Дата принятия: 29 октября 2020г.
Номер документа: 22-3770/2020
АЛТАЙСКИЙ КРАЕВОЙ СУД
ПРИГОВОР
от 29 октября 2020 года Дело N 22-3770/2020
Суд апелляционной инстанции Алтайского краевого суда в составе:
председательствующего Фокина М.А.
судей: Арбачаковой А.В., Пахомовой И.А.
при секретарях: Мжельском С.А., Сапрыкине Е.А.
с участием:
прокуроров: Арцебашевой С.В., Атабаевой Т.Ш.
адвоката Старковой Е.П.
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Ивлевой Т.В. и апелляционной жалобе адвоката Старковой Е.П. на приговор Центрального районного суда города Барнаула Алтайского края от 22 января 2020 года, которым
Дугнистова Н.А., <данные изъяты>
- осуждена: по ч. 4 ст. 111 УК РФ к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Срок наказания Дугнистовой Н.А. исчислять со дня вступления приговора в законную силу, зачтено в срок отбытого время содержания ее под стражей с 6 августа 2019 года по 8 августа 2019 года, и время принудительного нахождения в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях, с 5 сентября 2019 года по 23 сентября 2019 года, из расчета 1 день содержания под стражей и принудительного нахождения за 1,5 дня лишения свободы, а также время нахождения Дугнистовой Н.А. под домашним арестом с 9 августа 2019 года по 4 сентября 2019 года и с 24 сентября 2019 года до вступления приговора в законную силу, из расчета 2 дня нахождения под домашним арестом за 1 день лишения свободы.
Меру пресечения в отношении Дугнистовой Н.А. в виде домашнего ареста исполнять с ранее установленными запретами и ограничениями до вступления приговора в законную силу.
Вещественные доказательства - платье, сланцы, носки, топор, гантель - уничтожить.
Заслушав доклад судьи Фокина М.А.; выслушав прокурора Арцебашеву С.В., поддержавшую доводы апелляционного представления; адвоката Старкову Е.П., поддержавшую доводы апелляционной жалобы; суд апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛ:
приговором суда первой инстанции Дугнистова Н.А. признана виновной в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью Семенкова В.А., опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, при следующих обстоятельствах.
6 августа 2019 года, в период с 2 часов 40 минут до 7 часов 40 минут, Дугнистова Н.А., находясь совместно с СВА в <адрес>, реализуя возникший на фоне сложившихся личных неприязненных отношений к СВА умысел на причинение вреда его здоровью, находившимся в квартире топором нанесла не менее 17 ударов по телу СВА, в том числе в область головы, шеи, грудной клетки, причинив ему: 1.1) рубленые раны шеи ( не менее 8 ) с полным пересечением левой яремной вены и левой общей сонной артерии; с множественными повреждениями щитовидного и перстневидного хрящей, верхних колец трахеи, пищевода, щитовидной железы, передней поверхности тела 5 шейного позвонка с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани, которые в совокупности причинили тяжкий вред здоровью, по признаку развития угрожающего для жизни состояния - обильной кровопотери; 1.2) рубленые раны: на передней поверхности грудной клетки слева (1); в левой заушной области (1), в проекции левой ветви нижней челюсти (1) с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани, которые в совокупности причинили легкий вред здоровью, по признаку его кратковременного расстройства; 1.3) ушибленные раны с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани: в левой теменной области (2), в правой теменной области (1), которые в совокупности причинили легкий вред здоровью, по признаку его кратковременного расстройства; 1.4) ссадины с кровоизлияниями в подлежащие мягкие ткани: на передней поверхности грудной клетки слева (1); на передней поверхности шеи справа (1), которые как в отдельности, так и в совокупности вреда здоровью не причинили.
Смерть СВА наступила на месте происшествия от рубленых ран шеи (не менее 8) с полным пересечением левой яремной вены и левой общей сонной артерии, с множественными повреждениями щитовидного и перстневидного хрящей, верхних колец трахеи, пищевода, щитовидной железы, передней поверхности тела 5 шейного позвонка, осложнившихся кровотечением и развитием обильной кровопотери.
В апелляционном представлении государственный обвинитель Ивлева Т.В. просит приговор в отношении Дугнистовой Н.А. отменить, направить уголовное дело на новое судебное рассмотрение в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом, существенным нарушением уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона, несправедливостью наказания вследствие чрезмерной мягкости.
Полагает, что в действиях Дугнистовой Н.А. усматривается вина в умышленном причинении смерти потерпевшему, что подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами. Об умысле Дугнистовой Н.А. на причинение смерти СВА свидетельствует совокупность обстоятельств дела, характер ее действий в ходе совершения преступления.
Суд положил в основу приговора показания Дугнистовой Н.А. о том, что все телесные повреждения причинены ей при обстоятельствах, изложенных в приговоре при описании преступного деяния, суд указал при этом, что этим опровергается версия защиты о том, что причиняя телесные повреждения потерпевшему Дугнистова Н.А. действовала в состоянии необходимой обороны или аффекта.
Квалифицируя действия по ч. 4 ст. 111 УК РФ, суд не учел, что об умысле осужденной на причинение смерти СВА свидетельствует орудие преступления - топор, механизм и локализация причиненных телесных повреждений - область шеи, где сосредоточены важные для жизни человека артерии. На трупе потерпевшего установлены множественные телесные повреждения в области расположения жизненно важных органов - с повреждением жизненно важных артерий и органов - трахеи, пищевода, щитовидной железы, потерпевшему было причинено не менее 17 ударов, не менее 8 из которых, по шее, в результате чего СВА умер от обильной кровопотери на месте совершения преступления.
Способ, орудие преступления, характер и локализация телесных повреждений ( ранение жизненно важных органов человека), несовместимых с жизнью, свидетельствуют об умысле Дугнистовой Н.А. на убийство СВА
В приговоре суда допущены противоречивые формулировки относительно квалификации преступления, по мнению суда " наносимые ею удары носили автоматизированный характер, ее поведение во время их нанесения управлялось эмоциями, стремлением не останавливаться в агрессии, и говорить о том, что она специально добивалась смерти потерпевшего, не приходится... Никто не сообщил суду о том, Дугнистова ранее или в момент происходящего высказывала намерение именно лишить СВА жизни, с учетом вышеприведенных пояснений специалиста нельзя опровергнуть ее доводы о том, что в смерти брата она убедилась позже конфликта. ... При таких обстоятельствах суд не может с достоверностью прийти к выводу о том, что количество нанесенных Дугнистовой СВА ударов колуном безусловно свидетельствует о наличии у нее умысла на убийство потерпевшего".
