Постановление Смоленского областного суда от 21 января 2021 года №22-2155/2020, 22-56/2021

СМОЛЕНСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 21 января 2021 года Дело N 22-56/2021
Смоленский областной суд в составе:
председательствующего Манаковой О.В.,
при помощнике судьи Макаровой Е.В.,
с участием прокурора отдела прокуратуры Смоленской области ПрохоренковаА.А.,
осужденного Щёголева С.В.,
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осужденного Щёголева С.В. на приговор <данные изъяты> от 30 ноября 2020 года.
Выслушав мнение осужденного Щёголева С.В., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, выступление прокурора Прохоренкова А.А., полагавшего апелляционную жалобу оставить без удовлетворения, суд апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛ:
указанным приговором
Щёголев С.В., (дата) года рождения, уроженец ..., гражданин Российской Федерации, с высшим образованием, холостой, иждивенцев не имеющий, работающий в должности <данные изъяты>, зарегистрированный и проживающий по адресу: ..., ранее не судимый,
осужден по ч. 2 ст. 159 УК РФ к 1 году 2 месяцам лишения свободы.
В силу ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 1 год 6 месяцев.
В соответствии с ч. 5 ст. 73 УК РФ возложены на Щёголева С.В. дополнительные обязанности: в течение испытательного срока не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного; ежемесячно, в день, установленный специализированным государственным органом, осуществляющим контроль за поведением условно осужденного, являться на регистрацию.
Меру пресечения Щёголеву С.В. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении постановлено отменить после вступления приговора в законную силу.
Решена судьба вещественных доказательств по делу.
Взыскано с Щёголева С.В. в пользу ФИО1 в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением, <данные изъяты> рублей.
Щёголев С.В. признан виновным и осужден за совершение мошенничества, то есть хищение чужого имущества путем обмана, с причинением значительного ущерба гражданину.
Преступление совершено при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.
В апелляционной жалобе осужденный Щёголев С.В. выражает несогласие с приговором суда как с незаконным и необоснованным, поскольку выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом. Указывает, что нарушено его право на презумпцию невиновности, поскольку все сомнения толкуются в пользу обвиняемого, приговор не может быть основан на предположениях. Полагает, что в его действиях отсутствует состав преступления. Поясняет, что не доказан способ хищения в виде обмана или злоупотребление доверием, так как доверительные отношения между ним и потерпевшим исключаются, поскольку они ранее не общались, дружеские отношения не поддерживали, также отсутствуют обязательные признаки объективной стороны хищения в виде противоправности и безвозмездности изъятия и обращения имущества, причинно-следственной связи между ними. Ссылается на отсутствие у него корыстного мотива и цели. Оспаривает данную судом оценку доказательствам по делу. Поясняет, что показания потерпевшего ФИО1 о том, что до момента вывоза вещей и передачи ему денежных средств между ними было оговорено условие передачи денежных средств, при котором он (Щёголев С.В.) имел право расходовать данные денежные средства на компенсацию своих затрат по привлечению ресурсов для осуществления взятых на себя обязательств по вывозу вещей, что подтверждается выданной ему до момента возбуждения уголовного дела распиской, написанной собственноручно потерпевшим ФИО1, и договором, заключенным между ним и ФИО1 в марте 2020 года, действие которого распространяется на отношения, возникшие между сторонами с сентября 2018 года. Таким образом, до момента передачи денежных средств между ним и потерпевшим в сентябре 2018 года состоялась гражданско-правовая сделка, совершенная сторонами добровольно. Полагает, что из показаний потерпевшего ФИО1 следует, что отсутствует способ хищения в виде обмана. Обращает внимание, что он (Щёголев С.В.) не сообщал потерпевшему ложных сведений о своих намерениях, действовал открыто и от своего имени, не скрывая целей в виде вывоза вещей из дома, помещения их на хранение, оплаты своих затрат на оказание данных услуг и последующую передачу оставшейся суммы <данные изъяты>, если денежные средства останутся. Оспаривает выводы суда о том, что потерпевший ФИО1 фактически вступил через его посредничество в гражданско-правовые отношения с <данные изъяты> по вопросу компенсации отделочных работ, поясняя, что потерпевший ФИО1 в судебном заседании указал, что не давал ему (Щёголеву С.В.) поручений вступать с <данные изъяты> от его имени в гражданско-правовые отношения. Поясняет, что передал просьбу ФИО2 потерпевшему ФИО1 о возможности компенсации с его стороны стоимости отделочных работ в размере <данные изъяты> руб., решение о передаче денежных средств в сумме <данные изъяты> рублей потерпевший принимал самостоятельно. Указывает, что неоднократно сообщал потерпевшему, что данная выплата производится на его усмотрение, так как <данные изъяты> не могут к нему предъявить данные требования в судебном порядке. Поясняет, что сделка купли-продажи жилого дома с потерпевшим была оформлена 10 августа, а с вопросом о вывозе вещей потерпевший обратился к нему 30 августа, уже являясь собственником жилого дома. Уточняет, что при достижении договоренности с ФИО1, он руководствовался не умыслом на неправомерное завладение принадлежащим потерпевшему имуществом, а желанием помочь ФИО1 в кратчайшие сроки освободить дом от находящихся там вещей, так как потерпевший вместе с семьей проживал в съемной квартире и выплачивал ипотечный кредит, поэтому потерпевшему выгоднее было освободить дом от вещей и впоследствии предъявить свои затраты, связанные с устранением препятствий пользования жилым домом, к <данные изъяты>. Поясняет, что на момент совершения сделки он не предполагал, что вещи находятся в жилом доме, поскольку в его присутствии генеральный директор <данные изъяты> и ФИО2 достигли договоренности о том, что вещи будут вывезены ФИО2 до совершения сделки купли-продажи. Ранее ФИО2 ему (Щёголева С.В.) указывала, что вещи будут вывезены по возвращению <данные изъяты> из отпуска, о чем ФИО2 также пояснила в судебном заседании. Оспаривает выводы суда о том, что он препятствовал встрече <данные изъяты> и потерпевшего, поскольку из показаний ФИО2 в судебном заседании следует, что генеральный директор <данные изъяты> ФИО3 запретил ему (Щёголеву С.В.) давать номера телефонов ФИО2 и потерпевшего, чтобы не сорвать сделку, а после заключения договора купли-продажи дома <данные изъяты> и потерпевший к нему не обращались за предоставлением контактов. Из показаний свидетеля ФИО5 следует, что он (Щёголев С.В.) сообщал ФИО5 о месте и времени вывоза вещей из дома и просил его приехать. Отмечает, что собирался выполнить обязательства и вывез вещи из дома, о чем он заключил договор с <данные изъяты> на оказание услуг возмездного характера на условиях расчета по факту оказания услуг по фактически понесенным затратам. Полагает, что отсутствие в договоре даты его заключения не может служить основанием для признания его не заключенным, поскольку в договоре четко определены все существенные условия. Также отмечает, что об отсутствии у него умысла на совершение мошенничества путем обмана свидетельствуют его звонки по телефону участковым инспекторам с просьбой присутствовать при вывозе вещей из дома и помещении их на хранение. Приводя положения постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года N 48 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате", считает, что судом не дана надлежащая оценка наличию в его действиях умысла, мотива и цели совершения преступления. Поясняет, что наличие возмездного договора на оказание услуг по предоставлению необходимых материальных ресурсов для вывоза вещей, помещения их на хранение заключенного им (Щёголевым С.В.) с <данные изъяты> до момента передачи денежных средств ФИО1, свидетельствует об отсутствии в его действиях корыстных мотивов и целей для достижения результата в виде личного обогащения. Факт возможности расходования переданных ему денежных средств на компенсацию его затрат, связанных с высвобождением дома от вещей подтверждается потерпевшим ФИО1, свидетель ФИО3 показал, что не давал ему поручений заниматься вывозом вещей из дома, что подтверждает наличие у него цели компенсировать свои возможные затраты, понесенные им в ходе выполнения условий возможной сделки между ним и потерпевшим. Обращает внимание на показания потерпевшего ФИО1, данные в ходе предварительного расследования и проведения очной ставки, где потерпевший подтверждает, что, определяя форму расчетов между сторонами, Щёголев С.В. предлагал произвести расчет между сторонами наличными средствами с предоставлением расписки потерпевшему на каких условиях ему были переданы денежные средства, так как изначально расчет посредством перечисления денежных средств на его дебетовую карту был для него неудобен. Полагает, что материальный ущерб отсутствует, так как с момента оказания им услуг до настоящего времени потерпевший имеет реальную возможность обратиться в суд и взыскать в свою пользу данные убытки. Поясняет, что в основу приговора положены противоречивые показания потерпевшего ФИО1 и свидетелей <данные изъяты>, к показаниям которых необходимо относится критически. Считает, что свидетели <данные изъяты> испытывают к нему неприязненные отношения, заинтересованы в исходе дела, поскольку ранее в отношении него обращались с заявлением о преступлении в правоохранительные органы, и оговаривают его, о предмете договора знают только со слов потерпевшего. Просит отменить обвинительный приговор суда и вынести в отношении него оправдательный приговор.
В возражениях на апелляционную жалобу осужденного Щёголева С.В. прокурор г. Десногорска Смоленской области Васин М.А., приводя доводы о законности и обоснованности приговора суда, просит приговор суда оставить без изменения, а доводы апелляционной жалобы без удовлетворения.
Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе осужденного, в возражениях, а также в выступлениях сторон в судебном заседании, суд апелляционной инстанции находит выводы суда о виновности осужденного в совершении преступления соответствующими фактическим обстоятельствам дела. Эти выводы в полной мере основываются на исследованных в судебном заседании и надлежащим образом проанализированных в приговоре доказательствах, отвечающих требованиям относимости, допустимости и достоверности.
Вина Щёголева С.В. в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК РФ, несмотря на непризнание осужденным своей вины, подтверждается исследованной судом первой инстанции совокупностью доказательств по делу.
Из показаний потерпевшего ФИО1 следует, что 10 августа 2018 года был заключен договор купли-продажи жилого дома, 30 августа 2018 года было зарегистрировано право собственности, однако в приобретенном доме находились вещи <данные изъяты>, которые заключили предварительный договор купли-продажи данного жилого дома, однако, окончательная сделка не состоялась. При осмотре дома Щёголев С.В. пояснял, что в доме сделан ремонт предыдущими владельцами, за который необходимо вернуть <данные изъяты> рублей, у бывших владельцев дома отсутствуют денежные средства на то, чтобы вывезти вещи. В счет ремонта он перевел <данные изъяты> рублей на номер счета, который предоставил Щёголев С.В. Поскольку вещи не были вывезены, 3 сентября 2018 года он приехал к директору <данные изъяты> ФИО3 с требованием вывезти вещи, сославшись на исполнение своей обязанности по оплате договора. ФИО3 вызвал Щёголева С.В., которому дал указание взять вагончик и вывезти вещи. ФИО3 сказал, что деньги за ремонтные работы должны перечисляться через счет <данные изъяты>, и все вопросы решать через Щёголева С.В. Он (ФИО1) посчитал стоимость отделочных работ, которая, по его мнению, составляла не более <данные изъяты> рублей, в связи с чем сообщил Щёголеву С.В., что переведет еще не более <данные изъяты> рублей. Когда сотрудники <данные изъяты> вещи вывезли, примерно 4-5 сентября 2018 года, он перевел <данные изъяты> рублей на личный счет Щёголева С.В., который сообщил, что если перевести деньги на счет <данные изъяты>, то могут возникнуть вопросы с их оформлением. При этом Щёголев С.В. не давал ему контакты <данные изъяты> для перевода денег. Денежные средства предназначались на оплату бывшим владельцам ремонта в доме, а не за вывоз вещей, при переводе Щёголеву С.В. денежных средств в сумме <данные изъяты> рублей, он понимал, что Щёголев С.В. должен передать их людям, которые делали ремонт. При этом Щёголев С.В. ему не сообщал о наличии договора на вывоз вещей, и он осознавал, что <данные изъяты> выполняет свои обязанности, а не оказывает возмездную услугу. Однако, 9-10 сентября 2018 года к нему пришли <данные изъяты> и начали требовать <данные изъяты> рублей, на что он им пояснил, что денежные средства перевел Щёголеву С.В. Они обменялись телефонами, и <данные изъяты> позвонили ему через полгода и сообщили, что по имеющейся у них информации Щёголев С.В. вернул ему деньги, просили их отдать, что не соответствовало действительности. В 2020 году Щёголев С.В. попросил его подписать справку о том, что он знал, что Щёголев С.В. вычтет из <данные изъяты> рублей расходы, связанные с вывозом вещей, и договор, ссылаясь на наличие судебного спора с <данные изъяты>, из содержания которого он понял, что согласен перевести денежные средства в счет вывоза вещей. Они с супругой отредактировали договор, указав, что денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей предназначаются в счет оплаты ремонтных работ, произведенных бывшими владельцами дома. В 2018 году между ним и Щёголевым С.В. имелась договоренность только о переводе денежных средств в счет ремонта бывшим владельцам.
Из показаний свидетеля ФИО4 следует, что при осмотре дома Щёголев СВ. пояснил, что нужно компенсировать стоимость ремонтных работ в доме, сделанных предыдущими владельцами, на что они с супругом ФИО1 сообщили Щёголеву С.В., что ремонт будет оплачен после вывоза вещей, при этом они перевели <данные изъяты> рублей в счет ремонта, который предоставил Щёголев С.В. Поскольку вещи не вывезли, ФИО1 3 сентября 2018 года поехал к ФИО3, после чего ей пояснил, что будет поставлен вагончик и вывезены вещи, а оставшуюся часть денежных средств переведут <данные изъяты>, чтобы <данные изъяты> разбиралось с бывшими собственниками. При вывозе вещей из дома, Щёголев С.В. предложил перевести ему оставшуюся сумму денежных средств. Контакты <данные изъяты> Щёголев С.В. им не дал. От ФИО1 ей стало известно, что приходили <данные изъяты>, которым было разъяснено о переводе для них денежных средств на счет Щёголева С.В. Позднее ФИО5 сообщил, что ему стало известно, что Щёголев СВ. вернул деньги, просил их отдать, но это не соответствовало действительности. Щёголев С.В. к ним обратился весной 2020 года с просьбой заключить договор об оказании услуг за вывоз вещей, сославшись на судебный спор. Они с супругом не хотели заключать такой договор, но согласились и изменили договор, указав, что оплачиваются денежные средства в счет выполненных ремонтных работ, но из этих денег можно удержать сумму за хранение и вывоз вещей.
Из показаний свидетелей ФИО5 и ФИО2 следует, что после того, как они узнали о продаже дома, сообщили представителю <данные изъяты> Щёголеву С.В. о необходимости возвращения денег за ремонт, который они оценили в <данные изъяты> рублей. Щёголев С.В. позвонил им в конце августа 2018 года и сообщил, что ФИО1 может заплатить им <данные изъяты> рублей за произведенные в доме работы, при этом <данные изъяты> рублей ФИО1 может перевести сразу и <данные изъяты> рублей позднее. При этом Щёголев С.В. не указывал, что за данные денежные средства им необходимо вывезти из дома свои вещи. Щёголеву СВ. было направлено смс-сообщение с номером банковской карты, на которую поступило <данные изъяты> рублей. Поскольку перевод в сумме <данные изъяты> рублей не поступил, он и его супруга встретились с ФИО1, который пояснил, что оставшиеся <данные изъяты> рублей перевел на счет Щёголева С.В., который пообещал передать им эти денежные средства. Они вели переговоры со Щёголевым С.В. в части возврата денежных средств, которые должен выплатить ФИО1, только за произведенный ими в доме ремонт. Щёголев С.В. так же им не указывал, что за вывоз и хранение их вещей будут взиматься денежные средства. ЩёголевС.В. не давал им номер телефона потерпевшего.
Из показаний свидетеля ФИО6 следует, что в конце августа - начале сентября 2018 года он в устной форме от руководителя <данные изъяты> получил распоряжение подготовить группу работников, транспорт, обеспечить перевозку вагона-бытовки для Щёголева С.В. При этом наряды на перемещение техники, работников не составлялись, так как обеспечивались нужды <данные изъяты>, где работал Щёголев С.В.
Из показаний свидетеля ФИО7 усматривается, что документов, касающихся вывоза вещей из коттеджа и их хранения за период 2018-2020 г.г. в бухгалтерию <данные изъяты> от Щёголева С.В. не поступало.
Также вина осужденного в совершении преступления подтверждается показаниями свидетеля ФИО8, ФИО3, ФИО9, протоколами осмотра предметов, места происшествия, детализацией телефонных соединений, детализацией операций по дебетовой карте, из которых следует, что 6 сентября 2018 года на банковскую карту, оформленную на имя осужденного переведены денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей, а также другими доказательствами по делу.
Показаниям потерпевшего и свидетелей, письменным доказательствам по делу судом дана верная оценка, они обоснованно признаны достоверными, с чем соглашается суд апелляционной инстанции. Оснований не доверять данным показаниям, у суда первой инстанции не имелось, не усматривает таковых и суд апелляционной инстанции, поскольку они являются последовательными, согласуются между собой, а также с письменными доказательствами.
Вопреки доводам апелляционной жалобы осужденного, противоречия в показаниях свидетелей ФИО5 и ФИО2 устранены в судебном заседании, при этом существенных противоречий в показаниях данных свидетелей, влияющих на установление фактических обстоятельств по делу, не установлено.
Суд апелляционной инстанции не находит оснований ставить под сомнение данную судом оценку доказательств, отмечая, что в показаниях потерпевшего и свидетелей, письменных доказательствах, на которых основаны выводы суда о виновности осужденного, каких-либо противоречий, которые свидетельствовали бы об их недостоверности, не имеется.
Какой-либо заинтересованности со стороны потерпевшего, свидетелей ФИО5 и ФИО2, а также других свидетелей при даче показаний в отношении осужденного, как и оснований для его оговора, судом не установлено, с чем соглашается суд апелляционной инстанции.
На основании изложенного, суд первой инстанции обоснованно критически отнесся к показаниям Щёголева С.В. об отсутствии у него умысла на совершение преступления, поскольку они опровергаются вышеприведенными доказательствами.
Оценка показаниям осужденного судом дана верная, исходя из анализа всей совокупности доказательств по делу.
Все доказательства судом проверены в соответствии с требованиями ст. 87 УПК РФ, оценены с учетом правил, предусмотренных ст. 88 УПК РФ.
Из представленных материалов уголовного дела усматривается, что каких-либо процессуальных нарушений, ограничивающих право участников уголовного судопроизводства на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон, судом не допущено. Более того, суд привел мотивы, по которым принял за основу перечисленные выше доказательства, подтверждающие виновность осужденного, и отверг другие доказательства, разрешилвсе заявленные ходатайства в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.
Вопреки доводам осужденного, судом в приговоре дана надлежащая оценка доказательствам стороны защиты, в том числе договору возмездного оказания услуг по предоставлению автотранспорта, помещений, сооружений, погрузочно-разгрузочных работ, заключенному между Щёголовым С.В. и <данные изъяты>, не содержащему даты его заключения, договору оказания услуг от 5 марта 2020 года, заключенному между ФИО1 и Щёголевым С.В., расписке от имени ФИО1 от 4 февраля 2020 года, путевым листам, акту к договору возмездного оказания услуг от 18 августа 2020 года и другим доказательствам, представленным стороной защиты, выводы суда мотивированны, с чем соглашается суд апелляционной инстанции.
Вопреки доводам апелляционной жалобы осужденного, из показаний потерпевшего ФИО1 следует, что денежные средства на счет Щёголева С.В. были перечислены для передачи их <данные изъяты> за произведенный ими ремонт в доме, о чем было устно оговорено с Щёголевым С.В., при этом расписка и договор в 2020 года были составлены по просьбе Щёголева С.В. и не соответствуют фактическим условиям устной договоренности, состоявшейся между ними в 2018 году, что также согласуется с показаниями свидетелей ФИО5, ФИО2 и другими доказательствами по делу.
В этой связи доводы осужденного о его невиновности, отсутствии доказательств наличия у него умысла и корыстного мотива на хищение путем обмана денежных средств потерпевшего, которые были предназначены для передачи <данные изъяты> в счет компенсации произведенного ремонта в доме, подробно проанализированы в приговоре и мотивированно отвергнуты, как не соответствующие совокупности исследованных в судебном заседании доказательств. Оснований не согласиться с соответствующим выводом суда суд апелляционной инстанции не усматривает.
Принимая на себя обязательство по передаче денежных средств от потерпевшего <данные изъяты> в сумме <данные изъяты> рублей, у осужденного заведомо отсутствовали намерения их выполнять с целью безвозмездного обращения в свою пользу чужого имущества - денежных средств, полученных от потерпевших, что подтверждается показаниями потерпевших, свидетелей, письменными доказательствами по делу.
Вопреки доводам апелляционной жалобы осужденного, выводы суда о неисполнении обязательств осужденным соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом, поскольку обязательства осужденного связаны с передачей денежных средств от потерпевшего <данные изъяты>, а не как указано в апелляционной жалобе осужденного - по перевозке и хранению вещей.
Доводы осужденного, изложенные в апелляционной жалобе о том, что он предлагал потерпевшему произвести расчет между сторонами наличными денежными средствами с выдачей расписки, не влияет на выводы суда о его виновности в совершении преступления, поскольку его вина подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.
Доводам осужденного о том, что из суммы <данные изъяты> рублей должны быть вычтены его затраты на перевозку и хранению вещей, а также представленным стороной защиты документам в подтверждение данной позиции, судом первой инстанции дана надлежащая оценка, они обоснованно признаны несостоятельными, с чем соглашается суд апелляционной инстанции.
Данная позиция осужденного была опровергнута исследованными в судебном заседании доказательствами, в том числе показаниями потерпевшего, свидетелей ФИО5, ФИО2, и обоснованно расценена судом как избранный способ защиты, а приобщенные стороной защиты документы от 2020 года в части вывоза и хранения вещей и договор без даты, заключенный между осужденным и <данные изъяты>, как способ придания законности и обоснованности своим действиям.
При этом несоответствие представленных стороной защиты документов на перевозку и хранение вещей требованиям гражданского законодательства судом оценено в совокупности со всеми доказательствами по делу, что позволило суду прийти к выводу о наличии у осужденного умысла на совершение мошенничества.
Способ совершения мошенничества путем обмана, а также наличие квалифицирующего признака мошенничества "с причинением значительного ущерба гражданину", нашли свое подтверждение в ходе судебного разбирательства и судом мотивированны.
Судом верно установлено, что Щёголев С.В. совершил хищение чужого имущества из корыстных побуждений, с целью безвозмездного обращения в свою пользу чужого имущества, путем обмана, поскольку не имея намерения исполнять принятые на себя обязательства по передаче денежных средств <данные изъяты>, которые ФИО1 перевел на расчетный счет осужденного в сумме <данные изъяты> рублей, тем самым ввел потерпевшего в заблуждение.
Вопреки доводам осужденного, изложенным в апелляционной жалобе, осужденному не вменялся способ совершения мошенничества в виде злоупотребления доверием.
Похищенными денежными средствами осужденный распорядился по своему усмотрению, чем причинил материальный ущерб потерпевшему. При этом осужденный имел неоднократную возможность возвратить данные денежные средства потерпевшему, либо исполнить принятые на себя обязательства по передачи денежных средств <данные изъяты>. Однако, из показаний свидетеля ФИО2 следует, что Щёголев С.В. сначала говорил о том, что не получал денежные средства от потерпевшего, а затем сообщил, что вернул их потерпевшему, что согласуется с показаниями потерпевшего ФИО1 о том, что <данные изъяты> ему по телефону сообщили, что у них имеется информация о том, что Щёголев С.В. вернул ему денежные средства, что не соответствует действительности, что также свидетельствует об умысле осужденного на хищение чужого имущества путем обмана.
Постановленный в отношении Щёголева С.В. приговор содержит, как того требует уголовно-процессуальный закон, описание преступных деяний, признанных судом доказанными, а также все необходимые сведения о месте, времени и способах противоправного изъятия чужого имущества, форме вины, мотивах и целях, иных данных, позволяющих судить о событиях преступлений, причастности к ним осужденного и его виновности в содеянном.
Таким образом, действия Щёголева С.В. судом верно квалифицированы как мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, с причинением значительного ущерба гражданину.
Основания для иной правовой оценки действий осужденного отсутствуют, фактические обстоятельства дела установлены судом правильно, выводы суда о юридической квалификации действий осужденного основаны на материалах уголовного дела.
Вместе с тем, при указании статьи, по которой квалифицированы действия осужденного, судом допущена техническая ошибка, так как указано ч.2 ст. 109 УК РФ вместо ч. 2 ст. 159 УК РФ, в связи с чем в указанной части суд апелляционной инстанции вносит редакционные изменения.
Кроме того, в описательно-мотивировочной части приговора судом приведено в показаниях потерпевшего ФИО1 "10.08.2020" и "30.08.2020", в показаниях свидетеля ФИО5 "06.09.2020", в показаниях свидетеля ФИО2 "31.08.2020".
Вместе с тем, согласно протоколу судебного заседания от 24 сентября 2020 года, из показаний потерпевшего ФИО1 в судебном заседании, показаний свидетелей ФИО5 и ФИО2 в судебном заседании, с учетом их показаний, данных в ходе предварительного следствия и оглашенных в судебном заседании, следует, что данные лица говорили о событиях, происходящих в 2018 году, в связи с чем суд апелляционной инстанции вносит редакционные изменения в показания данных лиц в указанной части.
Также, согласно протоколу судебного заседания от 12 ноября 2020 года и аудиозаписи судебного заседания, суд в приговоре сослался на доказательство, которое не было исследовано в ходе судебного разбирательства - выписку по счету дебетовой карты ПАО "Сбербанк России" VISA N за период 24 января 2020 в томе 1 на л.д. 102-103, в связи с чем оно подлежит исключению из приговора.
Исключение из приговора ссылки на данное доказательство в томе 1 л.д. 102-103, учитывая достаточную совокупность иных приведенных в приговоре доказательств, на выводы о виновности осужденного и юридическую оценку его действий не влияет.
При назначении наказания осужденному Щёголеву С.В. судом учтены характер и степень общественной опасности совершенного преступления, относящегося к категории средней тяжести, данные о личности осужденного, который по месту жительства характеризуется положительно, на учете у психиатра и нарколога не состоит, по месту работы характеризуется положительно, имеет неоднократные поощрения, к административной и уголовной ответственности не привлекался.
Судом в полной мере учтены обстоятельства, смягчающие наказание осужденному Щёголеву С.В.: впервые привлечение к уголовной ответственности, положительные характеристики, состояние здоровья родителей.
Исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих общественную опасность совершенного преступления и являющихся основанием для назначения наказания с применением правил ст. 64 УК РФ, а также ч. 6 ст. 15 УК РФ, суд обоснованно не усмотрел.
Обсуждая вопрос о возможности назначения виновному наказания в виде лишения свободы с применением положений ст. 73 УК РФ, приняв во внимание все обстоятельства по делу, суд пришел к выводу о том, что исправление осужденного в настоящее время возможно без изоляции от общества и назначил ему наказание в виде лишения свободы условно с установлением определенных обязанностей в течение испытательного срока.
Суд первой инстанции пришел к выводу о возможности не назначать осужденному дополнительное наказание в виде ограничения свободы.
Вместе с тем, обоснованно не установив отягчающих наказание Щёголеву С.В. обстоятельств, суд при назначении наказания указал на учет отягчающих наказание обстоятельств, в связи с чем данное суждение подлежит исключению из приговора, назначенное наказание - смягчению с сокращением испытательного срока.
Каких-либо существенных нарушений уголовного или уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, суд апелляционной инстанции не усматривает.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
ПОСТАНОВИЛ:
Приговор <данные изъяты> от 30 ноября 2020 года в отношении осужденного Щёголева С.В. изменить:
исключить из приговора указание на учет при назначении наказания отягчающих наказание обстоятельств;
смягчить назначенное Щёголеву С.В. по ч. 2 ст. 159 УК РФ наказание до 1 (одного) года 1 (одного) месяца лишения свободы, снизить установленный Щёголеву С.В. в соответствии со ст. 73 УК РФ испытательный срок до 1(одного) года 5 (пяти) месяцев;
указать в описательно-мотивировочной части приговора в показаниях потерпевшего ФИО1 10.08.2018 и 30.08.2018 вместо "10.08.2020" и "30.08.2020"; в показаниях свидетеля ФИО5 06.09.2018 вместо "06.09.2020"; в показаниях свидетеля ФИО2 31.08.2018 вместо "31.08.2020";
указать в описательно-мотивировочной части приговора, что действия Щёголева С.В. подлежат квалификации по ч. 2 ст. 159 УК РФ вместо "ч. 2 ст. 109 УК РФ";
исключить из перечня доказательств по делу выписку по счету дебетовой карты ПАО "Сбербанк России" VISA N за период с 05.09.2018 по 06.09.2018 (том 1 л.д. 100-101).
В остальной части приговор суда оставить без изменения, апелляционную жалобу осужденного Щёголева С.В. - без удовлетворения.
Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47_1 УПК РФ, во Второй кассационный суд общей юрисдикции.
Председательствующий
О.В. Манакова


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка