Определение Судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ САРАТОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 26 августа 2021 года Дело N 22-2053/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в составе:

председательствующего Ветчинина А.В.,

судей Бондарчука К.М., Савицкой Н.Ю.,

при секретаре Шамиловой М.Н.,

с участием прокурора Грачева А.Е.,

осужденного Плеве И.Р.,

его защитников Левиной Е.М, Силкина К.Г.,

осужденной Нечаевой Е.Л.,

его защитника Левина Д.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе с дополнением адвокатов Левиной Е.М., Силкина К.Г. в интересах осужденного Плеве И.Р., по апелляционной жалобе с дополнением адвоката Левина Д.А. в интересах осужденной Нечаевой Е.Л., апелляционному представлению с дополнениями государственного обвинителя Шпака Н.А. на приговор Октябрьского районного суда города Саратова от 19 мая 2021 года, которым

Плеве И.Р., <данные изъяты>, несудимый,

осужден по п. "в" ч. 3 ст. 286 УК РФ к 4 годам лишения свободы с лишением права занимать должности на государственной службе Российской Федерации и в органах местного самоуправления, предусматривающие осуществление организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций, сроком на 2 года; по ч. 3 ст. 160 УК РФ к 1 году лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, Плеве И.Р. назначено 4 года 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима, с лишением права занимать должности на государственной службе Российской Федерации и в органах местного самоуправления, предусматривающие осуществление организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций, сроком на 2 года.

Нечаева Е.Л., <данные изъяты>, несудимая,

осуждена по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 160 УК РФ к 240 часам обязательных работ.

Заслушав доклад судьи Бондарчука К.М., выступления осужденного Плеве И.Р. и его защитников Левиной Е.М, Силкина К.Г., поддержавших доводы апелляционной жалобы с дополнением об отмене приговора, осужденной Нечаевой Е.Л. и ее защитника Левина Д.А., поддержавших доводы апелляционной жалобы с дополнением об отмене приговора, мнение прокурора Грачева А.Е., поддержавшего доводы апелляционного представления об изменении приговора, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Плеве И.Р. признан виновным в превышении должностных полномочий, то есть в совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий, которые повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, и причинили тяжкие последствия, а также в растрате, то есть хищении чужого имущества, вверенного виновному, совершенном с использованием своего служебного положения.

Нечаева Е.Л. признана виновной в пособничестве в растрате, то есть в хищении чужого имущества, вверенного виновному, при следующих обстоятельствах.

Преступления совершены ими в г. Саратове при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе с дополнением адвокаты Левина Е.М. и Силкин К.Г., действуя в защиту интересов осужденного Плеве И.Р., считают приговор суда незаконным, необоснованным, несправедливым и подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, а также нарушения норм материального и процессуального права. Указывают, что приговор не соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ и в нарушении ст. 240 УПК РФ выводы суда, изложенные в описательно-мотивировочной части приговора, не основаны на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании. Полагают, что суд формально подошел к исследованию доказательств, поскольку не учел в приговоре установленные в ходе судебного разбирательства обстоятельства, переписав в приговор обвинительное заключение. Анализируя имеющиеся в деле доказательства, считают, что в действиях Плеве И.Р. отсутствует состав преступлений, предусмотренных п. "в" ч. 3 ст. 286 и ч. 3 ст. 160 УК РФ. Оспаривая обоснованность осуждения ректора СГТУ им. Гагарина (далее - Университет) Плеве И.Р. за превышение должностных полномочий, указывают, что Плеве И.Р. действовал в соответствии с Уставом, никаких незаконных действий не совершал, в деятельность жилищно-бытовой комиссии и профкома не вмешивался, а в соответствии с принятым Университетом Положением о распределении жилых помещений лишь утверждал уже принятые совместные решения жилищно-бытовой комиссии и профкома. Отмечают, что в приговоре кроме Устава Университета не приведено ни одного нормативного документа, которым устанавливаются должностные полномочия ректора Плеве И.Р., которые он, по мнению суда, превысил. Жилой дом по адресу: <адрес>, строился как за счет федеральных бюджетных средств по федеральной целевой программе "Жилище" 2002-2010 годы, так и за счет внебюджетных средств, то есть собственных средств Университета. При этом по окончании строительства дома в 2010 году квартиры, находящиеся в блок-секции "Ж", в соответствии с законом были приняты на баланс "Территориальным управлением Росимущества", зарегистрированы за собственником - Российской Федерацией, а затем переданы в оперативное управление Университета. В последующем квартиры были распределены сотрудникам Университета, нуждающимся в улучшении жилищных условий, и оформлены по договору социального найма. При этом каждая кандидатура индивидуально обсуждалась на заседании жилищно-бытовой комиссии и профсоюзного комитета, в состав которых ректор Плеве И.Р. не входил и к вопросу распределения жилых помещений отношения не имел. Распределение и последующая приватизация жилых помещений сотрудниками Университета носила законный характер, что подтверждается показаниями свидетелей: проректора С., возглавлявшего жилищно-бытовую комиссию, председателя профкома М., членами жилищно-бытовой комиссии и профкома Свидетель N 38 Г., М. Свидетель N 1, Свидетель N 43, Свидетель N 44, Свидетель N 2, а также ответом Территориального управления Росимущества в Саратовской области от 15 июня 2011 года (т. 22 л.д.207-208), письмом Министерства образования и науки Российской Федерации от 13 марта 2012 года (т. 22 л.д.200) и актом проверки аудиторами Счетной Палаты РФ капитального строительства в Саратовском государственном техническом университете в 2002-2016 годах. Оспаривая вывод суда о том, что заседания жилищно-бытовой комиссии и профкома носили формальный характер, считают его голословным и противоречащим показаниям свидетелей Свидетель N 37, М., Свидетель N 45, Свидетель N 44, а также протоколам заседаний профкома N 15 от 20 июля 2010 года и N 4 от 23 декабря 2009 года. Считают, что судом не дано надлежащей оценки данным доказательствам. Отмечают, что спорный жилой дом начал строиться по программе "Жилище" 2002-2010 годов еще при предыдущем ректоре Х., при этом порядок распределения жилых помещений и последующая их приватизация сотрудниками Университета были аналогичными. Указывают, что судом не учтено, что Университет является образовательным, а не научным учреждением, в штатном расписании которого нет и не было должностей научных сотрудников, в нем есть преподавательские должности, имеющие степени кандидатов и докторов наук. Отмечают, что ни следствием, ни судом не выяснялся вопрос о том, какими критериями, определяющими понятие "молодого ученого", должен был руководствоваться ректор Университета в феврале 2006 года, если законодательно закрепленного понятия "молодого ученого" применительно к образовательным учреждениям не существовало и не существует до настоящего времени. Отмечают, что Постановление Правительства N 765 от 14 декабря 2006 года регламентирует порядок предоставления субсидий "молодым ученым", работающим в научных, а не образовательных учреждениях, причем в должности научных сотрудников, в связи с чем не может быть применено к деятельности Плеве И.Р. как ректору Университета. Оспаривая вывод суда о том, что в Университета имелось более 20 сотрудников, относящихся к категории "молодой ученый", поставленных на учет в качестве нуждающихся в улучшении жилищных условий и не получивших жилье, указывают, что данное утверждение не подтверждено доказательствами, фамилии данных сотрудников в приговоре не приведены, в какой научной организации они работали, и в качестве кого, не указано. Утверждают, что ни в Университет, ни Плеве И.Р. как ректору из Федерального агентства по образованию не поступало ни одного нормативного документа об участии Университета в мероприятиях по обеспечению жильем молодых ученых и строительство общежитий, как и не поступало федеральных средств по статье приобретения жилья для молодых ученых. Указывают, что суд не учел распоряжение Правительства РФ от 07 февраля 2006 года N 140-р об утверждении строек и объектов на 2006 год, в котором впервые появляется информация о строительстве жилья для молодых ученых и строительстве общежитий, а посчитал, что впервые о молодых ученых стало известно только в 2008-2009 годах. Не соглашаясь с выводом суда о том, что в 2005-2007 годах денежные средства выделялись на строительство жилого дома по целевой статье 1040421, указывает, что согласно материалам дела в 2005 году целевая статья была 1000407, и средства выделялись на строительство объектов для нужд отрасли (т. 26, л.д. 83), в 2006 году в Университет поступили два уведомления с разным целевым назначением и по различным целевым статьям, но также на строительство объектов для нужд отрасли, как и в 2007 году. Оспаривая вывод суда о том, что Плеве И.Р. причинил государству в лице Министерства науки и высшего образования РФ значительный имущественный вред в размере 24415484 рублей, указывают, что ни Федеральное агентство по образованию, ни в дальнейшем Министерство образования и науки, преобразованное затем в Министерство науки и высшего образования РФ, не являлось собственником квартир, построенных Университетом, собственником квартир являлось государство в лице уполномоченного органа - Территориального управления Федерального агентства по управлению государственным имуществом (Росимущество) в Саратовской области. Указывая на имеющиеся в приговоре противоречия, обращают внимание на лист 132 приговора, где указано, что собственником имущества являлось Федеральное агентство по образованию, а на листе 134 - Министерство образования. Указывая, что в блок-секции "Ж" было построено 32 квартиры и на них одномоментно было зарегистрировано право собственности Российской Федерации, считают неаргументированным вывод суда о том, что приватизация только 18 квартир причинила существенный ущерб Российской Федерации. Анализируя условия договора о передаче части функций Государственного заказчика (Федерального агентства по образованию) заказчику-застройщику (Университету) (т. 15 л.д. 35-44), указывают, что никаких упоминаний о молодых ученых в договоре нет и не могло быть, так как Федеральное агентство по образованию и Университет не участвовали в мероприятиях по обеспечению жильем молодых ученых и строительство общежитий в рамках подпрограммы по обеспечению жильем отдельных категорий граждан. Поступление денежных средств на строительство жилого дома осуществлялось на основании аналогичных договоров, и как за весь период их действия (с 2004 года по 2009 год), так и после сдачи дома в эксплуатацию, никаких претензий у Государственного заказчика в лице Федерального агентства по образованию к исполнению договоров не возникало, никаких нарушений при их исполнении выявлено не было. Считают недопустимым доказательством вины Плеве И.Р. положенную в основу приговора служебную записку Г. на имя ректора Университета Плеве И.Р. (т. 14, л.д. 86-93), поскольку данный документ не имеет даты, неизвестно кем подписан, и не содержит сведений о направлении в Университет и получении ректором Плеве И.Р. Кроме того, сведения изложенные в служебной записке, являются недостоверными. Обращают внимание, что служебная записка в судебном заседании не исследовалась, при допросе Г. ему не обозрение не предъявлялась, никаких объяснений по этому поводу, включая авторство документа и его подпись им не давалось. Отмечают, что в приговоре неверно изложены показания свидетеля Г. о том, что управлением по капитальному строительству Университета ежемесячно направлялись отчеты собственнику Минобрнауки и Федеральному агентству по образованию о ходе строительства и освоенных денежных средствах. Тогда как в судебном заседании ни о каком собственнике жилых помещений в лице Минобрнауки и Федерального агентства по образованию свидетель Г. не говорил, пояснив лишь, что ежемесячно отчитывались Минобрнауки РФ (лист 89 протокола судебного заседания). Приводя показания свидетелей Свидетель N 38, Свидетель N 39, Свидетель N 4, считают, что они доказывают невиновность Плеве И.Р. в совершении превышения должностных полномочий. Отмечают, что суд в приговоре вопреки показаниям Свидетель N 4 - главного бухгалтера Университета, делает вывод о том, что бюджетное финансирование осуществлялось не в рамках программы "Жилище" для сотрудников Университета, а в рамках подпрограммы для молодых ученых, ссылаясь при этом на различные цифровые аббревиатуры - коды, которые указаны в уведомлениях о лимитах бюджетных обязательств. Однако данные цифровые коды в судебном заседании не исследовались, о них не говорили свидетели - главный бухгалтер Свидетель N 4 и начальник финансово-экономического управления Свидетель N 5, которые непосредственно работали с финансовыми документами, также о цифровых кодах не говорил государственный обвинитель и не основывал на них, как на доказательствах, предъявленное Плеве И.Р. обвинение. Анализируя показания свидетелей Свидетель N 36 и Свидетель N 6, считают их недостоверными. Отмечают, что свидетель Свидетель N 6 в 2008-2010 года в СГТУ не работала, и не могла знать об имеющемся в Университете штатном расписании. Обращают внимание, что изложенные в протоколе судебного заседания показания свидетеля Свидетель N 36 не соответствуют аудиозаписи судебного заседания в существенных моментах, имеющих прямое отношение к предъявленному Плеве И.Р. обвинению, в частности не отражены многие вопросы стороны защиты и ответы на них, касающиеся целевого использования денежных средств в рамках федеральной целевой программы "Жилище" и понятия молодой ученый. Анализируя правовое заключение Московского Государственного Юридического Университета им. П., подтверждающее законность действий ректора Плеве И.Р. в применении законодательных актов и законности приватизации, полагают, что судом необоснованно отвергнуто данное доказательство стороны защиты. Оспаривая обоснованность осуждения Плеве И.Р. за растрату, считают, что доказательств его вины в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 УК РФ, стороной обвинения представлено не было. Указывают, что в приговоре суд не отразил, какие конкретно незаконные действия совершил Плеве И.Р., в чем заключалось его участие при устройстве Нечаевой Е.Л. на работу, какие внутренние положения Университета были нарушены при приеме на работу Нечаевой Е.Л., и какое отношение имеет к этому ректор Плеве И.Р. Анализируя показания свидетелей Свидетель N 37, Свидетель N 25, Ж. считают доказанным факт официального трудоустройства и осуществления Нечаевой Е.Л. дистанционно трудовой деятельности в архиве Университета. Полагают, что судом не дано надлежащей оценки данным доказательствам. Указывают, что суд исказил в приговоре показания свидетелей Ивановой, Завитаевой, Бахтуриной, Лобачевой и Сытника. Отмечают, что суд, положив в основу приговора показания свидетелей, данные в ходе предварительного следствия, не привел мотивов, почему он отвергает показания свидетелей, данные в ходе судебного разбирательства. Считают необоснованным вывод суда о том, что Нечаева Е.Л. длительное время состояла в близких, любовных отношениях с Плеве И.Р. Полагают недопустимым доказательством фотографию, на которой отображено совместное нахождение Нечаевой Е.Л. и Плеве И.Р. на корпоративном празднике, который не имел никакого отношения к указанному в приговоре обстоятельству. Указывают, что судом не принято во внимание, что Нечаева Е.Л. и Плеве И.Р. хорошо знакомы, Нечаева Е.Л. работала в архиве Саратовской области, где Плеве И.Р. занимался научной работой, являлась экспертом в архивной работе, входила в экспертный совет и помогала Плеве И.Р. в его научных исследованиях, результатом которых явился ряд совместных публикаций, в том числе представленных суду. Кроме того, суд проигнорировал большое количество файлов по работе с документами Университета, обнаруженные в ноутбуке Нечаевой Е.Л. Указывают, что суд сослался в приговоре на осмотр дисков, в файлах которых отражены разговоры Ж., Плеве и Нечаевой, тогда как фактически никакие диски в судебном заседании не исследовались, никакие разговоры не прослушивались. Считают недопустимым доказательством справки-меморандумы, содержащие расшифровку телефонных переговоров между Нечаевой Е.Л. и Ж., поскольку они получены с нарушением требований УПК в рамках расследования другого уголовного дела в период, не относящийся к инкриминируемому. Просят приговор суда отменить и вынести в отношении Плеве И.Р. оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе с дополнением адвокат Левин Д.А., действуя в защиту интересов осужденной Нечаевой Е.Л., считает приговор суда незаконным, необоснованным и подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного разбирательства. Указывает, что содержание приговора по существу и в значительной части скопировано из обвинительного заключения с сохранением стилистических оборотов и технических ошибок. Считает, что переписанная в приговор слово в слово из обвинительного заключения версия органов следствия, свидетельствует о формальности проведенного по уголовному делу судебного разбирательства. Отмечает, что в нарушение требований ст.ст. 73, 171, 220, 307 УПК РФ ни следствием, ни судом не установлено точное время совершения преступления. Оспаривая обоснованность осуждения Нечаевой Е.Л. в пособничестве в растрате, считает, что в ее действиях отсутствует состав инкриминируемого преступления. Ссылаясь на постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. N 48 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате", указывает, что суд в приговоре не расписал объективную сторону преступления и не отразил в чем заключались корыстная цель и мотив Плеве И.Р. в совершении растраты, в чем заключались противоправные действия Нечаевой Е.Л., каким образом она осуществляла пособничество в растрате, и какие незаконные действия совершила. Ссылаясь на показания свидетелей Ж., Свидетель N 21, Свидетель N 25, Свидетель N 33, Свидетель N 7, Свидетель N 20, Щ., Свидетель N 37, считает доказанным факт официального трудоустройства и осуществления Нечаевой Е.Л. дистанционно трудовой деятельности в архиве СГГУ имени Ю.А. Гагарина. Ссылаясь на протокол осмотра изъятого у Нечаевой Е.Л. ноутбука, заключение эксперта N 5392 и показания специалиста Ф., отмечает, что Нечаева Е.Л. использовала свой ноутбук для непосредственного выполнения своих трудовых обязанностей, работала с документами, которые имеют отношение к СГТУ имени Гагарина Ю.А. Считает, что судом не дано надлежащей оценки данным доказательствам. Указывает, что суд положил в основу приговора доказательства, которые не исследовались в судебном заседании, в частности на листах приговора 75-77 имеется ссылка на осмотр дисков, в файлах которых отражены разговоры Ж., Плеве и Нечаевой, тогда как фактически никакие диски в судебном заседании не исследовались, никакие разговоры не прослушивались. Просит приговор суда отменить и вынести в отношении Нечаевой Е.Л. оправдательный приговор.

В апелляционном представлении с дополнениями государственный обвинитель Шпак Н.А., выражает несогласие с приговором суда в части осуждения Нечаевой Е.Л., в части разрешения гражданских исков к Плеве И.Р. и разрешения вопросов о процессуальных издержках и мере процессуального принуждения. Считает не правильным решение суда об оставлении без рассмотрения иска Министерства науки и высшего образования Российской Федерации о взыскании с Плеве И.Р. 25 134 729 рублей 60 копеек. Полагает, что у суда имелись все основания для разрешения иска по существу, поскольку приговором суда установлены обстоятельства совершения данного преступления, в том числе размер ущерба. Также не соглашается с оставлением без рассмотрения иска представителя ГБОУ ВО "Саратовский государственный технический университет им. Гагарина" по причине того, что исковое заявление стороной обвинения в суде не оглашалось. Указывает, что гражданский иск содержался в материалах уголовного дела и был поддержан в судебном заседании представителем потерпевшего Т., однако судом исковое заявление не исследовалось, Т. не был признан гражданским истцом, а подсудимые - ответчиками, им не разъяснялись права гражданского истца и гражданского ответчика, позиция участников процесса по заявленным исковым требованиям не выяснялась. Кроме того в ходе предварительного следствия осужденному Плеве И.Р. определено ежемесячное государственное пособие, которое в соответствии с п. 8 ч. 2 ст. 131 УПК РФ является процессуальными издержками, однако в приговоре вопрос о распределении процессуальных издержек разрешен не был. Кроме того, как следует из материалов уголовного дела, Плеве И.Р. избрана мера процессуального принуждения в виде отстранения от должности, однако судом при вынесении приговора вопрос мере процессуального принуждения решен не был. Оспаривая приговор в части осуждения Нечаевой Е.Л., указывает, что уголовное дело в отношении Нечаевой Е.Л. подлежит прекращению ввиду истечения сроков давности уголовного преследования, поскольку совершенное Нечаевой Е.Л. преступление небольшой тяжести окончено 19 апреля 2018 года. Просит приговор суда в отношении Нечаевой Е.Л. отменить и прекратить в отношении нее уголовное преследование, а также отменить приговор в части рассмотрения гражданских исков, передав гражданские иски на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства. Кроме того просит взыскать процессуальные издержки с осужденного Плеве И.Р., и отменить избранную в отношении него меру процессуального принуждения в виде отстранения от должности.

Рассмотрев материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб с дополнениями, апелляционного представления, выслушав стороны в суде апелляционной инстанции, проверив законность, обоснованность и справедливость приговора, судебная коллегия приходит к следующему.

Выводы суда о виновности Плеве И.Р. в превышении должностных полномочий, то есть в совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий, которые повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, и причинили тяжкие последствия, а также в растрате, то есть хищении чужого имущества, вверенного виновному, совершенном с использованием своего служебного положения, а также Нечаевой Е.Л. в пособничестве в растрате, то есть хищении чужого имущества, вверенного виновному, вопреки доводам защитников, основаны на собранных по делу доказательствах, тщательно исследованных в судебном заседании, полно и правильно изложенных в приговоре, в том числе на показаниях свидетелей о событии преступлений, письменных доказательствах, подтверждающих причастность осужденных к совершенным преступлениям.

Суд обоснованно, по причинам, указанным в приговоре, делая вывод о совершении Плеве И.Р. преступления, предусмотренного п. "в" ч. 3 ст. 286 УК РФ признал достоверными и положил в основу приговора следующие доказательства:

- показания представителя потерпевшего Р., согласно которым Министерство науки и высшего образования является правопреемником ранее существовавшего Министерства образования и науки, а последнее являлось правопреемником Федерального агентства по образованию. Министерство является учредителем и собственником всего имущества, которое закреплено за высшими учебными заведениями на праве оперативного управления. Все недвижимое имущество университета, которое строится, изначально относится к федеральной собственности, в том числе и имущество, о котором идет речь в данном уголовном деле. Ограниченные права собственников есть у территориальных управлений Росимущества, но это касается лишь земельных участков, по которым они обязаны также запрашивать согласие у Минобрнауки. СГТУ им. Гагарина Ю.А. в 2008-2009 годах были выделены субсидии Федеральным агентством по образованию для постройки жилья, которое планировалось предоставить участникам федеральных целевых программ по улучшению жилищных условий. К данным программам были отнесены в то время "молодые ученые" с определенными критериями: возраст - до 35 лет, ученая степень, 5 лет научного стажа, обязательство 5 лет продолжать работу в научном учреждении с момента получения денег или жилья. В данных программах произошли изменения, поскольку изначально планировалось предоставлять денежные средства, чтобы молодые ученые могли приобрести себе жилое помещение. Также можно было тратить данные субсидии на постройку жилья, которое можно в дальнейшем предоставлять отдельным категориям граждан. Приказом Федерального агентства по образованию был утвержден проект жилого дома, в итоге он был построен. Квартиры жилого дома были разделены между застройщиком и РФ в соответствии с законодательством РФ. Университет поставил данные квартиры на баланс, право на эти квартиры было зарегистрировано за РФ. С момента регистрации РФ права на квартиры бюджетное учреждение не вправе было распоряжаться данным недвижимым имуществом без разрешения на это собственника. Собственником имущества являлась РФ в лице Федерального агентства по образованию, в последующем в лице Министерства образования и науки РФ, с 2018 года - Министерство науки и высшего образования. Распределение данных жилых помещений молодым учёным производится в следующем порядке: создается жилищно-бытовая комиссия, которая утверждает списки кандидатур в соответствии с законодательством РФ, затем данные списки кандидатур утверждаются руководством университета, которое уведомляет нас о своем решении, а именно о факте передачи квартир определенным лицам с предоставлением всех подтверждающих документов, подобным образом выдаются сертификаты. При передаче жилых помещений именно тем категориям граждан, которые установлены законом, они сразу передаются в собственность. Договор социального найма заключается в соответствии с Жилищным кодексом РФ и для его заключения необходимо, чтобы орган местного самоуправления признал гражданина малоимущим и нуждающимся в улучшении жилищных условий. Второе обязательное условие - соответствие требованиям отдельных категорий, которые установлены федеральными законами. Помещения, которые находились в собственности РФ, убыли из собственности на незаконном основании. Федеральная собственность была предоставлена не тем категориям граждан, которые могли её получить, тем самым права Минобрнауки РФ и третьих лиц были нарушены. В последующем квартиры были приватизированы без согласия собственника. Ему известно, что в университете была создана жилищно-бытовая комиссия, однако признать лиц нуждающимися в улучшении жилищных условий она не может, поскольку этим занимаются органы местного самоуправления. Они не обращались к гражданам - собственникам жилых помещений по вопросу признания сделок недействительными, поскольку истекли сроки исковой давности, установленные законом. Две из переданных квартир, были распределены молодым учетным, поэтому их стоимость изъята из общей суммы иска;

- показания свидетеля Л., согласно которым она работала в СГТУ, относилась к категории "молодых ученых" и стояла в очереди нуждающихся в улучшении жилищных условий, примерно с в 2007-2008 года. К молодым ученым относились лица, которые занимались научной деятельностью в Университете, возраст их должен не превышать 35-ти лет. В период с 2007 по 2009 годы в Университете она занималась научной деятельностью, участвовала в межвузовских и международных конференциях молодых учетных, выпустила в печать несколько научных статей. В апреле 2012 года она узнала, что в Университете имеются квартиры, сотрудники профкома рекомендовали ей ходить и просить, но она лично к ректору с данным вопросом не обращалась. Поскольку ее жилищные условия не позволяли ей ждать, когда она получит квартиру по программе, то она своими силами улучшала жилищные условия;

- показания свидетеля Свидетель N 46, согласно которым он работает в СГТУ с 2000 года, занимается научной деятельностью и нуждался в улучшении жилищных условий. На 2010 год он относился к категории молодых ученых. На 2008 год ему не было известно о существовании программы по обеспечению жильем "молодых ученых", руководством Университета такая информация до него не доводилась. Он является членом профсоюзного комитета, однако о возможности улучшить свои жилищные условия он не знал;

- показания свидетеля Свидетель N 47, согласно которым он работает в СГТУ им. Гагарина с 2001 года и занимался научной деятельностью, писал научные статьи. До 2013 года он написал заявление о постановке на учет в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий, но квартиру ему не предоставили. Ему известно, что Университет строил жилой дом для своих сотрудников, квартиры в нем получили водитель, главный механик. Со слов сотрудников, ему было известно, что при распределении квартир предусматривалось несколько очередей: одна - для преподавателей, другая - для сотрудников. Очередники жаловались, что списки составлялись несколько раз;

- показания свидетеля Свидетель N 48, согласно которым он работает в СГТУ им. Гагарина с 2003 года, занимается научной деятельностью и относился к категории "молодых ученых", однако о программе улучшения жилищных условий данной категории сотрудников ему ничего известно не было. О том, что он относится к категории "молодых ученых", он узнал, когда подавал заявку на получение гранта в 2010 году, условием участия в котором был возраст до 35 лет. Ему было известно, что Университет строит дом и распределяет сотрудникам квартиры, он стоял в очереди на улучшение жилищных условий с 2005 или 2006 году, однако квартиру не получил;

- показания свидетеля Свидетель N 51, согласно которым он работал в СГТУ им. Гагарина в период с 2003 по 2016 год, занимался научной деятельностью и относился к категории молодых ученых, поскольку участвовал в конференциях как молодой ученый. Ему было известно о том, что Университет осуществлял строительство жилого дома, однако он не знал, для кого строится дом, поскольку он нуждался в улучшении жилищных условий, то подал заявление об этом, но процесс рассмотрения заявления не контролировал;

- показания свидетеля Свидетель N 49, согласно которым она с 2001 года работала в СГТУ, с 2007 года относилась к категории "молодых ученых" и нуждалась в улучшении жилищных условий. Она писала заявления в профком в 2004 году и в 2005 году, вставала в очередь на улучшение жилищных условий, однако квартиры не получила. Ей было известно, что Университет ведет строительство жилого дома для своих сотрудников, как распределялись квартиры ей не известно;

- показания свидетеля Свидетель N 50, согласно которых она с 2004 года работала в СГТУ, занималась научной деятельностью, и на 2010 год относилась к категории "молодых ученых". В 2008 году она написала заявление в профком о том, что нуждается в улучшении жилищных условий и собрала необходимые документы, однако больше ей никто ничего не говорил по этому поводу. Она знала, что Университет строит дом, и сотрудники получают квартиры, как распределяются квартиры, ей известно не было;

- показания свидетеля Г., согласно которым до 2013 года он работал в СГТУ им. Гагарина в должности начальника управления капитального строительства и занимался вопросами, связанными с капитальным строительством. Университет осуществлял строительство жилого дома в 2000 или в 2001 году в рамках реализации федеральной целевой программы "Жилище", которое прекратилось из-за недостатка финансирования. После восстановления всех документов и финансирования строительство дома продолжилось, руководством ежегодно доводилась информация об объеме поступивших бюджетных денежных средств на строительство, сумма которых отражалась в договоре между Минобрнауки РФ и Университетом. Данный договор подписывал руководитель ВУЗа, ректор или проректор, имеющий на это право. Ежемесячно о ходе строительства и освоении средств они отчитывались в Минобрнауки РФ, вопросы строительства курировал проректор Е. и ректор. Ему известно о программе, касающейся молодых ученых, которая существовала в качестве подпрограммы в программе "Жилище", руководство тоже было в курсе данных целевых программ. Все соответствующие документы находились в бухгалтерии. Руководство ВУЗа осуществляло контроль за строительством дома, еженедельно проводились планерки, на которых присутствовал ректор, также ректор выезжал на стройку. Заключенные между Федеральным агентством по образованию и Университетом в период 2001-2009 года договора были стандартными;