Постановление Алтайского краевого суда от 22 мая 2020 года №22-1240/2020

 
АЛТАЙСКИЙ КРАЕВОЙ СУД
 
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
 
от 22 мая 2020 года Дело N 22-1240/2020
Суд апелляционной инстанции Алтайского краевого суда в составе:
председательствующего Шевелевой Р.В.,
при ведении протокола помощником судьи Гартман И.В.,
с участием:
прокурора Сергеевой И.А.,
адвокатов Мовшовича В.Ю., Фокина В.В.,
осужденного Кондрова А.Ю.
рассмотрел в открытом судебном заседании дело по апелляционным жалобам адвокатов Мовшовича В.Ю. и Фокина В.В., осужденного Кондрова А.Ю. на приговор Железнодорожного районного суда г. Барнаула от 30 января 2020 года, которым
Кондров А. Ю., <данные изъяты>
осужден по ч. 1 ст. 318 УК РФ к 2 годам лишения свободы, в соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 1 год 6 месяцев, с возложением на осужденного обязанностей: не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного, один раз в месяц являться на регистрацию в указанный орган в установленные им дни.
Изложив содержание обжалуемого судебного решения, существо апелляционных жалоб, выслушав адвокатов Мовшовича В.Ю., Фокина В.В., осужденного Кондрова А.Ю., поддержавших доводы жалоб, мнение прокурора Сергеевой И.А. о законности и обоснованности приговора, суд апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛ:
приговором суда Кондров признан виновным в том, что ДД.ММ.ГГ в период <данные изъяты>, находясь на участке местности, расположенном <адрес>, применил насилие, не опасное для жизни и здоровья, в отношении оперуполномоченного <данные изъяты> В. в связи с исполнением им, как представителем власти, своих должностных обязанностей.
Преступление совершено при обстоятельствах, установленных судом и подробно изложенных в приговоре.
В судебном заседании осужденный Кондров вину не признал.
В апелляционной жалобе адвокат Мовшович считает приговор суда незаконным, указывает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании, в приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, суд принял одни из них и отверг другие. Обращает внимание на отсутствие совокупности доказательств виновности Кондрова, нарушение принципа презумпции невиновности. Анализируя обстоятельства произошедшего, ссылаясь на показания свидетелей К., Г., потерпевшего В., а также положения должностной инструкции последнего, приводит доводы в обоснование отсутствия в действиях Кондрова состава преступления, поскольку В. во время произошедших событий не находился при исполнении должностных обязанностей, законных оснований для доставления Кондрова в отдел полиции не имел. Указывает на незаконный и провокационный характер действий потерпевшего и сотрудников полиции в отношении осужденного, в результате которых последнему причинены телесные повреждения. В связи с чем полагает, что вывод суда о законности действий потерпевшего В. противоречит исследованным доказательствам. Считает неопровергнутым довод Кондрова о том, что В. мог самостоятельно повредить губу прикусыванием в тот момент, когда самопроизвольно упал с целью имитации нанесения ему Кондровым удара перед понятыми Б. и Б.1, у которых сложились неприязненные отношения с Кондровым в связи с наличием между ними судебных споров; показания указанных свидетелей считает противоречивыми. Полагает, что показания сотрудников полиции подлежат критической оценке, поскольку противоречивы и направлены на сокрытие допущенных ими нарушений, связанных с неисполнением своих обязанностей. Обращает внимание, что процессуальные действия после доставления Кондрова в отдел полиции с ним не проводились, что свидетельствует об отсутствии служебных целей у мероприятий, осуществленных в отношении него. Указывает, что доводы Кондрова об отсутствии его на месте происшествия в <данные изъяты> подтверждаются показаниями свидетеля К.2
Обращает внимание на допущенные в ходе производства по делу существенные нарушения уголовно-процессуального закона, нарушение права на защиту и принципа равноправия сторон, неполноту и односторонность предварительного и судебного следствия, в ходе которых отказано в удовлетворении ряда ходатайств Кондрова и адвокатов, позволяющих подтвердить достоверность показаний осужденного и установить произошедшие события, в частности, об изъятии записей с видеорегистратора автомобиля ППС и принятии мер к их восстановлению для подтверждения доводов осужденного относительно неверно установленного времени совершения преступления; о проведении судебной экспертизы с использованием полиграфа в отношении Кондрова, потерпевшего В., свидетелей Г., К., Б.2, Б.1; об истребовании у операторов мобильной связи информации о том, какими вышками сотовой связи обслуживались соединения сотовых телефонов, находящихся в пользовании свидетелей Г., К., Б.2, потерпевшего В. ДД.ММ.ГГ с целью определения их места положения.
Кроме того, отмечает, что суд, не обеспечив равноправие сторон, не оказав содействие в реализации ими процессуальных прав, в нарушение положений ч. 4 ст. 271 УПК РФ необоснованно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайств о допросе в качестве специалистов психолога- полиграфолога К.3 с целью проверки достоверности показаний потерпевшего и подсудимого, а также инженера-программиста Г.1 относительно возможности восстановления видеозаписи событий, которая была удалена свидетелем Б.1 с ее телефона; о проведении судебно-психологической экспертизы; об осмотре вещественного доказательства - CD- дисков, что привело к нарушению прав участников судопроизводства, а также могло повлиять на выводы суда и вынесение законного и обоснованного решения. В связи с изложенным просит приговор отменить, направить дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе суда.
В апелляционной жалобе осужденный Кондров А.Ю. также считает приговор незаконным, указывая на допущенные судом существенные нарушения уголовно-процессуального закона, необъективность при рассмотрении дела. Отрицает наличие в его действиях состава инкриминируемого преступления, ссылаясь на отсутствие совокупности доказательств, подтверждающих его вину. Полагает, что уголовное дело сфальсифицировано с целью оправдать противоправные действия сотрудников полиции К., Б.2, совершенные в рамках незаконно возбужденного уголовного дела по факту хищения денежных средств его супруги. Обращает внимание, что он <данные изъяты>.
Приводит содержание показаний, данных им в ходе предварительного и судебного следствия, указывая на их последовательность и правдивость. Отмечает, что судом не дана оценка его показаниям, а также факту незаконного применения к нему насилия и спецсредств, злоупотреблению должностными полномочиями со стороны сотрудников полиции.
Полагает, что выводы суда о нахождении В. при исполнении своих должностных обязанностей опровергаются материалами дела, анализируя которые, а также показания свидетелей К.4, К., Г., потерпевшего В., указывает на отсутствие у последнего законных оснований для доставления его в отдел полиции и высказывания ему соответствующих требований. Выражает несогласие с оценкой, данной судом показаниям потерпевшего, который в суде давал противоречивые пояснения относительно цели его приезда.
Считает, что судом не установлено событие преступления, конкретные место и время его совершения, не приняты во внимание его показания о том, что события происходили около <данные изъяты> на усадьбе его дома, что подтверждает наличие у него алиби и фальсификацию материалов дела; не устранены противоречия в части времени преступления между его показаниями и показаниями потерпевшего, а также свидетелей Г., К., Б.2, Б.; не установлены время перемещения его по городу, обстоятельства задержания и последующего содержания в отделе полиции, что свидетельствует о предвзятости суда и необъективном рассмотрении дела. Ставит под сомнение достоверность показаний свидетелей Н., Л., М..
Отмечает, что судом не получены имеющие существенное значение для дела сведения по видеорегистраторам автомобилей полиции, маршрутам перемещения и пробегу автомобилей, записям камер видеонаблюдения в отделе полиции, дате и времени фотоснимка, видеозаписи на телефоне Б.1.
Считает неустановленным факт применения им насилия в отношении оперативного сотрудника в связи с исполнением им своих должностных обязанностей, который опровергается в том числе изъятой с телефона свидетеля Б.1 фотографией, на которой потерпевший не зафиксирован. Указывает на наличие противоречий в показаниях потерпевшего и свидетелей К., Б.2, Г., Б. в части, касающейся нанесения им удара. Обращает внимание, что в приговоре не приведены показания свидетеля Б.2, не указаны мотивы, по которым суд отверг его показания в судебном заседании. Анализируя показания свидетеля Б., Б.1, полагает, что они подлежат критической оценке ввиду сложившихся между ними неприязненных отношений, при этом отмечает, что показания свидетеля Б.1 опровергаются материалами дела, в том числе справкой освидетельствования, заключением СМЭ, допросом свидетелей К.2, К.5, эксперта Ц., свидетеля С..
Считает необоснованным отказ следователя в проведении экспертизы для восстановления видеозаписи с телефона свидетеля Б.1 с целью подтверждения его алиби.
Указывает, что суд в нарушение его права на справедливое и всестороннее исследование доказательств невиновности необоснованно отказал в удовлетворении ходатайств стороны защиты об исследовании в присутствии специалиста вещественных доказательств - двух дисков с записями событий от ДД.ММ.ГГ; о проведении компьютерно-технической экспертизы по указанным дискам с целью установления факта возможности извлечения и восстановления информации с телефона свидетеля Б.1; о допросе свидетеля А. - очевидца задержания его на усадьбе ДД.ММ.ГГ, которая могла уточнить конкретное время событий и подтвердить его алиби; о допросе специалиста Г.1 с целью выяснения вопроса возможности восстановления видеозаписи, установления даты и времени изготовления предоставленной следствием фотографии, ее подлинность, чем нарушены требования ст. 271 УПК РФ. Обращает внимание, что не была изъята информация с камер видеонаблюдения в отделе полиции с целью выяснения, когда, на каком основании и в каком состоянии он был доставлен в отдел полиции ДД.ММ.ГГ.
Суд не привел мотивы, по которым без исследования и проверки одни показания признал достоверными, а представленные стороной защиты и подсудимым доказательства, подтверждающие его алиби, необоснованно отверг, чем существенно нарушил требования ст.ст. 15,73, 87, 240, 244 УПК РФ.
В апелляционной жалобе адвокат Фокин В.В. также указывает на несправедливость и незаконность приговора ввиду допущенных судом существенных нарушений уголовно-процессуального закона, несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, ставит вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое рассмотрение в иной суд г. Барнаула. Обращает внимание, что описательно-мотивировочная часть приговора в нарушение требований ст.ст. 299, 307 УПК РФ не содержит полного описания события преступления, с указанием конкретного времени, места его совершения, не учтены противоправные действия потерпевшего и мотивы поведения Кондрова. Приводит доводы в обоснование отсутствия доказательств вины Кондрова в совершении инкриминируемого преступления.
Указывает, что судом не опровергнуты показания Кондрова относительно его непричастности к совершению инкриминированного преступления, фальсификации уголовного дела с целью оправдать противоправные действия сотрудников полиции К. и Б.2, совершенные в рамках необоснованно возбужденного уголовного дела по заявлению К.5 о хищении у нее денежных средств.
Полагает, что выводы суда о нахождении В. при исполнении своих должностных обязанностей опровергаются материалами дела, сделаны без оценки его должностного регламента. Считая необоснованной ссылку суда на положения Федерального закона "О полиции", которые являются общими и не раскрывают содержание должностных обязанностей В., указывает, что деятельность В. регламентируется Федеральным законом "Об оперативно-розыскной деятельности". Анализируя показания свидетелей К.4, Г., содержание данного ею поручения о доставлении Кондрова в отдел полиции, указывает на отсутствие у потерпевшего законных оснований для этого. В обоснование незаконности действий Кондрова обращает внимание, что выписка из приказа о назначении его на должность не соответствует удостоверению. Выражает несогласие с оценкой, данной судом противоречивым показаниям потерпевшего, в том числе в части, касающейся цели его приезда к Кондрову.
Полагает, что в ходе производства по делу не установлены событие преступления, конкретные место и время его совершения, не приняты во внимание показания Кондрова о том, что события происходили около <данные изъяты> на усадьбе его дома; не дана оценка незаконным действиям сотрудников полиции, превышению ими должностных полномочий. Указывает на противоречия в показаниях осужденного, потерпевшего и свидетелей в части времени совершения преступления, а также относительно нанесения Кондровым удара в область лица потерпевшего. При этом обращает внимание, что в приговоре в нарушение требований ст. 220 УПК РФ не дана оценка показаниям свидетеля Б.2, не приведено их содержание.
Считает, что к показаниям Г., К.,В. необходимо отнестись критически, поскольку они, будучи заинтересованными в исходе дела, дали показания с целью оправдать свои незаконные действия. Анализируя показания свидетелей Б.,Б.1, полагает, что они подлежат критической оценке ввиду сложившихся между ними и осужденным неприязненных отношений. Выражает несогласие с оценкой, данной судом показаниям свидетеля К.2 в части времени событий. По своему оценивая показания свидетелей Л., М., С. и Ц., отрицает доказанность факта причинения Кондровым телесного повреждения потерпевшему.
Указывает, что приобщение следователем У. фотоснимка задержания Кондрова подтверждает существование видеозаписи с камеры телефона свидетеля, которая могла подтвердить алиби Кондрова, однако, следователем не приняты меры к ее восстановлению, соответствующая экспертиза не проведена.
Обращает внимание на допущенную судом необъективность при рассмотрении дела и исследовании доказательств, отмечая, что суд немотивированно отверг ходатайства стороны защиты и осужденного, направленные на установление события преступления и конкретного времени его совершения; не проверил доказательства стороны защиты, подтверждающие алиби Кондрова; не исследовал и не дал оценку видеозаписи от ДД.ММ.ГГ, которая была изъята на два оптических диска с сотового телефона Б.1.
Указывает на то, что телефон свидетеля изъят ненадлежащим образом, отсутствуют сопроводительные документы и сведения о приобщении телефона и протокола его осмотра к материалам дела; не согласен с датой изъятия телефона у Б.1; оспаривает соответствие протокола осмотра предметов (телефона) требования уголовно-процессуального закона, а также законность принятого решения об изъятии информации с камеры телефона свидетеля.
Полагает, что судом необоснованно в нарушение требований ст. 271 УПК РФ и права осужденного на защиту отказано в удовлетворении ходатайств об исследовании вещественных доказательств в виде двух оптических дисков с привлечением специалиста, о допросе следователя Б.3, эксперта П. по факту проведения осмотра телефона ДД.ММ.ГГ, допросе в качестве специалиста Г.1 относительно возможности восстановления видеозаписи из памяти телефона, а также времени и даты фотоснимка, в проведении компьютерно-технической экспертизы по дискам, в допросе свидетеля А., которая являлась очевидцем задержания Кондрова и могла уточнить время преступления.
Указывает, что судом не устранены противоречия между показаниями Н. и осужденного, а также иными доказательствами в части времени совершения преступления и перемещения Кондрова по городу после задержания сотрудниками полиции.
В возражениях прокурор просит приговор, как законный и обоснованный, оставить без изменения, жалобы адвокатов и осужденного - без удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб и возражений, суд апелляционной инстанции принимает следующее решение.
Рассмотрение уголовного дела проведено судом в соответствии с положениями главы 36 УПК РФ, определяющей общие условия судебного разбирательства, а также глав 37-39 УПК РФ, регламентирующих процедуру рассмотрения уголовного дела.
Выводы суда о виновности осужденного в совершении преступления при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора, основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, содержание и анализ которых приведены в приговоре. Собранные по делу доказательства, в том числе и те, с оценкой которых выражают несогласие адвокаты и осужденный, оценивались судом в соответствии со ст. 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности - достаточности для постановления обвинительного приговора. Мотивы принятого судом решения по результатам оценки доказательств изложены в приговоре, как этого требует ст. 307 УПК РФ.
Доводы адвокатов и осужденного о непричастности последнего к инкриминируемому преступлению, в частности о том, что он насилие в отношении В. не применял, а, напротив, сам подвергся противоправным действиям со стороны сотрудников полиции; телесные повреждения потерпевший В. мог получить в результате инсценировки падения и самостоятельного прикусывания губы, были проверены судом, признаны несостоятельными, поскольку противоречат фактическим обстоятельствам, установленным по делу на основании исследованных в судебном заседании доказательств, среди которых
показания потерпевшего В., подробно и последовательно пояснившего об обстоятельствах, локализации и механизме нанесения ему удара Кондровым, подтвердившего показания в ходе очной ставки с последним;
показания свидетелей К., Б.2, которые, являясь очевидцами произошедшего, дали аналогичные показания, подтвердили, что Кондров выражался нецензурной бранью в ответ на предложение В. проследовать в отдел полиции для допроса в качестве свидетеля по уголовному делу, возбужденному на основании заявления К.5, после чего толкнул В. и нанес ему удар кулаком правой руки в область челюсти с левой стороны, отчего В. упал на землю;
показания свидетеля Г., следователя, в производстве которой находилось уголовное дело по факту совершения хищения денежных средств с банковской карты К.5, в рамках расследования этого дела она вынесла поручение о доставлении в отдел полиции на допрос Кондрова, оперативное сопровождение по делу осуществлял в том числе В., во время общения с которым Кондров, толкнув последнего в грудь, замахнулся кулаком правой руки, направив кулак в область лица В., после чего она услышала "шлепок" и последний упал на землю, а позже сообщил, что Кондров его ударил, сам удар она не видела, так как находилась за Б.2,К., которые выше ее;
показания свидетелей Б.1,Б. которые являлись непосредственными очевидцами описываемых событий, видели нанесение удара Кондровым потерпевшему и подтвердили факт агрессивного поведения осужденного в отношении сотрудников полиции;
показания свидетеля К.4, которому потерпевший сразу после совершения в отношении него преступления рассказал об обстоятельствах произошедшего, кроме того, подтвердившего, что в целях реализации исполнения поручения следователя о доставлении на допрос Кондрова и проведении иных следственных действий, а также для обеспечения безопасности сотрудников полиции он для оказания содействия следователю кроме К., которому было отписано выполнение поручения, выделил дополнительных сотрудников Б.2 и В.;
заключения экспертов *** от ДД.ММ.ГГ, *** от ДД.ММ.ГГ о наличии у В. телесного повреждения, его локализации, механизме и давности причинения;
заключение биологической экспертизы, согласно выводов которой кровь на салфетке, изъятой в ходе осмотра места происшествия, могла принадлежать В.;
протоколы проверок показаний потерпевшего, а также свидетелей <данные изъяты> на месте, в ходе которых указанные лица подтвердили обстоятельства произошедшего, изложенные ими ранее;
протоколы осмотра места происшествия, выемки и осмотра предметов и документов, в том числе телефона свидетеля Б.1, в ходе которого извлечена имеющаяся на нем информация, записанная на два оптических диска, на которых обнаружено и осмотрено фото момента задержания Кондрова свидетелями Б.2, К.;
поручение о производстве отдельных следственных действий (оперативно-розыскных, розыскных мероприятий) от ДД.ММ.ГГ, данное следователем Г., согласно которому сотрудникам ОУР ОП по <адрес> поручено в числе прочего доставить на допрос Кондрова,
иные, исследованными в судебном заседании доказательствами.
При этом суд обоснованно пришел к выводу о достоверности показаний потерпевшего и свидетелей, изобличающих Кондрова в совершении инкриминируемого преступления, содержание которых изложено в приговоре в той мере, в какой они имеют значение для дела.
Вопреки доводам жалоб, используя указанные в приговоре доказательства, суд обоснованно исходил из того, что показания данных лиц подробны, последовательны, не содержат существенных противоречий, в том числе в части объема и характера противоправных действий Кондрова, влияющих на правильность установления судом обстоятельств совершения им преступления и доказанность его вины.
Оснований для оговора осужденного потерпевшим и свидетелями обвинения, предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, судом не установлено, не приведено объективных данных о наличии таких обстоятельств и в апелляционных жалобах. Так, потерпевший и свидетели, согласно протоколу судебного заседания, пояснили, что не испытывают неприязненных отношений к Кондрову, оснований для оговора не имеют. Профессиональная деятельность потерпевшего и свидетелей из числа сотрудников полиции, как и тот факт, что между осужденным и свидетелями Б.,Б.1 имелись споры гражданско-правового характера, не могут свидетельствовать о заинтересованности указанных лиц в осуждении Кондрова.
Кроме того, суд апелляционной инстанции обращает внимание, что потерпевший и свидетели излагали обстоятельства произошедшего с учетом субъективного восприятия, с учетом места нахождения каждого из свидетелей, являвшихся очевидцами произошедшего; имеющиеся противоречия и расхождения в показаниях допрошенных по делу лиц устранены в судебном заседании путем исследования их показаний, данных в ходе предварительного расследования, и получили справедливую оценку в приговоре.
Доводы жалоб о том, что в ходе очных ставок с Кондровым свидетели К.,Б.2,Г. поясняли, что самого удара не видели, а видели лишь замах сжатой в кулак руки Кондрова в область лица В., после чего тот упал, чему суд оценки не дал, основанием для вывода о том, что Кондров не наносил удар В., не являются, так как показания этих свидетелей согласуются с показаниями В. и не противоречат им, более того, в ходе проверки показаний на месте каждый из свидетелей продемонстрировал, где он находился и что конкретно видел, данные показания согласуются с показаниями свидетеля В. о том, что именно Кондров нанес ему удар в область лица и опровергают показания Кондрова о том, что В. сам упал.
Суд также дал оценку показаниям свидетеля Б., указав, что в качестве доказательства принимает показания данного свидетеля при допросе в качестве свидетеля и в ходе проверки показаний на месте в период предварительного следствия, так как именно данные показания согласуются с показаниями других свидетелей, а также с показаниями самого осужденного о том, что супруги Б.,Б.1 вместе стояли напротив его ворот. В связи с чем к показаниям данного свидетеля при проведении очной ставки с Кондровым, где он пояснил, что находился у своего гаража, услышав шум, вышел и увидел лежащего перед воротами Кондрова мужчину, а момента удара не видел, суд обоснованно отнесся критически.
Неуказание в приговоре полного текста показаний свидетеля Б.2 основанием для отмены приговора не является, так как показания данного свидетеля по юридически значимым обстоятельствам аналогичны показаниям свидетеля К., чьи показания подробно приведены в приговоре, что судом и указано.
Вопреки доводам жалоб, справка об обследовании В. от ДД.ММ.ГГ не противоречит заключению судебно-медицинской экспертизы, проведенной по делу. Как следует из заключения судебно-медицинской экспертизы, у потерпевшего обнаружена ссадина на слизистой нижней губы слева, образование которой возможно во время указанных в приговоре событий. Проводивший первоначальное обследование потерпевшего при доставлении бригадой "скорой помощи" врач С., выдавший справку о наличии ушиба мягких тканей и не указавший о наличии ссадины, пояснил в судебном заседании, что потерпевшего не помнит, так как за сутки проходит шестьдесят и более человек, согласно представленной ему справке видимых ссадин не было, что не противоречит выводам экспертизы, так как действительно видимых ссадин у В. не обнаружено, ссадина находилась на слизистой нижней губы.
Доводы осужденного и адвокатов о том, что В. мог сам прикусить себе губу, так как в заключении судебно-медицинской экспертизы не исключено причинение данной ссадины путем самостоятельного прикусывания, также являются несостоятельными, так как в судебном заседании из показаний потерпевшего и свидетелей установлено, что данная ссадина образована от удара Кондровым, при этом в заключении эксперта отмечено, что она могла образоваться от удара твердым тупым объектом. В связи с чем предположения стороны защиты опровергнуты исследованными в судебном заседании доказательствами.
Все доказательства, приведенные в приговоре в обоснование вины осужденного, правильно признаны судом как полученные в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, каких-либо оснований для признания их недопустимыми судом не установлено, основания ставить под сомнение объективность оценки доказательств у суда апелляционной инстанции отсутствуют.
Вопреки доводам жалоб суд дал надлежащую оценку доказательствам, представленным стороной защиты, и указал по каким причинам они не свидетельствуют о невиновности Кондрова. Свои выводы в данной части суд надлежаще мотивировал, с чем нет повода не согласиться.
Кроме того, суд на основании исследованных в судебном заседании доказательств пришел к верному выводу о том, что потерпевший В., прибывший ДД.ММ.ГГ по месту жительства Кондрова в связи с необходимостью исполнения поручения следователя Г. в части осуществления доставления на допрос Кондрова (в рамках уголовного дела, возбужденного по заявлению К.5 о хищении принадлежащих ей денежных средств), сообщивший о цели своего визита, предъявивший служебное удостоверение, при общении с Кондровым находился при исполнении своих должностных обязанностей, что для осужденного являлось очевидным.
Должностное положение и полномочия потерпевшего установлены судом на основании требований Федерального закона "О полиции", что следует из описания преступного деяния, признанного судом доказанным, а также подтверждено исследованными в судебном заседании доказательствами, в том числе выпиской из приказа о назначении В. на должность оперуполномоченного <данные изъяты> и выпиской из должностного регламента оперуполномоченного В., согласно п. 9.16 которого он обязан исполнять в пределах своих полномочий поручения в письменной форме органа дознания, следователя. Кроме того, нахождение В. при исполнении своих должностных обязанностей в момент причинения ему телесного повреждения осужденным подтверждается табелем учета рабочего времени.
При этом тот факт, что поручение следователя Г. было направлено резолюцией на исполнение К., на что обращено внимание в жалобах, не ставит под сомнение правильность выводов суда об осуществлении потерпевшим В. функций представителя власти в отношении Кондрова и нахождении его на месте совершения преступления именно в связи с исполнением своих должностных обязанностей. Указанные выводы подтверждаются показаниями свидетеля К.4, начальника отделения уголовного розыска, пояснившего об указании в поручении следователя ответственного исполнителя, в качестве которого им был назначен К., при этом к реализации соответствующего поручения в зависимости от складывающейся ситуации допускаются и иные сотрудники полиции, в данном случае им было принято решение о выделении дополнительных сотрудников Б.2 и В.. Подтверждается данное обстоятельство и показаниями свидетелей Г.,Б.2,К.
Доводы жалоб о неправомерных действиях сотрудников полиции, отсутствии у них законных оснований для доставления Кондрова в отдел полиции являются несостоятельными и основанием для отмены приговора не являются. Как следует из материалов дела, оперативные сотрудники действовали во исполнение поручения следователя Г., вынесенному ею в ходе расследования уголовного дела, возбужденного по факту хищения денежных средств К.5, для доставления Кондрова для допроса после того, как было установлено, что денежные средства с банковской карты К.5 были перечислены на кошелек Кондрова (данное уголовное дело было возбуждено именно по заявлению К.5, обратиться с которым в полицию по его собственным словам посоветовал Кондров). При этом как установлено в ходе судебного заседания, В. предлагал ему проехать в отдел полиции для допроса и провести другие следственные действия (в частности осмотр места происшествия), каких-либо насильственных противоправных действий по принудительному доставлению Кондрова либо вхождению без его разрешения в его жилище, не предпринимал, однако Кондров оскорблял его и применил в отношении него насилие.
Доводы Кондрова о том, что все действия происходили на принадлежащей ему территории (по его пояснениям ворота были установлены вглубь принадлежащего ему земельного участка и территория наравне с забором принадлежала ему), основанием для признания действий сотрудников полиции неправомерными не являются, так как в судебном заседании установлено, что все происходило "на улице", т.е. за забором огороженной усадьбы осужденного, сотрудники полиции, в том числе В., внутрь не заходили и не предпринимали таких попыток во время происходящих событий.
Учитывая вышеизложенное, а также показания потерпевшего, свидетелей Г.,К.4,Б.2,К., суд апелляционной инстанции полагает, что доводы жалоб о том, что на месте происшествия находился следователь, что по имеющемуся в деле поручению ранее в этот день работали Б.2,К., что другого поручения не выдавалось, основанием для вывода о том, что В. во время инкриминируемых событий не находился при исполнении своих должностных обязанностей, не являются.
Доводы жалоб о том, что сотрудники полиции, явившись во второй раз к Кондрову, спровоцировали его, учитывая произошедшие ранее в этот день события, когда Б.2,К. также предпринимали попытки доставить его из дома в отдел полиции, нельзя признать состоятельными и оправдывающими действия осужденного. При общении В. с Кондровым потерпевший пытался объяснить необходимость явки последнего в отдел полиции, каких-либо неправомерных действий в отношении него не предпринимал, однако Кондров оскорблял его как представителя власти, применил к нему насилие. Действия же Б.2,К., совершенные ранее в этот день, предметом настоящего судебного разбирательства не являются. Также не являются предметом настоящего судебного разбирательства доводы стороны защиты о происходивших после совершения преступления Кондровым событиях (как и по какому маршруту возили Кондрова после его задержания, при каких обстоятельствах проходило его доставление в отдел полиции и его допрос). При этом, как видно из материалов дела, в частности выводов заключения служебной проверки, проведенной по обращению осужденного, противоправных действий со стороны В. не установлено.
Доводы жалоб о том, что свидетель Б.1 вела съемку на принадлежащий ей телефон с момента выхода Кондрова из ворот, и видеозапись подтверждает показания Кондрова, являются предположением, которое опровергнуто в судебном заседании. Так, свидетель Б.1 пояснила в судебном заседании, что телефон она достала после того, как произошел удар; в момент, когда Кондров ударил потерпевшего, телефон находился у нее в кармане; она думала, что снимает видео, но она была в таком волнении, что толком никуда не нажала, сразу удалила все из телефона, не просматривая ничего. В дальнейшем при осмотре информации, изъятой из памяти мобильного телефона свидетеля, установлено наличие файла с изображением трех мужчин, как указано следователем, сотрудников полиции Б.2,К. применяющих прием к Кондрову, дата и время создания файла установить не представилось возможным ввиду удаления этих сведений, иных файлов, относящихся к событию преступления, не установлено (<данные изъяты>). Имеющееся в протоколе осмотра фото, вопреки доводам жалоб, подтверждает показания свидетелей, являвшихся очевидцами произошедшего, о том, что после нанесения удара Кондровым потерпевшему, последний упал, а Б.2,К. применили к Кондрову спецприемы и спецсредства.
Доводы защиты о нарушениях при изъятии сотового телефона Б.1, приобщении к материалам дела и осмотре дисков с информацией, извлеченной с данного телефона, также нельзя признать состоятельными, так как следователь У. пояснила в судебном заседании, что оснований для упаковки данного телефона не имелось, целью его изъятия являлось извлечение удаленной информации; имеющиеся следы на самом телефоне значения не имели, тем более, что телефон после произошедшего находился у свидетеля Б.1, которая продолжала им пользоваться. По ее рапорту следователем - криминалистом с использованием специального программного обеспечения из телефона свидетеля была извлечена удаленная информация, вся информация была указана на дисках, которые она осмотрела и описала в протоколе осмотра этих дисков.
Доводы жалоб о несоответствии протокола осмотра места происшествия времени, месту и участвующим в нем лица, в частности оспаривается участие в нем В., были также проверены судом, обоснованно признаны несостоятельными, так как потерпевший пояснил об участии в проведении данного действия. При этом частичное совпадение времени проведения данного действия (с <данные изъяты>) и времени приезда бригады "скорой помощи" на место происшествия (<данные изъяты>) не свидетельствует о его фальсификации.
Несогласие осужденного и стороны защиты с принятыми судом во внимание доказательствами, как и с их оценкой в приговоре, не может свидетельствовать о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного заседания, недоказанности вины осужденного, непричастности последнего к инкриминированному ему деянию, как и об обвинительном уклоне суда.
При этом приведенные в жалобе доводы фактически сводятся к переоценке доказательств по делу, что при отсутствии нарушения судом правил их оценки недопустимо. Новых обстоятельств, позволяющих поставить под сомнение выводы суда, в жалобах не содержится.
Таким образом, оценив тщательно и всесторонне исследованные и представленные сторонами доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины Кондрова в содеянном и правильно квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 318 УК РФ.
Доводы апелляционных жалоб о том, что органом предварительного следствия и судом не было установлено точное время совершения преступления, являются несостоятельными, поскольку в ходе производства по делу все предусмотренные ст. 73 УПК РФ обстоятельства, подлежащие доказыванию, в том числе время, место, способ и другие обстоятельства совершения вмененного преступления установлены, исследованы судом всесторонне, полно, объективно и нашли отражение в описательно-мотивировочной части приговора. Время и место совершения преступления установлены судом с учетом обстоятельств дела, показаний потерпевшего, свидетелей и письменных доказательств. Обвинительное заключение составлено в соответствии с требованиями ст.220 УПК РФ, содержит указание на необходимые фактические обстоятельства, формулирующие содержание обвинения Кондрова по ч.1 ст.318 УК РФ, в том числе временной промежуток, не ранее и не позднее которого совершено вмененное ему преступление, и конкретное место совершения инкриминируемого деяния. Более того, Кондров также не отрицает, что сотрудники полиции, в том числе В., приезжали к нему в указанный день, все события происходили у ворот приусадебной территории дома осужденного.
Каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона, допущенных на стадии предварительного и судебного следствия, препятствующих вынесению по делу законного и обоснованного итогового решения, не установлено. Расследование уголовного дела проведено в рамках установленной законом процедуры, с соблюдением прав всех участников уголовного судопроизводства. Судом не выявлено и из материалов дела не усматривается объективных данных, указывающих на чью-либо заинтересованность в осуществлении уголовного преследования осужденного, на предвзятое отношение к нему следователя, неполноту и обвинительный уклон предварительного следствия, фальсификацию доказательств. Указываемые осужденным и адвокатами в жалобах обстоятельства об обратном не свидетельствуют.
Вопреки доводам апелляционных жалоб о необъективности суда при рассмотрении уголовного дела, а также об односторонней оценке доказательств при постановлении приговора, суд апелляционной инстанции отмечает, что судом первой инстанции дело рассмотрено с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, в соответствии с принципами справедливости, состязательности, равноправия сторон и презумпции невиновности. Как видно из протокола судебного заседания, в ходе судебного разбирательства исследованы все существенные для исхода дела доказательства, представленные сторонами. Все ходатайства, в том числе заявленные осужденным и защитниками, были предметом обсуждения участников процесса, рассмотрены судом в соответствии с требованиями ст. 271 УПК РФ, с приведением мотивов принятого решения по каждому из ходатайств. Отказ суда в удовлетворении ряда ходатайств стороны защиты, на что обращено внимание в апелляционных жалобах, не свидетельствует об обвинительном уклоне и нарушении процессуальных прав Кондрова. В частности судом по ходатайству защиты принимались меры к вызову и допросу в качестве свидетеля А., однако она не явилась, в судебном заседании был допрошен А.1 (супруг А.), пояснивший, что ни ему, ни его жене по обстоятельствам уголовного дела ничего неизвестно, они вместе подъехали к дому, видели лишь стоящую чужую машину у входа, после чего ушли домой, адвокат решилнавязать, что это было ДД.ММ.ГГ, но они говорили, что не помнят числа, также он указал, что по состоянию здоровья А. не может явиться в судебном заседании. При таких обстоятельствах очередное ходатайство стороны защиты о вызове А. в суд для допроса в качестве свидетеля обоснованно было отклонено.
Данных о том, что суд препятствовал стороне обвинения или защиты в предоставлении, либо исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для дела, судом апелляционной инстанцией не установлено.
Нельзя признать состоятельными доводы жалоб о нарушении судом первой инстанции положений ч. 4 ст. 271 УПК РФ по причине отказа в допросе в качестве специалистов Кузнецовой и Гладких, явившихся по инициативе стороны защиты.
Основанием к допросу специалистов, по мнению защиты, явились: К.3 - возможность установить достоверность показаний потерпевшего и осужденного, и проведение психолого-психофизиологической экспертизы с использованием полиграфа; Г.1, имеющего специальные познания в компьютерно-технической области, с целью выяснения вопроса, возможно ли восстановить удаленную запись (видео/фото), дату и время изготовления их, в том числе и фотографии, представленной следствием при восстановлении информации с телефона Б.1. С аналогичным ходатайством обратился адвокат Мовшович В.Ю. и в ходе апелляционного рассмотрения дела.
Согласно ст. 58 УК РФ специалист - лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном УПК РФ, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию. При этом вызов специалиста и порядок его участия в уголовном судопроизводстве определяются статьями 168 и 251,270 УПК РФ.
Таким образом, доводы защиты об обязательном допросе приглашенного защитником лица в качестве специалиста основаны на неверном толковании ст. 58 УПК РФ.
Из материалов уголовного дела следует, что специалисты, о допросе которых ходатайствовали адвокаты и осужденный, в производстве по уголовному делу участия не принимали. В силу действующего уголовно-процессуального закона, правовой позиции Верховного Суда РФ психофизиологические исследования, а соответственно и пояснения специалистов в этой области, к числу допустимых доказательств не относятся, так как оценка доказательств с точки зрения их достоверности является исключительной прерогативой суда. Что касается содержания дисков, исследования вопросов восстановления видеозаписи, сделанной Б.1 то согласно материалов уголовного дела содержимое дисков отражено в протоколах осмотра от ДД.ММ.ГГ в <данные изъяты> том числе отражен установленный файл с изображением трех мужчин, при этом указано, что время и дату создания указанной фотографии не представляется возможным установить ввиду удаления этих сведений и невозможности их восстановления, иных фото и видеофайлов, имеющих отношение к расследуемому преступлению, не обнаружено. Кроме того, из показаний свидетеля Б.1 следует, что съемку она стала вести уже после нанесения осужденным удара потерпевшему.
При таких обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно принял решение об отказе в допросе данных лиц в качестве специалистов.
С учетом вышеизложенного не нашел законных оснований к допросу указанных лиц и суд апелляционной инстанции. При этом суд апелляционной инстанции также обращает внимание, что положения ч. 4 ст. 271 УПК РФ не возлагают на суд обязанность в каждом без исключения случае допрашивать в качестве специалиста лицо, явившееся по инициативе сторон. Решение об удовлетворении подобного рода ходатайства может быть принято только при соблюдении требований статей 58, 86, 168 и 270 УПК РФ.
Ходатайство об осмотре CD-дисков в судебном заседании также обоснованно отклонено, так как в материалах уголовного дела имеется протокол осмотра содержимого телефона Б.1, произведенного уполномоченными должностными лицами: следователем - криминалистом Б.4 с участием эксперта отдела криминалистики П., которыми извлечена информация, имеющаяся в памяти телефона и записана на два диска. Содержимое указанных дисков впоследствии подробно осмотрено следователем У., в производстве которой находилось уголовное дело, в протоколе их осмотра, с которым стороны ознакомлены, находятся фотографии содержимого дисков, изъятый в ходе осмотра снимок также отражен в протоколе осмотра. В связи с чем оснований для просмотра дисков в судебном заседании также обоснованно не установлено.
Материалы дела, как в стадии предварительного следствия, так и в судебном заседании, исследованы с достаточной полнотой и в дополнительной проверке не нуждаются. Поэтому с доводами жалоб о предвзятости суда и обвинительном уклоне согласиться нельзя.
Наказание осужденному назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности виновного, в том числе тех, на которые обращено внимание в апелляционных жалобах, совокупности указанных в приговоре смягчающих наказание обстоятельств при отсутствии отягчающих, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
Выводы суда о назначении Кондрову наказания в виде лишения свободы с применением ст.73 УК РФ достаточно мотивированы в приговоре, с приведенными мотивами соглашается и суд апелляционной инстанции.
С учетом фактических обстоятельств дела, степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности Кондрова, оснований для применения ст.64, ч.6 ст.15 УК РФ, а также замены назначенного наказания принудительными работами в порядке ст.53.1 УК РФ суд апелляционной инстанции, как и суд первой инстанции, не усматривает.
Назначенное осужденному наказание соответствует характеру и степени общественной опасности содеянного, данным о его личности, и такое наказание, по мнению суда апелляционной инстанции, следует признать справедливым.
Таким образом, оснований для отмены приговора по доводам жалоб не имеется.
Вместе с тем суд апелляционной инстанции полагает необходимым изменить приговор в части взыскания с осужденного в пользу потерпевшего в счет возмещения морального вреда, так как считает, что указанная судом сумма не соответствует требованиям закона и установленным в судебном заседании обстоятельствам. С учетом характера и степени общественной опасности содеянного, конкретных обстоятельств дела, степени физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями потерпевшего, которому причинен вред, выраженных им в судебном заседании (<данные изъяты>), материального положения осужденного размер компенсации морального вреда необходимо снизить до 10 000 рублей, находя данный размер справедливым, разумным и отвечающим требованиям закона.
Нарушений уголовно-процессуального, уголовного закона, влекущих отмену приговора, не допущено.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
ПОСТАНОВИЛ:
приговор Железнодорожного районного суда г. Барнаула от 30 января 2020 года в отношении Кондрова А. Ю. изменить, снизить размер взысканной с Кондрова А. Ю. в пользу потерпевшего В. в счет возмещения морального вреда суммы до 10 000 рублей, в остальной части оставить приговор без изменения, апелляционные жалобы адвокатов и осужденного - без удовлетворения.
Председательствующий Р.В. Шевелева


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка