Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Дагестан

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ ДАГЕСТАН

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 14 сентября 2021 года Дело N 22-1562/2021
Судья Омарова И.Р.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

N

<дата> г. Махачкала

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Дагестан в составе:

председательствующего Колуба А.А.,

судей Зульфигарова К.З. и Магомедова М.А.;

при секретаре судебного заседания Рустамовой К.А., с участием прокурора Магомедова Р.М., осужденного Мусаева Р.М., защитника - адвоката Муртазалиева Х.Н. рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Тавалаева Р.С. на приговор Хасавюртовского городского суда Республики Дагестан от <дата>, согласно которому

Мусаев Рамазан Мусаевич, родившийся <дата> в <адрес>а Республики Дагестан, несудимый,

признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ, с назначением наказания 3 года лишения свободы условно с испытательным сроком на 3 года и возложением обязанностей встать на регистрационный учет в специализированный государственный орган, осуществляющий исправление осужденных, являться для регистрации в установленные специализированным органом дни.

Приговором решены вопросы о мере пресечения, вещественных доказательствах и процессуальных издержках.

Заслушав после доклада судьи Колуба А.А. выступление прокурора, поддержавшего доводы апелляционного представления, мнения осужденного и защитника, возражавших против удовлетворения представления, судебная коллегия

установила:

Мусаев признан виновным в незаконных приобретении и хранении без цели сбыта наркотического средства в крупном размере при следующих указанных в приговоре обстоятельствах.

<дата>, примерно в 14 час. 30 мин., находясь на 13-й ул. пос. "Заречка" <адрес> Республики Дагестан, Мусаев приобрел у ФИО2 вещество, содержащее в составе ?-пирролидиновалерофенон, являющийся производным N-метилэфедрона и относящийся к наркотическому средству, массой 10,36 гр, которое хранил при себе без цели сбыта вплоть до 18 час. 30 мин. <дата> В период с 18 час. 30 мин. по 19 час. <дата> в ходе личного досмотра у Мусаева на 13-й ул. пос. "Заречка" <адрес>, в левом кармане надетых на нем брюк, указанное вещество было обнаружено и изъято.

В апелляционном представлении государственный обвинитель приговор полагает незаконным вследствие его несправедливости.

Так, при применении положений ст. 73 УК РФ суд обязан соблюдать особенности применения данного вида наказания, что осталось без должного внимания при вынесении приговора. Условное осуждение возможно лишь в отношении лиц, которым назначаются только те виды наказаний, которые перечислены в ч. 1 ст. 73 УК РФ.

Вывод суда о возможности исправления и перевоспитания осужденного без изоляции от общества считает ошибочным, поскольку суд не в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершенного Мусаевым преступления, личность виновного, в т.ч. смягчающие и отягчающие обстоятельства.

По мнению обвинителя, при определении вида наказания суду следовало учесть, что общественная опасность заключается в том, что незаконный оборот психотропных веществ позволяет неконтролируемо распространять и употреблять их, что негативно влияет на состояние здоровья населения, социально-психологическую атмосферу, экономику, политику и правопорядок в стране. Данные обстоятельства незаконно и необоснованно судом оставлены без должного внимания.

Исходя из этого в представлении ставится вопрос об изменении приговора, исключении ст. 73 УК РФ и усилении Мусаеву наказания до 5 лет лишения свободы.

В возражениях защитник Муртазалиев в удовлетворении представления просит отказать, оставив приговор без изменения. При этом он отмечает, что суд надлежаще мотивировал условное осуждение Мусаева, чьи показания были последовательны на протяжении предварительного следствия и в суде. Назначенное Мусаеву наказание является справедливым.

Рассмотрев материалы уголовного дела, судебная коллегия приходит к следующему.

Выводы суда первой инстанции о виновности Мусаева в содеянном соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются собранными по уголовному делу доказательствами, в частности, показаниями Мусаева, свидетелей ФИО2, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15 и ФИО16, протоколом личного досмотра и заключением эксперта.

Судебное разбирательство по делу проведено объективно и всесторонне, с соблюдением требований уголовно-процессуального закона о состязательности и равноправии сторон и выяснением всех юридически значимых для правильного разрешения дела обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве, а сторонам суд создал необходимые условия для исполнения их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, которыми они фактически воспользовались.

Юридическая квалификация содеянного Мусаевым по ч. 2 ст. 228 УК РФ является верной и сторонами не оспаривается.

Вопреки утверждению в представлении, наказание за совершенное преступление Мусаеву назначено в соответствии с требованиями уголовного закона, с учетом конкретных обстоятельств дела, характера и степени общественной опасности содеянного, данных о его личности, смягчающих наказание обстоятельств, влияния назначенного наказания на исправление осужденного.

Суд учел, что Мусаев ранее не судим, по месту жительства характеризуется положительно, на его иждивении находятся 5 малолетних детей, на учете психиатра и нарколога он не состоит, является единственным опекуном по отношении к своему отцу инвалиду I группы.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание Мусаева, суд в соответствии с п. "г" ч. 1 и ч. 2 ст. 61 УК РФ обоснованно признал наличие у него малолетних детей и учел признание им вины, раскаяние в содеянном, положительную характеристику по месту жительства, нахождение на иждивении отца инвалида I группы, за которым он осуществляет уход.

Совокупность этих обстоятельств и отсутствие отягчающих обстоятельств обоснованно позволили суду прийти к выводу о том, что исправление и перевоспитание подсудимого и достижение других целей наказания возможно без его изоляции от общества, т.е. с применением к нему положений ст. 73 УК РФ.

Помимо этого, из дела следует, что наркотическое средство Мусаев после приобретения хранил при себе непродолжительное время (в течение 4 час.), после чего оно в полном объеме было изъято у него сотрудниками полиции. Тем самым его последующее нахождение в незаконном обороте было пресечено. Негативных последствий в результате содеянного Мусаева не наступило. В период с 19 апреля по <дата> в рамках данного дела Мусаев пребывал под стражей.

Таким образом, оснований для признания постановленного приговора незаконным вследствие его несправедливости ввиду чрезмерной мягкости по доводам представления судебная коллегия не усматривает, признавая правильность вывода суда первой инстанции о возможности исправления Мусаева без изоляции его от общества

Все приведенные в представлении обстоятельства судом были учтены при решении вопроса о назначении наказания и способе его исполнения.

Вопреки утверждению обвинителя, отягчающие обстоятельства, которые суду следовало принять во внимание при назначении Мусаеву наказания, по делу отсутствуют и судом наличие таковых не установлено.

Ссылка в представлении на то, что суд оставил без внимания то, что незаконный оборот психотропных веществ позволяет неконтролируемо распространять и употреблять их, что негативно влияет на состояние здоровья населения, социально-психологическую атмосферу, экономику, политику и правопорядок в стране, является несостоятельной. Все эти перечисленные обстоятельства сами по себе представляют характер общественной опасности преступления, который, как отмечено выше, надлежаще был учтен судом первой инстанции. К тому же Мусаев признан виновным в совершении незаконных действий с наркотическим средством, а не психотропным веществом.

Утверждая в представлении о том, что условное осуждение возможно лишь в отношении лиц, которым назначаются только те виды наказаний, которые перечислены в ч. 1 ст. 73 УК РФ, обвинитель оставил без внимания, что лишение свободы этой же нормой отнесено к одному из таких видов наказаний.

Довод о неучете судом отягчающих обстоятельств является беспредметным, поскольку судом таковых не установлено и обвинителем в представлении не приведено.

Таким образом, апелляционное представление как не содержащее достаточных оснований для усиления наказания и изменения способа его исполнения посредством исключения применения ст. 73 УК РФ подлежит оставлению без удовлетворения.

Наряду с этим коллегия отмечает следующее.

В силу ч. 3 ст. 60 УК РФ при назначении наказания среди прочего учитываются обстоятельства, смягчающие наказание, к числу которых п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ относит активное способствование расследованию преступления.

Из дела видно, что <дата> Мусаев допрошен в качестве подозреваемого, сообщив обстоятельства незаконного приобретения и хранения наркотического средства, а также указал на конкретное лицо, которое передало ему названное средство. Это соответствующее лицо в качестве свидетеля допрошено только <дата>, т.е. после того, как Мусаев о нем показал. Сообщенные Мусаевым обстоятельства незаконного приобретения и хранения наркотического средства положены в основу его обвинения, что также нашло отражение и в приговоре.

При таких данных суду следовало признать активное способствование Мусаева расследованию преступления в качестве смягчающего обстоятельства, что сделано не было и свидетельствует о нарушении судом требований Общей части УК РФ, в связи с чем подлежит исправлению судом апелляционной инстанции.

Изложенное, а также совокупность упомянутых выше данных о личности Мусаева, смягчающих обстоятельств, поведение Мусаева во время и после преступления позволяет прийти к выводу совокупности обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, и возможности применения по делу положений ст. 64 УК РФ.

Кроме того, судебная коллегия находит необходимым изменение приговора и в иной части.

Так, в соответствии с ч. 1 ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

По смыслу этой нормы использование в приговоре формулировок, свидетельствующих о виновности в совершении преступления других лиц, не допускается, т.к. виновность лица в совершении преступления может быть признана лишь вступившим в законную силу приговором суда.

Уголовное дело в отношении ФИО2 по обвинению в совершении преступления, предусмотренного в т.ч. п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, по обстоятельствам передачи Мусаеву наркотического средства, в настоящее время находится в производстве Хасавюртовского городского суда Республики Дагестан. Итоговое решение по делу не принято.

Однако в нарушение приведенной нормы уголовно-процессуального закона суд в описательно-мотивировочной части приговора при изложении обстоятельств совершения Мусаевым преступления допустил суждение, свидетельствующее о виновности ФИО2 в сбыте наркотического средства (л.д. 193 т. 1).

Соответственно, указание суда на причастность ФИО2 к совершению преступления подлежит исключению из описательно-мотивировочной части приговора с изменением в этой части на то, что преступление совершено с лицом, в отношении которого возбуждено уголовное дело в отдельном производстве.

Как видно из приговора, в качестве письменных доказательств суд в числе прочего привел постановления следователя о признании вещественными доказательствами полимерных пакетов с наркотическим средством и мобильного телефона от 1 и <дата> (л.д. 90-91, 106-107 т. 1).

Между тем в силу ч. 1 ст. 74 УПК РФ указанные постановления, являются процессуальными документами, признакам доказательств не отвечают, поскольку не устанавливают наличие либо отсутствие обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. В связи с этим таковые подлежат исключению из приговора.

При этом их исключение, с учетом иной совокупности доказательств, не влияет на данную судом оценку достаточности доказательств виновности Мусаева.

Суд второй инстанции отмечает, что в приговоре суд привел в т.ч. показания свидетелей Алимурзаева и Запирова (сотрудников полиции) о том, что Мусаев при его досмотре пояснил, что наркотическое средство ему передал ФИО3 и хранил он (Мусаев) его для личного употребления.

В то же время по смыслу ст. 56 УПК РФ сотрудники полиции могут быть допрошены в суде только по обстоятельствам проведения того или иного оперативного действия при решении вопроса о допустимости доказательства, а не в целях выяснения обстоятельств, о которых им стало известно при общении с задержанным. Показания таких должностных лиц в качестве доказательств виновности подсудимого использованы быть не могут.

Исходя из этого суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что показания свидетелей Алимурзаева и Запирова относительно сведений, ставших им известных от Мусаева, не могут быть использованы в качестве доказательств его виновности и подлежат исключению из числа таковых по делу.

Судебная коллегия не оставляет также без внимания то, что при указании в постановлении о привлечении Мусаева в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении, после слов "Таким образом", следователем допущено неверное изложение фамилии, имени и отчества обвиняемого: вместо Мусаева указан ФИО2 (л.д. 53, 126 т. 1).

Такое изложение, по мнению коллегии, не является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим неопределенность в субъекте уголовного преследования, поскольку в этих же документах верное изложение фамилии Мусаева приведено 3 и 10 раз соответственно. Соответственно, упоминание о ФИО2 как о лице, которому предъявлено обвинение по настоящему делу, фактически является технической опиской.

Согласно приговору с Мусаева в доход федерального бюджета присуждены к взысканию 7500 руб. в порядке возмещения процессуальных издержек, связанных с оплатой труда защитника по назначению.

Принимая решение, суд исходил из того, что доказательства, подтверждающие невозможность взыскания с Мусаева данных издержек в связи с его тяжелым материальным, семейным положением и состоянием здоровья, не представлены.

На основании чч. 1 и 2 ст. 132 УПК РФ суд вправе взыскать осужденного процессуальные издержки.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в абз. 2 п. 11 постановления от <дата> N "О практике применения судами законодательства о процессуальных издержках по уголовным делам" разъяснил, что подсудимому предоставляется возможность довести до сведения суда свою позицию относительно суммы взыскиваемых издержек и своего имущественного положения.

Из дела видно, что в ходе уголовного судопроизводства интересы Мусаева представляли защитники по назначению. При этом в деле отсутствуют данные, подтверждающие, что Мусаеву разъяснялись положения ст. 131 и 132 УПК РФ о том, что в случае признания его виновным расходы на оплату труда защитников могут быть взысканы с него.

В судебном заседании позиция Мусаева относительно взыскания с него процессуальных издержек не выяснена, его имущественное положение судом не проверено, что, по мнению судебной коллегии, лишило его возможности высказать свою позицию и нарушило право на защиту.

Изложенное является существенным нарушением уголовно-процессуального закона и влечет отмену приговора в названной части с передачей вопроса о процессуальных издержках на новое судебное рассмотрение в порядке гл. 47 УПК РФ.

Руководствуясь ст. 389.9, 389.13, пп. 2, 3 ст. 389.15, ч. 1 ст. 389.17, п. 1 ч. 1 ст. 389.18, пп. 4 и 9 ч. 1 ст. 389.20, ч. 1 ст. 389.22, чч. 1, 3 и 4 ст. 389.28 и чч. 1, 2 ст. 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Хасавюртовского городского суда Республики Дагестан от <дата> в отношении Мусаева Рамазана Мусаевича изменить.

В соответствии с п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ учесть в качестве смягчающего обстоятельства активное способствование Мусаева Р.М. расследованию преступления.

С применением ст. 64 УК РФ смягчить Мусаеву Р.М. наказание до 2 (двух) лет 10 (десяти) месяцев лишения свободы.

Исключить из приговора ссылки суда на:

причастность к совершению преступления ФИО2, заменив в этой части указанием на то, что преступление Мусаевым Р.М. совершено с лицом, в отношении которого уголовное дело возбуждено в отдельном производстве;

показания свидетелей ФИО12 и ФИО13 в части обстоятельств, ставших им известных от Мусаева Р.М.;

постановления следователя СО ОМВД России по <адрес> о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от 1 и <дата>