Определение Судебной коллегии по уголовным делам Ставропольского краевого суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ СТАВРОПОЛЬСКОГО КРАЕВОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 30 июля 2021 года Дело N 22-3634/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Ставропольского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Николаенко А.В.,

судей Саркисяна В.Г. и Сиротина М.В.,

при секретаре Казарян А.С. и помощнике судьи Ставропольского краевого суда Михайляне К.А.,

с участием прокурора Маршалкина Б.С., осужденного К.А.П. в режиме видеоконференц-связи и его защитника адвоката Косьяненко А.Д., сужденного А.А.Г. в режиме видеоконференц-связи и его защитника адвоката Заливина К.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Стукалова Р.С., апелляционные жалобы потерпевших С.Г.М. и Т.А.А., адвоката Косьяненко А.Д. в интересах осужденного К.А.П., осужденного А.А.Г. и его защитника адвоката Тесли А.Н.

на приговор Промышленного районного суда г. Ставрополя от 07 декабря 2020 г., которым

К.А.П., несудимый, осужден к лишению свободы:

- по п. "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ на срок 8 лет;

- по п. "г" ч. 2 ст. 163 УК РФ на срок 2 года 10 месяцев;

- по п. "а" ч. 2 ст. 163 УК РФ на срок 3 года 10 месяцев;

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено лишение свободы на срок 10 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

срок отбывания наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу;

в соответствии с п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания К.А.П. под стражей с 27 сентября 2018 г. до 01 октября 2018 г. и с 19 сентября 2019 г. до вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

в соответствии с ч. 3.4 ст. 72 УК РФ время нахождения К.А.П. под домашним арестом с 01 октября 2018 г. по 19 сентября 2019 г. зачтено в срок лишения свободы из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы;

мера пресечения в отношении К.А.П. до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения - в виде заключения под стражу;

А.А.Г., несудимый, осужден к лишению свободы:

- по п. "а" ч. 2 ст. 163 УК РФ (по эпизоду в отношении Т.А.А.) на срок 4 года;

- по ч. 1 ст. 163 УК РФ на срок 2 года;

- по п. "а" ч. 2 ст. 163 УК РФ (по эпизоду в отношении К.Я.К.) на срок 4 года;

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено лишение свободы на срок 6 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима;

срок отбывания наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу;

в соответствии с п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания А.А.Г. под стражей с 27 сентября 2018 г. до вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима;

мера пресечения в отношении А.А.Г. до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения - в виде заключения под стражу;

гражданский иск С.А. Г. удовлетворен, постановлено взыскать с осужденного К.А.П. в пользу С.А.Г. *** *** рублей в счет возмещения причиненного материального ущерба;

разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Саркисяна В.Г., изложившего кратко содержание приговора, существо апелляционных представления и жалоб, выступления сторон по доводам представления и жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

при обстоятельствах, изложенных в приговоре, признаны виновными:

К.А.П. в совершении в г. ****** в период с ******** ******* **** г. по ***** **** г. в отношении С.А.Г. и С.Г.М. вымогательства - требования передачи чужого имущества и права на имущество под угрозой применения насилия, группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, в целях получения имущества в особо крупном размере;

К.А.П. в совершении в ******* **** г. в г. ************ в отношении С.С.Н. вымогательства - требования передачи чужого имущества под угрозой применения насилия в крупном размере;

К.А.П. и А.А.Г. в совершении ** ****** **** г. в г. ********* в отношении Т.А.А. вымогательства - требования передачи денежных средств в сумме *** *** рублей под угрозой применения насилия, группой лиц по предварительному сговору;

А.А.Г. в совершении в период с ** ****** по ** ************ **** г. в г. ******** в отношении М.Т.А. вымогательства - требования передачи чужого имущества под угрозой применения насилия;

А.А.Г. в совершении в период с ****** **** по ** *********** **** г. в г. ***************** *************** края в отношении К.Я.К. вымогательства - требования передачи чужого под угрозой применения насилия, группой лиц по предварительному сговору с неустановленным лицом.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Стукалов Р.С., считая приговор незаконным ввиду неправильного применения уголовного закона, приводит следующие доводы. Из резолютивной части приговора следует, что при назначении наказания К. в соответствии с ч. 3.4 ст. 72 УК РФ зачтено в срок отбывания лишения свободы время нахождения его под домашним арестом с 01 октября 2018 г. до 19 сентября 2019 г. из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день шипения свободы. Вместе с тем, положения п.п. "б", "в" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, предусматривающие применение повышающих коэффициентов кратности при зачете времени содержания под стражей в срок лишения свободы, улучшают положение лиц, совершивших преступления до 14 июля 2018 г., поэтому на основании ч. 1 ст. 10 УК РФ имеют обратную силу. Таким образом, время нахождения под домашним арестом лицу, совершившему преступление до 14 июля 2018 г., засчитывается в срок лишения свободы из расчета одни день за один день, в том числе и в случае избрания или продолжения применения пой меры пресечения после указанной даты. Кроме того, в резолютивной части приговора суда указано, что в соответствии с п. "а" ч. 3.1 ст.72 УК РФ в срок отбывания наказания по настоящему приговору зачтено время содержания К. под стражей в период с 27 сентября 2018 г. до 01 октября 2018 г. и с 19 сентября 2019 г. до дня вступления приговора в законную силу. Однако согласно протоколу задержания К. указанный срок надлежит исчислять с 19 апреля 2019 г. Просит приговор отношении К. изменить, зачесть в срок отбывания наказания время содержания К. под стражей с 27 сентября 2018 г. до 01 октября 2018 г. и с 19 апреля 2019 г. до дня вступления приговора в законную силу, а также срок домашнего ареста в срок лишения свободы из расчета одни день за один день.

В апелляционной жалобе потерпевший С.Г.М. считает приговор незаконным и необоснованным, ссылаясь на следующее. Суд необоснованно отнесся критически к его показаниям, данным в ходе судебного следствия о том, что в **** или **** году у его сына С.А.Г. имелись долговые обязательства перед К. и что никаких угроз К. ни в его адрес, ни в адрес его сына не высказывал, денег лично от него не требовал. Н. приходится ему дальним родственником, но к нему за помощью в решении вопроса с задолженностью сына он не обращался. Расписку, написанную его сыном, он не видел, а также никаких претензий к К. он не имеет. Суд ошибочно изложил в приговоре его показания относительно того, что ему не было известно о долге сына перед К. В судебном заседании он дал показания о том, что сын говорил ему о том, что брал деньги у К. Вывод суда о том, что он не согласился с показаниями, данными на предварительном расследовании, и дал иные показания в суде из-за страха перед К. и из-за опасения какого-либо воздействия на его сына, являются голословными и ничем не обоснованными. В ходе судебного следствия он четко пояснил суду, что подписывал документы, которые ему привозили домой, не читая их, поскольку был болен. Он доверился сотрудникам полиции, думая о том, что в документах все изложено так, как он тем и рассказывал. Кроме того, он указал суду, что некоторые подписи в протоколе его допроса выполнены не им. Когда он встречался с сыном в суде при рассмотрении данного дела, сын не говорил ему о том, что в его адрес поступали угрозы от К., как и не говорил о том, что испытывает страх перед К. При назначении наказания К. судом не принята во внимание его позиция, высказанная в суде о том, что он вообще не считает себя потерпевшим по делу и о том, что просил освободить К. от какого-либо наказания по этому эпизоду. Просит К. по эпизоду в отношении него (С.Г.М.) и сына (С.А.Г.) оправдать.

В апелляционной жалобе потерпевший Т.А.А. считает приговор несправедливым ввиду чрезмерной суровости наказания, указывая следующее. При назначении К. и А. наказания судом не принята во внимание его позиция, которую он высказал в ходе судебного следствия, связанная с назначением наказания подсудимым, поскольку он просил назначить К. и А. наказание, не связанное с лишением свободы. Тот срок, которые К. и А. провели под стражей, является вполне достаточным для их наказания. Не учтено, что никаких претензий к К. и А. он не имеет. Просит приговор в отношении К. изменить и назначить наказание, не связанное с лишением свободы.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней адвокат Косьяненко А.Д. в защиту осужденного К. считает приговор незаконным и необоснованным, мотивируя следующим:

судебное следствие проведено с обвинительным уклоном;

судом необоснованно отвергнуты показания:

- потерпевшего С.А.Г., данные на предварительном следствии, относительно отсутствия в действиях К. состава преступления;

- потерпевшего С.Г.М., данные им в ходе судебного следствия о том, что в **** или **** г.г. у его сына (С.А.Г.) имелись долговые обязательства перед К. Никаких угроз К. ни в адрес него, ни в адрес его сына не высказывал, денег лично от него не требовал. Н. доводится ему дальним родственником и к тому за помощью в решении вопроса о долге сына он не обращался. Расписку, написанную его сыном, он не видел. Никаких претензий к К. не имеет. Не дана надлежащая оценка позиции потерпевшего С.Г.М., который в ходе судебного следствия не подтвердил оглашенные в ходе предварительного следствия показания, пояснив, что к нему приезжал следователь, когда он был болен, дав показания о том, что подписал листы, которые дал ему следователь;

вывод суда о том, что показания потерпевших С.А.Г. и С.Г.М., данные ими в ходе судебного следствия под председательством судьи Соколовского А.Ю. и оглашенные в суде, были даны из страха перед подсудимыми, является голословным и не подтверждается какими-либо доказательствами по делу. Данный вопрос в ходе судебного следствия судом не исследовался, суд даже не пытался выяснить у С.Г.М., по какой причине тем были изменены показания. В нарушение ч. 2 ст. 307 УПК РФ суд не привел и не раскрыл содержание показаний потерпевшего С.А.Г., данных им в ходе судебного следствия под председательством судьи Соколовского А.Ю. и оглашенных в судебном заседании;

не дана надлежащая оценка показания свидетеля Р.Н.В., оглашенным в порядке ст. 281 УПК РФ, согласно которым ей ничего не известно о деловых отношениях С.А.Г. и наличии у того каких-либо долговых обязательств перед кем-либо. В судебном заседании данный свидетель подтвердила оглашенные показания, данные на предварительном следствии. Кроме того, свидетель пояснила суду, что невнимательно прочитала протокол допроса, следователь неправильно ее понял. На самом деле она знала со слов С.А.Г., что у того были долги;

суд необоснованно отверг показания:

- свидетеля Г.Т.В., которая пояснила суду, что ее супруг, К., дал взаймы имеющиеся у них деньги незнакомому ей С.А.Г. и отнесся критически к показаниям данного свидетеля, так как она является супругой подсудимого К. и, по мнению суда, она дала данные показания из сострадания к подсудимому, с целью оказания ему помощи в избежании наказания за инкриминируемое преступление;

- показания свидетеля С.В.Г., который пояснил суду, что со слов его брата (С.А.Г.) ему известно, что у него был денежный долг перед К. Примерно *-** лет назад он с братом ездил к ресторану "******* *****8", чтобы передать К. деньги в размере *** *** - *** *** рублей;

- свидетеля К.Э.А. (сына осужденного К.), который пояснил суду, что ***** **** г. к ним домой приехал С.А.Г. и пояснил, что К.А.П. оказался в **** после его показаний, и что он (С.А.Г.) приехал, чтобы отдать деньги, которые он должен К.А.П. О долге С.А.Г. перед отцом ему (свидетелю) стало известно со слов матери. С.А.Г. передал ему (свидетелю) * *** *** рублей. Он (свидетель) написал расписку, что получил деньги и отдал их своей матери;

- подсудимого К., который подтвердил факт наличия в **** г. у С.А.Г. перед ним долговых обязательств на сумму * *** *** рублей. При этом никаких расписок они не оформляли. После передачи им С.А.Г. денежных средств в размере * *** *** рублей С.А.Г. через некоторое время пропал и перестал выходить с ним на связь. По достигнутой в дальнейшем между ними договоренности С.А.Г. написал ему расписку, о том, что обязуется вернуть денежные средства в размере * *** *** рублей в течение месяца, а в случае его исчезновения за его долг будет отвечать отец С.А.Г. Он никого не посылал за поисками С.А.Г. а тем более избивать того для того, чтобы тот вернул ему долг;

судом признаны достоверными только показания засекреченного свидетеля С. В.В., которые вообще невозможно оценить, настолько они противоречивы. Суд по надуманным причинам отвергает показания потерпевших и свидетелей, даже не пытаясь выяснить причины, по которым теми были изменены показания в ходе судебного следствия. Судом неверно квалифицированы действия К. по эпизодам в отношении С. и Т. Никакого вымогательства с стороны К.А.П. в отношении указанных лиц не было. Судом при назначении наказания не были приняты во внимание мнения потерпевших С., Т. и С.Г.М. о мере наказания Потерпевшие Т. и С. просили не лишать свободы К., говорили о том, что тот срок, который он уже провел под стражей, является для него достаточным наказанием. Потерпевший С.Г.М. вообще заявил суду, что никакого преступления в отношении него К. не совершал, никаких претензий он к тому не имеет. Просит приговор в отношении К. отменить, а К. оправдать.

В апелляционной жалобе в защиту осужденного А. адвокат Тесля считает приговор незаконным и необоснованным, ссылаясь на следующее. В представленных материалах дела отсутствуют достоверные доказательства наличия в действиях А. составов инкриминируемых ему деяний, что подтверждается показаниями потерпевших и свидетелей по уголовному делу. Допрошенная в качестве потерпевшей М. показала, что А. угроз в ее адрес не высказывал, действовал в интересах М.А.Ю., который, согласно предъявленному обвинению, не знал о преступных намерениях А. Не дана оценка показаниям допрошенного в суде потерпевшего К. о том, что он действительно был должен денежные средства. Когда данному потерпевшему был задан вопрос о явных противоречиях в его показаниях на стадии предварительного следствия и в суде, тот пояснил, что давал их по предложению сотрудников правоохранительных органов с целью смягчения собственной уголовной ответственности и наказания. Данные показания в суде последовательны, обоснованны на фактических обстоятельствах дела, а также подтверждаются показаниями свидетеля Ш. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что потерпевший К. имел долговые обстоятельства перед неким А., которые им не выполнялись. Вывод суда о том, что потерпевший К. изменил свои показания в суде из-за страха перед подсудимым, является лишь предположением суда, которое ничем не подтверждено. По эпизоду в отношении Т. в ходе судебного следствия было установлено, что лично А. угрозы не высказывал, а описывал ему ситуацию, которая ему известна со слов третьих лиц. Таким образом, во всех трех случаях вмененных преступлений А. не сомневался, что действует в интересах лиц, которые имеют реальные, законные требования о возврате денежных средств от потерпевших, что подтверждается, как показаниями самих потерпевших, так и другими доказательствами по уголовному делу. При назначении вида и размера наказания просит учесть, что А. ранее не судим, к уголовной ответственности не привлекался, характеризуется положительно. Потерпевшие просили назначить ему минимально возможное наказание, когда отвечали на вопросы суда, т.е. фактически уже достигнута одна из целей наказания, а именно восстановление социальной справедливости. В настоящее время А. находится под стражей уже более 2 лет, за это время тот осознал неправильность совершенных деяний. Просит приговор в отношении А. отменить, вынести по делу новый приговор, которым признать А. виновным в совершении трех преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 330 УК РФ, назначив минимально возможное наказание.

В апелляционной жалобе осужденный А. считает приговор суда незаконным и необоснованным, приводя доводы, аналогичные доводам, изложенным в апелляционной жалобе адвоката Тесли.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалоб, судебная коллегия считает следующее.

Выводы суда о виновности К. в совершении вымогательства в отношении С., К. и А. в совершении вымогательства в отношении Т., А. в совершении вымогательств в отношении М. и К. соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, изложенных и надлежаще оцененных судом в приговоре.

Суд в соответствии со ст. 87 УПК подверг проверке доказательства путем их сопоставления друг с другом, а также в соответствии со ст. 88 УПК РФ дал им оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и совокупности-достаточности для разрешения дела.

Основываясь на показаниях потерпевших С. и Т., однозначно показавших в суде первой инстанции о вымогательствах в их отношении, суд правильно признал доказанными установленные им обстоятельства.

У суда не было оснований не доверять показаниям названных потерпевших, которые согласуются с другими доказательствами по делу, включающими показания свидетелей и протоколы следственных действий.

Так, из показаний С. и свидетеля П.А.В. следует, что они не имели денежных обязательств перед К.

Об отсутствии каких-либо финансовых обязательств перед К. и А. свидетельствуют показания Т. и свидетеля П.

При таких обстоятельствах доводы жалоб об отсутствии в указанных действиях К. и А. вымогательства несостоятельны.

Проанализировав показания потерпевшей М. на предварительном следствии, а также в судебном заседании, в котором М. подтвердила оглашенные показания, данные в ходе предварительного расследования, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о доказанности вымогательства, совершенного А. в отношении М.

Оценив показания потерпевшего К., данные в ходе предварительного следствия и судебного заседания, суд обоснованно признал в качестве достоверного доказательства показания К., данные на предварительном следствии.

В суде первой инстанции свидетель Ш.Э.В. подтвердила свои показания, данные в ходе предварительного следствия и согласующиеся с показаниями К. на предварительном следствии.

При таких обстоятельствах, когда данный свидетель подтвердила факт вымогательства А. в отношении К., суд первой инстанции обоснованно признал указанный факт доказанным.

Оценив доказательства, изложенные в приговоре в их совокупности-достаточности, суд первой инстанции пришел к обоснованным выводам о совершении К. и А. вышеназванных преступлений и правильно квалифицировал действия:

К. по п. "г" ч. 2 ст. 163 УК РФ (по эпизоду в отношении С.);