Определение Судебной коллегии по уголовным делам Сахалинского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ САХАЛИНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 28 апреля 2021 года Дело N 22-408/2021

Дело N 22-408 Судья Рыкова П.Н.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ г. Южно-Сахалинск 28 апреля 2021 года

Судебная коллегия по уголовным делам Сахалинского областного суда в составе:

председательствующего судьи Алексеенко С.И.,

судей Исаева М.Н., Брика Е.Е.,

при помощнике судьи Борисовой В.С.,

с участием:

прокуроров отдела прокуратуры Сахалинской области Втулкина А.В., Абрамец О.В.,

оправданного Саакяна С.С.,

защитников - адвокатов Бортникова Д.А. и Белянина М.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Г.О.С. на приговор с участием присяжных заседателей Невельского городского суда Сахалинской области от 17 декабря 2020 года, которым

Саакян С.С., родившийся <личные данные изъяты>, оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. "г" ч.2 ст. 112, ч.1 ст. 105 УК РФ на основании п.п.1, 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта за не установлением события преступления.

За Саакяном С.С. признано право на реабилитацию и обращение в суд с требованием о возмещении имущественного ущерба и компенсации морального вреда.

Уголовное дело вместе с вещественными доказательствами в соответствии с ч. 3 ст. 306 УПК РФ постановлено направить в следственное управление Следственного комитета РФ по Сахалинской области.

Заслушав доклад судьи Алексеенко С.И., выслушав выступления участников процесса по доводам апелляционного представления, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

по приговору суда, постановленному с участием коллегии присяжных заседателей, Саакян С.С. оправдан по обвинению в совершении умышленного причинения средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни человека и не повлекшего последствий, указанных в ст. 111 УК РФ, но вызвавшего длительное расстройство здоровья, группой лиц, а также в совершении убийства, на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, ввиду не установления события преступления.

В апелляционном представлении (основном и дополнительном) государственный обвинитель Г.О.С. выражает несогласие с приговором, считает его незаконным и необоснованным, вынесенным с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, которые путем несоблюдения процедуры судопроизводства повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения, в том числе путем оказания воздействия на присяжных заседателей.

Указывает, что в ходе рассмотрения уголовного дела председательствующим были нарушены требования ст. 243 УПК РФ, согласно которым председательствующий судья обеспечивает состязательность и равноправие сторон, а также принцип беспристрастности и объективности, что вызвало предубеждение у коллегии присяжных заседателей к стороне обвинения.

В нарушение ст. 335 УПК РФ стороной защиты доводилась до сведения присяжных заседателей информация, выходящая за пределы судебного разбирательства, относящаяся к порядку получения доказательств, задавались недопустимые вопросы свидетелям, допускались высказывания, негативно характеризующие свидетеля обвинения.

Нарушения норм уголовно-процессуального закона вызвали у присяжных заседателей предубеждение в отношении оценки показаний свидетелей обвинения и оказали на присяжных незаконное воздействие, которое повлияло на формирование их мнения.

Также при рассмотрении уголовного дела судом нарушены требования ст.334, ч.ч. 6 и 7 ст.335, ст.336 УПК РФ.

В ходе вступительного заявления государственного обвинителя председательствующий судья сделал дважды ему замечание, прервав соответствующее выступление (л.п. 5).

Так, после указания на квалификацию действий подсудимого по ч. 1 ст. 105 УК РФ государственный обвинитель указал: "П.Ю.П. был убит Саакяном С.С.", председательствующий судья незаконно прервал речь обвинителя, сделав замечание, указав, что термин "убийство" подлежит исключению, т.к. убийство еще не доказано и присяжным не стоит принимать это во внимание.

Далее, при указании государственным обвинителем фамилии свидетеля Т.В.П. речь вновь председательствующим была прервана с объявлением очередного замечания, вместе с тем, Т.В.П. являлся очевидцем преступления, о чем обвинение указывало ранее.

Также, после речи государственного обвинителя председательствующим было разъяснено присяжным: "То, что сказано прокурором без доказательств, вы это не должны принимать во внимание" ( л.п. 7).

При этом в момент вступительной речи и после нее председательствующим судьей представителям защиты не сделано ни одного замечания, однако имелись на то основания. Сторона защиты в своей речи также неоднократно высказывалась в части оговора Саакяна С.С. свидетелем Т.В.П., однако представителей защиты суд не приостанавливал.

Более того, защитник Белянин М.В. во вступительном заявлении указал: "Из доказательств вины Саакяна С.С. у стороны государственного обвинения лишь показания свидетеля Т.В.П. Надеюсь, он придет в суд, чтобы вы могли убедиться, что все, что он говорит, это хорошо отрепетированный вымысел. Если понадобится, могут быть оглашены его показания, которые он давал на предварительном следствии, поэтому внимательно сравнивайте разницу в показаниях - что человек говорит на следствии, что говорит в суде перед вами, перед другими участниками процесса, которые могут задать ему вопросы и изобличить во лжи. Мы хотим показать, что у свидетеля Т.В.П. имелся умысел, в связи с чем он оговаривает нашего подзащитного" (л.п. 7, 3 абзац).

Защитник Белянин М.В. продолжил: "Сторона защиты в ходе судебного следствия постарается показать вам, что не только у Саакяна С.С. был возможный мотив, но и у других лиц лишить жизни потерпевшего" (л.п.7 последний абзац).

Защитник Бортников Д.А. во вступительном заявлении указал: "Сам Саакян С.С. никого не интересовал, тем более по убийству далекого 2012 года. Не интересовал до того самого момента, пока в уголовном деле не появилась такая фигура как Т.В.П." (л.п.8).

Защитник Бортников Д.А продолжает: "В уголовном деле имеются и другие показания свидетелей...., которые заслуживают вашего тщательного внимания и оценки. Показания свидетеля Р.В.С. и его сына, супружеской пары Г.. При этом поведение самого Г. вызвало удивление у посторонних лиц. После чего впоследствии был обнаружен труп П.. Все сказанное, к сожалению, не привлекло внимание, как следователя, так и прокурора и оставлено без соответствующей проверки и оценки" (л.п. 8, последний абзац).

Призыв председательствующим присяжных заседателей не принимать во внимание обстоятельства, изложенные в речи государственным обвинителем, без подтверждения доказательств на данном этапе и отсутствие замечаний при наличии к тому оснований стороне защиты, свидетельствует о привилегированном уклоне к стороне защиты со стороны суда.

Таким образом, председательствующим нарушен принцип состязательности, поскольку неоднократно высказанные замечания по неубедительным основаниям государственному обвинителю, вызвали негативное предубеждение присяжных, что не могло не повлиять на беспристрастность и формирование соответствующего мнения по делу.

Не было обеспечено председательствующим и соблюдение стороной защиты требований закона об исследовании только тех фактических обстоятельств уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными статьей 334 УПК РФ.

Так, председательствующим необоснованно отказано государственному обвинителю в исследовании с участием присяжных заседателей фотографий потерпевшего в быту, содержащихся в т.1 л.д.138, поскольку это связано с личностью П.Ю.П. и не относится к фактическим обстоятельствам дела (л.п. 11), однако данные фотографии подтверждали безоговорочное сходство и опознание потерпевшей П.Л.П. своего брата по фотографии в сличении с фото трупа потерпевшего после туалета, представленной ей следователем (т.1 л.д. 136).

При этом председательствующий, удовлетворяя ходатайство защитника Белянина М.В. (л.п. 23, 24) счел, что сведения о том, что потерпевший ранее занимался боксом, мог постоять за себя, был физически сильным и мог дать отпор нападавшим, относятся к фактическим обстоятельствам дела, и позволил защите огласить протокол допроса потерпевшей в этой части (т.1 л.д.142), однако эти сведения напрямую относятся к личности потерпевшего.

При формировании коллегии присяжных заседателей потерпевшие П.Л.П. и Ш.Н.М. отсутствовали, вместе с тем, при участии их в судебном заседании им не представлена коллегия присяжных заседателей, судом не выяснено, имеются ли среди присяжных и запасных присяжных заседателей родственники, знакомые, также не разъяснены потерпевшим в полном объеме их права, предусмотренные ст. 42, ст. 292 УПК РФ, потерпевшей П.Л.П. не разъяснена ст. 51 Конституции.

В нарушение п.2 ч.2 ст. 328 УПК РФ суд не представил присяжным заседателям присутствующих в судебном заседании потерпевших П.Л.П. и Ш.Н.М.

В начале судебного разбирательства 23 ноября 2020 года суду было представлено распоряжение о создании группы государственных обвинителей по делу, в которую был включен Невельский городской прокурор О.А.А., однако председательствующий не выяснил у присяжных характер взаимоотношений с вновь вступившим в процесс государственным обвинителем, не было доведено до присяжных заседателей изменение состава участников процесса, а именно поддержание обвинения государственным обвинителем О.А.А. наряду с государственным обвинителем Г.О.С. (л.п.27,29).

Перед допросами в судебном заседании свидетелям: Т.В.П., М.В.Р., Ш.М.Н., А.Г.Д., П.В.В., С.Л.Г., Б.Ю.Ф., Г.М.Ю., Г.Д.В., Р.В.С. судом не разъяснялись права, предусмотренные ст. 56 УПК РФ, ст. 51 Конституции РФ, что подтверждается аудиозаписью протоколов судебного заседания л.п.30 (аудиозапись от 23.11.2020 время 22:53); л.п.75 (аудиозапись от 24.11.2020 время 1:47:02); л.п. 86 (аудиозапись от 25.11.2020 время 1 минута 55 секунд); л.п.89 (аудиозапись от 25.11.2020 время 24:45); л.п.100 (аудиозапись от 25.11.2020 время 1:24:23); л.п.106 (аудиозапись от 25.11.2020 время 1:56:07); л.п.109 (аудиозапись от 25.11.2020 время 4:09); л.п.117 (аудиозапись от 02.11.2020 время 10:25); л.п.139 (аудиозапись от 03.11.2020 время 25:00); л.п.149 (аудиозапись от 03.11.2020 время 1:24:46); л.п. 155 (аудиозапись от 03.11.2020 время 1:59:00), на что были принесены замечания на протокол.

Негативное отношение к показаниям свидетеля обвинения М.В.Р. сыграл и тот факт, что председательствующий судья довел до сведения присяжных заседателей об оглашении ее показаний в связи с наличием разногласий в показаниях свидетеля, данных на предварительном следствии (л.п. 83 (аудиозапись от 24.11.2020 время 2:39:40), на что также было обращено внимание суда стороной защиты (л.п. 85 (аудиозапись от 24.11.2020 время 2:55:23)).

Председательствующим судьей нарушен не только принцип состязательности сторон, но и принцип независимости суда.

Так, в ходе допроса свидетеля Т.В.П. председательствующим, перед тем как задать вопросы свидетелю, прокомментировано: "Вот смотрите, вы все на кухне, там на кухне, то и развернуться негде. Хорошо, у вас там драка происходит, потом вы перемещаетесь в маленький коридорчик, где тоже негде-то развернуться" (аудиозапись от 23.11.2020 время - 1:13:25).

Таким образом, комментируя показания свидетеля Т.В.П., председательствующий указывала на недостоверность его показаний, подвергая их сомнению, тем самым оказывала на присяжных давление, пользуясь своим авторитетом, вызывала предубеждение в отношении невиновности подсудимого, что в конечном итоге сказалось при вынесении вердикта.

В ходе рассмотрения уголовного дела присяжные заседатели переговаривались между собой, передавали записки, на что стороной защиты было обращено внимание суда (л.п. 42 от 23.11.2020 -время 1:31-15).

Основываясь на содержании вопросов, заданных стороной защиты, у присяжных заседателей уже в ходе судебного разбирательства, то есть до удаления их в совещательную комнату для вынесения вердикта, сформировалось предубеждение по делу, основанное на негативном отношении к свидетелю Т.В.П. и неправдивости его показаний.

Из протокола судебного заседания видно, что сторона защиты намеренно доводила до присяжных информацию, направленную на подрыв законности всей доказательной базы и формирование вследствие этого неправильного восприятия присяжными происходящего.

Согласно протоколу судебного заседания сторона защиты в ходе судебного разбирательства неоднократно пыталась опорочить показания свидетеля Т.В.П. и вызвать у присяжных заседателей негативное отношение к его показаниям, выяснялись вопросы процедурного характера.

Так, в ходе допроса свидетеля защитником Беляниным М.В. указано, что присяжные оценивают достоверность показаний свидетеля Т.В.П. и был задан вопрос: "В связи с чем вы избежали уголовной ответственности за то, что совершали?" (л.п. 40, аудиозапись протокола от 23.11.2020 время 1:19:13); "Было ли у вас такое, что вы еще в одном случае давали показания против своих товарищей и избежали ответственности? (л.п.43, аудиозапись протокола от 23.11.2020 время 1:37:57); вопрос в части совести и поведения Т.В.П., почему так долго его мучила совесть, а рассказал все следствию тогда, когда истекли сроки давности привлечения его к ответственности (аудиозапись протокола от 23.11.2020 время 1: 52:00).

Представителями защиты сознательно, целенаправленно и акцентировано задавались вопросы свидетелю Т.В.П., относящиеся к личности свидетеля, негативно характеризующие его, то есть до присяжных заседателей в форме вопросов доводилась информация по обстоятельствам, установление которых не относилось к компетенции присяжных заседателей.

Вопросы стороны защиты, за исключением последнего, были сняты председательствующим, присяжным разъяснено не принимать заданные вопросы во внимание, однако эти меры были явно недейственными для ограждения коллегии присяжных заседателей от незаконного воздействия на них стороной защиты.

При даче показаний подсудимым Саакяном С.С. председательствующий позволил ему отвечать только на вопросы присяжных заседателей, тогда как право выбирать участника процесса, который будет задавать вопросы, у него отсутствовало (л.п. 160).

Представители защиты подвергли сомнению соблюдение уголовно-правовой процедуры получения доказательств, допущенных в установленном законом порядке к судебному разбирательству, тем самым формируя негативное отношение присяжных заседателей к доказательствам, представленным стороной обвинения, их достаточности и допустимости.

В ходе прений сторон защитниками подсудимого Саакяна С.С. неоднократно допускались нарушения требований ст. 336 УПК РФ, однако председательствующий не прерывал выступления защитников, не обращался к присяжным заседателям, чтобы они не принимали во внимание подобные высказывания.

Так, в ходе выступления в прениях сторон адвокат Бортников Д.А. допустил высказывания, негативно характеризующие показания свидетеля Т.В.П., а именно утверждал: "Т.В.П. в суде дал не правдивые показания, оговаривая С., обрекая его находиться под стражей в местах лишения свободы и на уголовное преследование, при этом самому оставаясь на свободе в качестве свидетеля. Т.В.П. это именно тот единственный человек, со слов которого хлипкая конструкция обвинения пытается создать для себя некую опору, чтобы все уголовное дело не рассыпалось как карточный домик" (л.п.180).

Защитник Бортников Д.А. в прениях продолжил: "потерпевший почти под два метра ростом, боксер, как говорят, бывших не бывает, будучи хоть и выпившим, но твердо стоящим на ногах, не сопротивляется и не дает сдачи двум молодым парням, значительно меньше его по комплекции, а покорно позволившим себя избивать" (л.п. 183); "Я думаю, что Т.В.П. попросту не стесняется лгать и всех при этом обманывать. Удобно ему, оставаясь на свободе и не боясь уголовного преследования, давать такие показания" (л.п. 183, предпоследний абзац); "Интересно получается, что сам Т.В.П. рассказывает лицам о якобы совершенном убийстве, пишет явку с повинной, так как будто его все эти годы мучает совесть. Однако сам лично просит прекратить уголовное преследование в отношении него, оставаясь на свободе. Я не могу давать оценку морально-этическим и просто человеческим качествам Т.В.П.. Возможно, другие лица поступили бы аналогичным способом, окажись в подобной ситуации, но знаю одно, что таких людей, к счастью, в меньшинстве"........"К.Р.В. к сожалению, государственным обвинителем для допроса в судебный процесс представлен так и не был. Хотя стороне защиты было бы интересно услышать, что же в этот раз рассказал Т.В.П. и какую цель при этом преследовал" (л.п. 184).

Защитник Бортников Д.А. оценил доказательства с точки зрения виновности других лиц в преступлении, указав: "Сторона обвинения утверждает, что ни у кого другого не было причин убивать П.. Но разве это так? Странные показания свидетеля Р.В.С., который по неизвестным причинам отрицал встречу с П. в декабре 2012 года (его показания я оглашал в связи со смертью свидетеля), тогда как его сын более-менее подробно рассказывает об этой встрече именно в период декабря 2012 года в день исчезновения П.. История свидетеля Г. "Кубометр", чью жену, как мы знаем, оскорбил П.Ю.П. и грозился вышвырнуть из квартиры, и которую потом все искали, а она оказалась в больнице. Ну и сам Г. в ходе своего допроса заявил, что его супруга после ухода из квартиры П. была в плохом состоянии, умолчав при этом, с чем это было связано, и в чем плохое состояние выражалось. Свидетель Р.В.С., сын умершего отца, чьи показания были оглашены ранее, пояснил, что после того, как Г. повез его по просьбе из <адрес> в <адрес>, вместе с П., он сначала довез П. до его дома и стал его там ждать, так как они собирались совместно уезжать, куда именно, он не знает, в связи с чем Р.В.С. не стал ждать и ушел, но при этом сам Г. про это не говорит ни слова. Однако все это оставлено без должного внимания и оценки, а возникшие при этом вопросы попросту зависли в воздухе и остались без ответа" (л.п. 184-185).

Продолжал допускать нарушения закона в судебных прениях и защитник Белянин М.В., обратив внимание присяжных на следующее: "что именно к тому времени, когда истекает срок привлечения к ответственности, именно тогда он якобы решает рассказать следствию о событиях преступления. При этом совесть избирательно его не мучила, когда он почти 4 месяца жил в квартире, в которой якобы было совершено убийство. Государственный обвинитель в своей речи указала, что Т.В.П. не оговаривает подсудимого, он говорит и о своих преступных действиях. Интересно тогда, почему наш подзащитный стал подсудимым, а господин Т.В.П. свидетелем и не понес никакой ответственности за те деяния, о которых он говорил, которые якобы совершал? Может быть, это натолкнет вас на мысль о том, какой же есть мотив у Т.В.П. для оговора нашего подзащитного" (л.п.187).

Таким образом, очевидно, что сторона защиты намеренно доводила до присяжных заседателей информацию, направленную на подрыв законности всей доказательной базы и формирование вследствие этого неправильного восприятия присяжными происходящего. Оценивая качество работы органов предварительного следствия по делу, защитник довел до сведения присяжных информацию, которая не исследуется с их участием, своими действиями пытался дискредитировать сторону обвинения и представленные ею доказательства.

В прениях сторона защиты говорила о качестве предварительного следствия, подвергала сомнению законность показаний свидетеля Т.В.П. Председательствующим допущенные стороной защиты нарушения закона проигнорированы, в то время как в выступлениях в прениях и в репликах государственный обвинитель необоснованно останавливался председательствующим с объявлением замечания.

Кроме того, протокол судебного заседания подтверждает, что председательствующий вел процесс с оправдательным уклоном. При произнесении напутственного слова допущены нарушения закона ст. 340 УПК РФ.

Так, исходя из текста напутственного слова, следует, что председательствующий с явной интонацией снисхождения к подсудимому уделил значительное внимание и объем разъяснений присяжным в части презумпции невиновности подсудимого, даче оценке его показаниям, неоднократно было указано не принимать во внимание обстоятельства, не подтверждающие вину подсудимого (л.п. 201, 202).