Определение Судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 22 июня 2021 года Дело N 22-3451/2021

Московская область

Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе:

председательствующего КОЛ

судей АН и НИГ.,

с участием прокуроров Н, ФО,

осужденного Ж в режиме видеоконференцсвязи,

защитника адвоката ДД,

потерпевших Ф, ФФ,

представителя потерпевшей Ф - адвоката ПЕ,

при помощниках судей КАС, ЮР,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы (основные и дополнительные) осужденного Ж и его защитников адвокатов ДД и ЗР, апелляционным жалобам (основной и дополнительной) адвоката ПЕ в интересах потерпевшей Ф на приговор Серпуховского городского суда Московской области от 1 марта 2021 года, которым

Ж <данные изъяты> года рождения, уроженец <данные изъяты>, гр.РФ, ранее не судимый,

осужден по п.п. "а,в" ч.3 ст.286 УК РФ к 3 годам лишения свободы с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти на государственной службе, а также в государственных органах и в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением организационно-распорядительных полномочий сроком на 2 (два) года, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Мера пресечения в отношении Ж до вступления приговора в законную силу изменена с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу; Ж взят под стражу в зале суда.

Срок отбывания наказания Ж исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

В срок отбытия наказания Ж зачтено время содержания под стражей с 01.03.2021 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета, произведенного в соответствии с положениями п. "б" ч 3.1 ст.72 УК РФ.

Гражданский иск потерпевшей Ф удовлетворен частично:

взыскано с Министерства внутренних дел Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Ф в счет возмещения имущественного ущерба в сумме <данные изъяты> рубль, в счет возмещения процессуальных издержек, в сумме <данные изъяты> рублей, в счет возмещения морального вреда в сумме <данные изъяты> рублей, а всего взыскано <данные изъяты> рубль.

В остальной части исковые требования Ф - оставлены без удовлетворения.

Гражданский иск потерпевшего ФФ удовлетворить частично:

взыскано с Министерства внутренних дел Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу ФФ в счет возмещения морального вреда в сумме <данные изъяты> рублей. В остальной части исковые требования ФФ - оставлены без удовлетворения.

Решена судьба вещественного доказательства.

Заслушав доклад судьи АН,

объяснения осужденного Ж и его защитника адвоката ДД, поддержавших доводы своих апелляционных жалоб,

объяснения потерпевших Ф, ФФ, представителя потерпевшей Ф - адвоката ПЕ, поддержавших доводы апелляционных жалоб адвоката ПЕ,

мнение прокурора ФО об оставлении приговора суда без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Ж признан виновным и осужден за превышение должностных полномочий, то есть совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов гражданина и охраняемых законом интересов общества и государства, совершенное с применения насилия, причинившее тяжкие последствия, 15.12.2019 года в г.Серпухов Московской области при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Ж свою вину не признал.

В апелляционных жалобах (основной и дополнительной) адвокат ПЕ в интересах потерпевшей Ф с приговором суда не согласен. Считает, что при оценке обстоятельств преступления, судом не дана надлежащая оценка именно условий и пределов применения специальных средств. Отмечает, что как установлено в ходе судебного заседания нормативно-правовые документы органов внутренних дел не регламентируют конкретные действия сотрудников полиции во время непосредственного помещения задержанных в служебный автомобиль. Однако при посадке задержанных сотрудники полиции должны соблюдать меры предосторожности, исключающие возможность нанесения травм этим людям. Очевидным является тот факт, что применение физической силы и специальных средств не должно создавать угрозу жизни и здоровью граждан, в отношении которых физическая сила и специальные средства применяются. В данной ситуации, не оспаривая наличие оснований применения специальных средств - наручников, в отношении ФМ, считает, что помещение потерпевшего в ограниченное пространство заднего отсека служебного автомобиля в положении лежа с застегнутыми за спиной наручниками являлось категорически неприемлемым. Именно застегнутые на руках наручники не предоставили ФМ даже малейшей возможности привести свое тело в более удобное положение, при котором он бы мог свободно дышать и соответственно сохранить свою жизнь. Следовательно, при таких обстоятельствах совершения преступления, применение к ФМ специальных средств - наручников, прямо и непосредственно связано как с применением в отношении него насилия, так и с наступившим тяжким последствием - смерти потерпевшего. Поэтому исключение из обвинения квалифицирующего признака "с применением специальных средств" является незаконным и необоснованным, то есть п."б" ч.3 ст.286 УК РФ также подлежит применению при вынесении приговора в отношении Ж Помимо этого, протокол о доставлении и протокол об административном задержании ФМ не составлялись, материал об административном правонарушении в отношении последнего не оформлялся и не регистрировался, то есть наличие в действиях ФМ состава какого-либо административного правонарушения в судебном заседании не доказано, что подтверждает факт незаконного использования наручников. Также считает, что приговор суда является несправедливым вследствие его чрезмерной мягкости, поскольку назначенное Ж наказание, не соответствует тяжести совершенного им преступления, поскольку при назначении наказания суд не в полной мере принял во внимание характер и степень общественной опасности совершенного Ж преступления. Судом первой инстанции не в полной мере учтено, что совершенное Ж преступление носит повышенный общественный резонанс, поскольку он является сотрудником полиции, то есть должностным лицом, призванным на службу в правоохранительные органы, в первую очередь, для защиты прав и законных интересов граждан и государства. При этом в результате совершения осужденным преступления потерпевший ФМ скончался, что является абсолютно недопустимым событием. Также судом не учтено отношение Ж к совершенным им противоправным действиям, поскольку с момента возбуждения уголовного дела и до окончания судебного разбирательства в суде первой инстанции осужденный не признавал вину в совершенном преступлении, хотя по обстоятельствам дела именно его инициативные действия привели к такому трагическому итогу, потерпевшим извинений от него не поступало, и никаких мер к возмещению ущерба не принималось. Учитывая эти обстоятельства, считает, что назначенное судом наказание не отвечает принципу справедливости (ст. 6 УК РФ) вследствие излишней мягкости. Просит приговор суда изменить, признать Ж виновным в совершении преступления, предусмотренного п.п. "а,б, в" ч.3 ст.286 УК РФ, и назначить более строгое наказание.

В апелляционной жалобах (основной и дополнительной) осужденный Ж считает приговор суда подлежащим отмене, в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона, несправедливостью назначенного судом наказания. Ссылается на то, что в обвинительном заключении указаны две разновидности механической асфиксии, но являющиеся следствием различных факторов воздействия - компрессионная и позиционная. При этом судебно-медицинской экспертизой компрессионная экспертиза как причина смерти ФМ была исключена, а наступление какого-либо вида асфиксии при положении тела, указанном в приговоре было исключено экспертом ММ при допросе в ходе судебного следствия. Указывает, что приговор не содержит указания на мотив и цели совершенного преступления, место, время и способ причинения указанных в приговоре телесных повреждений ФМ, не указано в результате чьих именно действий (бездействий) причинены телесные повреждения, не указано в результате каких именно его действий причинены телесные повреждения и какие, не указан механизм помещения ФМ в патрульный автомобиль, не указаны действия ФМ по отношении к нему в момент, предшествующий применению физической силы, спецсредств. Также суд не учел отсутствие психолого-психиатрической экспертизы или психиатра нарколога, согласно которому ФМ ввиду своего алкогольного опьянения не мог отдавать отчет своим действиям. Отмечает, что он не мог контролировать положение и состояние ФМ, так как находился на переднем пассажирском сидении автомобиля и делегировал свои обязанности лицу, уголовное дело, в отношении которого выделено в отдельное производство. Указывает, что судом не было принято во внимание, что помещение ФМ в задний отсек служебного автомобиля в положении лежа на боку, ноги согнуты как при положении сидя, руки за спиной скованы наручниками было вынужденной мерой, так как при попытке усадить его в автомобиль он оказывал активное сопротивление, в связи с чем ему могли быть причинены излишние повреждения; также он мог нанести повреждения находящемуся на заднем пассажирском сиденье БЕ, а при помещении в салон автомобиля мог помешать управлению автомобилем. Кроме того, ни обвинительное заключение, ни сам приговор не содержат ссылок на какие-либо нормативно-правовые акты, запрещающие доставление лиц в положении лежа. Полагает, что в его действиях отсутствует состав преступления, предусмотренного п.п. "а,в" ч.3 ст.286 УК РФ, а присутствуют обстоятельства, исключающие преступность деяния, предусмотренные ст.ст.39, 41 УК РФ. Просит приговор суда отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение.

В апелляционной жалобе адвокат ДД с приговором суда не согласен, считает его незаконным и необоснованным, в связи с допущенными судом существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, предусмотренные ст.389.17 УПК РФ; несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, предусмотренных ст.389.16 УПК РФ; неправильным применением уголовного закона, предусмотренным ст.389.18 УПК РФ; несправедливостью назначенного судом наказания. Ссылается на то, что мотивировочная часть обвинительного приговора не содержит указание на точное время и место имевших место деяний, в частности, не отражен период времени, а также участок местности, где, по мнению суда, имели место инкриминируемые Ж деяния, при том, что и период времени, не установлен мотив и цели преступления; приговор суда не только не содержит описания места, времени, способа причинения указанных в приговоре телесных повреждений ФМ, но также и не содержит указания, кем именно и при каких обстоятельствах они были причинены. Указывает, что в приговоре неверно установлено время инкриминируемого Ж деяния, которое противоречило материалам уголовного дела, в частности, сведениям из карты вызова скорой медицинской помощи, что суд, расширив период времени совершения деяния до 17 час. 55 мин. 15.12.2019 года нарушил право Ж на защиту. По мнению автора жалобы, суд, изложив все обстоятельства, смягчающие наказание, и отсутствие отягчающих обстоятельств, необоснованно не применил положения ст.73 УК РФ и назначил Ж несправедливое наказание ввиду его чрезмерной суровости. Просит приговор суда отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение в ином составе.

В дополнительной апелляционной жалобе адвокат ДД с приговором суда также не согласен. Ссылается на существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые выразились в том, что после изложения государственным обвинителем предъявленного Ж обвинения, он заявил, что предъявленное обвинение ему непонятно. В обоснование своей позиции сторона защиты указала на то, что обвинение содержит в себе противоречивые (взаимоисключающие) сведения о причине смерти потерпевшего ФМ; отсутствует указание на наличие причинно- следственной связи между действиями (бездействием) подсудимого и наступлением смерти потерпевшего; обвинение не содержит описания места, времени, способа причинения указанных в обвинении телесных повреждений потерпевшего, а также указания на то, кем именно и при каких обстоятельствах они причинены; обвинение не содержит ссылки на конкретные должностные обязанности, которые якобы были нарушены Ж, при этом имеющиеся ссылки на нормативно-правовые акты приведены некорректно. Несмотря на это, суд не разъяснил подсудимому суть предъявленного ему обвинения, а также не предложил государственному обвинителю разъяснить подсудимому обвинение в полном объеме или в той части, которая подсудимому не понятна. Отмечает, что суд формально разъяснил в судебном заседании данное право подсудимому, взял об этом подписку, однако фактически условия для реализации данного права судом обеспечены не были. Указывает на нарушения, допущенные при составлении обвинения и обвинительного заключения, как основания для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, которые выразились в том, что обвинение содержало в себе две взаимоисключающие причины смерти потерпевшего ФМ: механическая асфиксия от сдавления грудной клетки и живота и позиционная асфиксия, которая является видом механической асфиксии. Указывают, что приведенная позиция суда привела к тому, что ни Ж, ни его защитники не знали, какой из двух приведенных в обвинении причин смерти потерпевшего придерживается представитель государственного обвинения, а также были лишены возможности оспаривать обвинение в части причинения потерпевшему телесных повреждений, поскольку обстоятельства их причинения вообще не были приведены в обвинении. Отмечают, что допрошенный в судебном заседании судебно- медицинский эксперт МЕ исключил возможность наступления смерти ФМ от механического сдавления грудной клетки и живота, подтвердив выводы комиссионной судебно-медицинской экспертизы N 315/20 от 21.08.2020 года. По мнению автора жалобы, суд при вынесении приговора принял на себя функцию стороны обвинения, сформулировав новое обвинение, указав в качестве причины смерти потерпевшего ФМ позиционную асфиксию. Отмечает, что в приговоре судом неоднократно указывается на то, что Ж действовал в нарушение "п. 162 Приказа МВД РФ от 29 января 2008 г. N 80 "Вопросы организации деятельности строевых подразделений патрульно - постовой службы полиции", однако указанный ведомственный акт не содержит пункта 162, в связи с чем ссылка на него в приговоре не может быть признана обоснованной. Указывает, что суд не привел в приговоре ссылку на соответствующий нормативно-правовой акт, запрещающий доставление задержанных лиц, представляющих реальную опасность для себя и окружающих, в заднем отсеке патрульного автомобиля в положении лежа. При этом подобная практика длительное время имеет место в МУ МВД России "Серпуховское". При этом при оценке действий Ж в связи с помещением задержанного ФМ в задний отсек автомобиля, судом были проигнорированы показания свидетелей относительно законности его действий. Отмечает, что суд не указал, каким образом Ж, сидевший на переднем пассажирском сиденье патрульного автомобиля, должен был контролировать не только подчиненного сотрудника, сидевшего на заднем сиденье, но и задержанного ФМ, находившегося в заднем отсеке автомобиля, а также какими именно нормативно- правовыми актами выполнение данных обязанностей регламентировано. При этом судом проигнорированы положения п. 157 Устава патрульно- постовой службы полиции, согласно, которому "после инструктажа старший наряда уточняет обязанности и порядок размещения в машине наряда, назначает каждому сектор наблюдения, объявляет маршрут следования к месту несения службы, последовательность перемещения из одних пунктов в другие, докладывает по радиосвязи оперативному дежурному о выезде на маршрут". Полагает, что Ж не могут быть квалифицированы как превышение должностных полномочий, поскольку никаких активных действий он в этот период не совершал. Указывает на несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, которые выразились в следующем. Так суд согласился с доводами стороны защиты о том, что в действиях ФМ усматривались признаки административного правонарушения, предусмотренного ст. 20.1 Кодекса РФ об административных правонарушениях (мелкое хулиганство), а также неповиновение законным требованиям сотрудника полиции. Вместе с тем, признавая законность применения физической силы и специальных средств Ж в отношении ФМ, выводы суда относительно действий Ж при помещении ФМ в задний отсек автомобиля не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Поскольку в ходе судебного следствия не были исследованы доказательства, которые бы подтверждали о том, что Ж "с силой толкнул внутрь заднего отсека патрульного автомобиля ФМ". Не согласен с выводами суда о том, что "Ж поместил ФМ в задний отсек, не убедившись в безопасности перевозки ФМ в таком положении, который находился в состоянии сильного алкогольного опьянения и не мог самостоятельно выбрать для себя удобное положение, не сковывающее его дыхание". Отмечает, что в ходе судебного следствия не было установлено, что в момент помещения ФМ в автомобиль его ноги находились в каком-то неестественном положении, в частности находились выше головы на сиденье. Отмечает невозможность развития позиционной асфиксии в таком положении, в котором ФМ был помещен Ж в задний отсек патрульного автомобиля. Указывает на то, что в судебном заседании не было установлено, что Ж уложил ФМ в задний отсек автомобиля в положении, близком к позиции "Hog-Tie", но даже согласно предъявленному ему обвинению ФМ был уложен именно на бок между предназначенными для сиденья креслами, при этом ноги его находились в естественном положении, а такое положение и, согласно выводам комиссионной судебно-медицинской экспертизы, и, согласно показаниям эксперта МЕ не могло привести к развитию опасного для жизни состояния - позиционной асфиксии, которая явилась причиной смерти ФМ При этом, судом полностью проигнорирован тот факт, что Ж, как старший наряда, при посадке в автомобиль отдал распоряжение БЕ, сидевшему на заднем сиденье, контролировать положение ФМ в пути следования в МУ МВД России "Серпуховское". Считает, что вывод суда о преступной неосторожности Ж, которая привела к смерти ФМ, не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Ссылается на неправильное применение уголовного закона, которое выразилось в том, что суд, не анализируя в приговоре исследованные по делу доказательства, обосновывая квалификацию действий Ж по п.п. "а", "в" ч. 3 ст. 286 УК РФ, лишь переписал диспозицию обвинения и вновь практически полностью привел в приговоре предъявленное ему обвинение, в связи с чем судом неверно применены нормы уголовного закона и необоснованно квалифицированы действия Ж по ст.286 УК РФ как превышение должностных полномочий. При этом, суд указывая в приговоре, что действия Ж явно выходили за пределы его служебных полномочий, суд не указал, какими нормативными правовыми актами, а также иными документами установлены права и обязанности Ж, а также не привел ссылки на нормы, превышение которых ему ставится в вину, со ссылкой на конкретные нормы. Отмечает, что приведенные нарушения при вынесении приговора, повлекли несправедливость назначенного наказания ввиду чрезмерной суровости. При этом адвокат в обоснование своей позиции приводит те доводы, которые содержатся в основной апелляционной жалобе. Также ссылается на то, что определяя наказание в виде лишения свободы, суд не обосновал свое решение о назначении данного вида наказания и невозможности назначения другого вида наказания, в том числе с учетом требований ст. 64 УК РФ. Кроме того, судом не было учтено, что малолетняя дочь Ж - Ж A.M., 14.12.2009, состоит на "Д" учете с хроническим заболеванием в ЗДПО с диагнозом "бронхиальная астма". Просит приговор суда отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение в ином составе.

В апелляционных жалобах (основной и дополнительной) адвокат ЗР с приговором суда не согласна, считает его незаконным, необоснованным и несправедливым. В обоснование своих жалоб адвокат ЗР приводит те же доводы, которые содержаться в апелляционных жалобах адвоката ДД Указывает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, и не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. По ее мнению, исследованные судом доказательства не подтверждают тот факт, что Ж, принимая решение о доставлении ФМ в дежурную часть МУ МВД "России "Серпуховское", и помещая его в задний отсек служебного автомобиля в положении лежа, превысил свои должностные полномочия. Отмечает, что суд, в приговоре, оценивая действия Ж в данной части, не привел обоснования того, что действия Ж действительно выходили за рамки превышения его должностных обязанностей. При этом суд установил, что ФМ действительно совершал административное правонарушение, предусмотренное ст. 20.1 КоАП РФ, поэтому обоснованно пришел к выводу о том, что в момент задержания потерпевшего ФМ Ж обоснованно применил к нему физическую силу и спецсредства- наручники. Ссылаясь на показания сотрудников полиции - свидетелей АГ, ЛА, РО, указывает, что в части посадки и доставлении ФМ в автомобиле в дежурную часть суд необоснованно признал квалифицирующий признак применение насилия, отмечает противоречивость выводов суда, согласно которым при задержании ФМ физическая сила к нему была применена сотрудником полиции правомерно. Также защита не согласна с доводами суда, о том, что Ж было принято решение о доставлении ФМ в полицию в заднем отсеке служебного автомобиля, в положении лежа, то он и был обязан был контролировать ФМ при его доставлении, обеспечив сидячее положение в машине и постоянный контроль за задержанным. Просит приговор суда отменить, Ж по п.п. "а,в" ч.3 ст.286 УК РФ оправдать.

В возражениях на апелляционные жалобу осужденного и его адвокатов государственный обвинитель КА просит приговор суда оставить без изменения апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и поданные на них возражения, выслушав мнение участников процесса, судебная коллегия находит, что вывод суда о доказанности вины осужденного в совершении преступления при изложенных в приговоре обстоятельствах является правильным, а приговор суда в отношении Ж законным, обоснованным и справедливым по следующим основаниям.

Оснований, указанных в ч.1 ст.389.15 УПК РФ, влекущих отмену либо изменение приговора по доводам апелляционной жалобы, не усматривается.

Выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела и подтверждаются исследованными в суде и приведенными в приговоре доказательствами.

Все доводы осужденного, его адвокатов, а также доводы потерпевших, изложенные в апелляционной жалобе их представителя, аналогичны позиции стороны защиты, самого осужденного и потерпевших, в судебном заседании суда первой инстанции. Эти доводы проверялись судом первой инстанции, результаты проверки отражены в приговоре с указанием мотивов принятых решений.

Суд апелляционной инстанции, проверив аналогичные доводы, приведенные в жалобе и в ходе рассмотрения дела в апелляционном порядке, также приходит к выводу о том, что они полностью опровергаются исследованными судом и изложенными в приговоре достоверными и допустимыми доказательствами, которые не содержат существенных противоречий и согласуются между собой. Суд привел в приговоре мотивы, по которым он принял доказательства, изложенные в приговоре, в качестве допустимых и достоверных.

Все принятые судом решения по оценке доказательств основаны на законе и материалах дела. Неустраненных существенных противоречий в исследованных судом доказательствах, сомнений в виновности осужденного, требующих истолкования их в пользу осужденного, судом апелляционной инстанции по делу не установлено.

В судебном заседании исследованы все существенные для дела доказательства, представленные сторонами, все заявленные сторонами ходатайства разрешены судом в соответствии с требованиями закона, принятые по этим ходатайствам решения суда достаточно мотивированы и являются правильными.

Суд правильно установив фактические обстоятельства совершенного Ж преступления, верно квалифицировал его действия по п.п. "а,в" ч.3 ст.286 УК РФ.

Доводы апелляционных жалоб осужденного и его защитников о необоснованности осуждения Ж по п.п. "а,в" ч.3 ст.286 УК РФ, и об отсутствии в его действиях признаков преступления, а также доводы апелляционных жалоб представителя потерпевших адвоката ПЕ о необходимости квалификации действий Ж по более тяжкой статье как за умышленное преступление, безосновательны.

Выводы суда о виновности Ж основаны на исследованных в судебном заседании и изложенных в приговоре доказательствах, достоверность которых сомнения не вызывает:

- показаниях осужденного Ж о том, что на улице ЬЕ и ФМ, общаясь между собой, стали выражаться грубой нецензурной бранью. Подойдя к ним, он представился, сделал замечание. Когда он попросил ФМ успокоиться, тот взял его за куртку, оторвав капюшон и замахнулся на него рукой для нанесения удара, в связи с чем к нему были применены наручники и было принято решение о доставлении ФМ в отдел полиции, в связи с тем, что в действиях ФМ усматривались признаки административного правонарушения, предусмотренного ст. 20.1 КРФ об АП, и признаки состава преступления, предусмотренного ст. 318 УК РФ. В это время к ним подошел ЯК, и они проводили ФМ до патрульного автомобиля. При этом ФМ продолжал выражаться нецензурной бранью, при посадке в автомобиль упирался в него, в связи с чем он уложил ФМ в задний отсек на бок. После чего они проследовали на <данные изъяты>. Данное положение тела ФМ в автомобиле он посчитал безопасным, поскольку оно рекомендовано Приказом Министерства Здравоохранения при оказании первой помощи, иного способа доставить ФМ в отдел не имелось. Он сел на переднее сиденье, а БЕ - на заднее. При этом он дал указание последнему осуществлять контроль за ФМ, поскольку сам с переднего сиденья не мог видеть, что происходит в заднем отсеке. На перекрестке <данные изъяты> и <данные изъяты>, БЕ сказал, что ФМ плохо, после чего была вызвана скорая помощь. Прибыв к отделу полиции, открыв заднюю дверь, он вытащил ФМ из автомобиля, который во время движения перевернулся на живот, снял с него наручники и начал проводить реанимационные мероприятия. Когда на место прибыла скорая помощь, была констатирована смерть ФМ;

- показаниях осужденного Ж, данных им на стадии предварительного расследования о том, что при посадке в патрульный автомобиль ФМ также оказывал сопротивление, наносил удары ногами по служебному автомобилю. ФМ при посадке в автомобиль на плохое самочувствие не жаловался. Положение, в котором он уложил ФМ, а именно лежа на боку, ноги согнуты в коленях как при положении сидя, является безопасным, как указано в методических рекомендациях по оказанию первой медицинской помощи и называется такая позиция восстанавливающая. В такое положение он уложил ФМ, поскольку он отказывался садиться на сиденье, находился в состоянии алкогольного опьянения, а также в связи с тем, чтобы ФМ не смог причинить вред как себе, так и сидящему на заднем сиденье БЕ, перелезть в салон автомобиля и своими действиями помешать водителю ЯК По этой же причине ФМ не поместили в салон автомобиля. ФМ, находясь в заднем отсеке автомобиля, высказывал недовольство, а также выражался нецензурной бранью в адрес сотрудников полиции;