Дата принятия: 01 февраля 2021г.
Номер документа: 22-1574/2020, 22-5/2021
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ САХАЛИНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 1 февраля 2021 года Дело N 22-5/2021
Судебная коллегия по уголовным делам Сахалинского областного суда в составе председательствующего Красновой Н.В.,
судей Городницкого Г.М., Корниковой О.А.,
при помощнике судьи Жарких Т.В.,
с участием прокурора Котовой М.А.,
осужденных Кузнецова Д.Г., Ли В.Д.,
защитников осужденного Кузнецова Д.Г. - адвокатов Андриянова А.А, Соломонюка А.Ю.,
защитника осужденного Ли В.Д., - адвоката Шилова П.И.,
потерпевшего Корсакова С.С.,
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Односторонцева Р.В., апелляционным жалобам адвокатов Соломонюка А.Ю., Шилова П.И., потерпевшего Корсакова С.С. на приговор Корсаковского городского суда Сахалинской области от 09 июня 2020 года, которым
Кузнецов Д.Г., <данные изъяты> не судимый,
Ли В.Д., <данные изъяты>, не судимый,
осуждены каждый по п. п. "а", "б" ч.3 ст.286 УК РФ к 03 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, в правоохранительных органах, на срок 01 год 06 месяцев.
Срок отбывания осужденными наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.
В срок отбывания наказания зачтено: Кузнецову Д.Г. - время содержания под стражей с 05 апреля 2017 года по 21 июня 2017 года, а также с 09 июня 2020 года по день вступления приговора в законную силу из расчета полтора дня содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима; время нахождения под домашним арестом с 29 августа 2018 года по 01 апреля 2019 года и под запретом определенных действий со 02 апреля 2019 года по 08 июня 2020 года из расчета два дня за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима; Ли В.Д. - время содержания под стражей с 05 апреля 2017 года по 28 апреля 2017 года, а также с 09 июня 2020 года по день вступления приговора в законную силу из расчета полтора дня содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.
Залог в размере <данные изъяты> рублей, находящийся на депозитном счете Дальневосточного СУТ СК России, постановлено возвратить залогодателю К. А.А. после вступления приговора в законную силу.
По делу решена судьба вещественных доказательств.
Заслушав доклад судьи Красновой Н.В., изложившей содержание приговора, существо апелляционного представления и апелляционных жалоб, выступления осужденных Кузнецова Д.Г. и Ли В.Д., адвокатов Соломонюка А.Ю., Андриянова А.А. и Шилова П.И., поддержавших доводы жалоб защитников, выступление потерпевшего К. С.С. и мнение прокурора Котовой М.А., полагавших приговор подлежащим изменению по доводам апелляционного представления государственного обвинителя и апелляционной жалобы потерпевшего, судебная коллегия
установила:
Согласно приговору Кузнецов Д.Г. и Ли В.Д. признаны виновными в том, что они, являясь должностными лицами, действуя группой лиц, явно превысили свои должностные полномочия с применением насилия и специального средства в отношении потерпевшего К. С.С., что повлекло существенное нарушение прав гражданина и охраняемых законом интересов общества и государства.
Судом установлено, что преступление осужденными совершено 04 марта 2017 года в г.Корсаков Сахалинской области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
Кузнецов Д.Г. и Ли В.Д. виновными себя в совершении преступления не признали.
В апелляционной жалобе защитник Соломонюк А.Ю., действующий в интересах осужденного Кузнецова Д.Г., считает приговор незаконным, необоснованным и подлежащим отмене в связи с неправильным применением уголовного и уголовно-процессуального законов, чрезмерной суровостью назначенного наказания.
В апелляционной жалобе и в дополнениях к ней защитник Шилов П.И., действующий в интересах осужденного Ли В.Д., приговор считает незаконным, необоснованным и подлежащим отмене, а Ли В.Д. подлежащим оправданию. В обоснование доводов указывает, что приговор судом не составлялся и, вопреки требованиям ст.303 УПК РФ, был скопирован с обвинительного заключения при помощи технических средств, то есть фактически составлен органами предварительного следствия. Так, описательно-мотивировочная часть приговора не содержит формулировок суда; формально перечислив доказательства вины Ли В.Д., указанные органом предварительного следствия, суд не дал им надлежащей оценки, то есть действовал с обвинительным уклоном.
Считает приговор постановленным на предположениях, поскольку судом не установлены вина Ли В.Д. и причинно-следственная связь. Полагает, что материалы дела в совокупности с доказательствами, полученными в судебном заседании, указывают на невиновность Ли В.Д., отсутствие события, субъективной стороны преступления и умысла Ли В.Д. на его совершение.
Обращает внимание на то, что на Ли В.Д. никогда не возлагались обязанности по выявлению и раскрытию преступлений, на территории Корсаковского ЛоП он находился исключительно в связи с разовым привлечением для участия в оперативно-розыскных мероприятиях.
Указывает, что в судебном заседании не доказано совершение преступления группой лиц, что, кроме того, в инкриминируемом Ли В.Д. деянии не является квалифицирующим признаком, поэтому доказыванию не подлежит.
Полагает, что приговор обоснован недопустимыми доказательствами, судом не дана оценка факту дачи показаний, который должен быть расценён, как активное способствование раскрытию преступления, и учтен, как смягчающее обстоятельство.
Показания потерпевшего К. С.С. считает противоречивыми, не согласующимися с показаниями свидетелей и другими доказательствами относительно обстоятельств произошедшего, количества нанесенных ему повреждений и мест их нанесения. Данные противоречия в ходе судебного следствия не устранены, а доводы К. С.С. опровергнуты показаниями свидетелей в части обстоятельств задержания Ж. А.С. потерпевшего с причинением ему телесных повреждений; нахождения К. С.С. в отделе полиции, где с него сняли наручники, предоставили воду и пищу, относились к нему доброжелательно, оказали содействие в сохранении за ним рабочего места, попросив об этом его руководство; относительно неизвестного происхождения и принадлежности шапки, якобы надетой на К. С.С. полицейскими и запечатленной на снимке к протоколу следственного действия, в которой свидетель узнала шапку К. С.С. и пояснила, откуда у него эта шапка; попытки фальсификации материалов дела путем склонения свидетелей Х. Н.Т. и Т. Т.С. к даче заведомо ложных показаний в отношении сотрудников полиции; обстоятельств, касающихся времени воздействия электрошокера на тело К. С.С,, которое, с его слов, длилось около 15 секунд, тогда как в паспорте данного устройства указано, что при подаче разряда автоматическая отсечка срабатывает через 3 секунды.
Письменные доказательства по делу считает косвенными доказательствами, собранными в основном с нарушением УПК РФ, которые не могут быть признаны допустимыми и положены в основу приговора.
Выводы суда о том, что Ли В.Д. в отделении полиции снял с К. С.С. головной убор и надел на него вязаную черную шапку по указанию К. Д.Г., материалами дела не подтверждены.
Выводы эксперта о наличии у потерпевшего телесных повреждений, причиненных ударами и разрядами электрошокера, не содержат данных о сроке давности образования телесных повреждений, не установлены их цвет и размер, а механизм их образования и локализация не соответствуют способу нанесения потерпевшему повреждений, следовательно, экспертное заключение не может являться достаточным основанием и доказательством применения к потерпевшему силы и специальных средств.
Из фототаблицы к протоколу освидетельствования К. С.С. от 09 марта 2017 года видно, что в ней указаны разные части тела человека, лица или индивидуальных признаков нет, сам К. С.С. виден только на двух фото, поэтому невозможно утверждать, что на снимках изображен именно К. С.С. В ходе данного следственного действия не участвовали понятые и эксперт, видеозапись не велась, следовательно, идентифицировать части тела, предоставленные на фото, не предоставляется возможным, поэтому протокол освидетельствования К. С.С. и фототаблица к нему являются недопустимыми доказательствами.
Следователь предоставил эксперту для производства экспертизы ограниченное количество материалов дела, а вопросы, о постановке которых перед экспертом ходатайствовала сторона защиты, следователем отведены, что свидетельствует об обвинительном уклоне и отсутствии доказательств. В судебном заседании стороне защиты было также отказано о производстве экспертизы и допросе эксперта, что свидетельствует о не устранённых сомнениях, которые трактуются в пользу обвиняемого.
Вопреки показаниям К. С.С., электрошокера в кабинете не было, Ли В.Д. его в руках не держал, что подтверждается дактилоскопической экспертизой, экспертизой ДНК об отсутствии на электрошокере отпечатков пальцев и рук Ли В.Д., судебно-медицинской экспертизой об отсутствии на теле и одежде потерпевшего следов воздействия электрошокера; при этом на электрошокере были идентифицированы следы Ж. А.С., что подтверждает указанные им обстоятельства.
С учетом справки специалиста ОРЛС Сахалинского ЛО МВД России на транспорте, низкий уровень физической подготовленности Ли В.Д. не позволял ему причинить потерпевшему, который намного выше и крепче Ли В.Д., телесные повреждения.
Не опровергнут довод о том, что Ли В.Д. был занят опросом Х. Н.Т., а поэтому не мог проводить время с К. С.С.
Протокол осмотра места происшествия от 09 марта 2017 года является недопустимым доказательством, поскольку следователем копии материалов в отношении К. С.С. к протоколу не приобщались; указание в протоколе об изъятии следователем копий документов на 32 листах не соответствует тексту протокола, где сведения об этом отсутствуют; отсутствует описание того, с каких именно документов сняты копии, в каком количестве, при помощи какого оборудования, каким образом они были упакованы; 2 коробки, изъятые в помещении для хранения служебного инвентаря, в которых находились предметы, визуально похожие на электрошокер, и комплектующие к ним, упакованы в один полимерный пакет без указания, какая именно пояснительная записка (надпись) имеется на фрагменте бумаги, которым оклеен клапан пакета; не указано, куда подлежит направлению пакет; в конце протоколе указано об изъятии 2-х коробок с устройством, а по тексту протокола указано об изъятии 2-х коробок с предметами в корпусе черного цвета с комплектующими; в конце протокола указано о том, что предметы и документы изъяты и упакованы согласно описательной части протокола, однако, согласно описательной части, документы и их копии не изымались и не упаковывались, также как не изымались коробки с неизвестно с какими устройствами и количеством таких устройств; к протоколу приложена фототаблица на 3 листах, при этом надпись выполнена ручкой с чернилами черного цвета, а протокол заполнен ручкой с чернилами синего цвета, что свидетельствует о внесении в протокол неоговоренных поправок; из фототаблицы к протоколу видно, что изображенное в ней подписано как "<данные изъяты>", однако, исходя их текста протокола, данные устройства не изымались, а изъяты 2 коробки с неизвестными устройствами в неизвестном количестве в помещении для хранения служебного инвентаря, техническое помещение следователем не осматривалось, из него ничего не изымалось. В протоколе отсутствуют сведения о том, что в ходе осмотра и изъятия были сфотографированы какие-либо предметы. Полагает, что фототаблица к протоколу осмотра места происшествия противоречит протоколу, опровергается им, не соответствует действительности, поэтому протокол осмотра места происшествия и фототаблица являются недопустимыми доказательствами; изъятые в ходе осмотра места происшествия документы не были осмотрены в присутствии понятых и признаны вещественными доказательствами, поэтому являются недопустимыми доказательствами.
В ходе осмотра 04 мая 2017 года предметов следователем в отсутствие понятых составлен протокол с указанием об осмотре 2-х коробок с электрошоковыми устройствами, изъятыми 09 марта 2017 года, то есть осмотрено не то, что было обнаружено в ходе осмотра места происшествия, поскольку признаки, наименование и упаковка этих предметов не совпадают; в ходе осмотра предметов указано на то, что номера на устройствах не просматриваются, при этом следователь указывает номера устройств согласно их паспортов, не убедившись в их соответствии. Таким образом, протокол осмотра является недопустимым доказательством, равно как и постановление о признании данных предметов вещественными доказательствами, и последующие документы, вынесенные при проведении следственных действий, где фигурируют электрошокеры, происхождение которых неизвестно, их идентификационные номера не установлены, в том числе их соответствие номерам, указанным в паспортах, которые в ходе осмотра места происшествия не изымались.
Полагает, что из числа доказательств, как недопустимых, необходимо исключить протокол осмотра предметов от 21 мая 2017 года, протокол предъявления К. С.С. для опознания электрошокера, все постановления о назначении экспертиз, заключения экспертов и постановления об ознакомлении с данными экспертизами, при производстве которых экспертам предоставлялись электрошокеры.
Считает недопустимым доказательством протокол предъявления Ли В.Д. для опознания, поскольку в качестве статистов выступали лица, не соответствующие Ли В.Д. по возрасту, внешним данным и являющиеся представителями иной национальности.
Полагает, что правоту показаний Ли В.Д. подтверждает заключение эксперта-полиграфолога, сомневаться в выводах которого оснований не имеется.
Указывает, что заявление К. С.С. о привлечении к уголовной ответственности сотрудников полиции, которые его запугивают, является голословным, органами следствия не проверено и не подтверждено материалами дела, однако отрицательно характеризует сотрудников полиции, в отношении которых ведется уголовное преследование.
Обращает внимание на данные, отрицательно характеризующие потерпевшего К. С.С., и положительно характеризующие личность Ли Д.В.
Указывает, что органы предварительного следствия препятствовали Ли В.Д. всестороннему полному расследованию дела, отказывая в удовлетворении ходатайств, склоняя Ли В.Д. к даче заведомо ложных показаний в отношении К. Д.Г. о совершении им в отношении К. С.С. преступлении взамен на предоставление Ли В.Д. статуса свидетеля и возможности избежать уголовной ответственности.
Просит в удовлетворении гражданского иска потерпевшего отказать, поскольку Ли В.Д. преступление не совершал.
В апелляционном представлении государственный обвинитель Односторонцев Р.В, не оспаривая доказанность вины осужденных в совершении преступления, считает приговор подлежащим изменению в связи с неправильным применением уголовно-процессуального закона, поскольку суд, вопреки требованиям п.10 ч.1 ст.299 УПК РФ, не принял решение по гражданскому иску, заявленному потерпевшим К. С.С.
В апелляционной жалобе потерпевший К. С.С., не согласившись с приговором, указывает, что суд, рассмотрев в судебном заседании заявленный им гражданский иск о взыскании с осужденных в его пользу компенсацию морального вреда, решение по иску не принял. Просит иск удовлетворить.
В возражениях на апелляционное представление осужденный Кузнецов Д.Г. указывает на пропуск государственным обвинителем срока обжалования приговора.
Изучив материалы уголовного дела, проверив и обсудив доводы апелляционного представления, апелляционных жалоб и возражений осужденного Кузнецова Д.Г. на представление, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Вопреки аргументам Кузнецова Д.Г., изложенным в возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя, постановлением судьи от 06 июля 2020 года прокурору был восстановлен срок обжалования приговора Корсаковского городского суда Сахалинской области от 09 июня 2020 года в отношении Кузнецова Д.Г. и Ли В.Д., в связи с чем апелляционное представление государственного обвинителя подлежит рассмотрению судом апелляционной инстанции.
Основаниями отмены судебного решения в апелляционном порядке, согласно ст.ст.389.15, 389.17 УПК РФ, наряду с другими являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.
Согласно ст.303 УПК РФ приговор составляется судьей и должен соответствовать как по форме, так и по содержанию требованиям закона.
В соответствии со ст. ст. 297, 302, 307 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он соответствует положениям уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона. При этом приговор может быть признан законным только в том случае, если он постановлен по результатам справедливого судебного разбирательства, основан лишь на доказательствах, непосредственно исследованных в судебном заседании, в приговоре получили оценку все исследованные доказательства и раскрыто их содержание, в ходе судебного разбирательства исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены.
Согласно п.п. 6, 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года N 55 "О судебном приговоре", в описательно-мотивировочной части приговора суду надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом. В описательно-мотивировочной части приговора суд не вправе ограничиться перечислением доказательств или указанием на протоколы процессуальных действий и иные документы, в которых они отражены, а должен раскрыть их основное содержание. Недопустимо перенесение в приговор показаний допрошенных по уголовному делу лиц и содержания других доказательств из обвинительного заключения без учета результатов проведенного судебного разбирательства.
Указанные требования уголовно-процессуального закона судом не соблюдены.
Анализ содержания приговора и обвинительного заключения свидетельствуют о том, что постановленный в отношении Кузнецова Д.Г. и Ли В.Д. приговор по существу и в значительной своей части, а именно, в той, в которой излагаются описание преступного деяния осужденных и доказательства их вины, в том числе показания потерпевшего, многочисленных свидетелей, заключение судебно-медицинской экспертизы в отношении потерпевшего, протоколы следственных действий и иные документы, фактически является копией данных из обвинительного заключения с сохранением тех же самых стилистических оборотов, построения предложений, которые изложены, в том числе в виде прямой речи, расстановки знаков препинания, ошибок, исполненных следователем в своем итоговом документе, составленном по окончании предварительного расследования.
Так, раскрывая содержание показаний потерпевшего К. С.С., свидетелей Е. Е.А., Т. Г.С., К. О.П., Д. Г.В., К. А.Р., О. А.С., Ш. А.В., Ж. А.С., заключения судебно-медицинской экспертизы в отношении К. С.С., протоколов следственных действий и иных документов, суд полностью повторил их так, как они указаны в обвинительном заключении, в том числе в той части, в которой они не относятся к выводам суда и не требуют оценки.
Кроме того, показания потерпевшего и вышеуказанных свидетелей, непосредственно допрошенных в судебном заседании, относящиеся к обстоятельствам дела и подлежащие оценке в совокупности с другими доказательствами, ни по объему, ни по содержанию не соответствуют их показаниям, приведенным в приговоре, содержание показаний, данных ими в ходе свободного рассказа, в приговоре фактически не приведено, а показания свидетеля Ж. А.С. в судебном заседании в части получения им в отделении полиции электрошокера, сдачи его, а также обстоятельств задержания им К. С.С. с применением электрошокера, о чем им был составлен рапорт, изложены в приговоре неполно, а, вопреки выводам суда, в материалах дела содержится указанный рапорт Ж. А.С.
Приведя таким образом показания допрошенных по делу лиц, суд не указал, какие юридически значимые обстоятельства они подтверждают или опровергают, устранился от анализа этих показаний, изложения фактов, которые те или иные показания подтверждают, мотивов, по которым суд признал показания допрошенных лиц опровергающими доводы Кузнецова Д.Г. и Ли В.Б. о непричастности к преступлению.
Приняв решения об оглашении показаний потерпевшего и ряда допрошенных в судебном заседании свидетелей в связи с имеющимися противоречиями, суд не указал в приговоре, какие из этих показаний и в какой части признаны им достоверными, а какие нет.
Показаниям свидетелей - сотрудников полиции Т. Д.И., П. Е.Г., К. М.А., С. К.М., К. О.П., Б. Е.В., Ж. А.С. суд какой-либо оценки не дал, ограничившись указанием на то, что оценивает их показания, как желание помочь Кузнецову Д.Г. и Ли В.Д. избежать уголовной ответственности за содеянное.
Приведенным в приговоре показаниям свидетелей К. С.Б., З. М.Ю., Т. В.А., К. М.А., М. И.Н., Т. А.В., Ш. А.В., С. А.С., А. Л.М., Я. А.П., К. А.В., а также сведениям, содержащимся в протоколах следственных действий и в заключении судебно-медицинской экспертизы, оценка судом вовсе не дана.
Доводы стороны защиты о допущенных в ходе предварительного расследования уголовного дела нарушениях уголовно-процессуального закона, признании недопустимыми доказательствами всех письменных доказательств по делу, в том числе протокола осмотра места происшествия от 09 марта 2017 года, протоколов осмотра изъятых предметов от 04 мая 2017 года и от 21 мая 2017 года, постановлений о признании их вещественными доказательствами, протоколов предъявления потерпевшему для опознания Кузнецова Д.Г., Ли В.Д. и электрошокового устройства, заключения судебно-медицинской экспертизы N 24 от 11 мая 2017 года, протокола освидетельствования от 09 марта 2017 года, фототаблицы к нему и медицинских документов в отношении потерпевшего К. С.С. и др., а также доводы стороны защиты о необходимости учета в подтверждение невиновности Кузнецова Д.Г. и Ли В.Д. показаний свидетеля Т. М.С., заключений проведенных по делу трасологической, дактилоскопических, генотипоскопической и психофизиологических судебных экспертиз, а также данных, содержащихся в распечатке телефонных соединений Кузнецова Д.Г., суд оставил без внимания, не высказал по ним никаких суждений, не дал оценки и не привел мотивы, по которым не согласился и отвергнул их, что является нарушением требований УПК РФ. При этом, отказывая стороне защиты в удовлетворении ходатайств о вызове эксперта Т. М.С. для разъяснения данного им заключения судебно-медицинской экспертизы в отношении потерпевшего К. С.С., а также о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы в отношении потерпевшего, суд указал, что доказательства в их совокупности будут оцениваться в совещательной комнате при принятии окончательного решения по делу, однако оценки данным доказательствам не дал.
При таких обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу, что доказательства, положенные в основу выводов суда о виновности Кузнецова Д.Г. и Ли В.Д. в совершении преступления, представляют собой в большей части копию правовой позиции стороны обвинения без учета результатов судебного разбирательства, что является существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона и свидетельствует о пренебрежении судом правовой позиции, изложенной в п.8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года N 55 "О судебном приговоре", а в нарушение закрепленных ст. ст. 7 и 17 УПК РФ принципов законности уголовного судопроизводства и свободы оценки всей совокупности имеющихся в деле доказательств, положений ст. ст. 87, 88 УПК РФ, судья произвольно и односторонне произвел оценку представленных сторонами доказательств, нарушил предусмотренный ст.240 УПК РФ принцип непосредственности исследования доказательств, имеющих значение для правильного разрешения дела, надлежащим образом их не проанализировал с учетом результатов судебного разбирательства и доводов сторон.
Кроме того, согласно протоколу судебного заседания, заявленные потерпевшим К. С.С. исковые требования к Кузнецову Д.Г. и Ли В.Д. о взыскании с каждого из них в его пользу по <данные изъяты> рублей - компенсацию морального вреда, причиненного ему в результате совершенного преступления, были предметом рассмотрения в судебном заседании, однако суд в нарушение требований п.5 ст.307, п.1 ч.1 ст.309 УПК РФ в приговоре своего суждения по указанным гражданским искам не высказал, процессуального решения по ним не принял.
Допущенные судом нарушения уголовно-процессуального закона являются существенными, повлиявшими на исход дела, искажающими саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, а именно правильное применение норм процессуального права.
Кроме того, в нарушение ч.3.1 ст.72 УК РФ Федерального закона от 03 июля 2018 года N 186-ФЗ о зачете времени содержания лица под стражей в срок лишения свободы из расчета, в том числе один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, суд указал о зачете Кузнецову Д.Г. и Ли В.Д. в срок отбывания наказания времени их содержания под стражей по день вступления приговора в законную силу из расчета полтора дня содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, ухудшив их положение.
Решение о зачете Кузнецову Г.Д. в срок наказания времени нахождения под домашним арестом из расчета два дня за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима принято судом на основании ч.3.4 ст.72 УК РФ (в редакции Федерального закона от 03 июля 2018 года N 186-ФЗ), однако данный уголовный закон в силу ст.9, ч.1 ст.10 УК РФ ухудшает положение Кузнецова Г.Д., а поэтому обратной силы не имеет.
При таких обстоятельствах, приговор нельзя признать соответствующим требованиям ч.4 ст.7 УПК РФ, поэтому в целях реализации процессуальных прав участников процесса в полном объеме, что возможно только в суде первой инстанции, он подлежит отмене с передачей уголовного дела на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции, но иным составом суда, в ходе которого суду необходимо учесть изложенное, полно, всесторонне и объективно в соответствии с требованиями УПК РФ рассмотреть уголовное дело и принять законное, обоснованное и справедливое решение.
Учитывая, что приговор отменяется ввиду нарушений уголовно-процессуального закона, судебная коллегия не входит в обсуждение других приведенных доводов, поскольку они подлежат рассмотрению и оценке судом первой инстанции при новом рассмотрении уголовного дела.
Отменяя приговор и передавая уголовное дело на новое судебное разбирательство, судебная коллегия, принимая во внимание данные о личности Кузнецова Д.Г. и Ли В.Д., характер предъявленного им обвинения, считает необходимым меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении них отменить, освободив их из-под стражи в зале суда. В целях исключения возможности воспрепятствования производству по уголовному делу и надлежащего проведения судебного заседания в разумные сроки, судебная коллегия находит необходимым избрать в отношении Кузнецова Д.Г. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведения, в отношении Ли В.Д. - залог в размере <данные изъяты> рублей.
Поскольку залог в размере <данные изъяты> рублей, внесенный К. А.А. на стадии предварительного расследования, находится на депозитном счете Дальневосточного СУТ СК России, а уголовное дело находится на стадии судебного производства, и залог подлежит внесению в суд, то данный залог в размере <данные изъяты> рублей, находящийся на депозитном счете Дальневосточного СУТ СК России, надлежит перевести на депозитный счет УФК по Сахалинской области (Управление Судебного Департамента в Сахалинской области, лицевой счет N).
Руководствуясь ст.ст.389.9, 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
Приговор Корсаковского городского суда Сахалинской области от 09 июня 2020 года в отношении Кузнецова Д.Г. и Ли В.Д. отменить.
Уголовное дело передать в тот же суд на новое судебное рассмотрение, но иным составом суда.
Меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении Кузнецова Д.Г. и Ли В.Д. отменить, из-под стражи их освободить.
Избрать в отношении Кузнецова Д.Г. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.
Избрать в отношении Ли В.Д. меру пресечения в виде залога в размере <данные изъяты> рублей.
Залог в размере <данные изъяты> рублей, внесенный залогодателем К. А.А. и находящийся на депозитном счете Дальневосточного СУТ СК России, перевести на депозитный счет УФК по Сахалинской области (Управление Судебного Департамента в Сахалинской области, лицевой счет N).
Апелляционное определение может быть обжаловано с момента его вынесения в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.
Председательствующий Н.В.Краснова
Судьи Г.М.Городницкий
О.А.Корникова
<данные изъяты>а
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
