Дата принятия: 09 февраля 2021г.
Номер документа: 22-388/2021
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ИРКУТСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 9 февраля 2021 года Дело N 22-388/2021
Судебная коллегия по уголовным делам Иркутского областного суда в составе председательствующего Жданова В.С.,
судей Кастрикина Н.Н., Пастуховой Л.П.,
при помощнике судьи Шабуневич М.К.,
с участием прокурора Цвигун С.М.,
осужденного Агеенко П.С., путем использования систем видео-конференц-связи,
защитника - адвоката Богданова А.К.,
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе и дополнениям к ней осужденного Агеенко П.С., апелляционной жалобе адвоката Богданова А.К. в интересах осужденного Агеенко П.С. на приговор <адрес изъят> суда <адрес изъят> от 6 октября 2020 года, которым
Агеенко П.С., (данные изъяты) ранее не судимый,
- осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ к лишению свободы сроком на 8 лет, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Мера пресечения до вступления приговора в законную силу оставлена прежней - в виде заключения под стражей.
Срок наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.
В соответствии с п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержание под стражей с 27 октября 2019 года и до дня вступления настоящего приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.
Решена судьба вещественных доказательств.
По докладу судьи Жданова В.С., заслушав выступления осужденного Агеенко П.С. и адвоката Богданова А.К., поддержавших доводы апелляционных жалоб, просивших приговор отменить, переквалифицировать действия осужденного на ч. 1 ст. 109 УК РФ, прокурора Цвигун С.М., возражавшей удовлетворению апелляционных жалоб, высказавшейся о законности и обоснованности приговора, справедливости назначенного наказания, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Агеенко П.С. признан виновным в убийстве, то есть умышленном причинении смерти другому человеку.
Убийство В. совершено в период времени с 23 часов 00 минут 14 июня 2018 года по 00 часов 50 минут 15 июня 2018 года в <адрес изъят> при обстоятельствах, установленных судом и изложенных в приговоре.
В суде первой инстанции Агеенко П.С. вину в совершении данного преступления признал частично, утверждая, что убийство было совершено по неосторожности, в результате самопроизвольного выстрела.
В апелляционной жалобе адвокат Богданов А.В. считает приговор незаконным, необоснованным, несправедливым и подлежащим отмене. Полагает, что суд необъективно и неполно оценил доказательства по делу, в результате чего выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела; не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании, содержат существенные противоречия. Утверждает о нарушении судом норм материального и процессуального права. Считает, что фактически ни обвинением, ни судом не раскрыто содержание косвенного умысла на убийство. Само указание об умышленном направлении оружия на человека противоречит выводам о наличии в действиях лица косвенного умысла на убийство. Обращает внимание на то, что никто из допрошенных по делу лиц, за исключением свидетеля Г. на следствии, не указывал на то, что на заборе видел именно Агеенко П.С. В судебном заседании Г. также это обстоятельство не подтвердил. Никто не утверждал о том, что оружие направлялось в чью-то конкретную сторону. Никто не сообщал о производстве прицельных выстрелов. Как установлено, Агеенко П.С. с Н. и В. не знаком, конфликтов не имел. Считает, что позиция защиты о причинении смерти В. по неосторожности не опровергнута. Обращает внимание на тот факт, что на улице было темно, освещение отсутствовало, следовательно, Агеенко П.С. объективно не имел возможности прицелиться, тем более, в определённое лицо. Указывает, что расположение раны на теле В. свидетельствует о том, что Агеенко П.С. не целился в жизненно важную часть тела человека, в противном случае следовало бы производить выстрел в голову. Приводит доводы о нарушении уголовно-процессуального закона в ходе предварительного следствия. Так, уголовное дело было возбуждено по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, обвинение его подзащитному предъявлено по ч. 1 ст.105 УК РФ, тогда как постановление следователя о переквалификации деяния в материалах уголовного дела отсутствует. Считает, что по делу не установлен и не доказан мотив преступления и необоснованно отвергнута версия о самозащите. Напротив, считает установленным, что вследствие конфликта с Г. Агеенко П.С. имел все основания опасаться за собственную жизнь и жизнь своих близких. Об этом, по мнению защитника, бесспорно свидетельствуют предшествующие гибели В. обстоятельства. Обращает внимание на то, что судом оставлены без соответствующей оценки действия Агеенко П.С. по вызову полиции. Настаивает на версии своего подзащитного о случайном производстве единственного выстрела, основываясь, в числе прочего, на показаниях эксперта Ч. в судебном заседании. Кроме того, считает необоснованно отвергнутыми судом доводы защиты о недопустимости ряда доказательств, а именно: заключений судебно-медицинской экспертизы (основной и дополнительной) NN Номер изъят, Номер изъят. Выражает несогласие с отказом суда в назначении комиссионной судебно-медицинской экспертизы. Обращает внимание на то, что в судебном заседании не допрошен хирург Д. Приводит доводы о незаконности отказа суда в направлении материалов для проведения проверки в порядке ст.144 УПК РФ по заявлению Агеенко П.С. об оказании на него давления. Утверждает о фальсификации доказательств следователем З., а именно, протоколов допроса свидетелей Е., Ж., Ф., которые выполнены различным почерком. Отмечает, что вопреки указанию судом в приговоре, следователь З. был допрошен в судебном заседании не по ходатайству государственного обвинителя, а по ходатайству стороны защиты. Ставит под сомнение факт предъявления Агеенко П.С. обвинения следователем З., что оставлено судом без внимания, указывая на отсутствие в материалах уголовного дела соответствующего постановления от 28 июня 2018 года. Считает неустановленным статус Агеенко П.С. при объявлении его в розыск, выражает сомнения в законности розыска Агеенко П.С. и, как следствие, в законности его задержания. Кроме того, утверждает о несоответствии времени задержания Агеенко П.С., указанного в протоколе, времени его фактического задержания. Приводит содержание показаний допрошенных по делу лиц, высказываясь об их противоречивости, и выражает своё несогласие с их оценкой судом в приговоре. Приводит доводы и о несогласии с назначенным Агеенко П.С. наказанием. На основании вышеизложенного просит приговор суда отменить, Агеенко П.С. по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ оправдать; одновременно ставит вопрос о переквалификации действий Агеенко П.С. на ч.1 ст.109 УК РФ.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осуждённый Агеенко П.С. считает приговор суда незаконным, необоснованным и подлежащим отмене. Утверждает о противоречивости показаний допрошенных по делу лиц, как на предварительном следствии, так и в судебном заседании. Приводит детально показания свидетелей, анализирует их, сопоставляя друг с другом, даёт им свою оценку. Утверждает о том, что по делу не допрошены все участники событий, в частности, F. и другие, о факте присутствия которых в ходе произошедших событий упоминали К. и Л. Не согласен с оценкой судом показаний М. Ставит под сомнение показания свидетелей обвинения, и в частности Н.., у которого установлена умственная отсталость и эпилепсия. Жалуется на несоответствие протокола судебного заседания аудиозаписи хода судебного разбирательства. В обоснование своих доводов о случайном, самопроизвольном единственном выстреле ссылается на материалы доследственной проверки, протоколы следственных действий. Приводит содержание ряда следственных и процессуальных документов, касающихся его розыска и задержания. Приводит доводы о несоответствии времени фактического задержания времени, указанному в протоколе задержания. Утверждает о неполноте изложения в приговоре показаний свидетеля Х. Считает, что протокол осмотра места происшествия противоречит протоколам проверки показаний ряда свидетелей обвинения на месте. Указывает, что из материалов уголовного дела исчезли фототаблицы (не указывает, какие), сократилась "распечатка звонков". Утверждает об отсутствии у него умысла и мотива к совершению преступления в отношении В., с которым он знаком не был, конфликтов не имел. Настаивает на своей версии о том, что был напуган противоправными действиями Г. и имел все основания для самозащиты. На основании изложенного просит приговор суда отменить.
На апелляционные жалобы осужденного Агеенко П.С. и адвоката Богданова А.К. государственным обвинителем Муклиновым А.Р. поданы возражения, где приведены аргументы о несостоятельности доводов жалоб и высказаны суждения о законности и обоснованности приговора суда первой инстанции.
В судебном заседании осужденный Агеенко П.С. и адвокат Богданов А.К. доводы апелляционных жалоб поддержали, просили приговор отменить, оправдать Агеенко П.С. по ч. 1 ст. 105 УК РФ и переквалифицировать его действия на ч. 1 ст. 109 УК РФ.
Прокурор апелляционного отдела прокуратуры <адрес изъят> Цвигун С.М. удовлетворению доводов апелляционной жалобы возражала, высказавшись о доказанности вины в совершении убийства, правильности квалификации действий Агеенко П.С. и справедливости назначенного наказания.
Судебная коллегия, заслушав выступления сторон, проверив материалы уголовного дела, оценив доводы апелляционной жалобы и дополнений к ней, приходит к следующему.
Судебное разбирательство проведено объективно и всесторонне, в соответствии с положениями глав 35-39 УПК РФ и выяснением всех юридически значимых для правильного разрешения уголовного дела обстоятельств. Предусмотренные ст. 73 УПК РФ обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу, установлены.
Судом первой инстанции установлено, что 14 июня 2018 года между Агеенко П.С. и Г. на почве личных неприязненных отношении произошел конфликт, в результате чего 14 июня 2018 года около 23 часов Г. совместно с В. и другими лицами прибыл к дому Агеенко П.С. для выяснения взаимоотношений. Агеенко П.С., будучи в состоянии алкогольного опьянения, предполагая возможность возникновения конфликтной ситуации с вышеуказанными лицами, вооружился неустановленным следствием обрезом ружья, снаряженным не менее одним охотничьим патроном 16-го калибра и проследовал к ограде домовладения, где залез на забор и обнаружил находящегося за забором В., после чего, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя возможность наступления общественно опасных последствий в виде причинения смерти другому человеку, но относясь к ним безразлично, то есть, действуя с косвенным умыслом, произвел не менее 1 выстрела из обреза в направлении В., тем самым причинил ему телесные повреждения в виде огнестрельного, дробового, слепого, проникающего ранения живота по средне-подмышечной линии справа на уровне 8-9 межреберий с ранениями правой доли печени, желчного пузыря, брюшного отдела аорты, нижней полой вены, 12-ти перстной кишки, тонкого и толстого кишечника, относящиеся к разряду причинивших тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. В результате умышленных действий Агеенко П.С. смерть В. наступила 16 июня 2018 года в ОГБУЗ "(данные изъяты)".
Выводы суда о виновности Агеенко П.С. в совершении данного преступления, обстоятельства совершения которого более подробно приведены в приговоре суда, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного разбирательства, подтверждены допустимыми, полно, всесторонне и объективно исследованными в судебном заседании доказательствами, которым дана надлежащая оценка в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ, и не содержат противоречий, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности осужденного, а постановленный по делу обвинительный приговор суда отвечает требованиям ст.ст. 302, 307-309 УПК РФ.
Вопреки доводам апелляционной жалобы, все предусмотренные ст. 73 УПК РФ обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу, установлены.
Суд правильно оценил и полно проанализировал в приговоре исследованные доказательства, дал им надлежащую правовую оценку.
Вина осужденного Агеенко П.С. в умышленном причинении смерти В. при обстоятельствах, указанных в приговоре суда, подтверждается совокупностью объективно исследованных в судебном заседании доказательств, оцененных в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ, согласующихся между собой.
Осуждённый Агеенко П.С. как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании, виновным себя в умышленном убийстве В. не признавал, утверждая о том, что подобных намерений он не имел, с В. знаком не был, а выстрел произошёл случайно, вследствие его соскальзывания с забора.
Несмотря на занятую Агеенко П.С. позицию, суд обоснованно пришёл к выводу о том, что его вина в умышленном причинении смерти доказана, и в полном соответствии с требованиями закона постановилв отношении него обвинительный приговор. Версия защиты о самопроизвольном выстреле из имевшегося при себе у Агеенко П.С. оружия была тщательно проверена судом первой инстанции, и обоснованно им отвергнута.
В основу выводов о виновности Агеенко П.С. судом положена совокупность исследованных по делу доказательств, в том числе показания свидетелей - очевидцев преступления, письменные доказательства по делу, включая заключения проведённых судебных экспертиз.
Вопреки доводам апелляционных жалоб, положенные судом в основу обвинительного приговора доказательства существенных противоречий не имеют, в своей совокупности они позволили суду правильно установить фактические обстоятельства уголовного дела.
Как установлено судом, между Агеенко П.С. и Г. произошёл конфликт по личным мотивам. В ходе развития указанного конфликта Г. совместно с Т., С., Н., В. приехали к дому Агеенко П.С. в целях выяснения отношений. Когда Н. постучал в ворота дома Агеенко П.С., последний, вооружившись обрезом ружья, залез на забор, откуда произвёл выстрел, в результате которого В., стоявшему возле машины, было причинено огнестрельное ранение, от которого впоследствии наступила смерть потерпевшего.
Допрошенный в судебном заседании свидетель Н. подтвердил, что он по просьбе В., в компании других парней поехал к дому Агеенко П.С., чтобы поговорить. Вместе с В. они вышли из машины и подошли к ограде дома Агеенко П.С., он подошёл к забору и постучал. После этого над забором появился мужчина, который, держа в руках ружьё, произвёл выстрел в их сторону. После выстрела он заскочил в автомобиль, а мужчина произвёл второй выстрел. В результате того В. был ранен. Они оказали ему первую помощь, а затем взвали скорую. Аналогичные показания свидетель Н. давал и в ходе предварительного следствия, в том числе, при проверке их на месте. Самостоятельность и добровольность дачи показаний свидетелем Н. в ходе предварительного следствия подтвердили допрошенные в суде свидетель П. и свидетель Р. (педагог-психолог), принимавшие участие в следственных действиях наряду с Н.
Доводы апелляционной жалобы осуждённого о недостоверности этих показаний, вследствие сомнений в психическом состоянии данного свидетеля, обоснованно были отвергнуты судом, поскольку показания Н. согласуются с показаниями иных свидетелей обвинения, допрошенных судом, не противоречат им, а, напротив, подтверждают установленные судом фактические обстоятельства уголовного дела.
Об аналогичных обстоятельствах в судебном заседании дал показания свидетель С.., а именно, что он вместе с В., Н. и парнем по имени W. на автомашине "(данные изъяты)" подъехали к ограде дома в <адрес изъят>. Из машины вышли В. и Н., который подошел к забору и постучал в него. Над забором появился мужчина, спросил, что им надо. Затем он увидел вспышку и услышал выстрел. После выстрела Н. заскочил в машину. В этот момент мужчина произвел второй выстрел. В результате этого В. был ранен, а затем скончался в больнице.
Свидетель Г., у которого произошёл конфликт с Агеенко П.С., в судебном заседании подтвердил обстоятельства произошедшего, пояснив, что совместно с В. и его знакомыми они ездили в <адрес изъят> к Агеенко П.С. Подъехав к дому Агеенко П.С., В. с одним из парней вышел из машины, постучал в ворота, после чего он услышал выстрел, в результате чего В. был ранен, а затем скончался в больнице.
На предварительном следствии свидетель Г. давал более подробные показания; они были оглашены в судебном заседании с соблюдением требований ст. 281 УПК РФ. В ходе допроса на предварительном следствии свидетель Г. утверждал о производстве Агеенко П.С. двух выстрелов, одним из которых был ранен В. Аналогичные показания Г. давал и в ходе очной ставки с Агеенко П.С., а также при проверке показаний на месте, протоколы которых были также исследованы в судебном заседании.
Свидетель Т. в судебном заседании дал аналогичные показания о том, что он по просьбе В., вместе с Н., С. и ещё одним парнем по имени W. поехали в <адрес изъят>, чтобы решить вопросы с каким-то парнем. Подъехав к дому, он остался в машине, а В. и Н. вышли. Когда В. постучался в калитку, он услышал мужской крик, после чего раздался выстрел со стороны забора, в результате которого был ранен В.
Судом был допрошен фельдшер Скорой медицинской помощи Ю., прибывший на вызов, который пояснил, что выезжал на огнестрельное ранение в <адрес изъят> совместно с фельдшером У. Когда они подъехали, В. был в сознании, сообщил, что в него было произведено два выстрела из обреза, вторым выстрелом он был ранен.
О производстве двух выстрелов в судебном заседании сообщили также свидетели К., Л., которые также по просьбе В. выезжали для разговора с Агеенко П.С. в <адрес изъят> на автомашине (данные изъяты), однако остановились, не доезжая до дома Агеенко П.С.
Судом также были допрошены свидетели Ф., Х. - (данные изъяты) Агеенко П.С., которые каждая в отдельности показали о том, что находились у себя дома, спали, проснувшись от лая собак. Каждая из допрошенных подтвердила, что слышала хлопок, похожий на выстрел. Эти показания получили оценку суда, оснований не согласиться с которой у судебной коллегии не имеется.
Показания свидетеля М. также оценены судом и приняты как достоверные в той их части, которая не противоречит совокупности доказательств.
Помимо свидетельских показаний, в основу выводов о виновности Агеенко П.С. в совершении преступления судом положены письменные доказательства.
Тот факт, что в ходе предварительного расследования не был установлен и допрошен F. и другие лица, о факте присутствия которых в ходе произошедших событий упоминали К. и Л., никоим образом не ставит под сомнение выводы суда о доказанности вины Агеенко П.С., поскольку она подтверждается совокупностью показаний иных свидетелей, в том числе и являвшихся очевидцами произошедших событий.
Так, согласно протоколу осмотра места происшествия от 15 июня 2018 года, дом, где проживает Агеенко П.С., огорожен дощатым забором высотой 2,2 метра. Был осмотрен автомобиль "(данные изъяты)", где в задней правой части салонна были обнаружены следы крови (т. 1, л.д. 7-15).
Согласно выводов заключения судебно-медицинской экспертизы Номер изъят от 1 августа 2018 года смерть В. наступила вследствие огнестрельного, дробового, слепого, проникающего ранения живота с ранениями печени и желчного пузыря, брюшного отдела аорты, нижней полой вены, 12-перстной кишки, тонкого и толстого кишечника, сопровождавшегося обильной кровопотерей и геморрагическим шоком. Ранение образовалось в результате выстрела из огнестрельного оружия (т. 2, л.д. 78-80).
Дополнительной судебно-медицинской экспертизой Номер изъят от 20 декабря 2019 года установлено направление раневого канала справа налево и сверху вниз при вертикальном положении потерпевшего (т. 3, л.д.82-84).
Указанные заключения обоснованно признаны судом допустимыми доказательствами, а доводы, изложенные в апелляционной жалобе адвоката об их недопустимости, являлись предметом тщательной проверки суда первой инстанции, и обоснованно им отвергнуты. С выводами суда соглашается и судебная коллегия. Указание даты начала производства экспертизы как 14 июня 2018 года, с учётом пояснений эксперта Ц., допрошенного в судебном заседании, является не более чем технической ошибкой, тем более с учётом того, что смерть В. наступила, согласно медицинской документации, 16 июня 2018 года. Допрошенный в суде эксперт Ц. подтвердил факт анализа им медицинской карты В. при проведении дополнительной судебно-медицинской экспертизы трупа.
Доводы жалобы защитника о ненадлежащем качестве медицинской помощи В. были проверены судом первой инстанции и обоснованно им отвергнуты, поскольку причина смерти В. установлена бесспорно, - в результате полученного им огнестрельного ранения. По этим основаниям отсутствовала и необходимость допроса в судебном заседании врача-хирурга Д.
Оснований для оговора Агеенко П.С. свидетелями судом первой инстанции не установлено, не усматривает таковых и судебная коллегия.
Совокупность приведённых и иных доказательств, содержание которых подробно изложено в приговоре, позволила суду признать доказанной вину Агеенко П.С. в совершении инкриминированного ему преступления и правильно квалифицировать его действия по ч. 1 ст. 105 УК РФ как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.
Действия Агеенко П.С. квалифицированы судом правильно. Исследованные по делу доказательства свидетельствуют о том, что Агеенко П.С., безусловно понимал, что за забором находятся люди, что явствует и из его показаний. Слыша стук в ворота, осознавал, что люди находятся на небольшом расстоянии от забора. Тем не менее, вооружившись обрезом, и зарядив его, залез на забор и произвёл выстрел из огнестрельного оружия в сторону человека. Совершая указанные действия, Агеенко П.С. с учётом жизненного опыта осознавал возможность причинения в результате этого любых телесных повреждений, в том числе и смерти потерпевшему, однако относился к этому безразлично.
Производство двух выстрелов, о которых дали стабильные показания свидетели обвинения Г., Н., С.., К., Л., - участники событий, а также фельдшер скорой помощи Ю. со слов В., исключает неосторожность в обращении с оружием, а напротив, свидетельствует об умышленном характере действий осуждённого, что обоснованно отмечено судом первой инстанции. В опровержение данной версии судом положено, в числе прочего, и дополнительное заключение судебно-медицинской экспертизы о направлении раневого канала сверху вниз.
Доводы, приведённые в апелляционной жалобе адвокатом, о том, что в пользу версии о самопроизвольном выстреле следует учесть показания эксперта Ч., который не исключил такую возможность, несостоятельны. Вопреки утверждению защитника в жалобе, эксперт Ч., допрошенный в судебном заседании, высказался о невозможности дать ответ на указанный вопрос в отсутствие орудия преступления, которое в ходе следствия установлено не было.
Неубедительными являются доводы апелляционной жалобы адвоката об отсутствии у Агеенко П.С. умысла на убийство лишь потому, что выстрел произведён не в голову потерпевшего, поскольку в брюшной полости, куда был произведён выстрел, также расположены жизненно важные органы человека.
Мотивом действий Агеенко П.С. послужили личные неприязненные отношения с Г. вследствие имевшегося между ними конфликта. При этом не имеет значения для квалификации действий осуждённого в отсутствие конфликта между Агеенко П.С. и В. непосредственно.
Доводы апелляционных жалоб о том, что Агеенко П.С. вооружился обрезом в целях защиты от посягательства со стороны Г. и приехавших с ним лиц, в том числе и В., судом первой инстанции тщательно проверены, расценены как способ избежать уголовной ответственности, мотивированно отвергнуты как несостоятельные. Судебная коллегия не имеет оснований с этими выводами не согласиться.
В соответствии со ст. 37 УК РФ не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышение пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.
Согласно материалам уголовного дела судом не установлено таких обстоятельств, при наличии которых действия Агеенко П.С. можно было бы квалифицировать как необходимая оборона или превышение пределов необходимой обороны.
Из материалов дела следует, что Агеенко П.С. находился на территории домовладения, где проживал. Приехавшие Г., В. и другие лица находились на улице, за забором, проникнуть в дом либо на территорию дома не пытались. Агеенко П.С., вооружившись ружьём, залез на забор и выстрелил из ружья, при отсутствии нападения на него.
Таким образом, при установленных обстоятельствах применение Агеенко П.С, огнестрельного оружия в сложившейся ситуации явно не вызывалось ни характером, ни опасностью, ни реальной обстановкой происходящего, а носило осмысленный, целенаправленный и последовательный характер, в связи с чем в действиях Агеенко П.С. отсутствуют признаки необходимой обороны или ее превышения.
Не основанными на законе судебная коллегия находит доводы апелляционной жалобы адвоката об уклонении суда от реагирования на заявления осуждённого об оказании на него давления в ходе предварительного следствия. Как обоснованно отмечено судом, Агеенко П.С. в судебном заседании не указывал, какое именно давление на него было оказано, не называл конкретных лиц, которые оказывали на него давление. При этом Агеенко П.С. как на следствии, так и в суде давал показания, направленные на отрицание умышленного характера своих действий, на следствии вину в преступлении не признавал, а потому основания для признания факта самооговора под чьим- либо давлением и проверки данного факта у суда отсутствовали.
Судебная коллегия также находит необоснованными утверждения защитника о нарушениях уголовно-процессуального закона при объявлении Агеенко П.С. в розыск, его задержании, предъявлении обвинения.
Действительно, уголовное дело было возбуждено 15 июня 2018 года по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ по факту умышленного причинения тяжкого вреда здоровью В., смерть которого последовала в медицинском учреждении от полученных повреждений на следующий день после возбуждения дела.
Действующее уголовно-процессуальное законодательство, вопреки доводам стороны защиты, не содержит требований о возбуждении нового уголовного дела в случае наступления в будущем более тяжких последствий либо установления иных мотивов совершения преступления, предусматривающих более строгую уголовную ответственность, либо о вынесении постановления о переквалификации действий, а потому доводы о нарушении закона, поскольку по ч. 1 ст. 105 УК РФ уголовное дело не возбуждалось, постановление о переквалификации действий не выносилось, являются несостоятельными, следователь вправе был после розыска и задержания Агеенко П.С. предъявить ему обвинение в совершении убийства.
Не содержит действующее уголовно-процессуальное законодательство и требований о заочном предъявлении обвинения лицу, объявленному в розыск, ст. 210 УПК РФ прямо предусматривает, что розыск может быть объявлен как в отношении обвиняемого, так и подозреваемого, а потому отсутствие в материалах уголовного дела постановления о предъявлении обвинения от 28 июня 2018 года, то есть в день объявления Агеенко П.С. в розыск, каким-либо нарушением уголовно-процессуального законодательства не является. Вопреки доводам апелляционной жалобы адвоката, постановление о приостановлении предварительного следствия от 15 сентября 2018 года (т. 2 л.д. 146-147) сведений о том, что 28 июня 2018 года было вынесено постановление о привлечении Агеенко П.С. в качестве обвиняемого по ч. 1 ст. 105 УК РФ, не содержит. Допрошенный по этому поводу в качестве свидетеля следователь З. также подтвердил, что обвинение Агеенко П.С. заочно не предъявлялось, его статус в постановлении в качестве обвиняемого был указан ошибочно. При таких обстоятельствах сомнений в законности объявления Агеенко П.С. в розыск не усматривается.
Голословными и не влияющими на законность приговора являются и заявления осужденного о том, что из дела исчез ряд доказательств, поскольку каких-либо доказательств этому стороной защиты представлено не было.
Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника, были судом оценены и показания Агеенко П.С. об его попытках вызвать полицию, к которым суд отнесся критически, надлежаще мотивировав свое решение в этой части, с которым у судебной коллегии нет оснований не согласиться.
По существу доводы апелляционной жалобы адвоката дублируют позицию защиты, высказанную в ходе судебного разбирательства дела судом первой инстанции, были проверены и оценены судом, по существу направлены на переоценку исследованных по уголовному делу доказательств.
Между тем, оснований не согласиться с данной судом первой инстанции оценкой доказательств, положенных в основу приговора, оснований к переоценке совокупности доказательств либо для признания выводов суда не соответствующими фактическим обстоятельствам, о чем указывают осужденный и его адвокат в апелляционных жалобах, судебная коллегия не находит, поскольку все уличающие осужденного доказательства согласуются между собой, подтверждают одни и те же обстоятельства, являются достаточными для формирования вывода о виновности Агеенко П.С. в совершении преступления, за которое он осужден. В соответствии с положениями ст. 17 УПК РФ показания всех допрошенных лиц, а также исследованных доказательств получили в приговоре суда надлежащую оценку.
Не нарушен и основной принцип уголовного судопроизводства - состязательность сторон. В силу статьи 15 УПК РФ суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Как видно из протокола судебного заседания, судебное разбирательство проведено в полном соответствии вышеприведенному принципу уголовного судопроизводства. Суд предоставил сторонам равные возможности для исполнения процессуальных обязанностей и осуществления ими процессуальных прав. Все доказательства обвинения были исследованы только по ходатайствам как стороны обвинения, так и защиты. При этом сторона защиты активно пользовалась правами, предоставленными законом, в том числе, исследуя доказательства, и участвуя в разрешении процессуальных вопросов. Заявленные сторонами ходатайства были разрешены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Основанные на законе мнения и возражения стороны защиты судом принимались во внимание. Обвинительный уклон материалами дела не подтвержден. Не осталось не разрешенным ни одно из ходатайств участников уголовного судопроизводства. Правильность разрешения ходатайств сомнений не вызывает. Как следует из протокола судебного заседания, участники процесса, в том числе и сторона защиты, не возражали против окончания судебного следствия при тех доказательствах, которые нашли свое изложение, анализ и оценку в приговоре.
Председательствующим по делу в соответствии с положениями ч. 3 ст. 260 УПК РФ были рассмотрены и все замечания на протокол судебного заседания, об этом вынесено постановление, правильность части замечаний была удостоверена. Постановление является мотивированным и обоснованным, протокол судебного заседания соответствует положениям ст. 259 УПК РФ, при том, что письменный протокол судебного заседания не является стенограммой, в нем отражены все стадии процесса, подробно изложены показания свидетелей, вопросы и ответы участников процесса, их ходатайства, заявления, выступления, в связи с чем доводы стороны защиты об искажении показаний ряда свидетелей являются необоснованными.
Судом не допущено нарушений уголовно-процессуального закона в ходе рассмотрения уголовного дела, которые повлияли либо могли бы повлиять на законность и обоснованность приговора.
Соглашаясь с доказанностью вины Агеенко П.С., судебная коллегия находит правильной квалификацию его действий по ч. 1 ст. 105 УК РФ, как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.
Об умысле на убийство прямо свидетельствуют действия Агеенко П.С., который для совершения преступления использовал огнестрельное оружие, выстрел в потерпевшего произвел с небольшого расстояния, в жизненно важную часть тела В., следовательно, он не мог не осознавать, что в результате его действий может последовать смерть потерпевшего.
Обоснованно и надлежащим образом мотивированно судом первой инстанции, со ссылкой на выводы заключений судебно-медицинских экспертиз и показания свидетелей Н., С., К., Л., Г. и Ю., указавших о производстве двух выстрелов, отвергнуты и доводы Агеенко П.С. о неосторожном причинении смерти В., не согласиться с данными выводами у судебной коллегии оснований нет.
Правильно Агеенко П.С. признан судом вменяемым в отношении инкриминируемого ему деяния, поскольку, (данные изъяты) он не обнаруживал признаков какого-либо временного психического расстройства, мог и может осознавать общественную опасность своих действий и руководить ими, в применении принудительных мер медицинского характера не нуждается. Агеенко П.С. в момент правонарушения не находился в состоянии физиологического аффекта и ни в каком ином эмоциональном состоянии, способном существенно повлиять на сознание и поведение.
Данный вывод сделан на основании заключения судебной амбулаторной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, произведенной без каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона, с учетом данных о личности осужденного, экспертами, имеющими специальные познания в области психиатрии и психологии, значительный стаж экспертной работы, оснований для возникновения сомнений во вменяемости Агеенко П.С. не усматривается.
Назначенное Агеенко П.С. наказание в виде реального лишения свободы судебная коллегия находит справедливым, поскольку оно назначено в строгом соответствии с положениями ст.ст. 6, 60 УК РФ, в пределах санкции ч. 1 ст. 105 УК РФ.
Судом учтены смягчающие наказание обстоятельства: частичное признание вины на предварительном следствии и в суде, наличие двух малолетних детей, принесение извинений потерпевшей, состояние здоровья Агеенко П.С. и его молодой возраст.
Иных обстоятельств, подлежащих обязательному учету в качестве смягчающих наказание обстоятельств, по настоящему уголовному делу не имеется.
Судом учтены положительные характеристики по месту жительства и работы, удовлетворительная характеристика от участкового уполномоченного.
Правильно судом признано в качестве отягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. "к" ч. 1 ст. 63 УК РФ, совершение преступления с использованием оружия, поскольку статьей 105 УК РФ совершение убийства с использованием оружия не предусмотрено в качестве признака состава преступления и квалифицирующего признака убийства.
Выводы суда об отсутствии оснований для применения ч. 6 ст. 15, ч. 1 ст. 62, ст.ст. 64, 73 УК РФ, в достаточной мере мотивированы и с ними соглашается судебная коллегия.
Поскольку в действиях Агеенко П.С. установлено отягчающее наказание обстоятельство, то, в соответствии с положениями ч. 6 ст. 15, ч. 1 ст. 62 УК РФ, ему не могла быть изменена категория преступления, наказание не должно было назначаться менее двух третей, несмотря на наличие смягчающего обстоятельства, предусмотренного п. "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ.
Учитывая фактические обстоятельства преступления, наступившие последствия, степень их общественной опасности, отсутствие исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, поведением Агеенко П.С. во время или после совершения преступления, и отсутствие других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу и об отсутствии оснований для назначения наказания более мягкого, чем предусмотрено санкцией ч. 1 ст. 105 УК РФ, а также для назначения наказания условно. С данным решением соглашается и судебная коллегия.
Наказание за преступление назначено не в максимальном размере, дополнительный вид наказания не назначался, а потому оно несправедливым вследствие его чрезмерной суровости не является, оснований для снижения назначенного наказания не имеется.
В соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ правильно судом определен и вид исправительного учреждения, в котором Агеенко П.С. следует отбывать наказание, то есть исправительная колония строгого режима, поскольку им совершено особо тяжкое преступление, ранее он лишение свободы не отбывал, соответственно, и время его содержания под стражей правильно, в соответствии с п. "а" ч. 3.1 ст.72 УК РФ, зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.
Доводы стороны защиты о неправильном указании времени задержания Агеенко П.С., вследствие чего ему неправильно зачтено время содержания под стражей, являются несостоятельными, поскольку в материалах уголовного дела содержится рапорт оперуполномоченного ОУР МО МВД РФ "<адрес изъят>" Ы. о том, что Агеенко П.С. был установлен и задержан 27 октября 2019 года (т. 2 л.д. 151), в этот же день следователем Э. был составлен протокол о его задержании, время содержания под стражей именно с 27 октября 2019 года и до дня вступления приговора в законную силу зачтено в срок отбытого наказания.
При этом как суду первой инстанции, так и апелляционной, не было представлено медицинских документов, свидетельствующих о невозможности отбывания наказания в виде реального лишения свободы в связи с состоянием здоровья осужденного.
Каких-либо новых обстоятельств, влияющих на вид и срок назначенного наказания, судебная коллегия не находит.
Таким образом, приговор соответствует требованиям ст. 297 УПК РФ, то есть является законным, обоснованным и справедливым.
Нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов, влекущих отмену или изменение приговора, судом первой инстанции не допущено, оснований для его отмены или изменения по доводам апелляционной жалобы не усматривается.
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор <адрес изъят> суда <адрес изъят> от 6 октября 2020 года в отношении Агеенко П.С. оставить без изменения, апелляционную жалобу и дополнения к ней осужденного Агеенко П.С., апелляционную жалобу адвоката Богданова А.К. оставить без удовлетворения.
В соответствии с главой 47.1 УПК РФ апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке.
Председательствующий Жданов В.С.
Судьи: Кастрикин Н.Н.
Пастухова Л.П.
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
