Приговор от 08 августа 2013 года №2-69/2013

Дело № 2-69/2013
 
П Р И Г О В О Р
 
именем Российской Федерации
 
г. Барнаул                                 8 августа 2013 года
 
        Алтайский краевой суд в составе:
 
    председательствующего         Пашкова Д.А.,
 
    государственного обвинителя – прокурора отдела государственных обвинителей прокуратуры Алтайского края     Титаренко Е.А.,
 
    потерпевших                 Ч.Т., С.Л.,
 
    подсудимого                 Агаркова С.Ф.,
 
    защитника - адвоката адвокатской палаты
 
    Алтайского края                 Гарбер М.Н.,
 
    при секретаре                 Белошапкиной Е.Е.,
 
    рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении
 
    АГАРКОВА <данные изъяты>
 
    <данные изъяты>
 
    <данные изъяты>
 
    <данные изъяты>
 
    - обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного пп. «а, к» ч. 2 ст. 105 УК РФ,
 
У С Т А Н О В И Л:
 
    Агарков С.Ф. совершил убийство двух лиц, с целью скрыть другое преступление, при следующих обстоятельствах:
 
    В период времени ДД.ММ.ГГ внутри строения бывшего литейного цеха по адресу <адрес> между Ч.И. и Агарковым С.Ф. произошла ссора, в связи с чем у последнего на почве личных неприязненных отношений возник умысел на убийство Ч.И..
 
        Реализуя возникший умысел, в указанное время и в указанном месте Агарков взял имеющийся в помещении колющий объект, имевший вид стержня, и нанес им Ч.И. один удар в область шеи и один удар в область грудной клетки слева, причинив тем самым следующие телесные повреждения:
 
    - колотое ранение передней поверхности шеи с повреждением по ходу раневого канала правых наружной сонной артерии и яремной вены;
 
    - проникающее колотое ранение передней поверхности грудной клетки слева с повреждением по ходу раневого канала левого плечеголовного ствола (общая сонная и подключичная артерии).
 
    Данные ранения как в отдельности, так и в совокупности причинили ТЯЖКИЙ вред здоровью по признаку опасности для жизни и привели к наступлению смерти Ч.И. на месте происшествия от острой или обильной кровопотери.
 
    Труп Ч.И. Агарков спрятал в металлический ящик.
 
    После совершения убийства Ч.И., в период времени с 8 часов до 12 часов 23 сентября 2012 года, в том же строении бывшего литейного цеха, у Агаркова, опасавшегося, что С.М. сообщит в правоохранительные органы о совершенном им вышеназванном преступлении, возник умысел, направленный на убийство последнего, с целью скрыть другое преступление.
 
        Реализуя возникший умысел, в указанное время и в указанном месте Агарков повалил С.М. на спину на землю и нанес ему три удара ножом в переднюю поверхность грудной клетки, а затем, взяв металлическую кочергу, нанес ей потерпевшему не менее 1 удара по голове.
 
        В результате действий Агаркова потерпевшему С.М. были причинены следующие телесные повреждения:
 
    - ушибленная рана лобной области слева, которая причинила легкий вред здоровью, по признаку кратковременного его расстройства на срок не свыше 3-х недель;
 
    - множественные (3) проникающие колото-резаные ранения передней поверхности грудной клетки справа и слева с повреждением по ходу раневых каналов легких и сердца, которые как в отдельности, так и в совокупности причинили ТЯЖКИЙ вред здоровью по признаку опасности для жизни, и привели к наступлению смерти С.М. на месте происшествия от острой или обильной кровопотери.
 
    Труп С.М. Агарков С.Ф., совместно с Г.А. спрятал в металлический ящик, где уже находился труп Ч.И. После чего данный ящик был сокрыт в мусорной яме, расположенной в 40 метрах от вышеназванного строения.
 
    Подсудимый Агарков С.Ф. вину в совершении инкриминируемого преступления признал частично. Не оспаривая того, что совершил убийство обоих потерпевших, подсудимый показал, что сначала между ними произошел конфликт из-за того, что потерпевшие пытались ранее отобрать металл у Г.А. и Р.; затем, когда С.М. уснул, Ч.И. стал оскорблять его, заявил, что приедет с братом и «опустит» его, а затем попытался ударить. Он (Агарков) схватил со стола какой-то предмет (нож, отвертку или что-то другое) и нанес им Ч.И. несколько ударов, после чего спрятал труп в металлический ящик. Убийство С.М. он совершил утром, пока все спали, из-за того, что тот стал его оскорблять. Труп последнего он спрятал в тот же металлический ящик, который затем с помощью Г.А. и Ш., не осведомленных, что в нем находится, выбросил в яму для мусора.
 
    Несмотря на частичное признание вины подсудимым, его вина в совершении преступления при обстоятельствах, изложенных в описательной части приговора, подтверждается совокупностью следующих исследованных в судебном заседании доказательств:
 
    Оглашенным в связи с имеющимися противоречиями протоколом допроса Агаркова С.Ф. в качестве подозреваемого от 3 ноября 2012 года (т. 2 л.д. 108-126) подтверждается, что он в ходе указанного допроса в целом дал показания, соответствующие вышеприведенным, в то же время указал, что убил С.М., так как испугался, что тот расскажет кому-нибудь о произошедшем накануне конфликте, в связи с чем станет известно о совершенном им убийстве Ч.И.. Кроме того, Агарков показал, что удары Ч.И. он наносил ножом; в этот момент на пункте приема, кроме С.М. находился Г.А., который спал.
 
    Данные показания Агарков С.Ф. подтвердил в ходе проверки показаний на месте, протокол которой (т. 2 л.д. 101-106), оглашен в связи с имеющимися противоречиями. При этом подозреваемый указал место совершения преступления - пункт приема металла по адресу <адрес>; продемонстрировал механизм нанесения ударов потерпевшим; указал место, куда был выброшен ящик с трупами.
 
    В целом соответствующие показания Агарков С.Ф. дал и в ходе допроса в качестве обвиняемого от 2 апреля 2013 года (т. 2 л.д. 156-163), протокол которого также оглашен в связи с существенными противоречиями. При этом Агарков уточнил, что не исключает, что удары Ч.И. он мог нанести не ножом, а другим предметом (проволокой, отверткой и т.д.), который ему попался под руку; что помимо ударов ножом, он нанес С.М. несколько ударов кочергой по голове; что очевидцем убийства последнего был Г.А., который помог ему поместить труп в металлический ящик; что вывезти ящик в мусорную яму наряду с Г.А. ему помогал не Ш., а М., который затем по его просьбе привез аккумулятор, жидкость из которого вылил на пятно крови.
 
    Допрошенный в качестве свидетеля Г.А. показал о конфликте, который произошел ДД.ММ.ГГ между ним и Р. с одной стороны и ранее незнакомыми Ч.И. и С.М., которые хотели отобрать у них собранный металл. О развитии данного конфликта, имевшем место на пункте приема металла, в ходе которого Агарков стал предъявлять претензии в связи с этой ситуацией потерпевшим. О том, что затем он (Г.А.) и Р. ушли на территорию завода, а когда вернулись около 21 часа, то в пункте приема находились Агарков, С.М. и Ш.. Он (Г.А.) около 23 часов лег спать, а когда проснулся, то увидел, что на пункте, кроме него, Агаркова и С.М. никого нет. Между последними двумя произошла ссора, в ходе которой С.М. сказал, что пойдет домой и направился к выходу. В этот момент Агарков схватил со стола нож, догнал С.М., повалил его на землю и нанес ножом 2-3 удара в область груди и один в область шеи. Затем Агарков взял кочергу и нанес ей удар С.М. в область затылка, после чего потерпевший перестал подавать признаки жизни. После этого, Агарков и он поместили труп С.М. в металлический ящик, находившийся на территории пункта, при этом во втором отделении ящика он (Г.А.) увидел труп Ч.И.. Агарков подтвердил ему, что второго потерпевшего убил тоже он. С помощью пришедшего М. они на тележке отвезли ящик в мусорную яму, находившуюся неподалеку, сбросили в нее и забросали мусором. Затем, по просьбе Агаркова М. привез аккумулятор, жидкость из которого вылил на пятно крови. Агарков запретил им кому-либо рассказывать о произошедшем, угрожая при этом.
 
    Протоколом проверки показаний на месте (т. 2 л.д. 10-16) подтверждается, что в ходе указанного следственного действия Г.А.. дал соответствующие показания, указав при этом место, где произошло убийство – здание расположенное по адресу <адрес>; механизм, нанесения ударов ножом, два из которых были нанесены в область груди, один - в область шеи, а также кочергой. Также Г.А. показал место, куда был сброшен металлический ящик с трупами Ч.И. и С.М.
 
    Протоколом осмотра места происшествия (т. 1 л.д. 174-178) подтверждается, что в ходе осмотра участка местности, расположенного <адрес> при расчистке бытового и строительного мусора обнаружен металлический ящик, в котором находились трупы двух мужчин. В протоколе зафиксировано положение трупов, одежда на них и телесные повреждения.
 
    Протоколами предъявления трупов для опознания (т. 1 л.д. 193-196, 200-203) подтверждается, что в обнаруженных трупах опознаны Ч.И. и С.М.
 
    Заключением судебно-медицинской экспертизы (т. 3 л.д. 43-67), а также заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы (т. 3 л.д. 143-153) подтверждается, что:
 
    Причина смерти Ч.И.., которая могла наступить ДД.ММ.ГГ, не установлена из-за резко выраженного универсального гниения трупа.
 
    При судебно-медицинском исследовании трупа Ч.И. были обнаружены следующие повреждения:
 
    Колотое ранение передней поверхности шеи с повреждением по ходу раневого канала правых наружной сонной артерии и яремной вены.
 
    Проникающее колотое ранение передней поверхности грудной клетки слева с повреждением по ходу раневого канала левого плечеголовного ствола (общая сонная и подключичная артерии).
 
    Вышеуказанные ранения причинены прижизненно, незадолго (несколько минут) до наступления смерти Ч.И., в результате 2-х ударов колющим объектом (орудием, предметом), имевшим вид стержня, торцевая (контактная) часть которого имела относительно острую вершину и четыре ребра (три выраженных и одно затупленное).
 
    Данные колотые ранения как в отдельности, так и в совокупности расцениваются как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни; как каждое в отдельности, так и в совокупности могли привести к наступлению смерти Ч.И. от острой или обильной кровопотери. Однако, из-за выраженных гнилостных изменений трупа достоверно судить об этом не представляется возможным.
 
    В момент причинения всех вышеуказанных повреждений положение Ч.И. и нападавшего могло быть любым, за исключением тех, при которых травмируемые области были недоступны воздействию.
 
    При обстоятельствах, указанных подозреваемым Агарковым С.Ф. при проверке его показаний на месте от 3.11.2012 г., Ч.И. могли быть причинены два колотых ранения шеи и грудной клетки, указанных в п.п. 2.1-2.2. Однако, данные ранения не могли быть причинены кухонным ножом, как указывает Агарков С.Ф., так как для ударов кухонным ножом характерно причинение колото-резаных ранений.
 
    Заключением судебно-медицинской экспертизы (т. 3 л.д. 74-94), а также заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы (т. 3 л.д. 129-140) подтверждается, что:
 
    1. Причина смерти С.М., которая могла наступить ДД.ММ.ГГ, не установлена из-за резко выраженного универсального гниения трупа.
 
    2. При судебно-медицинском исследовании трупа С.М. были обнаружены следующие повреждения:
 
    2.1 Множественные (3) проникающие колото-резаные ранения передней поверхности грудной клетки справа и слева с повреждением по ходу раневых каналов легких и сердца, которые причинены прижизненно, незадолго (несколько минут) до наступления смерти, в результате 3-х ударов колюще-режущим объектом (орудием, предметом), возможно клинком ножа.
 
    Данные ранения, как в отдельности, так и в совокупности расцениваются как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни; как каждое в отдельности, так и в совокупности могли привести к наступлению смерти С.М. от острой или обильной кровопотери. Однако, из-за выраженных гнилостных изменений трупа достоверно судить об этом не представляется возможным.
 
    2.2 Ушибленная рана лобной области слева, которая причинена прижизненно, возможно незадолго до наступления смерти С.М., образовалась от воздействия твердого тупого предмета с ограниченной травмирующей поверхностью (например, от удара кочергой).
 
    Данная рана причинила легкий вред здоровью, по признаку кратковременного его расстройства на срок не свыше 3-х недель. После ее получения пострадавший мог совершать любые активные действий в течение неопределенно долгого промежутка времени. Это повреждение не могло привести к наступлению смерти С.М.
 
    3. В момент причинения всех вышеуказанных повреждений положение С.М. и нападавшего могло быть любым, за исключением тех, при которых травмируемые области были недоступны воздействию.
 
    4. При обстоятельствах, указанных подозреваемым Агарковым С.Ф., при проверке его показаний на месте от 03.11.2012 г., С.М. могли быть причинены три проникающих колото-резаных ранения грудной клетки, указанных в п.п. 2.1. Каких-либо сведений об условиях причинения С.М. ушибленной раны (указанной в п.п. 2.2), в показаниях Агаркова С.Ф. не приведено.
 
    Оглашенным с согласия сторон протоколом допроса эксперта К. (т. 4 л.д. 80-81) подтверждается, что при исследовании ран № 1 и 2 на трупе С.М., выявлены дополнительные разрезы, свидетельствующие об изменении ориентации клинка ножа в момент причинения этих ран. Таким образом не исключается вероятность их причинения от ударов ножом с последующим проворачиванием клинка в раневом канале и извлечение его из тела под другим углом, т.е. с проворотом.
 
    Оглашенным с согласия сторон протоколом допроса свидетеля М. (т. 2 л.д. 70-73) подтверждается, что по обстоятельствам конфликта, произошедшего между Р. и Г.А. с одной стороны и С.М. и Ч.И. с другой по поводу металла, он дал показания, соответствующие показаниям Г.А.. Также свидетель показал, что в тот день он ушел с пункта приема металла около 19-20 часов., а когда на следующий день в период с 9 до 11 часов пришел на работу, то по просьбе Агаркова, вместе с ним и Г.А., перевез на тележке в мусорную яму металлический ящик, в котором со слов подсудимого находился мусор. После этого Агарков сказал ему и Г.А. забыть об этом ящике, иначе всем будет плохо. Затем по просьбе Агаркова он (М.) привез из дома Р.Ю. аккумулятор и вылил жидкость из нее на пятно, указанное Агарковым. Об обстоятельствах совершенного убийства ему ничего не известно.
 
    Оглашенным с согласия сторон протоколом допроса в качестве свидетеля Р. (т. 2 л.д. 28-33) подтверждается, что по обстоятельствам конфликта с потерпевшими по поводу металла он дал показания, соответствующие показаниям Г.А.. Уточнил, что когда он и Г.А. около 21 часа вернулись с территории завода <данные изъяты>, то в пункте приема металла помимо прочих находился и Ч.И.. Также свидетель подтвердил обстоятельства, при которых М. ДД.ММ.ГГ приходил домой к Р.Ю. за аккумулятором; а также, что Г.А. рассказывал ему о совершенном преступлении, а также месте, где спрятаны трупы. Впоследствии Агарков собрал Р.Ю., Ш., Г.А. и его (Р.) и сказал, чтобы они никому не говорили о том, что Ч.И. и С.М. приходили в пункт приема металла. Из этого разговора он понял, что Агарков убил их обоих.
 
    Оглашенными в связи с имеющимися противоречиями и положенными в основу приговора показаниями допрошенной в качестве свидетеля сожительницы подсудимого - Р.Ю. подтверждается (т. 2 л.д. 36-45, 46-50), что она пояснила о произошедшем ДД.ММ.ГГ на пункте приема металла конфликте между Агарковым и потерпевшими по поводу того, что последние пытались отобрать металл у Г.А. и Р., в ходе которого подсудимый нанес одному из потерпевших несколько ударов рукой по лицу; о том, что после этого около 21 часа она ушла домой; около 10 часов на следующее утро она ненадолго приходила в пункт приема, где видела одного из потерпевших, после чего, попросив Р. помочь по хозяйству, ушла с ним домой; вернулись они около 11 часов, на тот момент второго потерпевшего уже не было; о том, что пока она была дома, то к ней приходил М., который забрал аккумулятор. В этот же день или на следующий Агарков рассказал ей, что он зарезал ножом Ч.И. и С.М. за то, что те забрали металл у Г.А. и Р.. Со слов Агаркова трупы потерпевших он спрятал в металлический шкаф, который сбросил в мусорную яму.
 
    В судебном заседании Р.Ю. в целом дала аналогичные показания, отрицая лишь нанесение Агарковым ударов рукой по лицу одному из потерпевших в ее присутствии.
 
    Протоколом осмотра места происшествия (т. 1 л.д. 207-211) подтверждается, что в ходе осмотра помещения по адресу <адрес> зафиксирована внутренняя обстановка. В подсобном помещении обнаружен и изъят, кроме прочего свитер. Кроме того перед входом в помещении в 10 см. от входной двери и в 1,5 метрах от входной двери сделаны 3 подкопа грунта, которые также изъяты.
 
    Заключением эксперта (т. 3 л.д. 5-10, 17-24) подтверждается, что на передней поверхности свитера (джемпера) Агаркова С.Ф. обнаружены следы крови, видовая принадлежность которой не установлена из-за недостаточного количества материала. Указанные следы являются помарками, возникшими от контакта с предметами, увлажненными кровью.
 
    Допрошенная в качестве потерпевшей С.Л. (мама С.М. показала, что в последний раз разговаривала с сыном по телефону ДД.ММ.ГГ около 10 часов утра. После этого связаться с ним ей не удавалось. Сын ей также не звонил, хотя обычно это делал по нескольку раз в день.
 
    Допрошенная в качестве потерпевшей Ч.Т. (мама Ч.И. показала, что ее сын ушел на работу по разборке цеха в первой половине дня ДД.ММ.ГГ, после чего она его не видела. Во второй половине дня он позвонил ей на домашний телефон с телефона С.М., сказав, что на заводе «малолетки» воруют металл и он их «разогнал». Более звонков от него не поступало. Также свидетель Ч.Т. показала об обстоятельствах, при которых она и ее второй сын пытались найти потерпевших.
 
    Допрошенная в качестве свидетеля С.Н. (сестра С.М.) показала о том, что ее брат вместе с Ч.И. работал на разборке цеха завода <данные изъяты>. В последний раз она видела брата утром ДД.ММ.ГГ. Около 14 часов того же дня она разговаривала с братом, тот сказал, что находится вместе с Ч.И. на заводе и что там кто-то ворует металл. Более она с брата не видела, по телефону с ним не разговаривала. С этого времени брат дома не ночевал, хотя ранее такого не случалось. Также свидетель С.Н. показала об обстоятельствах, при которых она вместе с Ч.В. пыталась найти потерпевших.
 
    Оглашенным с согласия сторон протоколом допроса свидетеля Ч.В. (т. 2 л.д. 79-81) подтверждается, что Ч.И. приходится ему братом. ДД.ММ.ГГ Ч.И. ушел из дома. В тот же день после 16 часов он звонил ему с телефона С.М. и сказал, что какие-то парни выносят с территории завода (где они работали на разборе металлоконструкций) металл, на что он ответил, что ему все равно. Более он брата не видел и с ним не разговаривал.
 
    Детализацией данных абонентского номера *** (т. 3 л.д. 204-228), протоколом осмотра данной детализации (т. 3 л.д. 229-231) подтверждается, что последнее соединение вышеназванного абонентского номера состоялось в 16 часов 04 минуты ДД.ММ.ГГ с абонентским номером *** (домашний телефон Ч.Т..); после чего вплоть до ДД.ММ.ГГ состоявшиеся соединения отсутствуют.
 
    Протоколом осмотра места происшествия (т. 3 л.д. 87-103) подтверждается, что в ходе указанного следственного действия свидетель Г.А. указал на здание бывшего литейного цеха по адресу <адрес>, еще раз подтвердив, что именно в этом здании Агарков убил С.М..
 
    Протоколом осмотра (т. 3 л.д. 165-189), в ходе которого предметы, изъятые в ходе вышеприведенных осмотров места происшествия, были осмотрены.
 
    Оценивая в совокупности исследованные доказательства, суд приходит к следующим выводам:
 
    Вина подсудимого Агаркова С.Ф. в совершении преступления при обстоятельствах, приведенных в вышеописательной части приговора, подтверждается совокупностью исследованных доказательств. Так, сам подсудимый, не отрицая причинения смерти обоим потерпевшим, а также причину первоначального конфликта между ними, в судебном заседании по сути оспаривает лишь цель убийства С.М.; факт нанесения ему ударов кочергой по голове; присутствие при совершении убийства последнего свидетеля Г.А., а также роль последнего, Ш. и М. в сокрытии следов преступления.
 
    Критически оценивая в этой части показания подсудимого в судебном заседании, в основу приговора суд полагает необходимым положить показания Агаркова, данные в ходе допроса в качестве обвиняемого, поскольку именно они полностью согласуются с иными доказательствами по делу, как в части мотива убийства С.М., так и в части других фактических обстоятельств совершенного преступления.
 
    Так, показания Агаркова в качестве обвиняемого о том, что свидетель Г.А. являлся очевидцем убийства С.М., а также о роли Г.А. и М. в сокрытии трупов, подтверждаются не только показаниями этих лиц, но и показаниями свидетелей Р. и Р.Ю.. Тот факт, что в образцах грунта, изъятого при осмотре места происшествия, не обнаружено следов серной кислоты, не ставит по сомнение вышеназванные выводы суда, поскольку изъятие образцов осуществлено в ходе осмотра места происшествия, проводимого спустя длительный период времени после совершенного преступления, без участия очевидцев преступления, что, по мнению суда, препятствовало изъятию образцов именно в тех местах, куда М. по указанию Агаркова выливал жидкость из аккумулятора. В то же время, этот факт подтверждается согласованными показаниями вышеназванных свидетелей.
 
    Положенные в основу приговора показания Агаркова, данные при допросе в качестве обвиняемого в части нанесения им ударов кочергой С.М., согласуются не только с заключением судебно-медицинской экспертизы, но и с показаниями очевидца убийства Г.А.. При этом суд полагает необходимым отметить, что показания по этому обстоятельству Г.А. дал 3 ноября 2012 года (при проверке показаний на месте), т.е. до момента исследования трупа С.М. (5 ноября 2012 года). Данный факт дополнительно подтверждает вывод суда о том, что Г.А. - очевидец преступления, а его показания являются достоверными.
 
    Показания Агаркова в качестве обвиняемого о том, что целью убийства С.М. явилось желание скрыть убийство Ч.И., являются последовательными, начиная с первоначального допроса в качестве подозреваемого. Они подтверждаются показаниями Г.А. о том, что в ходе ссоры С.М. пояснил, что пойдет домой, направился к выходу (т.е. фактически конфликт был исчерпан), однако, Агарков, догнал его, сбил с ног, после чего нанес удары ножом. Таким образом, версия подсудимого в судебном заседании о том, что убийство С.М. он совершил, поскольку тот оскорбил его, не состоятельна, и расценивается судом критически, как защитная позиция, вызванная желанием смягчить ответственность. Косвенно цель убийства подтверждается и показаниями Агаркова о том, что, проснувшись утром, С.М. сразу хотел уйти, а он не отпускал его, якобы желая поговорить.
 
    Заявление Агаркова о том, что показания о целях убийства С.М. он не давал, подписал протокол, не читая, под давлением следователя, который манипулировал выдачей разрешений на свидания, а также его этапированиями, суд расценивает критически. Так, в части целей убийства второго потерпевшего, показания Агаркова в ходе предварительного следствия последовательны; впервые об этом он пояснил 3 ноября 2012 года, т.е. в день задержания. Все следственные действия с Агарковым проведены в точном соответствии с законом, в присутствии защитника, при этом после ознакомления с соответствующими протоколами, ни от защитника, ни от самого подсудимого каких-либо замечаний и заявлений по поводу проведения следственных действий и содержания отраженных показаний, не поступало. Вышеизложенное опровергает версию подсудимого о неправомерных действиях следователя.
 
    Суд не усматривает оснований для признания недопустимым доказательством протокола допроса Р.Ю. в качестве свидетеля от 2 ноября 2012 года, поскольку из него усматривается, что допрос проведен в соответствии с требованиями закона, свидетель дала согласие на его проведение в ночное время, ознакомилась с отраженными показаниями и, не имея замечаний по их содержанию, подписала протокол. Кроме того, в судебном заседании Р.Ю. дала в целом аналогичные показания, а имеющиеся противоречия не влияют на вопрос доказанности вины Агаркова и квалификацию его действий.
 
    Заключения судебно-медицинских экспертиз в отношении потерпевших и заключения комиссионных экспертиз в отношении них же соответствуют друг другу и не противоречивы между собой. На этот вывод суда не может повлиять различия в использованной терминологии при описании повреждений, а также более четкие выводы комиссии экспертов относительно периода времени наступления смерти потерпевших. В этой части суд берет в основу приговора заключения комиссионных экспертиз, поскольку в состав комиссии вошли более высококвалифицированные, имеющие больший стаж работы эксперты. Кроме того, при проведении комиссионных экспертиз, экспертами учитывались условия хранения трупов, что послужило основанием для более четких выводов в этой части.
 
    Несмотря на то, что в соответствии с судебно-медицинскими экспертизами достоверно судить о том, что причиной смерти потерпевших явились обнаруженные телесные повреждения не представляется возможным из-за выраженных гнилостных изменений трупов, с учетом остальных выводов экспертов, а также обстоятельств, совершенного преступления, указанных подсудимым и свидетелями, суд приходит к выводу о том, что смерть потерпевших наступила именно от причиненных Агарковым повреждений.
 
    С учетом совокупности вышеприведенных доказательств на выводы суда о виновности Агаркова и о квалификации его действий не может повлиять тот факт, что первоначально при допросе в качестве подозреваемого и при проверке показаний на месте Агарков пояснил, что удары Ч.И. наносил ножом, что противоречит заключению экспертов. В то же время в последующих допросах, он пояснил, что мог нанести удар любым предметом, который попался под руку, и настаивал на этом в судебном заседании.
 
    Не влияют на решение суда и противоречия в показаниях свидетеля Г.А. и Р. относительного того находился ли Ч.И. в пункте приема металла в тот момент, когда они около 21 часа вернулись с территории завода.
 
    С учетом показаний свидетелей – родственников потерпевших, исследованной детализации данных абонентского номера, находившегося в пользовании С.М., показаний свидетелей Г.А., Р., Р.Ю., суд находит установленной дату совершения убийства потерпевших, приведенную в описательной части приговора, которая фактически не оспаривается и самим подсудимым. На данный вывод суда не могут повлиять показания свидетеля С.Н., потерпевшей Ч.Т. о том, что в ходе самостоятельных поисков иные лица сообщали им информацию о том, что видели убитых в более позднее время (после ДД.ММ.ГГ). При этом суд исходит из того, что указанная информация была получена спустя значительное время после убийства потерпевших; кроме того, в части эта информация была получена от лиц, злоупотребляющих спиртными напитками, что не исключает заблуждения данных лиц относительно дат.
 
    Оценивая в совокупности исследованные доказательства, суд приходит к выводу, что вина подсудимого Агаркова С.Ф. доказана и квалифицирует его действия по пп. «а, к» ч. 2 ст. 105 УК РФ – как убийство, т.е. умышленное причинение смерти, двух лиц, с целью скрыть другое преступление.
 
    О направленности умысла Агаркова на убийство свидетельствует нанесение им ударов в жизненно-важные органы потерпевшим (шея, грудная клетка) предметами, обладающими высокими поражающими свойствами (колющим предметом с заостренным концом и ножом), а также количество нанесенных ударов.
 
    Приходя к выводу о наличии квалифицирующих признаков «с целью скрыть другое преступление» и «двух лиц» суд исходит из следующего: убийство С.М. было совершено после того, как Агарков совершил убийство Ч.И.; при этом как установлено в судебном заседании смерть С.М. Агарков причинил, так как опасался, что тот расскажет о произошедшем накануне конфликте, в связи с чем станет известно о совершенном им убийстве Ч.И..
 
    Суд не усматривает оснований для квалификации действий Агаркова при совершении убийства Ч.И., как совершенных в рамках необходимой обороны либо при превышении ее пределов. Так, сам Агарков пояснил, что в ходе обоюдного конфликта Ч.И. побежал в его сторону с поднятой рукой, что он расценил как желание нанести ему удар. В то же время, подсудимый не отрицал, что в руках у Ч.И. при этом ничего не было, что он не испугался и не расценил данную ситуацию, как представляющую для него опасность, напротив, удары потерпевшему, от которых наступила его смерть он нанес не в целях защиты, а в связи с высказываниями Ч.И., которые он воспринял для себя оскорбительными.
 
    С учетом конкретных обстоятельств совершенного преступления, выводов судебной психолого-психиатрической экспертизы о том, что данных за внезапно возникшее сильное душевное волнение (аффект), либо иное значимое эмоциональное состояние в исследуемый период времени у Агаркова не обнаруживается, суд не находит оснований для квалификации его действий как совершенных в состоянии аффекта.
 
    Агарков С.Ф. на учете в психиатрических учреждениях не состоит, в судебном процессе занимает активную защитную позицию, адекватную складывающейся судебной ситуации, в соответствии с заключением стационарной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы (т. 3 л.д. 101-103) Агарков хроническим психическим расстройством не страдал и не страдает, обнаруживает признаки личностной деформации в виде диссоциального расстройства личности, которые не столь выражены, не сопровождаются слабоумием, болезненными нарушениями мышления, психотической симптоматикой, отсутствием критических возможностей, и не лишали его в период инкриминируемого ему деяния, совершённого так же вне какого-либо временного болезненного расстройства психической деятельности, способности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Не лишен он этой способности и в настоящее время. В применении принудительных мер медицинского характера Агарков не нуждается. Заявления Агаркова С.Ф. по поводу запамятования отдельных эпизодов правонарушения и т.п. не являются клинически достоверными, нозологически специфичными, направлены на попытку демонстраций психического расстройства и расцениваются как установочные.
 
    С учетом изложенного, суд признает подсудимого вменяемым по отношению к инкриминируемому ему деянию.
 
    При исследовании данных, относящихся к личности потерпевших, установлено, что на учете у врача-психиатра-нарколога они не состояли, характеризуются в целом положительно.
 
    При назначении наказания подсудимому суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие его наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
 
    Так, Агарков совершил особо тяжкое преступление против жизни и здоровья, что свидетельствует о его характере и повышенной степени общественной опасности.
 
    Как личность подсудимый характеризуется следующим образом: ранее судим, по месту жительства и регистрации участковым уполномоченным характеризуется отрицательно, на учете в психиатрическом диспансере не состоит; имеет заболевания, со слов сожительницы оказывал помощь в содержании ее нетрудоспособных родственников.
 
    В качестве обстоятельств, смягчающих наказание Агаркова С.Ф., суд признает и учитывает наличие у него на иждивении несовершеннолетнего и малолетнего детей сожительницы; противоправное поведение потерпевших, пытавшихся забрать металл у Г.А. и Р., что в итоге послужило поводом для совершения преступления; активное способствование расследованию преступления, что выразилось в даче признательных показаний в ходе предварительного следствия.
 
    Иных обстоятельств, смягчающих наказание подсудимого, прямо предусмотренных ч. 1 ст. 61 УК РФ, не имеется, в то же время признание в качестве таковых обстоятельств, не закрепленных данной нормой, в соответствии с частью 2 статьи 61 УК РФ, является правом суда, а не его обязанностью. Суд, обсудив данный вопрос, не находит оснований для отнесения к смягчающим иных, кроме перечисленных выше обстоятельств. В том числе суд не усматривает оснований для признания таковыми обстоятельств, приведенных в качестве характеризующих личность подсудимого.
 
    В качестве обстоятельства, отягчающего наказание Агаркова С.Ф., суд признает и учитывает наличие в его действиях рецидива преступлений.
 
    С учетом требований ст. 60 УК РФ, совокупности вышеприведенных обстоятельств, суд, полагая невозможным назначение более мягкого наказания, считает, что наказание подсудимому за совершенное им преступление следует назначить в виде реального лишения свободы, с ограничением свободы.
 
    С учетом фактических обстоятельств преступления и степени его общественной опасности, суд не усматривает оснований для применения к подсудимому положений ч.6 ст.15, ст. 64, ст.73 УК РФ. При этом суд приходит к выводу, что только в таком случае будут достигнуты закрепленные уголовным законом цели наказания – восстановление социальной справедливости, исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений.
 
    В соответствии с требованиями п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ наказание в виде лишения свободы подсудимому подлежит отбывать в исправительной колонии строгого режима.
 
    Соглашаясь с позицией государственного обвинителя, суд полагает необходимым зачесть в срок отбытого Агарковым С.Ф. наказания период со 2 ноября 2012 года по день постановления приговора, поскольку как следует из показаний подсудимого фактически он был задержан именно в этот день, в то время как протокол задержания был составлен 3 ноября 2012 года в 1 час 30 минут.
 
    Потерпевшими Ч.Т. и С.Л. заявлены гражданские иски к подсудимому Агаркову С.Ф. о взыскании в счет компенсации морального вреда каждой по <данные изъяты> рублей. Подсудимый Агарков С.Ф. исковые требования признал в полном объеме.
 
    Судом установлено, что смерть Ч.И. и С.М. – сыновей соответственно Ч.Т. и С.Л. наступила от виновных действий Агаркова, в связи с чем им, безусловно, были причинены нравственные и моральные страдания.
 
    На основании ст.ст. 151, 1064, 1080, 1099, 1101 ГК РФ, с учетом характера причиненных потерпевшим физических и нравственных страданий, материального положения подсудимого, его возраста, трудоспособности, состояния здоровья, а также требований закона о справедливости, разумности и соразмерности возмещения, суд приходит к выводу о том, что исковые требования потерпевших подлежат удовлетворению в полном объеме.
 
    При разрешении вопроса о взыскании процессуальных издержек, суд исходит из требований ст.ст. 131 и 132 УПК РФ. Так, в соответствии с пп. 1, 5 ч. 2 ст. 131 УПК РФ, к процессуальным издержкам относятся суммы, выплачиваемые потерпевшим, свидетелям, их законным представителям на покрытие расходов, связанных с явкой к месту производства процессуальных действий, а также адвокатам за оказание юридической помощи, в случае участия адвоката в уголовном судопроизводстве по назначению. В соответствии с ч. 1, 2 ст. 132 УПК РФ, процессуальные издержки взыскиваются с осужденного. При расследовании уголовного дела и его рассмотрении участвовал адвокат по назначению, работа которого оплачивается из средств Федерального бюджета.
 
    С учетом изложенного, а также того обстоятельства, что отказа от адвоката со стороны Агаркова С.Ф. не поступало, он находится в трудоспособном возрасте, суд не находит законных оснований для освобождения подсудимого от взыскания с него процессуальных издержек, несмотря на то, что у него на иждивении находятся двое детей сожительницы.
 
    На основании постановления следователя адвокату Бутау Д.П., представлявшему интересы Агаркова С.Ф. в ходе предварительного следствия, выплачено вознаграждение в сумме 24 840 рублей.
 
    Постановлением суда представлявшей интересы Агаркова С.Ф. в судебном заседании адвокату Гарбер М.Н. взыскано вознаграждение в сумме 15 180 рублей (из расчета 1380 рублей за 1 судодень * 11 дней занятости адвоката (ознакомление с материалами дела, поездки для согласования позиции в СИЗО, непосредственное участие в судебном заседании).
 
    Кроме того, в ходе рассмотрения уголовного дела из средств федерального бюджета были компенсированы расходы, связанные с вызовом в суд потерпевших С.Л. (в сумме 2253 рубля), Ч.Т. (в сумме 2 887 рублей 50 копеек), свидетелей С.Н. (в сумме 1 010 рублей), Г.А. (в сумме 720 рублей), Р.Ю. (в сумме 770 рублей), законного представителя несовершеннолетнего свидетеля Г.А. – Г.М. (в сумме 720 рублей), а всего на общую сумму 8 360 рублей 50 копеек.
 
    Таким образом, с Агаркова С.Ф. подлежат взысканию процессуальные издержки в общей сумме 48 380 рублей 50 копеек.
 
    На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 296 – 299, 303– 304, 307– 309 УПК РФ, суд
 
П Р И Г О В О Р И Л:
 
    АГАРКОВА С.Ф. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного пп. «а, к» ч. 2 ст. 105 УК РФ и назначить ему наказание в виде 19 (девятнадцати) лет лишения свободы, с ограничением свободы сроком на 1 (один) год 6 (шесть) месяцев, с установлением ограничений: не уходить из места постоянного проживания (пребывания) в период времени суток с 22.00 час. до 06.00 час., не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования - <адрес>, не изменять место жительства без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, а также с возложением обязанности: являться в указанный специализированный государственный орган два раза в месяц для регистрации, в установленные данным органом дни.
 
    Наказание в виде лишения свободы Агаркову С.Ф. отбывать в исправительной колонии строгого режима.
 
    Меру пресечения в отношении Агаркова С.Ф. – заключение под стражу оставить без изменения. Срок наказания исчислять с 8 августа 2013 года. Зачесть в срок отбытого наказания период содержания Агаркова С.Ф. под стражей со 2 ноября 2012 года по 7 августа 2013 года (включительно).
 
    Взыскать с Агаркова С.Ф. в счет компенсации причиненного морального вреда:
 
    - в пользу С.Л. <данные изъяты> рублей;
 
    - в пользу Ч.Т. <данные изъяты> рублей.
 
    Взыскать с Агаркова С.Ф. в доход федерального бюджета процессуальные издержки, связанные с оплатой услуг адвоката и расходами по явке к месту производства процессуальных действий потерпевших, свидетелей и их законных представителей, всего в сумме 48 380 (сорок восемь тысяч триста восемьдесят) рублей 50 копеек.
 
    Вещественные доказательства по вступлению приговора в законную силу:
 
    - детализацию данных абонентского номера *** – хранить в материалах уголовного дела;
 
    - свитер (джемпер) и образцы грунта – уничтожить.
 
    Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Верховный Суд Российской Федерации с подачей жалобы в Алтайский краевой суд в течение десяти суток со дня его провозглашения, а осужденным в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.
 
    В случае подачи апелляционной жалобы, осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, о чем необходимо указать в апелляционной жалобе или в возражениях на жалобы, представление, принесенные другими участниками уголовного процесса.
 
Судья                 Д.А. Пашков