Определение Калужского областного суда

КАЛУЖСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 13 августа 2021 года Дело N 22-1003/2021

Калужский областной суд в составе председательствующего судьи Кирсанова Д.А.,

при помощнике судьи Кандий А.О.,

с участием прокурора Козлова Г.Л.,

защитника адвоката Захаровой Е.А.,

рассмотрел в судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению и.о. заместителя <адрес> межрайонного прокурора <адрес> Худыка С.В., апелляционным жалобам обвиняемой ФИО2 и ее защитника - адвоката Боборева Г.С. на постановление Кировского районного суда Калужской области от 18 июня 2021 года о возвращении уголовного дела в отношении

ФИО2, родившейся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, обвиняемой в совершении преступлений, предусмотренных ст. 156, п. "б" ч.2 ст. 111 УК РФ,

<адрес> межрайонному прокурору <адрес> для устранения препятствий рассмотрения его судом.

Изучив материалы уголовного дела, выслушав прокурора Козлова Г.Л., просившего удовлетворить апелляционное представление, мнение адвоката Захаровой Е.А., подержавшей апелляционные жалобы по доводом в них приведенным, суд

УСТАНОВИЛ:

ФИО2 обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных п. "б" ч.2 ст. 111, ст. 156 УК РФ.

По постановлению Кировского районного суда Калужской области от 18 июня 2021 года уголовное дело возвращено <адрес> межрайонному прокурору <адрес> для устранения препятствий рассмотрения его судом на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ в связи с нарушением права обвиняемой на защиту, что исключает возможность постановления приговора или вынесения иного решения по делу.

В апелляционном представлении государственный обвинитель ФИО7 ставит вопрос об отмене постановления суда и направлении дела на новое судебное разбирательство в тот же суд.

Автор апелляционного представления считает вывод суда о нарушении права обвиняемой ФИО2 на защиту необоснованным и не отвечающим требованиям ст.ст. 46, 47, 49, 50, 72 УПК РФ.

Указывает, что на досудебной стадии производства по делу законным представителем несовершеннолетнего потерпевшего признана главный специалист отдела опеки и попечительства <адрес> районной администрации МР "<адрес> и <адрес>" ФИО8 Сотрудник этого же органа опеки и попечительства ФИО9, которая является супругой адвоката Боборева Г.С., в качестве судьи, секретаря судебного заседания, прокурора, следователя, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания, дознавателя, свидетеля, специалиста, эксперта, переводчика, представителя потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика в деле не участвовала. В связи с этим, оснований для отвода защитника обвиняемой ФИО2 - адвоката Боборева Г.С. не имелось.

То обстоятельство, что, исполняя обязанности руководителя органа опеки и попечительства, в декабре 2020 года ФИО9 подписала ответ на запрос следователя по данному уголовному делу, основанием для отвода не является, так как этот документ не является доказательством по делу.

Данных о том, что ФИО9 вмешивалась в ход расследования, могла повлиять либо влияла на позицию стороны защиты или представителя потерпевшего по делу, могла своими действиями нарушить права или законные интересы участников судопроизводства, в том числе право ФИО2 на защиту, не установлено.

Также нет данных о том, что адвокат Боборев Г.С. в силу близких родственных отношений ненадлежаще осуществлял защиту ФИО2 либо оказывал влияние на позицию потерпевшей стороны.

В апелляционных жалобах обвиняемая ФИО2 и ее защитник - адвокат Боборев Г.С. выражают несогласие с постановлением суда. Считают, что в ходе судебного разбирательства судом были нарушены требования ст. 295 УПК РФ, так как 24 мая 2021 года после последнего слова подсудимой ФИО2 суд не удалился для вынесения приговора или иного решения по существу, а объявил перерыв в судебном заседании до 4 июня 2021 года.

Вывод суда о нарушении права ФИО2 на защиту считают не соответствующим фактическим обстоятельствам по делу. На предварительной следствии и в суде адвокат Боборев Г.С. осуществлял защиту обвиняемой на основании соглашения сторон. Позиция обвиняемой и защитника по существу обвинения является единой и согласованной. ФИО9 в качестве стороны по делу не участвовала, юридически значимые документы не составляла и не подписывала. Из этого следует, что предусмотренных ч.1 ст. 237 УПК РФ оснований для возвращения уголовного дела прокурору у суда не было. Таким образов судом не приведены конкретные обстоятельства, которые свидетельствуют о нарушении права ФИО2 на защиту, и основания для отвода защитника.

.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ суд по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, исключающим возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основании данного обвинительного заключения.

По смыслу уголовно-процессуального закона, возвращение дела прокурору в случае нарушения требований УПК РФ при составлении обвинительного заключения может иметь место, если это необходимо для защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, существенно нарушенных на досудебных стадиях, если такие нарушения невозможно устранить в ходе судебного разбирательства, что исключает возможность принятия по делу законного и справедливого судебного решения.

Из материалов уголовного дела следует, что ФИО2 предъявлено обвинение в совершении ряда преступлений в отношении малолетнего ФИО11

Принимая решение о возвращении уголовного дела прокурору суд первой инстанции указал, что при производстве предварительного расследования нарушено право ФИО2 на защиту, так как имелось обстоятельство, исключающие участие адвоката Боборева Г.С. в качестве защитника обвиняемой, ввиду того, что его супруга - ФИО9 является сотрудником органа, представляющего интересы малолетнего потерпевшего. Тем самым суд пришел к выводу о допущенном органами предварительного следствия существенном нарушении прав участников процесса.

Такой вывод суд апелляционной инстанции находит правильным по следующим основаниям.

В соответствии с п. 4 ст. 5 УПК РФ супруги являются близкими родственниками.

Согласно п. 2 ч. 1 ст. 72 УПК РФ защитник не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он является близким родственником или родственником лица, интересы которого противоречат интересам участника уголовного судопроизводства, заключившего с ним соглашение об оказании защиты.

Таким образом, из этой нормы закона следует, что факт наличия родства между защитником и кем-то из участников производства по уголовному делу сам по себе является безусловным основанием отвода такого защитника независимо от того, в какой стадии расследования дела принимало участие лицо, находящееся в родственных отношениях с защитником.

В этой связи, с учетом избранной позиции защиты, интересы обвиняемой ФИО2., защиту которой на предварительном следствии осуществлял адвокат Боборев Г.С., явно противоречат интересам малолетнего ФИО11, интересы которого представляет отдел опеки и попечительства <адрес> районной администрации МР "<адрес> и <адрес>", где работает супруга адвоката. При этом в период предварительного следствия по уголовному делу ФИО9 являлась руководителем вышеуказанного отдел и её непосредственном подчинении находились лица, участвующие в производстве по делу на стороне потерпевшего. По этой причине адвокат Боборев Г.С. не мог принимать участия в производстве по настоящему делу в качестве защитника ФИО2 и подлежал отводу.

Допущенные нарушения уголовно-процессуального закона не могут быть устранены в суде, так как нарушены фундаментальные основы уголовного судопроизводства, в том числе право обвиняемой ФИО2 на защиту.

При таких обстоятельствах судья обоснованно возвратил уголовное дело прокурору, поскольку выяснилось, что в ходе предварительного следствия по делу были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, связанные с правом на защиту, не устранимые в судебном производстве, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения.

Доводы государственного обвинителя и стороны защиты об отсутствии конкретных данных о том, что ФИО9 вмешивалась в ход расследования по делу, а адвокат Боборев Г.С. надлежаще осуществлял защиту ФИО2, не могут быть приняты, так как положения п. 2 ч. 1 ст. 72 УПК РФ содержат однозначный запрет на участие защитника в деле независимо от результатов его деятельности.

Также суд апелляционной инстанции не принимает довод стороны защиты о нарушении судом требований ст. 295 УПК РФ, так как он на материалах дела не основан. Он опровергается протоколом судебного заседания, из которого следует, что 24 мая 2021 года после речей сторон в прениях, председательствующим объявлен перерыв в судебном заседании до 4 июня 2021 года. Данные о том, что подсудимой ФИО2 было предоставлено последнее слово протокол не содержит. Замечания на протокол судебного заседания в порядке, предусмотренном ст. 260 УПК РФ стороны не подавали.

Постановление суда в полной мере отвечает требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ. Нарушений уголовно-процессуального закона судом не допущено. Оснований для удовлетворения апелляционного представления и апелляционных жалоб, отмены либо изменения судебного постановления не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Кировского районного суда Калужской области от 18 июня 2021 года о возвращении уголовного дела в отношении ФИО2 <адрес> межрайонному прокурору <адрес> для устранения препятствий рассмотрения его судом оставить без изменения, апелляционное представление и апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Настоящее апелляционное постановление вступает в законную силу с момента его провозглашения и может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в Первый кассационный суд общей юрисдикции.

Председательствующий


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка