Постановление Верховного Суда Республики Коми

 
ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ КОМИ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 24 февраля 2022 года Дело N 22-248/2022

Верховный Суд Республики Коми в составе

председательствующего судьи Аветисян Е.Г.

при секретаре судебного заседания Ронжиной А.А.

с участием прокурора Коровиной Е.В.

адвоката Володарского В.В.

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Болотовой Н.В. в интересах осужденного Ляшенко Л.П., апелляционное представление государственного обвинителя Тарачева А.В. на приговор Сосногорского городского суда Республики Коми от 27 сентября 2021 года, которым:

Ляшенко ЛП, родившийся <Дата обезличена> в <Адрес обезличен> Коми АССР, гражданин Российской Федерации, ранее не судимый,

осужден по ч. 2 ст. 109 УК РФ к 1 году 6 месяцам ограничения свободы, с установлением ограничений и обязанностей, предусмотренных ст. 53 УК РФ.

Мера пресечения на апелляционный период оставлена без изменения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Признано за гражданским истцом КМВ право на удовлетворение гражданского иска к Ляшенко Л.П. и ФГБУ "..." о взыскании имущественного и морального вреда, с передачей вопроса о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Аветисян Е.Г., выступления адвоката Володарского В.В., поддержавшего доводы жалобы об отмене приговора, прокурора Коровиной Е.В., полагавшей необходимым приговор изменить по доводам апелляционного представления, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Ляшенко Л.П. признан виновным в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей.

Преступление совершено 07.05.2020 на территории Троицко-Печорского района Республики Коми, при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней адвокат Болотова Н.В. считает приговор незаконным, необоснованным и немотивированным, утверждая, что обвинение Ляшенко Л.П. основано на ошибочной оценке имевших место событий, неверном применении нормативной базы, регулирующей его должностные обязанности и правила пользования рекой, а смерть КВМ обосновывает неосторожным обращением и нарушением правил поведения на воде лиц, находящихся в лодке.

Указывает, что обстоятельства произошедшего установлены лишь показаниями осужденного Ляшенко Л.П. и свидетеля КЕА, приводя которые и анализируя, делает вывод о заинтересованности последнего в исходе дела.

Приводит свою оценку исследованным доказательствам и утверждает, что высота троса в центре реки составляла не менее 1,2 метра, на нем имелись предупреждающие флажки, что позволяло беспрепятственно преодолеть этот отрезок расстояния. Считает, что в силу невнимательности находившихся в лодке КВМ и рулевого КЕА, действий последнего, который, не доходя до троса, добавил газ и совершил резкий вираж, вследствие чего вода через борт попала в лодку, с учетом ее перегруженности и сильного течения, зацепилась за трос и начала погружаться в воду.

Ссылаясь на показания потерпевшего КМВ о физическом состоянии его отца, его навыках держаться на воде, полагает сомнительными выводы судебно-медицинской экспертизы о причине смерти КВМ вследствие механической асфиксии от закрытия дыхательных путей водой при утоплении.

Отмечает, что при создавшейся ситуации КВМ и КЕА, обладая временным промежутком до затопления лодки, предприняли меры для спасения себя и имущества (отвязали собаку, пытались снять мотор, искали ружья, обсудили решение прыгать в воду), т.е. не до конца оценили сложившуюся ситуацию, что, по мнению адвоката, свидетельствует об отсутствии причинно-следственной связи между работами, выполненными осужденным и наступившей смертью КВМ

Ссылаясь на правила пользования водными объектами для плавания на маломерных судах в Республике Коми, считает необоснованными выводы суда об отсутствии со стороны КВМ и КЕА нарушений при движении на лодке с мотором, поскольку ответственность за обеспечение безопасности при плаваниях на указанных судах возлагается на их владельцев, движение маломерных судов организуется в стороне от основного фарватера или хода по правой стороне водоема по ходу движения не далее 20 метров от берега, на несудоходных объектах допускается после ледохода до ледостава на основании разрешения, выдаваемого по согласованию с органом местного самоуправления. При этом отмечает, что следствием факт прохождения ледохода не устанавливался, в то время, как в источнике Комиинформ от 08.05.2021 по данному происшествию отмечено его наличие на реке; не выяснялось и наличие у владельца судна КВМ разрешения и спасательного жилета, соответствующего ГОСТ Р 58108-2019.

Указывает, что в ходе судебного следствия сторона защиты была ущемлена в процессуальных правах, поскольку до начала прений не представлена возможность для ознакомления с протоколом судебного заседания по частям.

Утверждая об отсутствии бесспорных и достоверных доказательств, подтверждающих причинно-следственную связь между выполнением Ляшенко Л.П. должностных обязанностей и смертью КВМ, просит отменить обвинительный и вынести оправдательный приговор за отсутствием в действиях осужденного состава преступления.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Тарачев А.В., не оспаривая фактических обстоятельств дела, установленных судом и юридическую квалификацию действий осужденного, просит зачесть в назначенное наказание срок содержания задержания осужденного 22.12.2020 с применением предусмотренных ч.3 ст.72 УК РФ коэффициентов.

В возражениях на жалобу государственный обвинитель Тарачев А.В., находя изложенные в ней доводы несостоятельными, просит жалобу оставить без удовлетворения, приговор изменить по доводам апелляционного представления.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и апелляционного представления, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

В судебном заседании Ляшенко Л.П. вину не признал, подробно указал обстоятельства, при которых разместил металлический трос (с опознавательными флажками красного и белого цветов) на высоте не менее 1 м.20 см. над уровнем воды, полагая ее достаточной для проезда под ним моторной лодки, после чего удалился от берега на 40-100 м.; увидев двигавшуюся по реке моторную лодку с двумя людьми, кричал им сбросить скорость и махал руками, они его не видели и не слышали, рулевой КЕА прибавил скорость и сделал вираж, в результате которого второй человек и собака выпали из лодки, К продолжал газовать, а когда сбросил газ, лодка была залита водой, зацепилась мотором за трос и затонула. Указал и то, что за полчаса до случившегося под тросом беспрепятственно проехала другая лодка.

Из показаний, данных в ходе предварительного расследования, следует, что удалившись от берега на 100-150 м., и обернувшись на грохот, возле троса увидел лодку, в которую набралась вода, и она затонула, о наличии на реке иных лодочных средств не указывал (т.2 л.д.49054).

Несмотря на отрицание осужденным причастности к совершению вмененного преступления, событие данного преступления и виновность Ляшенко Л.П. подтверждаются следующими доказательствами.

В соответствии с трудовым договором N <Номер обезличен> и дополнительным соглашением N <Номер обезличен> от <Дата обезличена> Ляшенко Л.П. принят на должность гидрометнаблюдателя в ..., ознакомлен с перечисленными в них локальными нормативными актами, в том числе, должностной инструкцией, Положением о гидрологической станции ..., приказами и указаниями Росгидромета, наставлениями и инструкциями, регламентирующими порядок и проведение гидрологических наблюдений работ (т.1 л.д.61-63).

Согласно должностной инструкции, Дополнительной инструкции N 1 по охране труда при промерах глубин и измерении расходов воды с использованием лодки от 22.05.2008, во время работ на тросовой переправе, при работе с тросом, натянутым невысоко над водой должно быть организовано непрерывное наблюдение за всеми судами и плотами, подходящими к нему, и обеспечено своевременное опускание троса в воду для пропуска судов и плотов (п. 3.4). Перед началом работы трос должен иметь провес, помечен яркими метками (флажками), не менее чем в трех местах по ширине переправы, которые можно видеть издалека; на несудоходных реках трос, оставленный после работы в подвешенном состоянии, должен быть поднят над водой на высоту, безопасную для прохождения моторных лодок при любом уровне воды. Ответственным за безопасность производства работ является непосредственный исполнитель производственных работ, который в случае неисправности, в том числе, оборудования, переправы, обязан прекратить производство работ и сообщить об этом руководству (п.2.3, 6), (т.1 л.д.53-60).

Свидетели ВТД, КНА, ОПН подтвердили ознакомление с данными документами наблюдателя Ляшенко Л.П., который в своей работе должен руководствоваться, как указанными выше нормативами, так и Наставлением гидрометеорологической станции на постах, выпуск 2, часть 2.

Не отрицал указанных обстоятельств в судебном заседании и осужденный Ляшенко Л.П.

Из показаний ВТД также следует, что со слов Ляшенко Л.П., тот не видел, как перевернулась лодка, объяснив, что в момент случившегося отходил за оборудованием в сарай, расположенный в 150-200 м., сообщил и о пропаже в тот же день троса.

При осмотре технического дела гидрологического поста, содержащего схему расположения гидрометрических створов, следует, что измерительный металлический трос по левому берегу крепится на столб и трубу, по правому берегу на дерево, для регулирования высоты на трубе имеются скобы, трос в хорошем состоянии, помечен флажками. Вместе с тем, следует отметить, что до рассматриваемых событий последняя инспекция поста проводилась контролирующим органом лишь 11.09.2019 (т.1л.д.218-245).

Свидетель ПИГ (государственный инспектор по маломерным судам ГИМС ГУ МЧС России по Республике Коми) указал, что движение по реке Сойва маломерных судов, в том числе, 07 мая 2020 года, не запрещено.

При таких обстоятельствах, исходя из анализа указанных нормативных предписаний, судом сделан правильный вывод о том, что на Ляшенко Л.П., как на сотрудника гидрологического поста, непосредственно выполняющего промерные и гидрометрические работы на тросовой переправе, возложена обязанность обеспечения их безопасности, что осужденный не выполнил.

Так, согласно показаниям КЕА натянутый через реку металлический трос он и КВМ заметили на расстоянии примерно 10 м. от лодки, трос находился на высоте примерно 20 см. над поверхностью воды, опознавательных флажков не имел и практически сливался с рекой; он, избегая столкновения с тросом, дал полный газ и стал разворачивать лодку вправо, поскольку трос у берега висел на большей высоте, но из-за скорости течения лодка завалилась на правый бок, а левым боком наскочила на трос, с правового борта в лодку стала поступать вода, мотор лодки зацепился за трос, нос лодки поднялся, а нижняя ее часть ушла под воду; К с ружьями двинулся к правому борту, он выпрыгнул из лодки и выплыл на правый берег реки, а К из реки не выплыл.

Об аналогичных обстоятельствах, ставших ему известными от К, указал свидетель ОАФ дополнивший, что непосредственно после произошедшего видел трос на высоте не более 20-30 см. от уровня воды, около 15 часов трос был приподнят корягой, а вечером троса уже не было; указал и то, что около 19 часов того же дня вниз по течению в реке им обнаружен труп КВМ

Свидетель ОВП пояснил, что ранее по всей длине измерительного троса висели сигнальные флажки красного и белого цветов, но в последнее время их практически на тросе не осталось.

Из протокола осмотра места происшествия от 07.05.2020 следует, что металлический трос, соединяющий берега реки Сойва, на правом берегу прикреплен к металлической трубе, согнутой посередине, на тросе имеются сигнальные флажки в виде кусков белой ткани, иных сигнальных флажков не имеется, на момент осмотра (14:30 - 14:50), трос приподнят с помощью палки и располагается на высоте примерно 1,5 м. (т.1 л.д. 10-11).

07.05.2020 в период с 21:50 до 22:05 при осмотре участка правого берега реки Сойва, расположенного примерно в 1,5-2 км. от пст. Нижняя Омра, в воде обнаружен труп КВМ (т.1 л.д.15-16); при осмотре трупа в период с 23:66 07.05.2020 до 00:10 08.05.2020 видимых телесных повреждений не обнаружено, отмечено наличие на нем спасательного жилета (т.1 л.д.17-18).

Свидетели ВОН и ПСН подтвердили, что утром 07.05.2020 К и К, перед отплытием в лодке, находились в спасательных жилетах.

Согласно заключению эксперта N 19/42-20/66-20 от 04.07.2020, причиной смерти КВМ явилась механическая асфиксия от закрытия дыхательных путей водой при утоплении (т.2 л.д.81-83).

Экспертиза проведена судебно-медицинским экспертом, имеющим высшее медицинское образование, специальную подготовку и стаж работы в качестве эксперта, выводы эксперта мотивированы, содержит обоснованные выводы по поставленным вопросам, в том числе о причинах смерти КВМ

В суде апелляционной инстанции судебно-медицинский эксперт БПЮ выводы, изложенные в заключении, подтвердила, показала о времени наступления смерти КВМ - за 1-2 суток до исследования трупа в морге, объяснив причины ошибочного указания в заключении давности наступления смерти за 1-2 часа до исследования трупа в морге.

Сопоставив показания эксперта с показаниями Ляшенко Л.П. и КЕА о затоплении лодки около 10 часов 07 мая 2020 года, вследствие чего КВМ не выплыл из воды; показаниями ОАФ об обнаружении трупа КВМ в реке около 19 часов 07 мая 2020 года; протоколом осмотра с участием эксперта трупа на территории ПЧ N 16 в период с 23 часов 07 мая 2020 года до 00 часов 10 минут 08 мая 2020 года, со временем исследования трупа в морге (с 09 до 14 часов 08 мая 20202 года), суд апелляционной инстанции указание в судебно-медицинском заключении давности наступления смерти за 1-2 часа до исследования трупа в морге, признает следствием технической ошибки.

При этом учитывает, что сторонами давность наступления смерти КВМ вследствие механической асфиксии от закрытия дыхательных путей водой при утоплении за 1-2 суток до исследования трупа в морге, с учетом показаний эксперта, не оспаривается.

С учетом установленных фактических обстоятельств, устранение в судебно-медицинском заключении технической ошибки в этой части, не ухудшает положение осужденного и не нарушает право на защиту, поскольку обстоятельства, подлежащие доказыванию, остались неизменными.

Виновность осужденного в инкриминируемом преступлении подтверждается и другими представленными и исследованными доказательствами, которым в приговоре суд дал надлежащую оценку и привел мотивы, по которым признал их достоверными, соответствующими фактическим обстоятельствам дела.

Оценка доказательств по делу соответствует требованиямст.ст.87, 88 УПК РФ. Доказательства, на которые суд сослался в приговоре в обоснование виновности осужденного, получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, существенных противоречий по значимым обстоятельствам дела, подлежащим доказыванию в соответствии со ст.73 УПК РФ, не содержат, в связи с чем, обоснованно признаны судом достоверными, допустимыми и относимыми, а в совокупности достаточными для постановления в отношении Ляшенко Л.П. обвинительного приговора.

Суд обоснованно признал положенные в основу приговора показания свидетелей, в том числе, КЕА достоверными, поскольку в целом они последовательны, согласуются друг с другом, заключением судебно-медицинского эксперта о характере и степени тяжести повреждения, установленного у потерпевшего, с письменными материалами дела, а также показаниями самого Ляшенко Л.П. в части, им не противоречащей. Из представленных материалов следует, что показания вышеуказанных лиц были надлежаще проверены судом, оснований для оговора осужденного с их стороны установлено не было и по имеющимся материалам дела не усматривается.

Основания, по которым суд отверг показания свидетеля ОНП в части возложения обязанности за гибель КВМ на КЕА, в приговоре убедительно мотивированы, с ними суд апелляционной инстанции полностью соглашается, учитывая, что непосредственным очевидцем событий она не являлась.

Изложенные в ходе судебного разбирательства версии осужденного об изменении высоты троса от воздействия иного предмета (к примеру, коряги), о беспрепятственном проезде иной моторной лодки за полчаса до лодки под управлением КЕА., проверены судом первой инстанции и справедливо расценены как способ защиты с целью уйти от уголовной ответственности, поскольку не подтверждаются какими-либо доказательствами.

Исследованными доказательствами достоверно установлено, что Ляшенко Л.П. 07 мая 2020 года, как ответственный за безопасное проведение промерных и гидрометрических работ на тросовой переправе, ненадлежащим образом исполнял профессиональные обязанности, а именно: не произвел разметку гидрометрического троса метками из цветной ткани (яркими флажками) по ширине переправы, в количестве, достаточном для обеспечения заметности троса; не организовал непрерывное наблюдение за всеми судами и плотами, подходящими к нему, для обеспечения своевременности поднятия троса на безопасную высоту или опускания в воду для безопасного пропуска судов, удалившись от троса на значительное расстояние. В результате маломерное судно, в котором находились КВМ и КЕА наехало на перетянутый через реку металлический трос, располагавшийся на высоте, не достаточной для безопасного прохода лодки, при этом рулевой КЕА вследствие отсутствия на тросе достаточного для обнаружения количества и яркости меток, не смог своевременно заметить трос, выполнить маневр остановки либо объезда препятствия, вследствие чего судно, зацепившись за трос бортом, а затем двигателем, затонуло, КВМ и КЕА оказались в воде.

С учетом изложенного, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о доказанности факта нарушения Ляшенко Л.П.п.2.17 должностной инструкции гидрометнаблюдателя от 11.01.2012, п.2.3, 3.4, 6.2 инструкции N 1 по охране труда при промерах глубин и измерении расхода воды с использованием лодки от 22.05.2008, п. 6.2.10 Выпуска 6 части 1 Наставления гидрометеорологическим станциям и постам "Гидрологические наблюдения на больших и средних реках" от 05.04.1977, п.127, 128 Выпуска 2 части 2 Наставления гидрометеорологическим станциям и постам "Гидрологические наблюдения на постах" от 01.11.1973, п. 2.6.17 Правил по технике безопасности при производстве наблюдений и работ на сети Госкомгидромета от 31.05.1982, правильно квалифицировав его действия по ч.2 ст.109 УК РФ.

Доводы защиты об отношении указанных выше нормативных предписаний лишь к работам на судоходных реках, к коим река Сойва не относится, основаны на их неверной оценке и показаний свидетеля П, согласно которым, натягивание каната (троса) через судоходную реку для производства промерных и гидрометрических работ производится только с разрешения судоходного надзора, а на малых и средних равнинных реках шириной до 300 м. промеры глубин рекомендуется выполнять с маломерных судов или гидравлических мостов с помощью наметки ручного лота, гидрометрической лебедки или штанги.

Доводы стороны защиты об отсутствии в действиях Ляшенко Л.П. состава преступления в силу суждений предположительного характера о возможном несоответствии маломерного судна и спасательных жилетов техническим характеристикам, вследствие эксплуатации лодки с иным двигателем, нарушения К скоростного режима и совершения маневра разворота к берегу, суд апелляционной инстанции находит несостоятельными.

Как видно из приведенных в приговоре доказательств, затопление моторной лодки, в результате чего КВМ и КЕА оказались в воде, произошло только вследствие наезда на металлический трос, натянутый осужденным невысоко над водой, без ярких опознавательных меток в достаточном для обнаружения количестве, при отсутствии с его стороны постоянного наблюдения за судами для обеспечения своевременного опускания троса в воду либо подъема на безопасную высоту для пропуска судов.

Выводы суда о наличии причинно-следственной связи между ненадлежащим исполнением Ляшенко Л.П. своих профессиональных обязанностей и наступившими тяжкими последствиями в виде наступления смерти КВМ являются верными, основанными на исследованных судом доказательствах, с чем суд апелляционной инстанции соглашается.

Вопреки доводам жалобы, как в предъявленном Ляшенко Л.П. обвинении, так и в приговоре суда отражены все необходимые признаки и элементы состава преступления, в том числе наличие вины в форме неосторожности. Обвинение является конкретным и понятным. Так, исходя из описания преступного деяния, вмененного Ляшенко Л.П., он не предвидел возможности наступления общественно опасных последствий своих действий, хотя с учетом приведенных нормативных актов, при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия.

Невиновного причинения смерти, когда Ляшенко Л.П. не предвидел возможности причинения смерти КВМ но предпринял все необходимые меры для ее предотвращения, а смерть наступила по не зависящим от него причинам, либо не предвидел смерть, не мог и не должен был ее предвидеть, суд апелляционной инстанции не усматривает.

Доводы стороны защиты, фактически сводятся к переоценке тех доказательств, которые были предметом исследования в судебном заседании и получили надлежащую оценку в приговоре. Других оснований незаконности и необоснованности обвинительного приговора, осужденный и защитники, не привели.