Определение Судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 5 июля 2022 года Дело N 22-4406/2022

5 июля 2022г. <данные изъяты>

Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе председательствующего судьи Парамоновой Т.А., судей Новикова А.В. и Забродиной Н.М.

с участием:

прокурора - прокурора отдела прокуратуры <данные изъяты> Фадеевой Т.В.,

оправданного Лаухина Г.А.,

защитника - адвоката Сергеевой О.А.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Говоруном А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя - старшего помощника Пушкинского городского прокурора <данные изъяты> Щелконогова А.Н. на приговор Пушкинского городского суда <данные изъяты> с участием присяжных заседателей от <данные изъяты>, которым

<данные изъяты>,

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей за непричастностью к совершению преступления.

За Лаухиным Г.А. признано право на реабилитацию.

Заслушав доклад судьи Новикова А.В., выслушав прокурора Фадееву Т.В., оправданного Лаухина Г.А., адвоката Сергееву О.А.,

установила:

Лаухин Г.А. обвинялся в совершении умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего: <данные изъяты>г., в отношении Свидетель N 2

По приговору суда с участием присяжных заседателей он оправдан за непричастностью к совершению преступления.

Государственный обвинитель Щелконогов А.Н. просит отменить приговор в силу существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего, на предоставление доказательств, повлияли на содержание постановленных перед присяжными заседателями вопросов и на содержание данных присяжными заседателями ответов. Кроме того, при неясном и противоречивом вердикте председательствующий не указал присяжным заседателям на неясность и противоречивость вердикта и не предложил им вернуться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.

Государственный обвинитель в апелляционном представлении привел положения статей 335, 334 и других УПК РФ об особенностях рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей и указал, что эти требования закона при рассмотрении уголовного дела не были соблюдены.

Из протокола судебного заседания усматривается, что в ходе судебного разбирательства, прений сторон, при произнесении реплик, последнего слова подсудимого и напутственного слова председательствующего подсудимым Лаухиным Г.А. и его защитником адвокатом Сергеевой О.А. систематически допускались нарушения требований ст. ст. 252, 335, 336 УПК РФ, на что председательствующий не всегда реагировал, а в некоторых случаях позволял стороне защиты выходить за рамки закона.

Так, в ходе судебного следствия защитник подсудимого Лаухина Г.А. адвокат Сергеева О.А. во вступительном заявлении допустила высказывание: "...Я хочу, чтобы вы как взрослые, здравые люди приняли для себя решение возможно ли причинение таких телесных повреждений одним человеком..." (<данные изъяты>). Таким образом, защитник высказал суждение о совершении преступления другими лицами, обвинение которым не предъявлялось, то есть, вышел за рамки предмета судебного разбирательства. При этом реакции председательствующего на данное нарушение норм процессуального законодательства не последовало.

Подсудимый Лаухин Г.А. на вопрос председательствующего об отношении к предъявленному обвинению ответил: "Меня назначили виновным, больше мне сказать нечего" (<данные изъяты> Данный ответ содержит не только отношение Лаухина Г.А. к предъявленному ему обвинению, но затрагивает и вопросы процессуального характера, связанные с оценкой законности получения доказательств, которые не входят в компетенцию присяжных заседателей, и формируют негативное отношение к действиям органов, осуществлявших предварительное расследование в целом, и как следствие, оценки содержащейся в доказательствах информации как недостоверной.

В ходе судебного следствия стороной защиты неоднократно осуществлялись действия, направленные на воздействие на присяжных заседателей с целью вызвать предубеждение и повлиять на их беспристрастность.

В ходе допроса свидетеля Свидетель N 6 защитником - адвокатом Сергеевой О.А. после высказанных свидетелем ответов, неоднократно задавался вопрос: "А эта бесценная информация для следствия нам была для чего?" (<данные изъяты>), который направлен на оценку полученных сведений, в том числе, с точки зрения относимости, что на стадии судебного следствия недопустимо. Аналогичный вопрос задавался защитником при допросе свидетеля Свидетель N 9: " Эти показания, которые Вы давали, какое они имеют отношение непосредственно к Семенову?" (<данные изъяты>).

Кроме того, в ходе допроса свидетеля Свидетель N 6 адвокатом Сергеевой О.А. последнему был задан вопрос: "Эти показания, которые Вы весьма подробно давали на следствии, давали по собственной инициативе?" <данные изъяты>), который предполагает ответ о якобы оказанном давлении во время предварительного следствия на свидетеля и является вопросом процессуального характера.

В ходе допроса свидетеля Лаухина А.С. - отца подсудимого Лаухина Г.А. на вопрос защитника о причинах изменения показаний, свидетель ответил: "Да, могу. Когда меня похитили сотрудники полиции..." (<данные изъяты>). Несмотря на то, что председательствующий прервал свидетеля, последним была донесена до коллегии присяжных заседателей информация о якобы оказанном на него давлении сотрудниками полиции.

Защитником подсудимого - адвокатом Сергеевой О.А. в ходе допроса эксперта Потанькиной Т.В. был задан вопрос: "На тот момент, когда вы делали заключение трупа, вы работали в должности эксперта не более года?" <данные изъяты>), который носит процессуальный характер и направлен на оценку достоверности выводов эксперта.

Кроме того, в ходе допроса эксперта адвокатом Сергеевой О.А. последнему задан вопрос: "При проведении экспертизы трупа, берется ли на исследование, направляются ли анализы для того, чтобы установить такие диагнозы, как ВИЧ, Спид, гепатит, туберкулез", относящийся к полноте проведенных исследований, то есть также имеющий процессуальный характер, исключающий его обсуждение в присутствии коллегии присяжных заседателей (<данные изъяты>).

В ходе допроса свидетеля Свидетель N 8 адвокатом Сергеевой О.А. свидетелю заданы, в том числе вопросы: "Вы находитесь в дружеских отношениях с ФИО оперативным работником?", "Вы вчера разговаривали с ФИО?", "Нашли убийцу Вашего дяди?", "Вы являетесь моим студентом в институте?", "У Вас есть неприязненные отношения к защитнику - адвокату Сергеевой О.А.?", "У Вас есть неприязненные отношения к подсудимому Г.?" (<данные изъяты>), которые имеют процессуальный характер и направлены на оценку доказательств.

После оглашения протокола проверки показаний свидетеля Свидетель N 10 и изучения фототаблицы к указанному процессуальному действию адвокатом Сергеевой О.А. свидетелю задан вопрос: "Почему сфотографирован фрагмент двери?" <данные изъяты>), который имел явно процессуальный характер и касался полноты сведений, закрепленных в приложении к протоколу процессуального действия, и к компетенции свидетеля не относится.

В прениях адвокатом Сергеевой О.А. указано: "...То, что все повреждения, которые есть на Семенове, имеют признаки криминала, это очевидно. У меня огромное сомнение, что это вообще может нанести один человек..." (т.10. л.д.54). Одновременно защитник высказал суждение о совершении преступления другими лицами, обвинение которым не предъявлялось, усомнившись в возможности причинения телесных повреждений, установленных у потерпевшего Семенова О.А. одним человеком, то есть, вышел за рамки предмета судебного разбирательства. (<данные изъяты>).

Выступая в защиту Лаухина Г.А., адвокат Сергеева О.А. затронула процессуальные аспекты уголовного дела, незаконно обратив внимание коллегии присяжных заседателей на неполноту, по мнению защиты, собранных органами предварительного следствия доказательств, указав, что не были запрошены телефонные переговоры подсудимого Лаухина Г.А. и других лиц, которые, по мнению защиты, записываются и хранятся в рамках действия "закона <данные изъяты>", а также записи с камер видеонаблюдения, которых, как считает защита, установлено на месте происшествия в количестве 7 штук. При этом сторона защиты сослалась на несуществующее доказательство, указав, что скорая помощь проезжала 3 раза в месте, где находился потерпевший С. А.Н.

Кроме этого, адвокат Сергеева О.А. сообщила коллегии присяжных заседателей о том, что ограничена в реализации права предоставлять доказательства, в том числе алиби своего подзащитного, упомянув о существовании "полиграфа", проведенного Лаухину Г.А.

Несмотря на то, что сторона защиты допускала нарушения уголовно-процессуального закона, действия председательствующего, обязанного своевременно реагировать на них и обращать внимание присяжных заседателей на обстоятельства, которые они не должны учитывать в своих доводах, не были пропорциональными оказанному на них воздействию. Реакция председательствующего на указанные нарушения в некоторых случаях отсутствовала, либо носила отсроченный характер, в связи с чем эффективность его действий по предотвращению незаконного влияния на присяжных заседателей была снижена. Несмотря на многочисленные и систематические нарушения требований законодательства, допущенные защитником в присутствии присяжных заседателей, председательствующий не принял к ним всех предусмотренных ст.258 УПК РФ мер воздействия, исключающих возможность обсуждения вопросов, не входящих в их компетенцию, ограничившись лишь прерыванием речи подсудимого и его защитника уже после того, как они довели до сведения присяжных заседателей недозволенную информацию.

Таким образом, на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие, которое повлияло на формирование мнения присяжных заседателей, их беспристрастность и отразилось на содержании ответов на поставленные перед ними вопросы при вынесении вердикта.

Кроме того, вердикт присяжных заседателей является неясным и противоречивым, поскольку при ответе на вопрос: "доказано ли, что деяние имело место", присяжные заседатели единодушно указали, что "да, доказано", "за исключением указанного периода времени и места совершения преступления: а именно "... в период времени с 01 часа 30 минут.. .", "... около <данные изъяты> корпус <данные изъяты>...". Вместе с тем, во всех представленных коллегии присяжных доказательствах указано время и место, приведенное в вопросном листе, оснований полагать, что телесные повреждения причинены потерпевшему в другом месте и другое время, не имеется.

Государственный обвинитель просит уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд иным составом со стадии судебного разбирательства.

Оправданный Лаухин Г.А. подал возражения на апелляционное представление.

В данном судебном заседании прокурор Фадеева Т.В. поддержала доводы апелляционного представления об отмене приговора.

Оправданный Лаухин Г.А. и адвокат Сергеева О.А. возражали против удовлетворения апелляционного представления и просили приговор оставить без изменения.

Судебная коллегия, проверив материалы уголовного дела, изучив и обсудив доводы апелляционного представления, находит приговор подлежащим отмене в связи с нарушениями уголовно-процессуального закона, которые повлияли на вердикт коллегии присяжных заседателей.

Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей определены ст.335 УПК РФ, в соответствии с требованиями которой в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными УПК РФ.

Сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера, в том числе о недопустимости доказательств, нарушении УПК РФ при получении доказательств, их истребовании, вызове дополнительных свидетелей, о якобы оказанном давлении во время предварительного следствия и т.п., задавать наводящие вопросы, в какой-либо форме оценивать доказательства во время судебного следствия, выяснять вопросы о возможной причастности к преступлению иных лиц, не являющихся подсудимыми по рассматриваемому делу, ссылаться в обоснование своей позиции на не исследованные в присутствии присяжных заседателей или недопустимые доказательства и др.

С учетом данных требований закона, а также положений статей 73, 243 и 252 УПК РФ председательствующий должен обеспечить проведение судебного разбирательства только в пределах предъявленного подсудимому обвинения, принимать необходимые меры, исключающие возможность ознакомления присяжных заседателей с недопустимыми доказательствами, а также возможность исследования вопросов, не входящих в их компетенцию, и своевременно реагировать на нарушения порядка в судебном заседании участниками процесса, принимать к ним меры воздействия, предусмотренные ст.258 УПК РФ.

Доводы апелляционного представления по своему фактическому содержанию нашли свое подтверждение, поскольку они соответствуют протоколу судебного заседания.

Так, защитник подсудимого Лаухина Г.А. адвокат Сергеева О.А. во вступительном заявлении высказалась: "...Я хочу, чтобы вы, как взрослые, здравые люди приняли для себя решение возможно ли причинение таких телесных повреждений одним человеком..." (<данные изъяты>). Тем самым защитник высказал суждение о совершении преступления другими лицами, то есть, вышел за рамки предмета судебного разбирательства. При этом реакции председательствующего на данное нарушение норм процессуального законодательства не последовало.

Аналогично, адвокатом Сергеевой О.А. в прениях сказано: "...То, что все повреждения, которые есть на Семенове, имеют признаки криминала, это очевидно. У меня огромное сомнение, что это вообще может нанести один человек..." (т.10. л.д.92 оборот). Тем самым защитник высказал суждение о совершении преступления другими лицами, обвинение которым не предъявлялось, усомнившись в возможности причинения телесных повреждений, установленных у потерпевшего Семенова О.А. одним человеком, то есть, вышел за рамки предмета судебного разбирательства.

Подсудимый Лаухин Г.А. на вопрос председательствующего об отношении к предъявленному обвинению ответил: "Меня назначили виновным, больше мне сказать нечего" (<данные изъяты>). Данный ответ содержит не только отношение Лаухина Г.А. к предъявленному ему обвинению, но и затрагивает вопросы процессуального характера, связанные с оценкой законности получения доказательств, которые не входят в компетенцию присяжных заседателей, и формируют негативное отношение к действиям органов, осуществлявших предварительное расследование в целом, и как следствие, оценки содержащейся в доказательствах информации как недостоверной.

В ходе судебного следствия стороной защиты неоднократно осуществлялись действия, направленные на воздействие на присяжных заседателей с целью вызвать предубеждение и повлиять на их беспристрастность.

В ходе допроса свидетеля Свидетель N 6 адвокатом Сергеевой О.А. после высказанных свидетелем ответов, неоднократно задавался вопрос: "А эта бесценная информация для следствия нам была для чего?" (<данные изъяты>), который направлен на оценку полученных сведений, в том числе, с точки зрения относимости, что на стадии судебного следствия недопустимо. Аналогичный вопрос задавался защитником при допросе свидетеля Свидетель N 9: " Эти показания, которые Вы давали, какое они имеют отношение непосредственно к Семенову?" (<данные изъяты>).

Кроме того, в ходе допроса свидетеля Свидетель N 6 адвокатом Сергеевой О.А. последнему был задан вопрос: "Эти показания, которые Вы весьма подробно давали на следствии, давали по собственной инициативе?" <данные изъяты>). Данный вопрос предполагает ответ о якобы оказанном давлении во время предварительного следствия на свидетеля и является вопросом процессуального характера.

В ходе допроса свидетеля Лаухина А.С. - отца подсудимого Лаухина Г.А. на вопрос защитника о причинах изменения показаний, свидетель ответил: "Да, могу. Когда меня похитили сотрудники полиции..." (<данные изъяты>). Несмотря на то, что председательствующий прервал свидетеля, последним была донесена до коллегии присяжных заседателей информация о якобы оказанном на него давлении сотрудниками полиции.

Адвокатом Сергеевой О.А. при допросе эксперта Потанькиной Т.В. был задан вопрос: "На тот момент, когда вы делали заключение трупа, вы работали в должности эксперта не более года?" (<данные изъяты>), который носит процессуальный характер и направлен на оценку достоверности выводов эксперта.

Кроме того, эксперту адвокатом Сергеевой О.А. задан вопрос: "При проведении экспертизы трупа, берется ли на исследование, направляются ли анализы для того, чтобы установить такие диагнозы, как ВИЧ, спид, гепатит, туберкулез", относящийся к полноте проведенных исследований, то есть также имеющий процессуальный характер, исключающий его обсуждение в присутствии коллегии присяжных заседателей (<данные изъяты>).

Свидетелю Свидетель N 8 адвокатом Сергеевой О.А. заданы вопросы: "Вы находитесь в дружеских отношениях с ФИО оперативным работником?", "Вы вчера разговаривали с ФИО?", "Нашли убийцу Вашего дяди?", "Вы являетесь моим студентом в институте?", "У Вас есть неприязненные отношения к защитнику - адвокату Сергеевой О.А.?", "У Вас есть неприязненные отношения к подсудимому Г.?" (<данные изъяты>), которые имеют процессуальный характер и направлены на оценку доказательств.

После оглашения протокола проверки показаний свидетеля Свидетель N 10 и изучения фототаблицы к указанному процессуальному действию адвокатом Сергеевой О.А. свидетелю задан вопрос: "Почему сфотографирован фрагмент двери?" (<данные изъяты>), который имел явно процессуальный характер и касался полноты сведений, закрепленных в приложении к протоколу процессуального действия, и к компетенции свидетеля не относится.

Выступая в прениях в защиту Лаухина Г.А., адвокат Сергеева О.А. также обратила внимание коллегии присяжных на неполноту собранных органами предварительного следствия доказательств, сказав, что не были запрошены телефонные переговоры подсудимого Лаухина Г.А. и других лиц, которые (по мнению защиты) записываются и хранятся в рамках действия "закона <данные изъяты>", а также записи с камер видеонаблюдения, которых, как считает защита, установлено на месте происшествия в количестве 7 штук. При этом сторона защиты сослалась на несуществующее доказательство, указав, что скорая помощь проезжала 3 раза в месте, где находился потерпевший С. А.Н.

О создании негативного отношения со стороны присяжных заседателей к качеству предварительного расследования и о якобы ущемлении председательствующим прав защищающейся стороны свидетельствуют следующие высказывания адвоката Сергеевой О.А.: "... следствие настолько настырно не меняло свои позиции, это же никому не объяснить, и озвучить я вам ничего не могу"; "Все, что предоставила защита, подтверждение алиби, подтверждение невиновности, я не имею права дать вам оценку, потому что мне не дали вам озвучить, мы ограничены во всем". При этом защитник сообщила коллегии присяжных заседателей также о существовании "полиграфа", проведенного Лаухину Г.А., которое не исследовалось как доказательство. (<данные изъяты>).

Таким образом, из материалов данного дела следует, что в ходе судебного разбирательства сторона защиты систематически и целенаправленно нарушала требования уголовно-процессуального закона, касающиеся особенностей рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, доводила до сведения присяжных информацию, не относящуюся к их компетенции.

Несмотря на многочисленные и систематические нарушения требований законодательства, допущенные защитником в присутствии присяжных заседателей, председательствующий не всегда останавливал защитника для предупреждения о нарушении закона, и лишь единожды обратился к присяжным заседателям с призывом не принимать их во внимание доводимую защитником информацию.

В напутственном слове к присяжным заседателям председательствующий обратил их внимание на допустимость исследованных в их присутствии доказательств и предложил им не принимать доводы защитника и подсудимого о нарушениях и неполноты предварительного расследования и что его (подсудимого) "назначили виновным". Однако суд апелляционной инстанции считает, что принятые председательствующим меры оказались недостаточными, поскольку нарушения требований законодательства, допущенные защитником в присутствии присяжных заседателей, были многочисленными и систематическими, а реакция председательствующего на указанные нарушения в некоторых случаях отсутствовала, либо носила отсроченный, то есть, несвоевременный характер, в связи с чем не была пропорциональной оказанному на них воздействию, и потому недопустимые заявления защитника оказали незаконное воздействие, которое повлияло на формирование мнения присяжных заседателей, их беспристрастность и отразилось на содержании ответов на поставленные перед ними вопросы при вынесении вердикта.

Кроме того, эффективность действий председательствующего по предотвращению незаконного влияния на присяжных заседателей была снижена отсутствием с его стороны принятия мер, предусмотренных статьей 258 УПК РФ мер воздействия в отношении защитника.