Данные формулировки ставят под сомнение выводы суда относительно квалификации содеянного.
Суд, при отсутствии к тому оснований, допросил в качестве специалиста ЖВН и привел в качестве доказательства его мнение о том, что принятые Дугнистовой Н.А. препараты, возможно, повлияли на восприятие ею происходящего. Вместе с тем, ЖВН не являлся членом комиссии экспертов - психиатров, наблюдавших за Дугнистовой Н.А. в период проведения экспертизы.
В приговоре не приведены основания, по которым суд принял показания специалиста ЖВН, выводы которого противоречат проведенной стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы.
Согласно выводов стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы в период времени, относящийся к инкриминируемому деянию у Дугнистовой Н.А. не выявлено какого-либо временного расстройства психической деятельности.
Кроме того, приведенные в приговоре показания ЖВН о состоянии Дугнистовой Н.А. носят оценочный характер действий осужденной с правовой точки зрения.
Суд не дал оценки последовательным, подробным показаниям Дугнистовой Н.А. о том, что причиной совершения ею преступления явилось то, что потерпевший напал на нее с топором. Эти показания осужденной в приговоре ничем не опровергнуты. Хотя в дальнейшем посягательство со стороны потерпевшего утратило прежнюю степень общественной опасности, так как Дугнистова Н.А. забрала у него топор, которым он вновь пытался завладеть; суд не привел мотивов, усматривается ли в ее действиях состав ч. 1 ст. 108 УК РФ.
При постановлении приговора суд безосновательно не признал в качестве смягчающего наказание обстоятельства активное способствование Дугнистовой Н.А. раскрытию и расследованию преступления, в то время как сотрудникам полиции стало известно о совершенном преступлении от осужденной, которая сама позвонила в полицию, при проверке показаний на месте она подробно описала совершенное преступление. Признание смягчающим наказание обстоятельством " активное способствование Дугнистовой Н.А. раскрытию и расследованию преступления" влечет применение при назначении ей наказания ч. 1 ст. 62 УК РФ.
Суд необоснованно переквалифицировал действия Дугнистовой Н.А. на ч. 4 ст. 111 УК РФ и назначил несправедливое наказание вследствие чрезмерной мягкости, не соответствующее тяжести содеянного.
В апелляционной жалобе адвокат Старкова Е.П. просит приговор суда в отношении Дугнистовой Н.А. отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение либо изменить по доводам апелляционной жалобы.
Излагая показания Дугнистовой Н.А., ставит под сомнение правильность их оценки судом, ставит под сомнение правильность оценки показаниям специалиста-психиатра ЖВН Указывает на наличие противоречий в выводах суда, отвергшего версию о наличии у Дугнистовой Н.А. в момент совершения преступления состояния аффекта, суд сослался на заключение экспертов и показания ЖВН, пояснившего о необходимости проведения в отношении Дугнистовой Н.А. повторной стационарной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы для решения вопроса о наличии аффекта и вменяемости осужденной; однако в удовлетворении ходатайства стороны защиты о проведении повторной судебной психолого-психиатрической экспертизы судом отказано.
Анализируя показания Дугнистовой Н.А., которые в ходе производства по делу были последовательными, указывает, что она защищалась от нападения СВА, выводы суда об обратном считает основанными на предположениях и противоречивыми.
Модель взаимоотношений, сложившихся между Дугнистовой Н.А. и СВА, на что указал суд в приговоре, не могла явиться поводом для совершения особо тяжкого преступления, учитывая, что подобное поведение не свойственно Дугнистовой Н.А., о чем пояснили свидетели.
Ссылаясь на Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 года N 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление", выражает несогласие с выводами суда в части, касающейся опровержения доводов стороны защиты о наличии признаков необходимой обороны в действиях Дугнистовой Н.А. Обращает внимание на то, что Дугнистова Н.А., исходя из действий находящегося в состоянии алкогольного опьянения СВА, поведение которого было агрессивным, в его руках находился предмет, обладающий высокой поражающей силой - колун, осознавала реальную опасность посягательства с его стороны и наличие непосредственной угрозы применения насилия, опасного для ее жизни. При этом для нее не являлось очевидным прекращение нападения со стороны СВА, учитывая обстановку, в которой она оказалась - замкнутое пространство, физическое превосходство СВА, отсутствие посторонней помощи и времени на анализ ситуации. Полагает, что противоправность и аморальность поведения СВА нашли подтверждение в суде, стороной обвинения данное обстоятельство не опровергнуто. Обращает внимание на отсутствие разрыва во времени между действиями СВА и реакцией Дугнистовой Н.А.
В ходе производства по делу не установлено, по какой части тела потерпевшего и какой именно частью колуна был нанесен первый удар, а затем последующие; экспертами не установлена последовательность локализации нанесения ударов, поэтому считает необоснованным указание суда на то, что Дугнистова Н.А. сразу же нанесла рубящий удар в область расположения жизненно важных органов СВА Ссылаясь на показания специалиста - психиатра ЖВН, обращает внимание на автоматизм нанесения осужденной ударов, в состоянии сильного душевного волнения и неполного осознания происходящего.
Показания потерпевшей СТА и свидетелей не опровергают позицию Дугнистовой Н.А. о наличии в ее действиях необходимой обороны и не доказывают ее вину в совершении умышленных действий. Показания свидетеля ТАЕ ( сотрудника полиции ) необоснованно приняты судом во внимание в качестве доказательства вины осужденной, поскольку являются лишь субъективным восприятием свидетелем поведения опрашиваемой им Дугнистовой Н.А.
Судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства стороны защиты о назначении в отношении Дугнистовой Н.А. судебно-медицинской экспертизы в целях установления возможности отбывать наказание в местах лишения свободы, поскольку она страдает тяжелым заболеванием, которое включено в п. 17 Перечня заболеваний, препятствующих отбыванию наказания, утвержденного постановлением Правительства РФ от 6 февраля 2004 года N 54.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции находит приговор подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела.
В судебном заседании судом апелляционной инстанции установлено, что в период времени с 2 часов 40 минут до 7 часов 40 минут, 6 августа 2019 года, Дугнистова Н.А. совместно с СВА, находились в <адрес> <адрес> где у Дугнистовой Н.А., на фоне сложившихся личных неприязненных отношений к СВА, возник преступный умысел, направленный на его убийство. После чего, Дугнистова Н.А., реализуя свой преступный умысел на убийство СВА, осознавая общественно-опасный характер своих действий, предвидя неизбежность наступления смерти СВА и желая этого, взяла находившийся в квартире топор, которым умышленно нанесла множественные удары ( не менее 17 ) по телу потерпевшего СВА, в том числе, в область жизненно-важных органов - голову, шею, грудную клетку. В результате умышленных преступных действий Дугнистовой Н.А. потерпевшему СВА были причинены телесные повреждения: 1.1) рубленые раны шеи ( не менее 8 ), с полным пересечением левой яремной вены и левой общей сонной артерии; с множественными повреждениями щитовидного и перстневидного хрящей, верхних колец трахеи, пищевода, щитовидной железы, передней поверхности тела 5 шейного позвонка с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани, которые в совокупности причинили тяжкий вред здоровью, по признаку развития угрожающего для жизни состояния - обильной кровопотери; 1.2) рубленые раны: на передней поверхности грудной клетки слева (1); в левой заушной области (1), в проекции левой ветви нижней челюсти (1) с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани, которые в совокупности причинили легкий вред здоровью, по признаку его кратковременного расстройства; 1.3) ушибленные раны с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани: в левой теменной области (2), в правой теменной области (1), которые в совокупности причинили легкий вред здоровью, по признаку его кратковременного расстройства; 1.4) Ссадины с кровоизлияниями в подлежащие мягкие ткани: на передней поверхности грудной клетки слева (1); на передней поверхности шеи справа (1), которые как в отдельности, так и в совокупности вреда здоровью не причинили.
Смерть СВА наступила в результате действий Дугнистовой Н.А. на месте происшествия от рубленных ран шеи ( не менее 8 ) с полным пересечением левой яремной вены и левой общей сонной артерии; с множественными повреждениями щитовидного и перстневидного хрящей, верхних колец трахеи, пищевода, щитовидной железы, передней поверхности тела 5 шейного позвонка, осложнившихся кровотечением и развитием обильной кровопотери.
В судебном заседании суда первой инстанции Дугнистова Н.А. вину признала по ч. 1 ст. 105 УК РФ и показала, что смерть ее брата СВА наступила от ее действий, никого кроме нее, кто мог бы это сделать, в квартире в тот момент не было, но нанесенных ему ударов топором во вмененном количестве не помнит, действовала в ответ на неоднократные угрозы брата нанести вред ей ( Дугнистовой Н.А.) и ее сыну ДАС, боялась, что СВА лишит ее жизни. 5 августа 2019 года был день пенсии, ее мать СТА дала 2000 рублей своему сыну СВА, который ушел. Около 22 часов 5 августа 2019 года СВА вернулся пьяный, нецензурно бранился на нее ( Дугнистову Н.А.), проклинал, пугал, что его знакомые плохо относятся к ее сыну-милиционеру и инвалидная коляска СТА еще может пригодиться для ДАС, обещал отомстить ей за смерть их общего отца и ее мужа, вышел на улицу, вернулся с топором, поставил его у изголовья своего дивана. От пережитого у нее ( Дугнистовой Н.А. ) начало "скакать" давление, боролась с этим часов до 4 часов утра, принимала лекарства: каптоприл, нифидипин, эналаприл. Ближе к утру услышала шорох в спальне, она взяла гантель, стоявшую возле ее кровати, посмотрела, СВА вроде берет топор, она взяла гантелю и зашла в комнату, где на диване был СВА, поставила гантель к его дивану. СВА вновь поднимается с кровати, берет топор и идет к ней в кухню. Она находилась в дверном проеме, примерно на расстоянии 1,5 метра от СВА, который замахнулся, она схватила топор посередине, и начинают друг от друга тянуть топор, СВА высказывает ей угрозы убийством. Потом топор падает, СВА ее хватает и отталкивает, она оказалась на коленях, быстро соскочила, СВА наклоняется поднять топор, в это время она хватает гантель и ударяет по голове СВА, который сел на диван. Она оттолкнула его к стенке, чтобы он лег, СВА поднимается и опять к топору. Она схватила топор и наносила удары куда придется. Когда опомнилась, вернулась в комнату брата, увидела его окровавленным, поняла, что тот мертв, накрыла его простыней, поплакала в комнате у матери. Позвонила сыну ДАС, рассказала ему при встрече о случившемся, потом вызвала полицию и разбудила свою маму СТА Уже после смерти брата, видела бумажку о его разовом приеме психиатром, но листок этот выбросила, если при визите к психиатру видно, что пациент опасен для окружающих, врач должен на это отреагировать предупреждениями соответствующих инстанций, но сигнала от врача не было, полиция по этому поводу не приезжала.
Вина Дугнистовой Н.А. в умышленном причинении смерти СВА подтверждается показаниями самой осужденной о фактических обстоятельствах дела, приведенных выше, а также совокупностью других исследованных доказательств.
Потерпевшая СТА пояснила суду первой инстанции, что она проживает совместно со своей дочерью Дугнистовой Н.А. До 6 августа 2019 года с ними жил ее сын СВА, об обстоятельствах его смерти ей неизвестно, дома сын не пил, всегда уходил для распития куда-то, а когда после получения пенсии возвращался в состоянии опьянения, начинал конфликтовать с ней ( СТА) и Дугнистовой Н.А. на почве того, что всю жизнь не был женат, обещал ее ( СТА) и ее дочь Дугнистову Н.А. сделать бомжами, больше ничем не угрожал, что-то говорил об убийстве, но конкретизировать этого она не может. С ней СВА не дрался, Дугнистову Н.А. не бил, руки не поднимал. Вечером СВА был выпивший, по свету фар в окне, она предполагает, что к дому приезжала "скорая", которая потом уехала. Но шума не было, ближе к утру она спала, о смерти СВА дочь Дугнистова Н.А. сообщила ей, когда приехала полиция. Дугнистова Н.А. и по сей день извиняется перед ней за смерть своего брата СВА, но она ее давно простила.
Свидетель ДАС пояснил суду первой инстанции, что примерно 2 года назад его мама Дугнистова Н.А. переехала жить к своей матери СТА, в <адрес>, чтобы ухаживать за СТА СВА, родной брат его матери Дугнистовой Н.А., также проживал в этой квартире. СВА был грубым, нелюдимым, вечно всем недовольным, хорошим на людях, но конфликтным дома. Его мать Дугнистова Н.А. жаловалась на какие-то угрозы со стороны СВА, когда тот употреблял спиртное, но о рукоприкладстве никогда не сообщала. Накануне случившегося, по телефону, он разговаривал с Дугнистовой Н.А., по голосу та была в нормальном расположении духа, ничего необычного он не заметил. Когда на следующий день, около 8 часов утра, она ему позвонила и попросила приехать, то голос у нее был взволнованным, он подъехал и встретил Дугнистову Н.А. на улице. Мама пояснила, что накануне вечером пьяный СВА пришел домой, скандалил, а утром она почувствовала, что кто-то подходит дивану замахивается на нее колуном. Она, с помощью гантели, пыталась отбить его у СВА, возможно попала ему по голове, но СВА оставался в сознании, он выронил колун. Потом опять попытался нанести удар, у них завязалась борьба, и похоже, что в результате конфликта СВА скончался. Про удары колуном Дугнистова Н.А. не говорила, но ее рассказ звучал как вопросительный, длился минуту-полторы, она была в шоковом состоянии. Он пояснил матери, что нужно вызвать полицию и сообщить о произошедшем. Тогда Дугнистова Н.А. пошла домой, чтобы сначала провести процедуры СТА, а он поехал решать вопросы, связанные с поисками адвоката. Потом он привозил успокоительное в отдел полиции, там мать по-прежнему была напугана произошедшими событиями; помнит гантель в доме, но чтобы кто-то оставлял ее с собой во время сна не слышал.
Из оглашенных в суде первой инстанции, с согласия сторон, показаний свидетеля ССВ, данных им на предварительном следствии, следует, что он проживает в <адрес>, с июня 2019 года. В <адрес>, через стенку от него, проживает Дугнистова Н.А. с матерью, а до недавнего времени с ними жил СВА ( брат Дугнистовой Н.А.). Между ними частых конфликтов он не замечал, крайне редко видел СВА пьяным, увидел его в таком состоянии на усадьбе дома 5 августа 2019 года, около 23 часов, тот поздоровался и извинился за свой вид. На следующий день, около 8 часов, 6 августа 2019 года супруга ему рассказала, что просыпалась и слышала странные глухие звуки, похожие на стук в стену, или будто кто-то работал с инструментами ( т. 1 л.д. 63-67).
Из оглашенных в суде первой инстанции, с согласия сторон, показаний свидетеля ПТА ( жены ССВ), данных ею на предварительном следствии, в целом аналогичных показаниям ее мужа, следует, что названные глухие удары она слышала 6 августа 2019 года ночью или ранним утром, каких-либо криков не слышала ( т. 1 л.д. 68-71).
Из оглашенных в суде первой инстанции, с согласия сторон, показаний свидетеля СОВ, данных ею на предварительном следствии, следует, что она живет в <адрес> ее квартирой, в <адрес>, проживает Дугнистова Н.А. со старенькой матерью, также с ней проживал ее брат СВА, которого в состоянии опьянения не наблюдала, о каких-либо конфликтах между СВА и Дугнистовой Н.А. не знает. Около 5 часов утра 6 августа 2019 года она слышала доносящийся из квартиры Дугнистовой Н.А. разговор на повышенных тонах, видимо между Дугнистовой Н.А. и СВА, были приглушенные звуки, словно удары о дерево, все это продолжалось не более 7-10 минут, после чего стало тихо. Около 7 часов 30 минут, когда она выходила из дома на работу, то встретила на территории усадьбы Дугнистову Н.А., они поздоровались, ей показалось, что Дугнистова Н.А. будто была немного заторможена, либо уставшая ( т. 1 л.д. 75-77).
Из показаний в суде первой инстанции свидетелей КОВ, ГЛП, ЛЕП ( знакомых Дугнистовой Н.А.) следует, что Дугнистова Н.А. в телефонных переговорах сообщала о частых ссорах с СВА, из-за претензий того в адрес Дугнистовой Н.А., но о фактах нанесения СВА телесных повреждений Дугнистова Н.А. никогда не говорила. СВА гостей Дугнистовой Н.А. не любил, мог даже выгнать их из дома, пьяным он ругался, мог как-то обзываться, но именно без угроз. Дугнистова Н.А. сообщала, что ее изводит пьянка брата.
В суде первой инстанции свидетель ТАЕ ( оперуполномоченный ОУР ) показал, что 6 августа 2019 года в отдел полиции по Центральному району УМВД РФ по городу Барнаулу по подозрению в убийстве была доставлена Дугнистова Н.А., которая была в нормальном психологическом состоянии, сообщала об имеющихся заболеваниях, но на здоровье в тот момент не жаловалась. В беседе она держалась свободно, сообразно ситуации, наблюдала за его реакцией на сказанное ею, старалась преуменьшить свою роль в преступлении, ссылаясь на то, что боялась СВА Заторможенности у нее, как например от воздействия препаратов, не чувствовалось, она придерживалась определенной версии и за рамки не выходила, вопросы, что не относились к ее версии, оставались без ответа.
Кроме того, вина осужденной Дугнистовой Н.А. объективно подтверждается: протоколом осмотра <адрес>, где в спальне был обнаружен труп СВА, с признаками насильственной смерти в виде множественных ран шеи, а также ушибленных ран головы; изъяты женские платье и сланцы, следы пальцев рук, носки, топор, гантель ( т. 1 л.д. 7-23).
Заключением судмедэксперта N 1815 от 21 сентября 2019 года, о том, что на трупе СВА обнаружены следующие телесные повреждения:
1.1. Рубленые раны шеи (не менее 8) с полным пересечением левой яремной вены и левой общей сонной артерии; с множественными повреждениями щитовидного и перстневидного хрящей, верхних колец трахеи, пищевода, щитовидной железы, передней поверхности тела 5 шейного позвонка с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани, которые в совокупности причинили тяжкий вред здоровью, по признаку развития угрожающего для жизни состояния - обильной кровопотери. 1.2. Рубленые раны: на передней поверхности грудной клетки слева (1); в левой заушной области (1), в проекции левой ветви нижней челюсти (1) с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани, которые в совокупности причинили легкий вред здоровью, по признаку его кратковременного расстройства. 1.3. Ушибленные раны с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани: в левой теменной области (2), в правой теменной области (1), которые в совокупности причинили легкий вред здоровью, по признаку его кратковременного расстройства. 1.4. Ссадины с кровоизлияниями в подлежащие мягкие ткани: на передней поверхности грудной клетки слева (1); на передней поверхности шеи справа (1), которые как в отдельности, так и в совокупности вреда здоровью не причинили. Учитывая характер, локализацию и морфологические особенности вышеуказанных повреждений:
- повреждения, перечисленные в п.п. 1.1.-1.2. являются рублеными, образовались от не менее чем 12 рубящих воздействий острого объекта (орудия, предмета типа лезвия клина топора), с контактной частью в виде заостренной, прямолинейной кромки, ограниченная вершиной трехгранного угла (типа пятки, носка клина топора), отобразившееся в области левых концов ран N 3, N 4, N 7. Раны N 1, N 2, N 4, N 5, N 5, N 6, N 8, N 9 образовались от однократных воздействий, рана N 7 образовалась от не менее чем двукратных воздействий. Учитывая сходство в морфологии ран, можно предположить, что они могли образоваться от воздействия одного травмирующего объекта. - Повреждения, перечисленные в п. 1.3. являются ушибленными, образовались от не менее чем 3 воздействий твердого тупого объекта с ограниченной контактной травмирующей поверхностью. Причем ушибленная рана N 7 на кожном лоскуте с левой теменной области от трупа СВА могла быть причинена однократным воздействием твердого тупого объекта с ограниченной контактной травмирующей поверхностью. Ушибленная рана N 9 могла быть причинена однократным воздействием твердого тупого объекта с контактной поверхностью, ограниченной двумя ребрами, сходящимися под углом, близким к прямому. Не исключается вероятность образования ран от воздействий одного травмирующего объекта.
- Повреждения, перечисленные в п. 1.4. образовались от не менее чем 2 воздействий твердого тупого объекта с ограниченной контактной травмирующей поверхностью с шириной контактирующей поверхности не менее 6,5 см. Повреждения, перечисленные в п.п. 1.1.-1.4. образовались от не менее чем 17 воздействий. Повреждения, перечисленные в п.п. 1.1.-1.4. прижизненные и причинены в короткий промежуток времени, незадолго (от 0 до 1 ч.) до наступления смерти. Смерть СВА наступила от рубленых ран шеи (не менее 8) с полным пересечением левой яремной вены и левой общей сонной артерии; с множественными повреждениями щитовидного и перстневидного хрящей, верхних колец трахеи, пищевода, щитовидной железы, передней поверхности тела 5 шейного позвонка, осложнившихся кровотечением и развитием обильной кровопотери, что подтверждается наличием самих повреждений, указанных в п. 1.1., а также малокровием внутренних органов, слабоинтенсивными островчатыми трупными пятнами, выраженной бледностью кожного покрова. Учитывая характер и степень выраженности трупных явлений смерть СВА могла наступить в срок около 4-8 часов назад от момента исследования трупа на месте происшествия (06.08.2019 в 11 часов 40 минут) (т. 1 л.д. 158-173).
Заключением эксперта N 680-МК от 2 октября 2019 года о том, что раны N N 1-9 от трупа СВА на кожном лоскуте с шеи являются рублеными и причинены неоднократными рубящими воздействиями объектом (орудием, предмета типа топор), имевшим контактную поверхность в виде прямолинейного ребра. Раны NN 7-9 на кожном лоскуте с левой теменной области являются ушибленными от воздействий твердого тупого объекта, каким мог являться обух топора. Образование ран NN 1-9, 7-9 на кожных лоскутах с шеи и левой теменной области от трупа СВА от воздействий гантели, представленной на исследование - маловероятно (т. 1 л.д. 193-200).
Заключением эксперта N 7750 от 5 сентября 2019 года о том, что на гантеле и топоре с топорищем, изъятых в ходе осмотра места происшествия от 6.08.2019 года по адресу: <адрес>, обнаружена кровь СВА (т. 1 л.д. 176-179).
Заключением эксперта N 7749 от 5 сентября 2019 года о том, что на женском платье, изъятом в ходе осмотра места происшествия от 6.08.2019 года по адресу: <адрес>, обнаружена кровь СВА и Дугнистовой Н.А. (т. 1 л.д. 183-188).
Протоколом осмотра предметов были осмотрены: бумажный конверт коричневого цвета, с находящимся внутри образцом крови СВА; бумажный конверт коричневого цвета, с находящимся внутри образцом буккального эпителия Дугнистовой Н.А.; бумажный конверт коричневого цвета, с находящимся внутри образцом волос, срезов ногтевых пластин СВА; бумажный конверт белого цвета, с находящимися внутри 12 следами пальцев рук; картонная коробка коричневого цвета, с находящейся внутри гантелей; картонный сверток коричневого цвета, с находящимся внутри топором; картонная коробка коричневого цвета, с находящимся внутри женским платьем; картонная коробка коричневого цвета, с находящимися внутри парой сланцев, парой носок (т. 1 л.д. 220-227).
По заключению эксперта N 4101 от 7 августа 2019 года: у Дугнистовой Н.А. обнаружены телесные повреждения: кровоподтеки - на левой кисти (1), на левом предплечье ( 3), на правом предплечье (1), на правом коленном суставе (1), на левом коленном суставе ( 1), которые образовались от действий тупых твердых предметов, не причинили вреда здоровью, так как не влекут за собой кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности; возникли за 12-36 часов до момента осмотра в помещении отдела экспертизы живых лиц АКБ СМЭ ( 7.08.2019 года), что подтверждается данными объективного осмотра, в том числе, цветом кровоподтеков, следовательно, могли возникнуть и 6.08.2019 года ( т. 1 л.д. 154).
Проанализировав все собранные по делу доказательства в их совокупности, суд апелляционной инстанции считает, что об умысле Дугнистовой Н.А. на убийство СВА свидетельствует орудие преступления - топор, нанесением им множества ранений в расположение жизненно-важных органов человека - голову, шею, грудную клетку; характер и локализация ранений, несовместимых с жизнью.
Суд апелляционной инстанции признает обоснованными доводы апелляционного представления о неправильной квалификации судом первой инстанции действий Дугнистовой Н.А. по ч. 4 ст. 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.
Не соглашаясь с доводами апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции считает, что совокупностью исследованных доказательств опровергаются версии стороны защиты о том, что Дугнистова Н.А., действовала в состоянии необходимой обороны или аффекта, нанося топором множественные ранения в расположение жизненно-важных органов СВА - голову, шею, грудную клетку; причиняя ранения, несовместимые с жизнью. Также, суд апелляционной инстанции не усматривает в действиях Дугнистовой Н.А. убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны
Согласно ч. 1 ст. 37 УК РФ необходимая оборона - это защита личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства.
В соответствии с ч. 2 ст. 37 УК РФ правомерной является защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.
Как видно из дела, Дугнистова Н.А. после вечерней ссоры 5 августа 2019 года, как бы она себя не "накручивала", однако ночью СВА спал крепко, скандалов не устраивал, Дугнистова Н.А. сама отнесла в это время гантель брата в комнату СВА и положила к его дивану, но топор не забирала, ключи от двери квартиры из его плаща не вынимала, по телефону за помощью сына или полиции не обращалась. По опыту длительного совместного проживания Дугнистова Н.А. знала, что СВА в состоянии опьянения "поорет, да успокоится", после выпивки наутро успокаивается. В суде первой инстанции, после очередного напоминания Дугнистовой Н.А. судом содержания ст. 51 Конституции РФ, Дугнистова Н.А. сообщила о своей надежде договориться с СВА, думая, что он просто ее пугает, пошла в его комнату, а не наоборот, из-за своей "индивидуальности", "полезла на рожон", то есть она не воспринимала угрозы СВА такими, что будут тем обязательно осуществлены, если только она не защитится от него путем нанесения множественных ударов топором СВА
Судом первой инстанции верно установлено, что колун - специальный топор для колки дров, который благодаря внушительному весу и длинной рукоятке, передает гораздо большее воздействие при ударе, чем обычный топор, не требуя при этом лишних физических усилий от человека, поэтому короткий перехват за его ручку передаст колуну значительно меньшую силу удара, и Дугнистова Н.А., много лет прожившая в частных домах с печным отоплением, не могла этого не понимать. Дугнистова Н.А. пояснила в суде первой инстанции, что замах был небольшой, хотя высота потолков в их квартире в 2,5 м, при росте СВА в 1,75 м, позволяла тому полностью размахнуться для якобы готовящегося удара, не резкий, не быстрый, если она сумела перехватить колун в руках СВА, не был он и настолько активен в том, чтобы нанести какой-либо физический вред здоровью Дугнистовой Н.А., которая этим колуном завладела, а брошенную ею гантель СВА и не видел, то есть даже то посягательство на жизнь Дугнистовой Н.А., которое ей могло до этого мниться, с очевидностью для нее уже не могло быть реализовано. Дугнистова Н.А. не побежала от СВА с колуном, не попыталась сразу выбросить его в окно, что легко могла сделать, даже если ключ от входной двери остался в плаще СВА, не стала словесно утихомиривать бранящегося СВА, демонстрируя ему этот колун в качестве средства собственной защиты, не остановила его какие бы то ни было действия, даже пусть путем использования топора для нанесения ему ударов, не опасных для жизни (например, плашмя и т.п.), а напротив, сразу же нанесла им рубящий (т.е. острым лезвием) удар в область расположения жизненно важных органов СВА При этом, в силу своего высшего медицинского образования и многолетней врачебной практики, Дугнистова Н.А. достоверно знала, что подобные повреждения с высочайшей степенью вероятности повлекут вред здоровью СВА, что говорит о личных неприязненных отношениях к оскорблявшему ее СВА, а не цели спасти собственные жизнь и здоровье Дугнистовой Н.А. Обнаруженные у Дугнистовой Н.А. кровоподтеки, не повлекшие вреда ее здоровью кровоподтеки, указанные в заключении судмедэксперта ( т.1 л.д. 154), образовались у нее в ходе борьбы с СВА за колун, о чем она сообщила эксперту, затем - суду первой инстанции, и это тоже говорит о том, что СВА не стремился причинить Дугнистовой Н.А. телесные повреждения, хоть сколько-нибудь опасные для ее здоровья, тем более - лишить ее жизни.
Из материалов уголовного дела следует, что СВА не привлекался ни к уголовной, ни к административной ответственности, правил общежития не нарушал, соседи на него не жаловались, трое из них, проживающих с Дугнистовой Н.А. и СВА в одном доме, в состоянии опьянения его видели крайне редко. То, что поведение иногда выпивающего, причем не за счет Дугнистовой Н.А., и бранящегося в ее адрес СВА, переполнило ее "чашу терпения", стало "последней каплей" за многие годы его неприязни к сестре и в ее действиях усматриваются признаки предусмотренного уголовным законом внезапно возникшего сильного душевного волнения ( аффекта), вызванного насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо иными противоправными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего, а равно длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением СВА, суд первой инстанции мотивированно отверг, относя сложившуюся в течение нескольких лет модель взаимоотношений Дугнистовой Н.А. и СВА к их семейному обиходу; с чем соглашается суд апелляционной инстанции, поэтому доводы жалобы в этой части является безосновательными.
Согласно выводам стационарной комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы N 145 от 23 сентября 2019 года: Дугнистова Н.А. каким-либо хроническим, временным, иным психическим расстройством, слабоумием не страдает в настоящее время и не страдала на момент инкриминируемого ей деяния, у неё выявляются признаки органического астенического эмоционально-лабильного расстройства сосудистого генеза с психоорганическим синдромом 1 стадии, легким церебрастеническим синдромом. Имеющиеся изменения психики Дугнистовой Н.А. не столь выражены, не сопровождаются продуктивной симптоматикой, болезненными нарушениями мышления, интеллекта, расстройством критических способностей и не лишали Дугнистову Н.А. в момент инкриминируемого ей деяния способности осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий и руководить ими. В период времени, относящийся к инкриминируемому ей деянию, у Дугнистовой Н.А. не выявляется какого-либо временного расстройства психической деятельности, в том числе патологического аффекта, о чем свидетельствует отсутствие признаков нарушенного сознания, отсутствие расстройств восприятия, сохранность всех видов ориентировок? последовательный характер действий, сохранность воспоминаний о содеянном. Высказывания Дугнистовой Н.А. о запамятовании событий правонарушения клинически недостоверны, обусловлены защитной позицией в связи с судебно-следственной ситуацией и носят защитный характер. По психическому состоянию в настоящее время Дугнистова Н.А. может осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий и руководить ими, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела и давать о них показаний, самостоятельно осуществлять свои процессуальные права и обязанности.
По психическому состоянию Дугнистова Н.А. в применении принудительных мер медицинского характера не нуждается. Возникновение физиологического аффекта обеспечивается длительной психотравмирующей ситуацией, обусловленной противоправным воздействием со стороны потерпевшего, и имеет в своем развитии определенные стадии, характерными для которых являются фрагментарность восприятия и последующая физическая и психическая астения. В результате изучения материалов дела и подэкспертной Дугнистовой Н.А., признаки аффекта не выявлены, отсутствуют указания на длительное психотравмирующее воздействие на личность подэкспертной. Сохранность воспоминаний у подозреваемой о произошедшем также исключает фрагментарность восприятия. В связи с чем, Дугнистова Н.А. в момент совершения инкриминируемого ей деяния не находилась в состоянии физиологического аффекта (т. 1 л.д. 215-218).
У суда апелляционной инстанции не имеется оснований не доверять выводам стационарной комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы N 145 от 23 сентября 2019 года; заключение дано экспертами, имеющими значительный стаж работы и высокую квалификацию, содержит исчерпывающие ответы на поставленные вопросы, соответствует требованиям ФЗ РФ " О государственной судебно-экспертной деятельности" и требованиям УПК РФ, поэтому суд апелляционной инстанции признает Дугнистову Н.А. вменяемой.
Суд апелляционной инстанции учитывает, что Дугнистова Н.А. сама пришла в комнату СВА для разбирательства вопроса о его поведении накануне вечером, вела себя при этом более агрессивно, чем СВА, и в действиях Дугнистовой Н.А. по этой причине отсутствуют признаки патологического или физиологического аффекта, что следует и из соответствующего экспертного заключения.
Специалист ЖВН ( врач-психиатр) в суде первой инстанции дал развернутую характеристику особенностям поведения Дугнистовой Н.А. в день случившегося, с учетом собранных по делу сведений, также не утверждал о наличии у Дугнистовой Н.А. физиологического аффекта.
Особенностью преступлений, совершенных в состоянии аффекта, является то, что умысел на совершение преступления всегда возникает и реализуется в состоянии аффекта, то есть неожиданно, он является внезапно возникшим и другим быть не может, поэтому так называемое "накручивание" Дугнистовой Н.А. себя, бессонная ночь и тому подобное, поэтому суд апелляционной инстанции не усматривает в действиях Дугнистовой Н.А. убийства, совершенного в состоянии аффекта.
Указываемое стороной защиты упущение при постановке перед экспертами вопросов, касающихся психического состояния Дугнистовой Н.А., устранено судом первой инстанции допросом в качестве специалиста ЖВН, который, не менее чем привлеченные к делу в ходе предварительного следствия эксперты, квалифицирован в своей экспертной деятельности в той же области, его сорокалетний стаж превышает стаж любого из названных экспертов. При вызове этого специалиста суд первой инстанции стремился к тому, чтобы исключить ангажированность специалиста от стороны защиты и корпоративный дух, которые мешали бы ему дать объективные ответы на интересующие суд вопросы, поэтому доводы апелляционного представления в этой части не могут быть признаны состоятельными.
На вопросы о возможности влияния принимаемых препаратов и изменений в организме Дугнистовой Н.А. на восприятие ею происходящего, специалист ЖВН пояснил суду первой инстанции, что названные Дугнистовой Н.А. препараты, принимаемые ею для стабилизации артериального давления, не оказывают влияния на интеллектуальные функции, но сама по себе совокупность тревоги, волнения, бессонницы, истощения эмоциональных ресурсов при трудном уходе за больной матерью, колебаний уровня сахара в крови на фоне выявленного в ходе экспертных исследований заболевания сосудистого генеза, могла оказывать опосредованное действие на поведенческую регуляцию и на восприятие Дугнистовой Н.А. сути происходящего, об этом говорит нанесение множественных неоптимизированных ударов, хотя для нанесения потерпевшему смертельных увечий врачом со стажем достаточно было и одного удара; наносимые Дугнистовой Н.А. удары СВА носили автоматизированный характер, ее поведение во время их нанесения управлялось эмоциями, стремлением не останавливаться в агрессии, и говорить о том, что она специально добивалась смерти потерпевшего, не приходится, поэтому она действительно могла не сразу сообразить, что СВА лишен жизни, прекратив свои действия в силу того, что истощила свои резервы и просто расслабилась, а осознание пришло позднее, когда она как-то успокоилась; вместе с тем, от человека в таком состоянии даже при фокусировании сознания на субъекте борьбы не уходит понимание признаков используемого для ударов предмета, тяжести его, формы, соответствия этого предмета цели нанесения телесных повреждений лицу в зависимости от физического состояния потерпевшего, размера его, возраста и т.п.
Высказанное специалистом ЖВН мнение было принято во внимание судом первой инстанции, однако не учитывает в должной степени совокупность исследованных доказательств, в том числе, выводы стационарной комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы N 145 от 23 сентября 2019 года о том, что у Дугнистовой Н.А. в период времени, относящийся к инкриминируемому ей деянию, не выявляется какого-либо временного расстройства психической деятельности, в том числе патологического аффекта, не находилась она и в состоянии физиологического аффекта; поэтому, соглашаясь с доводом апелляционного представления в этой части, суд апелляционной инстанции считает, что судом первой инстанции сделан неверный вывод о том, что количество нанесенных Дугнистовой Н.А. ударов колуном СВА не свидетельствует о наличии у нее умысла именно на убийство потерпевшего.
Судом первой инстанции мотивированно, в соответствии со ст. 271 УПК РФ, отказано в удовлетворении ходатайства защиты о проведении повторной судебной психолого-психиатрической экспертизы, поэтому доводы жалобы в этой части являются безосновательными.
Судом первой инстанции обоснованно отказано в удовлетворении ходатайства защиты о назначении в отношении Дугнистовой Н.А. судебно-медицинской экспертизы в целях установления возможности отбывать наказание в местах лишения свободы, так как в соответствии с утвержденными Постановлением Правительства РФ от 6 февраля 2004 года N 54 " Правилами медицинского освидетельствования осужденных представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью" такое освидетельствование проводится медицинскими комиссиями лечебно-профилактических учреждений в отношении осужденных, отбывающих лишение свободы; Дугнистова Н.А. на тот момент не являлась осужденной.
Показания свидетеля ТАЕ о поведении Дугнистовой Н.А. при получении объяснения, вопреки доводам жалобы, обоснованно приняты во внимание судом первой инстанции.
Суд апелляционной инстанции считает, что согласно совокупности исследованных доказательств, материалов уголовного дела, описанные действия СВА являлись реакцией на изначальные действия Дугнистовой Н.А., которая по собственной инициативе с гантелью пришла в комнату СВА и стала отбирать топор у СВА, которым тот, находясь в своей комнате, в это время никому не угрожал; именно Дугнистова Н.А., отбирая топор, нанесла удар гантелью по голове СВА, а затем, подняв выпавший у него топор, нанесла лезвием топора "колуна" множественные рубящие удары в область жизненно-важных органов СВА, в момент, когда СВА действий, угрожавших жизнью и здоровью Дугнистовой Н.А., либо угроз их совершения, не производил и не высказывал; поэтому доводы жалобы о том, что Дугнистова Н.А. находилась в состоянии необходимой обороны суд апелляционной инстанции признает необоснованными.
Доводы жалобы о не установлении по какой части тела потерпевшего и какой именно часть колуна был нанесен первой и последующие удары, не установление экспертами последовательности локализации нанесения ударов не могут быть признаны состоятельными судом апелляционной инстанции, так как не влияют на доказанность вины осужденной Дугнистовой Н.А.
С учетом вышеизложенного, суд апелляционной инстанции квалифицирует действия Дугнистовой Н.А. по ч. 1 ст. 105 УК РФ как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.
При назначении наказания суд апелляционной инстанции учитывает степень и характер общественной опасности совершенного особо тяжкого преступления против личности; личность виновной, положительно характеризующейся родными и близкими, а также - по месту жительства и прежней работы; влияние назначенного наказания на исправление осужденной и условия жизни ее семьи.
Соглашаясь с доводом апелляционного представления, суд апелляционной инстанции признает обстоятельством, смягчающим наказание, согласно п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, активное способствование Дугнистовой Н.А. раскрытию и расследованию преступления.
Обстоятельствами, смягчающими наказание, также суд апелляционной инстанции признает: признание факта причинения Дугнистовой Н.А. телесных повреждений СВА и раскаяние в содеянном; определенное способствование раскрытию и расследованию преступления; преклонный возраст, состояние здоровья Дугнистовой Н.А. и ее матери СТА, оказание ей посильной, трудоемкой и многолетней помощи; многочисленные извинения перед потерпевшей, не желающей наказывать Дугнистову Н.А.; противоправность и аморальность поведения СВА, явившегося поводом для преступления и выразившегося в пьяной нецензурной брани в ее адрес (угрозы же, оснований опасаться осуществления которых нет, не предусмотрены УК РФ или КоАП РФ, не связаны с нарушением требований норм иных отраслей права).
Обстоятельств, отягчающих обстоятельств, не имеется.
С учетом вышеизложенного, суд апелляционной инстанции считает, что исправление осужденной невозможно без реальной изоляции от общества, поэтому следует назначить ей наказание только в реального лишения свободы, с учетом положений ч. 1 ст. 62 УК РФ, в соответствии с п. "б" ч. 1 ст. 58 УК РФ, с отбыванием в исправительной колонии общего режима; без назначения дополнительного наказания.
Оснований для изменения категории преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, с учетом фактических обстоятельств преступления и степени его общественной опасности, суд апелляционной инстанции не усматривает.
На основании ч. 7 ст. 53.1 УК РФ принудительные работы не назначаются женщинам, достигшим пятидесятипятилетнего возраста.
Учитывая пожилой возраст и личность Дугнистовой Н.А., ее поведение во время и после совершения преступления; обстоятельства, смягчающие наказание; суд апелляционной инстанции признает исключительными совокупность всех обстоятельств, смягчающих наказание, поэтому считает необходимым назначить наказание, с применением ст. 64 УК РФ, ниже низшего предела, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ.
Оснований для применения ст. 73 УК РФ суд апелляционной инстанции не усматривает, с учетом фактических обстоятельств преступления и степени его общественной опасности.
Вещественные доказательства - платье, сланцы, носки, топор, гантель, как не представляющие ценности, подлежат уничтожению.
Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.31, 389.32, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
ПРИГОВОРИЛ:
приговор Центрального районного суда города Барнаула Алтайского края от 22 января 2020 года в отношении Дугнистова Н.А. отменить.
Признать Дугнистова Н.А. виновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, и назначить ей наказание, с применением ст. 64 УК РФ, в виде 4 ( четырех ) лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
Срок наказания Дугнистовой Н.А. исчислять со дня ее задержания.
На основании п. "б" ч. 3.1, ч. 3.4 ст. 72 УК РФ зачесть Дугнистовой Н.А. в срок отбытого наказания время содержания ее под стражей с 6 августа 2019 года по 8 августа 2019 года, и время принудительного нахождения в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях, с 5 сентября 2019 года по 23 сентября 2019 года, из расчета 1 день содержания под стражей и принудительного нахождения в медицинской организации за 1,5 дня лишения свободы, а также время нахождения Дугнистовой Н.А. под домашним арестом с 9 августа 2019 года по 4 сентября 2019 года и с 24 сентября 2019 года по 6 марта 2020 года, из расчета 2 дня нахождения под домашним арестом за 1 день лишения свободы.
Вещественные доказательства - платье, сланцы, носки, топор, гантель - уничтожить.
Апелляционное представление государственного обвинителя удовлетворить, апелляционную жалобу адвоката оставить без удовлетворения.
Председательствующий: М.А.Фокин
Судьи: И.А. Пахомова
А.В. Арбачакова
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
