Определение Судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 27 апреля 2021 года Дело N 22-2178/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе председательствующего Александрова А.Н., судей Киселёва И.И., Карташова А.В., с участием помощников судьи Ц., Й., прокуроров Мособлпрокуратуры Пашнева В.Н., Фадеевой Т.В., потерпевшего Е и его представителя К., осужденного Балашова М.И. и его защитника адвоката Клименко Н.А., рассмотрела в открытом заседании дело по апелляционному представлению гособвинителя Минаевой Е.А. и апелляционным жалобам потерпевшего Е осужденного Балашова М.Н. и его адвоката Сычёва В.П. на приговор Домодедовского городского суда Московской области от 29 января 2021 года, которым

Балашов Михаил Николаевич, <данные изъяты> года рождения, уроженец <данные изъяты>, ранее не судимый, осужден по ст. 264 ч. 4 п. "б" УК РФ к лишению свободы сроком на пять лет, с отбыванием в колонии-поселении и с лишением права управлять транспортными средствами сроком на два года. Постановленным приговором также, был одновременно удовлетворён гражданский иск потерпевшего Чистякова В.И. и в его пользу, с осужденного Балашова М.Н., в счёт компенсации причинённого морального вреда, были взысканы 500 тысяч рублей.

Заслушав доклад судьи Киселёва И.И., мнение прокурора, полагавшего поданное представление удовлетворить, решение первой инстанции изменить, а жалобы сторон оставить без удовлетворения, выслушав потерпевшего Е и его представителя К., полагавших усилить наказание виновному, а также объяснения осужденного Балашова М.Н. и его адвоката Клименко Н.А., поддержавших доводы жалоб о незаконности приговора, коллегия

установила:

оспариваемым решением первой инстанции гр-н Балашов был признан виновным и осужден за нарушение лицом, управляющим транспортным средством, Правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности смерть человека, сопряжённым с оставлением места его свершения, при обстоятельствах, изложенных в приговоре. В судебном заседании подсудимый частично признал собственную вину в инкриминированном деянии.

Не оспаривая ни доказанность вины, ни квалификацию содеянного осужденным, но считая этот приговор не отвечающим требованиям закона, гособвинитель Минаева в апелляционном представлении просит его изменить. Цитируя положения УК РФ и Пленума Верховного Суда РФ от 09 декабря 2008 года N 25, нарушенные, на её взгляд, первой инстанцией, отмечает, что частичное возмещение вреда потерпевшему со стороны виновного было признано смягчающим обстоятельством, однако, в состоявшемся приговоре суд не сделал ссылки на ст. 61 ч. 1 п. "к" УК РФ и, фактически, не применил эту норму закона. Обращая в заключение внимание на то, что в нарушение закона, суд также не определилвиновному и дополнительное наказание, являющееся обязательным, и не сделал ссылки на ст. 64 УК РФ, по изложенным основаниям просит правильно применить нормы закона, смягчить виновному основное наказание, и назначить дополнительное наказание в виде лишения права заниматься определённой деятельностью сроком на два года.

Утверждая, в свою очередь, о том, что лицу, виновному в гибели отца, назначено слишком мягкое наказание, потерпевший Е в жалобе также просит изменить приговор. Описывая происшедшее, убеждает, что на проведённых слушаниях виновный лишь формально признал свою вину и не раскаялся в содеянном, а в этой связи, назначенное ему судом наказание несправедливо, а размер взысканного с Балашова вреда в его пользу, не соответствует понесённым физическим и нравственным страданиям. По изложенным основаниям просит усилить осужденному основное наказание в виде лишения свободы и увеличить размер компенсации морального вреда.

Заявляя, со своей стороны о том, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам, а он незаконно привлечён к уголовной ответственности, осужденный Балашов в поданной жалобе настаивает на отмене приговора. Анализируя дело, отмечает, что никаких доказательств того, что он видел бежавшего за его машиной Е в деле не имеется, а единственный свидетель происшедшего не мог так громко кричать из своей машины, чтобы он мог его услышать. Ссылаясь затем на имеющиеся материалы, убеждает, надлежащим образом показания свидетеля У не проверены, судом на слушаниях тот не был допрошен, никаких следов погибшего на автомобиле Рено не зафиксировано, а, учитывая тот факт, что Е был пьян, то, по версии осужденного, он мог сам попасть под колёса крупнотоннажного транспортного средства. Утверждая в заключение о том, что в тёмное время суток и в условиях ограниченной видимости, он не мог предполагать, что погибший станет бежать за его машиной, выезжавшей с автостоянки, а все сделанные первой инстанцией выводы основаны на явных предположениях, по изложенным основаниям просит прекратить в отношении него уголовное преследование.

Дополняя аргументы о незаконности этого судебного акта, адвокат Сычёв, действующий в интересах Балашова, в своей жалобе просит переквалифицировать действия подзащитного. Подвергая критической оценке результаты имеющегося следственного эксперимента, настаивает, что проведение названного процессуального действия не соответствовало обстоятельствам происшедшего, проводилось днём и при хорошей видимости, а по данной причине не могло служить доказательством вины осужденного. Ссылаясь затем на показания свидетеля У, отмечает, что в момент ДТП, сам очевидец гибели Е находился в машине Вольво, сомневался в громкости своих же криков и их слышимости из автомобиля Рено, а в этой связи, по мнению, адвоката, показания названного лица должны толковаться лишь в пользу Балашова. По изложенным основаниям просит квалифицировать действия подзащитного по ст. 264 ч. 3 УК РФ и, с учётом того, что виновный является единственным кормильцем нетрудоспособной жены и троих детей, находящихся на его иждивении, определить ему условное наказание.

Проверив дело, выслушав стороны, апелляция считает необходимым изменить приговор. Согласно ст. 302 ч. 4 УПК РФ, приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе проведённого разбирательства виновность лица в инкриминированном деянии подтверждена совокупностью собранных доказательств. Как видно, однако, из дела, эти требования закона первой инстанцией при осуждении Балашова по ст. 264 ч. 4 п. "б" УК РФ, не соблюдены. Фигурант, как видно из приговора, осужден за то, что в ночь с 24 на 25 апреля 2020 года, управляя тягачом Рено, нарушив пункты 1.3, 1.5, 2.5, 8.1, 10.1 Правил дорожного движения, совершил по неосторожности наезд на Е, который, от сочетанной травмы тела, скончался на территории стоянки, предназначенной для грузового транспорта, а водитель Балашов, несмотря на причинение смерти человеку, покинул место совершения преступления. Из дела усматривается, что вывод суда, о виновности названного лица в содеянном, основан на показаниях единственного очевидца У, изъятой из его автомобиля Вольво записи видеорегистратора, а также результатах следственного эксперимента, подтвердивших, на взгляд первой инстанции, то обстоятельство, что во время управления тягачом, Балашов мог слышать, как Е стучал в кабину его Рено, но, совершив ДТП, от которого последний погиб, и, зная об этом, умышленно уехал со стоянки. Ни одно из этих доказательств, однако, считает коллегия, ни само по себе, ни в совокупности, не позволяет сделать однозначный вывод о том, что Балашов действительно видел, как совершил наезд на человека, а сделанный судом вывод о его виновности по ст. 264 ч. 4 п. "б" УК РФ, противоречит фактическим обстоятельствам.

Из показаний свидетеля У (том 1 л. 59) следует, как уже после завода Балашовым двигателя своего тягача Рено, Е обулся и, выбежав из кабины его Вольво, схватился за ручку пассажирской двери кабины Рено. Подтвердил свидетель и тот факт, что когда тягач начал движение вперёд, то он действительно кричал Балашову "Стой", но не знает, слышал ли тот его. Рассказал очевидец и о том, как во время набора скорости Рено, Е, держась за ручку двери, продолжал бежать за тягачом, а когда тот повернул направо для выезда, то потерпевший упал.

Как видно из протокола следственного эксперимента (том 1 л. 140-143), правая дверь кабины тягача Рено с внешней стороны, а также стоящий около неё человек, действительно находятся вне зоны видимости водителя Рено, если тот смотрит в правое зеркало заднего вида.

И как усматривается из показаний свидетеля Языкова (том 1 л. 156), охраняемая стоянка действительно плохо освещена, а при обнаружении трупа Е, было уже очень темно.

Не может согласиться коллегия в этой связи, и с мнением суда о том, что результатами эксперимента подтверждено, что Балашов мог слышать, как Е стучал в кабину тягача, но, несмотря на это, продолжил движение и скрылся с места ДТП. В соответствии с законом (ст. 181 УПК РФ), следственный эксперимент производится в целях проверки и уточнения данных, имеющих значение для дела, а также для воспроизведения обстановки, либо обстоятельств определённого события. Как видно, однако, из дела (том 1 л. 140-150), названным процессуальным действием даже не определенно, мог ли водитель Рено, двигаясь с включённым двигателем, слышать в кабине тягача крик свидетеля У, который также находился в кабине автомобиля Вольво, и, если бы водитель Балашов действительно слышал такой крик, то, сколько бы времени понадобилось последнему, для полной остановки управляемого транспортного средства.

По смыслу закона совершение преступления, предусмотренного ст. 264 ч. 4 п. "б" УК РФ, характеризуется наличием именно прямого умысла. Более того, действия гражданина признаются умышленными, если лицо, их совершившее, сознавало их противоправный характер, предвидело вредные последствия, желало их наступления, сознательно их допускало либо относилось к ним безразлично. Между тем, как видно из дела, ни одного из доказательств, подтверждающих умысел Балашова оставить место происшествия, ни обвинением, ни судом на слушаниях, в отношении осужденного добыто не было. А в такой ситуации, полагает апелляция, действия названного лица, связанные с нарушением Правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности смерть гр-на Е, подлежат переквалификации со ст. 264 ч. 4 п. "б" УК РФ, на ст. 264 ч. 3 УК РФ.

Противоречат исследованным материалам, в тоже время, считает коллегия, доводы защиты о том, что Балашов невиновен в смерти потерпевшего, а из-за возникшей ссоры и последующих действий Е, осужденный подлежит оправданию за отсутствием состава преступления. Как видно из материалов, уезжая с автостоянки в ночное время и при плохой освещённости, Балашов грубо нарушил требования пунктов 1.3, 1.5, 2.5, 8.1 и 10.1 Правил дорожного движения, между его противоправными действиями и последствиями в виде смерти человека имеется причинно-следственная связь. А в такой ситуации, считает вторая инстанция, вопреки аргументам Балашова и его адвоката Клименко, высказанным в заседании апелляции, никаких юридических оснований для применения к осужденному положений ст. 24 ч. 1 п.2 УПК РФ, не имеется.

Не может согласиться вторая инстанция в этой связи и с доводами Балашова о том, что в настоящее время у него низкий заработок, а по данной причине, он лишён возможности возместить Чистякову присуждённый моральный вред. В соответствии со ст. 1064 ч. 1 ГК РФ вред, причинённый личности или имуществу пострадавшего, подлежит возмещению в полном объёме именно лицом, причинившим вред. Согласно ст. 1079 ГК РФ, обязанность возмещения такого вреда возлагается на гражданина, который в момент совершения противоправного деяния правомерно владел или пользовался источником повышенной опасности. А как видно из материалов, во время наезда на погибшего, Балашов правомерно управлял седельным тягачом и по данной причине, обязан в полном объёме выплатить компенсацию, определённую судом.

Не служат основанием для отмены состоявшегося приговора, и утверждения потерпевшего Е о том, что подсудимый в суде фактически не раскаялся в содеянном, и обязан отбывать суровое наказание. Понятие раскаяния является не правовой, а оценочной категорией и, с учётом посткриминального поведения виновного и обстоятельств содеянного, определяется судом не только путём вербального, но и объективного подтверждения. А как следует из материалов (том 2 л. 14-15), после совершения преступления, гр-н Балашов действительно прилагал видимые усилия для заглаживания содеянного, задолго до окончания судебного процесса частично возместил гр-ну Чистякову В.И. моральный вред, причинённый смертью его отца, а в настоящее время также, готов компенсировать названному лицу и разумные исковые требования.

Расценивает, как несостоятельные, изучив дело, вторая инстанция, и доводы потерпевшего Е о том, что во время совершённого ДТП, водитель Балашов был пьян, а этой связи, его действия также, подлежали квалификации и по ст. 264 ч. 4 п. "а" УК РФ. Действительно, как следует из показаний свидетеля Зубарева (том 1 л. 59), он, Е и Балашов за вечер в кабине Вольво выпили не менее 0,7 литра водки. Тем не менее, какое количество спиртного каждый из участников происшедшего выпил за вечер, свидетель не знал, сам осужденный утверждал, что выпил лишь одну стопку, а по заключению судебно-медицинской экспертизы (том 1 л. 108-109), в образцах крови изъятых у задержанного Балашова 25 апреля 2020 года, никаких остаточных следов этилового спирта, наркотических и психотропных препаратов не обнаружено. Более того, как видно из материалов (том 1 л. 220-221), 07 сентября 2020 года, органами следствия по факту отсутствия в действиях Балашова состава преступления, предусмотренного ст. 264 ч. 4 п. "а" УК РФ, принято решение о прекращении уголовного преследования, а суд первой инстанции, исходя из требований ст. 252 УПК РФ, не вправе давать оценку состоянию виновного во время совершения наезда на погибшего Чистякова, исходя из того, что разбирательство по уголовному делу проводится лишь в отношении обвиняемого и только по предъявленному ему обвинению.

Проверив собранные материалы, в тоже время, апелляция не может согласиться с тем, что все смягчающие обстоятельства у осужденного первой инстанцией учтены, а судом ему назначено справедливое наказание, отвечающее требованиям закона. Из дела видно, как с самого начала следствия Балашов неизменно утверждал, что причиной ссоры с Е в кабине Вольво стала утеря телефона, а, несмотря на его скорое обнаружение, пьяный и более сильный Е избил его, из-за чего, он спешно и покинул машину У. Названный свидетель, как видно из дела, этот факт подтвердил, по заключению экспертов в крови погибшего обнаружен спирт в концентрации 2,0 %, в моче 2,8 %; а по сведениям диагностического центра N 6 Департамента здравоохранения Москвы (том 1 л. 121), травматологом у Балашова действительно зафиксирован закрытый перелом костей носа. Этим обстоятельствам, однако, никакой юридической оценки суд не дал, действия гр-на Е, в нарушение пункта 4 Правил дорожного движения, бежавшего за двигавшимся транспортом, не оценил, противоправность поведения потерпевшего в качестве обстоятельства, смягчающего наказание виновного, не учёл, причины отсутствия ссылок на положения ст. 61 ч. 1 п. "з" УК РФ в приговоре никак не мотивировал. А в такой ситуации, вторая инстанция, считает необходимым признать названные обстоятельства смягчающими и, частично удовлетворив жалобу стороны защиты, смягчить осужденному Балашову назначенное наказание.

Подлежат также удовлетворению, полагает вторая инстанция, и доводы прокурора о том, что по делу Балашова суд фактически не применил положения ст. 61 ч. 1 п. "к" УК РФ. Пленумом Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года N 58 (п. 35) разъяснено, что при назначении виновному конкретного вида и размера наказания, в описательно-мотивировочной части приговора суд обязан мотивировать применение тех или иных норм закона, ограничивающих срок или размер наказания определённой частью. Между тем, как видно из приговора (том 2 л. 65), обоснованно признав у подсудимого в качестве смягчающего обстоятельства частичное возмещение им вреда потерпевшему, суд первой инстанции, тем не менее, при мотивировке соответствующего наказания виновному, не сделал требуемых ссылок на ст. 62 ч. 1 УК РФ. Не может согласиться в этом случае коллегия, и с аргументами адвоката К о том, что согласно новому подходу Верховного Суда РФ к порядку возмещения вреда, применение льготных правил назначения наказания осужденному, с учётом положений ст. 62 ч. 1 УК РФ, может иметь место лишь в случае, если имущественный и моральный вред потерпевшему им возмещены в полном объёме. Действительно, как видно из материалов (том 2 л. 14-15), ещё до завершения судебных слушаний Балашов частично возместил потерпевшему Е причинённый вред в размере 100 тыс. руб. Как усматривается из речи защитника, однако, в своём выступлении он делает ссылки на пункт 2 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ от 23 декабря 2020 года N 4. Между тем, инкриминируемое Балашову деяние было совершено им 25 апреля 2020 года, а в этой связи, в силу конституционно-правового истолкования положений ст. 10 УК РФ, корректирующаяся судебная практика, как и подходы к назначению того или иного вида и размера наказания виновным, могут применяться по уголовным делам лишь в случае, если они не ухудшают положение осужденных. А в такой ситуации, считает апелляция, оспариваемое судебное решение по изложенным основаниям подлежит исправлению; представление, поданное прокурором, - соответствующему удовлетворению; а в связи с изменением объёма обвинения и квалификацией действий виновного, как преступление средней тяжести; назначаемое Балашову наказание подлежит применению с учётом положений ст. 73 УК РФ и уменьшением размера компенсации морального вреда, взысканной с него в пользу потерпевшего Е

Руководствуясь статьями 389.20, 389.26, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

поданное апелляционное представление удовлетворить. Приговор Домодедовского городского суда Московской области от 29 января 2021 года в отношении Балашова Михаила Николаевича изменить: переквалифицировать действия осужденного со ст. 264 ч. 4 п. "б" УК РФ, на ст. 264 ч. 3 УК РФ. Признать обстоятельством, смягчающим наказание осужденного, противоправность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления. С применением ст. 62 ч. 1 УК РФ, назначить Балашову М.Н. наказание по ст. 264 ч. 3 УК РФ в виде лишения свободы сроком на два года шесть месяцев, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортным средствами, сроком на два года. На основании ст. 73 УК РФ, наказание в виде лишения свободы, назначенное Балашову М.Н., считать условным, с испытательным сроком два года, и установлением обязанностей: не менять постоянного места жительства и работы без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного, и ежемесячно являться туда для регистрации в сроки, установленные уголовно-исполнительной инспекцией. Снизить размер взысканной с Балашова М.Н. компенсации причинённого морального вреда в пользу потерпевшего Е до 400 тысяч рублей. В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы, поданные осужденным и его адвокатом, - удовлетворить частично, апелляционную жалобу, поданную потерпевшим, - оставить без удовлетворения. В течении шести месяцев с момента получения копии настоящего решения, оно может быть обжаловано в Первый кассационный суд общей юрисдикции в порядке, предусмотренном Главой 47.1 УПК РФ. В случае желания осужденного принимать участие в рассмотрении его дела судом кассационной инстанции, он вправе подать об этом соответствующее ходатайство.

Председательствующий

Судьи


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка