Дата принятия: 15 ноября 2021г.
Номер документа: 22-3616/2021
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ИРКУТСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 15 ноября 2021 года Дело N 22-3616/2021
Судебная коллегия по уголовным делам Иркутского областного суда в составе председательствующего Мельниковой Г.П.,
судей Носкова П.В., Першина В.И.,
при секретаре Мажирине М.В.,
с участием прокурора - прокурора отдела государственных обвинителей прокуратуры Иркутской области Берестенникова А.Г.,
ФИО2 и его защитника - адвоката Черняковой Р.Р.,
ФИО3 и его защитника - адвоката Сапожниковой Н.В.,
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным представлениям государственного обвинителя - помощника прокурора (данные изъяты) района Иркутской области Берестенникова А.Г. и прокурора (данные изъяты) района Иркутской области Каримова В.Е. на постановление Слюдянского районного суда <адрес изъят> от Дата изъята и приговор Слюдянского районного суда <адрес изъят> от Дата изъята, постановленные на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, которыми
ФИО2, родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, гражданин РФ, со средним образованием, разведен, работающий водителем у ИП (данные изъяты) в <адрес изъят>, зарегистрированный по адресу: <адрес изъят>, проживающий в <адрес изъят>, не судимый, содержащийся под стражей с 14 мая 2020 года по 02 февраля 2021 года;
ФИО3, родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, гражданин РФ, со средним образованием, холостой, не работающий, зарегистрированный по адресу: <адрес изъят>, проживающий в <адрес изъят>, не судимый, находящийся под стражей с 14 мая 2020 года по 17 мая 2020 года, под домашним арестом с 18 мая 2020 года по 01 февраля 2021 года;
- признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного п.п. "а, в, г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, уголовное дело и уголовное преследование прекращено по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, за истечением сроков давности;
- оправданы по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30 и п.п. " а, ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, п.п. "ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ на основании п.п. 1, 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта и отсутствия события преступлений, признано право реабилитации и обращение в суд с требованием возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.
По докладу судьи Мельниковой Г.П., заслушав выступление прокурора Берестенникова А.Г. в поддержку доводов апелляционных представлений об отмене постановления и приговора, ФИО2 и защитника Чернякову Р.Р., ФИО3 и защитника Сапожникову Н.В., возражавших удовлетворению апелляционных представлений, полагавших об отсутствии оснований для отмены приговора и постановления суда, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Согласно постановлению суда, основанному на вердикте коллегии присяжных заседателей, ФИО2 и ФИО3 признаны виновными в совершении грабежа, то есть открытого хищения чужого имущества, совершенного группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, уголовное дело и уголовное преследование каждого из них по преступлению, предусмотренному п.п. "а, в, г" ч. 2 ст. 161 УК РФ прекращено по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть за истечением сроков давности.
Также ФИО2 и ФИО3, по приговору суда в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей оправданы по обвинению в покушении на убийство Потерпевший N 1 и в убийстве Потерпевший N 2, то есть покушении на умышленное причинение смерти другому человеку, двум лицам, совершенного группой лиц по предварительному сговору, сопряженного с разбоем, не доведенном до конца по независящим от них обстоятельствам, по ч. 3 ст. 30 и п.п. "а, ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ; в убийстве, то есть умышленном причинении смерти другому человеку, совершенного группой лиц по предварительному сговору, сопряженного с разбоем, по п.п. "ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ.
В апелляционных представлениях государственный обвинитель -Берестенников А.Г. и прокурор (данные изъяты) района Иркутской области Каримов В.Е., приводя аналогичные друг другу доводы, ставят вопрос об отмене постановления суда и оправдательного приговора в связи с неясностью и противоречивостью вердикта, существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона.
Подробно анализируя содержание вопросного листа, отмечают, что присяжные заседатели, утвердительно ответив на первый основной вопрос о доказанности факта, что 13 августа 2005 года на Потерпевший N 2 совершено разбойное нападение двух лиц, в ходе которого в потерпевшую произведен выстрел из обреза охотничьего ружья, на вопрос о причастности и виновности ФИО2 и ФИО3 к данному деянию, указали, что последние не имели при себе обреза охотничьего ружья и боеприпасов к нему, иного предмета, не наносили ими удары как Потерпевший N 2, так и ее сыну, не причиняли Потерпевший N 2 огнестрельного ранения, высказавшись, что смерть потерпевшей наступила не вследствие слепого "проникновения". Отмечают, что общее утверждение о том, что 13 августа 2005 года на Потерпевший N 2 совершено нападение с использованием обреза охотничьего огнестрельного ружья и выстрелом из него, вступает в противоречие с частным утверждением, что ФИО2 и ФИО3 этого не совершали. Отмечают, что обвинение построено вокруг короткого промежутка во времени и все события, его составляющие, необходимо связаны между собой в месте и в отношении, ответы же присяжных заседателей с очевидностью разрушают эту логическую связь и разрывают действия ФИО2 и ФИО3 с наступившими общественно опасными последствиями. Поскольку сведений о причастности других лиц к указанным преступлениям в уголовном деле нет, председательствующий в нарушение с ч. 2 ст. 345, ч. 2 ст. 389.25 УПК РФ не обратил внимание, что присяжные неправильно поняли существо юридически значимой ситуации, которая была представлена им на разрешение, и не возвратил их в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист. Также акцентируют внимание, что присяжные высказались, что смерть Потерпевший N 2 наступила не вследствие полученного слепого "проникновения", однако понятие "проникновение" не сообразуется с поставленным вопросом о причине смерти и никак не связано с теми доказательствами, которые были исследованы в судебном заседании. Отмечают, что в результате, исходя из вердикта, приходится делать формальный вывод, что подсудимые совершили нападение, а общественно опасные последствия в виде телесных повреждений и смерти потерпевшей возникли сами по себе, что не может быть достоверным.
Указывают на неоднократное нарушение стороной защиты положений ст. 252, 335, 336 УПК РФ. Отмечают, что уже на стадии, когда ФИО2 было предложено выразить свое отношение к предъявленному обвинению, он начал оказывать незаконное воздействие на присяжных заседателей. Так, в судебном заседании 19 января 2021 года сообщил, что он юридически не грамотный и необразованный человек, обычный работяга. К этому способу воздействия, основанному на социальном статусе, ФИО2 обратился и в ходе прений сторон 01 февраля 2021 года, начав со слов, что никто из присяжных юридически не образован так же, как и он (листы 24, 180 протокола). В ходе судебного следствия 26 января 2021 года ФИО2, отвечая на вопрос защитника, сказал, что никто не спрашивает, как давались признательные показания (очевидно, отстаивая позицию, ранее озвученную без присяжных, что в ходе предварительного следствия сотрудниками правоохранительных органов на него оказывалось физическое давление) лист протокола 126). В прениях 01 февраля 2021 года ФИО2 несколько раз обращался к вопросу соблюдения УПК РФ в ходе предварительного следствия и полноты доказательств, выходя за пределы того объема фактов, которые были представлены присяжным заседателям, сообщив, что их (имея ввиду сторону защиты) ограничили и что многое осталось за кадром; что в деле нет ключевых доказательств их вины (имея ввиду инородный резиновый предмет, деревянной щепы, кровь погибшей, фотоснимки места происшествия); что его опознание проводилось с нарушением требований закона; что уголовное дело было возбуждено в 2005 году, а сам он был допрошен только в 2020 году; что уголовное дело было изначально возбуждено по ст. 162 УК РФ, то есть по факту разбойного нападения, а не убийства (листы 180-181 протокола), на что председательствующий делал ФИО2 замечания и разъяснял присяжным заседателям, что приведенные доводы не надо принимать во внимание. Отмечают, что с целью незаконного воздействия на коллегию присяжных заседателей защитниками неоднократно задавались вопросы потерпевшему Потерпевший N 1 и свидетелю обвинения Свидетель N 1 с целью опорочить их показания, они же ставили под сомнение законность получения других доказательств в ходе предварительного расследования, председательствующий не всегда реагировал о недопустимости такого поведения в судебном заседании, допустив выяснение вопросов, которые в присутствии присяжных заседателей не должны были исследоваться. Так, защитник Чернякова Р.Р. 20 января 2021 года при допросе свидетеля Свидетель N 1 сделала акцент на том, что потерпевшая и ее семья имели отношение к торговле наркотиками (лист 62 протокола), она же в прениях сторон 01 февраля 2021 года упомянула, что в материалах дела отсутствует СМЭ трупа и что очень многие из доказательств остались за кадром. В связи с этим председательствующий прерывал защитника и просил присяжных заседателей не принимать во внимание данные сведения. Указывают, что защитник Сапожникова Н.В. 26 января 2021 года выстроила допрос подсудимого ФИО3 таким образом, что последний сообщил о торговле наркотиками, которой занималась семья Потерпевший N 2 и о том, что у последних имелись ценности и что с них в случае совершения преступления ничего бы не убыло (лист 122 протокола), в связи с чем председательствующий прерывал защитника и просил присяжных заседателей не принимать эти сведения во внимание. Данные высказывания, в том числе о цыганской национальности потерпевших, расценивают как оказание незаконного воздействия на присяжных заседателей, вызывая у них предвзятое, негативное отношение к потерпевшей.
Утверждают, что сторона защиты и подсудимые в прениях вышли за пределы вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, допускали эмоционально окрашенные обороты, о том, что доводы стороны обвинения ни на чем не основаны, фактически сообщая, что представленные стороной обвинения доказательства не являются допустимыми и достоверными, что суд, заняв обвинительную позицию, ущемляет права подсудимых на защиту, не давая возможности сообщать значимые для рассмотрения дела обстоятельства, чем также оказывали на присяжных незаконное воздействие. Отмечают, что в силу допущенных стороной защиты, подсудимыми реплик и вопросов, их систематичности, на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие, что повлияло на формирование мнения, на их беспристрастность и отразилось на содержании ответов на поставленные перед ними вопросы при вынесении вердикта, который не может быть признан законным, обоснованным и справедливым.
Авторы представлений находят постановление суда подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в постановлении, вердикту, постановленному коллегией присяжных заседателей. Ссылаясь на ч.ч. 2, 3 ст. 348 УПК РФ, отмечают, что суд, не указав на неясность и противоречивость вердикта коллегии присяжных заседателей, неправильно истолковав его, необоснованно сославшись на требования ч. 3 ст. 14 УПК РФ, квалифицировал действия ФИО2 и ФИО3 по п.п. "а, в, г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, при этом в постановлении не мотивировал основания принятия такого решения, не указал причины исключения из обвинения квалифицирующие признаки: с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением оружия и предметов, используемых в качестве оружия. Необоснованное исключение вышеуказанных признаков при определении квалификации действий ФИО2 и ФИО3 способствовало нарушению требований ст.ст. 43, 60 УК РФ, что привело к принятию незаконного решения о прекращении уголовного дела и уголовного преследования за истечением сроков давности. Просят отменить приговор и постановление суда в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд, в ином составе.
В возражениях на апелляционные представления защитники оправданных - адвокаты Чернякова Р.Р. и Сапожникова Н.В., не усматривая нарушений уголовно-процессуального закона при рассмотрении дела, приводят аргументы несогласия с доводами представлений, судебные решения, постановленные с участием коллегии присяжных заседателей, находят законными и обоснованными, просят оставить их без изменения, апелляционные представления без удовлетворения.
Изучив материалы уголовного дела, проверив и обсудив доводы апелляционных представлений, поданных на них возражений, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Доводы защитников Сапожниковой Н.В. и Черняковой Р.Р. о подаче апелляционных представлений на приговор и постановление суда по настоящему делу с пропуском срока и ненадлежащим лицом, судебная коллегия находит не основанными на материалах дела и законе, а потому признает несостоятельными.
Согласно п. 6 ст. 5 УПК РФ государственный обвинитель - это должностное лицо органа прокуратуры, поддерживающее от имени государства обвинение в суде по уголовному делу.
Статья 1 Федерального закона от 17.01.1992 N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации" закрепляет, что прокуратура РФ является единой федеральной централизованной системой органов, осуществляющих от имени Российской Федерации надзор за соблюдением Конституции РФ и исполнением законов, действующих на территории РФ. Прокуроры в соответствии с процессуальным законодательством РФ участвуют в рассмотрении дел судами, опротестовывают противоречащие закону решения, приговоры, определения и постановления судов.
Положения указанных правовых норм позволяют вышестоящему прокурору поручить нижестоящему прокурору поддержание обвинения от имени государства в судах различных уровней.
Согласно ст. 389.1 УПК РФ право апелляционного обжалования судебного решения принадлежит осужденному, оправданному, их защитникам и законным представителям, государственному обвинителю и (или) вышестоящему прокурору, потерпевшему, частному обвинителю, их законным представителям и представителям, а также иным лицам в той части, в которой обжалуемое судебное решение затрагивает их права и законные интересы.
Вышестоящим прокурором с учетом п. 4 Приказа Генпрокуратуры России от 30.06.2021 N 376 "Об участии прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства" в контексте ч. 1 ст. 389.1 УПК РФ является вышестоящий по отношению к государственному обвинителю прокурор (его заместитель).
Ст. 389.4 УПК РФ устанавливает, что апелляционные жалоба, представление на приговорили иное решение суда первой инстанции могут быть поданы в течение 10 суток со дня постановления приговора или вынесения иного решения суда, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копий приговора, определения, постановления. Апелляционные жалоба, представление, поданные с пропуском срока, оставляются без рассмотрения.
Как следует из материалов уголовного дела, копия приговора и постановления суда от 17 февраля 2021 года в отношении ФИО2 и ФИО3 получены государственным обвинителем Берестенниковым А.Г. 17 февраля 2021 года (л.д. 42 том 9), последним днем подачи апелляционного представления являлось, с учетом правил ст. 128 УПК РФ об исчислении срока, следующий за нерабочими днями первый рабочий день - 01 марта 2021 года.
Согласно материалам дела, вышестоящим прокурором по отношению к государственному обвинителю Берестенникову А.Г., занимавшему на период рассмотрения дела и принесения представлений должность помощника прокурора (данные изъяты) района прокуратуры Иркутской области, прокурором (данные изъяты) района Иркутской области Каримовым В.Е. 01 марта 2021 года подано апелляционное представление на приговор и постановление суда в отношении ФИО2 и ФИО3, признанное судом в соответствии со ст. 389.6 УПК РФ приемлемым, по нему выполнены требования ст. 389.7 УПК РФ, в связи с чем подача 30 июня 2021 года апелляционного представления, после ознакомления с протоколом судебного заседания государственным обвинителем Берестенниковым А.Г. с раскрытием первоначальных требований представления от 01 марта 2021 года (л.д. 105-111 том 9), не свидетельствует о нарушении положений закона.
Принесение лицом, имеющим в соответствии с ч. 1 ст. 389.1 УПК РФ право апелляционного обжалования, дополнительного представления 10 августа 2021 года, в котором раскрывались и дополнялись ранее озвученные требования об отмене судебных решений, постановленных на основе вердикта коллегии присяжных заседателей (л.д. 134-139 том 9), не противоречит положениям ч. 4 ст. 389.8 УПК РФ.
Таким образом нарушений, которые бы препятствовали рассмотрению по существу поданных в сроки и рамках закона апелляционных представлений, судебная коллегия не усматривает.
Доводы адвоката Черняковой Р.Р. о длительном изготовлении судом первой инстанции протокола судебного заседания, не нарушает права участников процесса, в том числе оправданных по приговору суда ФИО2 и ФИО3, согласившихся с судебными решениями и их защитников, не подавших ходатайств об ознакомлении с протоколом.
Одним из оснований отмены или изменения приговора, в соответствии с ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ, являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.
Процедура судопроизводства по уголовным делам, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей, предусмотрена главой 42 УПК РФ. Она включает в себя и порядок постановки перед присяжными заседателями вопросов, формулируемых председательствующим судьей в соответствии с положениями ст.ст. 338, 339 УПК РФ, отвечая на которые присяжные заседатели выносят свой вердикт, являющийся в силу положений ст. 348 УПК РФ обязательным для председательствующего.
Согласно ст. 335 УПК РФ, регламентирующей особенности судебного следствия с участием присяжных заседателей, в ходе судебного разбирательства в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями, в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.
Сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей в отношении подсудимого и других участников процесса, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера, в том числе о нарушении УПК РФ при получении доказательств, о якобы оказанном давлении во время предварительного следствия, задавать наводящие вопросы, ссылаться в обоснование своей позиции на не исследованные в присутствии присяжных заседателей или недопустимые доказательства.
Данные требования уголовно-процессуального закона, как следует из содержания ст.ст. 336, 337 УПК РФ, распространяются на все этапы судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, в том числе на стадию прений сторон.
В ходе судебного разбирательства уголовного дела присяжные заседатели разрешают только те вопросы, которые предусмотрены п.п. 1, 2 и 4 ч. 1 ст. 229 УПК РФ и сформулированы в вопросном листе (ст. 334 УПК РФ). Вопросы ставятся в понятных присяжным заседателям формулировках, а вердикт присяжных заседателей должен быть ясным и непротиворечивым.
В соответствии с ч. 2 ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, подлежит отмене, если при неясном и противоречивом вердикте председательствующий не указал присяжным заседателям на неясность и противоречивость вердикта и не предложил им вернуться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.
Указанные положения уголовно-процессуального закона по данному уголовному делу были нарушены.
Так, согласно вопросному листу, присяжные заседатели, утвердительно ответив на первый основной вопрос о доказанности факта, что 13 августа 2005 года на Потерпевший N 2 совершено нападение, в ходе которого в грудь и живот потерпевшей произведен выстрел из обреза охотничьего ружья, на вопрос о причастности и виновности ФИО2 и ФИО3 к данному деянию, указали, что они виновны, но не имели при себе обреза охотничьего ружья и боеприпасов к нему, иного предмета, не наносили ими удары как Потерпевший N 2, так и ее сыну, не причиняли Потерпевший N 2 огнестрельного ранения, высказавшись, что смерть потерпевшей наступила не вследствие слепого "проникновения".
При утвердительном ответе присяжных заседателей на основной вопрос N 1, в котором установлена доказанность факта нападения в целях хищения имущества на Потерпевший N 2, при котором в нее произведен выстрел из обреза охотничьего огнестрельного оружия, в указанное время и в указанном месте совершено нападение на Потерпевший N 1 и из квартиры было взято имущество Потерпевший N 1: золотая цепь стоимостью 63700 рублей, при утвердительных ответах на 2, 3, 5 и 7 вопросы о виновности ФИО2 и ФИО3 в этом нападении, указали, что последние не имели при себе обреза охотничьего ружья и боеприпасов к нему, иного предмета, не наносили ими удары как Потерпевший N 2, так и ее сыну, не причиняли Потерпевший N 2 огнестрельного ранения, высказавшись, что смерть потерпевшей наступила не вследствие слепого "проникновения", то есть без причинения потерпевшим вообще каких-либо телесных повреждений, свидетельствует о противоречивости вердикта.
При противоречивости вердикта председательствующий в соответствии с положениями ч. 2 ст. 345 УПК РФ был обязан указать на неясность или противоречивость вердикта коллегии присяжных заседателей и предложить им возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.
Однако указанное требование закона председательствующим выполнено не было, что повлекло вынесение незаконного и необоснованного приговора и постановления суда.
Заслуживают внимание и доводы апелляционных представлений о неоднократном нарушении подсудимыми и стороной защиты положений ст. 252, 335, 336 УПК РФ.
Согласно ч. 7 ст. 335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями.
Исходя из требований закона, сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей в отношении подсудимого и других участников процесса, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера, в том числе о нарушении УПК РФ при получении доказательств, о якобы оказанном давлении во время предварительного следствия, задавать наводящие вопросы, ссылаться в обоснование своей позиции на не исследованные в присутствии присяжных заседателей или недопустимые доказательства.
В соответствии с указанными положениями закона, а также с учетом положений ст. 252 УПК РФ председательствующий должен обеспечить проведение судебного разбирательства только в пределах предъявленного подсудимому обвинения, своевременно реагировать на нарушения порядка в судебном заседании участниками процесса, принимать к ним меры воздействия, предусмотренные ст. 258 УПК РФ.
Согласно протоколу, в судебном заседании 19 января 2021 года при выражении своего отношения к предъявленному обвинению ФИО2 в присутствии коллегии присяжных заседателей сообщил, что он юридически не грамотный и необразованный человек, обычный работяга (л.д. 24 том 8), в ходе судебного следствия 26 января 2021 года ФИО2, отвечая на вопрос защитника, сказал, что никто не спрашивает, как давались признательные показания (л.д. 126 том 8). В ходе прений сторон 01 февраля 2021 года, ФИО2, начав со слов, что никто из присяжных юридически не образован так же, как и он, несколько раз обращался к вопросу соблюдения УПК РФ в ходе предварительного следствия и полноты доказательств, выходя за пределы того объема фактов, которые были представлены присяжным заседателям, сообщив, что как сказала его адвокат, которому он доверяет, "нас ограничили, что-то оказалось за кадром"; что в деле нет ключевых доказательств их вины (л.д. 180 том 9), что его опознание проводилось с нарушением требований закона, что уголовное дело было возбуждено в 2005 году, а сам он был допрошен только в 2020 году, что уголовное дело было изначально возбуждено по ст. 162 УК РФ, то есть по факту разбойного нападения, а не убийства (л.д. 180-181 том 8).
Защитник Чернякова Р.Р. в судебном заседании 20 января 2021 года при допросе свидетеля Свидетель N 1 сделала акцент на том, что потерпевшая и ее семья имели отношение к торговле наркотиками (л.д. 62 том 8), она же в прениях сторон 01 февраля 2021 года упомянула, что в материалах дела отсутствует СМЭ трупа и что "очень многое из доказательств осталось от Вас за кадром" (л.д. 178-180 том 8).
В судебном заседании 26 января 2021 года при допросе защитником Сапожниковой Н.В. подсудимого ФИО3, последний сообщил о торговле наркотиками, которой занималась семья Потерпевший N 2 и о том, что у последних имелись ценности и что с них в случае совершения преступления ничего бы не убыло (л.д. 122 том 8).
И хотя председательствующий останавливал в некоторых случаях подсудимых и их адвокатов, и разъяснял присяжным заседателям, что они при вынесении вердикта не должны принимать во внимание сказанное, достаточных и эффективных мер, предусмотренных ст. 258 УПК РФ предпринято не было, поскольку неоднократное доведение до присяжных заседателей информации, не относящейся к фактическим обстоятельствам дела и исследование вопросов, не входящих в компетенцию присяжных заседателей, уже были восприняты присяжными заседателями и могли повлиять на их объективность и беспристрастность при вынесении вердикта.
При таких обстоятельствах судебная коллегия находит, что по делу допущены существенные процессуальные нарушения, ставящие под сомнение в целом объективность вердикта коллегии присяжных заседателей, при том, что вердикт присяжных заседателей является противоречивым, то постановленные на основании вердикта приговор и постановление суда не могут быть признаны законными и обоснованными и подлежат отмене с направлением дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд, в ином составе суда, со стадии судебного разбирательства, включающей в себя также подготовительную часть судебного заседания и формирование коллегии присяжных заседателей.
При этом судебная коллегия исходит из необходимости соблюдения общепризнанных принципов независимости, беспристрастности и объективности суда, рассматривающего дело по существу, а также учитывает требования ч. 4 ст. 389.19 УПК РФ, запрещающей суду апелляционной инстанции при отмене приговора и передаче уголовного дела на новое судебное разбирательство предрешать вопросы, которые требуют проверки и оценки суда первой инстанции, учитывая что решениями суда, которые подлежат отмене, не решен вопрос о мере пресечения в отношении ФИО2 и ФИО3, судебная коллегия, с учетом тяжести инкриминируемых деяний, данных о личности ФИО2 и ФИО3, которые без пресекательных действий могут скрыться от суда и таким образом воспрепятствовать производству по делу в разумные сроки, судебная коллегия в соответствии со ст.ст. 97, 99, 255 УПК РФ принимает решение об избрании в отношении ФИО2 и ФИО3 меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.22, 389.25, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Постановленный с участием коллегии присяжных заседателей приговор Слюдянского районного суда от 17 февраля 2021 года в отношении ФИО2 и ФИО3, оправданных по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, п.п. "а, ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ, п.п. "ж, з" ч. 2 ст. 105 УК РФ на основании п.п. 1, 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с вынесением в отношении них коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта и отсутствия события преступлений - отменить.
Постановление (данные изъяты) районного суда от 17 февраля 2021 года, постановленного на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, о прекращении уголовного дела и уголовного преследования в отношении ФИО2 и ФИО3, обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного п.п. "а, в, г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за истечением сроков давности - отменить.
Уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение в тот же суд, со стадии судебного разбирательства, включающую подготовительную часть судебного заседания и формирование коллегии присяжных заседателей, в ином составе суда.
Избрать в отношении ФИО2 и ФИО3 меру пресечения - подписку о невыезде и надлежащем поведении.
Апелляционные представления государственного обвинителя Берестенникова А.Г. и прокурора (данные изъяты) района Иркутской области Каримова В.Е. удовлетворить.
Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.
Председательствующий Мельникова Г.П.
Судьи Носков П.В.
Першин В.И.
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
