Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Чувашской Республики

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА ЧУВАШСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 9 июня 2021 года Дело N 22-1231/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Чувашской Республики в составе:

председательствующего судьи Никитина С.В.,

судей Севастьянова А.А., Рыскова А.Н.,

при ведении протокола помощником судьи Павловым М.Ю.,

с участием:

прокурора Николаева Е.О.,

адвоката Медведевой Л.Ю.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам адвоката Медведевой Л.Ю., осужденного Милидонова М.Г., апелляционному представлению государственного обвинителя Васильевой Т.А. на приговор Чебоксарского районного суда Чувашской Республики с участием коллегии присяжных заседателей от 5 марта 2021 года в отношении

Милидонова М.Г., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца дер. <данные изъяты>, проживающего по адресу: <адрес>, <данные изъяты>, судимого Новочебоксарским городским судом Чувашской Республики по приговору от 30 июня 2016 года по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ к 3 годам лишения свободы, освобожденного 28 декабря 2018 года по отбытию наказания.

Заслушав доклад судьи Севастьянова А.А., выступление адвоката, поддержавшей доводы жалоб, прокурора, поддержавшего апелляционное представление, судебная коллегия,

установила

Вердиктом коллегии присяжных заседателей от 26 февраля 2021 года Милидонов М.Г. признан виновными в том, что он, 8 сентября 2020 года покушался на умышленное причинение смерти ФИО1, а затем, в то же время и в том же месте, с целью убийства, нанес 26 ударов ножом пресекающему его действия ФИО2.

Приговором Чебоксарского районного суда от 5 марта 2021 года на основании вердикта Милидонов М.Г. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 Уголовного кодека Российской Федерации (далее УК РФ) в отношении потерпевшего ФИО1, а также ч. 3 ст. 30 и п.п. "а,б" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Ему назначено наказание: по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК РФ в виде 5 лет 6 месяцев лишения свободы; по ч. 3 ст. 30 и п.п. "а,б" ч. 2 ст. 105 УК РФ в виде 6 лет 6 месяцев лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 год.

На основании ч. 2 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, окончательно назначено Милидонову М.Г. наказание в виде 9 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы сроком на 1 год с установлением ограничений и возложением обязанности в соответствии с ч. 1 ст. 53 УК РФ.

Приговором разрешены вопросы о мере пресечения и зачете времени содержания под стражей в срок наказания в соответствии с положениями ст. 72 УК РФ, судьба вещественных доказательств.

В счет возмещения ущерба постановлено взыскать с Милидонова М.Г. в пользу Территориального фонда обязательного медицинского страхования Чувашской Республики 62869 рублей 11 копеек, затраченных на лечение потерпевших.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Васильева Т.А., не оспаривая законность вердикта и обоснованность квалификации, полагает приговор подлежащим изменению в части назначенного наказания.

Обращает внимание, что в резолютивной части суд признал Милидонова М.Г. виновным, но не указал его полные имя и отчество. За преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК РФ, суд назначил наказание ниже низшего предела санкции, хотя обоснованно пришел к выводу об отсутствии основания для применения положений ст. 64 УК РФ.

Суд в приговоре не привел вид рецидива, являющегося опасным и излишне указал на ограничения после назначения наказания по ч. 3 ст. 30 и п.п. "а,б" ч. 2 ст. 105 УК РФ, т.к. они устанавливаются после назначения наказания по совокупности преступлений. Считает, что суд назначил Милидонову М.Г. излишне мягкое наказание за оба преступления, просит усилить наказание за каждое преступление и по совокупности.

В апелляционных жалобах.

- Адвокат Медведева Л.Ю. считает приговор подлежащим отмене, т.к. вердикт вынесен присяжными с нарушением тайны совещательной комнаты, когда после удаления коллегии присяжных для уточнения ответов, старшина покидала совещательную комнату с вопросным листом.

Считает, что суд должен был переквалифицировать содеянное Милидоновым М.Г. на ч. 1 ст. 114 УК РФ и применить при назначении наказания кроме положений ст. 65 УК РФ, еще и положения ст. 64 УК РФ, не учел в должной мере, что потерпевшие нанесли осужденными удары руками и ногами по голове и телу.

Считает, что в приговоре имеется противоречие, когда суд признает Милидонова М.Г. виновным в покушении на убийство и одновременно учитывает его действия, связанные с оказанием помощи потерпевшему ФИО2 - просил вызвать тому скорую помощи, нес на носилках. Усматривает в этом добровольный отказ Милидонова от доведения умысла на убийство до конца.

Полагает, что приговор подлежит отмене.

Также адвокатом представлено возражение на апелляционное представление прокурора, в котором выражается несогласие с мнением государственного обвинителя о чрезмерно мягком наказании.

- Осужденный Милидонов М.Г. в апелляционной жалобе и дополнениях к ней считает приговор несоответствующим вердикту коллегии присяжных. Полагает, что вердиктом установлены такие обстоятельства уголовного дела, при которых его действия подлежат квалификации, как совершенные при превышении необходимой обороны, поскольку он защищался от нападения со стороны потерпевших ФИО1 и ФИО2 ст. 114 УК РФ или ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 108 УК РФ. Об этом свидетельствует утвердительный ответ присяжных на вопрос, что он совершил свои действия в ответ на нанесенные ему ФИО1 и ФИО2 удары ногами и руками по голове, телу. Тем самым, установлено, что он не совершил бы преступление, если бы не подвергся нападению, т.е. он защищался. Он не нанес ни одного удара после того, как потерпевший встал с него и отошел. Он оказал ему посильную помощь при транспортировке, дождался сотрудников полиции, которым сообщил о случившемся.

В связи с этим, считает незаконным взыскание с него средств на лечение потерпевших, т.к. действовал при самообороне.

В любом случае, суд неверно и излишне квалифицировал его действия как совокупность преступлений, поскольку должен был квалифицировать только по ч. 3 ст. 30 и п.п. "а,б" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Либо, учитывая, что он добровольно отказался от умысла в отношении ФИО2, по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 и п. п. "а,з" ч. 2 ст. 111 УК РФ.

Суд поставил противоречивые вопросы, поскольку в первом вопросе указывалось, что он нанес ножевой удар ФИО1, дождавшись, когда тот выйдет из подъезда. Из ответа на пятый вопрос следует, что он стал с целью убийства наносить ножевые удары ФИО2, который помешал ему убить ФИО1.

Из ответа же на вопрос 9 следует, что он намеревался убить ФИО1 и ФИО2 за то, что они стали наносить ему удары руками и ногами. То есть он изначально намеревался убить их обоих за то, что они его избили, а не сначала ФИО1, а потом ФИО2, что исключает квалификацию по п. "б" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Обвинительный приговор, постановленный на противоречивом вердикте, подлежит отмене.

При совещании коллегии присяжных была нарушена тайна совещательной комнаты, поскольку из нее выходила старшина присяжных с вопросным листом. Суд отказал ему в истребовании записи камеры видеонаблюдения, считает это необходимым.

Суд не удалился в совещательную комнату при рассмотрении ходатайства защиты о назначении экспертизы и не выдал постановление об отказе.

Суд нарушил его право на защиту, необоснованно отклонив его ходатайства, а именно, ходатайство о проведении следственного эксперимента относительно удержания его ФИО2 на асфальте, которое было заявлено ввиду противоречий между показаниями свидетеля ФИО3 и его показаниями, а также ФИО2. Отклонено ходатайство об исключении из числа доказательств фототаблицы проверки показаний ФИО3. В деле есть его рисунки, составленные по показаниям ФИО2, которые противоречат показаниям ФИО3.

Отклонено ходатайство о проведении эксперимента для выяснения механизма перехода ножа из его руки в руку свидетеля ФИО4, что было нужно для проверки его показаний о добровольности его передачи.

Суд отказался допросить перед присяжными заседателями свидетеля защиты ФИО5 и просмотреть имеющуюся у нее видеозапись того, какие у него были телесные повреждения на следующий день после происшествия. Суд же решилосновываться только на протоколе его освидетельствования, проведенного следователем. Хотя имелся еще и его осмотр при поступлении в изолятор временного содержания.

Отклонено ходатайство о проведении судебно-психологической экспертизы в отношении свидетелей и потерпевших. Ее необходимость вытекала из заключения эксперта N 603, где указано, что 8 сентября 2020 года ФИО2 был неадекватен, некритичен, продуктивному контакту доступен ограничено.

Приводит в жалобе выдержки из показаний свидетелей ФИО3, ФИО4, ФИО6, ФИО7, потерпевших, обосновывая их противоречия в моментах причины и обстоятельств нанесения ножевых ранений обоим потерпевшим, передачи ножа.

Суд оставил без рассмотрения его жалобы на недостатки предварительного следствия, не зафиксировавшего первоначальные следы преступления на руках потерпевших и свидетелей, не оформившего явку с повинной. Не учел существенные противоречия в показаниях свидетелей ФИО3 и ФИО4, указывающие на возможное преступление, предусмотренное ст. 307 УК РФ, на незаконность действий следователя и государственного обвинителя, незаконно отказал в признании недопустимыми доказательствами показания свидетелей ФИО3 и ФИО4, протокол его освидетельствования следователем от 9 сентября 2020 года.

Суд оставил без внимания его показания о том, что удары ФИО2 он наносил, лежа на спине, и начал наносить в том момент, когда от действий ФИО2 стал задыхаться. Удар ФИО1 также был нанесен им из положения лежа не целенаправленно, а когда тот нагибался над ним. Свидетели ФИО4 и ФИО3 не говорили, что видели момент нанесения ножевых ранений и суд необоснованно сделал вывод, что он говорил, будто размахивал ножом, а получение потерпевшими телесных повреждений при таком способе нанесения ударов невозможно.

В материалах дела не содержится заключение эксперта, с которым его знакомил следователь, где указано, что телесные повреждения могли образоваться при всех представленных обстоятельствах.

Суд не удовлетворил его ходатайство об истребовании из ИВС и просмотре видеозаписи его очной ставки со свидетелем ФИО4, что опровергло бы ее слова о том, что он оказал на нее давление.

Не удовлетворил его отвод государственному обвинителю и не предоставил возможности обжаловать это решение, также как лишил его возможности обжаловать постановление суда от 11 января 2021 года о назначении судебного заседания на 19 января 2021 года, ограничившись простым письменным ответом, хотя жалобу должен был рассматривать Верховный суд ЧР.

Суд не обратил внимание на нарушение, выразившееся в том, что он был лишен возможности оспаривать обвинительное заключение, подавать за него ходатайства, поскольку дело было направлено в суд в тот же день, как ему вручена копия этого документа.

Считает, что он был ограничен в своем праве на подготовку к судебному заседанию.

Суд не учел явку с повинной смягчающим наказание обстоятельством, хотя установлено, что он сам добровольно сообщил прибывшим сотрудникам полиции, что нанес телесные повреждения потерпевшим. Не признал смягчающим наказания обстоятельством п. "ж" ч. 1 ст. 61 УК РФ, о совершении преступления при нарушении условий правомерности необходимой обороны, что следует из вердикта присяжных.

В соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ не признал раскаяние в содеянном, извинения перед потерпевшими и частичное возмещение морального вреда. Психологическую жизненную травму оттого, что является сиротой. Провокацию со стороны потерпевших и примирение с ними.

Между тем, совокупность обстоятельств дела и его поведение после преступления указывают на возможность применения положений ст. 64 УК РФ.

С приведением положений уголовного и уголовно-процессуального закона, разъяснений, содержащихся в постановлениях Пленумов ВС РФ, считает, что суд нарушил требования, относящиеся к постановке вопросов перед присяжными, в том числе и по ходатайству защиты, что остались не отражены фактические обстоятельства дела, подлежащих установлению присяжными заседателями исходя из исследованных доказательств и содержания прений сторон, суд нарушил правила составления приговора.

При формировании коллегии присяжных задавался вопрос о том, знакомы ли кто-либо из них с судьей, государственным обвинителем, защитником, подсудимым, потерпевшими. При этом, никто о таком знакомстве не заявил. Между тем, самих потерпевших в зале судебного заседания не было, о чем он указывал председательствующему.

Считает незаконными пояснения, данные государственным обвинителем Николаевым Е.О. перед присяжными заседателями относительно случаев освобождения лица от уголовной ответственности, полагает, что это могло повлиять на ответы при вынесении вердикта. Присяжные, давая ответ на вопрос 9, могли считать, что исходят из его пояснений.

С приведением выдержек из протокола судебного заседания считает, что имеет место допущенное председательствующим незаконное воздействие на присяжных со стороны обвинения, умаление доказательств защиты путем вызывания недоверия к ним, изложение перед присяжными обстоятельств дела, не имевшихся в действительности (к примеру, описание действий потерпевшего ФИО2, свидетеля ФИО4, противоречащее данным показаниям), ограничение его (Милидонова) прав председательствующим при исследовании доказательств в присутствии присяжных.

В напутственном слове председательствующий не упомянул о доказательствах, свидетельствующих в пользу подсудимого, только об уличающих его в преступлении.

Проверив материалы дела, заслушав стороны, обсудив доводы апелляционных жалоб и представления, судебная коллегия приходит к выводу о том, что приговор в отношении Милидонова М.Г. подлежит отмене на основании п.п. 2 и 4 ст. 389.15 УПК РФ.

Так, при формировании вопросного листа, кроме основных вопросов, указанных в п.п. 1-3 ч. 1 ст. 339 УПК РФ, перед присяжными был поставлен вопрос N 9. Судебная коллегия пришла к выводу, что формулировка этого вопроса, отражающего позицию защиту в силу ч. 2 ст. 338 УК РФ, содержала внутреннее противоречие, а утвердительный ответ присяжных заседателей на него привел к такой противоречивости вердикта, при котором исключается возможность постановления приговора.

Согласно содержанию вопросного листа, перед присяжными были поставлены вопросы N 1-3 и 5-7, в которых отражались описание преступных деяний, выяснялось, совершил ли эти действия Милидонов М.Г. и виновен ли он в их совершении.

Ответами на вопросы 1-3 по эпизоду покушения на убийство ФИО1 присяжные ответили утвердительно, что Милидонов М.Г., 8 сентября 2020 года, с 20 до 21 часа 25 минут, на почве личных неприязненных отношений, возникших к ФИО1 после ссоры в квартире N 5 дома 2 по ул. Парковая пос. Новое Атлашево, находясь возле первого подъезда этого дома, вооружившись ножом и дождавшись, когда ФИО1 выйдет из подъезда, имея намерение лишить жизни, нанес ему этим ножом не менее одного удара в область расположения жизненно важных органов - живота, причинив тяжкий вред здоровью, а также раны рук, причинившие легкий вред здоровью, но не смог довести свои действия до конца по независящим от него обстоятельствам, ввиду пресечения его действий третьим лицом (ФИО2) и своевременным оказанием медицинской помощи.

Ответами на вопросы 5-7 присяжные ответили утвердительно, что 8 сентября 2020 года, с 20 до 21 часа 25 минут, Милидонов М.Г., находясь возле первого подъезда дома 2 по ул. Парковая пос. Новое Атлашево, после вышеописанных обстоятельств, находясь в положении лежа на асфальте, вооружившись ножом, имея намерение лишить жизни ФИО2, предпринимавшего действия по задержанию Милидонова М.Г. и пресекавшего его действия, нанес сидящему на нем ФИО2 не менее 26 ударов ножом в область грудной клетки и туловища, причинив ему телесные повреждения, повлекшие легкий и тяжкий вред здоровью. Однако Милидонов М.Г. не смог довести свои действия до конца по независящим от него обстоятельствам, а именно в результате пресечения его действия ФИО2 и очевидцем, которые удерживали руку Милидонова, другим очевидцем, который отобрал нож у Милидонова М.Г., а также вследствие своевременного оказания квалифицированной медицинской помощи ФИО2 и ФИО1.

Указанные вопросы были поставлены исходя из существа предъявленного Милидонову М.Г. обвинения и содержания исследованных доказательств обвинения.

Осужденный Милидонов М.Г., не отрицая свою причастность к нанесению ножевых ранений обоим потерпевшим, в ходе судебного следствия утверждал о других фактических обстоятельствах дела. Согласно его показаниям, ФИО1, ФИО2 и другое лицо напали на него у подъезда, повалили на асфальт, наносили ему удары руками и ногами по голове и телу, отчего он, лежа, стал размахивать ножом и мог причинить ранение ФИО1.

Ножевые ранения ФИО2 нанес в тот момент, когда тот, продолжая нападение, сидя на нем, начал его душить.

Полагает, что он защищался от неправомерных действий потерпевших.

Таким образом, его позиция относительно причин и фактических обстоятельств нанесения телесных повреждений потерпевшим была противоположна тому описанию преступного деяния, что были указаны в вопросах 1 и 5.

Вопросный лист был сформирован с учетом позиции Милидонова М.Г., что отвечает требованиям ч. 2 ст. 338 УПК РФ, и в него были внесены вопросы N 9-11.

При этом вопрос 9 сформулирован следующим образом: "если даны утвердительные ответы на 1 и 5 вопросы, то доказано ли, что указанные в них действия совершил Милидонов М.Г. в ответ на нанесенные ему ФИО1 и ФИО2 удары ногами и руками по голове, телу?".

Вопрос N 10: "если на 9 вопрос дан утвердительный ответ, то виновен ли Милидонов М.Г. в совершении указанных действий. Вопрос N 11: "заслуживает ли Милидонов М.Г. снисхождения".

Судебная коллегия пришла к выводу, что ссылка в вопросе N 9 на утвердительные ответы, установленные в вопросах 1 и 5, внесена необоснованно, поскольку утвердительные ответы на эти вопросы в предложенной присяжным редакции исключают возможность совершения Милидоновым М.Г. преступных действий по отношению к потерпевшим в ответ на примененное ими к нему насилие. В этом случае мотивом нанесения телесных повреждений ФИО1 оказывалась не ссора в квартире, а защита от нападения потерпевшего на осужденного, потерпевший ФИО2 из лица пресекающего незаконные действия Милидонова М.Г., становился лицом, совершающим в отношения осужденного действия, создающие угрозу его здоровью.