Постановление Пермского краевого суда

 
ПЕРМСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 27 июля 2021 года Дело N 22-4363/2021

Пермский краевой суд в составе председательствующего Малыгина К.В.

при секретаре судебного заседания Пермяковой Т.В.,

с участием прокурора Костевич О.В.,

потерпевших: К1., А1., Б4.,

гражданского ответчика - К3.,

представителя гражданского ответчика - С.,

защитников - адвокатов Базановой Ю.Г., Березина Д.А.,

осужденных Лядовой Ю.В., Хамидуллиной Н.А.

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению заместителя прокурора Ленинского района г. Перми Свергузова Д.Ш. на приговор Ленинского районного суда г. Перми от 13 мая 2021 года, которым

Лядова Юлия Владимировна, родившаяся дата в ****, несудимая,

осуждена по ч. 2 ст. 236 УК РФ к 1 году 6 месяцам ограничения свободы,

Хамидуллина Наталья Анатольевна, родившаяся дата в ****, несудимая,

осуждена по ч. 2 ст. 236 УК РФ к 2 годам ограничения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с непосредственным приготовлением блюд, напитков и кулинарных изделий на предприятиях и организациях общественного питания, на срок 2 года.

Лядовой Ю.В. и Хамидуллиной Н.А. установлены следующие ограничения:

не изменять место жительства или пребывания, место работы без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы;

не выезжать за пределы территории муниципального образования "город Пермь";

также на них возложена обязанность являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденным наказания в виде ограничения свободы, один раз в месяц для регистрации.

Гражданские иски потерпевших Б1., Ч., Б4., С1., Ф., С2., Л3., Н2., К2., Г1., Ш2., В3., О2., Л2., М5. оставлены без рассмотрения.

Гражданские иски Ш1. и С3. удовлетворены, постановлено взыскать в возмещение морального вреда с индивидуального предпринимателя К3. и с ООО "N 1" солидарно в пользу Ш1. - 3 500 000 рублей, в пользу С3. - 3 600 000 рублей.

Постановлено взыскать с индивидуального предпринимателя К3. в возмещение морального ущерба в пользу потерпевших: С4. - 70 000 рублей, С5. - 70 000 рублей, А1. - 10 000 рублей, П2. - 10 000 рублей, Ш3. - 10 000 рублей; в пользу потерпевших: Б2., О1., А2., К1., А3., М1., М3., М2., И. по 30 000 рублей каждому.

Разрешены вопросы по мере пресечения и о судьбе вещественных доказательств.

Изложив содержание обжалуемого судебного решения, существо апелляционного представления и возражений на него, заслушав выступление прокурора Костевич О.В., а также потерпевших: К1., А1., Б4., поддержавших доводы представления, мнение гражданского ответчика К3., ее представителя С. об отмене приговора в части гражданского иска, мнение осужденных: Лядовой Ю.В., Хамидуллиной Н.А., адвокатов Базановой Ю.Г., Березина Д.А., возражавших против представления, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Лядова Ю.В. и Хамидуллина Н.А. признаны виновными в нарушении санитарно-эпидемиологических правил, повлекшем по неосторожности массовое заболевание и отравление людей, а также смерть человека, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 236 УК РФ.

Преступление совершено в г. Перми в период времени и при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении заместитель прокурора Ленинского района г. Перми Свергузов Д.Ш. ставит вопрос об отмене приговора в связи с неправильным применением уголовного закона и несправедливостью назначенного наказания, с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство. Ссылаясь на нормы уголовного законодательства и правовую позицию Конституционного Суда РФ, указывает, что на момент совершения Лядовой Ю.В. и Хамидуллиной Н.А. преступления, ч. 2 ст. 236 УК РФ действовала в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 года N 420-ФЗ, при этом Федеральным законом от 1 апреля 2020 года N 100-ФЗ были внесены изменения в санкцию ст. 236 УК РФ, ухудшающие положение осужденных. Отмечает, что в редакции закона, действовавшей на момент совершения преступления, отсутствовало наказание в виде ограничения свободы, которое незаконно применено судом. Считает, что назначенное наказание в виде ограничения свободы не соответствует принципам уголовного судопроизводства, является чрезмерно мягким, поскольку судом в полной мере не учтены характер и степень общественной опасности преступления и наступившие последствия, с учетом которых, осужденным следовало назначить лишение свободы. Кроме того, обращает внимание на то, что суд отказал в удовлетворении ходатайства о привлечении в качестве гражданского ответчика ООО "N 1", однако взыскал с данной организации моральный вред солидарно с ИП К3.

В возражениях на апелляционное представление заместителя прокурора Ленинского района г. Перми Свергузова Д.Ш. адвокат Мамедов С.Р. считает приговор законным и обоснованным, просит его оставить без изменения, апелляционное представление - без удовлетворения.

Заслушав участников судебного разбирательства, проверив материалы уголовного дела, доводы апелляционного представления и возражений, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Выводы суда о виновности Лядовой Ю.В. и Хамидуллиной Н.А. в совершении данного преступления при указанных фактических обстоятельствах подтверждаются достаточной совокупностью исследованных судом доказательств, подробное содержание и анализ которых содержится в обжалуемом приговоре.

Так, судом установлено, что 15 ноября 2019 года при приготовлении Хамидуллиной Н.А. пищи в принадлежащем ИП К3. кафе "N 1", расположенном по адресу г. Пермь, ул. ****, в котором должность заведующей производством занимала Лядова Ю.В., были допущены нарушения санитарно-эпидемиологических правил. Данная пища в тот же день была реализована посетителям кафе "N 1" и кафе "N 2", что повлекло массовое заболевание и отравление потерпевших А3., Ч., П1., М5., А2., И., Н1., Ф., С1., Б1., Л2., М3., Ш3., Ш2., Г1., К2., Л3., В3., М2., Е., С2., О1., С3., Б2., Б4., К1., С4., С5., К4., М1., Н2., В1., О2., А1., П2., а также смерть Ш.

Данные обстоятельства подтверждаются:

показаниями осужденной Хамидуллиной Н.А., согласно которым с 1 сентября 2015 года она работала поваром в школе N **. Ее трудоустроила К3. В феврале 2019 года К3. перевела ее в кафе "N 1", при этом трудовой договор был заключен с ней от имени ООО "N 1". Но заработную плату выплачивала К3. В ее обязанности входило приготовление горячих блюд и полуфабрикатов для кафе "N 1" и кафе "N 2", которые фактически принадлежали К3. Меню составляла К3. Она же вместе с Лядовой Ю.В. (заведующей производством) непосредственно контролировали ее работу. На кухне не хватало разделочных досок и другого инвентаря, о чем она сообщала К3. Технологических карт на блюда не было. Продукция изготавливалась для кафе "N 1" и кафе "N 2" вместе и с 10 до 11 часов утра часть ее увозилась в кафе "N 2". 15 ноября 2019 года с 7 часов была ее смена. Она готовила блюда для кафе "N 2" и кафе "N 1", в том числе картофельную запеканку. Картофельную запеканку она готовила в форме рулета в пароконвектомате при температуре 180-200 градусов в течении 25-30 минут. Часть оставила для кафе "N 1", часть переложила в гастроемкость для отправки в кафе "N 2". Снимала ли Лядова Ю.В. пробу с приготовленных блюд, не видела. Она знала, что приготовление картофельной запеканки в форме рулета является нарушением технологии изготовления, предусматривающей плоскую форму, однако делала это по указанию К3., чтобы запеканка выглядела красивее и лучше продавалась. Также запеканка должна готовиться при температуре 250-280 градусов, но, если установить такую температуру в пароконвектомате, запеканка подгорит и потеряет вкусовые качества. 16 ноября 2019 года ей позвонила Лядова Ю.В. и сообщила об отравлении в кафе "N 1" и кафе "N 2", попросила приехать в кафе. Они произвели уборку, все продукты из морозильной камеры и холодильника были выброшены;

копией трудового договора от 1 сентября 2015 года между ООО "N 1" (работодатель) и Хамидуллиной Н.А. (работник) о принятии на должность повара в кафе по ул. ****;

показаниями осужденной Лядовой Ю.В. о том, что по состоянию на 15 ноября 2019 года она работала у ИП К3. в кафе "N 1" в должности "заведующая производством". В ее должностные обязанности входил: заказ и приемка продуктов, контроль качества и бракераж выпускаемой продукции, выпуск ее на раздачу. Журнал бракеража не велся. В ее подчинении работали повара, мойщицы, в том числе повар Хамидуллина Н.А. Вместе они фактически подчинялись К3., выполняли ее указания и поручения. Хотя в последующем узнала, что Хамидуллина Н.А. формально была трудоустроена в ООО "N 1". Изготавливаемая продукция реализовывалась в кафе "N 1" и в кафе "N 2", при этом готовилась она одномоментно, затем отделялась и часть направлялась в кафе "N 2", но до ее прихода на работу. Некоторые заготовки подготавливались заранее, а утром доводились до готовности. Холодные и горячие блюда готовились в одном помещении, отдельных цехов не было. Часть инвентаря, в том числе гастроемкости, не была промаркирована. 15 ноября 2019 года она осуществляла бракераж готовой продукции (пробы на запах, внешний вид, вкус). Поваром была Хамидуллина Н.А., которая приготовила картофельную запеканку с мясом и другие блюда. Картофельная запеканка по технологии изготовления должна быть пластовой, но, по указанию К3., готовилась Хамидуллиной Н.А. в виде рулета, что было запрещено. Для приготовления использовался пароконвектомат, выдающий температуру до 250 градусов. Фактически применялся режим с температурой до 200 градусов. Рецептурой предусмотрено использование жарочного шкафа с температурой до 300 градусов. 16 ноября 2019 года К3. сообщила о массовом отравлении людей у них в кафе, дала указание провести уборку, а также убрать мясные полуфабрикаты из холодильника, часть которых была в дальнейшем возвращена. Согласна с выводами экспертизы Роспотребнадзора о том, что бактерии сальмонеллы при приготовлении картофельной запеканки не были убиты, а инвентарь после контакта с зараженным фаршем не был достаточно промыт, в результате чего, бактерии сальмонеллы попали в другие блюда. Согласно с тем, что недосмотрела за поваром при приготовлении картофельной запеканки и других блюд;

трудовым договором от 1 сентября 2019 года между ИП К3. (работодатель) и Лядовой Ю.В. (работник) о принятии на должность заведующего производством в кафе быстрого питания "N 1";

договором оказания услуг от 22 августа 2019 года между ООО "N 1" (заказчик) и ИП К3. (исполнитель) на оказание услуг по закупке продуктов питания, их переработке до степени готовности, консультационные услуги по организации питания, маркетинговой и ассортиментной политике, содействие в координации производственных процессов;

показаниями потерпевших Б2., Б1., С2., О1., А2., Ф., Ч., С1., А1., П1., Н2., А3., В1., М1., М3., С4., И., Б4., О2., Л3., о том, что 15 ноября 2019 года (Ф. и Ч. - 16 ноября 2019 года) они принимали пищу в кафе "N 1", после чего, им стало плохо, появились признаки отравления. Они обращались за медицинской помощью, проходили лечение, был выставлен диагноз сальмонеллез (кроме А1. и П2. - диагноз кишечная инфекция);

аналогичными показаниями потерпевших Г1., К1., М5., Л2., Ш3., П2., С5., К4., Ш2., Н1., М2., К2., В3., Е., которые принимали пищу в кафе "N 2". При этом все потерпевшие, кроме Ч., М2. и В3., ели в кафе "N 1" и кафе "N 2" картофельную запеканку;

заключениями экспертов, согласно которым потерпевшим А3., Ч., П1., М5., А2., И., Н1., Ф., С1., Б1., Л2., М3., Ш3., Ш2., Г1., К2., Л3., В3., М2., Е., С2., О1., С3., Б2., Б4., К1., С4., С5., К4., М1., Н2., В1., О2. выставлялся диагноз сальмонеллез, квалифицируемый как легкий вред здоровью (у С4., С5. сальмонеллез, осложненный развитием обезвоживания организма 1-2 стадии - вред здоровью средней тяжести);

заключениями экспертов о том, что у А1. и П2. имелся острый гастроэнтероколит, не повлекший за собой вреда здоровью;

показаниями потерпевших Ш1. и С3., согласно которым 15 ноября 2019 года С3. с сыном Ш. покушали в кафе "N 2" картофельную запеканку. Вечером того же дня у них появились признаки отравления, у сына поднялась температура. Они вызвали неотложную помощь, однако сына не госпитализировали. Позднее Ш. стал терять сознание, С3. вызвала скорую помощь. Ш. госпитализировали в состоянии комы в ГУБЗ ПК "КДКБ", где 27 декабря 2019 года он скончался;

заключениями экспертов N 281 от 17 июня 2020 года и N 37 от 4 июня 2020 года, согласно которым смерть Ш. наступила в результате острой кишечной инфекции с поражением желудка, тонкой и толстой кишки, вызванной сальмонеллой, осложненной гиповолемическим и инфекционно-токсическим шоком, приведшим к клинической смерти (16 ноября 2019 года) и развитию постреанимационной болезни с полиорганной недостаточностью;

показаниями свидетелей В2., Т. и З1. о результатах проведения санэпидрасследования в кафе "N 1" и кафе "N 2", организованного 16 ноября 2019 года в связи с сообщениями о случаях заболевания острой кишечной инфекцией. Согласно показаниям свидетелей факторами распространения инфекции являлись готовые блюда, изготовленные в кафе "N 1" 15 ноября 2019 года: конечный фактор - картофельная запеканка с мясом, промежуточный фактор - печень цыплят бройлеров, в которой были обнаружены сальмонеллы; в кафе "N 2" сальмонеллы были выявлены в котлете "по-киевски" и в салате "оливье". Основная причина заражения - несоблюдение поваром Хамидуллиной Н.А. технологии приготовления картофельной запеканки, в том числе температурного режима - повар запекала при температуре 180 градусов Цельсия, а по технологической карте требовалась температура 260-280 градусов; а также изготовление запеканки в форме рулета, а не слоями. В результате запеканка не пропеклась и бактерии не были уничтожены. Заболевшие, которые не ели запеканку, употребляли в кафе "N 2" и "N 1" другие блюда, приготовленные в тот же день и инфицированные Хамидуллиной Н.А. в связи с отсутствием на пищеблоке необходимого набора столов, инвентаря, отсутствием маркировки на инвентаре. Лядова Ю.В., как заведующая производством, должна была провести бракераж (оценку качества) изготовленной продукции, контролировать соблюдение технологии приготовления блюд, но не сделала этого. При этом на вкус Лядова Ю.В. не смогла бы определить наличие сальмонеллы, но по внешнему виду, со слов сотрудников кафе, было заметно, что запеканка была бледная, рыхлая и непропеченная;

протоколом осмотра технологической карты на изготовление картофельной запеканки с мясом, содержащей порядок приготовления, указанный в показаниях свидетелей В2., Т. и З1.;

актом эпидемиологического расследования очага сальмонеллеза с установлением причинно-следственной связи от 23 января 2020 года, согласно которому в кафе "N 2" и кафе "N 1" блюдо картофельная запеканка с мясом является конечным фактором передачи возбудителя сальмонеллеза для большинства заболевших, промежуточный фактор - "печень цыплят-бройлеров" в кафе "N 1". Блюдо было изготовлено 15 ноября 2019 года поваром Хамидуллиной Н.А. с нарушением технологии и вторично инфицировано в процессе приготовления, при несоблюдении санитарно-эпидемиологического режима на производстве в кафе "N 1" ИП К3.; блюдо было допущено до реализации без проведения оценки качества (бракеража). Другие готовые блюда, употребленные заболевшими, которые не ели картофельную запеканку, были вторично инфицированы при приготовлении. Одновременно повар готовила 11 блюд, в том числе 6 блюд из куриной продукции и печень куриную с овощами. На производстве имелись условия вторичного инфицирования пищевой продукции, в обоих кафе выявлены нарушения реализации и условий хранения готовых блюд. По результатам исследования подтверждена идентичность изолятов Salmonella enteritidis, выделенных от больных и из продукта "печень цыплят-бройлеров" в кафе "N 1". Были выявлены нарушения пп. 6.1, 6.5, 8.2, 8.4, 8.9, 9.2, 9.3, 10.14 и других пунктов СП 2.3.6.1079-01 "Санитарно-эпидемиологические требования к организациям общественного питания, изготовлению и оборотоспособности в них пищевых продуктов и продовольственного сырья";

заключениями санитарно-эпидемиологической экспертизы протоколов лабораторных испытаний, из которых следует, что в пробах фарша куриного, печени цыплят-бройлеров и бедра куриного замороженного из холодильника кафе "N 1", салата "Оливье" и котлеты "по-киевски" из кафе "N 2" (изготовитель ИП К3.) обнаружены Salmonella enteritidis, Salmonella infantis;

показаниями свидетеля М4., согласно которым с октября 2018 года она работала у ИП К3. в должности повара в кафе "N 1". Рабочий инвентарь предоставляла К3., она же вместе заведующей производством Лядовой Ю.В. контролировали рабочий процесс; аналогичными показаниями свидетеля С6., работавшей в кафе "N 1" пекарем-кондитером;

показаниями свидетеля Г2. о том, что он был трудоустроен поваром в ООО "N 1", но фактически работал в кафе "N 1". Руководитель указанной организации Х1. собеседование с ним при трудоустройстве не проводил, указаний по работе не давал. Меню для кафе "N 1" и кафе "N 2" было одним и тем же и часть приготовленной в кафе "N 1" продукции они отправляли в кафе "N 2", пробу с этой продукции снимала Лядова Ю.В.;

показаниями свидетеля Ш4., менеджера-кассира ООО "N 1", которая подтвердила, что продукция в кафе "N 2" ежедневно доставлялась из кафе "N 1" от ИП К3. Она же (К3.) являлась руководителем их организации, приходила в кафе, проверяла работу, забирала документацию. Х1., Х2. никакую деятельность в кафе "N 2" не осуществляли. 15 ноября 2019 года в кафе "N 2" была привезена картофельная запеканка с мясом (22 порции) и другие блюда. За день вся картофельная запеканка была реализована. Повар С5. снимала пробу с запеканки, а на следующий день ей сообщили, что С5. находится в инфекционном отделении с отравлением;

показаниями свидетеля Л1., работавшей с 2015 года поваром в ООО "N 1" в кафе "N 2", из которых следует, что готовая продукция в кафе приходила из другого учреждения, какого не знает, она лишь выносила продукцию порционно на раздачу. Руководителем данной организации являлась К3., она приходила в кафе, проверяла и контролировала их работу, давала указания. Х1. никакой деятельности в кафе "N 2" не осуществлял и указаний по работе не давал;

показаниями свидетелей Б3., З2. (работавших в кафе "N 2"), Ш5. (генерального директора ООО "N 2", в здании которого располагалось кафе "N 2"), Х1. и Х2. также подтвердивших, что фактическим руководителем кафе "N 2" являлась К3.;

и другими доказательствами.

Все исследованные доказательства были проверены и объективно оценены судом в полном соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности и достаточности для разрешения уголовного дела по существу, с соблюдением принципов презумпции невиновности (ст. 14 УПК РФ) и свободы оценки доказательств (ст. 17 УПК РФ).

При этом суд привел в приговоре убедительные мотивы, по которым одни доказательства приняты, а другие, в том числе показания Хамидуллиной Н.А. о возможности попадания сальмонеллы в продукты с плохо вымытой посуды, а не в результате ее действий; Лядовой Ю.В. о непричастности к отравлению посетителей кафе "N 2", отвергнуты.

Из приведенных выше доказательств объективно установлено, что сальмонелла попала в готовую продукцию - картофельную запеканку и другие блюда, употребленные потерпевшими, из зараженного сырья (печени цыплят-бройлеров) и не была уничтожена в ходе приготовления картофельной запеканки по причине нарушения Хамидулинной Н.А. технологии ее производства - температурного режима и формы. В результате приведенных выше нарушений санитарно-эпидемиологических правил на производстве у ИП К3. в кафе "N 1", при приготовлении Хамидуллиной Н.А. наряду с картофельной запеканкой одновременно нескольких блюд, последние были вторично инфицированы сальмонеллой.

Именно Лядова Ю.В., как заведующая производством, должна была контролировать, но не проконтролировала 15 ноября 2019 года соблюдение санитарно-эпидемиологических правил и технологии изготовления производимой в кафе "N 1" продукции, независимо от того для реализации в каком именно кафе она предназначалась. При этом и она и Хамидуллина Н.А., как следует из Профессионального стандарта "Повар" (утвержденного приказом Минтруда России от 8 сентября 2015 года N 610н) и их собственных показаний, должны были знать и знали стандарты и технологии приготовления блюд, которые были нарушены.

Доводы Лядовой Ю.В., а также гражданского ответчика К3. о том, что Хамидуллина Н.А. была трудоустроена в ООО "N 1" и ее деятельность по изготовлению блюд для кафе "N 2" они не контролировали и не должны были контролировать, являются несостоятельными.

Из показаний осужденной Хамидуллинной Н.А. и допрошенных свидетелей - как работников кафе "N 1", так и кафе "N 2", судом первой инстанции было правильно установлено, что фактически Хамидуллина Н.А. работала в кафе "N 1" у ИП К3., подчинялась в своей деятельности исключительно К3. и Лядовой Ю.В., как заведующей производством, а все блюда, предназначенные для реализации в кафе "N 1" и кафе "N 2" готовились одномоментно, разделение по кафе происходило после приготовления. Кроме того, именно ИП К3., у которой была трудоустроена Лядова Ю.В., в силу приведенного выше договора от 22 августа 2019 года оказывала услуги по переработке продуктов питания до степени готовности, услуги по организации питания ООО "N 1".

Таким образом, между допущенными в деятельности Хамидуллиной Н.А. и Лядовой Ю.В. нарушениями санитарно-эпидемиологических правил и наступлением по неосторожности массового заболевания и отравления потерпевших, а также смерти Ш., имеется прямая причинно-следственная связь.

Доводы защитника - адвоката Базановой Ю.Г. в суде апелляционной инстанции об отсутствии причинно-следственной связи между нарушениями Хамидуллиной Н.А. и Лядовой Ю.В. санитарно-эпидемиологических правил и смертью Ш., а также о том, что его смерть наступила в результате недостатков оказания медицинской помощи, являются необоснованными и опровергаются указанными выше заключениями экспертов N 281 и N 37, согласно которым, допущенные дефекты на этапе неотложной медицинской помощи (16 ноября 2019 года), сами по себе не являются причиной смерти потерпевшего, но были факторами, которые не дали возможности своевременно распознать и изменить негативный характер течения патологического процесса, не находились в причинно-следственной связи с наступлением смерти Ш. В дальнейшем при оказании скорой медицинской помощи - в тот же день 16 ноября 2019 года и лечении в стационарах медучреждений дефектов оказания медицинской помощи не выявлено.