Постановление Верховного Суда Республики Дагестан от 09 сентября 2020 года №22-1379/2020

 
ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ ДАГЕСТАН
 
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
 
от 09 сентября 2020 года Дело N 22-1379/2020
Суд апелляционной инстанции по уголовным делам Верховного Суда Республики Дагестан в составе:
председательствующего - судьи Мирзаметова А.М.,
с участием прокурора - Гюльмагомедова А.У.,
представителя потерпевшего - адвоката Кадыровой С.А.,
обвиняемого - Ш.,
адвоката - Башировой Л.М.,
при секретаре - Манатилове К.М.,
рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционному представлению государственного обвинителя Мусаева Р.М. и апелляционной жалобе потерпевшего Потерпевший N 1 на постановление Кировского районного суда г. Махачкалы от 14 июля 2020 года, которым уголовное дело в отношении:
Ш., <дата> года рождения, уроженца г.Махачкалы Республики Дагестан, проживающего по адресу: РД, г. Махачкала, <адрес>, гражданина РФ, с высшим образованием, не женатого, имеющего одного малолетнего ребенка, военнообязанного, не работающего, ранее не судимого, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ,
- возвращено прокурору Республики Дагестан для устранения препятствий его рассмотрения судом.
Заслушав доклад судьи Мирзаметова А.М., мнение прокурора Гюльмагомедова А.У. и представителя потерпевшего - адвоката Кадыровой С.А., полагавших необходимым удовлетворить апелляционное представление и апелляционную жалобу, мнение обвиняемого Ш. и адвоката Башировой Л.М., полагавших оставить постановление суда без изменения, а апелляционные представление и жалобу - без удовлетворения, суд апелляционной инстанции
установил:
постановлением Кировского районного суда г. Махачкалы от 14 июля 2020 года уголовное дело по обвинению Ш. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ возвращено прокурору Республики Дагестан для устранения препятствий его рассмотрении судом.
В апелляционном представлении государственный обвинитель Мусаев Р.М. указывает, что постановление суда является незаконным и необоснованным, вынесенным с нарушением уголовно-процессуального закона, а потому подлежащим отмене.
В обосновании доводов представления автор указывает на то, что судом не установлены обстоятельства, препятствующие рассмотрению судом уголовного дела по обвинению Ш.
Одним из оснований, препятствующим вынесению приговора, суд указал факт отсутствия в обвинительном заключении показаний свидетеля Б., допрошенного в ходе предварительного следствия по ходатайству Ш. При этом суд ошибочно полагает, что данное обстоятельство лишает обвиняемого возможности их оспорить и выработать тактику защиты в судебном заседании.
Указывает, что Ш. и его защита в порядке ч.4 ст.217 УПК РФ не ходатайствовали о включении свидетеля Б. в список свидетелей защиты, подлежащих вызову в судебное заседание для допроса и подтверждения позиции стороны защиты. Считает, что при составлении обвинительного заключения следователь сам определяет перечень доказательств, на которые будет ссылаться в подтверждение обвинения. Помимо этого, Ш. в соответствии со ст. 47 УПК РФ имеет право заявить суду ходатайство о вызове дополнительных свидетелей, а также имеет право представлять доказательства своей невиновности.
С учетом реальной возможности допроса свидетеля Б. в судебном заседании, считать нарушенным право Ш. на защиту, которое не было бы восполнимо при судебном разбирательстве, оснований не имеется.
Полагает несостоятельным вывод суда о том, что органами следствия не раскрыты и не конкретизированы действия Ш. как злоупотребление должностными полномочиями.
Считает, что в обвинительном заключении подробно указано, какие действия совершены Ш. в нарушение прав и законных интересов подчиненного сотрудника, злоупотребляя своими должностными полномочиями.
Полагает вывод суда о не установлении ряда фактических обстоятельств, подлежащих обязательному доказыванию в соответствии со ст.73 УПК РФ, необоснованным, так как предъявленное Ш. обвинение содержит все предусмотренные ст.ст. 73 и 171 УПК РФ обстоятельства, подлежащие доказыванию (время, место, способ, форму вины и мотивы, совершенного преступления, характер и размер вреда и т.д.).
Указывает, что органами следствия установлен перечень должностных полномочий Ш., указываются конкретные нормативно-правовые акты, определяющие круг служебных полномочий, проверено, вытекали ли действия должностного лица из его полномочий, и связаны ли они с осуществлением прав и обязанностей, которыми это лицо наделено в силу занимаемой должности.
Считает несостоятельным вывод суда о наличии неустранимого в судебном разбирательстве препятствия к рассмотрению уголовного дела, указывая то обстоятельство, что следователь вместо выражения "моральный вред", указал "моральные страдания". Незаконными действиями Ш., в чьем непосредственном подчинении находился Потерпевший N 1 на момент совершения им преступных действий, ему причинен моральный вред.
По мнению автора представления, выводы суда первой инстанции о том, что по делу допущены неустранимые нарушения норм УПК РФ, исключающие возможность постановления судом приговора, либо иного судебного решения, не основаны на законе, в связи с чем, постановление суда первой инстанции подлежит отмене на основании ст.ст.389.15, 389.16 УПК РФ, с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе со стадии подготовки к судебному заседанию.
В апелляционной жалобе потерпевший Потерпевший N 1 считает постановление суда подлежащим отмене, поскольку выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам и суд нарушил уголовно-процессуальный закон.
Указывает, что согласно ст.237 УПК РФ нарушения уголовно-процессуального закона в ходе досудебного производства и при составлении обвинительного заключения являются основанием к возвращению уголовного дела прокурору только в том случае, когда таковые неустранимы в судебном заседании, существенным образом ущемляют законные права и интересы участников уголовного судопроизводства и препятствуют постановке по делу законного и обоснованного решения. Вместе с тем, таких основании, препятствующих рассмотрению уголовного дела по обвинению Ш. судом не установлено.
Указывает, что обвиняемый Ш. и его защита в порядке ч. 4 ст. 217 УПК РФ не ходатайствовали о включении свидетеля Б. в список свидетелей защиты, подлежащих вызову в судебное заседание. Даже если бы обвиняемый и просил о включении Б. в число свидетелей защиты, подлежащих вызову в суд, а следователь этого не сделал, отсутствие в обвинительном заключении изложения показаний части свидетелей нельзя расценивать как нарушение уголовно-процессуального закона, которое неустранимо в судебном заседании. В ходе судебного разбирательства все свидетели, на которых ссылается сторона защиты, могут быть допрошены, и подсудимый и его адвокаты имеют возможность задать им вопросы. Помимо этого, Ш. в соответствии со ст. 47 УПК РФ имеет право заявлять суду ходатайство о вызове дополнительных свидетелей, а также имеет право представлять доказательства своей невиновности.
Полагает, что с учетом реальной возможности допроса свидетеля Б. в судебном заседании, считать нарушенным право Ш. на защиту, которое не было бы восполнимо при судебном разбирательстве, оснований не имеется.
Считает вывод суда о том, что раз злоупотребление должностными полномочиями предполагает совершение должностным лицом корыстной или иной личной заинтересованности действий, входящих в круг его полномочий при отсутствии условий или оснований для их совершения, а Ш. вменяется совершение действий, не входящих в круг его должностных полномочий, то это противоречие якобы неустранимо в судебном разбирательстве. Полагает, что если суд придет к выводу, что действия Ш. не входили в круг его полномочий, то ничто не мешает суду квалифицировать его действия по ч.1 ст.286 УК РФ.
Считает вывод суда о не установлении ряда фактических обстоятельств подлежащих обязательному доказыванию в соответствии ст. ст. 73 УПК РФ является необоснованным, так как предъявленное Ш. обвинение содержит все предусмотренные ст.ст.73 и 171 УПК РФ обстоятельства, подлежащие доказыванию.
Полагает несостоятельным является вывод суда о наличии неустранимого в судебном разбирательстве препятствия к рассмотрению уголовного дела то обстоятельство, что следователь вместо выражения "моральный вред", указал "моральные страдания", так как суд может самостоятельно изменить формулировки в фабуле обвинения.
На основании изложенного просит отменить постановление Кировского районного суда г. Махачкалы от 14.07.2020 г. о возврате прокурору уголовного дела по обвинению Ш. и уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в ином составе суда.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, выслушав участников судебного разбирательства, суд апелляционной инстанции считает постановление суда законным и обоснованным, и не находит оснований для его отмены.
Согласно п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случае, если обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения или акта.
В соответствии с требованиями ст. 220 УПК РФ, обвинительное заключение должно содержать в себе сведения о личности обвиняемого, существе обвинения, месте и времени совершения преступлений, их способах, мотивах, целях, последствиях и других обстоятельствах, имеющих значение для данного уголовного дела; формулировку предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление; перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и краткое изложение их содержания; перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты, и краткое изложение их содержания; обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание; данные о потерпевших, характере и размере вреда, причиненного преступлением.
В соответствии со ст. 220 ч. 1 п. 6 УПК РФ в обвинительном заключении следователь указывает перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты, и краткое изложение их содержания.
Между тем, данные требования закона, как верно указано в судебном решении, органами предварительного следствия не выполнены.
По смыслу п. 1 ч. 1 ст. 237, ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ обвинительное заключение исключает возможность постановления приговора, если в ходе предварительного расследования допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.
Принимая решение о возврате уголовного дела прокурору, суд первой инстанции обосновано указал, что в обвинительном заключении отсутствуют показания Б. как доказательства стороны защиты и краткое их изложение, несмотря на то, что Б. является важным свидетелем защиты. Отсутствие в обвинительном заключении краткого содержания показаний свидетеля Б., допрошенного по ходатайству обвиняемого Ш. на предварительном следствии, как свидетеля защиты, и не включение его в перечень доказательств стороны защиты, лишают его возможности оспаривать отдельные доказательства и выработать тактику защиты в судебном заседание.
Кроме того, как следует из материалов дела, органами следствия Ш. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.285 УК РФ - использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, из корыстной заинтересованности, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов гражданина, а также охраняемые законом интересов общества и государства.
В то же время, при предъявлении обвинения Ш., следствие с одной стороны указывает, что Ш. "являясь лицом постоянно осуществляющим функции представителя власти, а именно должностным лицом прокуратуры Республики Дагестан" "выполняющим организационно-распределительные, административно-хозяйственные функции по общему руководству деятельности Кизилюртовской межрайонной прокуратуры" в силу своих должностных обязанностей не был уполномочен "разрешать сообщения о преступлениях", то есть "проводить процессуальные проверки", в тоже время указывает, что "злоупотребляя должностными полномочиями" Ш. "лично произвел проверочные действия", то есть разрешилсообщение о преступлении, провел процессуальную проверку по сообщению о преступлении, чем злоупотребил должностными полномочиями. Тем самым, следствием дана противоречивая оценка действиям Ш., действующего, в указанном случае, как должностное лицо в рамках своих должностных полномочий. Органами следствия не раскрыты и не конкретизированы его действия как злоупотребление должностными полномочиями.
В соответствии с п. 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 N 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий", по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий судам надлежит, наряду с другими обстоятельствами дела, выяснять и указывать в приговоре, какие именно права и законные интересы граждан или организаций либо охраняемые законом интересы общества или государства были нарушены и находится ли причиненный этим правам и интересам вред в причинной связи с допущенным должностным лицом нарушением своих служебных полномочий. Под существенным нарушением прав граждан или организаций в результате злоупотребления должностными полномочиями или превышения должностных полномочий следует понимать нарушение прав и свобод физических и юридических лиц, гарантированных общепризнанными принципами и нормами международного права, Конституцией Российской Федерации. При оценке существенности вреда необходимо учитывать степень отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу организации, характер и размер понесенного ею материального ущерба, число потерпевших граждан, тяжесть причиненного им физического, морального или имущественного вреда и т.п.
Вопреки указанным требованиям в обвинительном заключении не в полной мере отражено, в чем заключается существенное нарушение прав Потерпевший N 1, причинение физического и имущественного вреда. Следствием в обвинительном заключении причинение вреда определено как причинение Потерпевший N 1 "моральных страданий", в то время как действующее законодательство предусматривает лишь понятие "морального вреда".
Таким образом, следствием в обвинительном заключении не конкретизировано и не раскрыто, в чем выразилось существенное нарушение прав и законных интересов гражданина.
При таких обстоятельствах, суд пришел к обоснованному выводу о том, что изложенное в совокупности свидетельствует о том, что органы предварительного следствия предъявили Ш. неконкретное обвинение, в том числе в связи с неисследованностью в этом обвинении вопросов о том, входили ли такие действия в круг его служебных (должностных) полномочий; причинен ли такими действиями какой-либо вред организации; повлекли ли эти действия существенное нарушение ее прав и законных интересов; имеется ли причинная связь между действиями Ш.. и допущенным им нарушением своих служебных полномочий.
Кроме того, указывая в предъявленном Ш. обвинении, что, помимо существенного нарушения прав и законных интересов организации, его действиями также существенно нарушены охраняемые законом интересы общества и государства, органы предварительного следствия не конкретизировали, в чем именно заключается такое нарушение интересов.
Предъявление Ш. неконкретного обвинения повлекло, нарушение его права на защиту, поскольку обвиняемый вправе знать, в чем он обвиняется; при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию, в том числе, событие преступления, виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы, характер и размер вреда, причиненного преступлением; в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого должны быть указаны, в том числе, описание преступления, а также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с пунктами 1 - 4 части 1 статьи 73 УПК РФ.
Таким образом, вопреки доводам апелляционного представления и апелляционной жалобы, допущенные органом предварительного следствия нарушение положений ст. 220 УПК РФ повлекли нарушение прав участников уголовного судопроизводства, в том числе право на защиту, что исключает возможность постановления судом приговора или иного решения на основе данного заключения, в связи с чем суд первой инстанции правильно принял решение о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.
Нарушений требований уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение постановления, судом первой инстанции не допущено.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд
постановил:
постановление Кировского районного суда г. Махачкалы Республики Дагестан от 14 июля 2020 года о возвращении уголовного дела по обвинению Ш. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ прокурору Республики Дагестан для устранения препятствий его рассмотрения судом - оставить без изменения, апелляционное представление государственного обвинителя Мусаева Р.М. и апелляционную жалобу потерпевшего Потерпевший N 1 - без удовлетворения.
Апелляционное постановление может быть обжаловано в вышестоящий суд в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.
Председательствующий:


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка