Определение Судебной коллегии по уголовным делам Кировского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ КИРОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 13 июля 2021 года Дело N 22-1191/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Кировского областного суда в составе:

председательствующего судьи Каштанюк С.Ю.,

судей Ждановой Л.В., Кульгускина А.В.

при секретаре Малковой О.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственных обвинителей Зоновой А.Н. и Вылегжанина Р.А., апелляционной жалобе потерпевшей ФИО10 на постановленный с участием присяжных заседателей приговор Юрьянского районного суда Кировской области от 26 мая 2021 года, которым

ФИО1, <дата> года рождения, уроженец <адрес>, пенсионер, имеющий среднее специальное образование, в браке не состоящий, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>2, несудимый,

оправдан по ч.1 ст. 105 УК РФ на основании п.п. 1 и 4 ч.2 ст. 302 УПК РФ в связи с вынесением присяжными заседателями оправдательного вердикта ввиду неустановления события преступления.

Мера пресечения ФИО1 в виде заключения под стражу отменена.

Процессуальные издержки постановлено возместить за счет государства.

Разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

За оправданным ФИО1 в соответствии с главой 18 УПК РФ признано право на реабилитацию.

Уголовное дело направлено руководителю Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Кировской области для производства предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого по данному делу.

Заслушав доклад судьи Каштанюк С.Ю., изложившей содержание приговора, доводы апелляционных представления и жалобы потерпевшей Потерпевший N 1, выслушав выступления прокурора Зоновой А.Н., поддержавшей доводы представления, просившей приговор суда отменить и дело направить на новое судебное разбирательство, выступления адвокатов Кокорина А.Л., Мусихина Л.В. и оправданного ФИО1, возражавших против удовлетворения апелляционных представления и жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Органами предварительного расследования ФИО1 обвинялся в совершении <дата> в период с 10 до 17 часов у дома по адресу: <адрес> умышленного убийства ФИО11, а именно в том, что в ходе ссоры нанес ФИО11 удар обухом топора по голове, отчего Боков упал на землю, после чего обхватил Бокова руками за шею и сдавил её, лишив Бокова доступа воздуха, до тех пор, пока потерпевший не перестал подавать признаки жизни. Своими действиями ФИО1 причинил ФИО11 закрытый косо-поперечный разгибательный перелом левого большого рога подъязычной кости, закрытый косо-поперечный разгибательный перелом щитовидного хряща по передней срединной линии, квалифицированные как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, повлекшие смерть потерпевшего на месте происшествия в результате механической асфиксии.

После убийства ФИО11 ФИО1 в этот же день, скрывая следы преступления, топором отчленил от туловища голову, нижние и верхние конечности, расчлененные части тела ФИО11 сложил в мешки, которые в багажнике своего автомобиля отвез и сбросил в реку Медянка.

Действия ФИО1 органами предварительного следствия квалифицированы по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

На основании оправдательного вердикта присяжных заседателей в отношении ФИО1 судом постановлен оправдательный приговор в связи с неустановлением события преступления.

В апелляционной жалобе потерпевшая Потерпевший N 1 выражает несогласие с приговором суда.

В обоснование доводов жалобы указывает, что ФИО1 сам признавался в том, что убил её сына ФИО11, рассказывал и показывал, как совершил убийство; а ранее он был судим за убийство своей жены;

на присяжных заседателей было оказано давление, в частности, дочерью ФИО1, которая является депутатом Мурыгинской поселковой Думы и многие в Юьянском районе её знают;

присяжные заседатели имеют судимых близких родственников, в связи с чем, не могли исполнять функции присяжных заседателей;

защитники ФИО1 в судебном заседании своим поведением и высказываниями давали присяжным понять, что от тех, якобы, скрывают правду, а также заявляли, что ФИО1 избивали и заставили признаться.

Потерпевшая в жалобе просит разобраться в деле, отменить приговор суда и направить уголовное дело на новое судебное разбирательство.

В апелляционном представлении государственными обвинителями ставится вопрос об отмене приговора, а также постановления об отказе в удовлетворении ходатайства о признании доказательства недопустимыми от 21.05.2021 и направлении дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии подготовки к судебному разбирательству.

В обоснование доводов апелляционного представления указано:

Оправдательный вердикт в отношении ФИО1 вынесен незаконным составом коллегии присяжных заседателей, поскольку присяжные заседатели N 4 и N 5, вошедшие в основной состав коллегии, скрыли сведения о привлечении их близких родственников к уголовной ответственности, а присяжный заседатель N 2, которая являлась старшиной коллегии присяжных заседателей, скрыла информацию о своем знакомстве с дочерью подсудимого ФИО1

Был нарушен принцип равноправия сторон в судебном заседании, поскольку во вступительном заявлении стороной защиты не было высказано мнение о порядке исследования доказательств, при этом защита анализировала выступление государственного обвинителя, пыталась дискредитировать сторону обвинения в глазах присяжных, а также во вступительном заявлении защитники ссылались на заключения экспертов и протоколы допросов экспертов, то есть приступили к анализу доказательств, которые присяжным еще не были представлены, что запрещено законом.

Сторона защиты неоднократно и существенно нарушала требования ст.ст. 335, 336, 337 УПК РФ, а принятые председательствующим судьей меры не являлись достаточными для предотвращения этих нарушений и устранения незаконного воздействия на коллегию присяжных заседателей. Так, во вступительном заявлении адвокат ФИО2 сказал, что форма судопроизводства с участием присяжных была ими выбрана, поскольку они "устали добиваться правды по данному делу, так как ФИО1 преступления не совершал, стал жертвой полицейского беспредела". При допросе экспертов ФИО30, ФИО12, ФИО13 вопросы адвокатов не имели отношения к фактическим обстоятельствам уголовного дела и были направлены на возбуждение у присяжных заседателей сомнений в доказательственном значении экспертных заключений, дискредитацию экспертов как специалистов. Защитники задавали экспертам вопросы, не связанные с разъяснением или дополнением заключения, в непонятных участникам процесса формулировках, а также наводящие вопросы и вопросы, носящие предположительный характер, выходящие за рамки экспертного исследования, при этом адвокат ФИО2 сам давал на них ответы, доводя голословную информацию до присяжных заседателей. В нарушение ч. 7 ст. 335 УПК РФ в судебном заседании защитники выясняли вопросы процедуры проведения экспертизы, осведомленности следователя о результатах экспертизы до получения экспертного заключения; доводили до сведения присяжных заседателей информацию о дате и содержании постановления о возбуждении уголовного дела; перебивали экспертов, подчеркивали, что эксперт, в частности ФИО42., не может дать ответа на их вопросы, что спрашивать его бесполезно и смеялись над его ответами. При этом председательствующий, вопреки требованиям ст. 335 УПК РФ, не реагировал на поведение защитников и допускаемые ими нарушения.

В нарушение положений ч. 2 ст. 282 УПК РФ вызванного в судебное заседание эксперта ФИО30 в присутствии присяжных заседателей первой допрашивала сторона защиты, а не сторона обвинения.

При допросе потерпевшей Потерпевший N 1, свидетелей Свидетель N 7, Свидетель N 11, Свидетель N 12, защитники касались обстоятельств расследования уголовного дела, выходящих за рамки компетенции присяжных заседателей, а также задавали вопросы, направленные на дискредитацию работы оперативных и следственных органов по делу. Так, у Свидетель N 7 спросили, присутствовал ли он при извлечении сотрудниками полиции мешка с останками трупа из воды; у свидетеля Свидетель N 11 выяснялись вопросы об обстоятельствах явки ФИО1 с повинной и об установлении круга лиц, проживавших в доме, около которого было совершено преступление; пытаясь поставить под сомнения показания потерпевшей Потерпевший N 1, защитник выяснял, кому она писала письма в связи с пропажей сына, и ссылался на наличие противоречий в показаниях потерпевшей при отсутствии таковых. Пытался очернить работу правоохранительных органов и подсудимый ФИО1 в ходе его допроса.

Председательствующий должным образом не отреагировал на ряд допущенных нарушений стороной защиты, не разъяснил присяжным заседателям, что они не должны принимать сказанное во внимание.

Присяжным заседателям было представлено доказательство, полученное с нарушением требований УПК РФ, а именно явка ФИО1 с повинной от 21.07.2020, которая, в нарушение требований п. 6 ч. 1 ст. 51 УПК РФ, получена в отсутствие защитника и без разъяснения ФИО1 прав, предусмотренных ст. 51 Конституции РФ. В признании доказательства недопустимым стороне обвинения суд отказал, и явка с повинной была использована адвокатами с целью дискредитации работы правоохранительных органов и в подтверждение доводов о том, что ФИО1 вынудили дать признательные показания, при этом защитник ФИО2 доводил до сведения присяжных заседателей обстоятельства получения явки с повинной, что выходит за рамки компетенции присяжных, а председательствующий на допущенное нарушение вновь не отреагировал.

При оглашении заключения экспертизы N 203 от 20.08.2020 защитник зачитал ее исследовательскую часть, то есть довел до сведения присяжных методику проведения экспертизы, что недопустимо, а также ссылался на протокол выемки крови, который не был исследован в судебном заседании.

После оглашения экспертизы адвокат ФИО2 задал вопрос присяжным, что действующим законодательством не предусмотрено. При этом проигнорировал запрет на это со стороны председательствующего.

В ходе судебных прений, в нарушение требований ст. 336 УПК РФ, защитники выходили за пределы вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, так адвокат ФИО25 исказил показания оперативного сотрудника Свидетель N 10, защитник ФИО2 сообщил, что в оправдание позиции подзащитного они хотели довести до присяжных заседателей "как все было на самом деле, как собирались доказательства, в том числе признательные показания ФИО1, однако им не дали это сделать, так как эти обстоятельства они не имеют права доводить до присяжных заседателей". На замечание председательствующего защитник не отреагировал, выражал несогласие с действиями судьи, перебивал судью и продолжил доводить до присяжных недопустимую информацию. Вместо анализа представленных доказательств защитник ФИО2 критиковал выступление государственного обвинителя, искажал как речь гособвинителя, так и показания свидетелей, в частности Свидетель N 1 и Сандакова; ссылался на неполноту проведенного следствия, на несуществующие в материалах уголовного дела документы, а именно "протокол осмотра места происшествия от 28.05.2018"; пытался сформировать у присяжных предубеждение к доказательствам, представленным стороной обвинения.

О незаконных методах ведения следствия в прениях заявлял и ФИО1, в связи с чем, председательствующий сказал ему, что "об этом нельзя рассказывать присяжным", что последние могли расценить как запрет доведения до них информации, которая имела место в действительности.

В репликах адвокат ФИО2 пытался опорочить показания засекреченного свидетеля Свидетель N 8, перед присяжными ставил под сомнение не только достоверность, но и допустимость этого доказательства, а также вновь поставил под сомнение допустимость представленных стороной обвинения доказательств, на что председательствующий не отреагировал, не попросил присяжных не принимать во внимание комментарии адвоката.

В напутственном слове председательствующий судья, в нарушение ч. 3 ст. 340 УПК РФ, излагая показания свидетеля ФИО14, привел лишь часть доказательства, оправдывающего подсудимого, часть же доказательства, уличающего ФИО1, не привел.

По мнению авторов представления, совокупность допущенных нарушений уголовно-процессуального закона, их систематичность и целенаправленность, недостаточность действий судьи по пресечению незаконного поведения стороны защиты, не могли не повлиять на формирование у присяжных заседателей негативного мнения о ходе предварительного расследования и судебного рассмотрения и на содержание ответов присяжных при вынесении вердикта. В связи с чем, оправдательный приговор не может быть признан законным и его необходимо отменить.

В возражениях защитники ФИО25 и ФИО2 считают приговор суда законным и справедливым, просят оставить его без изменения, а апелляционные представление и жалобу - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалобы, поступивших на них возражений, выслушав мнения участников процесса, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно части первой статьи 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего лишь при наличии таких нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов.

В соответствии с положениями п. 2 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ основанием отмены приговора является вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей.

Из положений ч. 3 ст. 328 УПК РФ следует, что кандидаты в присяжные заседатели обязаны правдиво отвечать на задаваемые вопросы, а также представлять необходимую информацию о себе и об отношениях с другими участниками процесса.

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 23 от 22.11.2005 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей", сокрытие кандидатами в присяжные заседатели, впоследствии включенными в состав коллегии, информации, которая могла повлиять на принятие решения по делу и лишила стороны права на мотивированный и немотивированный отвод, является основанием для отмены приговора.

Как видно из материалов уголовного дела, перечисленные выше требования уголовно-процессуального закона и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации соблюдены не были.

Из протокола судебного заседания следует, что при формировании коллегии присяжных заседателей кандидатам в присяжные заседатели задавались вопросы, направленные на установление обстоятельств, которые могли повлиять на принятие ими решения по делу, в том числе прокурором был задан вопрос о том, у кого из них близкие родственники, то есть супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки либо все иные лица, состоящие в родстве, привлекались к уголовной ответственности, но не были осуждены, являются подозреваемыми или обвиняемыми по уголовным делам, имеют непогашенные или погашенные судимости (стр. 14 протокола судебного заседания). Эти сведения могли быть использованы для реализации каждой из сторон права на мотивированный и немотивированный отвод. При этом кандидатам в присяжные заседатели разъяснялась обязанность дать правдивые ответы на вопросы для того, чтобы убедиться в их объективности и беспристрастности при рассмотрении данного дела (стр. 5-6 протокола судебного заседания), однако кандидаты в присяжные заседатели ФИО15 (кандидат N 4) и ФИО16 (кандидат N 5), впоследствии вошедшие в основной состав коллегии и принимавшие участие в вынесении вердикта, данные разъяснения не выполнили и скрыли важные сведения о своих близких родственниках (стр. 14-15 протокола судебного заседания).

Так, из приобщенных к представлению государственных обвинителей документов следует, что приговором Юрьянского районного суда Кировской области от 05 июля 2018 года ФИО17 (супруг присяжного заседателя ФИО15) признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 238, ч. 1 ст. 238 УК РФ и ему назначено наказание в виде штрафа в размере 12000 рублей, а сын присяжного заседателя - ФИО18 на момент формирования коллегии присяжных заседателей являлся обвиняемым по уголовному делу за совершение преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 158, ч. 1 ст. 158 УК РФ.

Сын присяжного заседателя ФИО19 - ФИО20 ранее, будучи несовершеннолетним, привлекался к уголовной ответственности за совершение преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 2 ст. 158, п.п. "а, б" ч. 2 ст. 158 УК РФ, уголовные дела в отношении него были прекращены Юрьянским районным судом Кировской области, соответственно, 10.11.2005 и 20.12.2005 на основании ст. 25 УПК РФ (в связи с примирением сторон).

В возражениях на доводы апелляционного представления защитник ФИО25 сослался на то, что вопрос был задан прокурором всем присяжным заседателям одновременно, не понятен для них, не воспринимаем и на ответ отведено всего несколько секунд, кроме того, вопрос не был связан с обстоятельствами, которые препятствуют участию кандидатов в присяжные заседатели в рассмотрении данного уголовного дела.

Однако из протокола судебного заседания, напротив, усматривается, что после заданного прокурором указанного выше вопроса один из кандидатов в присяжные заседатели (кандидат N 7) сообщила о наличии у брата погашенной судимости и данное обстоятельство, как того требует закон, являлось предметом обсуждения с участием сторон (стр. 14-15 протокола судебного заседания), что опровергает доводы стороны защиты о невоспринимаемости вопроса прокурора кандидатами в присяжные заседатели, об отсутствии времени на осмысление вопроса и дачу ответа.

Поскольку кандидаты в присяжные заседатели ФИО15 и ФИО16 скрыли важные сведения о привлечении своих близких родственников к уголовной ответственности за совершение преступлений, сторона обвинения обоснованно указывает в апелляционном представлении, что была лишена возможности в полной мере воспользоваться своим правом на отвод, как мотивированный, так и немотивированный, указанных кандидатов в присяжные заседатели, что повлияло на формирование законного состава коллегии присяжных заседателей.

Таким образом, включение в состав коллегии присяжных заседателей кандидатов, которые скрыли имеющую значение информацию, лишив тем самым сторону обвинения заявить отвод присяжным заседателям N 4 (ФИО15) и N 5 (ФИО16), не только ставит под сомнение законность и объективность суда, рассмотревшего дело, но и свидетельствует о вынесении вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей, что является основанием для отмены приговора.

Что касается доводов апелляционного представления о сокрытии кандидатом в присяжные заседатели ФИО22 (кандидат N 2), которая впоследствии была избрана старшиной коллегии присяжных заседателей, информации о своем знакомстве с дочерью подсудимого ФИО1 - ФИО21, проживающей в <адрес>, о чем кандидатам в присяжные заседатели прокурором был задан вопрос (стр. 15 протокола судебного заседания), то судебная коллегия отмечает следующее.

Из приобщенных к апелляционному представлению документов усматривается, что постановлением от 11.09.2017 N 30/316 территориальной избирательной комиссии Юрьянского района Кировской области "Об определении общих результатов выборов депутатов Думы Мурыгинского городского поселения Юрьянского района Кировской области четвертого созыва 10 сентября 2017 года" ФИО21 избрана депутатом Думы Мурыгинского городского поселения Юрьянского района Кировской области четвертого созыва по Мурыгинскому четырехмандатному избирательному округу N 3, при этом выдвинута кандидатом в депутаты она была решением Юрьянского районного местного отделения партии "Единая Россия".

Вместе с тем, достоверных сведений о том, что на момент выдвижения ФИО21 кандидатом в депутаты руководителем выдвинувшего её партийного органа являлась ФИО22, прокурором суду апелляционной инстанции не представлено. Официальным документом, подтверждающим указанные сведения, приобщенная к апелляционному представлению распечатка с сайта политической партии не является. Кроме того, не представлено прокурором суду апелляционной инстанции и данных, объективно подтверждающих факт личного знакомства присяжного заседателя ФИО22 и дочери ФИО1 - ФИО21

В связи с чем, указанные доводы апелляционного представления судебная коллегия во внимание не принимает.

Вместе с тем, заслуживают внимания следующие доводы апелляционного представления.

Согласно ч. 7 ст. 335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями.

В соответствии с указанными положениями закона, сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера, в том числе, о недопустимости доказательств, о нарушении УПК РФ при получении доказательств, их истребовании, задавать наводящие вопросы, в какой-либо форме оценивать доказательства во время судебного следствия, выяснять вопросы о возможной причастности к преступлению иных лиц, не являющихся подсудимыми по рассматриваемому делу, ссылаться в обоснование своей позиции на не исследованные в присутствии присяжных заседателей доказательства, на недопустимые доказательства и иное. Эти требования закона в соответствии со ст.ст. 336 и 337 УПК РФ должны соблюдаться и в ходе судебных прений, при произнесении реплики и последнего слова.