт, в ходе которого С. стал наносить ему удары руками и ногами по голове и телу, отчего он (В.) упал, после чего, почувствовав резкую боль в области левого локтя, стал звать на помощь Григорьева А.Г., выкрикивая его имя "Саня". При этом С. угроз убийством ему не высказывал. Подбежав, Григорьев А.Г. стал их разнимать, оттащил С., который больше не нападал и не кричал, после чего он (В.) встал с земли и направился к дивану, расположенному в пятнадцати метрах от места конфликта, куда его сопроводил Григорьев А.Г. Возле дивана увидел кровь на левой руке, понял, что его ударили ножом, при этом самого ножа он не видел. Сидя на диване, происходящее между Григорьевым А.Г. и С. не видел, стал терять сознание, а затем увидел автомобиль скорой медицинской помощи. Впоследствии, узнав, что С. скончался, подумал, что смертельные повреждения ему мог причинить Григорьев А.Г., поскольку только тот подбежал на помощь во время его избиения. Сообщившего, что до конфликта ножа у Григорьева А.Г., а также ножа и пистолета у С. он не видел, звуков выстрелов не слышал. Указавшего, что, по его мнению, Григорьев А.Г. не мог причинить ему обнаруженное ножевое ранение;

показаниями свидетеля А1., показавшего, что после 23 час. 10 мая 2020 г., возвращаясь из магазина, на диване, стоящем неподалеку от мусоросборника, он увидел Григорьева А.Г., С. и В., которые между собой не конфликтовали, были в сильном алкогольном опьянении. Во время нахождения его там В. и С. направились в магазин. Отойдя на расстояние 50-100 метров, между ними произошла драка, в ходе которой прозвучал крик о помощи "Саня, помоги". Сразу после этого Григорьев А.Г. побежал к месту драки, а он (А1.) место событий покинул;

показаниями свидетеля Л1., пояснившего, что 11 мая 2020 г. около 02 час., находясь у себя дома, он через открытые окна услышал крики с улицы. Выглянув в окно, стал очевидцем конфликта между ранее незнакомыми ему В. и С., в ходе которого они сначала кричали друг на друга нецензурно, затем С. ударил В. кулаком в лицо, после чего началась драка. Слышал, как один из мужчин произносил имя "Саня", видел, что к ним направился ранее ему незнакомый Григорьев А.Г., который сначала мужчин разнимал, а затем стал бить одного из них, чем и в каком количестве уточнить не смог ввиду темного времени суток. Затем видел, что после этого один из мужчин, который изначально бил другого, сделал несколько шагов, упал, и захрипел. Что в этот момент делал В., не заметил, поскольку его внимание было сосредоточено на С. и Григорьеве А.Г. Подтвердившего, что после того, как Григорьев А.Г. разнял конфликтовавших мужчин, не видел, чтобы тот, который впоследствии умер, бил кого-то, удерживал и прижимал к асфальту. Григорьев А.Г. во время происходящего не падал, на земле ни разу не лежал, а после того, как С. стал захлебываться и громко хрипеть, спокойным шагом покинул место происшествия. В. после произошедшего ударов потерпевшему не наносил, также спокойным шагом отошел к мусоросборным контейнерам, где находился до приезда сотрудников полиции. Отметил, что в ходе происходящих событий, несмотря на то, что конфликт происходил неподалеку, выстрелов, угроз застрелить, убить и иных, а также требований убрать пистолет либо нож, не слышал. От приехавших сотрудников скорой медицинской помощи, которых вызвал он, услышал, что погибшему были причинены ножевые ранения;

показаниями свидетеля Л2., указавшего, что 11 мая 2020 г. около 05:00-06:00, когда он спал на теплотрассе, его разбудил Григорьев А.Г., который рассказал, что убил ранее незнакомого мужчину, ударив ножом по одному разу в шею и в сердце. Сообщил, что у погибшего и его знакомого произошел конфликт, в ходе которого он решилзаступиться за последнего. О наличии конфликта между ним и погибшим Григорьев А.Г. не говорил, указал лишь на наличие у того пистолета, при этом ничего не говорил о произведенных выстрелах. Григорьев А.Г. продемонстрировал кухонный нож, который достал из-под одежды. На его клинке и рукояти, а также одежде Григорьева А.Г. заметил кровь. Он высказал Григорьеву А.Г. требование уйти в связи с содеянным, однако тот сделать этого не успел, поскольку был задержан сотрудниками полиции;

показаниями свидетеля К., которые по своему содержанию аналогичны показаниям Л2., за исключением того, что К. дополнил, что слышал, как Григорьев А.Г. говорил, что нож, которым он убил потерпевшего, и который выпал из одежды Григорьева А.Г., когда тот закатывал рукава, чтобы вымыть руки, принадлежит ему. О том, чтобы у убитого был нож, Григорьев А.Г. им не рассказывал;

протоколом осмотра, в котором зафиксирована обстановка на месте происшествия - участке местности между домами N ** по ул. **** и N ** по ул. **** в г. Перми, в том числе наличие трупа С. с рюкзаком за спиной;

протоколом осмотра, в котором зафиксирована обстановка на месте происшествия - участке местности возле дома N ** по ул. **** в г. Перми, где расположено здание центрального теплового пункта, от него в шести метрах - диван и стол, на столе обнаружена кофта свидетеля В.;

заключениями эксперта, согласно которым при исследовании трупа С. обнаружены два колото-резанных проникающих, слепых ранения: шеи справа с повреждением по ходу раневого канала грудинно-ключичной-сосцевидной мышцы, правой общей сонной артерии и правой стенки гортани (пластины щитовидного хряща); передней поверхности груди слева с повреждением по ходу раневого канала межреберных мышц, верхней доли левого легкого. Указанные ранения повлекли за собой развитие угрожающего жизни состояния - массивной кровопотери, послужили причиной смерти пострадавшего, поэтому квалифицируются как причинившие тяжкий вред здоровью. Ранения образовались прижизненно от не менее двух последовательных ударных, достаточных по силе воздействий твердого тупого предмета (предметов) или оружия (орудий) типа клинка ножа, обладающего выраженным острием, лезвием и обухом "П"-образного поперечного сечения с выраженными ребрами. Обстоятельства получения колото-резаных ранений у пострадавшего могли быть различными, при условии присутствия механизма травмы - ударные воздействия твердого предмета (предметов) или орудия (орудий) типа клинка ножа по указанным частям тела. Учитывая характер и объем повреждений у С., нельзя исключить, что в ранний посттравматический период пострадавший мог выполнять активные целенаправленные действия в течение промежутка времени, исчисляемого несколькими минутами, впоследствии которого, по мере нарастания кровопотери, эта способность должна была утратиться. В момент причинения колото-резаных ранений тела пострадавший, более вероятно, был обращен к нападавшему как передней, так и правой боковой поверхностями. В ходе наружного исследования установлено, что с трупом доставлен рюкзак, в нижнем потайном кармане которого обнаружен револьвер с одним патроном в барабане, а также самодельный нож с ножнами;

показаниями свидетеля А2. - начальника отделения дознания ОД ОП N 2, которая 11 мая 2020 г. в составе следственно оперативной группы изымала в морге личные вещи погибшего С., в числе которых револьвер, патроны, нож и ножны;

заключениями эксперта, свидетельствующими, что на клинке ножа, обнаруженного в вещах С., рукоятке ножа, изъятого у Григорьева А.Г., установлено наличие крови человека, кроме того, кровь человека обнаружена на джинсовых брюках Григорьева А.Г., его футболке и куртке, кофте В., срезах ногтевых пластин с рук Григорьева А.Г., смыве с места происшествия. При молекулярно-генетическом исследовании установлено, что кровь на клинке и рукоятке ножей, джинсовых брюках Григорьева А.Г. произошла от С. Следы крови на футболке и куртке Григорьева А.Г., кофте В., а также смыве вещества бурого цвета произошли от В.;

заключением эксперта о том, что повреждение на левом рукаве джемпера В. могло быть образовано любым из представленных ножей, либо другим ножом, имеющим подобную форму, степень заточки и размеры клинка;

заключением эксперта о наличии у Григорьева А.Г. ссадин на голове, левой кисти, которые, судя по характеру, образовались от плотно-скользящих воздействий твердого предмета, указанные повреждения не влекут кратковременного расстройства здоровья и (или) незначительной стойкой утраты общей трудоспособности, поэтому как вред здоровью не квалифицируются. Установить давность и конкретные условия (обстоятельства) получения вышеуказанных ссадин не представляется возможным, а также другими доказательствами, исследованными судом и приведенными в приговоре.

Оценка судом представленных сторонами доказательств, в том числе показаний Григорьева А.Г., на предмет их достоверности является объективной. Приведенные в приговоре мотивы, по которым суд принял те или иные сведения в качестве достоверных и критически оценил и отверг другие, судебная коллегия находит основанными на правилах оценки доказательств и убедительными.

Вопреки доводам стороны защиты, оснований не доверять показаниям свидетеля Л1., носящим последовательный и стабильный характер на протяжении предварительного и судебного следствия, не имеющим существенных противоречий, ставящих под сомнение достоверность сообщаемых им сведений, не имеется. Они обоснованно признаны объективными и достоверными, положены в основу судебного решения, поскольку согласуются как между собой, так и с другими доказательствами по делу, проанализированными в судебном решении, дополняют друг друга, позволяют объективно установить хронологию рассматриваемых событий и действия каждого из лиц, участвующих в этих событиях.

Доказательств надуманности показаний свидетелей обвинения, а также данных об оговоре осужденного с их стороны, либо их заинтересованности в исходе дела, в материалах дела не имеется, суду первой и апелляционной инстанции не представлено и судом не выявлено.

Существенных противоречий в доказательствах, представленных стороной обвинения, ставящих их под сомнение, которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности осужденного, на правильность применения уголовного закона, не имеется.

Тщательно проанализировав показания Григорьева А.Г. об убийстве С. при превышении пределов необходимой обороны в совокупности с другими доказательствами, в том числе показаниями Л1., который имел возможность из окна своей квартиры в непосредственной близости от происходящего лично наблюдать за тем, как Григорьев А.Г. пресек противоправное поведение С. в отношении В., после чего, когда тот более не конфликтовал и противоправных действий в отношении кого-либо не совершал, нанес С. несколько ударов, от которых тот упал и умер; Л2. и К., которым сразу после событий Григорьев А.Г. лично сообщил, что, заступаясь за знакомого, своим ножом убил С., в деталях рассказав о произошедшем, в том числе о локализации нанесенных им ранений, при этом, не упомянув о противоправном поведении погибшего в свой адрес, суд правильно расценил как недостоверные показания Григорьева А.Г. об отсутствии у него умысла на причинение С. смерти.

Тот факт, что Л1. не смог пояснить о местонахождении В. после прекращения конфликта между ним и С. под сомнение показания Л1. не ставит, и о их недопустимости как доказательства не свидетельствует, поскольку он логично объяснил, что в то время все его внимание было сосредоточено на происходящем между С. и осужденным, в связи с чем действия В. из поля его зрения выпали.

Также суд пришел к правильному выводу о неприменении в момент событий С. в отношении Григорьева А.Г. ножа и револьвера, при этом справедливо отметив, что указанные предметы, принадлежавшие потерпевшему, после его смерти были обнаружены судебно-медицинским экспертом в потайном кармане рюкзака погибшего, находящегося за его спиной, куда убрать их во время стремительно развивавшихся событий у С. возможность отсутствовала.