Определение Судебной коллегии по уголовным делам Мурманского областного суда от 25 мая 2020 года №22-374/2020

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ МУРМАНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 25 мая 2020 года Дело N 22-374/2020
г.Мурманск "25" мая 2020 года
Судебная коллегия по уголовным делам Мурманского областного суда в составе: председательствующего - судьи Венедиктова А.А.,
судей Гораскова Р.А. Вахрамеева Д.Ф.,
при помощнике судьи Логиновой О.Ю.,
с участием: государственного обвинителя - прокурора Донецкого Д.В.,
представителя потерпевшего Т.Г.Р. - адвоката Островской А.С., представителя потерпевшей Т.К.Р.. - адвоката Миронова П.Ю.,
защитника осужденного Асряна М.С. - адвоката Москаленко А.Н.,
защитника осужденного Лазгяна А.Е. - адвоката Камочкина М.В.,
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам защитника Москаленко А.Н., в интересах осужденного Асряна М.С., защитника Камочкина М.В., в интересах осужденного Лазгяна А.Е., апелляционным жалобам заинтересованных лиц Г. и Т. на приговор Кольского районного суда Мурманской области от 2 сентября 2019 года, которым
АСРЯН МГЕР САМСОНОВИЧ, *** года рождения, уроженец с. *** Азербайджанской ССР, гражданин Российской Федерации, не судимый,
осужден по п. "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в ред. Федерального закона от 08.12.2003 N 162-ФЗ) к 7 годам лишения свободы, по ч. 3 ст. 33 п.п. "а", "з" ч.2 ст. 126 УК РФ (в ред. Федерального закона от 07.12.2011 N 420-ФЗ) к 8 годам лишения свободы, по ч.3 ст. 33, ч.1 ст.30, п. "з" ч.2 ст. 105 УК РФ (ред. Федерального закона от 27.12.2009 N 377-ФЗ) к 9 годам лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 год. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний, окончательно назначено наказание в виде 15 лет лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 года, с отбыванием лишения свободы в исправительной колонии строгого режима и последующим установлением ограничений, предусмотренных ст. 53 УК РФ,
ЛАЗГЯН АРМЕН ЕГИШЕВИЧ, *** года рождения, уроженец *** Армянской ССР, гражданин Российской Федерации, не судимый,
осужден по п. "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ (в ред. Федерального закона от 08.12.2003 N 162-ФЗ) к 7 годам лишения свободы, по п.п. "а", "з" ч. 2 ст. 126 УК РФ (в ред. Федерального закона от 07.12.2011 N 420-ФЗ) к 6 годам лишения свободы. На основании ч.3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний, окончательно назначено наказание в виде 10 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.
Осужденные Асрян М.С. и Лазгян А.Е. скрылись от суда, в связи с чем им изменена мера пресечения на заключение под стражу, и отдельным постановлением суда они объявлены в розыск.
Заслушав доклад судьи Гораскова Р.А., выслушав выступление защитника Москаленко А.Н. и Камочкина М.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб, поданных в интересах осужденных, а также доводы апелляционных жалоб заинтересованных лиц, мнение представителей потерпевших Островской А.С. и Миронова П.Ю., а также государственного обвинителя Донецкого Д.В., просивших приговор оставить без изменения, а доводы всех апелляционных жалоб без удовлетворения, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Асрян М.С. признан судом виновным и осужден за вымогательство, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в целях получения имущества в особо крупном размере, организацию похищения Т.Г.., совершенного группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений, а также организацию приготовления к убийству Т.Г.Р.., из корыстных побуждений, по найму.
Лазгян А.Е. признан виновным и осужден за вымогательство, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в целях получения имущества в особо крупном размере, похищение Т.Г., совершенное группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений.
Преступления совершены в период с августа 2007 года по июль 2015 года на территории Краснодарского края и Мурманской области при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В апелляционной жалобе и последующих дополнениях к ней защитник Москаленко А.Н., действуя в интересах осужденного Асряна М.С., указывает, что приговор является незаконным, необоснованным, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, по делу имеются существенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона, в силу чего он подлежит отмене.
В обоснование своей позиции указывает, что вина Асряна М.С. в совершении инкриминируемых преступлений не подтверждается собранными по делу доказательствами, а его показания о непричастности к данным преступлениям не опровергнуты. Считает, что суд заняв обвинительный уклон, положил в основу приговора недостоверные показания потерпевшего Т.Г.Р.. и зависимых от него Т.К.Р.. и А.., и без достаточной проверки отвергнул доводы о непричастности осужденных к инкриминируемым преступлениям.
В частности, оставлено без внимания, что мотивом похищения мог быть произошедший вечером 18 марта 2008 года конфликт между М. и Т.Г.. в результате ДТП; немотивированно отказано в исследовании материалов ОРД по уголовному делу о похищении Асряна М.С., где содержатся телефонные переговоры и беседы участников настоящего уголовного дела, из которых следует, что целью участия Т.Г.Р.. в разделе имущества А. было разорение его семьи, а А. не сообщал о наличии угроз со стороны Асряна М.С. и других пришедших к нему лиц, а именно Т.Г.Р. интерпретировал их действия как угрожающие; оставлено без внимания решение Первомайского районного суда г. Мурманска от 20 ноября 2007 года, где установлены иные обстоятельства склонения А. к отказу от наследства и сведения о причастности к этому Асряна М.С. и Лазгяна А.Е. отсутствуют; оставлены без внимания показания Асряна М.С. в судебном заседании по уголовному делу в отношении Т.Г.Р.., где он прямо указал о посещении А. в г. Армавир совместно с иными лицами; не принят во внимание факт обращения А. с заявлением о преступлении спустя девять лет; при оценке достоверности показаний А. оставлено без внимания состояние его здоровья и возраст; необоснованно отвергнуты показания свидетелей защиты Л.Н.М. и Л.П.Е.. об их присутствии на встрече с потерпевшим в г. Армавире и отсутствии Л.А.М. и Лазгяна А.Е.
Относительно осуждения за организацию похищения Т.Г. указывает, что у Асряна М.С. отсутствовал мотив, связанный с возвратом денежного долга, поскольку из показаний потерпевшего Т.Г.Р. и свидетеля А.Г.С. следует, что перед похищением долг уже был частично возвращен, и имелась договоренность по возврату остальной части. Кроме того, из показаний Т.Г.Р.. также следует, что Асрян М.С. не имел намерения похищать Т.Г. поскольку только в день похищения узнал о нахождении Т.Г. на территории пивоваренного завода и сразу потребовал, что бы его увезли с завода. Приведенные показания свидетеля О. и аудиозапись его разговора искажены, поскольку в ходе судебного разбирательства О.. пояснил, что все его сведения основаны на слухах. Из аудиозаписи разговора Т.Г.Р. и Г.М.Г. следует, что о похищении им стало известно от С. то есть сведений о причастности к этому преступлению Асряна М.С. не содержится. Суд необоснованно отклонил показания свидетеля Х.. о въезде автомобиля "Нива Шевроле" на территорию завода только с Лазгяном А.Е. и Л.А.М.., а также показания Д. о причастности к похищению Т.Г.. только С. и Л.
Приводя содержание явки с повинной и объяснений Л. считает их недостоверными, поскольку последний не смог указать место убийства и захоронения Т.Г.., также не подтвердились его показания о наличии у С. снегохода в пос. Верхнетуломский (свидетели Д. М.. и С. показали, что снегоход находился на 107 км.). Не может служить подтверждением достоверности показаний Л. и показания свидетеля А.Т.А. - проводившей полиграфическое исследование, поскольку само заключение отсутствует, а представленная видеозапись воспроизведена частично и на ней отсутствуют сведения о лицах причастных к похищению Т.Г. При таких обстоятельствах считает, что участниками похищения могли быть любые лица, которых назвал бы Л. Обращает внимание, что Л.. умер от отравления неизвестным наркотическим средством в связи с чем следовало провести посмертную психиатрическую экспертизу для подтверждения достоверности его показаний, чего сделано не было.
Считает недопустимыми доказательствами показания свидетеля С. и изъятые у неё фрагменты видеозаписи беседы с Л. поскольку она получила их в нарушении требований закона об "ОРД" и УПК РФ и выдала лишь спустя семь лет. При этом полной видеозаписи данной беседы не представлено.
Обращает внимание, что в ходе расследования устанавливались и иные лица, которые могли быть причастны к совершению похищения Т.Г.. - Л.К.П., Ч. (который изображен на видеозаписи с ТЦ "***"), вместе с тем их причастность к похищению не проверялась, а в допросе Ч. необоснованно отказано на предварительном следствии. При этом, утверждает, что из материалов дела непонятно, когда и на каком носителе изъята видеозапись, а из её содержания невозможно идентифицировать автомобиль и лиц, находящихся рядом с ним. В связи с чем считает, что выводы суда о времени производства видеозаписи, марке автомобиля и лицах, на ней изображенных, основаны на предположениях.
Считает недопустимыми и недостоверными доказательствами: протокол осмотра автомобиля "Нива Шевроле" и изъятия из него предметов, поскольку один из листов протокола не подписан следователем и другими участниками, не подписаны конверты с изъятыми предметами, отсутствуют сведения о способе транспортировки автомобиля в бокс ЭКЦ; заключение судебно-генетической экспертизы, поскольку не проверена принадлежность предметов, выданных Т.К.Р. похищенному Т.Г.., само заключение эксперта доставлено из Москвы кем-то из знакомых Т.Г.Р.. и было получено 9 июля 2008 года, то есть за два дня до даты изготовления указанной в заключение, а при дополнительной экспертизе опровергнут категорических вывод о принадлежности изъятых в автомобиле биологических следов Т.Г. протоколы опознания Л.А.М. и Лазгяна А.Е., поскольку фотографии статистов существенно отличаются и опознание проведено по действиям, а не по индивидуальным признакам опознаваемого.
Указывает на незаконность возбуждения уголовных дел по всем инкриминируемым преступлениям, поскольку отсутствовали законные повод и основания для их возбуждения. Уголовное дело в 2015 году по ч. 1 ст. 126 УК РФ возбуждено по истечению срока давности, что недопустимо. Кроме того, считает, что основанием для возбуждения уголовных дел стали неоднократные обращения Т.Г.Р. продиктованные целью мести Асряну М.С. за привлечение к уголовной ответственности.
Кроме того, считает, что по делу нарушены положения ч.3 ст. 18 УПК РФ, поскольку перевод копии обвинительного заключения на армянский язык неправильный и неточный, в связи с чем имелись основания для возвращения дела прокурору. Полагает, что суд необоснованно отказал в приобщении к материалам дела доказательств, подтверждающих неправильность перевода, в назначении лингвистической экспертизы перевода, в отводе переводчика Н. в допросе специалиста М.В.С. явка которой обеспечена защитой. Считает, что указанные нарушения являются прямым основанием для возвращения уголовного дела прокурору.
Также обращает внимание, что суд не предоставил Асряну М.С. возможность подготовить на армянском языке речь к прениям сторон, проигнорировал его ходатайство о предоставлении ему перевода всего протокола судебного заседания на родной язык для подготовки и написания апелляционной жалобы, что препятствует участию осужденного в судебном заседании на стадии апелляционного обжалования. Также обращает внимание, что переводчик с протоколом судебного заседания не ознакомился и правильность перевода не удостоверил.
Кроме того, в ходе судебного заседания не был осуществлен надлежащий перевод допроса потерпевшего Т.Г.Р. поскольку переводчик сообщил о необходимости письменного перевода допроса и предоставления для ознакомления подсудимому, чего сделано не было. Аналогичные нарушения были допущены при оглашении материалов дела, поскольку переводчик не успевал их переводить, на что обращал внимание подсудимый, а 22 января 2019 года, согласно протоколу, переводчик вообще не принимал участие в судебном заседании.
Полагает, что суд ограничил сторону защиты в предоставлении доказательств, вследствие необоснованного отказа в приобщении доказательств, участии специалистов, ограничения возможности по вызову и допросу свидетелей защиты. Так судом необоснованно отказано в допросе свидетелей М.Б.Н., Х. явившихся по инициативе стороны защиты, отказано в вызове свидетелей Ч. С.Н.А.., К. не принято мер к установлению и допросу свидетеля Л.К. необоснованно отказано в приобщении в качестве доказательств дисков с аудиозаписью разговоров Т.Г.Р. с различными лицами, являющимися доказательствами по уголовному делу в отношении Т.Г.Р. необоснованно отказано в истребовании материалов уголовного дела в отношении Т.Г.Р.. и протокола судебного заседания из указанного дела, необоснованно отказано в назначении экспертизы по видеозаписи с ТЦ "***" и по видеозаписям беседы С. с Л.., отказано в назначении медицинской и психиатрической экспертизы в отношении потерпевшего А.., для оценки достоверности его показаний, ограничена возможность допроса потерпевшего А. который ввиду усталости отказался отвечать на вопросы, после чего в судебное заседание более не прибыл.
Обращает внимание на обвинительный уклон суда первой инстанции, который выразился в удовлетворении всех ходатайств обвинения и предъявлении дополнительных необоснованных требований к стороне защиты, а также в нарушении правила о незамедлительном рассмотрении всех ходатайств и необоснованном отложении рассмотрения ходатайств защиты.
Кроме того полагает, что даже из обстоятельств, признанных судом доказанными, действия Асряна М.С. по п. "б" ч. 3 ст. 162 УК РФ и ч. 3 ст. 33 ч. 1 ст. 30 п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ квалифицированы неправильно, а обвинение содержит противоречивые и неопределенные сведения. Так в отношении вымогательства указаны две взаимоисключающие корыстные цели совершения преступления - получение имущества в особо крупном размере и возможное освобождение виновного от имущественных обязательств. Считает, что предметом вымогательства в данном случае является односторонняя сделка по отказу от наследства и доверенностей, что не соответствует предмету вымогательства в уголовно-правовом смысле, поскольку не предполагает передачу потерпевшим именно своего имущества или права на него виновному. Полагает, что по этим основаниям уголовное дело должно было быть возвращено прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ. В отношении организации убийства Т.Г.Р. считает, что на стадии приготовления к преступлению, такой вид соучастия как организация преступления невозможна. Кроме того, анализируя показания свидетелей И.., П. и установленные судом действия Асряна М.С., считает, что преступление было прекращено в результате бездействия Асряна М.С. и его добровольного отказа от совершения преступления, что является основанием для освобождения от уголовной ответственности. При этом судом оставлены без должной проверки показания свидетеля З. о подложности протокола очной ставки с П.Н.Н. 19 сентября 2016 года.
Считает, что суд первой инстанции нарушил права осужденного Асряна М.С., не предоставил ему перед началом рассмотрения дела достаточно времени для дополнительного ознакомления с материалами дела и не обеспечил участия переводчика при ознакомлении с материалами дела в перерывах между судебными заседаниями; после вступления в дела адвокатов Гудкова В.А. и Корчака С.Н., не предоставил им достаточного времени для ознакомления с материалами уголовного дела и подготовке к судебным заседаниям, о чем они сообщали в ходе рассмотрения дела, но их просьбы оставлены без удовлетворения; необоснованно расценил пояснения осужденных о неготовности дать показания, как отказ от дачи показаний; необоснованно прерывал осужденного Асряна М.С. при даче показаний; не рассмотрел отвод адвокату Нерсисяну К.Г.; окончил судебное следствие без выяснения у сторон мнений о дополнении судебного следствия; не предоставил времени для подготовки к прениям адвокату Першину Ю.В..
Указывает на отсутствие в материалах дела протокола судебного заседания от 26 декабря 2018 года, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона и является прямым основанием для отмены приговора суда.
Обращает внимание на необоснованность взыскания морального вреда с Асряна М.С., поскольку суд принял во внимание последствия для здоровья потерпевшего, которые не вменялись в вину осужденному.
На основании изложенного просит приговор отменить и возвратить уголовное дело прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.
В апелляционной жалобе и последующих дополнениях к ней защитник Камочкин М.В., действуя в интересах осужденного Лазгяна А.Е., указывает, что приговор является незаконным, необоснованным, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, по делу имеются существенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона, в силу чего он подлежит отмене.
В обоснование своей позиции указывает, что вина Лазгяна А.Е. в совершении инкриминируемых преступлений не подтверждается собранными по делу доказательствами, а его показания о непричастности к совершению преступлений не опровергнуты.
Так по эпизоду вымогательства у А. суд не дал должной оценки показаниям обвиняемого Асряна М.С. об отсутствии Лазгяна А.Е. на встрече с потерпевшим А. в г. Армавире. Показания потерпевшего А. носят противоречивый характер, и его утверждения о присутствие Лазгяна А.Е. основаны на предположениях, поскольку он не называет имя и фамилию Лазгяна А.Е., а лишь описывает внешность присутствующих, чего явно недостаточно и является существенным обстоятельством, ставящим под сомнение достоверность его показаний. В ходе очной ставки с Лазгяном А.Е. и опознания по фотографии потерпевший делает лишь предположения о его имени и нахождении у него дома, а в 2017 году опознает иного мужчину. Считает несостоятельными ссылки суда на пожилой возраст потерпевшего в части имеющихся неточностей в его показаниях. Кроме того, из аудиозаписи показаний Асряна М.С. по уголовному делу в отношении Т.Г.Р.., из решения Первомайского районного суда г. Мурманска от 20 ноября 2007 года по иску А. следует, что отсутствовал сам факт вымогательства, поскольку целью встречи с потерпевшим был отзыв доверенности, а не отказ от наследства, чему суд первой инстанции не дал надлежащей оценки.
По эпизоду похищения Т.Г.. указывая на отсутствие доказательств виновности Лазгяна А.Е., считает противоречивыми и недостоверными показания потерпевшей Т.К.Р. о времени последнего выхода из дома Т.Г.., а также показания свидетеля С об использовании Лазгяном А.Е. номера телефона +7-***, поскольку она ссылается на объяснения Л. где таких сведений не содержится. Данный телефонный номер принадлежал иному лицу, и доказательств его использования Лазгяном А.Е. не представлено. Из явки с повинной Л. следует, что именно он совместно с С.. участвовал в похищении Т.Г.
Ссылаясь на правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации и положения постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, полагает, что в силу положений ст. 240, 276, 281 УПК РФ суд был не вправе оглашать показания специалистов Ш. и М.Д.А. в связи с чем они являются недопустимыми доказательствами, поскольку получены в нарушении требований УПК РФ, и не могли быть положены в основу приговора.
Кроме того, утверждает, что предъявленное обвинение не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку в нем не указаны конкретные действия Лазгяна А.Е. по совершению вымогательства и похищения. Указанные общие действия всех обвиняемых без конкретики, носят декларативный характер и оценочные суждения о том, что Лазгян А.Е. участвовал в совершении преступлений наряду с другими лицами, что является основанием для возвращения уголовного дела прокурору, в чём необоснованно отказано судом первой инстанции.
Полагает, что в ходе судебного разбирательства нарушены положения ч.3 ст. 18 УПК РФ, поскольку перевод копии обвинительного заключения на армянский язык был неправильным и неточным, в связи с чем также имелись основания для возвращения дела прокурору.
Кроме того, считает, что судом было нарушено право осужденного Лазгяна А.Е. на защиту, поскольку адвокату не было предоставлено возможности ознакомиться с протоколами судебного заседания за период с 2 июля по 26 июля 2019 года, когда он отсутствовал, а также не предоставлено время подготовиться к прениям сторон.
Также полагает, что суд первой инстанции необоснованно отклонил все отводы судье Буденковой Е.А., в связи с допущенными ей нарушениями прав осужденных при рассмотрении настоящего уголовного дела, необоснованно отложил рассмотрение ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору в судебном заседании 17 октября 2018 года.
По изложенным основаниям, просит приговор отменить, в связи с имеющимися нарушениями уголовно-процессуального закона уголовное дело возвратить прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.
В апелляционных жалобах заинтересованные лица Г.. и Т. просят приговор суда изменить в части признания изъятых у Г. денежных средств имуществом осужденного Асряна М.С. и обращении на них взыскания в рамках удовлетворенных исков потерпевших. В обоснование своих требований указывают, что денежные средства в размере *** рублей, которые были изъяты в ходе обыска в квартире Г. принадлежат Т.. Данные деньги переданы Г. для реконструкции объекта недвижимости, что подтверждается решением Лефортовского районного суда города Москвы по иску Т.. к Г. о возврате денежных средств.
В возражениях на апелляционные жалобы защитников осужденных и заинтересованных лиц государственные обвинители Пашковский С.О. и Донецкий Д.В., а также представители потерпевших Островская А.С. и Миронов П.Ю. ссылаясь на несостоятельность приведенных в жалобах доводов, находят приговор законным и обоснованным, квалификацию действий осужденных правильной, их вину доказанной. Просят приговор суда оставить без изменения.
Проверив материалы дела, выслушав участников судебного заседания, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.
Выводы суда о виновности осужденных в совершении установленных приговором преступлений соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на совокупности исследованных в судебном разбирательстве доказательств, которые получили надлежащую оценку в приговоре.
Доводы апелляционных жалоб о непричастности осужденных к вымогательству у А.. были предметом проверки в суде первой инстанции и обоснованно опровергнуты.
Так, на предварительном следствии и в судебном заседании потерпевший А. последовательно пояснял, что в октябре 2007 года к нему приехали ранее незнакомые Асрян М.С., Лазгян А.Е. и Л.А.М., которые в течение трех дней угрожая применением насилия и убийством требовали отказаться от наследства его сына А.А. и отозвать доверенность, выданную Т.Г. на представление его интересов. При этом, поддерживая выдвинутое Асряном М.С. требование об отказе от наследства и отзыве доверенности, Л.А.М.. угрожал убить его, Лазгян А.Е. оставался в доме следить за ним, продолжая оказывать давление, а Асрян М.С. в подтверждение своих требований разбил себе об голову чашку, высказывая явные угрозы применения насилия. Все угрозы он воспринял реально, в связи с чем ему вызывалась скорая помощь и он был вынужден позвонить Т.Г. и сообщить о данных обстоятельствах.
Свои показания потерпевший подтвердил в ходе опознаний по фотографиям Л.А.М. и Лазгяна А.Е., и при проведении очных ставок с осужденными, где непосредственно опознал их как лиц, которые под угрозой применения насилия требовали отказаться от наследства и отозвать доверенность, выданную Т.Г., подробно описав действия каждого из осужденных (т. 17 л.д. 38-45, 51-54).
Показания потерпевшего А. согласуются с показаниями свидетеля А.К.М. которая подтвердила, что в октябре 2007 года к ним приезжал ранее незнакомый Асрян М.С. и еще двое лиц, одного из которых звали "Арменчик" и они в течение трех дней требовали у её мужа - А. отказаться от наследства, просили уговорить мужа выполнить их требования, угрожая, что иначе им будет плохо и они не уйдут пока он не откажется от наследства.
Потерпевший Т.Г.Р. также пояснил, что ему от Т.Г. и А. известны аналогичные обстоятельства совершенного в отношении А. вымогательства, в связи с чем он вывез потерпевшего в город Мурманск на период разрешения вопросов с наследством.
Показания потерпевшего и свидетелей подтверждаются объективными обстоятельствами, связанными с вызовом скорой помощи А., осуществлением телефонного звонка Т.Г. которому потерпевший сообщил сведения о явившихся к нему лицах и выдвинутых требованиях, и фактом последующей поездки Асряна М.С. и Л.А.М.. в Республику Армения, где в то время находился Т.Г..
Кроме того, показания потерпевшего и свидетелей подтверждаются выданными А.. доверенностями, судебными решениями по вопросам наследства, соглашением о разделе наследства и другими доказательствами, анализ и оценка которых содержится в приговоре.
У суда первой инстанции отсутствовали основания не доверять показаниям потерпевших А.., Т.Г.Р.. и свидетелей обвинения, поскольку они последовательны и логичны, содержат сведения об источнике их осведомленности, и подтверждаются совокупностью иных объективных доказательств, исследованных в судебном заседании.
Доводы апелляционных жалоб о противоречивости показаний потерпевшего А.., а также ссылки на его возраст и состояние здоровья, как основание для их критической оценки, являются несостоятельными.
Согласно протоколу судебного заседания, возраст и состояние здоровья А. не препятствовало ему давать последовательные и логичные показания об обстоятельствах совершенного в отношении него вымогательства. Он дал подробные пояснения о выдвинутых требованиях и угрозах применения насилия со стороны Асряна М.С. и Лазгяна Е.А., а также подтвердил свои показания, данные в ходе расследования уголовного дела.
Свидетель А.К.М. присутствовала при допросе потерпевшего, но вопреки утверждениям защиты, никакой помощи в изложении показаний ему не оказывала, а впоследствии покинула зал судебного заседания.
Также отсутствовали основания для проведения психиатрической экспертизы потерпевшему, для оценки достоверности его показаний, так как сведений, позволяющих усомниться в его адекватном психическом состоянии, не имелось, а возраст, плохой слух и зрение, на что ссылаются защитники, такими основаниями не являются. Утверждения защитников о назначении такой экспертизы основаны на ничем не подтвержденных предположениях в связи с чем судом обоснованно отказано в удовлетворении их ходатайства, не находит оснований для назначения экспертизы и судебная коллегия.
Доводы защитника Камочкина М.В. о том, что потерпевший лишь высказал предположения об участии в преступлении Лазгяна А.Е., вырваны из контекста его показаний, где А.. прямо указывает, что Лазгян А.Е. непосредственно принимал участие в вымогательстве.
Протоколы опознания потерпевшим Лазгяна А.Е. и Л.А.М. по фотографиям соответствуют требованиям уголовно-процессуального закона, аналогичные доводы защиты о признании данных доказательств недопустимыми были предметом рассмотрения в суде первой инстанции и обоснованно признаны несостоятельными, с чем соглашается и судебная коллегия.
Помимо этого, опознание потерпевшим в 2017 году Л.П.Е.. и Л.Н.М. - родственников осужденных, позволило суду убедиться в объективности проведенного расследования и подтвердило достоверность показаний потерпевшего, поскольку он, указав на этих лиц, заявил, что они лишь похожи на Лазгяна А.Е. и Л.А.М. результатом опознания указано что они "не опознаны", как лица причастные к преступлению (т. 13 л.д. 203-205, 206-207).
Вопреки доводам апелляционных жалоб судом приведены убедительные основания, по которым он отверг показания Асряна М.С., свидетелей Л.П.Е.. и Л.Н.М. подтверждающих алиби Лазгяна А.Е., поскольку они противоречивы, у свидетелей имеется явная заинтересованность в рассмотрении уголовного дела в пользу осужденных, и их показания опровергаются другими доказательствами по делу, не доверять которым нет оснований.
Ссылки на решение Первомайского районного суда г. Мурманска по рассмотрению иска потерпевшего об оспаривании отказа от наследства не свидетельствуют о невиновности осужденных, поскольку рассматриваемый иск имел иной предмет и основание. При этом, как правильно обратил внимание суд первой инстанции, указанное судебное решение подтверждает наличие у Асряна М.С. мотива для предъявления к потерпевшему требований об отказе от наследства и отзыве доверенностей, поскольку уже в то время А. начал предпринимать действия для аннулирования отказа от наследства и вступления в права наследника.
С учетом приведенных обстоятельств, следует признать, что действия Асряна М.С. и Лазгяна А.Е. правильно квалифицированы судом, как вымогательство, то есть требование передачи права на чужое имущество под угрозой применения насилия, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в целях получения имущества в особо крупном размере, поскольку Асрян М.С., Лазгян А.Е. и иное лицо, в отношении которого уголовное дело выделено, в целях принуждения потерпевшего к передаче права на наследственное имущество, стоимостью не менее *** рубль, приехали к потерпевшему, где, действуя совместно и согласовано, в течение трех дней выдвигали требования об отказе от наследства и отзыве доверенности, сопровождая их угрозами убийства и применения насилия.
Вопреки доводам жалобы в предъявленном обвинении указаны конкретные действия по выполнению объективной стороны вымогательства каждым из осужденных, которые необходимо оценивать комплексно и исходя из фактически складывающейся ситуации, а не отдельно друг от друга, как предлагает защитник Камочкин М.В. в своей жалобе.
Из установленных в судебном заседании фактических обстоятельств следует, что Лазгян А.Е. активно поддерживал выдвинутые Асряном М.С. требования об отказе потерпевшего от наследства и отзыве доверенности, понуждал потерпевшего подписать необходимые документы, а также по поручению соучастников оставался следить за потерпевшим, что бы он не сбежал, что в сложившейся ситуации следует отнести к активным действиям, направленным на поддержание требований и угроз применения насилия со стороны всех осужденных, что составляет часть объективной стороны вымогательства.
Кроме того, выдвигая противозаконные требования Асрян М.С. и Лазгян А.Е. действовали из корыстных побуждений и преследовали корыстную цель, связанную с получением имущественной выгоды как для наследников А. так и для Асряна М.С., в размере стоимости наследственного имущества, полагавшегося потерпевшему А. в связи с чем указанные в обвинение корыстные цели, которые преследовали Асрян М.С. и Лазгян А.Е. при совершении преступления не являются противоречивыми, а доводы жалобы в этой части несостоятельны.
При этом, то обстоятельство, что незаконно требуемое имущество не обращалось непосредственно лично в пользу Асряна М.С. и Лазгяна А.Е., не является основанием для квалификации их действий не как вымогательства.
По смыслу закона вымогательство возможно и в отношении таких вещей или прав на имущество, которые еще не принадлежат потерпевшему и не могут быть предоставлены им немедленно, но могут оказаться в распоряжении виновного или третьих лиц в ближайшем будущем, что в настоящем деянии и имело место.
Также следует отметить, что содержание угроз при вымогательстве и принуждении к совершению сделки или к отказу от её совершения практически одинаково, а основное различие между этими составами преступлений состоит в содержании требований, высказываемых потерпевшему. В тех случаях, когда требования имеют имущественный характер и их выполнение потерпевшим влечет за собой причинение реального имущественного ущерба, носит безвозмездный характер, что имеет место по настоящему преступлению в данном уголовном деле, действия виновных лиц следует квалифицировать как вымогательство.
В связи с изложенным, судебная коллегия приходит к выводу о несостоятельности мнения, изложенного в апелляционных жалобах, о возможности квалификации содеянного по статье 179 УК Российской Федерации.
Доводы апелляционных жалоб о непричастности осужденных к похищению Т.Г.. и об их оговоре со стороны потерпевших и свидетелей также были предметом проверки в суде первой инстанции и опровергнуты на основании совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, с указанием подробных мотивов принятого решения.
Так, из показаний потерпевшей Т.К.Р.. следует, что у Асряна М.С. имелись долговые обязательства перед её мужем Т.Г. в связи с чем между ними были конфликтные отношения. Ночью 19 марта 2008 года её муж выходил из дома и сообщил, что на улице встретил Лазгяна А.Е.. Данное обстоятельство насторожило его, однако он повторно вышел из дома и пропал.
Потерпевший Т.Г.Р.. подтвердил наличие неприязненных отношений между его братом Т.Г.. и Асряном М.С., связанных с наличием долга и другими личными взаимоотношениями, и пояснил, что после похищения брата им обнаружена видеозапись с камеры наружного наблюдения магазина "***", расположенного рядом с местом жительства брата, на которой он опознал Л.А.М. и Лазгяна А.Е., передвигавшихся на автомобиле "Нива Шевроле", принадлежащем Асряну М.С., непосредственно в ночь похищения его брата. В 2010 году к нему обратился Л. который сообщил об обстоятельствах похищения Т.Г.. и подтвердил причастность к этому Асряна М.С. и Лазгяна А.Е.
Установленные обстоятельства похищения Т.Г.. и причастность к данному преступлению Асряна М.С. и Лазгяна А.Е. полностью подтверждается протоколом явки с повинной Л., его объяснением и аудиозаписью беседы между Л.. и Т.Г.Р.., согласно которым Л. пояснил, что в 2008 году Асрян М.С. и С. планировали убийство Т.Г., за что обещали денежное вознаграждение. Он согласился принять участие в данном преступлении, для чего осуществлял наблюдение за Т.Г... Одновременно с ним наблюдение осуществляли Лазгян А.Е. и Л.А.М. Со слов С.. ему известно, что ночью с 18 на 19 марта 2008 года он (С..) совместно с Л.А.М.. и Лазгяном А.Е. находясь возле дома Т.Г. схватили последнего, поместили в автомобиль "Нива Шевроле", где нанесли несколько ударов, после чего вывезли на Кольский пивоваренный завод, о чем сообщили Асряну М.С. После этого, поместили Т.Г. в багажник автомобиля "ВАЗ-2105" и вывезли в лесной массив за пос. Тулома Мурманской области (т. 7 л.д. 161-166).
Пояснения Л. об обстоятельствах похищения Т.Г. в деталях согласуются с показаниями свидетеля П.С.С. и аудиозаписью разговора между Г.М.Г. и потерпевшим Т.Г.Р. в которых они сообщили аналогичные обстоятельства похищения Т.Г., которые им стали известны при различных обстоятельствах от С.
На видеозаписи с камеры наружного наблюдения магазина "***" изображены Л.А.М. и Лазгян А.Е., на автомобиле "Шевроле-Нива", которые перед похищением находятся возле места жительства Т.Г., что подтверждает показания потерпевших и свидетелей о встрече перед похищением Т.Г.. Лазгяна А.Е. и использовании для похищения автомобиля "Шевроле-Нива", принадлежащего Асряну М.С.
В ходе просмотра видеозаписи потерпевший Т.Г.Р. свидетель Б.А.Д. опознали Л.А.М.. и Лазгяна А.Е. и автомобиль "Нива Шевроле", принадлежащий Асряну М.С.
Обстоятельства, изображенные на видеозаписи и присутствие на ней автомобиля, принадлежащего Асряну М.С., на котором передвигались Л.А.М. и Лазгян А.Е., не отрицали и осужденные.
При осмотре данного автомобиля с обшивки потолка над задним правым сиденьем вырезаны два фрагмента с двумя каплями вещества бурого цвета (т. 6 л.д. 20-25), которые согласно проведенных генетических экспертиз, являются следами крови похищенного Т.Г.. (т.6 л.д. 27-29, т. 21 л.д. 11-32, л.д.40, л.д. 50-57, л.д. 75-82).
Из показаний специалиста П.Д.Н. следует, что кровь на потолочной обшивке образовались от падения частиц крови, получивших дополнительную кинетическую энергию, в результате активных действий в отношении потерпевшего Т.Г. что указывает на применение физического насилия и подтверждает показания Л. о нанесении ударов потерпевшему в процессе похищения.
Протоколом осмотра автомобиля "ВАЗ 2105" обнаруженного на территории Кольского пивоваренного завода в разобранном состоянии без обшивки в багажном отделении (т.2 л.д. 208-219), а также установленными следами уборки в автомобиле "Шевроле-Нива", подтверждаются показания Т.Г.Р. о последующей уборке салона автомобилей, с целью уничтожения биологических следов похищенного Т.Г.
Кроме указанных выше доказательств показания Л. П.С.С. и Г.М.Г. объективно подтверждаются сведениями о телефонных соединениях осужденных и иных лиц, участвующих в похищении, имевших место 19 марта 2008 года в период захвата, перемещения и последующего удержания Т.Г.
В судебном заседании установлено, что в период инкриминируемого преступления Асрян М.С. пользовался мобильным телефоном с номером *** и стационарным телефоном *** установленным по месту жительства, Л.А.М. использовал номер *** который указывался им в различных процессуальных документах, Лазгян А.Е. использовал номер ***, С.. использовал номер ***
Так, согласно видеозаписи, автомобиль "Нива шевроле" находился в возле магазина "***" 19 марта 2008 года в период ***, после чего к нему со стороны торгового павильона, где покупал спиртное Т.Г.. подходит Лазгян А.Е. и автомобиль уезжает. В это же время (1***) с номера *** регистрируются телефонные звонки в зоне действия базовых станции обслуживающих данный район, один из которых осуществлен на номер Л.
В свою очередь Т.Г. в период с 1*** осуществляет звонки своей супруге Т.К.Р.., что подтверждает её показания о встрече Т.Г.. и Лазгяна А.Е. в этот период. После этого звонок на номер Т.Г.. регистрируется в 3:06, но соединения не произошло, так как телефон уже выключен.
В 3:08 с номера *** регистрируется звонок на домашний телефон Асряна М.С. при этом абонент *** уже находится в зоне действия базовой станции, расположенной между г. Мурманском и г. Колой с азимутом направления в сторону г. Кола, а в 3:15 зарегистрирован зоне действия базовой станции, обслуживающей территорию Кольского пивоваренного завода, где находился до 3:48.
Затем в период с 3:15 до 5:15 с номера *** и иных номеров, зарегистрированных в зоне действия базовых станций обслуживающий Кольский пивоваренный завод, осуществляется не менее 13 звонков на мобильный и домашний номер Асряна М.С.
После чего, с 4:00 зарегистрированы телефонные звонки С.. и Л.А.М.. в зоне обслуживания базовых станций с автодороги в сторону пос. Тулома.
Специалисты Ш.., М.. в судебном заседании дали подробные пояснения о возможности нахождения конкретных абонентов в зоне действия базовых станций с учетом азимута (направления) их действия, которые полностью соответствуют исследованным в судебном заседании сведениям о телефонных соединениях.
Вопреки доводам жалобы показания специалистов правильно оглашены на основании ст. 281 УПК РФ, поскольку допрос специалистов проводится по правилам допроса свидетеля, и уголовно-процессуальный закон, в данном случае, допускает применение аналогии.
Таким образом, сведения о телефонных соединениях указанных абонентов, их время, последовательность переговоров и регистрации абонентов в зоне действия базовых станций (с учетом направления азимута их действия) в районе места жительства Т.Г. в районе Кольского пивоваренного завода и по направлению к пос. Тулома Мурманской области, объективно подтверждают показания Л. и обстоятельства, изображенные на видеозаписи с магазина "***", а также согласуются с показаниями потерпевшей Т.К.Р. и сведениями о телефонных соединениях Т.Г.. о времени его похищения, и сообщенными обстоятельствами о встрече с Лазгяном А.Е.
Вопреки утверждениям защиты принадлежность указанных абонентских номеров осужденным подтверждается исследованными по делу доказательствами. При сопоставлении времени видеозаписи с камеры наружного наблюдения магазина "***" на которой изображен Лазгян А.Е. и Л.А.М.., времени осуществления телефонных звонков на номера знакомых Лазгяна А.Е. (Л.., Асряна М.С.), их регистрации в зоне действия базовых станций обслуживающий район, где находился Лазгян А.Е. и последующие звонки с этого номера в г. Пятигорск своим родственникам, со всей очевидностью свидетельствуют об использовании этого номера в марте 2008 года Лазгяном А.Е.. Использование Асряном М.С. номера *** подтверждаются показаниями Г. и В. которым он сообщал об использовании этого номера и многократными звонками на данный номер родственниками и знакомыми Асряна М.С.
Кроме того, вина осужденных в совершении похищения Т.Г.. подтверждается телефонными переговорами Т.Г.Р.. с Асряном М.С., где последний фактически подтвердил свою осведомленность о похищении Т.Г. и встречу перед похищением Лазгяна А.Е. с Т.Г.., аудиозаписью разговора с О. договором займа между Т.Г. и Асряном М.С., договором переуступки этих долговых обязательств и судебными решениями о взыскании долга с Асряна М.С., а также другими доказательствами, анализ и оценка которых содержится в приговоре.
Вопреки доводам апелляционных жалоб суд обоснованно принял во внимание и положил в основу приговора показания потерпевших Т.Г.Р., Т.К.Р. и Л. поскольку они согласуются с другими материалами уголовного дела, анализ и существо которых подробно приведены в приговоре. Неточности в показаниях потерпевшей Т.К.Р. в части времени похищения Т.Г.. устранены в ходе судебного следствия, и в совокупности с данными о телефонных соединениях, время похищения установлено верно.
Имеющиеся личные неприязненные отношения между Асряном М.С. и Т.Г.Р. явились мотивом совершения преступлений, как в отношении него, так и в отношении его брата - Т.Г.., но вместе с тем данные обстоятельства не могут свидетельствовать о недостоверности показаний потерпевшего.
Как следует из материалов дела, в ходе предварительного следствия и судебного заседания потерпевший Т.Г.Р., будучи предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, последовательно изложил все известные ему обстоятельства о совершенных в отношении него и его брата преступлениях, которые полностью согласуются и подтверждаются показаниями Т.К.Р.., Б. С.В.В.., Ш.Р.Н.., а также явкой с повинной и объяснениями Л.., аудиозаписями его разговоров с потерпевшим.
Доводы апелляционной жалобы о возможной фальсификации видеозаписи с камеры наружного наблюдения магазина "***", нельзя признать состоятельными. Оснований сомневаться в достоверности видеозаписи не имеется. В ходе судебного заседания тщательно исследовались обстоятельства изъятия видеозаписи, её приобщения к материалам уголовного дела, о чём дал подробные показания свидетель Б.Н.В. который лично скопировал видеозапись из памяти видеорегистратора торгового центра. Время и место, изображенное на видеозаписи, полностью согласуется с трафиками телефонных переговоров и пояснениями Л.А.М. и Лазгяна А.Е., которые фактически не отрицали, что они изображены на видеозаписи. Утверждения защиты о наличии признаков монтажа голословны, каких-либо конкретных сведений в какой части видеозаписи имеются такие признаки не приведено, в связи с чем судом первой инстанции обоснованно отказано в проведении экспертизы видеозаписи, и она получила надлежащую оценку в совокупности с другими доказательствами, исследованными по делу.
Доводам стороны защиты об отсутствии подписей понятых на одном из листов протокола осмотра места происшествия и конверте с фрагментами обшивки потолка автомобиля "Нива-Шевроле" в приговоре дана надлежащая оценка, оснований не согласиться с которой у судебной коллегии не имеется. Обстоятельства изъятия фрагментов обшивки указаны на других страницах протокола, где имеются подписи понятых, а сами изъятые объекты сфотографированы, что отражено в фототаблице приложенной к протоколу. Кроме того, в апелляционных жалобах не приведено объективных сведений о том, что понятые не принимали участия в указанном следственном действии и на экспертизу были направлены предметы, которые не изымались с места происшествия.
Утверждения осужденных и защитников о том, что на генетическую экспертизу могли поступить иные предметы, являются голословными и не подтверждаются какими-либо объективными данными.
Как в протоколе осмотра, так и в заключение эксперта указаны фрагменты обшивки идентичные по внешнему виду и описанию, поступили они в упакованном виде, исключающем постороннее вмешательство, а факт обнаружения на этих фрагментах следов крови Т.Г. уже после его похищения, прямо исключает какое-либо постороннее воздействие на данные предметы.
Сравнительные генетические экспертизы проведены в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, выводы экспертов основаны на исследовании биологических образцов как похищенного Т.Г.., так и его родственников, которые получены в соответствии с требованиями закона. Предположения защитников о том, что потерпевшая Т.К.Р.. могла выдать иные предметы одежды и обихода, которые не принадлежали Т.Г.., голословны и опровергаются выводами заключений экспертов, показаниями потерпевшей Т.К.Р. и протоколами следственных действий.
Все сведения о трафиках телефонных соединений потерпевших, осужденных Асряна М.С., Лазгяна А.Е. и иных лиц, получены в соответствии с требованиями Федерального закона от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" и в установленном законом порядке предоставлены органу следствия и суду. Время и место получения оперативными сотрудниками данных сведений, а также принадлежность абонентских номеров осужденным установлены на основании совокупности исследованных доказательств, а не только из показаний С на что в жалобе необоснованно указал защитник Камочкин М.В. Предположения защиты о возможной фальсификации представленных сведений являются голословными и опровергаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, которые подтверждают наличие телефонных переговоров между осужденными непосредственно в период совершения инкриминируемого преступления.
Что касается явки с повинной Л. и его объяснений, то они обоснованно приняты судом во внимание, так как по своему содержанию и форме соответствуют требованиям УПК РФ. Перед допросом Л.. были разъяснены все необходимые права и предоставлен защитник, который присутствовал при получении показаний, при этом иная, чем допрос свидетеля, форма получения данных доказательств, не влияет на их допустимость.
Как следует из содержания указанных документов, Л.. сообщил органу следствия неизвестные до этого подробности похищения Т.Г.., которые могли быть известны только лицу, непосредственно связанному с данными событиями и (или) принимавшему в них участие.
Достоверность показаний Л. подтверждается аудиозаписью разговора с Т.Г.Р. который состоялся в 2010 году, в ходе которого Л. сообщил аналогичные обстоятельства о похищении Т.Г. При этом сомнения защитников относительно достоверности аудиозаписей и возможности их монтажа, в связи с тем, что они предоставлены частично являются несостоятельными, поскольку потерпевший дал убедительные пояснения по обстоятельствам получения аудиозаписей и причинах их представления в таком виде. При этом в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ судом дана надлежащая оценка содержанию аудиозаписей в совокупности с иными доказательствами по делу.
Отсутствие полиграфического исследования не влияет на достоверность показаний Л. поскольку такое исследование носит вероятностный характер и доказательством не является, а видеозапись с Л. непосредственно перед исследованием, еще раз подтверждает объективность его показаний, поскольку, как пояснила А.Т.А. видеозапись велась для того чтобы подтвердить добровольность участия Л. в исследовании, а не для фиксации всех сообщенных им обстоятельств.
Потерпевший Т.Г.Р.., свидетели С.А.Е. С.Д.Е., А.Т.А. Х.. также подтвердили, что Л. давал показания добровольно, и сообщили известные им обстоятельства, при которых получены указанные выше доказательства.
Обстоятельства смерти Л.., как и факт употребления в определенные периоды наркотических средств, не является основанием для назначения посмертной психиатрической экспертизы. При этом проверка достоверности показаний Л. о чём просит защита, не может быть установлена путем проведения экспертизы, поскольку этот вопрос находится в исключительной компетенции суда, рассматривающего дело.
Судебная коллегия находит правильным решение суда об исследовании в судебном заседании видеозаписи беседы, проведенной оперативным сотрудником С. с Л. в 2010 году. Исследование указанных материалов вызывалось необходимостью проверки добровольности и объективности показаний Л. отсутствия применения к нему какого-либо давления и установления обстоятельств, побудивших дать такие пояснения.
В иных случаях упоминать в приговоре данные видеозаписи у суда оснований не имелось, поскольку они получены оперативным сотрудником не в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законом, а в материалах дела имеются явка с повинной Л. его объяснение, которые получены в предусмотренном законом порядке, а также аудиозапись разговора с Т.Г.Р., которая приобщена к материалам дела и исследована в соответствии с требованиями УПК РФ. Этим доказательствам судом дан надлежащий анализ и оценка в приговоре. С учетом последнего обстоятельства следует признать, что данное упущение суда не влияет на приведенные в приговоре выводы, в том числе о достаточности исследованных доказательств для разрешения данного дела по существу.
Не опровергают достоверность сообщенных Л. сведений и тот факт, что он не смог указать место убийства и захоронения Т.Г. и сообщил неверное место нахождения снегохода С., на котором был вывезен труп Т.Г.., поскольку он при этих событиях лично не присутствовал. Кроме того, данные обстоятельства в силу положений ст. 252 УПК РФ не относятся к предъявленному осужденным обвинению, поскольку оно связано только с похищением Т.Г.
В соответствии со ст. 252 УПК РФ установление виновности других, кроме Асряна М.С. и Лазгяна А.Е., лиц, в установленном порядке не привлеченных к уголовной ответственности по данному делу, в пределы доказывания по делу и в компетенцию суда не входило, а доводы апелляционных жалоб о непричастности к совершению преступлений осужденных опровергнуты исследованными в судебном заседании доказательствами.
Вопреки доводам апелляционных жалоб судом приведены убедительные основания, по которым он отверг показания Х. и Д. с чем соглашается и судебная коллегия. Оснований для иной оценки показаний данных свидетелей защиты не имеется, поскольку их показания противоречивы и опровергаются другими доказательствами по делу, не доверять которым нет оснований.
Доводы стороны защиты о несоответствии показаний О.. изложенных в приговоре протоколу судебного заседания заслуживают частичного внимания. Свидетель О. после прослушанной аудиозаписи, относительно утверждения о разговоре с Асряном М.С. сообщил, что не помнит обстоятельства этого разговора и отказался отвечать на дальнейшие вопросы (т.48 л.д. 230 (л.д. 16-18 протокола судебного заседания)), а указание в приговоре о том, что свидетель подтвердил наличие разговора с Асряном М.С. не соответствуют действительности, и подлежат исключению (л.д. 48 приговора). В остальной части показания изложены в полном соответствии с протоколом, поскольку свидетель пояснял, что иной информацией о похищении Т.Г. он не располагает.
Вместе с тем свидетель О.. подтвердил в судебном заседании факт состоявшегося разговора с Т.Г.Р. из содержания которого следует, что Асрян М.С. ему рассказывал о звонке родственников, которые сообщили о нахождении Т.Г. на территории пивоваренного завода. Оснований не доверять этим пояснениям О. в свободном разговоре с потерпевшим, не имеется, поскольку данные обстоятельства полностью согласуются и подтверждаются трафиком телефонных соединений Асряна М.С. в ночь похищения Т.Г.
Анализ и надлежащая оценка судом доказательств позволили суду правильно квалифицировать действия Лазгяна А.Е. как похищение человека, совершенное группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений, а действия Асряна М.С. как организацию совершения данного преступления, поскольку Асрян М.С. не желая возвращать долг Т.Г.. и желая принудить его к отказу от представления интересов А. за денежное вознаграждение приискал исполнителей преступления - Лазгяна А.Е. и иных лиц, предоставил им транспортные средства для осуществления похищения, и не принимая непосредственного участия в похищении, контролировал его исполнение посредством телефонных переговоров с исполнителями, а Лазгян А.Е., действуя из корыстных побуждений, совместно с иными лицами осуществлял наблюдение за Т.Г., после чего совместно с иными лицами применив насилие осуществил захват Т.Г.., его перемещение и последующее удержание на территории Кольского пивоваренного завода.
Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника Камочкина М.В. в предъявленном Лазгяну А.Е. обвинение указаны конкретные действия осужденного по выполнению объективной стороны похищения, поскольку в судебном заседании установлено, что все соисполнители действовали слажено и каждый из них принимал участие в захвате, удержании и перемещении потерпевшего на территорию Кольского пивоваренного завода.
Доводы апелляционной жалобы об отсутствии у Асряна М.С. долговых обязательств перед Т.Г.., как и показания свидетеля Асряна Г.С., опровергаются материалами дела, из которых следует, что на основании судебного решения с осужденного Асряна М.С. взыскан долг, который по договору цессии был передан Т.К.Р.
Таким образом, утверждения стороны защиты о том, что вина Асряна М.С. и Лазгяна А.Е. в похищении Т.Г.. не доказана, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку они опровергаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, полно и подробно изложенных в приговоре.
В отношении организации приготовления к убийству Т.Г.Р.. осужденный Асрян М.С., так же сообщил о своей непричастности к инкриминируемому преступлению и его оговоре со стороны потерпевшего и свидетелей.
Данная версия осужденного тщательно проверялась и обоснованно отвергнута на основании совокупности достоверных доказательств, исследованных в судебном заседании.
Так, из показаний потерпевшего Т.Г.Р.. следует, что в связи с наличием долговых отношений, спорных вопросов, связанных с Кольским пивоваренным заводом, а также совершенного похищения Асряна М.С., с 2007-2008 года между ними сложились конфликтные отношения. Со стороны родственников Асряна М.С. имели место неоднократные угрозы убийством, в связи с чем сотрудники его охранного предприятия в период с 2007 по 2010 год неоднократно фиксировали нахождение в районе его места жительства автомобили, принадлежащие Асряну М.С. и его родственников, которые следили за ним. В 2010 году к нему обратился Л.., который сообщил, что Асрян М.С. пытался организовать его убийство, за что обещал денежное вознаграждение.
Показания потерпевшего относительно наличия конфликтных отношений с Асряном М.С. и осуществления за потерпевшим наблюдения с использованием автомобилей, принадлежащих Асряну М.С. и его родственникам с указанием номеров транспортных средств, их марок полностью подтвердили свидетели Б.А.Д. С.В.В. Ш.Р.Н. П.П.А.
Кроме того, показания потерпевших и свидетелей полностью согласуются с показаниями свидетелей П.Н.Н.., З.Г.С. и П.С.С. об известных им обстоятельствах приготовления к убийству Т.Г.Р.
Так, свидетель П.Н.Н.. пояснил, что в 2009 году он вместе с З.Г.С. приехал к Асряну М.С., где З.Г.С., а позднее и Л. предлагали ему, за денежное вознаграждение, которое должен был выплатить Асрян М.С., принять участие в убийстве ранее незнакомого Т.Г.Р. Он отказался принимать участие в убийстве. Его попросили предоставить свой автомобиль для совершения данного преступления. При этом Асрян М.С. пообещал ему дать деньги на приобретение нового автомобиля, он согласился и уничтожил идентификационные номера на автомобиле. По приезду в г. Мурманск его вместе с супругой поселили в квартиру, где они по поручению Асряна М.С. и Л. осуществлял наблюдение за Т.Г.Р.. и его перемещением, поскольку окна квартиры выходили на стоянку, где парковались автомобили потерпевшего. Также он неоднократно видел в квартире и в своем автомобиле, который Л. использовал для наблюдения за Т.Г.Р. автомат, гранатомёт и винтовку, которые были привезены из Архангельской области и предназначались для убийства Т.Г.Р. В ходе осуществления наблюдения Л.. ему сообщал, что все действия по планированию убийства Т.Г.Р. он согласовывает с Асряном М.С. В том числе, была попытка убийства Т.Г.Р. возле пешеходного перехода, которая не состоялась, так как З.Г.С. испугался и не выстрелил в проезжавший автомобиль с потерпевшим, о чём ему также стало известно от Л. принимавшего непосредственное участие в данном покушении.
В ходе проведения проверки показаний на месте П.Н.Н. указал место, где по плану Асряна М.С. Л.. и З.Г.С.. должны были совершить убийство Т.Г.Р.
Свидетель З.Г.С. на предварительном следствии в ходе очной ставки с П.Н.Н. подтвердил, что подвозил Л.. к месту предполагаемого убийства Т.Г.Р. указанному П.Н.Н.., где также присутствовал Асрян М.С.
Свидетели Г.Е.Г.. и П.Н.Н.1. - супруги П.Н.Н.. и З.Г.С. также подтвердили, что по приезду в город Мурманск их поселили в квартиру, где они по просьбе своих мужей осуществляли наблюдение за ранее незнакомым Т.Г.Р.., а также видели в квартире оружие, которое приносил как Л. так и З.Г.С.
Кроме того, свидетель Г.Е.Г.. в ходе проверки показаний на месте указала квартиру, из которой велось наблюдение за Т.Г.Р..
Факт проживания в данной квартире Г.Е.Г. и П.Н.Н.. подтвердила и свидетель Л.В.Г. которая сдавала указанное жилое помещение.
Показания П.Н.Н о наличии оружия, которое планировалось использовать для убийства Т.Г.Р.., подтверждаются материалами уголовного дела N 10-6268, согласно которых 26 мая 2012 года на территории Кольского пивоваренного завода был обнаружен гранатомет РПГ-26, а также протоколом обыска, произведенного на территории Кольского пивоваренного завода 28 мая 2016 года, где в помещениях обнаружены автомат Калашникова со складным прикладом, и винтовка со стволом со следами краски зеленного цвета.
Свидетель П.Н.Н.. опознал в изъятом оружии автомат и винтовку, которые он видел у Л.., и которые планировалось использовать для совершения убийства Т.Г.Р.
Свидетель под псевдонимом И.М.В.. в судебном заседании показал, что в мае-июне 2015 года Асрян М.С. предложил ему за *** долларов США совершить убийство ***., обещая предоставить оружие, транспортное средство и предоплату. Получив согласие, Асрян М.С. показал ему фотографию Т.Г.Р.., сообщил сведения о его месте жительства и маршруте передвижения. Однако предоплату, оружие и автомобиль от Асряна М.С. он не получил в связи с чем отказался от совершения преступления и сообщил в правоохранительные органы.
Кроме того, вина осужденного Асряна М.С. в организации приготовления к убийству Т.Г.Р.. подтверждается, документами о продаже помещений Кольского пивоваренного завода, судебными решениями по спорам, связанным с правом пользования и правом собственности в отношении недвижимого и иного имущества Кольского пивоваренного завода и другими доказательствами, анализ и оценка которых содержится в приговоре.
Вопреки доводам апелляционных жалоб суд обоснованно принял во внимание и положил в основу приговора показания потерпевшего Т.Г.Р.., свидетелей Б.А.Д.., С.В.В.., Ш.Р.Н.., П.П.А. П.Н.Н. З.Г.С. Г.Е.Г.. и П.Н.Н.1 поскольку они согласуются между собой в деталях и объективно подтверждаются другими материалами уголовного дела, анализ и существо которых подробно приведены в приговоре. Все неточности в показаниях свидетелей были устранены в ходе судебного следствия, в том числе путем оглашения их показаний данных на предварительном следствии. Оснований для оговора осужденных со стороны свидетелей не установлено, не приведено таких обстоятельств и самими осужденными. Наличие неприязненных отношений с потерпевшим Т.Г.Р. явилось мотивом совершения преступления и не свидетельствует о недостоверности его показаний.
Что касается показаний Л. об осуществлении наблюдения родственниками Асряна М.С. в том числе за Т.Г.Р. то в этой части они также обоснованно приняты судом во внимание, поскольку они согласуются и подтверждаются показаниями Б.А.Д. С.В.В. Ш.Р.Н.., П.П.А. об обстоятельствах наблюдения за Т.Г.Р.. с использованием транспортных средств, предоставленных Асряном М.С.
Отсутствовали основания для признания недопустимыми доказательствами, представленные потерпевшим аудиозаписи разговора с Л. и видеозаписи, сделанной свидетелем А1
Ссылки свидетеля З.Г.С. о том, что на предварительном следствии он давал иные показания и подписи в протоколе очной ставки ему не принадлежат, проверялись судом и обоснованно отвергнуты, как не нашедшие подтверждения.
Из протоколов следственных действий, проведенных с З.Г.С.. на предварительном следствии, следует, что показания он давал добровольно, протокол читал и подписывал. Эти обстоятельства подтвердил следователь М.А.А. - непосредственно проводивший допрос и свидетель П.Н.Н. с которым проводилась очная ставка, в связи с чем основания для проведения почерковедческой экспертизы подписей З.Г.С. отсутствовали, а его утверждения об обратном являются явно надуманными.
Вопреки доводам защиты суд обоснованно положил в основу приговора показания свидетеля З.Г.С. данные на предварительном следствии в той части где они согласуются с показаниями П.Н.Н.. и другими доказательствами, поскольку являясь знакомым Асряна М.С. З.Г.С. на предварительном следствии явно пытался преуменьшить степень своего участия в подготовке к убийству Т.Г.С... При этом утверждения защиты о желании З.Г.С. давать показания с участием адвоката прямо противоречат протоколу судебного заседания, согласно которому такие ходатайства со стороны свидетеля отсутствовали.
Что касается показаний свидетеля под псевдонимом "Иванов", то они также тщательно проверены судом первой инстанции и обоснованно признаны достоверными, поскольку подтверждаются показаниями Асряна М.С. не отрицавшего встречи при указанных свидетелем обстоятельствах и обсуждения организации убийства Т.Г.Р. а также сообщенными свидетелем сведениями о потерпевшим Т.Г.Р.. - убийство которого планировалось, маршрутах его передвижения и месте жительства, то есть информации, которую он мог получить только от "заказчика" убийства, так как с потерпевшим ранее знаком не был. Данные обстоятельства полностью опровергают доводы Асряна М.С. о том, что "Иванов" сам предлагал совершить убийство Т.Г.Р. При этом, как следует из предыдущих действий Арсяна М.С. по организации убийства Т.Г.Р. указанная информация имелась именно у него, что подтверждает показания П.Н.Н. об организации Асряном М.С. убийства Т.Г.Р.
Анализ и надлежащая оценка судом доказательств позволили суду правильно квалифицировать действия Асряна М.С. как организация приготовления к убийству, совершенного из корыстных побуждений, по найму, поскольку Асрян М.С. имея личные неприязненные отношения к потерпевшему Т.Г.Р.., с целью лишения его жизни, за денежное вознаграждение нашел исполнителей убийства, предоставил им транспортные средства для наблюдения за маршрутами передвижения потерпевшего, руководил действиями исполнителей, но не смог совершить задуманное по независящим от него обстоятельствам, поскольку исполнители отказались выполнить задуманное.
Вопреки утверждениям защитника Москаленко А.Н., лица, которые по замыслу Асряна М.С. в различные периоды времени должны были совершить убийство Т.Г.Р.., а именно П.Н.Н.., который отказался принимать участие в убийстве, З.Г.С.., свидетель "Иванов", прямо указали, что "заказчиком" и организатором убийства Т.Г.Р.. был Асрян М.С.
Доводы жалоб о том, что на стадии приготовления к преступлению не возможен такой вид соучастия как организация, основаны на неверном толковании закона и противоречит положениями ст. 33, 34 УК РФ.
Версия защитника Москаленко А.Н. о добровольном отказе от совершения убийства Т.Г.Р.., является несостоятельной. Не может быть признан добровольным отказ, который вызван невозможностью дальнейшего продолжения преступных действий вследствие причин, возникших помимо воли виновного.
Так, в соответствии ч. 5 ст. 34 УК РФ в случае не доведения исполнителем преступления до конца по не зависящим от него обстоятельствам остальные соучастники несут уголовную ответственность за приготовление к преступлению или покушение на преступление.
В данном случае оснований считать организацию приготовления к убийству несостоявшейся не имеется. В соответствии с законом организацию приготовления к преступлению следует считать оконченной с момента выполнения всех действий, создающих условия для непосредственного посягательства, но не доведенного до конца по независящим от данного лица обстоятельствам.
Из материалов дела судом установлено, что Асрян М.С. выполнил все необходимые действия, направленные на организацию убийства Т.Г.Р.. (за денежное вознаграждение приискал исполнителей, разработал план и определилместо совершения убийства). Вместе с тем, преступление не было совершено по независящим от него обстоятельствам, в связи с отказом исполнителя от совершения убийства, причем непосредственно на обозначенном месте совершения преступления.
Во второй раз в 2015 году, Арсян М.С. также вступил в сговор с "Ивановым" на совершение убийства Т.Г.Р.., но преступление не было доведено до конца не по воле Асряна М.С., а в связи с отказом исполнителя совершить преступление, что исключает применение положений 31 УК РФ.
С учетом изложенного следует признать, что тщательный анализ и основанная на законе оценка исследованных в судебном заседании доказательств, в их совокупности, позволили суду правильно установить фактические обстоятельства совершенных осужденными Асряном М.С. и Лазгяном А.Е. преступлений, прийти к правильному выводу об их виновности в совершении этих преступлений, а также о квалификации их действий.
При оценке доказательств суд привел убедительные мотивы и основания, по которым признал доказательства, подтверждающие обвинение, достоверными, а к доказательствам, на которые сторона защиты ссылалась в опровержение обвинения, в том числе к показаниям осужденных Асряна М.С. и Лазгяна А.Е., свидетелей Л.П.Е. Л.Н.М.., Х. Б.А.Г.. и Д.., отнесся критически. С этими выводами суда соглашается и судебная коллегия, не усматривая при этом каких-либо оснований для переоценки указанных доказательств. Равным образом, ни судом, ни судебной коллегией, вопреки мнению стороны защиты, не было выявлено и существенных противоречий в показаниях потерпевших и свидетелей обвинения, которые ставили бы под сомнение выводы о виновности осужденных. При этом доводы Асряна М.С. и Лазгяна А.Е. о своей невиновности и их оговоре со стороны потерпевших и свидетелей были тщательно проверены и обосновано отвергнуты.
Мотивы действий осужденных, роль каждого в содеянном установлены и указаны в приговоре. Квалифицирующие признаки по каждому из преступлений подробно мотивированы.
Нарушений уголовно-процессуального закона, допущенных в ходе предварительного следствия, в том числе связанных с возбуждением уголовных дел, предъявлением обвинения и составлением обвинительного заключения, суд первой инстанции обоснованно не усмотрел.
Доводы жалобы о незаконном возбуждении уголовных дел противоречат материалам дела, согласно которым уголовные дела по фактам инкриминируемых преступлений возбуждены органом предварительного расследования с соблюдением требований, предусмотренных ст. ст. 140, 144, 145 УПК РФ, при наличии соответствующего повода и основания.
Возбуждение уголовного дела в 2015 году по ч. 1 ст. 126 УК РФ не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку сроки давности привлечения к уголовной ответственности связаны с преступлением и его квалификацией, а не датой возбуждения дела. Как следует из материалов уголовного дела по результатам проведенного расследования Арсяну М.С. и Лазгяну А.Е. предъявлено обвинение в совершении особо тяжкого преступления, по которому сроки давности до настоящего времени не истекли.
Предъявленное обвинение и обвинительное заключение соответствует требованиям ст. ст. 171, 220 УПК РФ в нём указаны время, место, способ и мотивы совершения преступлений, а также конкретные действия каждого из соучастников, в том числе указаны конкретные действия осужденного Лазгяна А.Е., связанные с выполнением объективной стороны вымогательства и похищения.
Кроме того, аналогичные доводы апелляционных жалоб являлись предметом неоднократной проверки и суд первой инстанции с приведением подробных мотивов пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для возвращения уголовного дела в порядке ст. 237 УПК РФ прокурору по этим основаниям (т. 38 л.д. 117-120, т. 39 л.д. 243-246, т. 42 л.д. 63-66).
Из протокола судебного заседания усматривается, что судом соблюдался принцип равенства и состязательности сторон при рассмотрении данного уголовного дела.
В том числе из дела видно, что председательствующим судьей создавались необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, принимались все предусмотренные законом меры по обеспечению состязательности и равноправия сторон.
Доводы апелляционных жалоб об ограничении судом права защиты на предоставление доказательств являются несостоятельными. В судебном заседании исследованы все существенные для дела доказательства, представленные сторонами. Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов стороне защиты в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.
Из материалов уголовного дела усматривается, что сторона защиты активно пользовалась предоставленными ей правами, защитниками и осужденными заявлялись ходатайства и отводы, приносились возражения на действия суда, высказывались мнения по всем вопросам, которые были предметом обсуждения в ходе судебного разбирательства.
Вопреки мнению защиты, суд обоснованно отклонил ходатайства стороны защиты о допросе свидетелей М.Б.Н.. и Х.А.А.., что не противоречит требованиям ст. 271 УПК РФ, поскольку данное ходатайство было заявлено уже на стадии прений сторон и каких-либо убедительных мотивов, о том какие обстоятельства, имеющие значение для дела, могут установить свидетели не приведено.
В отношении свидетеля Ч.., согласно протоколу судебного заседания, стороной защиты ходатайств о допросе не заявлялось.
Правильно судом отказано в удовлетворении ходатайства о вызове и допросе в судебном заседании свидетеля С.Н.А. проводившего осмотр автомобиля "Нива-Шевроле" и изъятие фрагментов обшивки. Свой отказ суд мотивировал тем, что из протокола данного следственного действия, усматривается, что при его проведении участвовали понятые и изложенные в нём обстоятельства соответствуют действительности.
Вопреки утверждениям апелляционных жалоб, все ходатайства, заявленные сторонами, рассмотрены судом в установленном законом порядке с вынесением мотивированных постановлений, оснований сомневаться в правильности, которых не имеется. Отложение в некоторых случаях времени рассмотрения ходатайств, вызвано объективными обстоятельствами, и никоем образом не ограничило права осужденных и их защитников.
Каких-либо специальных требований к ходатайствам стороны защиты судом не предъявлялось, а обоснованный и мотивированный отказ председательствующего в удовлетворении тех или иных ходатайств участников процесса не может рассматриваться как нарушение их процессуальных прав. При этом позиция председательствующего при разрешении процессуальных вопросов была обусловлена не процессуальным положением участников судебного разбирательства, а обоснованностью самих ходатайств и вопросов, которые они ставили перед судом.
Заявленные в ходе судебного разбирательства отводы председательствующему и всему составу суда рассмотрены в установленном законом порядке. Вынесенные постановления мотивированы. С данными решениями соглашается и судебная коллегия, полагая, что предусмотренных законом оснований для отвода председательствующего и состава суда не имелось (т. 38 л.д. 179-181, т. 40 л.д. 1-3, 130-132, т. 42 л.д. 227-228, т. 43 л.д. 31-32, 58-59).
Действия председательствующего по ведению судебного следствия осуществлялись в рамках процессуальных полномочий, предоставленных ст. 243 УПК РФ, а доводы о необъективности и проявлении обвинительного уклона не основаны на материалах дела.
Утверждения об ограничении возможности допроса потерпевшего А. несостоятельны. Защите представлена возможность задать потерпевшему вопросы по всем имеющим значение для дела обстоятельствам, как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, после чего потерпевший, в виду плохого самочувствия покинул зал судебного заседания. В дальнейшем стороной защиты ходатайств о дополнительном допросе потерпевшего заявлено не было. В настоящее время также не представлено убедительных доводов о том, какие имеющие значения для дела обстоятельства они были лишены возможности выяснить у потерпевшего.
Утверждения защитников о том, что суд незаконно огласил показания осужденных, не предоставил им и их защитникам возможности подготовиться к прениям сторон, а защитнику Камочкину М.В. ознакомиться с протоколом судебного заседания за период его отсутствия, не нашли своего подтверждения.
Как следует из протокола судебного заседания, после предоставления стороной обвинения доказательств, председательствующий предложил стороне защиты представлять свои доказательства, после чего в судебном заседании 17 июля 2019 года на предложение суда продолжить предоставлять доказательства, в том числе в виде показаний подсудимых, стороной защиты каких-либо конкретных предложений об исследовании имеющихся в деле или у них доказательств, которые бы они намеревались представить суду, не представлено, в связи с чем суд обоснованно расценил позицию подсудимых Асряна М.С. и Лазгяна А.Е. как отказ от дачи показаний (т. 50 л.д. 204). Кроме того, при последующем рассмотрении дела подсудимые воспользовались своим правом и дали подробные показания по обстоятельствам инкриминируемых преступлений (т. 51 л.д. 58, 186, 197.)
Осужденным Асряну М.С. и Лазгяну А.Е. было в полной мере обеспечено право на защиту, всем защитникам, в том числе, вновь вступающим в дело, предоставлялось достаточное время для ознакомления с необходимыми материалами дела и подготовке к участию в судебном заседании. Адвокат Гудков В.А. вступил в дело 5 июля 2018 года в соответствии с заключенным соглашением с подсудимым Асряном М.С., который заявил, что доверяет данному адвокату защиту своих интересов (т. 46 л.д. 27), адвокат Корчак С.М. был назначен судом и ему было предоставлено необходимое время для ознакомления с материалами дела (т. 46 л.д. 33-34), также, в необходимых случаях, адвокату предоставлялось время для ознакомления с показаниями допрашиваемых свидетелей (т. 46 л.д. 50-52) и исследовались только документы, с которым защитник был ознакомлен (т. 46 л.д. 56-57). При таких обстоятельствах доводы апелляционных жалоб о нарушении права на защиту, судебная коллегия находит несостоятельными.
В отношении защитника Першина Ю.В. установлено, что он вступил в дело на стадии судебных прений, сообщил, что ознакомился с материалами дела за исключением протоколов судебных заседаний за июль 2019 года, которые в то время изготовлены не были, позицию с подсудимым Асряном М.С. согласовал, оснований для отложения рассмотрения дела не имелось (т. 51 л.д. 80). Не имелось оснований и для удовлетворения ходатайства адвоката Першина Ю.В. о предоставлении дополнительного времени для подготовки к прениям сторон, которые проводились уже в третий раз. При этом защитник участвовал в допросе подсудимых и свидетеля Асряна Г.С., что, по его мнению, должно быть основанием для предоставления дополнительного времени (т. 51 л.д. 230).
Отсутствовали основания и для рассмотрения заявленного отвода защитнику Нерсисянсу К.Г., поскольку он принимал участие в деле по соглашению с подсудимым Асряном М.С., который имел возможность отказаться от его услуг, что и сделал в последующем.
Не имеется оснований считать нарушенным право на защиту Лазгяна А.Е., ввиду отказа в ознакомлении с частью протокола судебного заседания за период нахождения адвоката Камочкина А.В. в отпуске со 2 по 28 июля 2019 года, поскольку судебное разбирательство проводилось с участием подсудимого Лазгяна А.Е., и его защитника Леткаускайте Л.Ю., что обеспечивало стороне защиты, и в том числе адвокату Камочкину А.В., возможность быть полностью информированным о ходе процесса.
Статья 259 УПК РФ не обязывает суд изготавливать протокол судебного заседания по частям, с которыми сразу же знакомить стороны, о чём ошибочно полагает защита. Как усматривается из протокола судебного заседания, суд принял решение ознакомить защитника Камочкина А.В. с полным протоколом после окончания судебного разбирательства, о чём неоднократно сообщалось судом. Данное решение соответствует требованиям части шестой статьи 259 УПК РФ.
Прения сторон проведены с соблюдением требований статьи 292 УПК РФ, все стороны были поставлены в известность о времени их проведения и судом предоставлено достаточное время для подготовки. Несмотря на отказ в удовлетворении ходатайства Асряна М.С. о подготовки прений в письменном виде на армянском языке 7 августа 2019 года, фактически ему такая возможность была предоставлена вплоть до 15 августа 2019, чем он не воспользовался.
Согласно протоколу судебного заседания, сторона обвинения закончила представление доказательств 28 мая 2019 года, судебное следствие неоднократно возобновлялось и окончено 13 августа 2019 года, таким образом, у стороны защиты имелось более двух месяцев для предоставления своих доказательств. Каждый раз, когда председательствующий ставил вопрос об окончании судебного следствия стороны представляли немотивированные возражения, не высказывая конкретных предложений об исследовании имеющихся в деле или у них доказательств, которые бы они намеревались представить суду, напротив обоснованные их ходатайства были удовлетворены, и в соответствии со ст. 294 УПК РФ судебное следствие возобновлялось (т.51 л.д.186). При этом в судебном заседании 13 августа 2019, суд выяснил мнение сторон о возможности окончания судебного следствия, обоснованно отклонил ходатайства о дополнении судебного следствия, поскольку в них не имелось предложений со стороны защиты об исследовании конкретных доказательств, имеющих значение для установления обстоятельств, имеющих значение для дела и с учетом достаточности исследованных доказательств, принял решение об окончании судебного следствия, что вопреки утверждениям защиты соответствует положениям ст. 291 УПК РФ.
Не состоятельны доводы апелляционных жалоб о лишении осужденного Асряна М.С. возможности ознакомления с материалами уголовного дела и получения квалифицированной помощи переводчика. Как видно из материалов дела, Асрян М.С. более шести месяцев знакомился с материалами уголовного дела в ходе выполнения требований ст. 217 УПК РФ (т. 27 л.д. 204-229), после поступления дела в суд ему вновь предоставлена дополнительная возможность ознакомиться с материалами дела (т. 46 л.д. 22, 24), это же право ему неоднократно разъяснялось в ходе судебного разбирательства (т.47 л.д.57). При этом во всех случаях осужденный пользовался помощью переводчика и не был лишен возможность пользоваться помощью защитников. Каких-либо объективных замечаний в ходе ознакомления с материалами дела, в том числе по порядку ознакомления, организации данной процедуры, от осужденных и адвокатов в ходе рассмотрения дела не поступало. Утверждение адвоката о том, что при ознакомлении с материалами дела Асрян М.С. не был обеспечен переводчиком, голословны и опровергаются материалами дела, согласно которым осужденный таких обстоятельств суду не сообщал.
Участие защитника в ходе ознакомления обвиняемого с материалами дела не является обязательным, а право пользоваться помощью защитника в ходе ознакомления является диспозитивным и зависит от воли обвиняемого, в связи с чем решение Асряна М.С. знакомиться с материалами дела в отсутствие защитника, никоем образом не ограничило его право пользоваться помощью защитника в любой момент ознакомления.
В судебном заседании все материалы дела исследовались в присутствии осужденных и с их активным участием, в том числе, просматривались видео- и аудиозаписи, приобщенные к делу. При этом по требованию подсудимого Арсяна М.С. в необходимых случаях осуществлялся перевод документов и показаний, непонятных ему на русском языке. Относительно перевода допроса потерпевшего Т.Г.Р. в судебном заседании имелись возражения со стороны осужденного, которые были удовлетворены, и Асряну М.С. была вручена копия протокола судебного заседания с переводом показаний потерпевшего на армянский язык (т. 39 л.д. 195).
Кроме того, потерпевший неоднократно допрашивался в судебном заседании и давал показания по обстоятельствам преступлений, в связи с чем осужденный Асрян М.С. не был лишен возможности выяснить все интересующие его обстоятельства, чем и воспользовался в ходе судебного следствия.
Отсутствие в протоколе судебного заседания от 22 января 2019 года указания на участие переводчика, не свидетельствует об его отсутствии, поскольку в апелляционной жалобе защитник не указывал на его отсутствие, ссылаясь на формальную ошибку в протоколе.
Таким образом, следует признать, что право осужденных знать материалы дела, пользоваться помощью переводчика и в полной мере защищаться в судебном заседании от предъявленного обвинения соблюдено.
Что касается доводов апелляционных жалоб о нарушении права на защиту Асряна М.С., ввиду неточного и неправильного перевода текста обвинительного заключения, то их нельзя признать состоятельными, поскольку они опровергаются материалами дела, из которых видно, что и предварительное и судебное следствие было проведено с участием переводчика. Копию обвинительного заключения осужденный Асрян М.С. получил в переводе на армянский язык. Назначенный органами следствия и судом переводчик был предупрежден по ст. 307 УК РФ, из его анкетных данных видно, что он хорошо владеет письменной и разговорной речью армянского языка. Заявленный отвод переводчику обоснованно оставлен без удовлетворения, поскольку сомневаться в его компетенции не имелось (т. 42 л.д. 96-97, т. 43 л.д. 56-57), что не отрицал в судебном заседании и сам подсудимый Асрян М.С., пояснив, что его устраивает перевод (т. 50 л.д. 80). В судебном заседании после оглашения предъявленного обвинения Асрян М.С. заявил, что обвинение ему понятно, в ходе судебного следствия участвовал в исследовании всех доказательств и претензий к качеству перевода обвинительного заключения не заявлял в течение года с момента его получения, в плоть до 22 мая 2019 года, в связи с чем судебная коллегия не усматривает нарушений ст. 18 УПК РФ в отношении осужденного Асряна М.С.
Принятое судом решение об отказе в приобщении к материалам дела заключения специалистов по исследованию перевода обвинительного заключения и отказе в допросе специалиста, проводившего исследование, требованиям уголовно-процессуального закона, в том числе положениям ч. 2.1 ст. 58 УПК РФ, не противоречит и, соответственно, явка специалиста в суд не препятствовала отказу в удовлетворении ходатайства о его допросе в судебном заседании. При этом на момент заявленного ходатайства - 22 июля 2019 года осужденный непосредственно в открытом судебном заседании с участием переводчика был ознакомлен со всеми доказательствами и в случае необходимости или неясности обвинительного заключения имел возможность обратиться к переводчику для разъяснения неясностей сделанного перевода, в связи с чем утверждения о нарушении права на защиту несостоятельны. По этим же основаниям суд правильно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайства о назначении лингвистической экспертизы обвинительного заключения, поскольку оснований сомневаться в его правильном и достаточном переводе не имелось.
Протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ, а доводы жалобы о том, что переводчик обязан удостоверять правильность перевода в протоколе, не основаны на законе и противоречат требованиям ст. 59 УПК РФ.
Право на ознакомление с протоколом судебного заседания сторонами было реализовано. Протокол судебного заседания не является документом, подлежащим обязательному вручению, в связи с чем его перевод на родной язык осужденного не требуется, что не лишает его возможности ознакомиться с протоколом совместно с переводчиком, о чём Асряну М.С. сообщено судом первой инстанции. Перевод и вручение Асряну М.С. некоторых частей протокола судебного заседания, не свидетельствует о необходимости перевода и вручения осужденному всего протокола.
Изначальное отсутствие в материалах дела протокола судебного заседания от 26 декабря 2018 года не указывает на то, что протокол по делу не велся и отсутствует. В настоящее время в материалах дела имеется протокол судебного заседания, изготовленный и подписанный председательствующим и секретарем судебного заседания, факт проведения судебного заседания и обстоятельства, изложенные в протоколе, сторонами не оспариваются. С учетом того, что в судебном заседании рассматривался вопрос, касающийся меры пресечения в отношении одного из осужденных, отсутствие иных участников процесса не указывает на незаконность проведенного судебного заседания.
Гражданские иски потерпевших разрешены в строгом соответствии с законом. При этом вопреки доводам апелляционной жалобы размер морального вреда определен с учетом всех обстоятельств дела, состояния здоровья потерпевших, степени их физических и нравственных страданий, и, как правильно указал суд первой инстанции, отвечает требованиям разумности, справедливости, личности самих ответчиков.
Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника Москаленко А.В., при определении размера морального вреда по вымогательству в отношении Арутюняна А.А., суд принял во внимание сведения о состоянии здоровья потерпевшего, которые находятся в прямой причинной связи с совершенным в отношении него преступлением. Вымогательство является преступлением с формальным составом и последствия, на которые указывает защитник, не входят в объективную сторону преступления, что не говорит о том, что их нельзя учитывать при определении размера морального вреда.
Доводы апелляционной жалобы Г.. о принадлежности ей денежных средств, которые были изъяты у неё в ходе обыска, проверялись судом первой инстанций и мотивированно признаны несостоятельными, с чем соглашается и судебная коллегия.
Представленным Г. договору инвестирования и судебному решению о взыскании с неё денежных средств в пользу Т.., как и пояснениям последнего, суд дал надлежащую оценку, приняв во внимание обстоятельства изъятия денежных средств в ходе обыска. При этом, судебная коллегия отмечает, что судебное решение, на которые ссылается Г. не устанавливает каких-либо обстоятельств, имеющих значение для данного дела, поскольку основано на фактическом признании ей иска Т.., тогда как в рамках уголовного процесса суд оценил весь комплекс обстоятельств, установленных в ходе судебного разбирательства в рамках предъявленного подсудимому обвинения и принял обоснованно решение о принадлежности денежных средств Асряну М.С.
При назначении наказания каждому из осужденных суд учел обстоятельства, указанные в статье 60 УК РФ - характер и степень общественной опасности каждого из совершенных преступлений, степень реализации преступного умысла, данные о личности виновных, влияние наказания на их исправление и на условия жизни семьи, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств. В полной мере учтены судом и характеризующие осужденных данные.
Суд привел в приговоре убедительные мотивы о необходимости назначения Асряну М.С. и Лазгяну А.Е. наказания именно в виде лишения свободы по каждому из инкриминируемых преступлений.
Правильно судом применены и правила назначения наказания за неоконченное преступление по эпизоду организации покушения на убийство Торосяна Г.Р.
Судом обоснованно не установлено оснований для признания совокупности смягчающих по делу обстоятельств исключительными и назначения осужденным наказания с применением положений статьи 64 УК РФ, для изменения категории преступлений в соответствии с частью 6 статьи 15 УК РФ, для применения положений статьи 73 УК РФ. Не установлены они и судебной коллегией.
Вид исправительного учреждения назначен Асряну М.С. и Лазгяну А.Е. в соответствии с положениями ст. 58 УК РФ.
Вместе с тем, с учетом положений ст. 252 УПК РФ, поскольку Асряну М.С. и Лазгяну А.Е. не предъявлялось обвинение в убийстве Т.Г. из приговора подлежат исключению указания о причастности осужденных к убийству Т.Г.., что в целом не влияет на выводы суда об их виновности в преступлениях за которые они осуждены.
Кроме того, в нарушении положений ст. 240 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора приведены доказательства, которые не исследовались в судебном заседании или отсутствуют в материалах дела.
В частности, в приговоре указан не соответствующий содержанию аудиозаписи вывод суда о том, что Л.. 27 февраля и 28 марта 2010 года в ходе разговора с Т.Г.Р. сообщил сведения о готовящемся убийстве Т.Г. (стр. 80 приговора, т.11 л.д. 196-199); имеется ссылка на показания Л.. об участии свидетеля З.Г.С. приготовлении к убийству Т.Г.Р.. (стр. 103 приговора) и протокол опознания по фотографии свидетелем А.К.М. подсудимого Лазгяна А.Е. (стр. 87 приговора), которые отсутствуют в материалах дела; имеется ссылка на показания Л.. о приобретении оружия для совершения убийства Т.Г.Р. (стр. 101 приговора), хотя таких сведений в объяснении Л.. не содержится.
Вместе с тем исключение из приговора ссылок на данные доказательства не влияют на выводы суда о виновности осужденных, поскольку их вина установлена на основании совокупности приведенных выше доказательств, проверенных судом апелляционной инстанции.
В остальной части приговор суда является законным и обоснованным и оснований для его отмены или изменения, в том числе, по доводам апелляционных жалоб не имеется.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор Кольского районного суда Мурманской области от 2 сентября 2019 года в отношении АСРЯНА Мгера Самсоновича и ЛАЗГЯНА Армена Егишевича изменить.
Исключить из приговора указание о причастности Асряна М.С. и Лазгяна А.Е. к убийству Т.Г.Р.
Исключить из приговора указание как на доказательства, подтверждающие виновность осужденных: показания свидетеля О. об обстоятельствах разговора с Асряном М.С. (стр. 48 приговора); аудиозапись разговора Л.. в части наличия сведений о приготовлении к убийству Т.Г.Р.. (стр. 80 приговора); показания Л.. о приобретении оружия для совершения убийства Т.Г.Р.. и указание о наличии его показаний об участии свидетеля З.Г.С.. в данном преступлении (стр. 101, 103 приговора); указание о наличии опознания Лазгяна А.Е. по фотографии свидетелем А.К.М.. (стр. 87 приговора).
Исключить из приговора указание об исчислении срока наказания осужденным Асряну М.С. и Лазгяну А.Е. с 3 сентября 2019 года, а также указание о зачете в срок наказания осужденным времени их содержания под стражей с 3 сентября 2019 года по дату вступления приговора в законную силу.
В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы защитников Москаленко А.Н., Камочкина М.В., а также заинтересованных лиц Галочкиной Е.А. и Трусова Ф.Н., - без удовлетворения.
Определение суда апелляционной инстанции может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.
Председательствующий:
Судьи:


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка