Определение суда Еврейской автономной области от 10 августа 2021 года №22-359/2021

СУД ЕВРЕЙСКОЙ АВТОНОМНОЙ ОБЛАСТИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 10 августа 2021 года Дело N 22-359/2021
Суд Еврейской автономной области в составе председательствующего судьи Кетовой С.В., судей: Гаврикова И.В., Тимирова Р.В.,
при секретаре Шаховой И.Е.,
рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу осуждённого Сергеева А.В. на приговор Биробиджанского районного суда ЕАО от 4 июня 2021 года, которым
Сергеев А.В., <...> несудимый, под стражей содержащийся с 4 февраля 2020 года,
осуждён по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 12 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев, по ч. 1 ст. 105 УК РФ к 9 годам лишения свободы с ограничением свободы на 1 год. В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ путём частичного сложения наказаний окончательно к отбытию определено 15 лет лишения свободы с ограничением свободы на 2 года. Установлены следующие ограничения: не менять постоянного места жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы; не выезжать за пределы территории муниципального образования, где осуждённый будет проживать после отбытия лишения свободы, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы, и возложена обязанность 1 раз в месяц являться для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы.
Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу, в срок наказания зачтён период содержания под стражей с 4 февраля 2020 года по дату, предшествующую дню вступления приговора в законную силу, из расчёта один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.
Заслушав доклад судьи Кетовой С.В, выслушав пояснения Сергеева А.В. и его защитника Гурского С.А., поддержавших доводы апелляционной жалобы, мнение прокурора Соловьевой Т.В., полагавшей, что приговор отмене либо изменению не подлежит, суд апелляционной инстанции,
УСТАНОВИЛ:
Приговором суда Сергеев признан виновным и осуждён за покушение на умышленное причинение смерти А, О и У, недоведённое до конца по независящим от него обстоятельствам, а также за умышленное причинение смерти У, совершённых 2 февраля 2020 года в период с 21 часа до 23 часов 54 минуты в <...>, при обстоятельствах, подробно приведённых в приговоре.
В суде первой инстанции Сергеев фактически вину не признал, пояснив, что 2 февраля 2020 года после распития спиртного вместе с Б в <...>, направился домой, но встретив парня и девушку вместе с ними пошёл в комнату N <...> того же дома, где практически сразу же уснул. Когда его разбудили, в комнате находились три человека: хозяин комнаты, У и А, которые начали его выгонять. Выйдя из квартиры и не обнаружив при себе сотовый телефон, он вернулся и спросил у них, где его телефон. На что ему ответили, что не знают. В этот момент в комнату зашёл О. Он вышел из комнаты и решилвновь вернуться, спросил про телефон, но ему снова ответили, что не знают и сказали уходить, предупредив, что иначе, выкинут из комнаты. Думая, что телефон украли, он почувствовал агрессию, пошёл в комнату N <...>, где взял 2 ножа, спрятал у себя в рукава одежды и вернулся в комнату N <...>, выяснить по поводу телефона. Когда зашёл в комнату и повторно спросил о телефоне, на него никто не обращал внимания. После этого, ему резко стало страшно, он выхватил ножи из рукавов, подошёл к О со спины и ударил его ножом в район плеча. Когда О встал и спросил: "Ты что?", он испугался и нанёс О еще 2-3 удара ножом в живот, на что тот закричал и попятился. В этот момент он увидел человека, перекрывшего ему выход к двери, замахнулся на него ножом, у которого отвалилось лезвие, вторым ножом при замахивании, ударил себя в ногу, от чего его развернуло. В этот момент он увидел встающего из-за стола У, который схватил его за одежду, начал толкать, отчего он упал на спину, при этом рука с ножом была откинута в сторону. У упал сверху на него. Далее к нему приблизился с ножом А, думая, что у него отберут нож и порежут, стал махать ножом перед лицом А, попав ему в плечо. Услышал: "А, бей его". У перевернулся и он уже оказался сверху него, попытался встать, но почувствовал удары по голове, от боли лёг грудью на У, рука с ножом оказалась уже у него под животом. Затем резко встал, при этом нечаянно ударил У в бок и ушёл. В коридоре увидел своего брата и человека с предметом в руках. Убивать никого не хотел.
В апелляционной жалобе осуждённый Сергеев считает приговор незаконным, необоснованным и немотивированным, просит его отменить, пересмотреть квалификацию его действий, определив наказание в соответствии со всеми исключительными и смягчающими обстоятельствами по делу.
В обоснование доводов указывает, что судом приняты за основу противоречивые доказательства, предоставленные стороной обвинения, и немотивированно отвергнуты другие доказательства, изобличающие неправомерность действий органов предварительного расследования, экспертов и свидетелей по делу. В ходе предварительного расследования допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, но высказанные им об этом замечания, судом проигнорированы.
Кроме этого, суд неверно изложил его показания, в которых он пояснял, что сначала потерпевшие его разбудили, насильно вытолкнули из квартиры в коридор, после чего он развернулся и поинтересовался у присутствующих о причинах пропажи его телефона. В ответ услышал нецензурную брань, расценив её, как агрессию, вышел из квартиры, вновь вернулся и на тот же вопрос ему присутствующие ответили угрозой. Данные обстоятельства не должны расцениваться судом, как отсутствие какой-либо угрозы. Имел место конфликт, агрессия со стороны потерпевших, что подтверждается иными доказательствами по делу.
Он не желал причинять О и другим потерпевшим телесные повреждения, тем более смерть. В силу непредвиденных обстоятельств (реакции участников конфликта), испугался и нанёс удары ножом в живот О, махал ножом перед А, чтобы отпугнуть. При этом суд оставил без внимания обстоятельства смерти У, с которым он боролся на полу, его же пытался оттащить за ноги А. Оказавшись сверху У, он не мог встать, т.к. последний удерживал его двумя руками за одежду. Почувствовав удары по голове, он упал на грудь У и в его сторону произвёл движение ножом, находящимся в правой руке.
Выраженная им позиция защиты является достоверной и честной, а ссылка суда на то, что он желает уйти от ответственности, является незаконной и унижающей его человеческое достоинство.
В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель Хотовицкая М.С. просит оставить её без удовлетворения как необоснованную.
Проверив материалы уголовного дела, изучив доводы апелляционной жалобы и возражения на неё, суд апелляционной инстанции полагает выводы суда о виновности Сергеева, основанными на доказательствах, полученных в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно исследованных в судебном заседании и получивших оценку суда 1-й инстанции в соответствии с правилами ст. 88 УПК РФ.
Так, вина Сергеева подтверждается его собственными показаниями, обоснованно признанными судом правдивыми в той части, в которой он не отрицал, что принесённым ножом нанёс несколько ударов О, А и У. Показания Сергеева приведены в приговоре полно и правдиво, также как их полный анализ. Показания, изложенные в апелляционной жалобе, не противоречат его показаниям в приговоре, а лишь уточняются в деталях.
Обстоятельства совершения Сергеевым преступлений и выводы суда о его виновности подтверждаются показаниями потерпевших и свидетелей по делу.
Согласно показаниям потерпевшего О 02.02.2020 вечером он зашёл погреться в <...>, где проживал М. Слышал, как Сергеев выяснял у присутствующих в комнате У и А обстоятельства пропажи телефона, после чего ушёл. Разговор проходил спокойно, без агрессии, никто не предпринимал попыток нанести Сергееву телесные повреждения, угрозы жизни и здоровью в его адрес не высказывались. После разговора Сергеев вышел из комнаты, а когда вернулся, то подошёл к О и нанёс ему четыре удара ножом в плечо, в грудь и живот. После этого, сразу же переключился на У, который кинулся помочь, но и на него Сергеев стал замахиваться ножом, потом они упали на пол. Что происходило далее, помнит с трудом, так как терял сознание.
Потерпевший А показал суду, что 02.02.2020 в вечернее время он с У пришёл в гости к М в <...>, где познакомились с Сергеевым и стали распивать спиртное. Позже Сергеев уснул. По просьбе М они разбудили Сергеева и тот ушёл. Через непродолжительное время Сергеев вернулся в комнату и стал спрашивать у них, где его телефон, ему ответили, что не знают, тогда он вновь вышел из комнаты, а когда вернулся, на повышенных тонах выяснял причину пропажи телефона, но никто не был осведомлён о его телефоне, о чём Сергееву объяснили. Данный разговор застал пришедший к М О. После этого Сергеев ушёл, а остальные сидели в комнате общежития и общались. В этот момент в комнату вновь забежал Сергеев, приблизился к О и нанёс последнему удары ножом по телу. Он и У поднялись с дивана. Далее, Сергеев подскочил к У и ударил последнего ножом по телу несколько раз в район груди и живота, затем Сергеев попытался ударить его ножом в район сердца, однако он увернулся и отбил руку Сергеева, в которой находился нож, удар получился незначительным по его груди и руке. В этот момент У схватил Сергеева, и они упали на пол, У при этом оказался снизу, а Сергеев сверху. Пытался оттащить Сергеева, но у него ничего не получилось. Когда в комнату зашёл В с монтировкой, он крикнул ему, чтобы тот ударил Сергеева, иначе тот всех убьёт. В ударил Сергеева сверху монтировкой раза три. После этого Сергеев убежал. На место происшествия была вызвана скорая помощь и полиция.
Данные показания О и А давали в ходе проверки показаний на месте, указывая на действия всех участников, и подтвердили их в судебном заседании (т. 2 л.д. 163-167, 170-184, 186-190, 193-207).
Выводы судебно-медицинских экспертиз о наличии телесных повреждений у О и А согласуются с приведёнными показаниями потерпевших о количестве и локализации нанесённых им ударов.
В частности, у О имелись: проникающие колото-резанные раны грудной клетки слева с напряжённым пневмотораксом слева, проникающее ранение брюшной полости с повреждением тонкой кишки, полной эвентрацией тонкой кишки, травматический шок 3 степени, которые образовались в результате 5 травматических воздействий, двух - в область грудной клетки, трёх - в область брюшной полости, и квалифицируются как тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека (т. 4 л.д. 59-61).
У А по заключению судебно-медицинской экспертизы обнаружены колото-резанные ранения левого плеча и грудной клетки спереди, которые не влекут вреда здоровью (т.4 л.д.69).
По заключению судебно-медицинской экспертизы у У имелось: два проникающих колото-резанных ранения левой половины грудной клетки на уровне 9-ого межреберья: одно слепо-проникающее торакальное ранение с повреждением нижней доли левого лёгкого, одно проникающее торока-абдоминальное ранение с повреждением левого купола диафрагмы и селезёнки; одно слепое колото-резанное ранение передненаружной поверхности, нижней трети левого плеча. Непосредственной причиной смерти У явилась полиорганная недостаточность, развившаяся в результате: двух проникающих колото-резанных ранений левой половины грудной клетки на уровне 9-ого межреберья: одного слепо-проникающего торакального ранения с повреждением нижней доли левого лёгкого и одно проникающего торака-абдоминального ранения с повреждением левого купола диафрагмы и селезёнки (т. 4 л.д. 31-45).
У суда не имеется оснований сомневаться в объективности экспертных заключений, поскольку, как правильно указано в приговоре, выводы экспертов являются аргументированными, обоснованными и понятными, экспертизы проведены компетентными лицами в соответствии с научными методиками. У суда не имеется оснований сомневаться в достоверности медицинской документации, на основании которой осуществлялось производство вышеназванных экспертиз.
Вышеуказанные доказательства согласуются и подтверждаются показаниями свидетеля Б о том, что в 2020 году к нему в гости пришёл Сергеев, с которым они распили спиртное, после чего, он уснул, а когда проснулся, Сергеева уже не было. Его супруга сообщила, что в столе отсутствуют ножи. После этого он вышел в коридор и услышал крики этажом выше, куда поднялся и застал кричащих В и Г. В комнате увидел лежачего Сергеева и незнакомого мужчину. Сергеев сказал, что его избили. В глубине комнаты находился ещё мужчина, сообщивший, что его тоже порезали, там же был А. Хозяин квартиры сообщил, что пропавший телефон лежит около телевизора, никому не нужен. А сообщил, что его также хотели порезать в ребро, но тот отбил нож и поранил руку.
Об этих же обстоятельствах пояснила свидетель Д, указав, что в день происшествия заметила в доме отсутствие двух кухонных ножей, супруг поднимался на верхний этаж и по возращению рассказал ей, что там произошло. Сергеев вернулся к ним в крови с пропавшим ножом в руке, который она выхватила и бросила в раковину.
В ходе опознания Д подтвердила, что кухонный нож с рукояткой красно-белого цвета, который был украден из её квартиры, впоследствии она забрала у Сергеева и кинула в раковину кухни (т. 3 л.д. 34-40).
Свидетели Г и В подтвердили, что зимой 2020 года на крики о помощи пришли в <...>, где застали сидящего на кровати хозяина квартиры (М). На полу в луже крови увидели лежачего человека, сверху него находился Сергеев, руки которого были прижаты к телу человека, лежащего снизу, при этом В видел, как Сергеев наносил ножом удары в бок лежащего У. У находившегося в комнате А была кровь в районе плеча, он пытался при этом оттащить Сергеева. Чуть дальше лежал на боку еще один человек. В, с целью пресечения действий Сергеева, ударил сверху монтировкой два раза, после чего Сергеев успокоился и убежал.
Приведённые данные согласуются с протоколом освидетельствования Сергеева и обнаружения у него телесных повреждений (т. 3 л.д. 30-33).
Также показания потерпевших и свидетелей о намерениях Сергеева убить потерпевших и обстоятельствах нанесения ударов ножом О, А У согласуются с иными письменными материалами, в числе которых, протоколы осмотра мест происшествия, где обнаружены и изъяты следы рук, вещества бурого цвета, рукоятка ножа, сотовый телефон, футболка, монтировка, нож, клинок от ножа (т.1 л.д. 71-87, 89-95; т. 4 л.д. 1-12); протоколами получения образцов для сравнительного исследования у потерпевших О, А и осуждённого Сергеева (т. 3, л.д. 52-54, 56-57, 63-64, 66-67, 69-70, 79-82, 85-88, 91-94); заключения генотипоскопической и биологических экспертиз об обнаружении и принадлежности следов крови на месте происшествия и одежде потерпевших и осуждённого (т. 4 л.д. 95-154, 162-177).
Заключением эксперта N <...> и показаниями эксперта Е установлено наличие на кожных препаратах с трупа У признаков колото-резаных ран, резаной раны, не исключено причинение ножевых ранений клинками ножей, представленными на экспертизу (т. 4 л.д. 217-255).
Доводы осуждённого о том, что для исследования эксперту Е не предоставлялась футболка, изъятая при осмотре места происшествия проверены судом первой инстанции. Из показаний эксперта в судебном заседании следует, что данный предмет и его упаковка перед началом производства экспертизы описаны в п. 4.1 экспертного заключения, что соответствует действительности.
Указание в заключении комиссии судебной психолого-психиатрической экспертизы о подозрении Сергеева в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 111 УК РФ не влияет на относимость и допустимость экспертного заключения как доказательства по делу. В исследовательской части указанной экспертизы имеется описание содеянного Сергеевым в отношении У и О. Психологическое и психическое состояние Сергеева не вызвало у экспертов сомнений в его вменяемости и отсутствии состояния аффекта, которым оценивается его поведение в отношении всех потерпевших, исходя из нанесения последним телесных повреждений в короткий промежуток времени.
У суда не имелось оснований подвергать сомнениям достоверность показаний допрошенных по делу потерпевших и свидетелей, так как в судебном заседании не было установлено данных о заинтересованности кого-либо из них в оговоре осуждённого.
Допустимость письменных доказательств по делу также сомнений не вызывает, поскольку они добыты в установленном законом порядке. Каких-либо нарушений при их производстве суд второй инстанции не усматривает. Замечания осуждённого в отношении письменных доказательств получили надлежащую оценку и обоснованно отвергнуты судом в приговоре.
Суд первой инстанции обеспечил сторонам возможность в равной степени представлять доказательства по делу, все ходатайства разрешены в соответствии с требованиями закона.
Указанные, а также иные подробно приведённые в приговоре доказательства, в полной мере подтверждают вину Сергеева в совершении покушения на убийство О, А и У и квалификацию его действий по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также убийства У и юридическую оценку его действий по ч. 1 ст. 105 УК РФ.
Выводы суда, касающиеся оценки доказательств, надлежащим образом мотивированы в приговоре, приведены убедительные аргументы в обоснование квалификации.
Доводы осуждённого об отсутствии умысла на убийство потерпевших не нашли своего подтверждения, так как опровергаются совокупностью приведённых в приговоре доказательств.
Исходя из разъяснений, данных в п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года N 1 "О судебной практике по делам об убийстве", покушение на убийство может быть совершено лишь с прямым умыслом, то есть когда содеянное свидетельствовало о том, что виновный осознавал общественную опасность своих действий (бездействия), предвидел возможность или неизбежность наступления смерти другого человека и желал её наступления, но смертельный исход не наступил по независящим от него обстоятельствам.
Как правильно указано в приговоре об умысле на убийство трёх лиц свидетельствуют действия осуждённого Сергеева, который покинул место происшествия, приискал два ножа, вернулся в комнату и нанёс потерпевшим удары ножом в жизненно-важные органы (грудную клетку, брюшную полость). Все эти действия совершены Сергеевым интенсивно, быстро, без разрыва во времени, с использованием ножа, как предмета, обладающего значительной поражающей способностью, и свидетельствуют о том, что он осознавал их опасность и в силу своего возраста и жизненного опыта не мог не предвидеть возможность наступления смерти потерпевших и желал этого, то есть на наличие умысла на причинение смерти трём лицам.
Доводы осуждённого в судебном заседании о том, что он "бил ножом не сильно", "потихонечку", "понимал, что бьёт в живот, но старался сделать так, чтобы случайно не попасть в сердце или печень", суд расценивает как желание избежать уголовной ответственности за наиболее тяжкое преступление и умысла на убийство не опровергают.
Причины, по которым осуждённый не довёл умысел на убийство до конца в отношении О и А по независящим от него обстоятельствам, установлены судом правильно. Действительно, О была оказана медицинская помощь, а А активно защитил У. Кроме того, из показаний А следует, что он уклонился в момент взмаха ножом в его сторону.
Но, как верно отражено в предъявленном обвинении и в приговоре при описании преступного деяния, окончательно противоправные действия Сергеева в отношении трёх потерпевших пресечены свидетелем В, нанёсшим осуждённому удары в область головы и спины во время причинения Сергеевым телесных повреждений У. Обстоятельств, указывающих о намерении Сергеева прекратить противоправное поведение в отношении потерпевших без вмешательства В, в процессе судопроизводства не установлено.
В связи с чем, причинение А телесных повреждений, не повлёкших вреда здоровью, суд не связывает с отсутствием умысла на причинение его смерти.
Доводы Сергеева о том, что оказание медицинской помощи О не свидетельствует о причинении ему телесных повреждений, обязательно повлёкших бы наступление смерти, не ставят под сомнение квалификацию содеянного, поскольку выводы суда основаны на оценке действий осуждённого направленных на причинение им телесных повреждений в жизненно-важные органы ножом неоднократно.
Противоправного или аморального поведения потерпевших, явившихся бы поводом для совершения преступления, суд первой инстанции не установил. Не усматривает данного обстоятельства и апелляционная инстанция. Согласно материалам дела в адрес осуждённого никто из потерпевших физическую силу не применял, агрессии и угроз расправой не высказывал, не оскорблял. Из показаний самого осуждённого следует, что со стороны потерпевших были только грубые требования о том, чтобы он ушёл из квартиры, которые он воспринял как оказание на него психологического давления, что само по себе нельзя расценить как действительную (реальную) угрозу либо неправомерное поведение со стороны потерпевших. Имеющиеся телесные повреждения у осуждённого никем из потерпевших не наносились.
Таким образом, оснований для переквалификации действий осуждённого суд апелляционной инстанции не усматривает.
Наказание Сергееву назначено в соответствии с требованиями ст. 6, 60 УК РФ и является справедливым. Определяя его, суд учёл характер и степень общественной опасности совершённых особо тяжких преступлений, обстоятельства их совершения, личность виновного, характеризующегося посредственно, отсутствие обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осуждённого и на условия жизни его семьи. Иных характеризующих осуждённого сведений, суду не представлено.
Оценив все эти обстоятельства в совокупности, суд пришёл к верному и мотивированному выводу о необходимости назначения Сергееву наказания в виде лишения свободы, срок которого, как за каждое преступление, так и по совокупности, находится в установленных уголовным законом пределах.
Оснований для смягчения наказания, изменения категории тяжести преступлений в порядке ч. 6 ст. 15 УК РФ, применения ст. 64 УК РФ, а также назначение условного наказания на основании ст. 73 УК РФ не имеется.
При этом суд апелляционной инстанции считает необходимым исключить из описательно-мотивировочной части приговора ссылки суда на наличие смягчающих обстоятельств, поскольку таковых обоснованно по делу не установлено. Не усматривает смягчающих обстоятельств и суд апелляционной инстанции. Такое решение не ухудшает положение осуждённого вследствие очевидности судебной ошибки при написании приговора. Суд, не установил смягчающих обстоятельств, ссылается в приговоре на их отсутствие при назначении наказания. Однако мотивируя невозможность применения ст. 64, 73 УК РФ и изменение категории преступления указал "несмотря на наличие смягчающих обстоятельств".
Вид исправительной колонии в описательно-мотивировочной части приговора назначен в соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ. Между тем, в резолютивной части приговора указанный вид и режим исправительного учреждения фактически не назначен. Данное нарушение суд апелляционной инстанции считает возможным устранить путём назначения соответствующего режимного учреждения.
Гражданский иск потерпевшей разрешён судом в установленном законом порядке, в том числе с учётом того, что требования о возмещении морального вреда не являются чрезмерными, соответствуют принципу разумности и справедливости.
Каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы путём лишения или ограничения прав участников уголовного судопроизводства, в том числе подсудимого, или иным путём повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, ни в ходе досудебного производства, ни при рассмотрении уголовного дела судом, не выявлено.
Руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции,
ОПРЕДЕЛИЛ:
Приговор Биробиджанского районного суда ЕАО от 4 июня 2021 года в отношении Сергеева А.В. - изменить:
- исключить из описательно-мотивировочной части приговора ссылки на смягчающие наказание обстоятельства;
- назначить Сергееву А.В. местом отбывания наказания в виде лишения свободы исправительную колонию строгого режима.
В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу Сергеева А.В. - оставить без удовлетворения.
Настоящее апелляционное определение может быть обжаловано сторонами в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в Девятый кассационный суд общей юрисдикции, расположенный в г. Владивосток, ул. Светланская, д. 54, в течение шести месяцев со дня его вынесения через Биробиджанский районный суд ЕАО, а подсудимым, содержащимся под стражей, в тот же срок с момента вручения ему копии апелляционного определения.
Пропущенный по уважительной причине срок кассационного обжалования может быть восстановлен судьёй суда первой инстанции по ходатайству лица, подавшего кассационные жалобу, представление.
В случае пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении кассационные жалоба, представление могут быть поданы непосредственно в Девятый кассационный суд общей юрисдикции.
Осуждённый вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.
Председательствующий С.В. Кетова
Судьи И.В. Гавриков
Р.В. Тимиров


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка