Определение суда Еврейской автономной области от 21 мая 2020 года №22-180/2020

СУД ЕВРЕЙСКОЙ АВТОНОМНОЙ ОБЛАСТИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 21 мая 2020 года Дело N 22-180/2020
Суд Еврейской автономной области в составе:

председательствующего судьи Пышкиной Е.В.,
судей Жукалиной А.И., Журовой И.П.,
при секретаре Князь Т.А.,
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осуждённого Егорова В.А. на приговор Биробиджанского районного суда ЕАО от 19 марта 2020 года, которым
Егоров В. А., <...> судимый:
1) 10 декабря 2018 года Биробиджанским районным судом ЕАО по п."б", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 1 году исправительных работ с удержанием 5% из заработной платы в доход государства. Постановлением Биробиджанского районного суда ЕАО от 29 марта 2019 года исправительные работы заменены на 4 месяца лишения свободы в колонии-поселении, освободился 15 августа 2019 года по отбытию срока,
осуждён по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.
Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу.
Время содержания под стражей с 15 сентября 2019 года до даты вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы, из расчёта один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.
Приговором также разрешена судьба вещественных доказательств по делу.
Заслушав доклад судьи Пышкиной Е.В., осуждённого Егорова В.А. и защитника Канаметову А.Б. в поддержку доводов апелляционной жалобы, прокурора Золотухину А.Б., полагавшую приговор оставить без изменения,
УСТАНОВИЛ:
Егоров В.А признан виновным в том, что 14 сентября 2019 года с 00 часов 15 минут по 00 часов 30 минут, на кухне <...> в <...> ЕАО, в ходе возникшей ссоры, умышленно, с целью причинения тяжкого вреда здоровью, нанёс находящимся в правой руке ножом один удар в область живота слева Е., причинив ему проникающее колото-резанное ранение брюшной полости с ранениями тонкой кишки, влекущее тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни человека в момент причинения.
В судебном заседания Егоров В.А. вину признал частично, подтвердив показания на следствии в качестве обвиняемого от 17 октября 2019 года о том, что около 00 часов 15 минут 14 сентября 2019 года он находился на кухне <...>, чистил картошку. Вошедший на кухню в сильном алкогольном опьянении Е., стал его оскорблять, выражаться в его адрес нецензурной бранью, а затем подошёл, схватил правой рукой за затылок и с силой потянул на себя. Он, сидя на стуле, оттолкнул Е. двумя руками и так как у него в правой руке находился нож, случайно нанёс им удар в область живота <...>. Умысла на причинение тяжкого вреда здоровью у него не было. Во избежание продолжения конфликта, он вышел с ножом на улицу, где его и оставил. Вечером этого же дня, вернувшись с работы, увидел, что брату плохо, вызвал ему скорую помощь. Явку с повинной не писал, подписал уже заполненный бланк (т. 1 л.д. 108-111).
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней Егоров В.А. указывает на то, что суд не дал надлежащей оценки событиям и не правильно квалифицировал содеянное, просит переквалифицировать его действия на ст.118 УК РФ. Свои доводы обосновывает тем, что умысел на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего у него отсутствовал.
Кроме того, осуждённый ссылается на наличие противоречий в показаниях свидетеля Б., который пояснял, что потерпевших было два, показания у потерпевшего взяли на <...>, при проведении следственного действия на месте происшествия присутствовали потерпевший и понятые, что не соответствует действительности. Потерпевший по делу один, он находился в больнице, в обвинительном заключении и протоколе судебного заседания фамилии понятых не фигурируют, Е. заявил, что эксперимент проводился в городском отделе полиции. Поскольку понятых не было, следственный эксперимент проведён с нарушением закона.
Потерпевший при проведении следственного эксперимента давал показания под давлением сотрудников полиции, так как в суде он дал другие показания, указав, что сам спровоцировал конфликт и дрался. Показания потерпевшего на следствии сомнительны, человек в сильном алкогольном опьянении не мог себя контролировать. Промежуток времени был с момента происшедших событий не большой, и он не мог забыть те обстоятельства, которые связаны с личным здоровьем. В связи с этим показания Е. на следствии не могут быть доказательством. Он стал давать показания только после того как ему сказали о явке с повинной. Правдивыми являются его показания в суде.
Свидетель Г. оболгал его. На следственном эксперименте он не говорил, что во время происшедшего был пьян, излагал события примерно, ввиду их случайности.
Свидетель С. допрошен с нарушением, он вспомнил месяц и год событий, а также детали допроса потерпевшего после подсказок прокурора. Этот свидетель утверждает, что он был выпившим, но тогда почему его не отвезли на экспертизу. Подтверждений тому, что он был в алкогольном опьянении, нет. Он же утверждал, что на Е. и З. не оказывали давления при даче показаний, но Е. заявила об оказании на неё психологического давления. Явку с повинной он не давал, она была уже готова, как он предполагает, после взятия под психологическим давлением показаний у Е. и З. Он в ней только расписался. Показания С. об обстоятельствах написания явки с повинной не соответствуют действительности.
Считает также, что со стороны оперативных работников и следователя имеется личная заинтересованность в быстром раскрытии тяжкого преступления. Между показаниями К. и оперативниками есть разногласия относительно времени и способа его доставления. К. говорила, что во время допроса никого кроме неё и Егорова В.А. не было, и тут же говорит, что был конвой. Это подтверждает его показания о присутствии на допросах сотрудников.
Первые показания в ходе предварительного расследования, где он якобы признается в тяжком и умышленном преступлении, являются несоответствующими действительности. После консультации с защитником и разъяснений прав, он дал правдивые показания в присутствии защитника и которые подтвердил в судебном заседании. Просит взять во внимание показания свидетеля Д. о том, что Е. агрессивный в состоянии алкогольного опьянения, мог ударить и кинуться в драку.
В возражениях на апелляционную жалобу заместитель прокурора г.Биробиджана В. просит оставить её без удовлетворения как несостоятельную.
Проверив материалы уголовного дела, изучив доводы апелляционной жалобы, дополнения к ней и возражения на апелляционную жалобу, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены или изменения приговора, полагая его законным, обоснованным и справедливым.
Выводы суда о виновности Егорова В.А. в преступлении основаны на доказательствах, полученных в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно исследованных в судебном заседании и получивших оценку суда первой инстанции в соответствии с правилами ст.88 УПК РФ.
Так, вина Егорова В.А. подтверждается его собственными показаниями в качестве подозреваемого, из которых следует, что между ним и <...> происходил словесный конфликт, в ходе которого <...> стал его оскорблять. Это вывело его из себя, и он нанёс Е. удар в левую сторону живота ножом, который держал в правой руке. <...> схватился за бок и ушёл спать. Почистив картошку, он понял, что нужно выбросить нож, пошёл к карьеру и выбросил его. Эти показания Егоров В.А, подтвердил и при допросе в качестве обвиняемого 16 сентября 2019 года (т. 1, л.д. 36-39).
Указанные показания согласуются с показаниями потерпевшего Е., который указал, что в ходе ссоры Егоров В.А., чистивший на стуле картошку, нанёс ему правой рукой один удар ножом в область живота слева. Он успокоился и лёг спать, о том, что болит живот, сообщил брату на следующий день (т. 1 л.д. 79-81).
В ходе следственного эксперимента в кабинете МО МВД России "Биробиджанский" Е. также указал, что получил удар в живот во время, когда лишь замахнулся на <...> (т. 1 л.д. 119-125).
Из показаний свидетеля Б., исполнявшего роль Егорова В.А. на следственном эксперименте, следует, что потерпевший добровольно, без какого-либо принуждения, демонстрировал при его производстве свои действия и действия осуждённого в том виде, в котором они зафиксированы в протоколе. По окончанию следственного действия был составлен протокол, замечаний на который не поступило.
Исходя из показаний Д. на следствии, подтверждённых им в судебном заседании, Е. сообщил ему о том, что между ним и <...> произошёл словесный конфликт, Егоров В.А. нанёс ему удар ножом в область живота за то, что он выразился в его адрес нецензурной бранью.
Согласно показаниям свидетеля Е., о нанесении удара ножом в живот Егоровым В.А. <...>, она узнала от самого потерпевшего Е.
Первоначальные показания осуждённого и показания потерпевшего о механизме образования у Е. телесного повреждения подтверждён заключением судебно-медицинской экспертизы, установившей у него наличие одного проникающего колото-резанного ранения брюшной полости с повреждением тонкой кишки, влекущее тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни человека, которое могло образоваться в результате воздействия колюще-режущего орудия, в результате одного удара (т. 1, л.д.167-168).
Согласно заключению ситуалогической медико-криминалистической экспертизы возможность причинения проникающего колото-резаного ранения брюшной полости с ранениями тонкой кишки, имевшегося у потерпевшего Е. по механизму, указанному и демонстрируемому Егоровым В.А. в ходе следственного эксперимента 22 октября 2019 года, категорически исключается. И напротив, не исключена возможность его причинения по механизму, указываемому и демонстрируемому Е. в ходе следственного эксперимента 22 октября 2019 года (т. 1, л.д. 194-200).
Указанные доказательства полностью опровергают доводы осуждённого о неосторожном нанесении Е. телесного повреждения.
Правильно установив фактические обстоятельства дела, суд дал верную юридическую оценку содеянному, квалифицировав действия Егорова В.А. по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предмета используемого в качестве оружия.
По мнению суда апелляционной инстанции, нанесение удара ножом, обладающим значительными поражающими свойствами в жизненно важный орган человека - живот, свидетельствует о том, что Егоров В.А. имел умысел именно на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшему. Механизм образования повреждения не может свидетельствовать о неосторожных действиях осуждённого в отношении Е. Оснований для переквалификации действий осуждённого на ст. 118 УК РФ не имеется.
В состоянии обороны Егоров В.А. также не находился. Поведение потерпевшего являлось противоправным по отношению к осуждённому в связи с инициированием им конфликта. Какого-либо посягательства на жизнь и здоровье Егорова В.А. с его стороны не имелось, опасности для него он не представлял.
Все представленные суду доказательства, как уличающие, так и оправдывающие Егорова В.А., в частности его показания на следствии в качестве обвиняемого и в суде о неосторожном причинении ножевого ранения, причинах противоречий с первоначальными показаниями, нарушениях при допросах, суд проверил и оценил. Мотивы, по которым он признал достоверными одни из них, а другие отклонил, в приговоре приведены, и оснований не согласиться с ними не имеется.
Версия Егорова В.А., выдвигаемая им с момента повторного допроса в качестве обвиняемого о случайном причинении ножевого ранения потерпевшему, тщательно проверена судом первой инстанции, и обоснованно отклонена как не нашедшая своего подтверждения совокупностью исследованных доказательств. Указанная позиция Егорова В.А. обоснованно отнесена к способу защиты от предъявленного обвинения.
Выяснялись судом и причины изменения показаний Егоровым В.А., чему также дана правильная оценка в приговоре.
Из материалов дела установлено, что допрос Егорова В.А. в качестве подозреваемого 15 сентября 2019 года и обвиняемого 16 сентября 2019 года проводился в установленном законом порядке, в том числе с участием адвоката. Протоколы этих следственных действий составлены надлежащим образом, подписаны всеми участниками следственных действий, никто из которых не делал замечаний по процедуре их проведения и содержанию показаний.
При этом Егорову В.А. разъяснялись предусмотренные уголовно-процессуальным законом права в соответствии с его процессуальным положением, он предупреждался о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств, в том числе и при ее последующем отказе от них, а также разъяснялось не свидетельствовать против самого себя.
Доводы осуждённого о том, что адвокат В. не оказал ему юридической помощи, пришёл по окончанию допроса и подписал протокол, суд апелляционной инстанции считает несостоятельными. Из материалов дела следует, что В. осуществлял защиту Егорова В.А. с момента его задержания, в его присутствии составлялся протокол задержания, а затем уже производился допрос подозреваемого.
Для проверки доводов осуждённого о недопустимости протокола допроса подозреваемого, в судебном заседании не только исследовалась его форма и содержание, но и допрашивалась производившая его следователь К.
Данный свидетель опровергла показания Егорова В.А., указав, что 15 сентября 2019 года допрашивала его в присутствии защитника, все показания заносила в протокол со слов подозреваемого. С протоколом допроса Егоров В.А. ознакомился лично путём прочтения, замечаний и заявлений на содержание протокола допроса не поступило.
16 сентября 2019 года Егорова В.А. допросили в качестве обвиняемого уже в присутствии адвоката Канаметовой А.Б., и он полностью поддержал показания в качестве подозреваемого, и вновь указал, что нанёс удар Е. ножом, разозлившись на его оскорбления.
По мнению суда апелляционной инстанции при таких обстоятельствах заявления осуждённого о нарушениях со стороны защитника В., следователя, оперативных работников, оказании на него давления после смены показаний, имеют своей целью опорочить доказательственное значение собственных показаний, в которых он признавал факт целенаправленного нанесения удара ножом в область живота потерпевшего.
У суда не имелось оснований сомневаться и в достоверности показаний потерпевшего и свидетелей, поскольку в судебном заседании не установлено данных о заинтересованности кого-либо из них в оговоре осуждённого.
Все возникшие существенные противоречия в показаниях Е. и свидетелей, данных ими на досудебной стадии и в судебном заседании, судом устранены. Поскольку после оглашения показаний на следствии потерпевший Е., свидетели Е., Д., Г. их подтвердили, суд обоснованно привёл в приговоре именно их.
Помимо того, что Е. подтвердил свои показания на следствии, он заявил в судебном заседании, что какого-либо давления на него со стороны оперативных работников и следователя не оказывалось (т. 2, л.д.93).
Свидетель Е. также пояснила, что оглашённые показания давала сама, что именно говорить ей не подсказывали. О том, какой молодой человек её пугал при доставлении в милицию и в чём это выразилось она назвать, не смогла.
В такой ситуации оснований считать показания Е. и Е. недопустимыми, данными под давлением, как на это указывает в жалобе Егоров В.А., нет.
Свидетель Г. лишь высказал в суде своё мнение о возможном нахождении Егорова В.А. в момент имевших событий в состоянии опьянения и целенаправленном нанесении удара потерпевшему. Однако затем, полностью подтвердил свои показания на следствии, в которых о данных обстоятельствах не заявлял. В связи с этим, говорить о ложности его показаний, оснований не имеется. Оглашённые показания Г. в остальной части соответствуют показаниям Егорова В.А. об обстоятельствах причинения повреждения потерпевшему, зафиксированных в протоколе следственного эксперимента.
В жалобе осуждённый оспаривает показания свидетеля С., который в качестве такового по делу не проходит, а принимал участие в судебном разбирательстве как государственный обвинитель. Из приведённых доводов осуждённого следует, что фактически он не соглашается с показаниями свидетеля Г., который составлял протокол явки с повинной.
Свидетель Г. допрошен с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, наводящих вопросов ему не задавалось. Данный свидетель указал, что не видел, кто из двоих - Е. или З. заполняли явку с повинной. Замечаний по поводу его показаний о том, что он был выпившим на момент составления явки с повинной, Егоров В.А. не делал. В связи с этим, говорить о заинтересованности данного сотрудника полиции в исходе дела, не имеется.
Поскольку Егоров В.А. не подтвердил сведения, изложенные в протоколе явки с повинной, составленном в отсутствие защитника, суд в соответствии со ст. 75 УПК РФ исключил её из системы доказательств.
На наличие двух потерпевших свидетель Б. не указывал. Ссылка Б. на то, что следственный эксперимент с потерпевшим производился на <...> в присутствии понятых, не ставит под сомнение его показаний относительно тех действий и пояснений, что производились потерпевшим Е. в ходе его осуществления. В этой части его показания совпадают как с содержанием протокола следственного действия с прилагаемой к нему фототаблицей, так и с показаниями Е.
Имевшие место некоторые неточности в показаниях Б., а незначительные противоречия между показаниями сотрудников полиции также, на которые указывает в жалобе осуждённый, судом второй инстанции расценивается как добросовестное заблуждение, вызванное периодом времени, прошедшего со дня производства следственного действия. Все они не влияют на выводы суда о виновности Егорова В.А.
Следственный эксперимент с потерпевшим проведён в полном соответствии с требованиями ст. 181, 170 УПК РФ. Он не относится к тем действиям, при осуществлении которых участие понятых является обязательным, и по решению следователя он может производиться без понятых с фиксацией хода и результатов следственного действия при помощи технических средств. Таким средством являлся в настоящем случае фотоаппарат.
Оценка показаний свидетелей, в том числе и Д. в части характеристики личности потерпевшего, на которые просит обратить в жалобе внимание Егоров В.А., дана судом правильно, в совокупности с другими доказательствами, исследованными в ходе судебного следствия, с учётом требований закона о том, что ни одно из доказательств не имеет заранее установленной силы.
Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованныхотказов стороне защиты в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.
Приговор вынесен с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, нарушений требований ст. 252 УПК РФ при описании преступного деяния судом не установлено. Все обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, отражены в описательно-мотивировочной части приговора.
Наказание Егорову В.А. назначено в соответствии с требованиями ст.6, 60 УК РФ. Определяя его, суд учёл наличие смягчающих обстоятельств - полное признание вины в ходе предварительного расследования, частичное признание вины в судебном заседании, противоправное поведение потерпевшего, явку с повинной, но и отягчающее обстоятельство рецидив преступлений, а также характер и степень общественной опасности преступления, относящегося к категории тяжких.
Взял во внимание суд и личность Егорова В.А., его характеристики, влияние наказания на исправление виновного, а также недостаточное воздействие на исправление ранее предыдущего наказания.
Оценив все эти обстоятельства в их совокупности, суд пришёл к верному выводу о необходимости назначения Егорову В.А. наказания виде лишения свободы с изоляцией от общества с применением ч. 2 ст. 68 УК РФ.
Назначенное судом наказание, является справедливым, соразмерным содеянному Егоровым В.А. и его личности, соответствующим целям его назначения, в частности исправлению виновного и предупреждению совершения им новых преступлений. Оснований к его смягчению, в том числе путём применения ч. 3 ст. 68 УК РФ, вторая инстанция не имеется.
Исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления и личность осуждённого, которые бы позволили назначить наказание с учётом ст. 64 УК РФ в виде иного вида наказания, нежели лишение свободы, как и указал суд первой инстанции, не имеется.
С учётом фактических обстоятельств преступления, степени его общественной опасности и наличия отягчающего наказание обстоятельства суд также обоснованно не нашёл оснований к применению ст. 53.1 УК РФ в отношении осуждённого.
Наличие отягчающего обстоятельства по делу исключает возможность изменения категории тяжести преступления на основании ч. 6 ст. 15 УК РФ и применения положений ч. 1 ст. 62 УК РФ.
Вид исправительного учреждения определён осуждённому в соответствии с п. "в" ч.1 ст. 58 УК РФ.
Нарушений уголовного или уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора по существу, по делу не установлено.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ,
ОПРЕДЕЛИЛ:
Приговор Биробиджанского районного суда ЕАО от 19 марта 2020 года в отношении Егорова В. А., оставить без изменения, а апелляционную жалобу осуждённого Егорова В.А. без удовлетворения.
Апелляционное определение может быть обжаловано в суд кассационной инстанции - судебную коллегию по уголовным делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции, расположенного в г.Владивосток, ул. Светланская, д. 54, через Биробиджанский районный суд ЕАО в порядке, предусмотренном гл. 47.1 УПК РФ.
Председательствующий Е.В. Пышкина
Судьи А.И. Жукалина
И.П. Журова


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка