Постановление Верховного Суда Республики Дагестан

 
ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ ДАГЕСТАН

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 15 марта 2022 года Дело N 22-388/2022

Верховный Суд Республики Дагестан в составе:

Председательствующего ФИО14

при секретаре судебного заседания ФИО7

с участием прокурора ФИО8, осужденного ФИО1 и его защитника - адвоката ФИО9, представителя потерпевшего - адвоката ФИО13 рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу адвоката ФИО13 на приговор Советского районного суда г. Махачкалы от 30 ноября 2021 года в отношении ФИО1.

Заслушав доклад судьи ФИО14, выслушав выступления адвоката ФИО13, просившего по доводам апелляционной жалобы отменить приговор суда и возвратить уголовное дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для предъявления более тяжкого обвинения, выступления осужденного ФИО1 и его защитника-адвоката ФИО9, а также мнение прокурора ФИО8, полагавших необходимым прекратить уголовное дело в отношении ФИО1 на основании ст. 78 УК РФ в связи с истечением сроков давности, Верховный Суд РД

УСТАНОВИЛ:

Приговором Советского районного суда г. Махачкалы от 30 ноября 2021 года ФИО2, <дата> года рождения, уроженец и житель г. Махачкалы РД, ранее не судимый, осужден по ч. 1 ст. 107 УК РФ к наказанию в виде 2 лет ограничения свободы, с установлением ограничений предусмотренных ст.53 УК РФ, а именно не выезжать за пределы муниципального образования"<адрес> г.Махачкалы" Республики Дагестан, не менять постоянного места жительства без разрешения уголовно-исполнительной инспекции, а также являться на регистрацию в УИИ один раз в месяц.

Согласно приговору ФИО1 признан виновным в том, что 5 февраля 2019 года, около 3 часов, находясь в квартире потерпевшей ФИО10 по адресу: <адрес>, <адрес>, он - ФИО1, в связи с возникшей между ним и ФИО10 ссорой, находясь в состоянии душевного волнения (аффекта), вызванного тяжким оскорблением со стороны последней, посредством сдавливания органов шеи руками, удушил последнюю, причинив ей ушибленные раны (четыре) и кровоподтеки (пять) головы; кровоизлияние в мягкие ткани шеи (грудинно-ключично-сосцевидные мышцы, участки, окружающие подъязычную кость), перелом подъязычной кости; острой эмфиземы легких, острого венозного полнокровия внутренних органов (при микроскопическом исследовании), точечных кровоизлияний (пятна Тардье) под плеврой легких и эпикардом, в результате чего от механической асфиксии наступила смерть ФИО10

На указанный приговор суда представителем потерпевшего - адвокатом ФИО13 подана апелляционная жалоба, в которой выражается несогласие с приговором суда, считая его незаконным и необоснованным.

В обоснование указывается, что вывод суда о том, что осужденный совершил убийство ФИО10 в состоянии аффекта, вызванным тяжким оскорблением с её стороны, не подтвердился исследованными в судебном заседании доказательствами, а основан на показаниях осужденного, который показал, что перед тем, как он убил ФИО10, она оскорбила его дочерей. По мнению автора жалобы, потерпевшая не обозвала дочерей осужденного оскорбительным словом, это было лишь пожелание, а не утверждение. Согласно позиции Конституционного Суда РФ в ходе судебного разбирательства по ст. 107 УК РФ должны быть установлены не только наличие признаков аффекта, но и иные признаки, такие как противоправность и аморальность поведения потерпевшего. Заключения экспертов N от <дата> и N/а от <дата> автор признает недостоверными и научно необоснованными, в них отсутствуют обоснование выводов о наличии в поведении и психологическом состоянии осужденного некоторых обязательных признаков аффекта, а именно: субъективная внезапность возникновения аффективного порыва, взрывной характер эмоциональной реакции, частичное сужение сознания, расстройство опосредованности действий, расстройство контроля действий, снижение способности к прогнозу результатов действий, психическая астения (истощение). Эксперты не располагали достоверными сведениями о степени алкогольного опьянения ФИО1, при том, что средняя и тяжелая степень опьянения вызывает более глубокие нарушения сознания. Эксперты не учли и другие данные о личности ФИО1 и допустили в своих заключениях существенные противоречия. Суд необоснованно отклонить ходатайство стороны обвинения о назначении повторной комиссионной судебно - психологической экспертизы, при том, что в предыдущих экспертизах ответы даны не на все вопросы, и одна из них проведена не в том составе, которому она была поручена.

В продолжение своих доводов автор также указывает, что приговор суда в отношении ФИО1 носит дискриминационный характер, он осужден к чрезмерно мягкому наказанию за содеянное. Так, при назначении наказания суд неправильно применил уголовный закон, и в нарушение ч. 3 ст. 61 УК РФ повторно учел смягчающее обстоятельство - противоправность и аморальность поведения потерпевшей. Это смягчающее обстоятельство указано и в обвинительном заключении, а суд самостоятельно не может исключить его из обвинительного заключения, поскольку это ухудшает положение обвиняемого. Автор считает, что этого основания достаточно для возврата уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ. По мнению автора жалобы ФИО1 должен быть привлечен к уголовной ответственности по более тяжкой статье, а именно по ч. 1 ст. 105 УК РФ. С учетом изложенного, просит приговор суда в отношении ФИО1 отменить, возвратить уголовное дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ в связи с тем, что в ходе судебного разбирательства установлены фактические обстоятельства, указывающие на наличие оснований, для квалификации действий осужденного как более тяжкого преступления.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы представителя потерпевшего, выслушав выступления участников судебного разбирательства суд приходит к следующему.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ, приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.

В соответствии с требованиями ст.ст. 302, 307 УПК РФ и разъяснениями, изложенными в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 N 55 "О судебном приговоре", при постановлении приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам. Суд в соответствии с требованиями закона должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты.

Рассмотрев в судебном заседании представленные сторонами доказательства, подробно и правильно изложив их в приговоре и дав им надлежащую оценку в совокупности, суд первой инстанции пришел к выводу о доказанности вины ФИО1 в совершении убийства ФИО10 в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного тяжким оскорблением со стороны потерпевшей.

Такими доказательствами являются исследованные в судебном заседании:

показания подсудимого ФИО1 о том, что прожив с ФИО10 в браке около 17 лет, после развода с ней он женился на другой и у них родились две дочери. Он иногда заходил к ФИО10, чтобы повидать их общего ребенка (сына), покупал продукты, по возможности давал деньги. ФИО10 постоянно просила денег. Один раз она позвонила, сказала, чтобы он забрал сына к себе Он не стал выяснять причину и забрал сына к себе. ФИО10 У. к нему были претензии, писала всякие гадости ему и его супруге, он успокаивал супругу, просил не обращать внимание. Когда узнала, что у него родилась дочь, ФИО10 пришла и устроила скандал у его тестя и тещи, оскорбила всех, искала жену и ребенка. В один день она попросила у него денег, сказала, что заказала кухню в рассрочку и ей срочно нужны деньги, он сказал, что пока у него денег нет. Через некоторое время она позвонила и попросила зайти поговорить, он подумал, что с сыном что-то и решилзайти. В ту ночь, когда случилась эта трагедия, он находился в гостях у своего друга, с ним чуть выпили спиртное, ночью он вышел от него и решилзайти к ней. Он позвонил ей, сказал, что хочет прийти к ней в гости, она согласилась. Он пришел, они попили чай, поговорили о сыне, о его дальнейших планах, она хотела его в колледж отдать, он был против, хотел в ВУЗ отдать. Потом она спросила, принес ли он ей деньги, он сказал, что нет, и в этот момент она спросила, почему он приходит без денег, выразившись в адрес его жены нецензурной бранью, сказала "иди к ней". Она начала оскорблять его, он ее успокаивал, хотел уходить и она спросила: "что ты, уходишь?", он ей ответил: "ты что ведешь себя как девушка легкого поведения, деньги есть-пришел, без денег-ушел". Он это сказал шутя, но эти слова задели ее, она начала оскорблять его дочек словами: "Чтоб твои дочки стали проститутками, шлюхами как я!", он повернулся к ней и сказал: "ты что такое говоришь, закрой свой рот". Он смотрел в ее красные глаза, и она повторила: "чтобы твои дети, дай Аллах, были шлюхами!" Он автоматически не смог сдержаться, вытащил пистолет из-за пазухи и ударил ее два или три раза, после первого удара она не кричала "помогите!", а продолжала оскорблять: "сука, я тебе устрою" и т.д. Он еще раз ударил, потом еще раз и отключился, когда пришел в себя, смотрел в стену, в голове был свист как при взрыве, он повернул голову, увидел, что она лежит, пистолет тоже валялся на полу. Он подошел к ней, начал звать, увидел лужу крови, побежал в ванную, принес мокрое полотенце под голову, начал искать пульс, но она уже была холодная. Его начало бросать в пот, он понял, что она умерла. У него была паника, бросало в холод, он не мог на нее смотреть, ее тело прикрыл ковром, после перенес в спальню. Он не знал, что случилось, был в шоке, думал, что застрелил ее. Потом взял ее телефоны, положил в пакет, вышел из квартиры, закрыл дверь и уехал оттуда, телефоны и ключи бросил по дороге, приехал на гору Тарки-Тау, смотрел с горы, хотел покончить с собой, потом вспомнил детей своих. Он уже думал, что его жизнь закончилась, его посадят, он бы не выдержал все это. Под утро он приехал домой, посмотрел пистолет, патроны были на месте, он вытер его. Время было уже примерно 6 часов, дети уже проснулись, и супруга собирала их в садик, примерно в 8 часов он выехал с детьми в детский садик. Он не знал что делать, как быть, не с кем было поделиться такой ситуацией, Дети, особенно девочки, это честь его семьи, но когда глядя в глаза говорят, чтобы они стали шлюхами, он видимо, не выдержал, хотя свои действия не оправдывает.

показания потерпевшего Потерпевший N 1 в суде, из которых следует, что покойная ФИО10 являлась его матерью. Его родители развелись, когда ему было 4 года. Примерно в 1998 году у матери появился гражданский муж ФИО1, который являлся их соседом, они стали проживать совместно в их квартире. В 2011 году он переехал жить к отцу в Астрахань. В первое время совместной жизни у матери и ФИО4 были хорошие. Отношения испортились, когда мать узнала, что у ФИО4 есть вторая семья и ребенок от другой женщины. О смерти матери он узнал от дяди Шихшабека, который 17.02.2019 г. позвонил ему и сообщил об обнаружении матери мертвой в своей квартире.

исследованные письменные материалы уголовного дела:

1) протокол осмотра места происшествия, согласно которому осмотрена <адрес> <адрес>, в которой 17.02.2019 обнаружен труп ФИО10, завернутый в ковер, а также изъяты: 17 отрезков прозрачной липкой ленты "скотч", наклеенных на отрезки белой нелинованной бумаги, со следами рук, фрагмент ковра, в который был завернут труп;

2) протокол осмотра трупа, согласно которому осмотрен труп ФИО10 с сильно выраженными гнилостными изменениями. Трупные пятна на фоне гнилостных изменений не усматриваются, трупные окоченения на момент осмотра разрешено. Кости черепа на ощупь целые, глаза приоткрыты, глазные яблоки расплавлены, зрачки не усматриваются. Имеются повреждения: в теменно-височной области слева рана линейной формы, при сопоставлении краев длиной до 3 см с относительно ровными краями; аналогичная рана в теменно-височной области 6 см; в теменно-затылочной области справа рана линейной формы с относительно ровными краями 4,5 см, аналогичная рана 3 см;

3) заключение эксперта N от <дата>, согласно которому судебно-медицинской экспертизей трупа ФИО10 следующие повреждения, носившие характер прижизненных, причиненных незадолго до смерти: 1.1 кровоизлияние в мягкие ткани шеи (грудино-ключично-сосцевидные мышцы, участки, окружающие подъязычную кость), перелом подъязычной кости; 1.2 острая эмфизема легких, острое венозное полнокровие внутренних органов (при микроскопическом исследовании), точечные кровоизлияния (пятна Тардье) под плеврой легких и эпикардом; 1.3 ушибленные раны (четыре) и кровоподтеки (пять) головы. При судебно-гистологическом исследовании: кровоизлияния инфильтрирующего характера в кожу теменной области справа; кровоизлияния в кожу теменной области справа с признаками прижизненности; признаки очагового эмфизематоза легкого. При судебно-химическом исследовании этиловый спирт обнаружен в мыщце. Наличие на шее трупа кровоизлияний в мягких тканях (мышцах), а также повреждений гортанно-подъязычного комплекса (с переломом подъязычной кости и кровоизлияниями в его окружности), позволяют сделать вывод о сдавливании шеи ФИО10 руками постороннего человека. Смерть ФИО10 наступила от механической асфиксии в результате сдавливания органов шеи твердыми тупыми предметами (руками постороннего человека), что подтверждается комплексом видовых и патоморфологических признаков, перечисленных в пункте 1.1. и 1.2. выводов.

4) заключение эксперта N от <дата>, согласно которому, комиссия экспертов приходит к заключению, что ФИО1 хроническим психическим расстройством, слабоумием или иным болезненным состоянием психики, которое лишало бы его способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в период инкриминируемого ему деяния, не страдал. У ФИО1 имеется постконтузионный (посткоммоционный) синдром (F07.2 по МКБ-10) (ответ на вопрос N). Об этом свидетельствуют данные анамнеза о перенесенной им в 2011 г. черепно-мозговой травме (ушиб головного мозга) с формированием церебрастенической симптоматики (головные боли, головокружения, метеочувствительность, утомляемость, забывчивость, трудности сосредоточения внимания) и эмоционально-волевых расстройств (эмоциональная лабильность, раздражительность). Указанный диагноз подтверждают данные настоящего клинического обследования, выявившего у подэкспертного негрубую ригидность мыслительных процессов с элементами вязкости и торпидности, эмоционально-волевые нарушения (чувствительность к критическим замечаниям, вспыльчивость при некоторой ригидности поведенческих тактик) в сочетании с резидуальной неврологической симптоматикой и изменениями биоэлектрической активности мозга органического характера при электроэнцефалографическом исследовании. Как показывает анализ материалов уголовного дела и данных настоящего обследования, ФИО1 в период инкриминируемого ему деяния не обнаруживал и признаков какого-либо временного психического расстройства, которое лишало бы его способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими (в его действиях и высказываниях не содержалось признаков расстроенного сознания, психотической симптоматики (бреда, галлюцинаций и др.), его действия носили последовательный, целенаправленный характер) (ответы на вопрос N). По своему психическому состоянию ко времени производства по уголовному делу, а также и в настоящее время ФИО1 мог и может понимать характер и значение уголовного судопроизводства (сущность процессуальных действий и получение посредством их доказательств) и своего процессуального положения, способен к самостоятельному совершению действий, направленных на реализацию своих процессуальных прав и обязанностей, может правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания (ответ на вопросы NN, 5, часть вопросов NN, 9). В применении принудительных мер медицинского характера ФИО1 не нуждается (ответ на вопрос N).

Ответы на вопросы к психологу. Психологический анализ материалов уголовного дела, данные беседы с ФИО1 позволяют сделать вывод о том, что в ситуации инкриминируемого деяния он находился в состоянии физиологического аффекта с утяжеленным протеканием второй стадии, стадии аффективного взрыва. Психологический анализ материалов уголовного дела, беседа с ФИО1 показали, что в системе его личностных ценностей детско-родительские отношения являлись приоритетными и смыслообразующими. А именно: во втором браке, с Омаровой, подэксперному удалось выстроить семейные отношения по образу своей родительской семьи: с большим количеством детей, взаимопомощью, взаимной любовью между супругами, между супругами и детьми, уважением к представителям старшего поколения, совместным решением житейских проблем; во втором браке ФИО1 идентифицировал себя с главой семейства, данную роль выполнял с присущими ему маскулинными качествами - защитник для детей и жены, тепло и нежно, практически сверхценно, относился к своим дочерям и их будущему, заботился о положительном статусе семьи в глазах окружающих; сложившиеся отношения в семье с Омаровой и двумя дочерьми повышали его самооценку, самоуважение, в целом, "сделали жизнь гармоничной и наполненной смыслом в связи с исполнением давней мечты о наличии большой любящей семьи" (из беседы). Как следует из анализа материалов уголовного дела, беседы с подэкспертным, взаимодействие с потерпевшей в день правонарушения, высказанные ею слова в отношении дочерей подэкспертного "да чтоб твои дочки стали такими же шл*х*ми, как и я" и далее "с*ка, я тебе устрою, чтоб твои дочки стали шл*х*ами" явились для подэкспертного субъективно неожиданными и глубоко психотравмирующими, т.к. затрагивали ведущие личностные ценности обследуемого, описанные выше, являлись угрожающими для его личности в связи с идентификацией ФИО1 с ролью главы семейства, ее защитника (из материалов уголовного дела и беседы "она говорила мне, глядя в глаза, слова резанули по сердцу, им всего-то 3 и 4 года, ангелочки, а тут шл*хи... мне казалось, что передо мной стоял не человек, с которым я прожил 17 лет, а враг"), сопровождались возникновением чувства обиды, злости, незаслуженности оскорбления с появлением вегетативных коррелятов эмоциональной реакции в виде "чувства жара, ощущения кипения внутри" (из беседы).

5) заключение повторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы от <дата> N/а, назначенной судом по ходатайству стороны защиты согласно выводам которой, в момент совершения инкриминируемого ФИО1 деяния ФИО11 он находился в состоянии физиологического аффекта, возникшего в неожиданной, субъективно не переносимой психотравмирующей ситуации, затрагивающей ведущие ценности и личностные смыслы подэкспертного, а также нарушающей его идентификационную целостность главы семей Об этом свидетельствует трехфазная динамика протекания эмоциональной реакции: доаффективная фаза с неожиданностью экстремального воздействия и субъективной внезапностью аффективного взрыва; утяжелено протекающая фаза аффективного взрыва с разрядкой эмоционального возбуждения на фоне сужения сознания с фрагментарным восприятием наиболее травмирующих моментов, амнезией момента наивысшего эмоционального возбуждения, элементов утраты чувства реальности, снижением произвольного уровня регуляции поведения, о чем свидетельствует множественность не свойственных структуре личности ФИО1 агрессивных действий; пост аффективная фаза с физической астенией, психической опустошенностью, постепенным восстановлением работы анализаторов, достаточно длительным сохранением в сознании и недостаточным осмыслением произошедшего и испытанием необычных ощущений. Указанное эмоциональное состояние, физиологический аффект снижало способность к целостной оценке противоправной ситуации и своего ответного поведения и интеллектуально-волевому контролю, т.е. ограничило способность ФИО1 к произвольной регуляции поведения в исследуемой ситуации.

Вина ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 107 УК РФ установлена и иными доказательствами по делу (показаниями свидетелей, протоколами осмотра предметов, заключениями экспертов), исследованными в судебном заседании, содержание которых подробно приведены в приговоре и которые в своей совокупности подтверждают выводы суда о виновности осужденного.

Суд правомерно использовал в качестве доказательств по делу заключения различных экспертов, проверив их на предмет допустимости, достоверности и относимости, и вне зависимости от того, что изложенные в актах экспертиз выводы в ряде случаев не носили категоричный характер, учитывал при этом полноту проведенных исследований и заключений экспертов, логичность и непротиворечивость проведенного исследования и сделанных выводов, взаимосвязь с другими доказательствами по делу; руководствовался при этом также положениями ч. 2 ст. 17 УПК РФ, согласно которой никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Судебные экспертизы, по результатам которых даны упомянутые выше экспертизы относительно ФИО1, проведены экспертами ФГБУ "Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени ФИО12" МЗ РФ. Заключения составлены с соблюдением требований ст. 204 УПК РФ, в них указано содержание и результаты исследований с указанием примененных методик, они содержат мотивированные выводы по поставленным вопросам.

Доводы жалобы о том, что суд не правомерно отказал в удовлетворении ходатайства о назначении стационарной психолого-психиатрической экспертизы являются - несостоятельными, поскольку по делу проведена комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, которая проводилась в специализированном учреждении, компетентными специалистами. Выводы экспертов никаких неясностей не содержали, поэтому суд обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства представителя потерпевшего.

Приговор суда постановлен на доказательствах, достоверность которых не вызывает сомнений, поскольку по делу исследованы все вопросы, имеющие существенное значение для его правильного разрешения.

Что касается доводов жалобы представителя потерпевшего - адвоката ФИО13 о неправильной квалификации действий осужденного и необходимости возвратить уголовное дело прокурору для предъявления ФИО1 более тяжкого обвинения, Верховный Суд РД находит необоснованным, поскольку суд первой инстанции, исследовав и проанализировав представленные сторонами доказательства, обоснованно признал совершение преступления ФИО1 в состоянии аффекта и определилему наказание в соответствии с санкцией данной статьи.

Мотив совершенного убийства - личные неприязненные отношения, возникшие в ходе ссоры и драки между осужденным и потерпевшей, установлен судом правильно и, по существу, подтверждается материалами уголовного дела.

При этом, Верховный Суд РД находит обоснованным довод апелляционной жалобы о том, что постановляя приговор от 30 ноября 2021 г. и назначая ФИО1 наказание, суд первой инстанции необоснованно признал в действиях ФИО1 в качестве смягчающего обстоятельства противоправное поведение потерпевшей, сославшись на п. "з" ч. 1 ст. 61 УК РФ, поскольку данное смягчающее обстоятельство предусмотрено диспозицией ч. 1 ст. 107 УК РФ и не может повторно учитываться при назначении наказания. Данное требование вытекает из положений ч. 3 ст. 61 УК РФ, согласно которым, если смягчающее обстоятельство предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ в качестве признака преступления, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.

С учетом изложенного, Верховный Суд РД считает необходимым исключить из описательно мотивировочной части приговора от 30 ноября 2021 года, признание в качестве смягчающего обстоятельства предусмотренного п. "з" ч. 1 ст. 61 УК РФ, противоправное поведение потерпевшей.

При этом, руководствуясь требованиями ч. 1 ст. 389.19 УПК РФ, согласно которым, суд апелляционной инстанции не связан с доводами апелляционной жалобы, представления и вправе проверить производство по уголовному делу в полном объеме, Верховный Суд РД считает необходимым изменить приговор суда и по другим основаниям.

Так, установив обстоятельства дела, характер и степень общественной опасности содеянного ФИО1 преступления, мотив и способ совершения преступления, данные о его личности, а также обстоятельства, влияющие на вид и размер наказания, суд первой инстанции при наличии смягчающих обстоятельств и отсутствии отягчающих обстоятельств, с соблюдением требований ч. 1 ст. 56 УК РФ, пришел к выводу о возможности исправления и перевоспитания осужденного без изоляции от общества и назначил осужденному наказание в виде 2 лет ограничения свободы, возложив на него обязанности, предусмотренные ст.53 УК РФ.

Однако, при назначении ФИО1 наказания и определения его размера судом не в полной мере учтены положения уголовного и уголовно - процессуального законов.

Так, согласно п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2015 N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве" с учетом взаимосвязанных положений статей 389.22, 389.23 и части 1 статьи 389.24 УПК РФ о том, что обвинительный приговор, определение, постановление суда первой инстанции могут быть отменены или изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей, при новом рассмотрении дела в суде первой или апелляционной инстанции после отмены приговора в связи с нарушением права обвиняемого на защиту, а также по иным основаниям, не связанным с необходимостью ухудшения положения обвиняемого, не допускается применение закона о более тяжком преступлении, назначение обвиняемому более строго наказания или любое иное усиление его уголовной ответственности.

Из материалов уголовного дела следует, что ранее приговором Советского районного суда г. Махачкалы от 10 марта 2020 г. ФИО1 был признан виновным в совершении преступления предусмотренного ч. 1 ст. 107 УК РФ и ему было назначено наказание в виде 2 лет ограничения свободы, с возложением ограничений предусмотренных ст.53 УК РФ. При этом, обстоятельствами, смягчающими его наказание в соответствии с п. "и", ч. 1 ст. 61 УК РФ были признаны: явка с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступлении в соответствии с п. "г" ч. 1 ст. 61 УК РФ наличие на иждивении осужденного малолетних детей.

Апелляционным постановлением Верховного Суда РД от 9 июня 2020 года приговор суда от 10 марта 2020 г. был отменен по основаниям, не связанным с ухудшением положения осужденного (по нарушениям процессуального характера) и уголовное дело в отношении ФИО1 направлено на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе.

При новом рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции, обжалуемым приговором от 30 ноября 2021 г. ФИО1 признан виновным в совершении преступления предусмотренного ч. 1 ст. 107 УК РФ и назначено наказание в виде 2 лет ограничения свободы, с возложением ограничений, предусмотренных ст. 53 УК РФ. При этом, судом при назначении ФИО1 наказания, его явка с повинной (т. 1 л.д. 90), в соответствии с п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ не признано обстоятельством смягчающим наказание, что привело к нарушению вышеприведенных требований закона и ухудшило положение осужденного.

Таким образом, явку с повинной ФИО1, в соответствии с п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, следует признать смягчающим наказание обстоятельством, вследствие чего, назначенное ФИО1 наказание в виде 2 лет ограничения свободы подлежит снижению.

Кроме того, Верховный Суд РД считает необходимым освободить ФИО1 от назначенного наказания по следующим основаниям.

Так, из материалов уголовного дела следует и приговором суда установлено, что преступление, предусмотренное ст. 107 ч. 1 УК РФ, санкция которого предусматривает максимальное наказание в виде лишения свободы сроком до 3 лет, и согласно ст. 15 УК РФ относится к категории преступлений небольшой тяжести, совершено ФИО1 5 февраля 2019 года.