Приговор Белгородского областного суда от 27 декабря 2017 года №2-8/2017

 
БЕЛГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
 
ПРИГОВОР
 
от 27 декабря 2017 года Дело N 2-8/2017
Белгородский областной суд
в составе: председательствующего судьи Тонкова В.Е.,
при секретаре судебного заседания Бондарь В.В.,
с участием:
государственного обвинителя Головченко О.Д.,
потерпевшего З.,
подсудимого Горбатенко В.И., его защитника - адвоката Варганова В.В. (удостоверение N14846, ордер N2127),
рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по обвинению
Горбатенко В.И., родившегося ДД.ММ.ГГГГ в поселке <адрес>, не имеющего регистрации в РФ, проживавшего до задержания на территории Республики Украины, гражданина РФ, разведенного, несудимого,
по пункту "в" части 3 статьи 162, пунктам "ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ (в редакции ФЗ-63 от 13.06.1996),
установил:
Горбатенко В.И. в группе лиц по предварительному сговору с Шакарбаевым Б.Р., осужденным приговором судебной коллегии по уголовным делам Белгородского областного суда от 8 мая 2002 года (т.2 л.д.227-231), совершил разбой в отношении Н. и малолетнего З. с применением насилия, опасного для жизни, и с угрозой применения такого насилия, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшей, а также сопряженное с разбоем убийство Н., при таких обстоятельствах.
Горбатенко с супругой проживал в <адрес> и, не имея стабильного заработка, фактически находился на ее содержании. В конце 2001 года при случайных обстоятельствах он встретил Шакарбаева, также испытывавшего материальные трудности, с которым завязал знакомство. При содействии подсудимого Шакарбаев арендовал у его бывшей тещи комнату для проживания, а иногда проводил время в его квартире.
Так и 28 декабря 2001 года они распивали спиртное дома у Горбатенко. Прервавшись ближе к полуночи и выйдя на улицу, Шакарбаев предложил навестить свою знакомую З..
З. с двенадцатилетним сыном З. проживала в <адрес> и торговала на рынке товарами народного потребления.
Ранее Шакарбаев в поисках заработка передавал ей бытовую химию для реализации, поэтому сейчас надеялся получить часть выручки.
Купив еще спиртного, в первом часу ночи 29 декабря 2001 года они пришли к З., на кухне квартиры которой втроем продолжили застолье. Ее сын спал в соседней комнате.
Выяснив, что торговля шла плохо, Шакарбаев попросил у потерпевшей 200-300 рублей в долг, а, узнав, что денег нет, предложил занять у соседей, в связи с чем она несколько раз покидала гостей.
В один из таких моментов Горбатенко и Шакарбаев договорились напасть на мать и сына З. с целью хищения имущества и убить потерпевшую.
Вооружившись петлей из найденной здесь же веревки и отсоединенного от магнитофона шнура электропитания, Шакарбаев и Горбатенко дождались, когда З. вернулась на кухню, и напали на нее.
Реализуя совместный умысел на лишение жизни потерпевшей, Шакарбаев накинул петлю, используемую в качестве оружия, ей на шею и стал сдавливать, в то время как Горбатенко удерживал руки жертвы, подавляя сопротивление, пока не задушили ее. Смерть З. наступила от механической асфиксии от сдавления органов шеи петлей.
Продолжая налет, Горбатенко и Шакарбаев напали на спавшего в другой комнате малолетнего З., связали его и, высказывая реально воспринятые потерпевшим угрозы убийством, то есть опасным для жизни насилием, потребовали сообщить местонахождение денег, после чего обыскали квартиру и похитили четыре облигации Российского внутреннего выигрышного займа 1992 года номиналом 500 рублей, стоимостью 50 копеек за штуку, четыре банки консервов: "Икра лососевая зернистая" за 95 рублей, "Маслины черные" за 20 рублей, "Грибы шампиньоны" за 55 рублей, "Печень трески" за 28 рублей, коробку конфет "Птичье молочко" за 20 рублей, а всего на общую сумму 220 рублей.
С места преступления скрылись, распорядившись похищенным.
В судебном заседании подсудимый вину не признал. Сославшись на то, что не помнит большей части произошедшего, заявил о непричастности к убийству З., совершенному Шакарбаевым на почве ревности, а также к угрозам и связыванию ее малолетнего сына. Допустил, что вынес из квартиры облигации и продукты питания - и то по распоряжению Шакарбаева, которого опасался.
Вместе с тем, подтвердил, что в период инкриминируемых событий испытывал материальные затруднения, проживал с супругой. Познакомился с Шакарбаевым в ноябре-декабре 2001 года при случайных обстоятельствах, виделся с ним 3-4 раза, помог ему арендовать комнату у своей тещи.
В день произошедшего выпивали, как ему кажется, в кафе, после чего по предложению Шакарбаева решилизабрать деньги за переданный на реализацию товар у его знакомой. В гостях расположились на кухне. З. рассказывала, что торговля идет плохо, по просьбе Шакарбаева несколько раз ходила к соседям занять денег. Причиной ссоры, в результате которой Шакарбаев задушил З., стали необоснованные подозрения его и потерпевшей во флирте. Момент убийства он, сидя за столом с опущенной на руки головой, не видел, а слышал лишь скрип стула, почувствовал толчок стола, подумав, что те целуются. Увидев последствия удушения - Шакарбаев позади сидящей на стуле З. с обращенными вверх глазами и поднятой головой - спросил, что он наделал. В ответ получил жесткое требование сесть и дать свою руку ("то ли закрыть рот потерпевшей, то ли чтоб отпечатки остались"). Выйдя из кухни, в зале увидел лежавшего на диване сына З., которого Шакарбаев связывал скотчем, а ему сказал "Ищи!". Осмотрев полки с книгами, нашел облигации. Мальчика не трогал, а, наоборот, пытался защитить.
Как выходили из квартиры, что выносили и куда пошли, не помнит, доверяет показаниям Шакарбаева.
Через несколько дней уехал в Харьков, опасаясь уголовной ответственности за убийство, которое не совершал.
При допросе в качестве обвиняемого (т.2 л.д. 65-69) Горбатенко, также не признавая себя виновным, сообщил, что все же видел, как Шакарбаев накинул на шею З. провод, обмотал вокруг шеи и стянул. Кроме того, пояснял, что о нахождении в квартире сына потерпевшей узнал позже, хотя в суде показал, что тот заходил на кухню в процессе их застолья.
Причины столь существенных противоречий подсудимый внятно объяснить не смог, сослался на их интерпретацию следователем. При этом каких-либо замечаний на этот счет в протоколе допроса не имеется.
Суд считает, что ни в суде, ни со следователем Горбатенко не был откровенен, дав в части, относящейся к моменту убийства и разбойного нападения, неправдивые показания.
Следует отметить, что подсудимый бойко и охотно рассказывал о действиях Шакарбаева, достаточно подробно описал обстановку на кухне потерпевшей, непринужденно сообщил иные сведения. Вместе с тем, о своих действиях при удушении Шакарбаевым З., связывании и угрозах ее сыну, поиске наживы и прочих существенных обстоятельствах он предпочел умолчать, формально отрицая свою причастность к произошедшему.
Вина подсудимого подтверждается показаниями потерпевших З. и Я., соучастника Шакарбаева Б.Р., свидетелей Г., К., Л., заключением судебно-медицинской экспертизы, протоколом осмотра места происшествия, вещественными и другими доказательствами.
При осмотре <адрес>, проведенного 29 декабря 2001 года с 7 часов 30 минут до 12 часов 30 минут в полном соответствии с нормами уголовно-процессуального законодательства, на полу в кухне обнаружен накрытый покрывалом труп Н., на шее которого - петля, состоящая из двух оборотов шнура белого цвета синтетического материала и электрического шнура серого цвета, на одном конце которого электрическая вилка, а второй - с неизолированными проводами; на столике у окна - магнитофон "AKAIWA", конец шнура электропитания которого также заканчивается оголенными проводами с изолентой; в ванной - четыре веревки из синтетического материала, а также свободный конец пятой веревки с разволокненными краями длиной 5 см; все дверцы предметов мебели в коридоре, спальне, зале открыты, вещи из шкафов лежат на полу, диване; в коридоре обнаружены несколько склеенных между собой лент скотча длиной около 50 см. Судя по содержанию протокола и приложенным к нему фотографиям, в квартире отмечен значительный беспорядок (т.1 л.д. 11-20).
Суд признает фиксацию результатов осмотра правильной, он проведен с участием специалистов от судебно-медицинской и экспертно-криминалистической служб, с составлением протокола, достоверность которого заверена подписями понятых.
Потерпевший З. в суде показал, что события той злополучной ночи помнит не столь детально ввиду давности произошедшего (почти 16 лет назад) и пройденного курса психологической помощи, однако без малейшего сомнения подтвердил свои показания, данные сразу после случившегося:
- накануне вечером около 22 часов он лег спать в зале на диване. Проснулся от того, что его перевернули на спину. В комнате были двое мужчин, один сказал лежать тихо. Затем его перевернули обратно на живот, один из них удерживал ему руки и ноги, а второй связал их скотчем. Также ему заклеили рот и завязали шарфом глаза, спросили, где деньги. Скотч немного отклеился и он ответил, что не знает. После этого на него посыпались угрозы: от одного он слышал "говори, где деньги, а то мы убьем тебя и твою мать", от второго - "сейчас мы тебя повесим". Он сказал, что деньги могут быть в шкафу, и мужчины стали обыскивать мебель, вытаскивая вещи. Один из них спросил "где доллары", на что второй ответил "не знаю". Далее обыскали другую комнату, пробыв в квартире в общей сложности около часа. Будучи напуганным, опасаясь за свою и матери жизни, лежал спокойно. Перед уходом один из них сказал "ладно, живи, так как новый год", после чего хлопнула дверь. Через некоторое время кто-то вернулся на кухню, послышался звон посуды, затем вновь закрыли дверь, причем на ключ. Спустя пять минут сумел освободиться, на полу в кухне увидел маму, вызвал милицию и скорую помощь. Из квартиры пропали коробка конфет, банка икры, банка грибов и еще какие-то продукты. В судебном заседании добавил про облигации.
Суд признает показания потерпевшего достоверными и правдивыми. Данных, свидетельствующих о неправильном восприятии событий, невольным участником которых он стал, или влияния на него обстоятельств, по делу не установлено. Ранее подсудимого З. не знал, каких-то причин для его оговора не было. Об этом не приводит сведений и защита.
Эти показания полностью согласуются с иными доказательствами, в том числе с данными протокола осмотра места происшествия, когда в квартире была обнаружена лента скотча, которой был связан малолетний З., запечатлен общий беспорядок (выброшенные из мебели вещи) при том, что до случившегося потерпевшая убрала квартиру к празднику.
Шакарбаев при допросе в качестве подозреваемого (т.1 л.д.23-28) показал, что осенью 2001 года познакомился с Горбатенко. На тот период, не имея постоянной работы, испытывал трудности с жильем, в связи с чем тот помог снять комнату у своей тещи. В поисках заработка передавал знакомой З., торговавшей на рынке, бытовую химию на реализацию.
С 27 декабря 2001 года распивали спиртное дома у Горбатенко до позднего вечера следующего дня, когда около 23 часов вышли на улицу, купили бутылку самогона. Ввиду отсутствия денег он предложил зайти к З., которая, возможно, реализовала часть товара. В гости прибыли в первом часу ночи 29 декабря 2001 года. Пройдя на кухню, стали выпивать, общаться. Выяснилось, что торговля шла плохо, и он попросил у потерпевшей взаймы 200-300 рублей, но получил отказ. Несколько раз З. выходила из кухни. Незаметно он отсоединил провод от магнитофона, встал из-за стола, накинул петлю на горло З. и стал душить. Потерпевшая оказывала сопротивление, подавляя которое Горбатенко схватил ее за руки, а он продолжал душить еще около минуты, пока та не перестала дышать. Положив тело спиной на пол, головой к окну (ровно так, как оно обнаружено при осмотре места происшествия), предложил связать спавшего в зале мальчика, что и сделали - Горбатенко держал З., а он заклеил тому скотчем рот, связал руки и ноги. Одев перчатки, обыскали квартиру. На вопросы о местонахождении денег З. ответил, что в шкафу. Горбатенко нашел четыре облигации (одну впоследствии подарили теще подсудимого, который забрал себе две другие, еще одну он выбросил); из холодильника сложили в пакет банки с консервами, коробку конфет; забрали рюмки; он вытер отпечатки пальцев со стола и выключателей. Уходя, закрыли входную дверь на ключ, взятый на тумбе. Вернувшись домой к Горбатенко, встретили его супругу.
Процедура допроса была запечатлена на видео, после просмотра которого замечаний от участников не поступило.
В точности до мельчайших подробностей Шакарбаев воспроизвел эти показания в ходе следственного эксперимента, продемонстрировав на месте обстоятельства содеянного (т.1 л.д.29-33). Здесь следствием также применялась видеозапись, привлекались понятые, статист, сотрудники конвоя, прокурор-криминалист и адвокат. Как и прежде, замечаний от указанных лиц не последовало, в том числе при просмотре видеозаписи.
Эти показания Шакарбаева без каких-либо противоречий увязываются с:
- результатами обнаружения последствий нападения (протокол осмотра места происшествия);
- показаниями З. о ходе нападения, его связывании, последующих действиях по отысканию ценностей, запирании двери на ключ;
- заключением судебно-медицинской экспертизы (т.1 л.д.114-121), при которой на трупе З. среди прочего обнаружены: замкнутая, равномерно вдавленная странгуляционная борозда; полный перелом левого рожка подъязычной кости, образовавшиеся в результате сдавления органов шеи полужесткой петлей 28-29 декабря 2001 года, возможно и электрокабелем в оплетке, причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Смерть З. наступила от механической асфиксии, находящейся в прямой причинной связи с обнаруженными повреждениями, за 6-10 часов до осмотра места происшествия (7 часов 30 минут - 12 часов 30 минут 29 декабря 2001 года). Обнаружение этилового спирта в крови и моче З. подтверждает соответствие действительности показаний Шакарбаева о распитии ими спиртного непосредственно перед убийством;
- протоколом осмотра предметов (т.1 л.д.154), при котором установлена идентичность электрического шнура, находившегося на шее погибшей, и конца провода на изъятом с места происшествия магнитофоне "AKAIWA", составлявшими, судя по всему, одно целое.
В свою очередь, показания, данные им в дальнейшем при допросе в качестве обвиняемого, подсудимого, а также при рассмотрении данного уголовного дела, не могут быть признаны достоверными. Во-первых, каждый раз вновь выдвигаемая Шакарбаевым версия противоречила прежней, а, во-вторых, ни одна из них не подтверждена какими-либо объективными данными, не соответствует добытым по делу доказательствам.
В частности: в статусе обвиняемого (т.1 л.д.53-59) он пояснил, что единственной причиной визита к З. было желание вступить с ней в половую связь, а мотивом убийства, совершенного в отсутствие Горбатенко, послужила ревность. Хищение же, наоборот, совершено подсудимым, он же при этом пытался защитить малолетнего сына З., которому тот мог причинить вред. Расхождения выявлены и в части техники удушения.
Будучи подсудимым (т.2 л.д.234-237), Шакарбаев показал, что убийство З. совершил Горбатенко, пока он спал в соседней комнате, а участие в хищении, сопряженном со связыванием мальчика, принял исключительно под принуждением подсудимого.
В судебном заседании он вновь признался в убийстве, заявив о непричастности Горбатенко.
Суд признает, что подозреваемый Шакарбаев давал правдивые показания, поскольку они последовательные, согласуются с иными доказательствами, гармонично дополняя друг друга, позволяя объективно воссоздать обстоятельства произошедшего в ночь на 29 декабря 2001 года в квартире З., и изменил их в судебном заседании в пользу Горбатенко с целью оказания ему помощи в уклонении от уголовной ответственности за совместно совершенное убийство и разбойное нападение.
Ссылка Шакарбаева, что при допросе в качестве подозреваемого и на следственном эксперименте следователь отразил собственный сценарий преступлений, неосновательна, так как в остальной части, не относящейся непосредственно к участию в них Горбатенко, Шакарбаев не оспаривает и не оспаривал правильность записи своих показаний, в том числе и деталей, которые не могли быть известны оперативно-следственным службам на первоначальной стадии расследования.
Постановлением от 20 марта 2002 года отказано в возбуждении уголовного дела по заявлению Шакарбаева об оказании на него психологического воздействия в той ситуации. Заключением прокурора решение признано законным и обоснованным (т.1 л.д.203-206).
Г. - бывшая супруга подсудимого показала, что в конце декабря 2001 года на протяжении нескольких дней у них в квартире проживал Шакарбаев (представившийся Борисом), с которым Горбатенко, по их словам, собирался на заработки в Москву. На тот момент супруг не работал, существовал на ее средства.
Придя поздно вечером 28 декабря 2001 года с новогоднего огонька, дома их не застала, при этом заметила, что верхняя одежда обоих висела на вешалке. Следующим утром те вернулись, принесли продукты, которые впоследствии изъял следователь. При последней встрече в ночь на 1 января 2002 года подсудимый попросил сказать, что уехал в Москву, если его будет искать милиция.
О соответствии действительности показаний Г. свидетельствуют результаты выемки, когда у нее по месту жительства были изъяты похищенные у З. консервы и коробка конфет (т.1 л.д.161-162).
Кроме того, при обыске в квартире Г. изъяты телогрейка и куртка, в которых, по ее заявлению, подсудимый и Шакарбаев пришли утром 29 декабря 2001 года (т.1 л.д.155-156).
По заключению эксперта стоимость похищенных консервов составила:
- "Грибы шампиньоны" - 55 рублей,
- "Икра лососевая зернистая" - 95 рублей,
- "Маслины черные" - 20 рублей,
- "Печень трески" - 28 рублей; коробки конфет "Птичье молочко" - 20 рублей (т.1 л.д.126).
К. (бывшая теща подсудимого) в ходе следствия подтвердила визит Горбатенко с парнем по имени Борис 31 декабря 2001 года, при этом первый подарил ей облигацию на сумму 500 рублей (т.1 л.д.110-111). Ссылки адвоката на то, что подарок передал Шакарбаев, не влияют на обстоятельства дела.
Указанная облигация Российского внутреннего выигрышного займа 1992 года изъята в ходе выемки у К. (т.1 л.д.165-167). Ее стоимость, согласно ответу Белгородского ОСБ N8592 ЦЧБ СБ РФ, составляет 50 копеек (т.1 л.д.169).
О наличии у погибшей облигаций, консервов, коробки конфет свидетельствовал потерпевший З., не оспаривала эти обстоятельства и сторона защиты.
Я. и Л. подтвердили, что потерпевшей З., торговавшей на рынке товарами народного потребления, знакомый парень давал на реализацию бытовую химию. Л. добавил, что в ночь на 29 декабря 2001 года был в гостях у потерпевшей, ушел в первом часу, договорившись встретиться утром. В свою очередь, Я. убеждена, что З. не могла открыть дверь незнакомым людям, тем более в ночное время (т.1 л.д.78-81, 89-93).
Оценив представленные доказательства, суд признает доказанным, что между подсудимым и Шакарбаевым состоялся предварительный сговор о нападении с целью хищения имущества на З. и ее убийство, а также последующее нападение на ее малолетнего сына с той же целью. Шакарбаев набросил петлю на шею потерпевшей, начал душить, а Горбатенко удерживал ее руки, подавляя сопротивление; после убийства они совместно связали малолетнего сына З., угрожая убить его и его мать, то есть применением насилия, опасного для жизни, а затем в течение длительного времени обыскивали квартиру в поисках ценного имущества - все это подтверждает наличие договоренности, состоявшейся до начала нападения и совершения действий, непосредственно направленных на лишение жизни З..
С учетом показаний З., в том числе в суде, о согласованности поведения нападавших при его обездвиживании, обыскивании мебели, об их взаимных репликах, характере высказывавшихся обоими угроз, которые он с учетом возраста и сложившейся ситуации воспринял более, чем реально, доводы стороны защиты о том, что подсудимый стал невольным участником произошедшего, пытался защитить потерпевшего, безосновательны.
Кроме того, суд признает не соответствующими действительности показания Горбатенко об отыскании имущества под фактическим принуждением Шакарбаева. Сам Шакарбаев не заявлял об оказании какого-либо давления, кроме того, конкретные обстоятельства дела, поведение подсудимого до, в момент и после преступлений, когда они вдвоем вернулись домой к Горбатенко, еще несколько дней вместе проводили время, наведывались к его родственникам, говорят о противоположном. На протяжении часа после убийства они обыскивали квартиру, уйти подсудимый не пытался. Никому из близких он не обмолвился о соответствующих действиях Шакарбаева, а через непродолжительный период скрылся с целью избежать ответственности. Изложенное исключает возможность говорить о том, что преступление подсудимым совершено поневоле.
В этих условиях представляется бесперспективной и попытка защитника оправдать Горбатенко особенностями личности Шакарбаева, изложенными в результатах его психолого-психиатрического обследования (т.1 л.д. 140-142), а также отрицательными отзывами о нем сотрудников пенитенциария при отбывании наказания (т.2 л.д. 164-168). К тому же, ссылаясь на то, что Шакарбаев при обследовании показал высокую степень неискренности, адвокат, тем не менее, обращался к его показаниям в части, благоприятствующей клиенту.
Использование в качестве оружия петли из веревки и электрического провода для удушения потерпевшей не вызывает сомнения. При этом не имеет значения, что смертельные повреждения причинил Шакарбаев, поскольку Горбатенко, будучи соисполнителем, подавлял ее сопротивление.
Действия Горбатенко суд квалифицирует:
- по пункту "в" части 3 статьи 162 УК РФ (в редакции ФЗ-63 от 13.06.1996), как разбой, т.е. нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни, и с угрозой применения такого насилия, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего;
- по пунктам "ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ (в редакции ФЗ-63 от 13.06.1996) - убийство, т.е. умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное группой лиц по предварительному сговору, сопряженное с разбоем.
Преступления совершены умышленно.
Подавляя сопротивление потерпевшей в момент ее удушения другим соучастником, подсудимый осознавал общественную опасность своих действий, направленных на лишение жизни З., предвидел неизбежность наступления ее смерти и желал этого, а, нападая с целью хищения имущества на потерпевших, применяя опасное для жизни насилие и угрожая таковым, желал наступления имущественного и физического ущерба, действуя с корыстной целью.
Указание в обвинительном заключении на то, что сговор на убийство и разбой возник в квартире Горбатенко, для чего он и Шакарбаев должны были под мнимым предлогом проникнуть в жилище З., а с целью не быть опознанными переоделись в одежду, которую обычно не носили, не основано на доказательствах, как не опровергнуто и то, что к потерпевшей они направились по предложению Шакарбаева на улице, куда вышли за сигаретами, прервав застолье; целью визита было намерение взять денег за возможно реализованный товар; одежду не выбирали, надев то, что удобнее. Обвинение Горбатенко в удержании во время удушения помимо рук потерпевшей еще и ее ног также не основано на материалах дела и не соотносится с обстоятельствами произошедшего, при которых З. сидела за столом.
Вместе с тем, изложенное не влияет на квалификацию действий фигуранта и степень его вины в содеянном.
При амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизе установлено, что Горбатенко не страдал и не страдает хроническим либо временным психическим расстройством, слабоумием или иным болезненным состоянием психики, в связи с чем мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими (т. 2 л.д. 216-223).
Выводы экспертизы основаны на научно-обоснованных результатах непосредственного обследования психического состояния Горбатенко и не вызывают сомнений.
Их правильность подтверждается поведением подсудимого на предварительном следствии и в судебном заседании: он адекватно воспринимал сложившуюся ситуацию, понимал цель проводимых с его участием следственных и иных действий, правильно реагировал на поставленные вопросы, давал на них мотивированные ответы. В отсутствие поводов усомниться в его психическом статусе суд признает Горбатенко вменяемым.
При назначении наказания суд на основании части 3 статьи 60 УК РФ учитывает характер и степень общественной опасности преступлений, смягчающее и отягчающее обстоятельства, влияние наказания на исправление подсудимого, условия жизни семьи.
Принимает суд во внимание и обстоятельства, при которых совершены деяния, их мотив и цель, способ, обстановку, данные о личности Горбатенко, в том числе его возраст, а также степень фактического участия в групповом преступлении (статья 67 УК РФ).
Исследование данных, относящихся к личности погибшей, показало, что родственниками Н. характеризовалась положительно, занималась торговлей, воспитывала сына, с которым проживала.
Горбатенко до совершения преступления родственниками (матерью Г., дочерью Ч., сестрой Б., бывшей супругой Г.), знакомыми и сослуживцами (А., Л. и П.В.., Д.) характеризуется как добрый, отзывчивый, неагрессивный, неконфликтный.
Положительно отозвались о нем К. и К.А., с которой подсудимый проживал в Украине, где вел нормальный образ жизни, работал на стройке, жалоб не имел (т.3 л.д. 108).
Следует, однако, отметить, что за прошедшие 16 лет попыток выйти на связь со своими близкими, в том числе престарелой матерью, дочерью либо сестрой, Горбатенко не предпринимал.
В медсанчасти следственного изолятора Горбатенко поставлен на диспансерный учет с диагнозом: "<данные изъяты>"; проходит лечение.
Суд признает смягчающим наказание обстоятельством состояние здоровья подсудимого (в соответствии с частью 2 статьи 61 УК РФ), отягчающим по факту разбойного нападения - совершение преступления в отношении малолетнего.
О малолетнем возрасте З. подсудимый был осведомлен, что подтвердил и в судебном заседании.
Следуя целям наказания и принципу его справедливости, закрепленным в статьях 6, 43 УК РФ, учитывая характер, повышенную степень общественной опасности совершенных преступлений, суд назначает Горбатенко лишение свободы, которое в соответствии с пунктом "в" части 1 статьи 58 УК РФ ему надлежит отбывать в условиях строгого режима.
Фактические обстоятельства содеянного, наличие отягчающего обстоятельства по факту разбоя не дают поводов рассматривать возможность использования положений части 6 статьи 15 либо статьи 64 УК РФ.
После преступлений Горбатенко скрылся от следствия, 24 января 2002 года объявлен в розыск (т.1 л.д.66-67), 20 марта 2002 года уголовное дело в отношении него выделено в отдельное производство, следствие по которому 29 марта того же года приостановлено (т.1 л.д.1-7, 209).
11 мая 2006 года он объявлен в международный розыск (т.3 л.д.86-87), в рамках которого задержан в Украине 27 апреля 2017 года (т.2 л.д.51).
Сам подсудимый подтвердил, что скрывался, опасаясь быть привлеченным к уголовной ответственности, однако интересовался судьбой Шакарбаева, зная при этом, что разыскивается правоохранительными органами как подельник. Об этом же свидетельствует просьба супруге накануне отъезда - сообщить, что уехал в Москву, на случай если, им будет интересоваться милиция.
При таких обстоятельствах, оснований рассматривать возможность применения сроков давности в отношении скрывшегося подсудимого (часть 3 статьи 78 УК РФ), как о том просил его защитник, не имеется. Не влияют на указанный срок и сомнения адвоката в качестве и действительности поисковых мероприятий, которые, к слову, дали положительный результат.
На основании части 2 статьи 132 УПК РФ процессуальные издержки, связанные с оплатой вознаграждения адвокату Л., участвовавшему в защиту Горбатенко по назначению следователя в ходе досудебного производства, в сумме 3 600 рублей суд взыскивает с подсудимого, который не отказывался от назначенного адвоката, является трудоспособным, оснований для освобождения от издержек не представлено.
Горбатенко задержан на территории Украины с целью экстрадиции в Российскую Федерацию 27 апреля 2017 года (т. 2 л.д. 51) и с того момента находится под стражей. На основании пункта 4 части 10 статьи 109 УПК РФ, части 3 статьи 72 УК РФ указанное время подлежит зачету в срок наказания.
Исходя из положений части 2 статьи 97, пункта 17 части 1 статьи 299 УПК РФ, учитывая назначение подсудимому наказания в виде лишения свободы, суд считает необходимым для обеспечения исполнения приговора оставить его под стражей, поскольку более мягкая мера пресечения, не способствует реализации целей судопроизводства в этой части.
В соответствии с частью 3 статьи 81 УПК РФ признанные по делу вещественными доказательствами короб из-под конфет, банки консервов, куртку, телогрейку, магнитофон "AKAIWA", как не востребованные сторонами, а также два фрагмента провода и веревку, как орудия преступлений, следует уничтожить.
Руководствуясь статьями 307-309 УПК РФ,
приговорил:
Горбатенко В.И. признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных пунктом "в" части 3 статьи 162, пунктами "ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ (в редакции ФЗ-63 от 13.06.1996), и назначить ему наказание:
- по пункту "в" части 3 статьи 162 УК РФ (в редакции ФЗ-63 от 13.06.1996) в виде лишения свободы на срок 9 лет;
- по пунктам "ж, з" части 2 статьи 105 УК РФ (в редакции ФЗ-63 от 13.06.1996) в виде лишения свободы на срок 13 лет.
С применением части 3 статьи 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначить Горбатенко В.И. лишение свободы на срок 15 лет в ИК строгого режима.
Срок отбывания наказания исчислять с 27 декабря 2017 года. Зачесть в срок наказания время содержания его под стражей с 27 апреля 2017 года до 27 декабря 2017 года.
Меру пресечения Горбатенко В.И. до вступления приговора в законную силу оставить в виде заключения под стражу.
Процессуальные издержки в виде суммы, выплаченной в качестве вознаграждения за оказание юридической помощи по назначению следователя адвокату Л. в размере 3 600 (три тысячи шестьсот) рублей, взыскать с Горбатенко В.И. в счет федерального бюджета (т. 2 л.д. 72).
Хранящиеся при деле вещественные доказательства (короб из-под конфет, металлическую банку из-под грибов, металлическую банку из-под красной икры, банку консервы "Печень трески", банку консервы "Маслины", куртку синего цвета, телогрейку черного цвета, магнитофон "AKAIWA", два фрагмента провода, веревку) уничтожить.
Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденным - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора, путем принесения жалобы (представления) через Белгородский областной суд.
Осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, о чем должен указать в апелляционной жалобе или в возражениях на жалобы, представления, принесенные другими участниками уголовного судопроизводства.
Председательствующий - судья


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка