Решение от 04 июня 2013 года №2-779/2013

Дело № 2-779/2013
 
РЕШЕНИЕ
 
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
 
    4 июня 2013 года        с. Кош-Агач
 
    Кош-Агачский районный суд Республики Алтай в составе:
 
    председательствующего судьи Долматовой Н.И.,
 
    при секретаре Булбановой Э.В.,
 
    с участием помощника прокурора Кош-Агачского района Республики Алтай Енсибаева Д.М.,
 
    истца Майжегишева Г.Ю.,
 
    представителя истца Киреева В.С.,
 
    представителя ответчика Матаевой Г.Б.,
 
    рассмотрев в открытом судебном заседании дело по исковому заявлению Майжегишева Г.Ю. к бюджетному учреждению здравоохранения Республики Алтай «Кош-Агачская центральная районная больница» о признании акта о нахождении работника на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения от 7 марта 2013 года незаконным, об отмене приказа об увольнении, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, расходов по оплате услуг представителя,
 
установил:
 
    Майжегишев Г.Ю. обратился в суд с иском к бюджетному учреждению здравоохранения Республики Алтай «Кош-Агачская центральная районная больница» об отмене приказа об увольнении № 206 от 19 марта 2013 года, восстановлении на работе в должности диспетчера, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда в размере 50000 рублей, расходов по оплате услуг представителя в размере 20000 рублей, мотивируя свои требования тем, что он работал охранником в БУЗ «Кош-Агачская ЦРБ» с 2 апреля 2012 года, 1 июля 2012 года был переведен на должность диспетчера. Приказом № 206 от 19 марта 2013 года был уволен с должности диспетчера по п.п. «б» п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации. Считает данный приказ незаконным, так как 7 марта 2013 года в 12 часов 45 минут в состоянии алкогольного опьянения на работе не находился, акт о нахождении работника на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения в присутствии истца не составлялся, когда был составлен акт не знает. На медицинское освидетельствование истца никто не направлял. Окончательный расчет в день увольнения не производился. Незаконным увольнением причинен моральный вред, выразившийся в нравственных страданиях, истец сильно переживал в связи с увольнением, работа для истца является единственной возможностью нормального существования, в его возрасте найти работу сейчас не просто, на иждивении имеет несовершеннолетнего ребенка. У истца поднялось артериальное давление, ухудшилось состояние здоровья.
 
    В судебном заседании 7 мая 2013 года истец увеличил исковые требования, просил признать акт о нахождении работника на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения от 7 марта 2013 года незаконным.
 
    В судебном заседании истец исковые требования поддержал в полном объеме, по основаниям, изложенным в нем, при этом исковые требования в части взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула уточнил и просил взыскать с ответчика средний заработок за время вынужденного прогула в размере 36974 рубля. Истец в судебном заседании пояснил, что 7 марта 2013 года он находился на своем рабочем месте, когда к нему подошла женщина с отдела кадров, предложила подписать акт, что истец находится на рабочем месте в состоянии опьянения. Истец ничего не стал подписывать, ни ФИО, ни ФИО1 истец не видел. К обеду его заменил на работе ФИО2 и истец ушел домой. На следующее дежурство истец не пошел, так как отпросился с работы, 15 марта 2013 года в день следующего дежурства, истец, придя на работу, узнал, что ему сказали не выходить на смену. Истец 18 марта 2013 года обратился в полицию с заявлением, что его начальник ФИО, главный энергетик, воспользовался дипломом истца о высшем образовании в своих целях. На следующий день 19 марта 2013 года ФИО просил истца забрать заявление из полиции, после того как истец не смог забрать заявление из полиции на ФИО2, к истцу пришла сотрудник отдела кадров, принесла приказ об увольнении истца, который истец отказался подписывать. Объяснение относительно 7 марта 2013 года истец написал 19 марта 2013 года, где указал, что на работе находился трезвый.
 
    Представитель истца Киреев В.С. также поддержал уточненное исковое заявление в полном объеме по изложенным в иске основаниям.
 
    В судебном заседании представитель ответчика Матаева Г.Б., действующая на основании доверенности № 12 от 6 мая 2013 года, исковые требования не признала в полном объеме, просила в удовлетворении иска отказать, указывая, что 6 марта 2013 года в больнице было праздничное мероприятие, в котором принимала участие жена истца. На следующий день 7 марта 2013 года, где-то в 11-12 часов дня главный энергетик ФИО сообщил, что истец находится на работе в состоянии алкогольного опьянения. По приказу главного врача больницы была создана комиссия, в составе ФИО, ФИО1 и ФИО3, которая должна была провести служебное расследования по указанному выше происшествию. Данной комиссией был составлен акт, что истец находится на своем рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения, у него был запах изо рта, несвязная речь, вел себя агрессивно, ругался. При составлении акта истец отказался от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения. На следующие дежурство истец отпросился с работы, чтобы съездить в город закодироваться, 15 марта главный врач больницы и главный энергетик были в командировках, поэтому вопрос о нахождении истца 7 марта на работе в состоянии опьянения было некому решать. Истец вышел на работу только 19 марта 2013 года, в этот же день с него затребовали объяснение по факту составления акта 7 марта 2013 года, которое истец собственноручно написал. После данного объяснения главный врач принял решение уволить истца, был составлен приказ, истец не стал ставить подпись в приказе об ознакомлении с данным приказом. В этот же день истцу была выдана трудовая книжка. Окончательный расчет с истцом был произведен 9 апреля 2013 года, в день следующей выдачи заработной платы. Представитель ответчика полагает, что вся процедура увольнения истца была ответчиком соблюдена. В должностные обязанности истца входило наблюдение за пожарной сигнализацией, поэтому находится диспетчеру на работе в состоянии опьянения жизненно опасно для всех, кто находится в больнице, а так как истец был в состоянии опьянения, то ответчик посчитал, что увольнение за такой дисциплинарный проступок будет соответствовать тяжести проступку.
 
    Суд, заслушав стороны по делу, свидетелей, изучив материалы дела, заслушав заключение помощника прокурора, полагавшего, что исковое заявление подлежит удовлетворению в части взыскания компенсации морального вреда, так как была задержка выплаты окончательного расчета, в остальной части исковое заявление удовлетворению не подлежит, оценив доказательства в совокупности, приходит по нижеизложенным основаниям к следующему выводу:
 
    В соответствии с подпунктом «б» п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае появления работника на работе (на своем рабочем месте либо на территории организации - работодателя или объекта, где по поручению работодателя работник должен выполнять трудовую функцию) в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения.
 
    В судебном заседании было установлено, что Майжегишев Г.Ю. на основании приказа № 239 от 30 марта 2013 года был принят с 2 апреля 2012 года по 16 мая 2012 года охранником на 1,0 ставку. В соответствии с приказом главного врача БУЗ «Кош-Агачская ЦРБ» № 339 от 15 мая 2012 года истцу продлен срок трудового договора с 15 мая 2012 года по 28 июня 2012 года. С 1 июля 2012 года согласно приказу № 486 от 29 июня 2012 года Майжегишев Г.Ю. был переведен постоянно на должность диспетчера.
 
    Между истцом и ответчиком 30 марта 2012 года был заключен трудовой договор № 190, на основании п. 1 данного трудового договора местом работы работника Майжегишева Г.Ю. является БУЗ «Кош-Агачская ЦРБ», работник подчиняется непосредственно главному инженеру. Согласно п. 4 трудового договора работнику устанавливается сменный график рабочего времени; время начало работы 8 часов 00 минут, время окончания работы 8 часов 00 минут следующего дня. В силу п. 5.1.1. трудового договора работник соблюдает правила внутреннего трудового распорядка, трудовую дисциплину, требования по охране труда и обеспечению безопасности труда. Из п. 5.1.3. трудового договора следует, что работник незамедлительно сообщает работодателю о возникновении ситуации, представляющей угрозу жизни и здоровью людей, сохранности имущества работодателя.
 
    В вышеуказанный трудовой договор дополнительным соглашением № 357 от 29 июня 2012 года были внесены изменения, в соответствии с которыми Майжегишев Г.Ю., занимающий должность охранника, переводится с должности охранника на должность диспетчера, договор заключен на неопределенный срок.
 
    Как усматривается из должностной инструкции диспетчера БУЗ «Кош-Агачская ЦРБ», подписанной Майжегишевым Г.Ю. 29 июня 2012 года, диспетчер подчиняется непосредственно главному инженеру. В обязанности диспетчера в числе прочих входят также: осуществление контроля за работой установленных приборов охранной и охранно-пожарной сигнализации. Сообщает об их срабатывании дежурному врачу, а при необходимости в ОВД по Кош-Агачскому району. Выясняет причины срабатывания сигнализации и принимает меры к задержанию нарушителей. При возникновении пожара на объекте действует согласно инструкции: поднимает тревогу, извещает пожарную команду, сообщает о происшествии дежурному по отделению милиции, принимает меры по ликвидации пожара. Соблюдает трудовой распорядок и трудовую дисциплину.
 
    В соответствии с п. 44 Устава бюджетного учреждения здравоохранения Республики Алтай «Кош-Агачская центральная районная больница», утвержденного и.о. министра здравоохранения Республики Алтай 20 декабря 2011 года, руководитель учреждения в силу своей компетенции осуществляет оперативное руководство деятельностью учреждения; принимает, увольняет работников учреждения в соответствии с нормами трудового законодательства, утверждает их должностные обязанности; издает приказы, распоряжения и дает указания, обязательные для всех работников учреждения.
 
    Приказом главного врача БУЗ «Кош-Агачская ЦРБ» № 107 от 7 марта 2013 года для проведения служебного расследования по выявлению у Майжегишева Г.Ю. - диспетчера БУЗ «Кош-Агачская ЦРБ» признаков опьянения была создана комиссия в составе: ФИО - главного энергетика БУЗ «Кош-Агачская ЦРБ», ФИО3 - специалиста по кадрам БУЗ «Кош-Агачская ЦРБ», ФИО1 - начальника хозяйственного отдела БУЗ «Кош-Агачская ЦРБ». Перед данной комиссией приказом были поставлены задачи по выявлению у Майжегишева Г.Ю. признаков опьянения, направлении работника на медицинское освидетельствование, составлении акт о его нахождении в состоянии опьянения, сбора свидетельские показания других работников, очевидцев происшествия. С данным приказом, все вышеперечисленные члены комиссии были ознакомлены 7 марта 2013 года, о чем имеется подпись каждого члена комиссии в указанном приказе.
 
    Членами комиссии: ФИО, ФИО1, ФИО3, 7 марта 2013 года был составлен акт о нахождении работника на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения. В соответствии с указанным актом Майжегишев Г.Ю. в 12 часов 45 минут находился на своем рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения. Данное состояние определялось по следующим признакам: запах спирта изо рта, несвязная речь, ведет себя агрессивно, матерится. В связи с состоянием опьянения Майжегишев Г.Ю. был отстранен от работы непосредственным руководителем. В 12 часов 45 минут направлен на медицинское освидетельствование. Майжегишев Г.Ю. отказался от медицинского освидетельствование и от ознакомления с настоящим актом. Данные обстоятельства подтверждаются подписями всех членов комиссии в акте от 7 марта 2013 года.
 
    В силу ст. 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, в том числе показания свидетелей.
 
    Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО пояснил, что работает в БУЗ РА «Кош-Агачская ЦРБ», 7 марта 2013 года истец, как диспетчер, дежурил в больнице, утром свидетель обратил внимание, что истец не такой как обычно, свидетель спросил у истца все ли в порядке, на что получил утвердительный ответ. Около 11 часов свидетелю позвонил главный врач и сказал, что истец на работе находится пьяный, потребовал, чтобы свидетель принимал меры. После чего свидетель поднялся в диспетчерскую к истцу и увидел, что истец находился в состоянии алкогольного опьянения, от него пахло водкой. Свидетель позвонил другому диспетчеру Токтошеву и вызвал его на работу, заменить истца. После этого пришла специалист из отдела кадров, позвала истца в кабинет к свидетелю. Свидетель ознакомился с приказом о создании комиссии по выявлению состояния опьянения у истца. В кабинете свидетеля, в присутствии ФИО1 и специалиста по кадрам начали составлять акт, что истец на работе в состоянии опьянения. Когда в кабинет свидетеля пришел истец, начали составлять акт, истец ругался, периодически выходил из кабинета и заходил вновь в кабинет свидетеля. Истцу предложили пройти медицинское освидетельствование, однако он отказался. Состояние алкогольного опьянения члены комиссии определили по запаху изо рта, невнятному разговору, истец вел себя бурно. После составления акта, все присутствующие, кроме истца расписались в нем. Акт прочитали вслух при истце, однако он с ним не согласился, так как сказал, что трезвый, подписывать данный акт истец не стал. На следующее дежурство истец отпросился у свидетеля, чтобы уехать в город закодироваться. До 7 марта у свидетеля и истца были нормальные отношения. В настоящее время отношения тоже нормальные, то, что истец написал на свидетеля заявлению в полицию, не относится к делу, так как заявление было написано позднее 7 марта 2013 года.
 
    Свидетель ФИО1 дал суду показания, аналогичные показаниям свидетеля ФИО, дополнительно пояснив, что придя на работу в 8 часов 7 марта 2013 года, свидетель увидел, что истец, дежуривший в тот день, находится на работе с похмелья, свидетель предупредил об этом истца. Однако к обеду истец уже был в состоянии опьянения. Свидетель был членом комиссии, которая составила акт, что истец находился на работе в состоянии опьянения. Отношения между свидетелем и истцом нормальные.
 
    Свидетель ФИО3 суду пояснила, что 7 марта 2013 года ей позвонил юрист, которая сообщила свидетелю, что диспетчер Майжегишев Г.Ю. находится в состоянии опьянения на работе. Свидетель пошла в диспетчерскую, чтобы убедится в этом, истец был на рабочем месте, от него пахло спиртным, был запах перегара. Свидетель спросила об это истца, истец занервничал. В кабинете ФИО члены комиссии составили акт о состоянии истца. При составлении акта присутствовал истец, который вел себя агрессивно, ругал членов комиссии. При составлении акта истец периодически уходил и заходил в кабинет, после составления акта он ушел, акт подписывать не стал. Свидетель еще раз пошла в диспетчерскую к истцу и предложила ему подписать акт, но истец отказался подписывать составленный акт, так как сказал, что он трезвый. Истцу было предложено пройти медицинское освидетельствование на состояние опьянения, но он отказался.
 
    У суда не имеется оснований сомневаться в достоверности показаний данных свидетелей, так как их показания согласуются друг с другом и с материалами дела.
 
    Допрошенная в судебном заседании свидетель ФИО4 показал, что работает главным бухгалтером БУЗ «Кош-Агачская ЦРБ», кабинет свидетеля и диспетчерская, в которой находился истец, расположены рядом. 7 марта 2013 года истец был на работе, трезвый. Свидетель видела истца в 9 часов утра. После этого свидетель заходила в диспетчерскую до обеда около 10-11 часов, истец был трезвый, свидетель в этот день мало общалась с истцом, однако если бы истец был пьяный, то свидетель поняла бы это. В тоже время, утверждать, что истец был на работе в тот день в трезвом состоянии, она не может.
 
    Свидетель ФИО5 суду пояснил, что работает у ответчика оператором котельной, 7 марта 2013 года свидетель не работал, но часов в 11 заходил на работу, так как выдавали заработную плату. У входа в больницу на улице свидетель встретил истца, они поздоровались. Истец в 11 часов был в трезвом состоянии. После этого свидетель пошел дальше по своим делам, в тот день больше он истца не видел.
 
    Свидетель ФИО6, суду показал, что работает у ответчика водителем «Скорой помощи», с 8 утра 7 марта 2013 года до 8 утра 8 марта 2013 года свидетель дежурил. Истца он видел в 10-м часу, когда мимо проходил по коридору. Свидетель поздоровался за руку с истцом, который сидел в коридоре, они не общались. Истец был в нормальном состоянии. В тот день свидетель больше не видел истца.
 
    В судебном заседании была допрошена свидетель ФИО7, которая суду пояснила, что проживает совместно с истцом, однако брак они не регистрировали. Истец 7 марта 2013 года дежурил на работе в больнице, ушел на работу трезвый. Часов в 11 свидетель заходила к истцу в диспетчерскую, истец был в нормальном состоянии. Около 14 часов истец позвонил свидетелю и сказал, что его отстранили от работы, он уходит домой, сказали, что от него запах спиртного и он пьяный. Вечером 6 марта 2013 года свидетель с истцом были в гостях у друзей, истец выпивал спиртное, но пил не много. Когда 15 марта 2013 года истец пришел на работу, ему сказали, что его в графике нет, дежурит другой человек. 19 марта 2013 года истца уволили.
 
    Показания свидетелей ФИО4 ФИО5 ФИО6, ФИО7 не опровергают факт того, что истец находился на работе в состоянии опьянения, так как данные свидетели видели истца до момента составления акта о нахождении работника на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения, после составления данного акта свидетели не видели истца. Кроме того, данные свидетели не являлись непосредственными очевидцами того, что в момент составления акта о нахождении работника в состоянии опьянения в 12 часов 45 минут, истец находился в трезвом состоянии.
 
    Из объяснительной, находящейся в материалах дела, составленной истцом Майжегишевым Г.Ю. 19 марта 2013 года следует, что 7 марта 2013 года истец пришел на работу с глубокого похмелья, так как 6 марта 2013 года был конкурс «Мисс белый халат», там участвовала жена истца и истец ее поддерживал на конкурсе и переволновался и немного выпил.
 
    Состояние алкогольного опьянения может быть подтверждено как медицинским заключением, так и другими видами доказательств, которые должны быть соответственно оценены судом. Таким образом, в судебном заседании нашло свое подтверждение то обстоятельство, что истец 7 марта 2013 года в 12 часов 45 минут находился на работе в состоянии алкогольного опьянения, что подтверждается составленным 7 марта 2013 года актом о нахождении работника на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения, показаниями свидетелей, допрошенных в судебном заседании, а также объяснительной истца от 19 марта 2013 года. Истцом в судебном заседании не было представлено иных доказательств, подтверждающих, что в 12 часов 45 минут 7 марта 2013 года он находился на рабочем месте в трезвом состоянии, медицинское освидетельствование в тот день истец не проходил.
 
    Согласно ч. 1 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: 1) замечание; 2) выговор; 3) увольнение по соответствующим основаниям.
 
    В соответствии с ч. 3 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации к дисциплинарным взысканиям, в частности, относится увольнение работника по основаниям, предусмотренным 6части первой статьи 81 настоящего Кодекса.
 
    В силу ч. 5 ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации при наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен.
 
    Статьей 192 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрен порядок применения дисциплинарных взысканий, на основании которой до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт. Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников. За каждый дисциплинарный проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание. Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе. Если работник отказывается ознакомиться с указанным приказом (распоряжением) под роспись, то составляется соответствующий акт.
 
    В соответствии с приказом № 206 от 19 марта 2013 года «О прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении)», прекращено действие трудового договора от 29 июня 2012 года № 357, уволен 19 марта 2013 года Майжегишева Г.Ю. диспетчер по п.п. «б» п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации (появление работника на работе в состоянии алкогольного опьянения). Основание: акт о нахождении работника на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения от 7 марта 2013 года, объяснительная от 19 марта 2013 года Майжегишева Г.Ю.).
 
    Истец отказался от ознакомления с приказом об увольнении, что подтверждается пометкой на приказе и подписью Майжегишева Г.Ю. от 19 марта 2013 года. Кроме того, 19 марта 2013 года был составлен акт об отказе работника от ознакомления с приказом, в соответствии с которым в присутствии специалиста по кадрам ФИО8, операторов ЭВМ ФИО9, ФИО10 был представлен для ознакомления приказ от 19 марта 2013 года № 206 «О прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении)» Майжегишева Г.Ю. Отказался ознакомиться с данным приказом, текст приказа доведен до работника в устной форме.
 
    Допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО8 суду пояснила, что работает специалистом по кадрам у ответчика, 19 марта 2013 года она отбирала объяснительную у истца по факту составления 7 марта 2013 года в отношении него акта о нахождении на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения. Истец сам написал объяснительную, какого-либо давления на истца при написании объяснительной никто не оказывал, после чего данная объяснительная была представлена на рассмотрение главного врача. После ознакомления с данной объяснительной, главный врач дал указание издать приказ об увольнении истца с работы. После составления приказа об увольнении свидетель пригласила истца в отдел кадров и предложила ознакомиться с приказом об увольнении, после того как истец отказался от ознакомления с приказом, свидетель пригласила двух свидетелей и составила акт об отказе от ознакомления с приказом об увольнении. Объяснительную истец писал на своем рабочем месте, при этом присутствовала его жена.
 
    Свидетели ФИО9 и ФИО10 суду пояснили, что присутствовали при ознакомлении с приказом истца и подписали акт, что истец отказался от ознакомления с приказом об увольнении. Кроме того, ФИО10 пояснила, что до расторжения брака она носила фамилию ФИО10
 
    Ссылки истца на то обстоятельство, что работодатель нарушил порядок увольнения и сначала издал приказ об увольнении, а потом с него затребовали объяснительную, что истец перед написанием объяснительной видел приказ о его увольнении в руках у ФИО8, опровергаются показаниями свидетелей ФИО8 и ФИО7 Последняя суду пояснила, что она находилась в кабинете истца, когда пришла ФИО8 с чистой бумагой и пояснила, что истец должен написать объяснительную.
 
    Таким образом, в судебном заседании установлено, что работодатель при применении увольнения по подпункту «б» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации как дисциплинарного взыскания, до применения дисциплинарного взыскания затребовал от работника письменное объяснение, которые было получено работодателем от работника 19 марта 2013 года. Дисциплинарное взыскание в виде увольнение было применено не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка. Приказ работодателя о применении дисциплинарного взыскания в виде увольнения был представлен работнику в день увольнения для ознакомления. При отказе работника от ознакомления в приказом об увольнении под роспись, работодателем был составлен соответствующий акт. Кроме того, с учетом должностных обязанностей истца, увольнение работника как мера дисциплинарного взыскания за нахождение на рабочем месте в состоянии опьянения соответствует тяжести совершенного работником проступка.
 
    Доводы истца, что его увольнение явилось следствием возникших личных неприязненных отношений между ним и ФИО не нашли своего подтверждения в судебном заседании и являются необоснованными, так как истец обратился в полицию с заявлением по факту мошеннических действий в отношении ФИО 18 марта 2013 года, а акт о нахождении на рабочем месте в состоянии опьянения был составлен 7 марта 2013 года, то есть акт был составлен работодателем раньше обращения истца в полицию. Также приказ об увольнении истца подписан руководителем организации Морозовым В.А., а не ФИО
 
    При вышеперечисленных обстоятельствах, суд приходит к выводу, что акт о нахождении работника на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения от 7 марта 2013 года, приказ бюджетного учреждения здравоохранения Республики Алтай «Кош-Агачская центральная районная больница» № 206 от 19 марта 2013 года «О прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении»), которым Майжегишев Г.Ю. диспетчер был уволена с 19 марта 2013 года по п.п. «б» п. 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации является законным и обоснованным. Работодателем, при увольнении истицы, был соблюден порядок увольнения, предусмотренный ст. 193 Трудового кодекса Российской Федерации.
 
    В соответствии с ч. 4 ст. 84.1. Трудового кодекса Российской Федерации в день прекращения трудового договора работодатель обязан выдать работнику трудовую книжку и произвести с ним расчет в соответствии со статьей 140 настоящего Кодекса.
 
    Согласно ч. 1 ст. 140 Трудового кодекса Российской Федерации при прекращении трудового договора выплата всех сумм, причитающихся работнику от работодателя, производится в день увольнения работника.
 
    Однако, как усматривается из материалов дела 19 марта 2013 года работодателем издан приказ № 209, в соответствии с которым приказано бухгалтерии БУЗ «Кош-Агачская ЦРБ» произвести окончательный расчет Майжегишеву Г.Ю. - диспетчеру БУЗ «Кош-Агачская ЦРБ» на 7 календарных дней.
 
    Окончательный расчет с истцом ответчик произвел 9 апреля 2013 года, что подтверждается платежной ведомостью № 8, выплачена компенсация при увольнении за неиспользованный отпуск за март 2013 года.
 
    Таким образом, в судебном заседании было установлено, что работодатель в нарушение требований трудового законодательства не произвел окончательный расчет с работником в день увольнения, окончательный расчет был произведен спустя более 20 календарных дней после увольнения.
 
    В соответствии с ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
 
    Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.
 
    Учитывая изложения и принимая во внимания, что работодатель нарушил установленные трудовым законодательством сроки окончательного расчета при увольнении работника, чем были причинены нравственные страдания, выразившиеся в ухудшении здоровья, с учетом требований разумности и справедливости суд пришел к выводу, что требования истца о компенсации морального вреда подлежат удовлетворению частично в сумме 5000 рублей.
 
    В силу ч. 1 ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.
 
    Как видно из соглашения об оказании юридической помощи от 18 апреля 2013 года Киреев В.С. принял на себя обязательство по защите прав и законных интересов Майжегишева Г.Ю. и оказанию юридической помощи при подготовке, представительство в суде. Согласно квитанции серии КА РА № 001117 от 18 апреля 2013 года Майжегишев Г.Ю. по соглашению от 18 апреля 2013 года внесла аванс в размере 20000 рублей, данный аванс был получен Киреевым В.С.
 
    Учитывая объем обязательства Киреева В.С., количество судебных заседаний, с учетом требований разумности суд пришел к выводу о взыскании с ответчика в пользу истицы расходов на оплату услуг представителя в сумме 2500 рублей.
 
    В соответствии с ч. 1 ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, в федеральный бюджет пропорционально удовлетворенной части исковых требований.
 
    Согласно п.п.1 п.1 ст.333.36 НК РФ и ст.393 ТК РФ работники при обращении в суд с исками о восстановлении на работе, взыскании заработной платы и иными требованиями, вытекающими из трудовых отношений, в том числе трудового договора, носящих гражданско-правовой характер, освобождаются от уплаты судебных расходов.
 
    В силу ч.1 ст.333.20 НК РФ по делам, содержащим требования имущественного и неимущественного характера, взимается одновременно государственная пошлина, установленная для исковых заявлений имущественного и для исковых заявлений неимущественного характера.
 
    Учитывая, что истец согласно п.п.1 п.1 ст.333.36 НК РФ и ст.393 ТК РФ освобождена от уплаты государственной пошлины, и им заявлено исковое требование имущественного характера, удовлетворенное судом частично, соответственно с ответчика подлежит взысканию государственная пошлина пропорционально размеру удовлетворенных требований в сумме 400 рублей.
 
    На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 193-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд
 
решил:
 
    Исковые требования Майжегишева Г.Ю. удовлетворить частично.
 
    Взыскать с бюджетного учреждения здравоохранения Республики Алтай «Кош-Агачская центральная районная больница» компенсацию морального вреда в размере 5000 рублей, расходы по оплате услуг представителя в размере 2500 рублей, а всего взыскать 7500 рублей.
 
    В удовлетворении исковых требований Майжегишева Г.Ю. к бюджетному учреждению здравоохранения Республики Алтай «Кош-Агачская центральная районная больница» о признании акта о нахождении работника на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения от 7 марта 2013 года незаконным, об отмене приказа об увольнении, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, отказать.
 
    Взыскать с бюджетного учреждения здравоохранения Республики Алтай «Кош-Агачская центральная районная больница» государственную пошлину в доход муниципального образования «Кош-Агачский район» в размере 400 рублей.
 
    Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Республики Алтай в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Кош-Агачский районный суд Республики Алтай.
 
    Мотивированное решение изготовлено 7 июня 2013 года.
 
    Судья         Н.И. Долматова