Приговор Хабаровского краевого суда от 07 апреля 2016 года №2-71/2015, 2-9/2016

 
ХАБАРОВСКИЙ КРАЕВОЙ СУД
 
ПРИГОВОР
 
от 07 апреля 2016 года Дело N 2-9/2016
 
именем Российской Федерации
7 апреля 2016 года г. Хабаровск
Хабаровский краевой суд в составе:
председательствующего Назаровой С.В.,
при секретаре Мухометовой Г.С.,
с участием государственного обвинителя Семениной Л.Г.,
потерпевшей ФИО1,
подсудимого Атаманова А.А.,
его защитника адвоката Пак Н.В., предъявившей удостоверение № от 10 ноября 2014 года и ордер № от 23 сентября 2015 года,
рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по обвинению
АТАМАНОВА А.А., < данные изъяты>, содержащегося под стражей по настоящему делу с 1 июля 2015 года, ранее судимого:
-24 декабря 2015 года мировым судьей судебного участка района «Индустриальный район г. Хабаровска» на судебном участке № 11 по ч.1 ст. 116 УК РФ к 100 часам обязательных работ, наказание не отбыто;
- в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч.2 ст.105 УК РФ
УСТАНОВИЛ:
Атаманов А.А. совершил убийство малолетнего ФИО2, 14 апреля 2014 года рождения.
Преступление совершено в г. Хабаровске при следующих обстоятельствах.
В период времени с 2 часов 50 минут до 5 часов 31 минуты 1 июля 2015 года в квартире < адрес> Атаманов А.А., в состоянии алкогольного опьянения, на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений, умышленно, с целью убийства, нанес малолетнему ФИО2 18 ударов руками по голове и телу, причинив телесные повреждения, не состоящие в прямой причинной связи со смертью, а затем закрыл отверстия рта и носа кистью своей руки, перекрыв доступ кислорода в дыхательные пути.
В результате умышленных действий Атаманова А.А. наступила смерть малолетнего ФИО2 на месте происшествия от механической асфиксии от закрытия рта и носа тупым твердым предметом.
В судебном заседании подсудимый Атаманов А.А. свою вину в совершении преступления не признал.
Несмотря на занятую подсудимым позицию, его вина в совершении изложенного выше преступления установлена в полном объеме совокупностью исследованных судом доказательств.
Подсудимый Атаманов А.А. в судебном заседании пояснил, что в квартире < адрес> проживал совместно с ФИО1 и двумя ее малолетними сыновьями. 30 июня 2015 года в дневное время к ним гости пришли знакомые, с которыми употребили спиртное, а затем около 18 часов, оставив детей дома одних, ушли в кафе. Домой вернулись около 3 часов 1 июля 2015 года, он находился в состоянии сильного алкогольного опьянения. ФИО2 проснулся и заплакал. Он вынул ребенка из кроватки и положил на диван. В грубой форме велел ФИО1 его помыть. ФИО1 унесла ФИО2 в ванную комнату, оставила в тазике с водой, а сама находилась на кухне. Через некоторое время он зашел в ванную комнату. ФИО2 плакал, чем раздражал его, он разозлился и ударил два раза ребенка ладонью по затылку. От этих ударов ФИО2 ударился передней частью головы о стенки ванной и выпал из тазика. Он снова посадил его в таз. В это время пришла ФИО1 Она пыталась его успокоить, просила не кричать. Он отшвырнул потерпевшую, и ушел в комнату. Что происходило дальше в ванной комнате, не знает. Туда заходила ФИО1, успокаивала сына. Второй ребенок не спал и не слушался его, поэтому он нанес мальчику несколько ударов рукой и ногой по телу. Через некоторое время ФИО1 сообщила, что ФИО2 лежит в ванне и не дышит. Он обнаружил ребенка лежащим в ванне лицом вниз. Взял его на руки, пытался оказать первую помощь, делал искусственное дыхание, давил на грудную клетку, стучал по спине, отчего изо рта ребенка вытекла жидкость. Однако его действия ни к чему не привели, ребенок был мертв. Причина смерти ему была неизвестна, он полагал, что ребенок захлебнулся, поэтому велел ФИО1 именно это сообщить вызванным врачам скорой помощи. Полагает, что смерть ФИО2 причинила ФИО1, так как кроме них в квартире никого не было, а он сделать этого не мог.
Отвечая на вопросы участников процесса, Атаманов А.А. изменил показания и пояснил, что после нанесения им ударов ребенку в ванной комнате, ФИО1 принесла ФИО2, закутанного в полотенце, и положила на диван. ФИО2 опять заплакал, и он снова ударил мальчика два-три раза ладонью по голове. ФИО1 успокоила его и вместе они вышли на кухню. Затем он вернулся в комнату, велел ФИО1 забрать ребенка, она взяла его и ушла. А через семь-десять минут сообщила, что ФИО2 в ванной комнате и не дышит. Полагает, что часть телесных повреждений могла образоваться у потерпевшего в момент оказания им первой помощи.
На предварительном следствии (т.1 л.д. 135-138, т.2 л.д. 109-112) Атаманов А.А. занимал иную позицию и пояснял, что признает себя виновным в совершении преступления, но не желает давать показания, так как не может рассказывать о происшедшем, однако, подтверждает, что совершил преступление, так как больше, из находившихся в квартире, никто не мог этого совершить.
В судебном заседании Атаманов А.А. объяснил свою позицию на предварительном следствии тем, что любит ФИО1 и поэтому принял решение взять на себя вину в совершении преступления.
Затем подсудимый Атаманов А.А. вновь изменил свою позицию по делу и заявил о полном признании вины по предъявленному обвинению. Суду пояснил, что сначала не верил, что совершил убийство потерпевшего, поэтому предполагал, что это могла сделать ФИО1, однако, затем, вспомнил, что бил ФИО2 и понял, что убийство совершил также он, так как больше этого сделать никто не мог. На вопросы участников процесса Атаманов А.А. пояснил, что в силу сильного алкогольного опьянения плохо помнит происходящие события и их последовательность. С уверенностью может пояснить, что действительно наносил удары ФИО2 в комнате квартиры, а также в ванной комнате, поскольку мальчик плакал. Не оспаривает, что нанес потерпевшему 18 ударов руками. При применении физического насилия никаких посторонних предметов не использовал. Кроме него, физическое насилие к ФИО2 никто не применял. ФИО1 агрессии к ребенку не проявляла. Он помнит, что ФИО1 дважды носила ФИО2 в ванную комнату, он заходил туда только один раз, когда она унесла туда ребенка изначально. Точно помнит, что сам забрал ФИО2 из ванной комнаты, когда ФИО1 сообщила, что он не дышит. При этом ребенок лежал в ванне лицом вниз. Он никаких вопросов ФИО1 о том, почему ребенок находится в таком положении, не задавал. Скорую помощь вызвали не сразу, так как он полагал, что сможет самостоятельно реанимировать потерпевшего, хотя навыками оказания первой помощи не обладает. В какой момент он закрыл рот и нос ребенка своей ладонью не помнит, но не отрицает, что это сделал он. Объяснить свои действия не может, полагает, что на него повлияло стрессовое состояние, в котором он находился в связи с болезнью матери. В течение пяти дней до происшедших событий употреблял с друзьями пиво, а в ночь с 30 июня на 1 июля 2015 года, кроме пива употребил водку.
Согласно протоколу медицинского освидетельствования № 568 (т.2 л.д. 41) 1 июля 2015 года в 10 часов 26 минут Атаманов А.А. находился в алкогольном опьянении легкой степени.
Из показаний малолетнего свидетеля ФИО3 на предварительном следствии (т.1 л.д. 57-60), оглашенных и исследованных судом с согласия сторон, следует, что 30 июня 2015 года к ним пришли гости мамы и ее друга, которые пили водку. ФИО2 спал в своей кроватке, а он уснул на надувном матрасе. Утром 1 июля 2015 года он проснулся, вышел в коридор и увидел, как дядя Саша бьет ФИО2. На ФИО2 из одежды ничего не было. ФИО2 сильно кричал. Дядя Саша бил ФИО2 по голове кулаками. Он ударил дядю Сашу за то, что тот бил ФИО2. Дядя Саша сказал, что он наказан и отправил в комнату. Затем дядя Саша с мамой отвели ФИО2 в ванную комнату, там ФИО2 тоже плакал. Мама ушла в кухню. ФИО2 плакал в ванной, и дядя Саша был в ванной. Потом ФИО2 замолчал. Потом, пришла мама и вынесла ФИО2 из ванной, положила на кровать. Больше ФИО2 не шевелился и не плакал.
Свидетель ФИО4 в судебном заседании пояснил, что состоял в должности педагога-психолога и 1 июля 2015 года с его участием был произведен допрос малолетнего ФИО3. При допросе присутствовала мать ребенка потерпевшая ФИО1 Обстановка при производстве допроса была спокойная. Мальчик самостоятельно отвечал на вопросы следователя, давления на него никто не оказывал. С протоколом допроса был ознакомлен как он, так и ФИО1 Замечаний, как по процедуре следственного действия, так и по содержанию протокола допроса ни у кого не имелось. Протокол составлен со слов ребенка, который в силу малолетнего возраста еще не способен фантазировать и давать субъективную оценку происходящему.
Потерпевшая ФИО1 в судебном заседании подтвердила показания свидетеля ФИО4, а также правильность содержания протокола допроса ФИО3
В ходе осмотра места происшествия (т.1 л.д. 24-38) 1 июля 2015 года в однокомнатной квартире < адрес> было обнаружено:
-в ванной комнате в ванне тазик пластмассовый зеленого цвета;
-в комнате на кровати-диване на спине труп ФИО2, 14 апреля 2014 года без одежды. В теменной области справа, лобной височной области слева, скуловой области слева и затылочной области множественные округлые кровоподтеки. На слизистой нижней губы слева кровоизлияния, ранки. На передней поверхности коленного сустава ссадина.
Согласно заключению эксперта № 1148 от 11 августа 2015 года (т.1 л.д. 202-231) причиной смерти ФИО2, 14 апреля 2014 года рождения явилась механическая асфиксия от закрытия рта и носа тупым твердым предметом, что подтверждается следующими повреждениями и проявлениями, выявленными при исследовании трупа:
-наличием повреждений - кровоизлияние в слизистую оболочку верхней губы слева, ссадина на переходной кайме нижней губы справа, кровоизлияние в слизистую оболочку нижней губы слева с ушиблено-рваными ранами (2), кровоподтек на коже нижней губы справа, кровоподтек в области подбородка слева, кровоподтеки (2) в проекции тела нижней челюсти, кровоподтек в проекции левого угла и левой ветви нижней челюсти, кровоподтеки (2) в щечной области слева, кровоподтек в левой скуловой области, участок с внутрикожными кровоизлияниями в правой щечно-скуловой области;
-наличием признаков асфиксии в ткани легких, общеасфиксических признаков и признаков острого гемоциркуляторного расстройства внутренних органов - внутрикожные точечные кровоизлияния в верхние веки обоих глаз (экхимозы), внутрикожные кровоизлияния в полостях обеих ушных раковин (экхимозы), частичное перекрытие области сердца передними отделами легких, острая эмфизема легких с участками дистелектазов, кровоизлияниями в альвеолы и паренхиму легких, кровоизлияния под легочную плевру по всем поверхностям (пятна Тардье), жидкое состояние крови, полнокровие внутренних органов, острые гемоциркуляторные расстройства во внутренних органах.
Ссадина на переходной кайме нижней губы справа образовалась от однократного травматического (касательного либо давящего) воздействия тупого твердого предмета с относительно острой кромкой, в том числе, свободного края ногтевой пластины пальцев рук.
Кровоизлияние в слизистую оболочку верхней губы слева, кровоизлияние в слизистую оболочку нижней губы слева с ушиблено-рваными ранами (2) образовались по механизму сдавливания тупым твердым предметом на область губ, при этом кровоизлияния и ушиблено-рваные раны образовались при прижатии слизистой оболочки губ к передним поверхностям зубов и десен.
Участок с внутрикожными кровоизлияниями в правой щечно-скуловой области мог образоваться при не менее чем однократном давящем воздействии тупого твердого предмета.
Учитывая причину смерти малолетнего ФИО2 - механическую асфиксию от закрытия отверстий рта и носа тупым твердым предметом - эти повреждения (кровоизлияние в слизистую оболочку верхней губы слева, ссадина на переходной кайме нижней губы справа, кровоизлияние в слизистую оболочку нижней губы слева с ушиблено-рваными ранами (2), кровоподтек на коже нижней губы справа, кровоподтек в области подбородка слева, кровоподтеки (2) в проекции тела нижней челюсти, кровоподтек в проекции левого угла и левой ветви нижней челюсти, кровоподтеки (2) в щечной области слева, кровоподтек в левой скуловой области, участок с внутрикожными кровоизлияниями в правой щечно-скуловой области) могли образоваться при однократном травматическом воздействии (наиболее вероятно давящим) тупого твердого предмета, который действовал одновременно на все области лица, на которых находятся указанные повреждения и закрывал отверстия рта и носа, в том числе кистью человека (ладонью и (или) пальцами).
Повреждения, входящие в состав механической асфиксии могли образоваться одномоментно, либо в короткий промежуток времени друг за другом.
Кроме этого при исследовании трупа обнаружена тупая травма шеи - участок с внутрикожными кровоизлияниями на задней поверхности шеи слева, кровоизлияние в глубокие мышцы шеи на левой боковой поверхности в верхней трети, кровоизлияние в выйную связку между 1 и 2 шейными позвонками слева, кровоизлияние над твердой мозговой оболочкой на уровне 1 шейного позвонка по задней поверхности.
Учитывая близкое анатомическое расположение лица и шеи у ребенка (с учетом возраста), недостаточной состоятельности связочного аппарата у детей раннего возраста данная тупая травма шеи, с входящими в нее повреждениями могла образоваться при следующих механизмах:
-в результате травматического воздействия тупого твердого предмета, который действовал одновременно на область рта, носа и на заднюю и левую поверхности шеи, таким предметом могла являться кисть (или кисти) человека, при обхвате лица и шеи;
-при травматическом воздействии тупого твердого предмета на область рта и носа, при этом задняя и левая поверхности шеи могли травмироваться в результате прижатия к подложке, на которой находилось тело;
-не исключен вариант сочетания двух механизмов одновременно.
Механическая асфиксия от закрытия отверстий рта и носа тупым твердым предметом и тупая травма шеи, с входящими в них повреждениями, образовались в один промежуток времени, незадолго до наступления смерти, в срок, исчисляемый несколькими десятками секунд, единичными минутами, квалифицируются как причинившие тяжкий вред здоровью.
Смерть ФИО2 наступила в срок ориентировочно 2-4 часа до момента регистрации трупных явлений на месте происшествия (1 июля 2015 года в 7 часов 50 минут).
Также при исследование трупа малолетнего ФИО2 обнаружены следующие телесные повреждения:
- на голове - кровоподтеки (2) в лобной области справа, кровоподтеки (3) в лобной области слева, кровоподтеки (2) в лобно-височной области слева, кровоподтек в лобно-теменной области слева, кровоподтек в теменной области слева, кровоподтеки (2) и ссадина в затылочной области слева, кровоподтек со ссадиной в затылочной области справа, кровоподтеки (5) со ссадинами (2) в височно-теменной области справа, кровоподтеки (2) на правой ушной раковине, кровоподтеки (2) в заушной области справа, кровоизлияния в кожно-апоневротический лоскут головы в проекции кровоподтеков и вне (в левой заушной области), ссадины (2) в области носа справа и на верхнем веке правого глаза;
- кровоподтек на левой боковой поверхности грудной клетки в проекции 6-8 ребер по средней подмышечной линии с кровоизлиянием в мягкие ткани;
- кровоподтек на верхненаружной поверхности правого плечевого сустава;
- кровоподтек и ссадина на задней и передней поверхностях левого локтевого сустава;
- ссадины (6) правого бедра.
Данные телесные повреждения образовались от не менее 18 травматических воздействий тупого твердого предмета с ограниченной контактной поверхностью, незадолго до наступления смерти, применительно к живым лицам, как в совокупности, так и каждое в отдельности, как вред здоровью не расцениваются, в причинно-следственной связи со смертью не состоят.
Эксперт ФИО5 в судебном заседании пояснила, что телесные повреждения, относящиеся к механической асфиксии, образовались от однократного давящего воздействия тупым твердым предметом, которым могла быть кисть человека. Учитывая морфологические проявления внутренних кровоизлияний в лицевой области, небольшого размера, хаотично расположенные по всей щечной области, можно предположить, что пястная часть ладони действовала на правую лицевую область, а на левую -фаланги пальцев. Все телесные повреждения, как относящиеся к механической асфиксии, так и не причинившие вреда здоровью, образовались в один короткий временной промежуток, незадолго до наступления смерти. При исследовании трупа ФИО2 признаков утопления не обнаружено. При оказании первой помощи - искусственного дыхания, массажа сердца, телесные повреждения, обнаруженные при исследовании трупа, образоваться не могли. При погружении лица уже мертвого ребенка в воду, в ротовую полость может произойти забор воды, которая при производстве искусственного дыхания вытекает наружу. Причиной смерти ФИО2 явилась механическая асфиксия от закрытия отверстий рта и носа тупым твердым предметом. Травма шеи к причине смерти отношения не имеет, она лишь образовалась в один временной промежуток с механической асфиксией, в единых условиях возникновения, поэтому оценивается в совокупности с механической асфиксией, как тяжкий вред здоровью. Задняя и левая поверхности шеи могли травмироваться в результате прижатия к подложке, которой могли являться любые части представленного ей на обозрение пластмассового таза, изъятого с места происшествия.
Свидетель ФИО6 в судебном заседании пояснила, что проживает в квартире < адрес>. Квартира № расположена этажом ниже. Поскольку дом панельный, слышимость очень хорошая. 1 июля 2015 года проснулась около 4 часов 30 минут от грохота в одной из соседних квартир, как будто происходила потасовка, шло активное движение. Слышала, как кричит мужчина, ругается, ему что-то успокаивающе говорила женщина, но мужчина ее перекрикивал. Все это сопровождалось младенческим плачем ребенка, который усиливался, становился громче и не замолкал. Это продолжалось около 10 минут, затем сразу наступила тишина. Потом шум переместился в подъезд, она слышала топот ног и звук шатающихся перил. Утром от сотрудников полиции узнала, что в квартире № убит ребенок.
Свидетель ФИО7 на предварительном следствии (т.1 л.д. 168-170) и в судебном заседании пояснил, что состоит в должности врача-педиатра скорой медицинской помощи. 1 июля 2015 года в 5 часов 25 минут, получив от диспетчера сообщение о том, что в квартире < адрес> утонул ребенок, прибыл на адрес. В комнате на надувном матрасе находился мальчик, возрастом около 1 года 2 месяцев, без одежды. Рядом с ребенком находился Атаманов А.А., который пытался сделать ему массаж сердца. Также в квартире присутствовала мать ребенка ФИО1 Атаманов А.А. и ФИО1, находились в состоянии алкогольного опьянения, плакали, объяснили, что пришли с дня рождения, хотели помыть ребенка, отвлеклись и он утонул в тазу. Он осмотрел мальчика. Установил, что у того отсутствует сознание, дыхание, расширены зрачки, сухие склеры. Выявленные клинические признаки указывали на то, что смерть ребенка наступила не в результате утопления. Обнаруженные в паховых и подмышечных областях трупные пятна свидетельствовали о биологической смерти. На лице и голове ребенка имелись ссадины и гематомы. Трупные пятна появляются в среднем после 50-60 минут от момента наступления смерти. То есть на момент осмотра, ребенок был мертв в среднем от 40 до 60 минут.
Показания свидетеля ФИО7 объективно подтверждаются сведениями из приложения к карте вызова скорой медицинской помощи № 615 (т.1 л.д. 43), согласно которым, 1 июля 2015 года в 5 часов 31 минуту констатирована биологическая смерть ФИО2, 14 апреля 2014 года рождения.
Свидетель ФИО8 в судебном заседании пояснил, что 30 июня 2015 года около 14 часов пришел к своему другу Атаманову А.А. в гости. До 18 часов вместе с подсудимым и ФИО1 употребляли спиртное, праздновали день рождения Атаманова А.А. Затем направились в кафе, где продолжили употреблять спиртное до часа ночи. Двое малолетних детей ФИО1 оставались дома. Около 7 часов 1 июля 2015 года ему позвонил Атаманов А.А. и сообщил, что умер ребенок ФИО1, попросил прийти. Он пришел в квартиру подсудимого в 7 часов 20 минут. Дверь в квартиру была открыта. Ребенок находился на кровати, был закрыт чем-то, поэтому никаких телесных повреждений он не видел. Атаманов А.А. и ФИО1 находились в шоковом состоянии. Подсудимый объяснил, что мыл ребенка, а когда очнулся, обнаружил, что тот умер.
Из показаний свидетеля ФИО8 на предварительном следствии (т.1 л.д. 143-145) следует, что характеризует Атаманова А.А., как трудолюбивого, отзывчивого, ответственного человека, однако, часто выпивающего. В состоянии опьянения он становится вспыльчивым, агрессивным, ведет себя вызывающе. 1 июля 2015 года Атаманов А.А. сообщил ему о том, что когда они вернулись домой, ФИО1 отнесла сына ФИО2 в ванную комнату помыть, и посадила в таз, сама ушла на кухню разогревать еду. Атаманов А.А. зашел в ванную комнату и увидел, что ФИО2 лежит в тазике и не дышит, взял его отнес в комнату и стал оказывать первую помощь.
В судебном заседании свидетель ФИО8 свои показания на предварительном следствии подтвердил в полном объеме, пояснив, что по прошествии времени забыл детали произошедшего.
Из показаний свидетеля ФИО9 на предварительном следствии (т.1 л.д. 153-155), оглашенных и исследованных судом с согласия сторон, следует, что 30 июня 2015 года около 15 часов 10 минут Атаманов А.А. пригласил его на день рождения, которое они праздновали в кафе до 1 часа 1 июля 2015 года. Во время застолья Атаманов А.А. и его сожительница ФИО1 употребляли спиртное - водку и пиво.
Из показаний свидетеля ФИО10 на предварительном следствии (т.1 л.д. 158-160), оглашенных и исследованных судом с согласия сторон, следует, что 30 июня 2015 года по приглашению Атаманова А.А., праздновал в кафе день рождения последнего до 1 часа 1 июля 2015 года. Атаманов А.А. вместе со всеми употреблял спиртное - водку и пиво.
Согласно свидетельству о рождении ФИО2 родился 14 апреля 2014 года. (т.2 л.д. 64)
Потерпевшая ФИО1 в судебном заседании пояснила, что проживала в гражданском браке с Атамановым А.А. 30 июня 2015 года с 17 до 18 часов употребляли спиртное по месту жительства. Затем направились в кафе, оставив дома ее малолетних сыновей ФИО3, 27 августа 2011 года рождения и ФИО2, 14 апреля 2014 года рождения. Домой вернулись около 3 часов 1 июля 2015 года, дети спали. Атаманов А.А. находился в сильной степени алкогольного опьянения. Затем проснулся ФИО2. Атаманов А.А. в нецензурной форме велел ей помыть ФИО2. Когда она зашла в комнату, то увидела, что Атаманов А.А. достал из детской кроватки ФИО2, бросил на диван, стал кричать и нанес не менее трех ударов рукой в область головы мальчика. Она забрала сына, посадила в таз с водой в ванной комнате и вышла на кухню. Атаманов А.А. зашел в ванную комнату, вновь кричал и ругал ребенка за то, что тот плачет. Она видела, что Атаманов А.А. нанес ФИО2 удары кулаками в область головы. Она пыталась успокоить Атаманова А.А., но он отшвырнул ее в коридор, сам ушел в комнату. Она забрала ребенка, который был мокрым, плакал, в области головы у него имелись отеки, была разбита губа. Она принесла сына в комнату, положила на диван. В этот момент Атаманов А.А. разбудил ФИО3, велел ему перелечь на диван, ногой ударил по телу. ФИО3 спрятался за диван. Она вместе с Атамановым А.А. прошла на кухню, там они разговаривали, о чем не помнит. Затем Атаманов А.А. вернулся в комнату, откуда она слышала звуки ударов и поняла, что тот вновь бьет ФИО2. Когда она подошла к ребенку, признаки жизни у него отсутствовали. Она сообщила об этом Атаманову А.А., который стал делать мальчику искусственное дыхание, давил руками на грудную клетку, однако эти действия ни к чему не привели. Она вызвала скорую помощь. Атаманов А.А. велел ей сказать врачам, что ребенок захлебнулся. Она полагала, что ФИО2 умер в результате побоев, но согласилась поддержать версию Атаманова А.А., так как боялась его агрессивного настоя.
Из показаний потерпевшей ФИО1 на предварительном следствии (т.1 л.д. 65-68) следует, что с 14 часов 30 июня 2015 года до 3 часов 1 июля 2015 года употребляла спиртное с Атамановым А.А. и общими знакомыми. Около 3 часов 1 июля 2015 года вернулись домой. Дети спали, она ушла на кухню. Через пять минут Атаманов А.А. в грубой нецензурной форме стал кричать, что ФИО2 необходимо помыть. Она прибежала в комнату и увидела, что Атаманов А.А. достал спящего ребенка из кроватки, с большой силой кинул его на диван и стал бить по голове. Ребенок заплакал. Она забрала сына и унесла в ванную комнату, где посадила в тазик с водой. Ушла на кухню приготовить еду. Через пять минут услышала вновь плач ребенка и характерные звуки ударов. Прибежав в ванную комнату, увидела, что Атаманов А.А. со всей силы наносит удары кулаками по голове мальчика. Она попыталась остановить Атаманова А.А., но он с силой отшвырнул ее, и велел оставить его в покое. Она испугалась, вновь ушла на кухню и боялась вернуться. Прошла в ванную комнату, когда из нее вышел Атаманов А.А. ФИО2 сидел в тазике, его голова была мокрая. Она обернула ребенка полотенцем и понесла в комнату, он уже не плакал, а только хныкал. В комнате Атаманов А.А. так же нанес удары руками и ногой сыну ФИО3. Она оставила ФИО2 на диване и ушла на кухню, туда же пришел Атаманов А.А. Когда Атаманов А.А. вернулся в комнату, сразу услышала звуки ударов и плачь ФИО2. Войдя в комнату, увидела, что Атаманов А.А. наносит ФИО2 удары кулаками по голове. ФИО3 в это время прятался за диваном. После этого ФИО2 признаков жизни не подавал. После звонка в скорую помощь Атаманов А.А. велел ей сказать врачам, что ребенок захлебнулся в тазике.
Свои показания потерпевшая ФИО1 подтвердила на очной ставке с Атамановым А.А. 1 июля 2015 года (т.1 л.д. 114-117), указав, что он наносил удары кулаками ФИО2 в область головы в ванной комнате и комнате квартиры, после чего последний перестал подавать признаки жизни.
В судебном заседании потерпевшая ФИО1 свои показания на предварительном следствии подтвердила, суду пояснила, что сама находилась в нетрезвом состоянии, поэтому не все помнит подробно, а также может ошибаться в последовательности происходящего.
Аналогичные показания потерпевшая ФИО1 дала при проверке их на месте 1 июля 2015 года (т.1 л.д. 69-74), где в присутствии понятых и с применением видеосъемки, с использованием манекена продемонстрировала, каким образом и где Атаманов А.А. наносил удары ФИО2. На вопросы следователя, ФИО1 пояснила, что когда она забирала ребенка из тазика, его голова была наклонена и находилась прямо в воде, но он еще дышал.
После просмотра видеозаписи следственного действия в судебном заседании потерпевшая ФИО1 суду заявила, что показания такие давала, однако, частично они действительности не соответствуют. А именно, после избиения Атамановым А.А. ФИО2 в ванной комнате, она забрала ребенка из тазика без признаков жизни. В тазике ребенок располагался сидя, согнувшись вперед, лицом вниз, при этом лицо касалось воды. Когда она вытащила ребенка из тазика, он был сильно бледен, губы посинели, на внешние раздражители он не реагировал. Положив его на диван, поднимала его руки и ноги, но они безвольно падали и она сообщила Атаманову А.А., что ФИО2 умер. Однако, Атаманов А.А. сказал, что он не мог этого сделать. Принялся оказывать первую помощь, а потом велел говорить, что ФИО2 захлебнулся.
Наличие противоречий в своих показаниях ФИО1 объяснила состоянием опьянения и шока, в котором находилась в момент совершения преступления и в результате которого может путать последовательность происходящих событий.
Кроме этого, потерпевшая пояснила, что до настоящего времени испытывает чувства к подсудимому, простила его, поэтому согласилась поддержать его версию о том, что мальчик захлебнулся, хотя сама считала, что ФИО2 погиб в результате действий Атаманова А.А.
ФИО1 пояснила, что в период предварительного следствия Атаманов А.А. звонил ей из следственного изолятора и инструктировал, какого содержания показания по делу она должна дать.
В подтверждение своего заявления потерпевшая представила суду аудиозапись собственного разговора с Атамановым А.А., которую получила через сеть Интернет по WhatsApp 12 июля 2015 года в 16 часов 41 минуту.
Из прослушанной в судебном заседании аудиозаписи установлено, что Атаманов А.А. просит запомнить ФИО1 какие ей необходимо дать показания: «Я его два раза ударил и пошел спать лег. Понятно? А утром там, попозже ночью, ты забежала в зал и сказала, что ФИО2 не дышит. Я его вытащил с ванной и принес в комнату делать искусственное дыхание. То же самое, что до этого было, только роль немного поменялась. Тебе понятно?».
Потерпевшая ФИО1 также пояснила, что поняла из этого разговора, что должна поддержать версию Атаманова А.А. о том, что мальчик захлебнулся, а после получения аудиозаписи, с того же номера телефона ей стали поступать смс-сообщения угрожающего характера, поэтому она стала испытывать чувство постоянного страха за собственную безопасность.
Из содержания представленных потерпевшей смс-сообщений следует, что для того, чтобы не навредить Атаманову А.А. она должна дать такие показания, которые ей укажут, в противном случае она будет жестоко наказана.
Подсудимый Атаманов А.А. подтвердил в суде факт и содержание разговора с ФИО1, пояснив, что в следственном изоляторе его научили, какие показания следует давать потерпевшей, чтобы его освободили, поэтому он обратился к ней с такой просьбой. Об угрозах в ее адрес ему ничего неизвестно.
Оценивая показания потерпевшей ФИО1 на досудебной стадии производства по делу, суд приходит к выводу о том, что все следственные действия с ней проводились в установленном законом порядке, протоколы составлены надлежащим образом, подписаны участниками следственных действий, никто из которых не делал замечаний, как по процедуре проведения следственных действий, так и по содержанию показаний ФИО1
При таких обстоятельствах, суд признает показания ФИО1 на предварительном следствии допустимыми доказательствами.
Анализируя показания потерпевшей ФИО1 на предварительном следствии и в судебном заседании в совокупности с другими доказательствами по делу, суд приходит к следующим выводам.
Показания ФИО1 как на предварительном следствии, так и в суде, касающиеся обстоятельств, предшествующих убийству потерпевшего не противоречат друг другу и согласуются с показаниями подсудимого Атаманова А.А. в судебном заседании.
Так, и подсудимый, и потерпевшая пояснили, что Атаманов А.А. в состоянии сильного алкогольного опьянения, раздраженный плачем ФИО2 нанес ему неоднократные удары руками по голове сначала в комнате квартиры, а затем в ванной комнате.
Потерпевшая ФИО1 также пояснила, что не видела, при каких обстоятельствах была причинена смерть ее сыну, поскольку Атаманов А.А. отшвырнул ее, не позволив войти в ванную комнату. Опасаясь подсудимого, она дождалась, когда он выйдет из помещения ванной комнаты и только после этого вошла туда, чтобы забрать ребенка. Это обстоятельство не оспаривает и сам Атаманов А.А.
На предварительном следствии при проверке показаний на месте ФИО1 пояснила, что войдя в ванную комнату, увидела, что ФИО2 сидит в тазу, согнувшись, вниз лицом, при этом лицо касается воды.
Эти показания потерпевшей полностью согласуются с ее же показаниями в суде о том, что в ванной комнате после избиения Атамановым А.А. ФИО2 находился в тазу с водой, в полусогнутом состоянии, головой вниз, лицом в воде и признаков жизни не подавал.
Сопоставляя показания ФИО1 в судебном заседании в этой части с показаниями малолетнего свидетеля ФИО3 о том, что Атаманов А.А. находился с потерпевшим в ванной комнате наедине, где ФИО2 сначала плакал, а затем затих, после чего ФИО1 принесла его в комнату, где он больше не подавал признаков жизни, суд приходит к выводу о достоверности показаний ФИО1 в судебном заседании о том, что смерть потерпевшему была причинена Атамановым А.А. в ванной комнате в отсутствии очевидцев.
Это обстоятельство подтверждается также показаниями эксперта ФИО5, которая суду разъяснила, что травма шеи, образовавшаяся одновременно с механической асфиксией, могла быть причинена в результате прижатия шеи ребенка к подложке, которой могли являться любые части пластмассового таза, изъятого с места происшествия. Признаков утопления при исследование трупа не обнаружено.
С учетом показаний ФИО1 о расположении ребенка в момент его обнаружения лицом в воде, вышеизложенные показания эксперта об отсутствии признаков утопления, также свидетельствуют о достоверности показаний ФИО1 о том, что смерть ФИО2 была причинена Атамановым А.А. в ванной комнате, из которой она вынесла ребенка без признаков жизни.
Суд принимает во внимание, что показания потерпевшей о том, что ФИО2 перестал подавать признаки жизни после применения к нему физического насилия Атамановым А.А., как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, оставались последовательными и неизменными.
Противоречия в ее показаниях, касающиеся последовательности событий, момента осознания ею наступления смерти сына, носят несущественный характер и, по мнению суда, объясняются состоянием опьянения, стресса, в котором потерпевшая воспринимала события и в целом на достоверность ее показаний не влияют.
При таких обстоятельствах, суд признает показания ФИО1 на предварительном следствии и в судебном заседании достоверными в той части, в которой они подтверждаются совокупностью доказательств исследованных судом.
Показания ФИО1 на предварительном следствии и в суде о том, что потерпевший подавал признаки жизни после того, как она забрала его из ванной комнаты, а затем Атаманов А.А. в комнате квартиры вновь нанес ребенку несколько ударов по голове руками, суд отвергает, как недостоверные, противоречащие представленной суду совокупности доказательств.
Оценивая исследованные доказательства, суд считает их непротиворечивыми, взаимно дополняющими и подтверждающими друг друга, полученными в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, достоверными, относимыми и достаточными для разрешения дела.
Представленная суду совокупность доказательств является достаточной для вывода о доказанности вины Атаманова А.А. в совершении преступления в отношении потерпевшего.
Действия Атаманова А.А. суд квалифицирует по п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ - как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное в отношении малолетнего.
Судом установлено, что Атаманов А.А., в состоянии алкогольного опьянения, из личной неприязни, разозлившись на плачущего малолетнего ФИО2, нанес не менее 18 ударов руками по его голове и телу, а затем закрыл отверстия рта и носа ребенка кистью своей руки, перекрывая потерпевшему доступ кислорода, и приводя его в состояние, опасное для жизни, и удерживал в таком положении до тех пор, пока ребенок не перестал подавать признаки жизни.
О наличии у Атаманова А.А. умысла на убийство потерпевшего ФИО2, о малолетнем возрасте которого, он достоверно знал в силу совместного проживания и непосредственного общения с ним, свидетельствует характер его действий, повлекших механическую асфиксию от закрытия отверстий рта и носа кистью руки.
Судом установлена прямая причинно-следственная связь между действиями подсудимого Атаманова А.А., и наступившими вредными последствиями в виде смерти ФИО2
Обладая элементарным жизненным опытом, подсудимый, закрывая отверстия рта и носа малолетнего потерпевшего, перекрывая ему доступ кислорода, осознавал общественную опасность своих действий, предвидел неизбежность наступления общественно опасных последствий в виде смерти потерпевшего и желал этого.
К выводу о том, что Атаманов А.А. закрыл рот и нос ребенка кистью своей руки, суд приходит на основании совокупности представленных доказательств.
Так, потерпевшая ФИО1 в судебном заседании пояснила, что применяя физическое насилие к ФИО2, подсудимый не использовал посторонние предметы. Наносил ему удары кулаками. В ванной комнате, где Атаманов А.А. оставался с малолетним потерпевшим наедине в течение 5-6 минут, в его руках она так же посторонних предметов не видела. В помещении ванной комнаты, кроме крупных бытовых приборов и гигиенических средств, других предметов не имелось.
Сам подсудимый Атаманов А.А. утверждая, что не помнит момента причинения смерти потерпевшему, пояснил, что посторонние предметы, применяя физическое насилие к потерпевшему, не использовал.
Эксперт ФИО5 в судебном заседании подтвердила, что механическая асфиксия была причинена потерпевшему путем закрытия отверстий рта и носа тупым твердым предметом, которым могла быть кисть человека, о чем свидетельствует морфологическая картина телесных повреждений.
При таких обстоятельствах, суд полагает установленным, что для закрытия рта и носа потерпевшего, перекрытия ему доступа кислорода в дыхательные пути подсудимый Атаманов А.А. использовал кисть своей руки.
Поскольку из заключения эксперта и пояснений эксперта ФИО5 в судебном заседании следует, что непосредственной причиной смерти ФИО2 явилась механическая асфиксия от закрытия рта и носа тупым твердым предметом, к которой травма шеи отношения не имеет, суд полагает необходимым с учетом позиции государственного обвинителя, исключить из общего объема обвинения Атаманова А.А., как излишне вмененное, указание о наступлении смерти потерпевшего в результате тупой травмы шеи.
Кроме этого, с учетом позиции государственного обвинителя и в соответствии с требованиями ст. 246 УПК РФ, суд полагает необходимым исключить из общего объема обвинения Атаманова А.А. в убийстве малолетнего, как излишне вмененный квалифицирующий признак «заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии», поскольку среди обстоятельств, характеризующих беспомощность жертвы, в п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ конкретно названо убийство малолетнего.
Довод подсудимого Атаманова А.А. о невиновности, опровергается совокупностью доказательств, исследованных судом.
Из показаний потерпевшей ФИО1 в судебном заседании следует, что подсудимый, разозлившись на ФИО2 за то, что тот плакал в ночное время, нанес ему множество ударов кулаками по голове, как в комнате квартиры, так и в ванной комнате, где оставался наедине с потерпевшем в течение 5-6 минут, после чего ребенок не подавал признаков жизни.
Эти показания ФИО1 полностью согласуются с показаниями малолетнего свидетеля ФИО3 о том, что Атаманов А.А. бил ФИО2 кулаками по голове, после чего находился в ванной комнате с потерпевшим наедине, где ФИО2 плакал. Когда ФИО2 перестал плакать, ФИО1 принесла его из ванной комнаты, и больше ФИО2 не шевелился и не плакал.
Вопреки доводам подсудимого, оснований для признания показаний малолетнего свидетеля недостоверными у суда не имеется. Показания ФИО3 получены в строгом соответствии с нормами уголовно-процессуального закона и являются допустимыми доказательствами. Свидетель ФИО4 в судебном заседании подтвердил, что четырехлетний ребенок в силу возраста еще не способен фантазировать и может давать правдивые показания.
То обстоятельство, что свидетель ФИО3 во время совершения преступления бодрствовал и видел события, о которых дал пояснения, в судебном заседании подтвердила потерпевшая ФИО1, и не оспаривал подсудимый.
Поскольку показания ФИО3 согласуются с другими доказательствами по делу, суд признает их достоверными.
То обстоятельство, что ФИО3 пояснил о нахождении в квартире не только мужчин, но и женщин, распитии ими не пива, а водки, объясняется, по мнению суда, малолетним возрастом свидетеля, не является существенным и на достоверность его показаний не влияет.
Показания потерпевшей и свидетеля ФИО3 косвенно подтверждаются показаниями свидетеля ФИО6., которая пояснила, что слышала, как громко кричит и ругается мужчина, а также плачь ребенка. Голос женщины был тише, она как будто, то ли успокаивала мужчину, то ли защищалась.
Показания ФИО6 согласуются с показаниями подсудимого в судебном заседании о том, что он на повышенных тонах скандалил с потерпевшей, а она пыталась его успокоить.
Оснований для оговора подсудимого вышеназванными потерпевшей и свидетелями судом не установлено, не смог таких оснований привести и сам Атаманов А.А.
Подсудимый Атаманов А.А. на предварительном следствии и затем в суде, не оспаривал, что смерть ФИО2 наступила от его действий, однако, показаний при каких обстоятельствах она была причинена, не давал, ссылаясь на то, что их не помнит. При этом Атаманов А.А. подтвердил, что кричал и ругал ФИО2, наносил ему удары по голове, а также оставался с ним в ванной комнате наедине. В его присутствии насилие к потерпевшему больше никто не применял.
Приведенные доказательства в своей совокупности, позволяют суду прийти к выводу о том, что именно от действий Атаманова А.А. наступила смерть малолетнего ФИО2.
Довод Атаманова А.А. о том, что преступление могла совершить ФИО1, выдвинутый в судебном заседании, является предположением, ничем в судебном заседании не подтверждается, а, напротив, опровергается всей совокупностью вышеприведенных доказательств.
Кроме этого, из показаний ФИО1 в судебном заседании установлено, что в период предварительного следствия Атаманов А.А. понуждал ее дать показания не соответствующие действительности о его непричастности к смерти потерпевшего, после чего она получала смс-сообщения с угрозами.
Показания потерпевшей в этой части объективно подтверждаются содержанием представленной аудиозаписи и смс-сообщений.
При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу о том, что версия подсудимого Атаманова А.А. о непричастности к преступлению, причинении телесных повреждений потерпевшему ФИО1, свидетельствует о желании подсудимого переложить ответственность за преступление на иное лицо, чтобы избежать наказания за его совершение, и отвергается судом, как недостоверная.
Довод подсудимого о том, что потерпевший захлебнулся водой, является надуманным и опровергается доказательствами, представленными суду.
Так, из показаний свидетеля ФИО7 следует, что в ходе осмотра трупа малолетнего потерпевшего, им были выявлены морфологические проявления, свидетельствующие о том, что причиной смерти утопление не является.
Эксперт ФИО5 в судебном заседании категорично отвергла возможность наступления смерти потерпевшего в результате утопления, приведя научно-обоснованные доводы, не согласиться с которыми у суда оснований не имеется.
Анализируя показания подсудимого Атаманова А.А., а также учитывая его действия сразу после совершения преступления, суд приходит к выводу, что версия об утоплении была изначально выдвинута подсудимым с целью, отвести от себя подозрения в убийстве потерпевшего, а затем поддержана им в суде для защиты от предъявленного обвинения.
Так согласно заключению эксперта, смерть от механической асфиксии наступает не сразу, а ориентировочно через 3-8 минуты после создания условий для ее развития.
Потерпевшая ФИО1 в судебном заседании пояснила, что Атаманов А.А. находился наедине с ФИО2 в течение 5-7 минут, после чего ребенок признаков жизни не подавал. Был обнаружен ею сидящим в тазу в полусогнутом состоянии, лицом в воде.
О том, что смерть потерпевшего наступила именно в тазу, как ФИО1, так и подсудимый Атаманов А.А. сразу после происшедшего сообщили свидетелям ФИО7 и ФИО8, которые первыми прибыли на место преступления.
При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу, что подсудимый осознавал наступление смерти потерпевшего непосредственно после причинения ему повреждений. Однако, никаких мер к спасению ребенка не предпринимал, пока ФИО1 не обнаружила его и не сообщила, что мальчик не дышит.
Пользуясь отсутствием очевидцев причинения смерти потерпевшему, Атаманов А.А., чтобы отвести от себя подозрения, сообщил ФИО1 о том, что ребенок захлебнулся, а затем для убедительности, не имея соответствующего образования и подготовки, делал ему искусственное дыхание и массаж сердца.
Факт применения физического насилия к потерпевшему Атаманов А.А. скрыл и от врачей скорой медицинской помощи, утверждая, что ФИО2 утонул.
Суд учитывает и то обстоятельство, что к прибытию скорой медицинской помощи, по показаниям ее врача ФИО7, потерпевший был мертв в течение 40-60 минут, что свидетельствует о том, что вызов был сделан с большим опозданием.
При таких обстоятельствах, суд не находит оснований для признания смягчающим обстоятельством, как об этом ставит вопрос сторона защиты, оказание Атамановым А.А. медицинской помощи потерпевшему, поскольку судом установлено, что подсудимый осознавая, что в результате его действий наступила смерть малолетнего потерпевшего, делал искусственное дыхание, массаж сердца, а затем осуществил вызов скорой помощи, не с целью оказания медицинской помощи потерпевшему, а с намерением отвести от себя подозрения в совершении преступления.
Довод подсудимого о том, что на его поведение в момент совершения преступления повлияло стрессовое состояние, в котором он находился из-за болезни матери, о его невиновности не свидетельствует, при этом суд учитывает пояснения самого Атаманова А.А. о том, что это состояние не препятствовало употреблению им спиртного в течение пяти дней, предшествующих преступлению, а так же празднованию дня рождения.
По этим же основаниям суд отвергает и довод стороны защиты о том, что в момент совершения преступления Атаманов А.А. находился в состоянии сильного душевного волнения, вызванного болезнью матери.
Согласно заключению комиссии экспертов № 1581 от 29 июля 2015 года (т. 1 л.д. 245-249) Атаманов А.А. хроническим психическим расстройством, слабоумием, либо иным болезненным состоянием психики не страдает и не страдал им в период, относящийся к инкриминируемому ему деянию. В период времени, относящийся к инкриминируемому ему деянию, у него также не было какого-либо временного психического расстройства, в том числе патологического аффекта, или патологического опьянения, он мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В принудительных мерах медицинского характера не нуждается.
Из заключения психолога следует, что выявленные индивидуально-психологические особенности Атаманова А.А., такие как неустойчивость, лабильность с невыдержанностью, импульсивность, вспыльчивость, упорство, настойчивость, стремление настоять на своем, обидчивость и упрямство не могли привести к уменьшению критических и прогностических способностей на момент инкриминируемого правонарушения, а также не могли ограничить его в способности всесторонне осознавать фактический характер собственных действий и правильно воспринимать обстоятельства, именующие значение для дела. На момент совершения инкриминируемого деяния он в состоянии физиологического аффекта, равно как и в ином эмоциональном состоянии, способном оказать существенное влияние на его поведение не находился.
Выводы экспертов о психическом состоянии Атаманова А.А. мотивированны, научно обоснованы, изложены в ясных и понятных выражениях, противоречий не содержат.
Поведение подсудимого в судебном заседании не вызывает сомнений в правильности заключения экспертов в отношении него и суд признает подсудимого Атаманова А.А. по отношению к инкриминируемому деянию вменяемым.
С учетом фактических обстоятельств преступления, совершенного подсудимым, направленного против жизни малолетнего, степени его общественной опасности, принимая во внимание положение ч.6 ст. 15 УК РФ, суд не находит оснований для изменения категории преступления на менее тяжкое.
При назначении наказания суд, руководствуясь принципом справедливости, учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности подсудимого, обстоятельства, влияющие на меру его ответственности, а также влияние назначенного наказания на исправление подсудимого, на условия жизни его семьи.
Совершенное подсудимым преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 105 УК РФ, относится законом к категории особо тяжких, характеризуется повышенной общественной опасностью.
Атаманов А.А. характеризуется по месту жительства посредственно (т.2 л.д. 46, 48), по месту работы отрицательно, как лицо, нарушающее правила внутреннего трудового распорядка, недобросовестно выполняющее производственные задания, дважды отстраненное от работы за нахождение на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения (т.2 л.д. 32), ранее не судим (т.2л.д. 27-28).
Обстоятельствами, смягчающими наказание подсудимому, в соответствии со ст. 61 УК РФ, суд признает признание вины, раскаяние, молодой возраст подсудимого.
С учетом характера и степени общественной опасности преступления, в результате которого погиб малолетний ребенок; обстоятельств его совершения; влияние состояния опьянения на поведение подсудимого, которое, по мнению суда, способствовало развитию противоправного поведения, приведшего к убийству потерпевшего, и личности подсудимого, склонного к злоупотреблению спиртных напитков; суд признает отягчающим наказание Атаманову А.А. обстоятельством в соответствии с ч.1.1 ст. 63 УК РФ - совершение преступлений в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.
То обстоятельство, что подсудимый Атаманов А.А. совершил преступление в состоянии алкогольного опьянения установлено в судебном заседании из показаний потерпевшей ФИО1, свидетелей ФИО8, ФИО9, ФИО10, о том, что преступлению предшествовало совместное с Атамановым А.А. употребление спиртного в течение длительного времени, что не отрицает и сам подсудимый, а также подтверждается данными из протокола медицинского освидетельствования № 568.
Определяя вид и размер наказания, суд учитывает все изложенные выше обстоятельства в совокупности, а также мнение потерпевшей, и считает, что с учетом характера и крайней степени общественной опасности преступления, совершенного Атамановым А.А. в отношении малолетнего ребенка, данных о личности подсудимого, отрицательно характеризующегося по месту работы, ему следует назначить наказание в виде реального лишения свободы на определенный срок, назначение подсудимому иного наказания не будет отвечать целям наказания, указанным в ч. 2 ст. 43 УК РФ.
Учитывая, повышенную общественную опасность содеянного, условия жизни подсудимого, оснований для применения к нему положений ст. 73 УК РФ суд не усматривает.
Исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного деяния, судом не установлено. С учетом особой тяжести совершенного деяния и конкретных обстоятельств дела, суд не находит оснований для применения к подсудимому положений ст. 64 УК РФ.
Учитывая данные о личности Атаманова А.А., который имеет место постоянного проживания, конкретные обстоятельства дела, для достижения целей наказания суд полагает необходимым назначить ему дополнительное наказание в виде ограничения свободы, предусмотренное санкцией ч. 2 ст. 105 УК РФ, с установлением на основании ст. 53 УК РФ ряда ограничений для обеспечения контроля за поведением осужденного после отбытия основного наказания.
Поскольку подсудимый Атаманов А.А. осуждается за преступление, совершенное до вынесения приговора мировым судьей судебного участка № 11 Индустриального района г. Хабаровска от 24 декабря 2015 года окончательное наказание ему должно быть назначено по правилам, предусмотренным ч.5 ст. 69 УК РФ - по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, исчислив срок наказания в виде обязательных работ по правилам п. «г» ч.1 ст. 71 УК РФ, согласно которой одному дню лишения свободы соответствует 8 часов обязательных работ.
На основании ст. 58 ч.1 п. «в» УК РФ местом отбытия наказания в виде лишения свободы Атаманову А.А. надлежит определить исправительную колонию строгого режима.
Меру пресечения подсудимому с учетом опасности совершенного Атамановым А.А. преступления и необходимостью отбывания наказания в виде лишения свободы, суд считает необходимым оставить прежней - содержание под стражей.
Согласно материалам дела (т. 1 л.д. 33-36), Атаманов А.А. был задержан 1 июля 2015 года и с того времени содержится под стражей, в связи с чем, в силу положений ст. 72 УК РФ в срок отбытия назначенного ему наказания в виде лишения свободы подлежит зачету период с 1 июля 2015 года по 6 апреля 2016 года.
Гражданский иск по делу не заявлен.
Судьбу вещественных доказательств по настоящему уголовному делу суд разрешает в порядке ч. 3 ст. 81 УПК РФ.
Руководствуясь ст.ст. 303, 307-309 УПК РФ, суд
ПРИГОВОРИЛ:
Атаманова А.А. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч.2 ст.105 УК РФ и по этой статье уголовного закона назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 15 лет с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев, установив следующие ограничения:
- не выезжать за пределы территории того муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы,
- не изменять место жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, а также являться в указанный специализированный государственный орган два раза в месяц для регистрации в установленные данным органом дни.
В соответствии с ч.5 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенного наказания с наказанием по приговору мирового судьи судебного участка № 11 Индустриального района г. Хабаровска от 24 декабря 2015 года, с учетом положений п. «г» ч.1 ст. 71 УК РФ, назначить Атаманову А.А. окончательное наказание в виде лишения свободы сроком на 15 лет 10 дней в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев, установив следующие ограничения:
- не выезжать за пределы территории того муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы,
- не изменять место жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, а также являться в указанный специализированный государственный орган два раза в месяц для регистрации в установленные данным органом дни.
Срок наказания осужденному Атаманову А.А. исчислять с 7 апреля 2016 года.
Зачесть Атаманову А.А. в срок отбывания наказания в виде лишения свободы время его содержания под стражей по настоящему уголовному делу с 1 июля 2015 года по 6 апреля 2016 года, включительно.
Меру пресечения Атаманову А.А. до вступления приговора в силу оставить прежнюю - содержание под стражей.
Вещественные доказательства после вступления приговора в силу:
- шорты, ремень - вернуть по принадлежности Атаманову А.А.;
- таз, детскую рубашку, ползунки, штанишки детские, детское одеяло, простынь - вернуть по принадлежности ФИО1
Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации через Хабаровский краевой суд в течение 10 суток со дня провозглашения, а осужденным Атамановым А.А., содержащемся под стражей в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.
В случае подачи апелляционной жалобы, осужденный вправе в десятидневный срок ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, поручать осуществление своей защиты избранному им защитнику, либо ходатайствовать перед судом о назначении защитника. О желании участвовать в судебном заседании суда апелляционной инстанции осужденный должен указать в апелляционной жалобе, а если дело рассматривается по представлению прокурора или по жалобе другого лица - в отдельном ходатайстве или возражениях на жалобу, либо представление в течение 10 суток со дня вручения ему копии приговора, либо копии жалобы или представления.
Председательствующий: С.В. Назарова
Приговор вступил в законную силу 02.06.2016г.



Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка