Определение Судебной коллегии по уголовным делам Тюменского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ТЮМЕНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 29 июля 2021 года Дело N 22-1524/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Тюменского областного суда в составе:

председательствующего Злыгостева М.А.,

судей Пикс Л.С., Исаевой Н.А.,

при помощнике судьи П.Д.С.,

с участием

прокурора Ф.Н.А.,

осужденного Р.А.П.,

адвокатов Иванова Н.Ф., Ташланова А.О.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осужденного Р.А.П. и дополнениями к ней, апелляционной жалобе адвоката Иванова Н.Ф., действующего в интересах осужденного Р.А.П. и дополнениями к ней, апелляционному представлению государственного обвинителя И.М.Г. на приговор Ялуторовского районного суда <.......> от <.......>, которым

Р.А.П., родившийся <.......>

осужден по ч.3 ст.30, п."Б" ч.6 ст.171.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 02 года со штрафом в размере 400 000 рублей, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Срок отбытия наказания Р.А.П. постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении Р.А.П. изменена на заключение под стражу. Взят под стражу в зале суда, отменить её по вступлению приговора в законную силу.

В срок назначенного наказания зачтено время содержания Р.А.П. под стражей с <.......> до дня вступления приговора в законную силу в соответствии и по правилам п. "Б" ч.3.1 ст.72 УК РФ, из расчета один день содержания под стражей, за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

В соответствии с ч.3.4 ст.72 УК РФ зачтено в срок назначенного наказания в виде лишения свободы время нахождения Р.А.П. под домашним арестом в качестве меры пресечения с <.......> по <.......> из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

Этим же приговором суда Р.А.П. оправдан в связи с отсутствием в деянии состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.171 УК РФ по основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ и за ним признано право на реабилитацию в порядке, установленном гл.18 УПК РФ.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств.

Проверив материалы дела, заслушав осужденного, адвокатов, поддержавших доводы жалоб, прокурора, просившей отменить приговор по основаниям, приведенным в апелляционном представлении, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Р.А.П. признан виновным и осужден за покушение на хранение в целях сбыта немаркированной алкогольной продукции, подлежащей обязательной маркировке акцизными марками и федеральными специальными марками, совершенное в особо крупном размере, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам.

Преступление совершено в период времени с <.......> по <.......> в <.......>, при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

Этим же приговором Р.А.П. оправдан за отсутствием в его действиях состава о незаконной предпринимательской деятельности, без лицензии, в случаях, когда такая лицензия обязательна, если это деяние сопряжено с извлечением дохода в крупном размере.

В судебном заседании суда первой инстанции Р.А.П. вину не признал.

В апелляционной жалобе и дополнительной апелляционной жалобе адвокат Иванов Н.Ф., действующий в интересах осужденного Р.А.П., считает, что приговор подлежит отмене в связи с неправильным применением уголовного закона и существенным нарушением судом норм уголовно-процессуального закона. Указывает, что виновность Р.А.П. в преступлении не доказана, а ряд исследованных в судебном заседании доказательств, положенных в основу приговора являются противоречивыми и недопустимыми, поскольку имеют не оговоренные исправления, не имеют подписей участвовавших в следственных действиях лиц, проведенных и составленных с участием заинтересованных в деле понятыми. В частности, автор жалоб указывает на то, что исправления в протоколе досмотра Р.А.П. заверены лицом, его не составлявшим, и не заверены самим Р. и понятыми. Полагает, что допрос в судебном заседании свидетелей обвинения не устранил допущенные органами предварительного расследования нарушения закона, в связи с чем эти доказательства не могут быть положены в основу обвинительного приговора. Считает, что понятые М.А.Ф., С.Э.М., К.М.О. и С.А.А., вопреки выводам суда, являются заинтересованными лицами, поскольку к месту проведения следственных действий прибыли на одном автомобиле, а их участие при производстве следственных действий, должным образом в протоколах не фиксировалось. Оспаривая показания допрошенных в судебном заседании данных свидетелей обвинения, обращает внимание на то, что они в них путались, и являлись противоречивыми, что, по мнению защитника, ставит под сомнение законность проведенных с участием этих свидетелей следственных действий. Считает, что с участием указанных понятых доказательства получены с нарушением уголовного-процессуального закона, а также ввиду их неустранимых противоречий с показания Р.А.П., данные доказательства подлежат исключению, как недопустимые. Указывает, что вопреки выводам суда свидетели С.В.В., К.И.В., Г.С.Г., Б.А.С. и Г.В.А. уличали в преступлении не Р.А.П., а только М.А.Ф., с которым они договаривались о приобретении алкогольной продукции и с ним же рассчитывались. По мнению автора жалобы, данные неустранимые сомнения в виновности Р.А.П., должны трактоваться в его пользу и, соответственно, привести к выводу о невиновности и непричастности его подзащитного в инкриминируемом преступлении. В обоснование своих доводов, приводит содержание ряда исследованных по делу доказательств, давая им собственный анализ оценку в системе доказательств. Также защитник указывает, что судом неверно применен уголовный закон, в результате чего действия Р.А.П. ошибочно квалифицированы по ч.3 ст.30 п. "б" ч.6 ст.171.1 УК РФ, поскольку установленные в приговоре выводы суда о том, что предметом преступления является алкогольная продукция, противоречат заключению эксперта <.......> и его показаниям в суде о том, что вся изъятая продукция алкогольной не является. В обоснование доводов об отмене приговора, обращает внимание на существенное нарушение норм уголовно-процессуального закона, допущенных судом при рассмотрении дела, в частности требований ст.293,294 УПК РФ, выразившееся в том, что по ходатайству государственного обвинителя было возобновлено судебное следствие после завершения прений сторон, до последнего слова подсудимого, что законом не предусмотрено. Также полагает, что заявленное государственным обвинителем ходатайство о возобновлении судебного следствия являлось необоснованным, однако судом удовлетворено. Кроме того, считает, что изложенные в приговоре выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, в обоснование чего приводит содержание показаний свидетелей М.А.Ф., С.Э.М., М.А.Ф. и Б.Т.В., Ж.У.Х., осужденного Р. и протоколов следственных действий, указывая на наличие в них противоречий, оспаривает на предмет допустимости почерковедческую экспертизу, и считает, что в связи с этим должны быть применены положения ст.14 УПК РФ. Одновременно с этими доводами автор жалоб оспаривает приговор в части назначенного наказания, считая его чрезмерно суровым, поскольку судом учтены формально наличие у Р.А.П. смягчающих обстоятельств, а именно наличие заболевания - подагры и гипертонии третьей степени, которые, по мнению защитника, представляют угрозу для его жизни и здоровья в условиях реального лишения свободы в исправительном учреждении. Просит приговор суда отменить, а Р.А.П. - оправдать.

В апелляционной жалобе и дополнительной апелляционной жалобе осужденный Р.А.П., не соглашаясь с приговором, указывает на свою невиновность, изобличая в совершении преступлений свидетеля М.А.Ф., который, по его мнению, находился в сговоре с правоохранительными органами. Оспаривая положенные в основу приговора доказательства, приводит их содержание, давая им собственный анализ и оценку. Считает, что суд не принял во внимание правдивые показания свидетеля Ж.У.Х. в суде. Полагает, что судом нарушено его право выступить с последним словом, поскольку государственным обвинителем было заявлено немотивированное ходатайство о возобновлении судебного следствия, которое судом удовлетворено. Считает, что суд, нарушив закон, не привел оснований возобновления судебного следствия, что является основанием для отмены состоявшегося рушения и направления дела на новое рассмотрение.

В апелляционном представлении государственный обвинитель И.М.Г., не оспаривая выводы суда о виновности Р.А.П. в совершении преступления, предусмотренного по ч.3 ст.30 п. "б" ч.6 ст.171.1 УК РФ, считает приговор суда в части оправдания по ч.1 ст.171 УК РФ незаконным и подлежащем отмене в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также с нарушением уголовно-процессуального закона и неправильным применением уголовного закона. Указывает, что вина Р.А.П. по преступлению по ч.1 ст.171 УК РФ нашла своё подтверждение в ходе судебного заседания собранными по делу и исследованными в ходе судебного заседания доказательствами. В обоснование данных доводов автор представления приводит содержание показаний свидетелей Г.С.Г., Б.А.С., С.В.В., М.А.Ф., давая им собственный анализ и оценку, отличную от выводов суда, ссылаясь на конспиративность противоправной деятельности Р.А.П. (при общении с М.А.Ф.). Полагает, что у суда отсутствовали основания для оправдания Р.А.П. в незаконном предпринимательстве, указывает на противоречие выводов суда об этом, который в описательно-мотивировочной части приговора пришел к выводу о необходимости конфискации в доход государства денежных средств в размере <.......> рублей, изъятых в ходе осмотра места происшествия, как средств, добытых преступным путем. Просит приговор суда в части оправдания Р.А.П. по ч.1 ст.171 УК РФ отменить и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство, в остальной части - оставить решение без изменения.

В возражениях на апелляционное представление адвокат Иванов Н.Ф. действующий в интересах осужденного Р.А.П. приведя свои собственные доводы о невиновности Р.А.П. в совершении преступления предусмотренного ч.1 ст.171 УК РФ просит решение суда в данной части оставить без изменения, а представление - без удовлетворения.

Поверив материалы дела, обсудив доводы жалоб и представления, судебная коллегия приходит к следующему.

В судебном заседании суда первой инстанции Р.А.П. вину в и инкриминируемых ему преступлениях не признал и показал, что изъятая из гаражных боксов <.......> алкогольная продукция ему не принадлежит. В <.......> года бокс <.......> он использовал для хранения своего автомобиля, ключи от которого он предварительно взял у М.А.Ф., затем уехал в отпуск и вернулся утром <.......> В гараж <.......> приехал по просьбе М.А.Ф., забрав того с работы. Открыв свой гараж, увидел коробки, которые со слов М.А.Ф. принадлежат последнему. Затем его и М.А.Ф. задержали сотрудники полиции. По просьбе сотрудника он (Р.) написал в чистой тетради продиктованный текст. Изъятые из его автомобиля сумочка, две тетради и пакет, к котором, как выяснилось находились деньги, ему не принадлежат. Похожий пакет он видел у М.А.Ф. О том, что находилось в арендованном М.А.Ф. гаражном боксе <.......>, ему не известно. Знал, что М.А.Ф. занимался продажей алкогольной продукции, так как сам несколько раз приобретал у него коробки с водкой.

Несмотря на заявленную Р.А.П. позицию по делу, его виновность в покушении на хранение в целях сбыта немаркированной алкогольной продукции судом установлена путем анализа совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, в том числе: подробными показаниями свидетелей, в том числе М.А.Ф.; протоколами осмотра места происшествий, протоколами выемок, осмотров изъятых предметов и документов, заключениями судебных экспертиз и другими, положенными в основу приговора доказательствами.

Так, из показаний допрошенного в судебном разбирательстве свидетеля М.А.Ф. суд установил, что <.......> г., увидев, как в гаражный бокс <.......> разгружают машину с алкоголем и решив "подзаработать", он обратился к Р., после знакомства который стал привлекать его (М.А.Ф.) к участию в разгрузке и приеме товара с алкогольной продукцией. Согласившись с данным предложением, получил ключи от гаражных боксов, где в коробках хранился алкоголь, и по указанию Р. периодически продавал алкогольную продукцию разным людям, с <.......> г. записывая стоимость и количество проданного, а также поставленного алкоголя в отдельную тетрадь, по которой затем отчитывался перед Р.. Все полученные от реализации алкогольной продукции деньги передавал лично Р., который оплачивал его (М.А.Ф.) работу наличными. Также по поручению Р. и после предупреждения последним периодически встречал "фуры" и организовывал разгрузку алкогольной продукции в гаражные боксы, рассчитываясь с грузчиками, оплачивал аренду гаражных боксов собственнику. В число поставленной алкогольной продукции входили водка различного наименования, коньяк и спирт. Р. периодически вместе с ним (М.А.Ф.) вел учет остатков товара в боксах. На встречу с Р. <.......> он (М.А.Ф.) привез пакет с деньгами в сумме <.......> рублей от реализованной алкогольной продукции, которые принадлежат Р. и две тетради с записями о движении товара, которые изъяты при их задержании.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, судом не установлено каких-либо оснований для оговора Р.А.П. данным свидетелем, не приведено таких сведений и стороной защиты, в связи с чем, суд пришел к обоснованному выводу об отсутствии причин подвергать сомнениям показания свидетеля М.А.Ф. на предмет их достоверности.

Вопреки изложенным в апелляционных жалобах утверждениям защиты, суд, оценивая показания свидетеля М.А.Ф., справедливо указал в своем решении о том, что подробные показания данного свидетеля на всём протяжении производства по уголовному делу являлись последовательными, согласующимися с показаниями других допрошенных по делу свидетелей и исследованными доказательствами, не противоречат выводам судебных экспертиз, и объективно подтверждаются протоколами следственных действий, в частности результатами осмотра изъятого у М.А.Ф. мобильного телефона, содержащего переписку с Р. в инкриминируемый период времени, из которой усматривается, что между ними в приложении "Viber" состоялось систематическое общение по проводу хранения и реализации алкоголя.

Принадлежность абонентских номеров Р.А.П. и М.А.Ф. ими не оспаривается, а также подтверждена информацией бюро специальных технических мероприятий УМВД России по Тюменской области о регистрации абонентский <.......> на осужденного.

Доводы защиты о недопустимости протокола досмотра и изъятия вещей, в том числе мобильного телефона ввиду наличия в нём не заверенных Р. исправлений, являлись предметом проверки суда первой инстанции и обосновано отвергнуты как надуманные, поскольку указанные во вводной части протокола исправления заверены надлежащим должностным лицом, а иного закон не требует.

Несмотря на изменения в судебном заседании свидетелем Ж.У.Х. своих показаний, относительно арендаторов гаражных боксов, из которых была изъята алкогольная продукция, судом правильно оценены и обосновано положены в основу обвинительного приговора показания данного свидетеля, данные им в ходе предварительного расследования и исследованные в порядке ч.3 ст.281 УПК РФ, из которых следует, что по устной договоренности Р.А.П. арендовал с <.......> г.- гаражный бокс <.......> и с <.......> г.- соседний гаражный бокс <.......>.

Эти же обстоятельства свидетель Ж.У.Х. сообщал в ходе исследованной судом очной ставки с Р.А.П., согласившись с содержанием которой, свидетель Ж.У.Х. высказал неубедительное суждение о том, что он мог "перепутать А. (Р.) с А.".

Вопреки доводам апелляционных жалоб защиты, суд в приговоре привел мотивы, на основании которых пришел к выводу о неубедительности причин изменения показаний свидетелем Ж.У.Х. в суде, обосновано признав, что его показания в ходе расследования являются достоверными и допустимыми доказательствами, подтверждающими причастность осужденного к преступлению, с чем судебная коллегия соглашается, поскольку они добыты с соблюдением требований закона, протоколы допросов свидетелем лично прочитаны и подписаны без каких-либо замечаний, а их существо согласуется с показаниями свидетеля М.А.Ф.

Из показаний свидетелей С.В.В., К.И.В., Г.С.Г., Б.А.С. и Г.В.А., на которые сторона защиты ссылается как на доказательства непричастности Р.А.П. к инкриминируемому преступлению, усматривается, что каждый из указанных свидетелей в <.......> году рассчитываясь наличными деньгами приобретали алкогольную продукцию в гаражах, расположенных <.......> у М.А.Ф., что согласуется с показаниями свидетеля М.А.Ф. об этом и не оспаривается обвинением.

При этом, С.В.В. и Г.В.А. также сообщали, что обращались к М.А.Ф. за приобретением алкогольной продукции по совету осужденного Р.А.П., ассортимент и количество алкогольных напитков и ориентировочное время их поступления Г.В.А. обсуждал именно с Р.А.П., а К.И.В. показал, что приобретал водку у мужчины по имени А. через М.А.Ф., с которым А. каждый раз предварительно созванивался.

При таких обстоятельствах, выводы суда первой инстанции о том, что показания данных свидетелей не опровергают положенные в основу приговора доказательства, в том числе показания свидетеля М.А.Ф., как и не свидетельствуют о непричастности Р.А.П. к преступлению.

Доводы защиты о недопустимости положенных в обоснование вины Р.А.П. протоколов следственных действий, в частности протоколов осмотра гаражей, выемки и осмотров изъятых предметов и документов, в том числе тетради, являлись предметом тщательной проверки суда первой инстанции и правильно признаны несостоятельными, с чем судебная коллегия соглашается по следующим основаниям.

Так, допрошенные в судебном заседании сотрудники правоохранительных органов, участвовавшие в производстве оспариваемых следственных действий, в частности свидетели К.А.А., Б.Т.В., С.В.Е., Б.И.П. и специалист-криминалист Ч.Р.И., а также понятые С.Э.М., К.М.О., М.А.Ф. и С.А.А., показали, что осмотры гаражных боксов. проводились с участием понятых, специалиста и Р.А.П., производилось фото-фиксирование, по результатам окончания которых каких-либо замечаний и дополнений от участвующих лиц не поступало.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, уголовно-процессуальный закон не содержит запрета на участие одних и тех же понятых в производстве следственных действий по делу, и не свидетельствует о наличии заинтересованности данных лиц и не влияет на законность составленных с их участием процессуальных документов.

Свидетели С.Э.М., К.М.О., М.А.Ф. и С.А.А. кроме того пояснили, что с Р.А.П. не знакомы, отношений не имели и оснований его оговаривать у них нет, что осужденным и его защитником не оспаривается. Также в материалах уголовного дела не содержится сведений о том, что лица, участвовавшие в качестве понятых в производстве следственных действий, являются близкими родственниками или родственниками участников уголовного судопроизводства, либо были иным образом заинтересованы в исходе уголовного дела.

Несостоятельны доводы апелляционных жалоб и о том, что показания данных свидетелей являлись противоречивыми, что опровергается существом и содержанием показаний свидетелей С.Э.М., К.М.О., М.А.Ф. и С.А.А. и протоколами следственных действий с их участием, тогда как некоторые неточности в них, не являются критичными и объяснимы длительным истечением времени с момента производства следственного действия и исторической значимостью этих действий для понятых.

Исследованные судом и положенные в основу приговора протоколы следственных действий, в том числе оспариваемые стороной защиты, получены с соблюдением требований закона, процессуально правильно оформлены уполномоченными на то должностными лицами правоохранительных органов, а, достоверность их содержания подтверждена их участниками, о чём имеются подписи в соответствующих строках протоколов.

Отсутствие в протоколе осмотра места происшествия подписи специалиста Ч.Р.И., фактическое участие которого в данном следственном действии подтверждено допрошенными по делу свидетелями, не является существенным нарушением требований уголовно-процессуального закона, не ставит под сомнение ход и результаты проведенного следственного действия, и не влечёт признание данного доказательства недопустимым.

Данные протоколы судом исследованы в полном объеме и оценены в совокупности с другими представленными сторонами и исследованными судом доказательствами.

При таких обстоятельствах, правовых оснований признавать положенные в основу приговора протоколы следственных действий недопустимыми доказательствами виновности Р.А.П. в совершении инкриминируемого преступления, не имеется.

Также у суда не имелось оснований подвергать критике и сомнениям заключения проведенных по делу экспертных исследований, в том числе почерковедческую, поскольку. они назначены и проведены в соответствие с требованиями уголовно-процессуального закона, на основании мотивированных постановлений уполномоченных на то должностных лиц органа предварительного расследования, проведены экспертами, обладающими познаниями в области исследований, предупрежденные об ответственности за дачу ложного заключения и содержат исчерпывающие выводы по постановленным перед экспертами вопросами.

Установленный экспертизой факт наличия в изъятых тетрадях лично выполненных Р.А.П. записей, осужденным не оспаривается, а его доводы о том, что эти записи выполнены им под диктовку сотрудника полиции на месте происшествия, судом проверены и опровергнуты совокупностью приведенных в приговоре доказательств.

Количество, наименование и объем изъятой алкогольной продукции установлен исследованными доказательствами и сторонами не оспаривается. Качество указанной продукции, факт её несоответствия подлинным образцам федеральных специальных марок алкогольной продукции установлены проведенными по делу экспертизами и, подвергать сомнениям выводы которых, не имеется. При этом судом путем допроса эксперта С.С.Б. устранена выявленная при составлении текста заключения экспертизы <.......> неточность относительно количества представленных на экспертизу бутылок алкогольной продукции, что не влияет на оценку данного доказательства как достоверного и допустимого.

Доводы апелляционных жалоб о том, что судом дана неправильная правовая оценка действиям Р.А.П., поскольку заключением эксперта <.......> от <.......> установлено, что представленные образцы алкогольной продукцией не являются, несостоятельны и опровергнуты показаниями эксперта Т.О.В. о том, что изъятые образцы являются спиртосодержащими жидкостями, произведенными из непищевого сырья с присутствием в них кротонового альдегида, содержание которого в алкогольной продукции не допустимо. При этом эксперт отметил, что по внешним признакам (а именно по форме тары, способе укупорки, этикеток с торговым наименованием и другой соответствующей информацией, акцизных марок) данные образцы имитируют алкогольную продукцию надлежащего качества.

Стоимость оригинального алкоголя установлена информацией официального источника МРУ Росалкогольрегулирования по УрФО по состоянию на 19 декабря 2017 года о минимальной цене алкогольной продукции, с учетом крепости, установленной вышеуказанным заключением эксперта.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, установленный факт несоответствия изъятой спиртосодержащей продукции оригиналу алкогольной продукции для квалификации действий Р.А.П. в рамках ст.171.1 УК РФ не имеет.

Судом также дана оценка показаниям свидетелей защиты и приведены мотивы своего решения.