Определение Судебной коллегии по уголовным делам Воронежского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ВОРОНЕЖСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 августа 2021 года Дело N 22-1885/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Воронежского областного суда в составе: председательствующего Даниловой В.Ю.,

судей областного суда Новосельцева А.Н. и Стариловой С.Ф.

при секретаре Зезюкове М.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению прокурора <адрес> ФИО9 и апелляционной жалобе адвоката ФИО6 в защиту осужденного ФИО1 на приговор Богучарского районного суда Воронежской области от 07 июня 2021 года, которым

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, инвалид <данные изъяты>,

ранее судимый:

01.06.2020 Богучарским районным судом Воронежской области по ч. 2 ст. 228 УК РФ, с применением ст. 73 УК РФ к 3 годам 2 месяцам лишения свободы условно, с испытательным сроком на 3 года

признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ и ему назначено наказание - 3 (три) года 3 (три) месяца лишения свободы.

В соответствии с ч. 5 ст. 74 УК РФ условное осуждение по приговору Богучарского районного суда Воронежской области от 01 июня 2020 года отменено.

В соответствии со ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию частично присоединено неотбытое наказание по приговору Богучарского районного суда Воронежской области от 01 июня 2020 года в виде 3 (трех) месяцев лишения свободы и окончательно в отбыванию ФИО1 назначено наказание - 3 (три) года 6 (шесть) месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Мера пресечения осужденному ФИО1 изменена с подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу, он взят под стражу в зале суда.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу, в срок отбывания наказания зачтено время содержания под стражей в качестве меры пресечения с ДД.ММ.ГГГГ по день вступления приговора в законную силу.

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

Доложив краткое содержание судебного решения, апелляционной жалобы, заслушав осужденного ФИО1 и его защитника адвоката ФИО7, назначенного судом апелляционной инстанции в порядке ст.51 УПК РФ, поддержавших доводы апелляционной жалобы и апелляционного представления, мнение прокурора отдела областной прокуратуры Мозгалева М.Ю., поддержавшего доводы апелляционного представления и полагавшего необходимым приговор суда изменить, судебная коллегия,

установила:

приговором суда ФИО1 признан виновным в совершении незаконного приобретения и хранения без цели сбыта наркотических средств в крупном размере.

Как следует из приговора, в ДД.ММ.ГГГГ года ФИО1 во дворе дома по адресу: <адрес>, сорвал дикорастущие у него во дворе наркотикосодержащие растения конопли, которые стал незаконно хранить в своем домовладении по указанному адресу с целью личного потребления.

ДД.ММ.ГГГГ в период времени с 10 часов 33 минут до 11 часов 50 минут в домовладении ФИО1 при производства обыска было обнаружено и изъято вещество растительного происхождения, которое согласно заключениям судебных экспертиз является наркотическим средством - <данные изъяты>, общая масса наркотического средства марихуаны в высушенном состоянии составила <данные изъяты> грамма, что является крупным размером.

Преступление было совершено при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В апелляционном представлении прокурор <адрес> ФИО9 указывает о незаконности постановленного приговора ввиду нарушения требований уголовно-процессуального закона. Помощник прокурора полагает, что в нарушение положений ст. 72 УК РФ в резолютивной части приговора не содержится указаний о зачете в срок отбывания наказания осужденному времени содержания под стражей из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима. Кроме того, по мнению автора апелляционного представления, осужденный активно способствовал раскрытию и расследованию преступления, однако данное обстоятельство не учтено судом в качестве смягчающего при назначении наказания, чем были нарушены требования ст. 61,62 УК РФ, ч. 1 ст. 299 УПК РФ. Также, поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ перечень смягчающих обстоятельств не является исчерпывающим, то суд должен был признать в качестве таковых: наличие инвалидности, участие в боевых действиях по защите Отечества в период с января 1995 года по май 1995 года на территории Чеченской республики и получение там ранения, и также учесть все это при назначении наказания.

Защитник осужденного адвокат ФИО6 в своей апелляционной жалобе выражает несогласие с постановленным приговором районного суда, ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела и нарушений уголовно-процессуального закона. Адвокат считает, что вина ФИО1 в инкриминируемом ему преступлении не доказана, а полученные органом расследования доказательства, не отвечают требованиям уголовно-процессуального законодательства, основаны на предположениях и получены в результате незаконных методах расследования, с нарушением прав ФИО1 Автор жалобы указывает на отрицание осужденным своей вины в совершенном преступлении, поскольку участок, на котором располагается строение, где были обнаружены наркотики, не огорожен, доступ к нему свободный и не имеет запирающихся устройств. В период с 20 ноября по 23 ноября осужденный со своей гражданской супругой находились в <адрес>, сам обыск проводился 24 ноября ДД.ММ.ГГГГ, осужденный считает, что наркотические средства могли быть подкинуты ему неустановленным лицом, возможно сотрудниками полиции.

Защитник указывает, что уголовное дело в отношении ФИО1 было возбуждено ДД.ММ.ГГГГ, вследствие чего он приобрел статус подозреваемого, однако до ДД.ММ.ГГГГ осужденного привлекли к участию в следственных действиях, в статусе свидетеля он участвовал при производстве осмотра места происшествия, которое производилось в отсутствие адвоката, хотя фактически у него уже возникло право на защиту, а в самом протоколе отсутствует отметка о разъяснении ему, как подозреваемому, его прав. Стороной защиты в ходе судебного следствия заявлялось ходатайство о признании этого доказательства недопустимым, которое, по мнению защитника, необоснованно отклонено судом. Аналогичные нарушения, по мнению защиты, были допущены при производстве осмотре места происшествия ДД.ММ.ГГГГ - участка местности за пристройкой, в которой были обнаружены наркотические средств, результаты которого ФИО1 в судебном заседании не подтвердил, что свидетельствует о недопустимости этого доказательства.

Автор жалобы указывает, что при наличии объективных оснований, осужденному не проводилась судебная психолого-психиатрическая экспертиза, производство которой является обязательным по уголовным делам данной категории. Защитник обращает внимание на нарушение прав ФИО1 на защиту при защитнике по назначению ФИО10, который, как считает адвокат ФИО6 недобросовестно осуществлял защиту осужденного; на противоречивость, нелогичность и непоследовательность показаний свидетелей ФИО12 и ФИО13

Адвокат указывает на наличие оснований полагать, что следы ДНК ФИО1 обнаруженные на пакетах с наркотическими средствами, могли образоваться от их взаимодействия с коробкой, которую осужденный принес для их упаковки и передал сотрудникам полиции, в связи с чем, отказ суда в удовлетворении ходатайства стороны защиты о вызове в судебное заседание эксперта ФИО14 считает необоснованным. Также, по мнению защитника, суд необоснованно отклонил ходатайство о проведении следственного эксперимента и осмотре местности и помещений, с помощью которых можно было установить могло ли неустановленное лицо проникнуть на участок осужденного и подкинуть ему наркотики. Адвокат просит отменить приговор районного суда и оправдать ФИО1 в связи с его непричастностью к данному деянию.

На апелляционную жалобу адвоката ФИО6 прокурором <адрес> принесены письменные возражения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, выслушав стороны, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с требованиями ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, то есть постановленным в соответствии с требованиями УПК РФ и основанным на правильном применении уголовного закона.

Законность судебного решения означает выполнение судом при его постановлении всех необходимых норм как материального, так и процессуального закона, определяющих содержание его как процессуального акта, и по своему содержанию он должен основываться на доказательствах по делу, которые оценены в точном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Как следует из материалов дела, расследование данного уголовного дела проведено в рамках установленной законом процедуры, с соблюдением прав всех участников уголовного судопроизводства.

Судом первой инстанции также была соблюдена процедура рассмотрения уголовного дела, в том числе принцип состязательности, закрепленный в статье 15 УПК РФ.

Несмотря на то, что осужденный ФИО1 виновным себя в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ в ходе судебного разбирательства не признал, его вина в незаконном приобретении и хранении без цели сбыта наркотических средств в крупном размере, установлена:

-показаниями самого ФИО1 в качестве подозреваемого и обвиняемого, которые были даны им в присутствии защитника в ходе предварительного следствия о том, что в ДД.ММ.ГГГГ года он собрал растения конопли, произрастающие за его хозяйственными постройками и хранил их в пакетах у себя в сарае на участке, где они были изъяты у него в ходе обыска ДД.ММ.ГГГГ;

-показаниями свидетеля ФИО15 о том, что он является оперуполномоченным сотрудником отдела полиции и участвовал в ноябре ДД.ММ.ГГГГ года в производстве обыска в домовладении ФИО1, в ходе которого в хозяйственном сарае было обнаружено и изъято вещество растительного происхождения;

- показаниями свидетеля ФИО12 о том, что он работает оперупономоченным отдела полиции и присутствовал при производстве обыска в домовладении ФИО17 в ноябре ДД.ММ.ГГГГ года, где в помещении хозяйственного сарая было обнаружено рассыпанное на полу вещество растительного происхождения и два полимерных пакета с веществом растительного происхождения;

- протоколом обыска от ДД.ММ.ГГГГ о том, что в хозяйственных постройках по адресу: <адрес> обнаружено и изъято вещество растительного происхождения в высушенном виде;

- заключением эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ, которым установлено, что вещество, изъятое на полу при входе в хозяйственный сарай ФИО1, является наркотическим средством - <данные изъяты> масса которой в высушенном состоянии составила <данные изъяты> грамма;

- заключением эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ, которым установлено, что вещество растительного происхождения, содержащееся в двух пакетах прозрачного и оранжевого цветов, изъятых в ходе обыска в сарае у ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ, является наркотическим средством - <данные изъяты>, массой которой в высушенном состоянии составила <данные изъяты> грамм, а вещество, содержащееся в белом полимерном пакете является наркотическим средством - марихауной, массой которой в высушенном состоянии составила <данные изъяты> грамма;

- иными письменными и вещественными доказательствами.

Нарушений при получении доказательств, которые могли бы стать основанием для признания их недопустимыми в соответствии со ст. 75 УПК РФ, не установлено.

Исследовав всесторонне, полно и объективно все обстоятельства дела, проверив доказательства, сопоставив их друг с другом и оценив в совокупности, с точки зрения допустимости и относимости к рассматриваемым событиям, суд первой инстанции пришел выводу об их достаточности для разрешения уголовного дела по существу.

В приговоре содержится тщательный анализ представленных сторонами доказательств и приведены мотивы, по которым суд первой инстанции принял во внимание одни доказательства и отверг другие. Оснований полагать оценку доказательств, данную районным судом, ошибочной, не усматривается.

Положенные в основу обвинительного приговора показания как самого ФИО1 в качестве подозреваемого и обвиняемого, так и свидетелей обвинения, заключения экспертов, другие материалы дела и фактические данные, содержащиеся в письменных источниках доказательств, приведены в приговоре полно и правильно. Районный суд дал им оценку с точки зрения допустимости, достоверности и достаточности для разрешения уголовного дела.

Доводы защитника о непричастности осужденного к совершенному преступлению, являлись предметом рассмотрения суда первой инстанции, были оценены как надуманные, необоснованные и заявленные с целью избежать уголовной ответственности за содеянное.

Как следует из материалов дела, ФИО1, будучи допрошенным в качестве подозреваемого и обвиняемого по уголовному делу, полностью признал вину в инкриминируемом ему преступлении, с его участием производился осмотр места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, где он участвовал, имея процессуальный статус свидетеля по другому уголовному делу, и в ходе которого указал на участок местности, где им было собрано наркотикосодержащие растения.

Судом правомерно использованы для обоснования своих выводов показания ФИО1, которые он давал в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого, обвиняемого.

Указанные показания получены в ходе следственных действий, проведенных в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, при этом ФИО1 разъяснялись процессуальные права, в том числе при допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого право не свидетельствовать против себя, он предупреждался о правовых последствиях согласия дать показания, в следственных действиях (допросах подозреваемого и обвиняемого) принимал участие защитник.

Версия осужденного и его защитника о том, что наркотические средства были подброшены ему неизвестными лицами, в том числе и сотрудниками полиции, поскольку доступ в сарай, где они были обнаружены, является свободным, представляется надуманным.

Сам по себе факт свободного доступа в хозяйственную постройку, отсутствие осужденного в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ по адресу проживания, не исключает совершение преступления самим осужденным, а приведенные в обоснование этого доводы стороны защиты не являются убедительными и были обоснованно отвергнуты судом, поскольку противоречат показаниям самого осужденного, данным на предварительном следствии, в которых не говорил о том, что накотикосодержащие растения ему подброшены, а указывал на принадлежность их ему.

Как следует из материалов уголовного дела, обыск у осужденного в хозяйственных постройках и последующий осмотр места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ с его участием, производись в рамках другого уголовного дела N, в последующем были выделены из указанного уголовного дела и послужили основаниями для возбуждения уже позднее, ДД.ММ.ГГГГ уголовного дела в отношении ФИО1

В связи с этим, доводы стороны защиты о незаконности производства осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ с участием ФИО1 не в статусе подозреваемого и отсутствия при производстве следственного действия защитника, не могут быть признаны обоснованными, как и то, что в судебном заседании осужденный не подтвердил результаты осмотра места происшествия, что не свидетельствует о незаконности данного следственного действия и не влечет признания протокола осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ недопустимым доказательством.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК Российской Федерации подозреваемым, является лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело. Поскольку уголовное дело в отношении ФИО1 возбуждено лишь ДД.ММ.ГГГГ, то именно в силу изложенной нормы с данного момента его процессуальный статус в ходе предварительного следствия определяется как подозреваемого с наделением его соответствующими процессуальными правами.

Версию стороны защиты о том, что обнаруженные в ходе экспертного исследования ДНК ФИО1 на пакетах с наркотическим средствами, могли образоваться от взаимодействия с коробкой, которую он передал сотрудникам полиции для их упаковки, судебная коллегия находит надуманной и не усматривает оснований для вызова в судебное заседание эксперта ФИО14

Наличие свободного доступа в хозяйственную постройку, где было обнаружено наркотическое вещество, установлено материалами дела, но оно не свидетельствует о невиновности осужденного в инкриминируемом ему преступления, и не требует производства дополнительных следственных действий, направленных на подтверждение данного обстоятельства, поскольку это само по себе это обстоятельство не влияет на доказанность вины осужденного.

Позиция стороны обвинения, высказанная в судебном заседании о возможности свободного доступа в сарай посторонних лиц, носила характер признания данного факта, но не того, что наркотикосодержащие вещества могли быть подброшены осужденному иными лицами, о чем утверждает в апелляционной жалобе защитник.

Анализ исследованных и приведенных в приговоре доказательств, свидетельствует о том, что суд правильно установил фактические обстоятельства и правильно квалифицировал действия ФИО1 по ч. 2 ст. 228 УК РФ.

Апелляционная инстанция не находит нарушений права на защиту ФИО1 в ходе предварительного следствия поскольку, согласно положениям ст. 16 УПК РФ, а также разъяснениям, содержащимся в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 июня 2015 года N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве" обеспечение права на защиту является одним из принципов уголовного судопроизводства, действующих во всех его стадиях. Вместе с тем в соответствии с ч. 1 ст. 52 УПК РФ подозреваемый, обвиняемый вправе в любой момент производства по уголовному делу отказаться от помощи защитника, в силу чего ФИО1 обладал правом отказаться от услуг защитника ФИО10 на любой стадии судопроизводства по делу, в том числе и силу недобросовестного исполнения защитником полномочий. На досудебной стадии производства такой отказ от осужденного не последовал, а имел место в судебном заседании районного суда, но, как следует из заявления осужденного, не по причине недобросовестного оказания услуг защиты, а по причине заключения соглашения на защиту с иным адвокатом.

Вместе с тем, приговор суда подлежит изменению по следующим основаниям.

Как следует из приговора, в обоснование своего вывода о виновности ФИО1 в совершенном преступлении суд сослался на показания сотрудников полиции ФИО15 и ФИО12, допрошенных в ходе следствия в качестве свидетелей не только в части обстоятельств обыска, что является допустимым, но и в части принадлежности обнаруженных наркотических средств осужденному, ставших им известными в ходе проводимой с ФИО1 беседы, на месте проведения обыска. В частности, свидетели указали, что ФИО1 пояснил, что обнаруженные растения, являются марихуаной и принадлежат ему. Суд, привел эти показания в качестве доказательств по делу.

Вместе с тем по смыслу закона работник полиции может быть допрошен в суде только по обстоятельствам проведения того или иного следственного или процессуального действия при решении вопроса о допустимости доказательства, а не в целях выяснения содержания показаний допрошенного лица, поэтому показания этой категории свидетелей относительно сведений, о которых им стало известно из их бесед, либо во время допроса подозреваемого (обвиняемого), свидетеля, не могут быть использованы в качестве доказательств виновности осужденного.

Изложенное соответствует правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации в определениях от 6 февраля 2004 года N 44-О и от 19 июня 2012 года N 1068-О, согласно которой, положения ст. 56 УПК РФ, определяющей круг лиц, которые могут быть допрошены в качестве свидетелей, не исключает возможность допроса дознавателя, следователя, проводивших предварительное расследование по уголовному делу, в качестве свидетелей об обстоятельствах производства отдельных следственных и иных процессуальных действий (в данном случае обыска).

Вместе с тем эти положения, подлежащие применению в системной связи с другими нормами уголовно-процессуального законодательства, не дают оснований рассматривать их, как позволяющие суду допрашивать сотрудников полиции о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым, не подтвержденные им в судебном заседании. Тем самым закон, исходя из предписаний ст. 50 (ч. 2) Конституции Российской Федерации, исключает возможность любого, прямого или опосредованного, использования содержащихся в них сведений. Названное правило является одной из важных гарантий права каждого не быть обязанным свидетельствовать против самого себя (статья 51, часть 1 Конституции Российской Федерации).