Дата принятия: 09 ноября 2021г.
Номер документа: 22-102/2021
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ СУДА ЧУКОТСКОГО АВТОНОМНОГО ОКРУГА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 9 ноября 2021 года Дело N 22-102/2021
Судебная коллегия по уголовным делам суда Чукотского автономного округа в составе
председательствующего судьи Трушкова А.И.,
судей Коровиной М.С., Малова Д.В.,
при секретаре Бондаревой Н.Г.,
с участием прокурора Ахмадиева С.Р.,
осуждённого Шодиева З.Б. и
его защитника - адвоката Кустова И.С.
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу осуждённого Шодиева З.Б. (с учётом дополнения к ней) и апелляционную жалобу его защитника адвоката Кустова И.С. на приговор Анадырского районного суда Чукотского автономного округа от 30 июня 2021 года, которым
Шодиев, <дата> года рождения, уроженец <адрес> Узбекской ССР, гражданин РФ, имеющий среднее профессиональное образование, военнообязанный, женатый, имеющий на иждивении 2 малолетних детей, работающий электромонтёром ГП ЧАО "Чукоткоммунхоз", зарегистрированный по месту жительства по адресу: Чукотский автономный округ, <адрес>, г.<адрес>, фактически проживающий по адресу: Чукотский автономный округ, <адрес>, г.<адрес>, не судимый,
осуждён за совершение преступления, предусмотренного пунктом "а" части 4 статьи 264 УК РФ, к наказанию в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима сроком 6 лет с назначением дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на срок 3 года;
в приговоре разрешены вопросы о начале исчисления срока отбытия наказания, зачёте времени содержания под стражей в срок лишения свободы на основании пункта "б" части 3.1 статьи 72 УК РФ, об изменении меры пресечения на заключение под стражу, о частичном удовлетворении гражданских исков и о взыскании с осуждённого в пользу Потерпевший N 1 Н.М. в счёт возмещения денежной компенсации морального вреда 600 тысяч рублей, об оставлении без рассмотрения гражданского иска Потерпевший N 1 Н.М. о взыскании в её пользу и в пользу несовершеннолетнего истца ежемесячной денежной компенсации за потерю кормильца, о взыскании с осуждённого в доход федерального бюджета процессуальных издержек в размере 5 тысяч рублей, о судьбе вещественных доказательств.
Заслушав доклад судьи Трушкова А.И., изложившего содержание приговора суда, доводы апелляционных жалоб и возражений на них, мнение прокурора Ахмадиева С.Р., возражавшего против удовлетворения апелляционных жалоб, осуждённого Шодиева З.Б. и его защитника - адвоката Кустова И.С., поддержавших апелляционные жалобы,
установила:
Приговором Анадырского районного суда Чукотского автономного округа от 30 июня 2021 года Шодиев осуждён за нарушение вечером 19 января 2020 года на автодороге пгт Угольные Копи-3 - перекрёсток дорог "автоподъезд до аэропорта до г.Анадыря - пгт Угольные Копи-3" в пгт Угольные Копи Анадырского района Чукотского автономного округа им как лицом, находящимся в состоянии алкогольного опьянения и управляющим автомобилем, правил дорожного движения при проявлении преступной небрежности, повлекшее по неосторожности смерть человека. Шодиевым были нарушены пункт 1.3, абзац 1 пункта 1.5, абзац 1 пункта 2.7, пункт 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, утверждённых постановлением Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 года N 1090.
Преступление совершено им при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда (т.5 л.д.4).
В апелляционной жалобе (с учётом дополнения к ней) осуждённый Шодиев указывает на несогласие с приговором суда ввиду его незаконности и необоснованности; просит приговор суда отменить и вынести приговор с переквалификацией действий на часть 3 статьи 264 УК РФ и с назначением наказания, не связанного с лишением свободы (т.5 л.д.59-60, 117-119).
В обоснование жалобы пояснил о недоказанности нахождения его в состоянии опьянения при дорожно-транспортном происшествии, что свидетель У. не обладала сведениями о состоянии опьянения осуждённого, а свидетель П. является заинтересованным лицом, с которым осуждённый ранее имел конфликт, указал о возможности перепутать состояние опьянения с шоковым состоянием, в котором находился осуждённый после ДТП, о неупотреблении спиртного перед поездкой и ДТП; указал о том, что потерпевшая Потерпевший N 1 об опьянении осуждённого на момент исследуемого происшествия узнала лишь со слов Г1 и Ф., которые не были допрошены и не были очевидцами. Осуждённый указал, что судом необоснованно отвергнут довод защиты о неисправности амортизатора как о причине дорожно-транспортного происшествия; указал о возмещении морального ущерба в размере 200 тысяч рублей до судебного заседания и готовности дополнительного возмещения морального вреда в размере одного миллиона рублей.
В апелляционной жалобе защитник осуждённого адвокат Кустов И.С. указал на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела и просил отменить обжалуемый приговор в отношении Шодиева и "вынести по делу новое решение, которым его действия переквалифицировать по ч.3 ст.264 УК РФ и назначить ему наказание, не связанное с лишением свободы" (т.5 л.д.27-31).
В обоснование апелляционной жалобы защитник указал на недоказанность нахождения Шодиева в ходе дорожно-транспортного происшествия в состоянии опьянения, на недопустимость в качестве доказательства акта N 2 от 19 февраля 2020 года в связи с отсутствием при освидетельствовании понятых, на необоснованность отказа в принятии версии защиты об употреблении Шодиевым алкоголя после совершения дорожно-транспортного происшествия, на неисследованность периода непосредственно перед дорожно-транспортным происшествием, на судебное обоснование вывода об опьянении осуждённого в момент ДТП предположениями, на необоснованный отказ суда признать довод защиты о неисправном амортизаторе и неровности на дороге как причинах дорожно-транспортного происшествия.
В возражениях на апелляционные жалобы осуждённого и его защитника, считая доводы жалоб несостоятельными, а приговор суда законным, обоснованным и справедливым, государственный обвинитель просит обжалуемый приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы осуждённого и его защитника - без удовлетворения (т.5 л.д.93-95, 97-98).
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, выслушав мнение сторон, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Всецело подтверждена исследованными в судебном заседании доказательствами, подробно приведёнными в обжалуемом приговоре суда,
вина Шодиева в нарушении им вечером 19 января 2020 года на автодороге пгт Угольные Копи-3 - перекрёсток дорог "автоподъезд до аэропорта до г.Анадыря - пгт Угольные Копи-3" в пгт Угольные Копи Анадырского района Чукотского автономного округа им как лицом, находящимся в состоянии алкогольного опьянения и управляющим автомобилем, повлекшем по неосторожности смерть человека правил дорожного движения - пункта 1.3, абзаца 1 пункта 1.5, пункта 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, утверждённых постановлением Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 года N 1090 (т.5 л.д.4-10).
При установленных судом фактических обстоятельствах им дана верная правовая оценка. В обвинительном приговоре должным образом проанализированы доказательства, обосновывающие вывод суда о виновности осуждённого в содеянном (т.5 л.д.10-12).
Вывод суда о том, что, управляя автомобилем и находясь в состоянии алкогольного опьянения, Шодиев совершил нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего Потерпевший N 1 И.В., в приговоре мотивирован. В обоснование указанного вывода суд сослался на показания потерпевшей Потерпевший N 1 Н.М., показания свидетелей С., К., П., О.,, Л.,, У., Э., Ф., Г., Н., Ст., М., КНА, КИИ, на фактические данные, содержащиеся в протоколах осмотра места происшествия и автомобиля, в заключениях эксперта, в копиях протокола о направлении на медицинское освидетельствование и справки об обнаружении у Шодиева клинических признаков опьянения, в акте медицинского освидетельствования на состояние опьянения.
Доказательства, на которые суд сослался в обоснование виновности Шодиева, проверены судом первой инстанции с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности, при этом суд в соответствии с требованиями статьи 307 УПК РФ привёл мотивы, по которым признал достоверными одни доказательства и отверг другие, оснований сомневаться в правильности данной судом оценки не имеется, как не имеется оснований признать состоятельными доводы апелляционных жалоб осуждённого Шодиева и его защитника Кустова.
Изложенные в апелляционных жалобах осуждённого Шодиева и его защитника Кустова доводы о недоказанности нахождения Шодиева в ходе дорожно-транспортного происшествия в состоянии опьянения, об обосновании судом вывода об опьянении осуждённого в момент дорожно-транспортного происшествия предположениями, о необоснованности отказа в принятии версии защиты об употреблении Шодиевым алкоголя после совершения дорожно-транспортного происшествия, являются необоснованными.
Так, в соответствии с показаниями свидетеля О. в судебном заседании при нахождении Шодиева в служебном автомобиле на месте происшествия от Шодиева исходил запах алкоголя (т.4 л.д.89 оборот).
Согласно показаниям свидетеля Л. в судебном заседании по результатам освидетельствования на предмет опьянения водителя Шодиева, который направлялся на освидетельствование после завершения осмотра места происшествия, последний находился в состоянии алкогольного опьянения; заключение эксперта о наличии алкогольного опьянения Шодиев не оспаривал (т.4 л.д.176).
Свидетель Ф. в судебном заседании пояснил, что со слов Э. ему известно, что в автомобиле осуждённого был запах алкоголя (т.4 л.д.52 оборот).
В судебном заседании свидетель Э. пояснил, что запах спиртного шёл от погибшего, находящегося в машине (т.4 л.д.91 оборот). Однако впоследствии согласился со своими показаниями, оглашёнными в судебном заседании, о том, что при извлечении тела погибшего из повреждённого автомобиля в салоне автомобиля он вроде бы почувствовал лёгкий запах алкоголя (т.4 л.д.92, т.1 л.д.198).
При этом показания свидетеля Э. о запахе спиртного от погибшего не могут быть признаны достоверными, поскольку в соответствии с фактическими данными, содержащимися в заключении эксперта N 2 от 06 февраля 2020 года, в акте N 27 от 23 января 2020 года, при судебно-химическом исследовании в крови и моче от трупа потерпевшего Потерпевший N 1 И.В. этиловый спирт обнаружен не был (т.4 л.д.173, т.1 л.д. 173 оборот, т.4 л.д.167-168).
Согласно показаниям свидетеля П. в судебном заседании на месте происшествия Шодиев находился в состоянии алкогольного опьянения, что определялось по внешним признакам (запах алкоголя, неустойчивость позы); дорожно-транспортное происшествие могло произойти по той причине, что Шодиев не справился с управлением, поскольку находился в состоянии алкогольного опьянения (т.4 л.д.55-56).
В судебном заседании свидетель П. подтвердил оглашённые показания, данным им в стадии предварительного следствия, о том, что данное дорожно-транспортное происшествие произошло по причине потери контроля над управлением транспортным средством и употребления накануне водителем алкоголя (т.4 л.д.56 оборот, т.1 л.д.207).
Согласно оглашённым в судебном заседании показаниям свидетеля У. и подтверждённым ею водитель Шодиев непосредственно после дорожно-транспортного происшествия был доставлен в медицинский пункт, где он прошёл медицинское освидетельствование на наличие алкоголя в организме, и первый алкотест в 23 часа 02 минуты 19 января 2020 года показал наличие алкоголя в количестве 0,50 мг/л, а второй алкотест через 25 минут показал наличие алкоголя в количестве 0,47 мг/л (т.4 л.д.191, т.1 л.д.180).
В соответствии с фактическими данными, содержащимися в справке от 19 января 2020 года, акте N 2 от 19 января 2020 года медицинского освидетельствования на состояние опьянения, у Шодиева установлено состояние алкогольного опьянения (т.4 л.д.177, т.2 л.д.43-45). Результаты медицинского освидетельствования Шодиевым в судебном заседании суда первой инстанции были признаны, объяснены распитием спиртного накануне дорожно-транспортного происшествия (т.4 л.д.205).
Перечисленные доказательства явились основанием выводов суда о нахождении осуждённого Шодиева при дорожно-транспортном происшествии в состоянии алкогольного опьянения.
Сообщённые в судебном заседании объяснения осуждённого о причинах нахождения его в состоянии опьянения при медицинском освидетельствовании (о ненамеренном употреблении спиртного после дорожно-транспортного происшествия и до освидетельствования) не могут быть приняты во внимание в связи со следующим.
Из оглашённых в судебном заседании по правилам пункта 1 части 1 статьи 276 УПК РФ показаний Шодиева, данных им ранее в качестве подозреваемого 18 февраля 2020 года и обвиняемого 05 и 06 марта 2020 года, Шодиев ничего не пояснял о том, что выпил спиртное после дорожно-транспортного происшествия и перед медицинским освидетельствованием, полностью признавал себя виновным в управлении автомобилем в состоянии опьянения и раскаивался в этом; состояние опьянения при этом Шодиев объяснял исключительно распитием коньяка, водки и пива накануне - 18 января 2020 года с 22 до 24 часов (т.4 л.д.207, т.2 л.д.1-10, т.4 л.д.208, т.1 л.д.223-226, 241-242). А при допросах в качестве обвиняемого 25 апреля и 05 ноября 2020 года Шодиев прямо указал на то, что в день управления автомобилем и дорожно-транспортного происшествия он не находился в состоянии алкогольного опьянения и не употреблял спиртные напитки, именно этим объясняя лишь частичное признание себя виновным.
Об употреблении Шодиевым спиртного непосредственно после дорожно-транспортного происшествия из находившейся в салоне автомобиля бутылки из-под минеральной воды (о чём Шодиев пояснил только 22 июня 2021 года в судебном заседании) в обозначенных выше его многократных показаниях не упоминалось, соответствующие замечания и дополнения протоколов не производились при должном разъяснении подозреваемому и обвиняемому его прав (т.4 л.д.208, т.1 л.д.223-226, 240-243, т.2 л.д.19-21, т.3 л.д.49-51). Изложенные Шодиевым лишь в судебном заседании события употребления спиртного непосредственно после дорожно-транспортного происшествия не могли иметь место в его показаниях ранее, поскольку при допросах, судя по их содержанию, смыслу и контексту, Шодиевым уделялось должное внимание либо объяснению причин его опьянения при дорожно-транспортном происшествии употреблением спиртного накануне, либо возражениям об отсутствии употребления им спиртного в день дорожно-транспортного происшествия. Изложенная Шодиевым в судебном заседании версия об употреблении им спиртного непосредственно после дорожно-транспортного происшествия является содержательно и качественно новой, противоречащей прежним его версиям.
С учётом изложенного выше последующее изменение подсудимым Шодиевым показаний с иным и несоответствующим действительности объяснением его состояния опьянения при медицинском освидетельствовании судебной коллегией оценивается как его способ защиты с целью добиться необоснованного применения в отношении него уголовного закона о менее тяжком преступлении. При этом судебная коллегия согласна с выводами суда первой инстанции относительно противоречий в части обстоятельств употребления Шодиевым содержимого из бутылки после дорожно-транспортного происшествия между показаниями свидетеля К. и осуждённого Шодиева, не позволяющих считать названные обстоятельства действительно имевшими место и установленными (т.5 л.д.11 оборот); кроме того, эти обстоятельства не подтверждены иными свидетелями, находившимися на месте дорожно-транспортного происшествия, а также фактическими данными, содержащимися в протоколах осмотра места происшествия и осмотра автомобиля. Отмечается также, что свидетель К. и осуждённый Шодиев находятся в отношениях хороших знакомых, последнее следует как из оглашённых показаний К. (т.4 л.д.50, т.1 л.д.185), так и из того, что в показаниях о нём в судебном заседании свидетель К. называл его только по имени (т.4 л.д.48-49); отношения между осуждённым и свидетелем К., а также выходящие за пределы прежних показаний последнего пояснения об употреблении Шодиевым чего-то из бутылки непосредственно после дорожно-транспортного происшествия могут свидетельствовать о заинтересованности свидетеля К. в исходе дела на стороне осуждённого и вызывают сомнения относительно его объективности.
Довод апелляционной жалобы осуждённого о том, что свидетель У. не обладала сведениями о состоянии опьянения осуждённого, несостоятелен, противоречит исследованным судом материалам дела. Так, согласно протоколу судебного заседания, замечания на который сторонами не приносились, свидетель У. пояснила о проведении в отношении Шодиева медицинского освидетельствования, подтвердила оглашённые в судебном заседании показания, данные ею в стадии предварительного следствия, об установлении у Шодиева состоянии алкогольного опьянения (т.4 л.д.190-191, т.1 л.д.180), указанные У. сведения подтверждены материалами уголовного дела, в том числе исследованными в судебном заседании фактическими данными, содержащимися в справке от 19 января 2020 года, акте N 2 от 19 января 2020 года медицинского освидетельствования на состояние опьянения, об установлении у Шодиева состояние алкогольного опьянения (т.4 л.д.177, т.2 л.д.43-45).
Довод апелляционной жалобы осуждённого Шодиева о том, что свидетель П. является заинтересованным лицом, с которым осуждённый ранее имел конфликт, не может быть принят во внимание судебной коллегией, поскольку сам факт конфликта по материалам дела не прослеживается, свидетель П. в судебном заседании указал об отсутствии к Шодиеву неприязненных отношений и вопросов по этому обстоятельству со стороны защиты не поступило (т.4 л.д.54 оборот, 55-57). Между тем, даже вероятное наличие конфликта само по себе не свидетельствует о недостоверности показаний свидетеля. При этом отмечается, что показания свидетеля П. непротиворечивы, соответствуют остальным исследованным в рамках данного уголовного дела доказательствам.
Довод апелляционной жалобы осуждённого о возможности перепутать состояние опьянения с шоковым состоянием, в котором находился осуждённый после ДТП, не влияет на оценку обжалуемого судебного решения как законного и обоснованного.
Так, из показаний свидетеля О. в судебном заседании следует, что по внешнему виду было видно, что Шодиев в неадекватном состоянии, поведение его не соответствовало ситуации; сначала О. думал, что у Шодиева шоковое состояние, но когда сели в автомобиль и О. составлял схему места дорожно-транспортного происшествия, от Шодиева исходил запах алкоголя (т.4 л.д.89 оборот).
Состояние алкогольного опьянения осуждённого Шодиева подтверждено исследованными в судебном заседании доказательствами, в том числе перечисленными выше, и объективно - фактическими данными, содержащимися в справке от 19 января 2020 года, акте N 2 от 19 января 2020 года медицинского освидетельствования Шодиева на состояние опьянения, в ходе которого у Шодиева установлено состояние алкогольного опьянения (т.4 л.д.177, т.2 л.д.43-45).
Доводы апелляционной жалобы Шодиева о неупотреблении им спиртного перед поездкой и дорожно-транспортным происшествием, о том, что потерпевшая Потерпевший N 1 об опьянении осуждённого на момент исследуемого происшествия узнала лишь со слов Г. и Ф., которые не были допрошены и не были очевидцами, не свидетельствуют о наличии оснований отмены или изменения обжалуемого приговора суда, поскольку обстоятельства управления Шодиевым транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения при имевшем место дорожно-транспортном происшествии полностью подтверждены исследованными в судебном заседании доказательствами, приведёнными выше и раскрытыми в обжалуемом приговоре суда, которым дана должная оценка и которые образуют совокупность, согласно статье 88 УПК РФ характеризуемую достаточностью для разрешения уголовного дела (т.5 л.д.5-12).
Является несостоятельным содержащийся в апелляционных жалобах осуждённого и его защитника довод о том, что судом необоснованно не принята во внимание неисправность амортизатора и неровность на дороге в качестве причин дорожно-транспортного происшествия.
Судом первой инстанции обоснованно, со ссылками на доказательства, отвергнута позиция стороны защиты о неисправности амортизатора и неровности дорожного покрытия как причин дорожно-транспортного происшествия (т.5 л.д.12). С учётом установленных фактических обстоятельств дела суд первой инстанции обоснованно пришёл к выводу, что непосредственной причиной рассматриваемого дорожно-транспортного происшествия явились действия водителя Шодиева, связанные с нарушением им требований правил дорожного движения РФ.
Так, согласно показаниям свидетеля Ст. в судебном заседании в период происшествия 19 января 2020 года видимость дороги была хорошая, дорога была освещена искусственным светом, дорожное полотно было чищено, был гололёд, препятствий на дороге никаких не было (т.3 л.д.213).
О гололёде на дороге в период происшествия пояснили также свидетели КНА, КИИ (т.3 л.д.214, 215), а также свидетель Ф., который пояснил о слабом ветре и освещении дороги фонарями столбов, нормальной видимости (т.4 л.д.51-52).
В соответствии с показаниями свидетеля Ф. в судебном заседании, а также оглашёнными по правилам части 3 статьи 281 УПК РФ и с которыми свидетель согласился, сам дорожный участок в районе места происшествия является опасным, так как присутствует затяжной поворот и по данному участку нельзя ехать на повышенной скорости (т.4 л.д.51 оборот, т.1 л.д.192).
О ясной погоде и морозе в день дорожно-транспортного происшествия пояснил в судебном заседании свидетель Л. (т.4 л.д.175).
Согласно показаниям свидетеля П. в судебном заседании в период происшествия был мороз, ясная погода, без осадков, дорога без неровностей, видимость не ограничена (т.4 л.д.55-56).
Свидетель Г. в судебном заседании подтвердил свои показания стадии предварительного следствия, оглашённые по правилам части 3 статьи 281 УПК РФ, о том, что видимость дороги была нормальной, так как по всей дороге присутствует освещение (т.4 л.д.94, т.2 л.д.90), что исходит и из показаний свидетелей Н., Ст., оглашённых в судебном заседании и с которыми свидетели согласились (т.4 л.д.113, т.1 л.д.195, т.4 л.л.114 оборот, т.1 л.д.201).
В соответствии с показаниями свидетеля О. в судебном заседании дорога в районе места дорожно-транспортного происшествия выбоин и ям, неровностей не имела, ветер был несильный, видимость была хорошая, погода ясная, освещение удовлетворительное, дорога скользкая (т.4 л.д.89-90).
Из оглашённых в судебном заседании показаний свидетеля С. следует, что в период происшествия вечером 19 января 2020 года видимость дороги была хорошая, дорога освещалась фонарями столбов, температура воздуха была не более -20 градусов мороза, осадков не было; скорость автомобиля осуждённого, проехавшего мимо свидетеля, составляла 50-70 км/ч и через 3-5 секунд послышался звук удара состоявшегося дорожно-транспортного происшествия (т.3 л.д.216 оборот, т.1 л.д.182-183).
О хорошей видимости на дороге и гололёде, отсутствии пурги и об освещённости вследствие наличия фонарных столбов по всей дороге следует также из оглашённых в судебном заседании показаний подозреваемого Шодиева (т.4 л.д.208, т.1 л.д.225, 241-242, т.2 л.д.20, т.3 л.д.50). Кроме того, в своих показаниях в качестве обвиняемого, оглашённых в судебном заседании, Шодиев пояснил, что он хорошо знал участок дороги, на котором произошло дорожно-транспортное происшествие; ему было известно, что данный дорожный участок является опасным из-за того, что поворот является затяжным (т.4 л.д.208, т.1 л.д.242).
Согласно протоколу осмотра места происшествия от 19 января 2020 года температура воздуха -20 *С, проезжая часть покрыта льдом, дефекты дороги отсутствуют, дорога освещена светом искусственного освещения фонарных столбов, расположенных вдоль дороги (т.4 л.д.172, т.1 л.д.17-43).
Согласно заключению эксперта N 125э от 20 апреля 2020 года в ходе исследования технического состояния ходовой части попавшего в дорожно-транспортное происшествие автомобиля осуждённого на корпусе задних амортизаторов были обнаружены потёки масла, свидетельствующие об ухудшении их функционального состояния. Однако с технической точки зрения данные неисправности не могли стать причиной дорожно-транспортного происшествия. В ходе экспертизы технического состояния автомобиля осуждённого не было выявлено неисправностей, которые могли бы привести к внезапному ухудшению управляемости автомобиля перед происшествием. Техническое состояние систем автомобиля, отвечающих за его устойчивость и управляемость (ходовая часть, тормозная система, рулевое управление), позволяло водителю Шодиеву обеспечить контроль над автомобилем при применении им приёмов управления, соответствующих дорожным условиям и особенностям технического состояния автомобиля (т.4 л.д.172 оборот, т.1 л.д.68-74).
Кроме того, в соответствии с заключением эксперта N 126э от 29 апреля 2020 года причиной выезда автомобиля за пределы проезжей части была совокупность действий водителя Шодиева, связанных с выбором им небезопасной скорости и применением приёмов управления, не соответствовавших складывающимся дорожным условиям; такие действия водителя Шодиева следует оценивать как несоответствующие требованиям части 1 пункта 10.1 правил дорожного движения РФ в части выбора им скорости движения и обеспечения контроля за управлением автомобиля и как состоящие в причинной связи с происшествием. Поскольку в рассматриваемой ситуации водитель Шодиев, двигаясь на автомобиле в тёмное время суток по освещённому участку дороги, мог заблаговременно определить необходимые для безопасного движения скорость и приёмы управления автомобилем, перед происшествием никто не создавал помехи для движения автомобилю, техническое состояние автомобиля (несмотря на наличие некоторых неисправностей ходовой части) позволяло постоянно контролировать его движение при выборе соответствующих приёмов управления, следует сделать однозначный вывод о том, что опасная, а впоследствии и аварийная обстановка были созданы односторонними действиями водителя Шодиева. При этом водитель Шодиев мог заблаговременно определить комплекс мер, необходимых для обеспечения безопасности движения, не дожидаясь момента предельного ухудшения дорожно-транспортной обстановки. При таких обстоятельствах решение вопроса о наличии у водителя Шодиева технической возможности предотвратить происшествие не имеет смысла с технической точки зрения, поскольку он сам себя лишил возможности предотвратить происшествие своими действиями, не соответствующими требованиям части 1 пункта 10.1 правил дорожного движения РФ (т.4 л.д.177, т.1 л.д.82-86).
Довод апелляционной жалобы осуждённого о возмещении потерпевшей морального ущерба в размере 200 тысяч рублей до судебного заседания не влияет на законность, обоснованность и справедливость обжалуемого приговора суда, поскольку обозначенные в доводе обстоятельства в соответствии с пунктом "к" части 1 статьи 61 УК РФ признаны судом в качестве смягчающего наказание обстоятельства и должным образом учтены при назначении Шодиеву наказания (т.5 л.д.13-14).
Довод апелляционной жалобы осуждённого о готовности дополнительного возмещения морального вреда в размере одного миллиона рублей ситуационный, сам по себе не может быть учтён, поскольку характеризуем вероятным исполнением в будущем, но может быть принят во внимание как элемент иных действий, направленных на заглаживание вреда, в составе характеристики личности осуждённого, признавшего свою вину, раскаивающегося в содеянном. Однако иные действия, направленные на заглаживание вреда, личность осуждённого, признавшего свою вину, раскаивающегося в содеянном, в соответствии с положениями части 2 статьи 61 УК РФ уже были признаны судом первой инстанции в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, и учтены при назначении наказания (т.5 л.д.13-14). С учётом изложенного судебная коллегия не соотносит названные доводы с основаниям отмены или изменения обжалуемого приговора суда.
Довод апелляционной жалобы защитника Кустова о недопустимости в качестве доказательства акта N 2 от 19 февраля 2020 года в связи с отсутствием при освидетельствовании понятых является несостоятельным, поскольку законодательством участие понятых при медицинском освидетельствовании не предусмотрено.
В соответствии с положениями пункта 2 примечаний к статье 264 УК РФ и с разъяснениями, содержащимися в пункте 10.1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09 декабря 2008 года N 25 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения", по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных частью 4 статьи 264 УК РФ, факт употребления лицом, управляющим транспортным средством, веществ, вызывающих (алкогольное, наркотическое) опьянение, должен быть установлен по результатам освидетельствования на состояние опьянения и (или) медицинского освидетельствования на состояние опьянения, проведённых в соответствии с правилами, утверждёнными Правительством РФ, и в порядке, установленном Министерством здравоохранения РФ.
Объективных данных, свидетельствующих о нарушении положений Порядка проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения (алкогольного, наркотического или иного токсического), утверждённого приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 18 декабря 2015 года N 933н, при проведении медицинского освидетельствования в отношении Шодиева на состояние опьянения, которые могли бы повлечь признания акта N 2 от 19 февраля 2020 года недопустимым доказательством, по делу не установлено и защитником Кустовым не обозначено и не представлено.
Согласно акту медицинского освидетельствования на состояние опьянения N 2 от 19 февраля 2020 года и копии протокола 27 АК 337650 от 19 января 2020 года освидетельствование Шодиева на состояние опьянения проведено на основании протокола о направлении на медицинское освидетельствование, оформленного инспектором ГДПС ОГИБДД (с местом дислокации пгт Угольные Копи) МОМВД России "Анадырский" старшим лейтенантом полиции О., указавшим о направлении Шодиева на медицинское освидетельствование в связи с его участием в дорожно-транспортном происшествии в качестве водителя с последствиями смерти пассажира его транспортного средства (т.2 л.д.42, 45, т.4 л.д.89), что согласуется с требованиями подпункта 3 пункта 5 Порядка проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения (алкогольного, наркотического или иного токсического), утвержденного приказом Минздрава России от 18 декабря 2015 года N 933н, и пункта 234 Административного регламента исполнения Министерством внутренних дел Российской Федерации государственной функции по осуществлению федерального государственного надзора за соблюдением участниками дорожного движения требований законодательства Российской Федерации в области безопасности дорожного движения, утверждённого приказом МВД России от 23 августа 2017 года N 664. С учётом названной нормы и положений части 2 статьи 27.12.1, пункта 1 части 2 статьи 28.3 КоАП РФ, пункта 14 части 1 статьи 13 Федерального закона от 07 февраля 2011 года N 3-ФЗ "О полиции" на медицинское освидетельствование Шодиев направлен соответствующим должностным лицом и при наличии должных оснований - определение наличия в организме алкоголя или наркотических средств при необходимости результата медицинского освидетельствования для подтверждения либо опровержения факта совершения преступления, для расследования по уголовному делу.
Ссылка защитника при рассмотрении настоящего уголовного дела на определение Конституционного Суда РФ от 25 января 2018 года N 28 не состоятельна, поскольку в названном определении Конституционным Судом РФ обсуждается освидетельствование на состояние алкогольного опьянения, которое в рамках настоящего уголовного дела не проводилось, - проводилось медицинское освидетельствование на состояние опьянения, которое не тождественно указываемому защитником освидетельствованию как по основаниям, так и по порядку и характеру его проведения.
Отсутствие в материалах уголовного дела подлинника протокола 27 АК 337650 от 19 января 2020 года о направлении Шодиева на медицинское освидетельствование на состояние опьянения (т.2 л.д.42) не влияет на законность и обоснованность обжалуемого приговора суда.
Так, в материалах дела имеется заверенная следователем светокопия протокола 27 АК 337650 от 19 января 2020 года о направлении Шодиева на медицинское освидетельствование на состояние опьянения (т.2 л.д.42).
Самим свидетелем О., оформившим протокол 27 АК 337650 от 19 января 2020 года о направлении Шодиева на медицинское освидетельствование, данный факт подтверждён в судебном заседании (т.4 л.д.89).
Сам факт направления Шодиева на медицинское освидетельствование никем не оспаривается, не ставился под сомнение и самим осуждённым Шодиевым (т.4 л.д.205).
Согласно показаниям свидетеля П. в судебном заседании в связи с дорожно-транспортным происшествием Шодиева действительно обязаны были направить на медицинское освидетельствование (т.4 л.д.56).
Из показаний свидетеля Л. в судебном заседании следует, что после завершения осмотра места происшествия водителя Шодиева повезли на освидетельствование состояния алкогольного опьянения, результат освидетельствования показал алкогольное опьянение, позже поступили дополнительные результаты, которые показали наличие алкоголя в крови (т.4 л.д.176).
В соответствии с фактическими данными, содержащимися в акте N 2 от 19 января 2020 года медицинского освидетельствования на состояние опьянения, медицинское освидетельствование Шодиева на состояние алкогольного опьянения проведено на основании протокола о направлении на медицинское освидетельствование N 27 АК 337650, копия которого исследована в судебном заседании (т.4 л.д.177, т.2 л.д.43-45, 42). Каких-либо заявлений, дополнений по исследованной в судебном заседании копии протокола о направлении на медицинское освидетельствование N 27 АК 337650 от сторон не поступило (т.4 л.д.177).
Исходя из позиции осуждённого Шодиева, он не оспаривает и не ставит под сомнение сам факт нахождения его на месте дорожно-транспортного происшествия в состоянии алкогольного опьянения, он лишь в своей версии развития событий "переносит" момент употребления спиртного за временной предел уже свершившегося происшествия.
Довод апелляционной жалобы защитника Кустова о неисследованности периода непосредственно перед дорожно-транспортным происшествием является несостоятельным.
В соответствии с частью 1 статьи 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Между тем, события, относящиеся к периоду непосредственно перед дорожно-транспортным происшествием, осуждённому не инкриминированы, в связи с чем в силу положений статьи 389.9 УПК РФ они не относятся к предмету судебного разбирательства в апелляционном порядке. При этом, исходя из протоколов судебных заседаний, замечания на которые сторонами не подавались, судом первой инстанции созданы все необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав; стороне защиты предоставлялась возможность представления доказательств, заявления ходатайств, однако по окончании судебного следствия каких-либо ходатайств, в том числе об исследовании периода непосредственно перед дорожно-транспортным происшествием, сторонами не заявлялось, в прениях и в последнем слове вопрос о неисследованности указанного периода не поднимался (т.4 л.д.209, 236 оборот, 239-240, т.5 л.д.1-2). В то же время факт нахождения осуждённого Шодиева при дорожно-транспортном происшествии в полной мере подтверждён исследованными в судебном заседании доказательствами, перечисленными выше и отражёнными в обжалуемом приговоре суда.
Изложенный в судебном заседании суда апелляционной инстанции довод защитника Кустова о суровости назначенного Шодиеву наказания необоснован.
Из статьи 6 УК РФ и пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания" следует, что справедливость назначенного подсудимому наказания заключается в его соответствии характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.
Согласно тому же пункту 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года N 58 и части 3 статьи 60 УК РФ при индивидуализации уголовного наказания суды должны учитывать характер и степень общественной опасности совершённого преступления, личность виновного. При этом характер общественной опасности преступления определяется уголовным законом и зависит от установленных судом признаков состава преступления, при учёте характера общественной опасности преступления судам следует иметь в виду прежде всего направленность деяния на охраняемые уголовным законом социальные ценности и причинённый им вред; а степень общественной опасности преступления устанавливается судом в зависимости от конкретных обстоятельств содеянного.
Как видно из приговора суда, назначая наказание, суд первой инстанции обоснованно и в соответствии с законом учёл характер и степень общественной опасности совершённого осуждённым преступления (в том числе отнесение законом совершённого Шодиевым преступления к категории тяжких преступлений с объектами преступления, которыми являются безопасность движения и жизнь человека), личность виновного, характеризующегося в основном положительно, но могущего показать себя и с отрицательной стороны (в 2019 году имел дисциплинарное взыскание за грубое нарушение трудовой дисциплины в виде прогула, т.2 л.д.36; в момент совершения преступления находился наряду с алкогольным и в состоянии наркотического опьянения после противоправного потребления наркотического средства, что осуждённым не оспаривалось и что ему необоснованно не инкриминировано, т.5 л.д.5, 10 оборот, т.4 л.д.205, т.2 л.д.45, 68-69, 70), судом учтены как наличие смягчающих наказание обстоятельств и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, так и конкретные обстоятельства содеянного, положения статей 6, 43, 60-62 (т.5 л.д.12-14). При этом осуждённому Шодиеву назначен единственно возможный вид основного и дополнительного наказания, предусмотренного санкцией части статьи УК РФ, по которой квалифицированы его деяния, срок назначенного Шодиеву основного наказания является приближенным к минимальному.
Каких-либо нарушений закона, позволяющих считать назначенное Шодиеву наказание чрезмерно суровым, не имеется. Выводы суда относительно назначенного Шодиеву наказания, его виде, размере, невозможности применения положений статей 64, 73, части 6 статьи 15 УК РФ в приговоре суда должным образом и детально мотивированы, с названными выводами судебная коллегия согласна (т.5 л.д.13-14).
В связи с изложенным довод защитника Кустова о суровости назначенного Шодиеву наказания несостоятелен.
Вопреки доводам, изложенным защитником Кустовым в судебном заседании суда апелляционной инстанции, судом первой инстанции правильно определена в качестве места отбывания наказания исправительная колония общего режима.
Пункт "а" части 1 статьи 58 УК РФ предоставляет суду возможность с учётом обстоятельств совершения преступления и личности виновного назначить отбывание наказания лицам, осуждённым за преступления, совершённые по неосторожности, вместо колонии-поселения в исправительной колонии общего режима, но с указанием мотивов принятого решения.
В полном соответствии с названными нормативными положениями и разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ, изложенными в абзаце 4 пункта 27 Постановления от 29 ноября 2016 года N 55 "О судебном приговоре", назначение отбывания лишения свободы Шодиевым в исправительной колонии общего режима в приговоре мотивировано.
Из обжалуемого приговора суда усматривается, что суд подробно мотивировал назначение отбывания лишения свободы Шодиевым в исправительной колонии общего режима. Так, определяя вид исправительного учреждения, суд первой инстанции всецело принял во внимание как личность осуждённого, в том числе наличие обстоятельств, смягчающих наказание, его поведение до совершения преступления, так и общественную опасность совершённого Шодиевым преступления, согласно части 4 статьи 15 УК РФ относящегося к категории тяжких преступлений, связанного с грубым нарушением правил дорожного движения Российской Федерации при управлении источником повышенной опасности, а также достижение целей наказания - необходимость исправления осуждённого и восстановления социальной справедливости (т.5 л.д.14).
При таких данных следует признать обоснованным и законным решение суда о назначении Шодиеву для отбывания наказания исправительной колонии общего режима, не согласиться с которым у судебной коллегии нет оснований.
Изложенные в судебном заседании суда апелляционной инстанции доводы прокурора об изменении обжалуемого приговора суда в связи с необходимостью исключения из приговора ссылок на показания свидетелей О., Л. и П., являющихся сотрудниками полиции, в части обстоятельств употребления Шодиевым спиртного, ставших им известными от самого осуждённого Шодиева, не могут быть приняты судебной коллегией во внимание.
Как следует из материалов уголовного дела, в том числе из показаний свидетеля П. в судебном заседании, в период дорожно-транспортного происшествия и его исследования, когда П. со слов Шодиева и был осведомлён о его состоянии алкогольного опьянения, П. на службе не находился, прибыл на место происшествия и находился там не в качестве должностного лица (т.4 л.д.55), в проведении оперативно-розыскных мероприятий, в производстве опросов, допросов и иных процессуальных действий он не участвовал, полномочия представителя органа дознания, дознавателя, следователя, сотрудника, осуществляющего оперативное сопровождение дела или доследственную проверку по факту дорожно-транспортного происшествия, на него не возлагались.
Более того, сам факт употребления спиртного Шодиевым, о чём свидетель П пояснил со слов самого Шодиева, последним не скрывался изначально: как при опросе 20 января 2020 года (т.1 л.д.89-91), так и в ряде показаний с участием защитника периода 18 февраля - 06 марта 2020 года Шодиев полностью признавал себя виновным в управлении автомобилем в состоянии опьянения и раскаивался в этом, состояние опьянения при этом объясняя распитием коньяка, водки и пива накануне дородно-транспортного происшествия (т.4 л.д.207, т.2 л.д.1-10, т.4 л.д.208, т.1 л.д.223-226, 241-242), о чём указано в обжалуемом приговоре суда; в судебном заседании 22 июня 2021 года Шодиев также объяснил результаты его медицинского освидетельствования распитием спиртного накануне дорожно-транспортного происшествия (т.4 л.д.205).
Исходя из пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05 марта 2004 года N 1 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", пункта 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2017 года N 51 "О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)" следует, что решая вопрос о том, является ли доказательство по уголовному делу недопустимым по основаниям, указанным в пункте 3 части 2 статьи 75 УПК РФ, суд должен в каждом случае выяснять, в чём конкретно выразилось допущенное нарушение.
Между тем согласно пункту 2 части 2 статьи 74 УПК РФ в качестве доказательств по уголовному делу допускаются показания свидетеля. В соответствии со статьёй 79 УПК РФ показаниями свидетеля являются сведения, сообщенные им на допросе, проведённом в ходе досудебного производства по уголовному делу или в суде в соответствии с требованиями статей 187 - 191, 277, 278 УПК РФ. Указанные нормативные требования при допросе П. в качестве свидетеля были соблюдены.
Из приведённых в обжалуемом приговоре суда показаний свидетелей О. и Л. следует, что со слов Шодиева им известно о том, что он отработал крайнюю смену перед отпуском, в связи с чем организовал на работе "посиделку" со спиртным (т.5 л.д.6). Между тем, из этих показаний не следует, что Шодиев лично в ходе названной "посиделки" употребил спиртное, опьянел или стал находиться в состоянии опьянения, в этой части показания не давали оснований к выводу о нахождении Шодиева в состоянии алкогольного опьянения и, следовательно, в этой части никакого правового значения показания не имеют, они не могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения и, тем самым, их приведение в приговоре суда не может быть охарактеризовано как существенное нарушение уголовно-процессуального закона, являющееся основанием изменения приговора суда. В свете последнего отмечается, что в обжалуемом приговоре приведены и показания допрошенного по ходатайству стороны защиты свидетеля П1 о том, что Шодиев З.Б. в 2020 году перед уходом в отпуск после смены действительно накрыл на работе стол, а П1 в честь этого купил пиво и раздал его своим коллегам, в том числе и Шодиеву З.Б. (т.5 л.д.11).
Нельзя согласиться и с приведенными в жалобе осуждённого доводами о поведении судьи Разоренова, выражающем его предвзятость и свидетельствующем о нарушении им требований статей 1, 7, 17, 88, 14 УПК РФ, поскольку сведения о таком поведении ничем не подтверждены.
Так, из протокола судебного заседания и аудиозаписи судебного заседания, замечания на которые сторонами не подавались, отражённые в жалобе осуждённого сведения отсутствуют. Следуя содержанию протокола судебного заседания, предусмотренные статьёй 15 УПК РФ требования судом соблюдены в полном объёме, сторона защиты участвовала не только в обсуждении всех ходатайств участников процесса, но и наравне со стороной обвинения в исследовании всех доказательств, имела реальные возможности по исполнению процессуальных обязанностей и осуществлению предоставленных прав и полномочий. Участникам судебного разбирательства разъяснялось их право заявить отводы, в том числе заявить отвод председательствующему судье Разоренову. Однако таковых заявлено не было ни защитником, участвующим в судебном разбирательстве по соглашению, ни самим осуждённым Шодиевым при реальной возможности воспользоваться своими процессуальными правами.
То обстоятельство, что осуществлённая судьёй Разореновым оценка доказательств не совпадает с позицией осужденного Шодиева, не свидетельствует о предвзятости судьи и о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона, не является основанием для отмены судебного решения.
С учётом изложенного судебная коллегия приходит к выводу о необоснованности и надуманности доводов апелляционной жалобы осуждённого Шодиева о предвзятости судьи Разоренова и о нарушении им требований статей 1, 7, 17, 88, 14 УПК РФ.
На основании изложенного, пунктом 1 части 1 и частью 2 статьи 389.20, статьями 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
Приговор Анадырского районного суда Чукотского автономного округа от 30 июня 2021 года в отношении Шодиева З.Б. оставить без изменения, апелляционную жалобу осуждённого Шодиева З.Б. (с учётом дополнения к ней) и апелляционную жалобу его защитника адвоката Кустова И.С. отставить без удовлетворения.
Апелляционное определение может быть обжаловано в судебную коллегию по уголовным делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в течении шести месяцев с момента его провозглашения через Анадырский районный суд Чукотского автономного округа; осуждённый Шодиев З.Б. вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции, данное ходатайство отражается в кассационной жалобе либо в отдельном заявлении или ходатайстве.
Председательствующий А.И. Трушков
Судьи М.С. Коровина
Д.В. Малов
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
