Решение Оренбургского областного суда от 30 июня 2020 года №21-242/2020

 
ОРЕНБУРГСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
 
РЕШЕНИЕ
 
от 30 июня 2020 года Дело N 21-242/2020
Судья Оренбургского областного суда Пересыпкина Т.И., при секретаре Рассейно Н.В., рассмотрев в открытом судебном заседании жалобу инспектора группы по ИАЗ ОБ ДПС ГИБДД МУ МВД России "Оренбургское" С.Д.А. на решение судьи Ленинского районного суда г. Оренбурга от 15 мая 2020 года по делу об административном правонарушении, предусмотренном ст. 12.24 КоАП РФ, в отношении Данильченко Евгения Вячеславовича,
установил:
постановлением инспектора группы по ИАЗ ОБ ДПС ГИБДД МУ МВД России "Оренбургское" от 12 сентября 2019 года производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном ст. 12.24 КоАП РФ, в отношении Данильченко Е.В. прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ - в связи с отсутствием состава административного правонарушения.
Решением судьи Ленинского районного суда г. Оренбурга от 15 мая 2020 года вышеуказанное постановление должностного лица от 12 сентября 2019 года отменено, производство по делу прекращено на основании п. 6 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ - в связи с истечением сроков давности привлечения к административной ответственности.
В жалобе, поданной в Оренбургский областной суд, должностное лицо, вынесшее постановление, инспектор С.Д.А., просит об отмене судебного решения. В обоснование жалобы указывает, что постановление должностного лица от 12 сентября 2019 года законно и обоснованно, оснований для его отмены нет. Прекращая производство по делу в связи с отсутствием состава административного правонарушения, должностным лицом проведена надлежащая проверка всех фактических обстоятельств по делу и дана надлежащая правовая оценка иных доказательств, приобщенных к материалам дела. В определении о назначении экспертизы содержалось требование о необходимости разъяснить эксперту права и обязанности и предупредить об административной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Данное обстоятельство можно было установить в рамках судебного заседания, в ходе опроса эксперта. Эксперт предупреждался об ответственности, что подтверждается его подписью в определении о назначении ситуационной судебно-медицинской экспертизы. Постановление должностного лица вынесено, в том числе на основании заключения эксперта от 10 сентября 2019 года N. Показания свидетелей в совокупности с другими доказательствами легли в основу постановления о прекращении производства по делу. Вместе с тем судьей районного суда никто из свидетелей опрошен не был. Считает, что при вынесении постановления все доказательства изучены в полном объеме, оснований для отмены постановления не имелось.
В судебное заседание не явился потерпевший Д.А.В., надлежащим образом извещенный о дате, времени и месте рассмотрения настоящей жалобы.
Заявленное Д.А.В. ходатайство об отложении рассмотрения дела, в связи с нахождением в очередном отпуске с выездом за пределы Оренбургской области в период с 29 июня по 31 июля 2020 года и с последующим выездом в служебную командировку в г. Москву в период с 3 по 15 августа 2020 года рассмотрено и отклонено. Личное участие в судебном заседании, применительно к положениям ст. 25 КоАП РФ, является правом лица, которое он реализует по своему усмотрению. Согласно материалам дела Д.А.В. о времени и месте судебного заседания был извещен заблаговременно, однако правом на участие в судебном заседании распорядился по своему личному усмотрению. Явка потерпевшего не признана судом обязательной, объективных препятствий к участию в судебном заседании не установлено, поскольку документов, подтверждающих уважительность причин неявки, потерпевшим не представлено. Кроме того, ввиду отсутствия возможности лично явиться в судебное заседание потерпевший был вправе воспользоваться услугами представителя, чего сделано не было. Учитывая изложенное, названные обстоятельства не могут являться уважительными причинами неявки в судебное заседание.
Проверив материалы дела об административном правонарушении, доводы жалобы, заслушав инспектора группы по ИАЗ ОБ ДПС ГИБДД МУ МВД России "Оренбургское" С.Д.А. и Данильченко Е.В., поддержавших доводы жалобы, прихожу к следующему.
Из материалов дела следует, что по факту дорожно-транспортного происшествия с участием водителя Данильченко Е.В. и пешехода Д.А.В. 18 сентября 2018 года должностным лицом вынесено определение о возбуждении дела об административном правонарушении, предусмотренном ст. 12.24 КоАП РФ и проведении административного расследования.
В рамках расследования установлено, что 18 сентября 2018 года в 8 часов 15 минут у д. N по ул. Юных Ленинцев г. Оренбурга водитель Данильченко Е.В., управляя автомобилем Kia Rio, государственный регистрационный знак N, не убедился в безопасности маневра, при движении задним ходом, допустил наезд на пешехода Д.А.В. В результате дорожно-транспортного происшествия пешеход Д.А.В. обращался за медицинской помощью в лечебные учреждения.
В ходе административного расследования должностным лицом были опрошены водитель Данильченко Е.В., пешеход Д.А.В., свидетели В.А.А., М.А.П. и С.С.П., проведена медицинская экспертиза от 15 октября 2018 года N, дополнительная медицинская экспертиза от 29 декабря 2018 года N. В связи с наличием противоречий в показаниях участников процесса и свидетелей, а также несогласием Данильченко Е.В. и Д.А.В. с заключениями экспертов, должностным лицом 22 мая 2019 года вынесено определение о назначении ситуационной экспертизы, проведены дополнительные проверочные действия на месте дорожно-транспортного происшествия. Получен акт судебно-медицинского исследования от 29 июля 2019 года N, согласно которому при обстоятельствах, указанных и продемонстрированных Д.А.В. и свидетелем М.А.П., отсутствуют условия для возникновения у Д.А.В. черепно-мозговой травмы в виде сотрясения головного мозга. Ушиб мягких тканей (телесные повреждения) у Д.А.В. не расценивается как телесное повреждение и не учитывается при определении степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека. С выводами, изложенными в акте судебно-медицинского исследования от 29 июля 2019 года N, не согласился потерпевший. По его ходатайству проведена дополнительная медицинская экспертиза от 10 сентября 2019 года N, согласно которой у Д.А.В. имелись телесные повреждения в виде сотрясения головного мозга, ушиба мягких тканей (телесные повреждения). При этом повреждения в виде ушиба мягких тканей (телесные повреждения) образовались от действия тупых твердых предметов или при ударе о таковые, возможно при дорожно-транспортном происшествии, в срок 18 сентября 2018 года и квалифицируются как повреждения, не вызвавшие вреда здоровью. Телесные повреждения в виде сотрясения головного мозга, ушиба мягких тканей (телесные повреждения) образовались от действия тупых твердых предметов или при ударе о таковые, в срок до поступления в стационар и вызвали легкий вред здоровью. С выводами эксперта не согласился потерпевший.
По результатам административного расследования должностное лицо, исследовав материалы дела, показания участников процесса, экспертные заключения пришел к выводу об отсутствии состава административного правонарушения, предусмотренного ст. 12.24 КоАП РФ, о чем вынес постановление от 12 сентября 2019 года о прекращении производства по делу в отношении Данильченко Е.В.
Рассматривая жалобу на постановление должностного лица от 12 сентября 2019 года, судья районного суда пришел к выводу об отмене данного постановления и прекращении производства по делу в связи с истечением сроков давности привлечения к административной ответственности, поскольку должностным лицом при рассмотрении данного дела об административном правонарушении требования статей 24.1 и 26.1 КоАП РФ о выяснении всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, соблюдены не были. Принимая такое решение, суд первой инстанции установил, что должностное лицо принял во внимание выводы эксперта, изложенные в заключении от 10 сентября 2019 года N, согласно которым у Д.А.В. имелись телесные повреждения в виде сотрясения головного мозга, ушиба мягких тканей (телесные повреждения). Однако условия для возникновения у потерпевшего черепно-мозговой травмы в виде сотрясения головного мозга отсутствуют, что следует из акта судебно-медицинского исследования от 29 июля 2019 года N. Таким образом, в своем заключении от 10 сентября 2019 года N эксперт сослался на выводы, указанные в акте судебно-медицинского исследования от 29 июля 2019 года N. Однако указанный акт судебно-медицинского исследования от 29 июля 2019 года N не отвечает требованиям ст. 26.2 КоАП РФ, поскольку не является экспертным заключением, а потому не может быть признан допустимым доказательством по делу. Кроме того, в определении о назначении ситуационной экспертизы об административной ответственности по ст. 17.9 КоАП РФ за дачу заведомо ложного заключения эксперт предупрежден не был. Оценка иным имеющимся в материалах дела доказательствам, в том числе пояснениям свидетелей, заключениям экспертов от 15 октября 2018 года N и от 29 декабря 2018 года N должностным лицом в оспариваемом постановлении не дана.
Выводы судьи о том, что в определении о назначении ситуационной экспертизы об административной ответственности по ст. 17.9 КоАП РФ за дачу заведомо ложного заключения эксперт предупрежден не был, являются преждевременными.
Судом первой инстанции не учтены положения абзаца 4 ч. 1 ст. 14 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", согласно которым руководитель экспертной организации обязан по поручению органа или лица, назначивших судебную экспертизу, предупредить эксперта об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, взять у него соответствующую подписку и направить ее вместе с заключением эксперта в орган или лицу, которые назначили судебную экспертизу. Данные нормы права носят императивный характер и, следовательно, эксперт в обязательном порядке должен быть уведомлен об ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
В рамках рассмотрения жалобы на постановление судья имел возможность истребовать у руководителя экспертного учреждения копию определения о назначении ситуационной медицинской экспертизы от 22 мая 2019 года с отметкой о разъяснении эксперту прав и обязанностей, предусмотренных ст. 25.9, 26.4 КоАП РФ и содержащие сведения о предупреждении эксперта об административной ответственности по ст. 17.9 КоАП РФ за дачу заведомо ложного заключения, а потому доводы автора жалобы о том, что акт судебно-медицинского исследования от 29 июля 2019 года N является надлежащим доказательством по делу, заслуживают внимания.
Между тем выводы суда первой инстанции о том, что оценка иным имеющимся в материалах дела доказательствам, в том числе пояснениям свидетелей, заключениям экспертов от 15 октября 2018 года N и от 29 декабря 2018 года N должностным лицом в оспариваемом постановлении не дана, являются верными. Должностным лицом не приняты меры к устранению имеющихся в материалах дела противоречий. Как следует из акта судебно-медицинского исследования от 29 июля 2019 года N, выводы о том, что отсутствуют условия для возникновения у Д.А.В. черепно-мозговой травмы в виде сотрясения головного мозга, экспертом сделаны без исследования медицинской карты стационарного больного N ГАУЗ (название). При этом заключением судебно-медицинской экспертизы от 10 сентября 2019 года N по результатам исследования, в том числе выписки из истории болезни N ГАУЗ (название) экспертом сделаны противоположные выводы о наличии у потерпевшего телесных повреждений в виде сотрясения головного мозга, ушиба мягких тканей (телесные повреждения), которые образовались от действия тупых твердых предметов или при ударе о таковые, в срок до поступления в стационар и вызвали легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья. Данные обстоятельства не были учтены должностным лицом при вынесении постановления о прекращении производства по делу.
Нарушения должностным лицом требований Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях являются существенными, имеют фундаментальный, принципиальный характер и повлияли на выводы, сделанные по данному делу об административном правонарушении, в связи с чем выводы судьи районного суда о том, что постановление, вынесенное по настоящему делу об административном правонарушении в отношении Данильченко Е.В., нельзя признать законным и обоснованным, являются правильными и оснований с ними не согласиться не имеется.
В силу ч. 1 ст. 30.7, ст. 30.9 КоАП РФ при пересмотре решения, вынесенного по жалобе на постановление по делу об административном правонарушении, не допустима отмена судебного постановления о прекращении производства по делу по мотиву его необоснованности при отсутствии существенных нарушений закона. Также Кодекс РФ об административных правонарушениях не содержит нормы, предусматривающей возможность отмены решения или постановления по делу об административном правонарушении, если при этом ухудшается положение лица, привлекаемого к административной ответственности.
В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, содержащейся в п. 3.1 Постановления от 17 июля 2002 года N 13-п, исключения из общего правила о запрете поворота к худшему допустимы лишь в качестве крайней меры, когда допущенные в предшествующем разбирательстве существенные (фундаментальные) нарушения повлияли на исход дела и неисправление судебной ошибки искажало бы саму суть правосудия, смысл приговора как акта правосудия, разрушая необходимый баланс конституционно защищаемых ценностей, в том числе прав и законных интересов осужденных и потерпевших.
Приведенная правовая позиция применима и к административному судопроизводству, в рамках которого решается вопрос об административной ответственности и наказании лица.
Жалоба заявителя, в которой указаны доводы о незаконности судебного решения в тоже время не содержат доводов о наличии существенных нарушений, повлиявших на исход дела, и представляет собой переоценку выводов судьи, что не может служить основанием к отмене вынесенного судебного решения.
При этом согласно ч. 1 ст. 4.5 КоАП РФ срок давности привлечения к административной ответственности за совершение административного правонарушения, предусмотренного ст. 12.24 КоАП РФ, составляет один год.
Как усматривается из материалов дела, обстоятельства, послужившие основанием для возбуждения в отношении Данильченко Е.В. дела об административном правонарушении, имели место 18 сентября 2018 года.
Следовательно, срок давности привлечения к административной ответственности, установленный ч. 1 ст. 4.5 КоАП РФ для данной категории дел, истек 18 сентября 2019 года.
В силу п. 6 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ начатое производство по делу об административном правонарушении подлежит прекращению при истечении сроков давности привлечения к административной ответственности.
Учитывая, что на момент рассмотрения жалобы должностного лица в Оренбургском областном суде срок давности привлечения к административной ответственности, установленный ч. 1 ст. 4.5 КоАП РФ для данной категории дел, истек, а производство по делу прекращено судом первой инстанции, данное обстоятельство исключает возможность повторного рассмотрения дела судьей районного суда.
При таких обстоятельствах, прихожу к выводу о том, что оснований для отмены решения судьи Ленинского районного суда г. Оренбурга от 15 мая 2020 года по делу об административном правонарушении, предусмотренном ст. 12.24 КоАП РФ, в отношении Данильченко Е.В., в том числе по доводам жалобы, не имеется.
Руководствуясь ст.ст. 30.6 - 30.9 КоАП РФ, судья
решил:
решение судьи Ленинского районного суда г. Оренбурга от 15 мая 2020 года по делу об административном правонарушении, предусмотренном ст. 12.24 КоАП РФ, в отношении Данильченко Евгения Вячеславовича оставить без изменения, а жалобу заявителя - без удовлетворения.
Решение вступает в законную силу со дня его вынесения, но может быть обжаловано и (или) опротестовано в порядке, установленном ст. ст. 30.12 - 30.19 КоАП РФ, путем обращения с жалобой (протестом) в Шестой кассационный суд общей юрисдикции.
Судья Оренбургского
областного суда Т.И. Пересыпкина


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка