Определение Судебной коллегии по уголовным делам Кемеровского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ КЕМЕРОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 августа 2021 года Дело N 22-3202/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Кемеровского областного суда в составе:

Председательствующего судьи Корневой Л.И.,

судей: Ивановой Е.В., Саянова С.В.,

при секретаре Сударевой Н.В.,

с участием:

прокурора Санчай А.М.,

осуждённых: Скрябина М.В., Люкевича Е.Е. (с использованием видео-конференцсвязи)

адвоката Абрамкиной Л.И.,

адвоката Кутовой И.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Руиной Г.П. в защиту интересов осуждённого Люкевича Е.Е., апелляционную жалобу адвоката Абрамкиной Л.И. в защиту интересов осуждённого Скрябина М.В. на приговор Таштагольского городского суда Кемеровской области от 28.06.2021, которым

Скрябин Михаил Вячеславович, <данные изъяты> несудимый:

осуждён по ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима,

срок отбывания наказания исчислен с момента вступления приговора в законную силу,

зачтено в срок наказания время содержания под стражей с 12.07.2020 до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы, в соответствии с ч. 3.2 ст. 72 УК РФ,

Люкевич Евгений Евгеньевич, <данные изъяты>, несудимый:

осуждён по ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима,

срок отбывания наказания исчислен с момента вступления приговора в законную силу,

зачтено в срок наказания время содержания под стражей с 12.07.2020 до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы, в соответствии с ч. 3.2 ст. 72 УК РФ,

в приговоре также разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Корневой Л.И., мнение осуждённых Скрябина М.В., Люкевича Е.Е., адвокатов Абрамкиной Л.И., Кутовой И.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб, прокурора Санчай А.М., полагавшей приговор суда оставить без изменения, доводы апелляционных жалоб - без удовлетворения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Скрябин М.В. и Люкевич Е.Е. осуждены за покушение на незаконный сбыт наркотических средств, совершенный группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам.

Преступление совершено: в г. Кемерово 10.07.2020 при указанных в приговоре обстоятельствах.

В апелляционной жалобе адвокат Руина Г.П. в защиту осуждённого Люкевича Е.Е. считает приговор суда незаконным и несправедливым вследствие чрезмерной суровости назначенного Люкевичу Е.Е. наказания.

Полагает, что суд первой инстанции не в полной мере учел, что Люкевич Е.Е. не судим, признал свою вину в полном объеме, искренне раскаялся в содеянном, активно способствовал раскрытию и расследованию преступления, состояние его здоровья, наличие положительных характеристик.

Просит приговор суда изменить, смягчить наказание, назначить Люкевичу Е.Е. наказание с применением ст. 73 УК РФ.

В апелляционной жалобе адвокат Абрамкина Л.И. в защиту интересов осуждённого Скрябина М.В. не согласна с приговором суда.

Считает, что с учетом личности Скрябина М.В., обстоятельств совершенного преступления, всех смягчающих наказание обстоятельств он не представляет никакой опасности для общества, может отбывать наказание без реальной изоляции от общества.

Указывает, что в УК РФ нет запрета на применение условного осуждения в зависимости только от категории преступления. Закон устанавливает иные основания запрета, которые отсутствуют в настоящем уголовном деле.

Отмечает, что условное осуждение не относится к числу уголовных наказаний, оно не включено в перечень видов наказания, предусмотренных ст. 44 УК РФ. Наличие в уголовном законе института условного осуждения является реализацией принципов справедливости и гуманизма, и этот институт применяется в тех случаях, когда характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного свидетельствуют об отсутствии необходимости реального применения уголовного наказания, а достижение цели исправления осуждённого возможно без применения к нему ограничений, связанных с реальным воздействием наказания.

Обращает внимание на то, что суд не указал, какие именно обстоятельства дела он имел ввиду, которые свидетельствовали бы невозможности исправления осуждённого при условном осуждении.

Указывает, что Скрябин М.В. на учете у <данные изъяты>, <данные изъяты> не состоит, характеризуется только с положительной стороны, вину признал в полном объеме, активно способствовал раскрытию и расследованию преступления, раскаялся в содеянном, внес добровольные пожертвования.

Считает, что при таких обстоятельствах неприменение к назначенному Скрябину М.В. наказанию положений ст. 73 УК РФ является необоснованным.

Обращает внимание на то, что в приговоре указано, что в судебном заседании нашел свое полное подтверждение квалифицирующий признак "группой лиц по предварительному сговору". При этом, назначая разный размер наказания каждому из участников группы, суд первой инстанции не приводит доводы назначения разного размера наказания каждому участнику группы.

Указывает, что суд назначил Скрябину М.В. более строгое, чем предложенное государственным обвинителем наказание.

Считает, что в данном случае произошел конфликт принципов уголовного процесса: осуществления правосудия только судом и состязательность сторон.

Полагает, что в обвинении должно быть указано не только то, в чем заключается нарушение охраняемых уголовным законом объектов, но и вид и размер наказания, которое должен понести подсудимый.

Указанные элементы обвинения формулируются на этапе прений сторон, когда государственный обвинитель, оценив собранные по уголовному делу доказательства, высказывает суду предложение о назначении подсудимому наказания. Процессуально-правовое значение этого высказывания состоит в ограничении максимального размера наказания, предусмотренного санкцией, вмененной подсудимому статьи уголовного закона, тем самым государственный обвинитель индивидуализирует уголовно-правовые претензии государства к лицу, совершившему преступление.

Отмечает, что в ходе судебного разбирательства государственный обвинитель вправе изменить обвинение в сторону смягчения либо вовсе отказаться от обвинения и изложить суду мотивы отказа. При этом независимо от согласия или несогласия суда полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения влечет за собой прекращение уголовного дела или уголовного преследования полностью или в соответствующей его части.

Считает, что позиция государственного обвинителя должна быть для суда обязательной в части определения верхнего предела наказания.

Поскольку государственный обвинитель обязан высказать свою позицию о назначении подсудимому наказания, то суд также обязан учесть её при вынесении приговора.

Просит приговор суда изменить, снизить размер назначенного Скрябину М.В. наказания, применить положения ст. 73 УК РФ, назначив наказание условно.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Пермякова Е.П. просит апелляционные жалобы оставить без удовлетворения, приговор суда - без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия полагает, что приговор подлежит отмене ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона (ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ).

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он соответствует положениям уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.

В силу требований ч. 2 ст. 171 УПК РФ, ст. 220 УПК РФ законодатель установил, что постановление о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительное заключение должны содержать: существо обвинения, описание преступления с указанием времени и места его совершения, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, а также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с п.п. 1-4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ; формулировку предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление. По смыслу уголовно-процессуального закона, указанные положения постановления о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительного заключения, а именно, описание преступного деяния и формулировка предъявленного обвинения должны быть согласованы между собой, второе вытекать из первого.

Из этого следует, что соответствующим требованиям уголовно-процессуального законодательства будет считаться такое постановление о привлечение в качестве обвиняемого и обвинительное заключение, в которых изложены все предусмотренные законом обстоятельства, в том числе существо обвинения с обязательным указанием в полном объеме обстоятельств, подлежащих доказыванию и имеющих значение по делу.

Суд на основе исследованных в судебном заседании доказательств формулирует выводы об установленных фактах, о подлежащих применению в данном деле нормах права и, соответственно, об осуждении или оправдании лиц, в отношении которых велось уголовное преследование. При этом состязательность в уголовном судопроизводстве во всяком случае предполагает, что возбуждение уголовного преследования, формулирование обвинения и его поддержание перед судом обеспечиваются указанными в законе органами и должностными лицами, а в предусмотренных уголовно-процессуальным законом случаях также потерпевшими. Возложение же на суд обязанности в той или иной форме подменять деятельность этих органов и лиц по осуществлению функции обвинения не согласуется с предписанием ч. 3 ст. 123 Конституции РФ и препятствует независимому и беспристрастному осуществлению правосудия, как того требуют ч. 1 ст. 120 Конституции РФ, а также ст. 6 Конвенции о защите прав и основных свобод и ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах.

Суд, выявив допущенные органами дознания или предварительного следствия процессуальные нарушения, вправе принимать предусмотренные уголовно-процессуальным законом меры по их устранению с целью восстановления нарушенных прав и создания условий для всестороннего и объективного рассмотрения дела по существу. Возвращая в этих случаях уголовное дело прокурору, суд не подменяет сторону обвинения, он лишь указывает на выявленные нарушения, ущемляющие процессуальные права участников уголовного судопроизводства, требуя их восстановления.

Во всяком случае, как указал Конституционный Суд РФ в Постановлении от 08.12.2003 N 18-П и Определении от 22.04.2005 N 197-О, основанием для возвращения уголовного дела прокурору являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, совершенные дознавателем, следователем или прокурором, в силу которых исключается возможность постановления судом приговора или иного решения; подобные нарушения требований УПК РФ в досудебном производстве, которые не могут быть устранены в судебном заседании и исключают принятие по делу судебного решения, отвечающего требованиям справедливости, всегда свидетельствуют, в том числе о несоответствии обвинительного заключения, обвинительного акта или обвинительного постановления требованиям данного кодекса.

Согласно правовой позиции, изложенной в п. 4.1 постановления Конституционного суда РФ от 02.07.2013 N 16-П, в случае, когда в ходе судебного разбирательства (которое, как следует из ст. 252 УПК РФ, проводится только по предъявленному обвинению, а изменение обвинения в судебном разбирательстве в сторону ухудшения не допускается) суд придет к выводу, что имеет место нарушение требований УПК РФ, препятствующее рассмотрению уголовного дела судом, в том числе ввиду несоответствия квалификации инкриминируемого обвиняемому преступления обстоятельствам, указанным в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении, ограничение права суда на выбор нормы уголовного закона, подлежащей применению, или на возвращение уголовного дела прокурору (как по ходатайству стороны, так и по собственной инициативе) на основании ч. 1 ст. 237 УПК РФ ставит решение суда в зависимость от решения, обоснованность которого и составляет предмет судебной проверки и которое принимается органами уголовного преследования, в том числе входящими в систему исполнительной власти, то есть является неправомерным вмешательством в осуществление судебной власти, самостоятельность и независимость которой находятся под защитой Конституции РФ, прежде всего её ст. 10 и ч. 1 ст. 120.

Между тем, как усматривается из содержания постановлений о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительного заключения по настоящему уголовному делу, существо обвинения, выдвинутого в отношении Скрябина М.В. и Люкевича Е.Е., сводится к тому, что в период с 08.07.2020 до 15:40 10.07.2020 Скрябин М.В., продолжая свой совместный с Люкевичем Е.Е. преступный умысел, направленный на незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере, группой лиц по предварительному сговору, находясь в квартире изготовил наркотическое средство, содержащее в своем составе <данные изъяты>), <данные изъяты> г., являющееся крупным размером, которое с целью дальнейшего сбыта путем размещения в тайниках совместно с Люкевичем Е.Е. хранил в квартире, при этом часть наркотического средства Скрябин М.В. и Люкевич Е.Е. расфасовали на дозы, удобные для потребления, упаковав в полимерные пакеты, тем самым приготовили к дальнейшему незаконному сбыту. Однако они не сумели довести свой преступный умысел до конца по независящим от них обстоятельствам, так как наркотическое средство было изъято 10.07.2020 в период с 16:40 до 20:20 в ходе произведенного сотрудниками УНК ГУ МВД России по Кемеровской области обследования квартиры по адресу: <адрес>

При этом, однако, из формулировки предъявленного Скрябину М.В. и Люкевичу Е.Е. обвинения в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительном заключение следует, что они обвиняются в совершении покушения, а не приготовления, к преступлению, предусмотренному п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, - ч. 3 ст. 30 - п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, а не ч. 1 ст. 30 - п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, как указано в описании существа обвинения.

Составленные таким образом постановления о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительное заключение в отношении Скрябина М.В. и Люкевича Е.Е. содержат внутренние противоречия, поскольку описание преступного деяния противоречит формулировке предъявленного обвинения, что породило для суда неопределенность в вопросе о том, в каком именно преступлении обвиняются Скрябин М.В. и Люкевич Е.Е.

Согласно ст. 15 УПК РФ функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления, представленных им прав. Стороны обвинения и защиты равноправны перед судом.

В соответствии с положениями ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению, при этом ст. 47 УПК РФ гарантирует право обвиняемого знать, в чем он обвиняется.

В такой ситуации, с учетом неопределенности предъявленного Скрябину М.В. и Люкевичу Е.Е. обвинения, суд оказался лишенным возможности провести судебное разбирательство и вынести по делу законное и справедливое итоговое решение с соблюдением предписаний ст. 252 УПК РФ.

Однако суд первой инстанции не принял мер к устранению противоречивости и неопределенности предъявленного Скрябину М.В. и Люкевичу Е.Е. обвинения, не устранил противоречия относительно квалификации их действий, что нарушало их право на защиту и исключало возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, в нарушении требований п. 1 ст. 307 УПК РФ, вынес судебное решение.

Выявленные нарушения согласно ст. 389.17 УПК РФ признаются судом апелляционной инстанции существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, поскольку путем лишения и ограничения гарантированных настоящим кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства, они могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Нарушения фундаментальных основ уголовного судопроизводства, последствием которых является процессуальная недействительность самого производства по уголовному делу, в суде апелляционной инстанции признаются неустранимыми.

Указанные выше существенные, неустранимые в судебном заседании, нарушения требований УПК РФ при составлении постановлений о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительного заключения исключали возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе имеющегося обвинительного заключения, и в соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2021 N 51 "О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции" являлись основанием для возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ вне зависимости от мнения сторон и заявленных ходатайств. Такое решение никак не связано с выполнением неполноты предварительного расследования.

Судом первой инстанции данные нарушения оставлены без внимания, что привело к вынесению незаконного и необоснованного судебного решения.

При таких обстоятельствах, указанные нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные на стадии досудебного производства по данному уголовному делу, являются в соответствии с п. 7 ст. 389.20 УПК РФ основанием к отмене постановленного в отношении Скрябина М.В. и Люкевича Е.Е. обвинительного приговора. Судебная коллегия приходит к выводу о том, что уголовное дело подлежит возвращению прокурору на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрению судом.

Отменяя приговор и возвращая уголовное дело прокурору, судебная коллегия, принимая во внимание данные о личности подсудимых Скрябина М.В. и Люкевича Е.Е., характер предъявленного им обвинения, учитывая обстоятельства инкриминируемого деяния, приходит к выводу о наличии оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, поскольку срок содержания Скрябина М.В. и Люкевиче Е.Е. под стражей к настоящему времени истёк, так как постановлением Таштагольского городского суда Кемеровской области от 03.03.2021 мера пресечения в отношении Скрябина М.В. и Люкевича Е.Е. продлена на 6 месяцев, до 19.08.2021 (т. 4 л.д. 6-9).

В целях исключения возможности воспрепятствования производству по уголовному делу, в целях охраны прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и надлежащего проведения судебного заседания в разумные сроки, судебная коллегия считает необходимым избрать Скрябину М.В. и Люкевичу Е.Е. меру пресечения в виде заключения под стражу на 21 сутки, то есть до 14 сентября 2021 года.