Приговор Московского областного суда от 29 декабря 2018 года №2-65/2018

МОСКОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

ПРИГОВОР

от 29 декабря 2018 года Дело N 2-65/2018
Именем Российской Федерации
Город Красногорск 29 декабря 2018 года
Московской области
Московский областной суд
в составе:
председательствующего судьи Семёшина В.Я.,
с участием:
государственного обвинителя Датчук Е.А.
ст. прокурора отдела уголовно-судебного управления прокуратуры Московской области,
потерпевших К.В.О., С.М.Р.,
подсудимого Кузнецова В.В.,
защитника адвоката Зубковой Н.Н.,
представившей удостоверение <данные изъяты> и ордер <данные изъяты> от <данные изъяты>,
лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера Бухаровой Н.С.,
законного представителя Бухаровой Н.С. Б.Н.И.
консультанта отдела обеспечения расходов социальной поддержки Окружного управления социальной защиты населения Министерства социального развития Московской области
защитника адвоката Великого Д.Г.,
представившего удостоверение <данные изъяты> и ордер <данные изъяты> от <данные изъяты>,
при секретарях
Максимовой Н.Р., Темниковой Н.В., Филатовой В.С., Чикунове Д.С.
рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении
КУЗНЕЦОВА ВАДИМА ВИКТОРОВИЧА, родившегося <данные изъяты> в <данные изъяты>, гражданина <данные изъяты>, имеющего <данные изъяты> образование, <данные изъяты>, проживающего в <данные изъяты>
судимого:
<данные изъяты>
<данные изъяты>
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного пп. "а", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ,
УСТАНОВИЛ:
Кузнецов В.В., действуя в составе группы лиц по предварительному сговору с лицом, находящимся в состоянии невменяемости, совершил убийство С.М.В. и К.О.В., то есть умышленное причинение смерти двум лицам, с целью скрыть другое преступление.
Преступление совершено им при следующих обстоятельствах.
<данные изъяты> в период с 08.00 до 22.00 в городе <данные изъяты>, в лесном массиве, в 750 метрах от <данные изъяты> и в 250 метрах от торгового центра "<данные изъяты>", расположенного по <данные изъяты>, Бухарова Н.С. предложила Кузнецову В.В. совместно лишить жизни С.М.В., ввиду возникших у неё с последним неприязненных отношений. Кузнецов В.В., также испытывая личную неприязнь к С.М.В., принял предложение Бухаровой Н.С.
С целью лишения С.М.В. жизни Кузнецов В.В. нанес тому в область головы один удар рукой, а затем - не менее трех ударов взятым на месте происшествия топором.
В это же время Бухарова Н.С. нанесла С.М.В. взятыми на месте происшествия ножницами не менее одного удара в область шеи и не менее одного удара в левую височную область.
В результате совместных действий Кузнецова В.В. и Бухаровой Н.С., С.М.В. были причинены:
- колото-резаное ранение шеи со сквозным повреждением левой общей сонной артерии, пересечением левого верхнего рожка щитовидного хряща, квалифицирующееся как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни;
- открытая черепно-мозговая травма, включающая три раны волосистой части головы; два вдавленных перелома затылочной кости соответственно ранам; ушиб головного мозга с кровоизлиянием под мягкими мозговыми оболочками и корковом веществе в области полюса правой лобной доли, квалифицирующаяся как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни;
- перелом нижней челюсти и полосовидная ссадина на левой щеке, квалифицирующиеся как средней тяжести вред здоровью по признаку длительного расстройства здоровья продолжительностью свыше трех недель (более двадцати одного дня);
- резаная рана в левой височной области, не причинившая вреда здоровью.
Смерть С.М.В. наступила <данные изъяты> на месте происшествия вследствие ранения шеи с ранением левой общей сонной артерии, осложнившегося кровотечением и малокровием внутренних органов.
В тот же период времени, в том же месте, желая скрыть убийство С.М.В., Кузнецов В.В. договорился с Бухаровой Н.С. о лишении находившегося на месте происшествия К.О.В.
С этой целью Кузнецов В.В. нанес топором, ранее использованным для причинения повреждений С.М.В., не менее пятнадцати ударов в область головы и правой кисти К.О.В.
В это же время Бухарова Н.С. нанесла ножницами, ранее использованными для причинения повреждений С.М.В., не менее одного удара в область нижней челюсти К.О.В.
В результате совместных действий Кузнецова В.В. и Бухаровой Н.С., К.О.В. были причинены:
- колотое ранение в области угла нижней челюсти справа с раневым каналом, распространяющимся в области правой боковой поверхности шеи с пересечением правой общей сонной артерии, квалифицирующееся, как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни;
- восемь ран волосистой части головы; три вдавленных перелома наружной костной пластинки затылочной кости соответственно ранам; четыре раны в правой лобной области; две раны в теменной области волосистой части головы; одна рана и один кровоподтек в области тыла 2-го пальца правой кисти, квалифицирующиеся как легкий вред здоровью, по признаку кратковременного расстройства здоровья, продолжительностью не свыше трех недель (менее двадцати одного дня).
Смерть К.О.В. наступила <данные изъяты> на месте происшествия вследствие колотого ранения с ранением правой общей сонной артерии, осложнившегося кровотечением и малокровием внутренних органов.
Подсудимый Кузнецов В.В. при разбирательстве по делу свою виновность в убийстве С.М.В., а также К.О.В. полностью отрицал и пояснил, что <данные изъяты>, днем, в <данные изъяты>, пришел в лесной массив к шалашу, в котором проживали ранее знакомые ему К и С. Там же находилась Бухарова.
Во время совместного распития спиртного Бухарова села к нему на колени. С, недовольный этим, отозвал Бухарову в сторону для разговора.
Когда минут через 15 - 20 С и Бухарова вернулись, последняя вновь села к нему на колени. С занервничал, снова отошел в сторону и позвал Бухарову. Та, взяв у шалаша топор, пошла к С.
Через какое-то время Бухарова окрикнула его. Подойдя, он увидел, что Бухарова бьет лежащего С топором. Ему Бухарова также предложила ударить С за то, что тот, якобы, хотел убить их. Он отказался, тогда Бухарова ударила топором его. Удар пришелся в кисть правой руки. От удара он упал. Бухарова еще раз ударила его топором по той же руке, замахнулась для удара в третий раз. Испугавшись, он взял у Бухаровой топор и, сидя, левой рукой, не прилагая усилий, нанес три удара топором плашмя по голове С. В какую часть головы С пришлись удары, не видел.
После этого Бухарова нанесла С еще два удара топором по голове и, убедившись, что тот мертв, направилась к шалашу. Он пошел следом, забрав топор.
У шалаша лежал К, что-то слушал через наушники. Заявив, что свидетели им не нужны, Бухарова предложила убить К. Он отказался, бросил топор и отошел в сторону.
Подняв топор, Бухарова нанесла К несколько ударов, от которых топорище сломалось. Тогда она где-то взяла ножницы и один раз ударила ими К Убедившись, что тот мертв, Бухарова положила ножницы в карман, протерла топор.
Оставив тела С и К в том же положении, в котором наступила смерть, они с Бухаровой покинули место происшествия. По дороге Бухарова выбросила ножницы, которыми нанесла удар К.
Бухарова Н.С., которой при разбирательстве по делу было предоставлено право лично осуществлять предусмотренные ст.ст. 46 и 47 УПК РФ процессуальные права, также настаивала на своей непричастности к лишению жизни С.М.В. и К.О.В.
Изъявив желание дать пояснения по обстоятельства дела, Бухарова Н.С. сообщила в суде, что в сентябре 2016 года после ссоры с матерью ушла из дома, ночевала в лесном массиве в шалаше, в котором проживал её знакомый С со своим другом.
На следующий день к ним пришел Кузнецов. Во время распития спиртного Кузнецов предъявил С претензии по поводу, якобы, похищенного тем телефона. Затем Кузнецов повалил С и сдавил рукою его шею. Что происходило далее, она не видела. Когда повернулась, С был уже синий, изо рта у него шла слюна, кроме того, у топора было сломано топорище, а у Кузнецова повреждена рука.
После этого Кузнецов сказал, что свидетелей он не оставляет и напал на друга С. Как Кузнецов убил того, она также не видела.
Перед тем, как покинуть место происшествия, Кузнецов предупредил её, что она такой же свидетель. Опасаясь за свою жизнь, она не стала сообщать о случившемся в правоохранительные органы.
Исследовав представленные сторонами доказательства, суд приходит к выводу о виновности Кузнецова В.В. в совершении деяния, обстоятельства которого изложены выше.
К такому выводу суд пришел на основании совокупности исследованных при разбирательстве по делу доказательств, в том числе сведений, представленных самим Кузнецовым В.В. ранее в ходе предварительного следствия.
Так, при допросе в качестве обвиняемого <данные изъяты> Кузнецов В.В. сообщил, что <данные изъяты> около 16.00 пришел в лесной массив к шалашу, в котором проживали С - сын его сожительницы, и К. Там же находилась Бухарова.
Во время совместного распития спиртного Бухарова села к нему на колени. Увидев это, Суменков рассердился, пригласил Бухарову на разговор вглубь леса. Минут через 10 - 15 Бухарова и С вернулись, продолжили выпивать.
Спустя некоторое время Бухарова вновь стала оказывать ему знаки внимания. По этому поводу между ней и С произошла ссора, они снова вдвоем ушли в лес. Он слышал, как С кричал на Бухарову.
Через некоторое время Бухарова вернулась одна, разъяренная, предложила ему убить С так как, по её словам, опасалась, что из ревности тот может убить его.
В это время вернулся С, который предъявил ему претензии по поводу того, что он, якобы, "отбивает" Бухарову. Он ударил С кулаком по лицу. От удара тот упал. Он же нанес обухом топора несколько ударов по голове С, при этом топорище сломалось. Бухарова чем-то, возможно ножницами, нанесла удар в область шеи С. В результате нанесенных ими ударов С остался лежать неподвижно, не подавая признаков жизни.
Бухарова сказала, что нужно убить и Комарова, так как тот может сообщить о случившемся в правоохранительные органы. Он согласился, и нанес по голове К несколько ударов топором. Удары были не сильные, так как топорище сломалось ранее, кроме того, у него болела рука, поскольку была повреждена при нанесении удара С
Так как К закрывался от ударов руками, на помощь ему пришла Бухарова, которая ударила ножницами в шею К, после чего тот прекратил сопротивление.
Бухарова тряпкой протерла топор и ножницы. Вдвоем с Бухаровой они перенесли труп С к телу К, накрыли одеялом и покинули место происшествия (Т. 3 л.д. 172 - 179).
Такие же показания подсудимый Кузнецов В.В. дал <данные изъяты> на очной ставке с Бухаровой Н.С., в том числе, утверждал в её присутствии, что во время распития спиртного у шалаша, в котором проживали С и К, Бухарова сообщила, что С ревнует её к нему, хочет убить его, предложила им самим убить С. Он согласился с её предложением.
После этого у них с С возник конфликт, во время которого он ударил С, затем взял топор и обухом нанес пять - шесть ударов С по голове. Бухарова же ножницами нанесла удар в область шеи С, и тот перестал подавать признаки жизни.
После этого Бухарова предложила убить К, чтобы не оставлять свидетеля. Он нанес около пяти ударов обухом топора по голове К, Бухарова же ударила того ножницами в шею (Т. 3 л.д. 211 - 220).
Приведенные показания подсудимого Кузнецова В.В. ничем при разбирательстве по делу не опровергнуты и полностью согласуются с совокупностью иных доказательств, в том числе, с показаниями потерпевших, свидетелей.
Так, потерпевшая С.М.Р. - мать погибшего С.М.В. пояснила в судебном заседании, что на протяжении длительного времени сожительствовала с Кузнецовым. Последний поддерживал близкие отношения с Бухаровой. Та часто приходила к ним, говорила, что любит Кузнецова, устраивала скандалы.
Между сыном и Кузнецовым существовала неприязнь, периодически случались конфликты, драки. Кузнецов заявлял, что "хочет крови", говорил, что когда-нибудь убьет сына. Был случай, когда в ходе конфликта Кузнецов ударил сына ножом, однако в полицию по этому поводу они не обращались.
В последнее время сын проживал с Комаровым в шалаше в лесном массиве на территории <данные изъяты>.
В конце сентября 2016 года, как ей впоследствии стало известно, уже после смерти сына, Кузнецов и Бухарова вдвоем пришли в больницу, в которой она проходила стационарное лечение, оба были "с похмелья", нервничали. У Кузнецова была перевязана рука. О гибели сына ни Кузнецов, ни Бухарова тогда ей ничего не сказали.
После того, как <данные изъяты> ей сообщили об обнаружении тел сына и К, соседи по общежитию, в котором она проживала с Кузнецовым, говорили, что видели, как Кузнецов и Бухарова застирывали одежду от крови, слышали, как те "хвастались" совершенным преступлением. По словам соседей, Кузнецов говорил, что один из погибших оказался живучим - поднимался, несмотря на наносимые тому удары.
При допросе в ходе предварительного следствия потерпевшая С.М.Р. также утверждала, что сожитель встречался с Бухаровой, поддерживал с той интимные отношения, кроме того, указывала на плохие отношения между сожителем и сыном (Т. 2 л.д. 147 - 149).
В судебном заседании правильность этих показаний в указанной части потерпевшая С.М.Р. не оспаривала.
Потерпевший К.В.О. - сын погибшего К.О.В., подтвердил в суде, что одним из погибших является его родной отец, который длительное время не проживал с семьей.
Свидетель А.О.А. - сосед подсудимого Кузнецова В.В., при допросе в ходе предварительного следствия утверждал, что <данные изъяты>, днем, во время совместного распития спиртного, Кузнецов рассказал ему, что убил двух человек.
По словам Кузнецова, несколько дней назад тот выпивал вместе с Бухаровой, С и еще одним мужчиной в шалаше, находящемся в лесном массиве. Бухарова, поссорившись на почве ревности с С, предложила убить последнего.
Как пояснил Кузнецов, он несколько раз ударил С топором по голове, а Бухарова добила ударом ножниц в шею. После этого, по предложению Бухаровой, чтобы не оставлять свидетеля, он также нанес топором по голове удары и второму мужчине, а Бухарова добила того ножницами. Трупы они замаскировали. Все следы Бухарова стерла.
Присутствовавшая при этом разговоре Бухарова, слова Кузнецова не оспаривала, а лишь возмутилась тем, что тот всем рассказывает об убийстве (Т. 3 л.д. 241 - 243).
В судебном заседании свидетель А.О.А. правильность данных ранее показаний подтвердил. Кроме того, пояснил дополнительно, что отношения между Кузнецовым и С были натянутыми, так как Кузнецов периодически избивал мать С - свою сожительницу. Дело доходило до драк.
По словам Кузнецова, причиной убийства С послужило также то, что последний стал приставать к Бухаровой.
Как он понял со слов Кузнецова, во время лишения жизни С, К спал, однако Бухарова настояла на том, что свидетеля оставлять нельзя, поэтому они убили и К. Кузнецов говорил также, что нанес погибшим удары топором, а Бухарова - ножницами.
Рассказывая это, Кузнецов очень переживал, сожалел о случившемся.
Никаких оснований не доверять показаниям свидетеля А.О.А. не имеется. Данных о существовании каких-либо реальных поводов для оговора тем Кузнецова В.В., как в ходе расследования, так и при разбирательстве по делу, не установлено.
Сам подсудимый Кузнецов В.В. подтвердил в судебном заседании отсутствие между ними вражды, неприязни, а также иных оснований для его оговора последним.
Между тем на обстоятельства, подтверждающие сведения, приведенные свидетелем А.О.А., в том числе на существование стойкой неприязни между подсудимым Кузнецовым В.В. и погибшим С.М.В. указали иные знавшие их лица.
Так, свидетель Ж.Д.Л., проживавшая в одном общежитии с Кузнецовым В.В. и потерпевшей С.М.Р., пояснила в суде, что сын С конфликтовал с Кузнецовым. Незадолго до происшествия она была очевидцем одного из конфликтов, видела, как Кузнецов бежал за С с каким-то предметом. Позже соседи говорили, что тогда Кузнецов ранил С ножом.
<данные изъяты> на кухне общежития она видела Бухарову и Кузнецова, которые стирали в тазу какую-то верхнюю одежду. Со слов других соседей ей известно, что постиранные вещи сушились на веревке в комнате Кузнецова.
После задержания Кузнецова С упоминала в разговоре с нею, что ранее тот высказывал намерение убить сына.
Свидетель К.И.В., также ранее проживавшая по соседству с Кузнецовым В.В., при допросе в ходе предварительного следствия утверждала, что между Кузнецовым и С имели место драки, как она полагает, из-за Бухаровой. Кузнецов неоднократно заявлял о том, что любит Бухарову и готов ради нее на все (Т. 3 л.д. 202 - 205).
В судебном заседании К.И.В. правильность этих показаний подтвердила. Кроме того сообщила, что незадолго до происшествия была свидетелем ссоры между Кузнецовым и С причина которой ей неизвестна. Она также слышала, как С высказывала обеспокоенность по поводу сына, говорила, что с ним может что-то случиться.
Свидетель Т.Н.А. - соседка Кузнецова В.В. утверждала в суде, что Кузнецов конфликтовал с С. Ей известно, что Кузнецов обвинял С в краже телефонов. Как-то С говорил ей, что подрался с Кузнецовым, при этом она видела у Суменкова синяк.
Свидетель П.О.В. - сестра потерпевшей С.М.Р. подтвердила в суде, что между Кузнецовым - сожителем сестры и сыном последней - С, были напряженные отношения. С недолюбливал Кузнецова за то, что тот избивал его мать.
Допрошенная при разбирательстве по делу в качестве свидетеля К.А.Н. - мать Бухаровой Н.С. показала, что незадолго до происшествия слышала, как Кузнецов говорил, что убьет С, так как полагает, что тот ворует у него телефоны.
Свидетели Н.О.В. и Ж.И.Л. пояснили в судебном заседании, что в сентябре 2016 года, собирая грибы в лесном массиве неподалеку от ТЦ "<данные изъяты>", наткнулись на шалаш рядом с которым заметили труп человека. Когда приехали вызванные ими сотрудники полиции, то оказалось, что вплотную к первому трупу лежит второй. Оба тела были чем-то накрыты.
Как зафиксировано в протоколе осмотра места происшествия - самодельного шалаша, сооруженного в лесном массиве, в 250 метрах от ТЦ "<данные изъяты>" <данные изъяты>, <данные изъяты> в указанном месте обнаружены два трупа, идентифицированные впоследствии как тела С.М.В. и К.О.В., с повреждениями, преимущественно, на головах.
Примерно в трех метрах от тел на земле находилась лужица вещества бурого цвета, а в полутора метрах, на стволе дерева - пятно аналогичного вещества.
Рядом с телами в ходе осмотра найдены несколько ножей, ножницы, а также топор со сломанным топорищем (Т. 1 л.д. 10 - 45).
Какие-либо сомнения в установлении личностей погибших отсутствуют, поскольку обнаруженные тела были идентифицированы по отпечаткам пальцев и оттискам ладоней (Т. 6 л.д. 39 - 41, 42 - 43).
Тело С.М.В., кроме того, опознано его матерью - С.М.Р. (Т. 2 л.д. 140 - 142).
В смыве с обнаруженной на месте происшествия лужицы вещества бурого цвета, на вырезе со ствола дерева, на одежде, находившейся на одном из погибших - на футболке, в одном из пятен на водолазке, обнаружена кровь группы, свойственной С.М.В.
На одежде второго погибшего - джинсовых брюках, куртке, одном из носков, трусах, футболке и свитере обнаружена кровь группы, свойственной К.О.В. (Т. 1 л.д. 210 - 226).
Сравнив при последующем исследовании генотипические признаки в препаратах ДНК, выделенных из образцов крови погибших со следами крови, обнаруженными на месте происшествия, одежде самих погибших, судебно-медицинский эксперт установил совпадения:
- генотипических признаков в препаратах ДНК, выделенных из образца крови трупа К.О.В., в подногтевом содержимом его правой руки, следах крови с его свитера;
- генотипических признаков в препаратах ДНК, выделенных из образца крови трупа С.М.В., в подногтевом содержимом его левой руки, следах крови на его водолазке, на фрагменте коры дерева с места происшествия (Т. 2 л.д. 220 - 249).
Наличие крови, группы, свойственной С.М.В. в лужице вещества бурого цвета на земле в непосредственной близости от места обнаружения трупов, крови С.М.В. на дереве, находившемся, как установлено при осмотре места происшествия в 1,5 метрах от его головы, объективно свидетельствует о достоверности показаний Кузнецова В.В. в части места совершения преступления, а именно о том, что С.М.В. был лишен непосредственно у шалаша.
Исследовав изъятые на месте происшествия топор и ножницы, судебно-медицинский эксперт установил наличие на них биологических следов, компонентами которых являются эпителиальные клетки и кровь человека.
На ножницах экспертом установлены биологические следы, которые могли произойти от трупа, идентифицированного впоследствии, как К.О.В.
На топоре экспертом установлены биологические следы, которые могли произойти от трупа, идентифицированного впоследствии, как С.М.В., а также следы, которые могли произойти в результате смешения биологического материала обоих погибших (Т. 2 л.д. 8 - 41).
На изъятом с места происшествия топоре, кроме того, обнаружены волосы, по заключению судебно-медицинского эксперта, происходящие с головы человека и сходные по своим основным морфологическим признакам с волосами одного из погибших, как установлено впоследствии - К.О.В. (Т. 1 л.д. 235 - 244).
Наличие на изъятых с места происшествия топоре и ножницах биологических объектов, произошедших от С.М.В. и К.О.В., объективно подтверждает достоверность показаний подсудимого Кузнецова В.В. об использовании этих предметов им и Бухаровой Н.С. в качестве орудий причинения погибшим повреждений.
Судебно-медицинским экспертом, исследовавшим труп С.М.В., установлены образованные прижизненно, незадолго до наступления смерти в короткий промежуток времени одно за другим, повреждения:
- колото-резаное ранение шеи со сквозным повреждением левой общей сонной артерии, пересечением левого верхнего рожка щитовидного хряща, причиненное воздействием острого предмета острого предмета, обладающего свойствами колюще-режущего орудия (клинком ножа, браншами ножниц), квалифицирующееся, как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни;
- открытая черепно-мозговая травма, включающая три раны волосистой части головы; вдавленные переломы затылочной кости, соответствующие двум ранам волосистой части головы; ушиб головного мозга с кровоизлиянием под мягкими мозговыми оболочками и корковом веществе в области полюса правой лобной доли, образованные не менее чем от трех воздействий твердого тупого предмета, обладающего достаточно большой массой и ограниченной контактирующей поверхностью, имеющей достаточно четко выраженную грань и ребра, сходящиеся под прямым углом, возможно, обухом топора, квалифицирующаяся, как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни;
- перелом нижней челюсти и полосовидная ссадина на левой щеке, квалифицирующиеся, как средней тяжести вред здоровью по признаку длительного расстройства здоровья, продолжительностью свыше трех недель (более двадцати одного дня);
- резаная рана в левой височной области, образованная касательным воздействием острого предмета, возможно воздействием предмета, причинившего ранение шеи, не повлекшая вреда здоровью.
Эксперт пришел к выводу о том, что смерть С.М.В. наступила вследствие ранения шеи с ранением левой общей сонной артерии, осложнившегося кровотечением и малокровием внутренних органов, при этом не исключил наступлением смерти <данные изъяты> (Т. 1 л.д. 77 - 96).
На основании медико-криминалистического исследования препаратов кожи от трупа С.М.В., фрагмента затылочной кости, а также изъятых на месте происшествия топора, ножниц и ножей, судебно-медицинский эксперт установил, что колото-резаная рана могла образоваться от действия бранши ножниц, представленных на экспертизу. Возможность образования данной раны от действия двух, из трех представленных на экспертизу ножей эксперт расценил как маловероятную, третьего ножа - исключил.
Вероятность причинения выявленных у С.М.В. повреждений в виде вдавленного перелома затылочной кости и соответствующей ему ушибленной раны представленным на экспертизу топором, а именно ударным воздействием углом обуха, эксперт не исключил и расценил, как высокую (Т. 3 л.д. 115 - 133).
При исследовании трупа К.О.В., судебно-медицинским экспертом установлены образованные прижизненно, незадолго до наступления смерти в короткий промежуток времени одно за другим, повреждения:
- колотое ранение в области угла нижней челюсти справа с раневым каналом, распространяющимся в области правой боковой поверхности шеи с пересечением правой общей сонной артерии, причиненное воздействием предмета, травмирующая часть которого имеет узкую удлиненную форму с достаточно острым концом и выраженными ребрами и гранями боковых поверхностей (возможно браншами ножниц), квалифицирующееся, как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни;
- восемь ран волосистой части головы, три вдавленных перелома наружной костной пластинки затылочной кости соответственно ранам; четыре раны в правой лобной области, две раны в теменной области волосистой части головы; рана и кровоподтек в области тыла второго пальца правой кисти, образованные не менее чем от пятнадцати воздействий твердого тупого предмета, обладающего достаточно большой массой и ограниченной контактирующей поверхностью, имеющей достаточно четко выраженную грань и сходящиеся под прямым углом ребра (возможно обухом топора), квалифицирующиеся, как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья, продолжительностью не свыше трех недель (менее двадцати одного дня)
Эксперт пришел к выводу о том, что смерть К.О.В. наступила вследствие колотого ранения с ранением правой общей сонной артерии, осложнившегося кровотечением и малокровием внутренних органов, при этом не исключил наступлением смерти <данные изъяты> (Т. 1 л.д. 52 - 60).
На основании медико-криминалистического исследования препаратов кожи от трупа К.О.В., фрагмента затылочной кости, а также изъятых на месте происшествия топора, ножниц и ножей, судебно-медицинский эксперт установил, что колотая рана могла образоваться от действия сложенных ножниц (ножниц со сложенными браншами), представленных на экспертизу. Возможность образования данной раны от действия представленных ножей эксперт исключил.
Учитывая совокупность морфологических свойств (форму, размеры, характер концов и стенок) ушибленных ран на препарате кожи с затылочной области, вдавленных переломов на фрагменте затылочной кости и конструктивные свойства обуха топора, представленного на экспертизу (наличие выраженных линейных ребер и углов, в том числе, трехгранных), сопоставив их размерные характеристики, возможность образования повреждений в затылочной области головы в результате воздействия обуха данного топора, эксперт не исключил и расценил как высоко вероятную (Т. 3 л.д. 87 - 105).
Установленные судебно-медицинскими экспертами характер, локализация повреждений на телах погибших, выводы об орудиях и механизме их образования полностью согласуются с показаниями подсудимого о лишении им и Бухаровой Н.С. жизни С.М.В., а также К.О.В. путем нанесения тем ударов топором и ножницами.
Наличие же на теле С.М.В. повреждений в виде перелома нижней челюсти и ссадины на левой щеке, не имеющих явных признаков причинения их топором или ножницами, объективно подтверждает показания подсудимого о том, что нанесению С.М.В. ударов, повлекших наступление смерти, предшествовала драка, в ходе которой он нанес последнему сильный удар кулаком по лицу.
В свою очередь, рана и кровоподтек в области тыла второго пальца правой кисти К.О.В., причиненные предметом, обладающим признаками обуха топора, полностью согласуются с показаниями Кузнецова В.В. о том, что К.О.В. пытался защититься, в том числе закрывался от ударов топором руками.
При осмотре <данные изъяты> жилого помещения, занимаемого Кузнецовым В.В. - комнаты 4 в <данные изъяты>, изъята одежда и обувь - светлая куртка с нашивкой "Leima", черные брюки и кроссовки, а также два платья и розовые туфли (Т. 1 л.д. 101 - 104).
В тот же день в служебном помещении следственного органа у Б.С.Н. произведена выемка одежды и обуви - куртки темно-синей, спортивных брюк и кроссовок (Т. 1 л.д. 120 - 122).
Исследовав изъятые предметы одежды и обуви, судебно-медицинский эксперт установил наличие крови группы, свойственной одному из погибших, идентифицированных впоследствии как С.М.В., на куртке с нашивкой "Leima", а также крови группы, свойственной погибшему, идентифицированному как К.О.В. - на брюках, находившихся на Кузнецове В.В. при его задержании.
На иной одежде и обуви, в том числе, на обуви и одежде Бухаровой Н.С., следов крови эксперт не выявил (Т. 1 л.д. 210 - 226).
При последующем исследовании генотипических признаков в препаратах ДНК, выделенных из образцов крови погибших со следами крови, обнаруженными на месте происшествия, а также на одежде Кузнецова В.В., судебно-медицинский эксперт установил совпадения:
- генотипических признаков в препаратах ДНК, выделенных из образца крови трупа К.О.В., а также следах крови на брюках Кузнецова В.В.;
- генотипических признаков в препаратах ДНК, выделенных из образца крови трупа С.М.В., а также следах крови на куртке с нашивкой "Leima", изъятой в жилище Кузнецова В.В. (Т. 2 л.д. 220 - 249).
Разрешая вопрос о виде и механизме образования следов крови на куртке с нашивкой "Leima", изъятой в жилище, занимаемом Кузнецовым В.В., эксперт установил наличие:
- брызг крови - в верхней и средней третях левой полы, на передней поверхности левого рукава, единичных брызг крови - на передней поверхности правого рукава (в нижней и частично средней третях) и правой поле (на границе верхней и средней третей), образовавшихся от попадания брызг жидкой крови, которые, в свою очередь, могли образоваться при ударах по окровавленной поверхности;
- помарок - на лицевой стороне спинки в верхней трети справа, которые могли образоваться от контакта ткани с предметами-носителями, на которых находилась жидкая кровь, с последующим её проникновением в ткань и фиксацией (высыханием) (Т. 3 л.д. 68 - 77).
Таким образом, присутствие на верхней одежде подсудимого Кузнецова В.В. крови обоих погибших объективно свидетельствует о его непосредственном участии в лишении жизни, как С.М.В., так и К.О.В., а установленный экспертом механизм образования следов крови на куртке подсудимого полностью согласуется с его показаниями об обстоятельствах причинения повреждений С.М.В. - путем нанесения нескольких ударов топором по голове с образованием ран, сопровождающихся кровотечением.
О достоверности приведенных выше показаний Кузнецова В.В. объективно свидетельствуют и повреждения, установленные у него самого.
Так, согласно исследованной при разбирательстве по делу справки Ногинской ЦРБ, <данные изъяты> в 15.40, Кузнецов В.В. обращался в травмпукт, при этом у него были диагностированы: ушибленная рана верхнего века левого глаза, закрытый перелом 5-й пястной кости правой кисти (Т. 2 л.д. 152).
Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, у Кузнецова В.В. имелись:
- закрытый перелом 5-й пястной кости правой кисти, квалифицирующийся как средней тяжести вред здоровью, по признаку длительного расстройства здоровья продолжительностью свыше трех недель (более 21 дня);
- ушибленная рана верхнего века левого глаза, не причинившая вреда здоровью.
Экспертом сделан вывод о том, что указанные повреждения образовались от воздействия твердого тупого предмета (предметов), конструктивные особенности которого в повреждениях не отобразились.
Эксперт не исключил возможности причинения этих повреждений <данные изъяты> (Т. 1 л.д. 162 - 165).
Характер установленных у Кузнецова В.В. повреждений объективно подтверждает достоверность его показаний о том, что лишению жизни К.О.В. и С.М.В. предшествовала его драка с последним, в ходе которой он нанес тому удар рукой, вследствие чего повредил и свою руку.
Таким образом, совокупность исследованных при разбирательстве по делу доказательств позволяет суду сделать вывод о виновности подсудимого Кузнецова В.В. в умышленном причинении смерти С.М.В. и К.О.В., с целью скрыть другое преступление, в составе группы лиц по предварительному сговору.
Доводы Кузнецова В.В. и Бухаровой Н.С. о своей непричастности к лишению жизни С.М.В. и К.О.В. суд отвергает как недостоверные, поскольку они непоследовательны и противоречат, как друг другу, так и совокупности приведенных выше доказательств
В частности, суд не считает возможным принять в качестве доказательства невиновности Кузнецова В.В. показания, данные тем при допросах в качестве подозреваемого <данные изъяты>, а также в качестве обвиняемого <данные изъяты>, подтвержденные им в тот же день при их проверке на месте происшествия.
Давая эти показания, Кузнецов В.В. утверждал, что добровольно нанес обухом топора несколько ударов в теменную часть головы С.М.В. разозлившись после слов Бухаровой Н.С. о том, что тот хотел убить его.
Свою причастность к убийству К.О.В. Кузнецов В.В. категорически отрицал. Настаивал на том, что отказался от предложения Бухаровой Н.С. убить спящего К.О.В. Тогда Бухарова Н.С. сама нанесла "острием" топора множественные удары по голове К.О.В., а затем ударила того ножницами (Т. 1 л.д. 132 - 135, т. 2 л.д. 61 - 63, 81 - 94).
Между тем, при допросе <данные изъяты>, Кузнецов В.В. показания в указанной части, а также сведения, изложенные при проверке показаний на месте, не подтвердил, заявил о том, что исказил их для того, чтобы избежать уголовной ответственности (Т. 3 л.д. 172 - 179).
Фактически не подтвердил эти показания подсудимый и в судебном заседании, изложив иные обстоятельства лишения жизни С.М.В. и К.О.В., в том числе, утверждал, что применить насилие в отношении С его заставила Бухарова, которая ударила его несколько раз топором, повредив ему руку. При нанесении ударов С усилий он не прилагал, топор держал плашмя.
Пояснил, что в момент убийства С, К не спал, а лежа что-то слушал через наушники.
При таких обстоятельствах, показания, данные Кузнецовым В.В. в качестве подозреваемого <данные изъяты> и обвиняемого <данные изъяты>, сведения, изложенные им при проверке показаний на месте происшествия <данные изъяты>, в части, опровергающей его участие в лишении жизни двух лиц, суд отвергает как недостоверные.
Не подтверждены никакими объективными данными и обстоятельства лишения потерпевших жизни, изложенные подсудимым Кузнецовым В.В. при разбирательстве по делу в суде.
В частности, Кузнецов В.В. утверждал в судебном заседании, что Бухарова Н.С. первой нанесла С.М.В. удары топором по голове. Он же при этом не присутствовал, поскольку и Бухарова Н.С. и С.М.В. находились за пределами его видимости, на некотором расстоянии от шалаша.
Между тем, согласно протоколу осмотра места происшествия, поисковые мероприятия проводились и на значительном удалении от места нахождения тел погибших, о чем прямо свидетельствует указание об обнаружении в 150 метрах от них одеяла, отношения к происшествию не имеющего, однако никаких следов, которые подтверждали бы утверждение подсудимого о лишении С.М.В. жизни при описанных обстоятельствах, установлено не было (Т. 1 л.д. 10 - 45).
Вопреки утверждению подсудимого о том, что тела погибших были оставлены в местах наступления смерти, трупы С.М.В. и К.О.В. в момент обнаружения находились рядом, причем были накрыты, на что прямо указали в суде свидетели Н.О.В. и Ж.И.Л.
Ни на чем не основано и утверждение Кузнецова В.В. о нанесении ему Бухаровой Н.С. ударов топором, якобы, для того, чтобы принудить его к совершению действий, направленных на убийство С.М.В.
Как установлено при разбирательстве по делу, у подсудимого отсутствовали какие-либо травмы, помимо названных выше ушибленной раны верхнего века левого глаза и закрытого перелома 5-й пястной кости правой кисти. При этом ни одно из указанных повреждений не имело характерных признаков, свидетельствующих об их причинении топором или иным орудием, в том числе, не сопровождалось рассечением кожи, в отличие от ранений, причиненных тем же топором погибшим С.М.В. и К.О.В.
Противоречит установленным при разбирательстве по делу фактическим данным и утверждения подсудимого о том, что наступления смерти С.М.В. он не желал, а также о том, что от его действий она наступить не могла, ввиду того, что удары С.М.В. он нанес, не прилагая никаких усилий, при этом держал топор плашмя.
При исследовании судебно-медицинскими экспертами трупа С.М.В., лоскутов его кожи, а также фрагментов костей черепа, не получено никаких данных о наличии у погибшего повреждений, механизм причинения которых соответствовал бы обстоятельствам, описанным подсудимым в судебном заседании.
Напротив, на теле С.М.В. установлен комплекс повреждений, выразившихся, в том числе, в разрушении костей, повреждении внутренних тканей и органов, что в совокупности с выводами экспертов о наличии признаков причинения этих повреждений вследствие воздействия предмета, имеющего достаточно четко выраженную грань и ребра, прямо свидетельствует о нанесении погибшему С.М.В. ударов с большой силой именно обухом топора.
Ни на чем не основано и утверждение подсудимого о том, что куртка бежевого цвета с нашивкой "Leima" с многочисленными следами крови С.М.В. принадлежала Бухаровой Н.С. и во время совершения противоправного деяния была надета на нее.
Ни один из допрошенных свидетелей это утверждение подсудимого при разбирательстве по делу не подтвердил. Сам подсудимый на протяжении всего расследования не только не заявлял о принадлежности изъятой куртки Бухаровой Н.С., а напротив утверждал при допросе в качестве подозреваемого <данные изъяты>, что в момент противоправного деяния был одет в куртку бежевого цвета (Т. 1 л.д. 192 - 195).
Физические размеры куртки, зафиксированные при её исследовании экспертами - ширина в плечах - 54 см, длина спереди - 67 см, длина рукавов - 68,5 см, соответствуют размерам болоньевой куртки, находившейся на Кузнецове В.В. в момент задержания, также имеющей ширину в плечах 54 см, и значительно превышают размеры верхней одежды Бухаровой Н.С., в том числе, куртки на меху темно-синего цвета, имеющей ширину в плечах 44 см (Т. 1 л.д. 120 - 122, 210 - 226).
Не нашло своего подтверждения при разбирательстве по делу также и утверждение подсудимого о том, что Бухарова Н.С., якобы, рассказала Т.Н.А. - его соседке, о том, что самостоятельно, без его помощи лишила жизни двух человек.
Свидетель Т.Н.А., допрошенная по ходатайству подсудимого, этот его довод не подтвердила, настаивала в судебном заседании на том, что подобных сведений Бухарова Н.С. ей никогда не сообщала.
Бухарова Н.С. при разбирательстве по делу также не привела никаких сведений, позволяющих исключить участие её самой, либо Кузнецова В.В. в лишении жизни С.М.В. и К.О.В.
Её утверждение об удушении Кузнецовым В.В. С.М.В. никакими объективными данными, не подтверждено и противоречат совокупности приведенных выше доказательств, в том числе выводам судебно-медицинских экспертов о характере и механизме образования установленных на теле С.М.В. повреждений, непосредственной причине его смерти.
Противоречит установленным судом на основании приведенных выше доказательств фактическим обстоятельствам дела и утверждение Бухаровой Н.С. о том, что она была лишь очевидцем противоправных действий, совершенных одним Кузнецовым В.В.
Так, в течение продолжительного времени после убийства С.М.В. и К.О.В., Бухарова Н.С. проживала в общежитии в комнате Кузнецова В.В., распивала с тем спиртное. Вдвоем они свободно перемещались за пределами общежития, в том числе, навещали в больнице С.М.Р. - мать погибшего С.М.В., которой Бухарова Н.С. о смерти сына ничего не сообщила. Совместно с Кузнецовым В.В. она приняла участие в сокрытии следов противоправного деяния, постирав свою одежду.
Никто из допрошенных при разбирательстве по делу свидетелей не привел обоснованных данных, свидетельствующих о том, что после совершения преступления Кузнецов В.В. удерживал Бухарову Н.С. рядом с собою насильно. Напротив, как следует из показаний потерпевшей С.М.Р., после получения известия о смерти сына она обнаружила в комнате, в которой проживала с Кузнецовым В.В. упаковку препарата для усиления потенции. Со слов соседки - Т.Н.А., ей стало известно, что та дала этот препарат Кузнецову В.В., который объяснил потребность в нем желанием Бухаровой Н.С. близости.
Свидетель Т.Н.А. подтвердила в суде, что Кузнецов В.В. обращался к ней с просьбой дать ему подобный препарат.
Указанные обстоятельства объективно свидетельствуют о том, что Бухарова Н.С., наряду с Кузнецовым В.В., была участником лишения С.М.В. и К.О.В., а не сторонним наблюдателем.
Суд не считает возможным использовать для установления значимых для дела обстоятельств показания, данные Бухаровой Н.С. в ходе предварительного расследования при допросах в качестве подозреваемой <данные изъяты>, обвиняемой <данные изъяты>, а также на очной ставке с Кузнецовым В.В. <данные изъяты> (Т. 1 л.д. 115 - 118, т. 2 л.д. 54 - 56, т. 3 л.д. 211 - 220).
Комиссией судебно-психиатрических экспертов у Бухаровой Н.С. установлено наличие болезненного состояния психики, которое лишало её способности во время совершения инкриминируемых деяний правильно воспринимать внутреннюю, содержательную сторону (связанную с пониманием социального значения происходивших событий) обстоятельств, имеющих значение для дела, и препятствующее её способности давать показания о данном круге обстоятельств (Т. 7 л.д. 182 - 191).
Таким образом, указанные показания Бухаровой Н.С. могут быть учтены судом только при оценке её психического состояния, опасности для самой себя или других лиц либо возможности причинения ею иного существенного вреда, при определении вида принудительной меры медицинского характера.
Суд также не считает возможным принять в качестве бесспорного доказательства лишения жизни С.М.В. и К.О.В. одним лишь Кузнецовым В.В. показания сожителя Бухаровой Н.С. - С.А.Г.
Так, С.А.Г. сообщил в суде, что <данные изъяты>, вернувшись домой после нескольких дней отсутствия, Бухарова рассказала ему, что распивала спиртное в лесном массиве в шалаше вместе с Кузнецовым, С и К. Во время совместного распития спиртного Кузнецов и С подрались. В ходе драки Кузнецов стал бить С топором. Наносил удары до тех пор, пока С не перестал подавать признаки жизни, затем воткнул тому в шею ножницы. К в это время спал. После убийства С Кузнецов дал ей в руки топор и приказал убить К, чтобы не оставлять свидетеля, однако она отказалась, поэтому Кузнецов сам нанес К удары топором.
Такие же показания в указанной части свидетель С.А.Г. дал и в ходе предварительного следствия <данные изъяты>, при этом утверждал, что, по словам Бухаровой, в её присутствии Кузнецов убил С, а после - проживавшего с тем мужчину, чтобы не оставлять в живых свидетеля. Обоим Кузнецов нанес удары топором по голове (Т. 4 л.д. 1 - 4).
Таким образом С.А.Г. очевидцем лишения жизни С.М.В. и К.О.В. не был, какими-либо объективными данными об обстоятельствах совершения этого противоправного деяния не располагает. Его показания являются производными от пояснений самой Бухаровой Н.С., которые своего подтверждения при разбирательстве по делу не нашли, поскольку противоречат совокупности приведенных выше доказательств.
Вопреки доводам защиты, отсутствие на одежде Бухаровой Н.С. биологических следов погибших, о лишении тех жизни одним лишь Кузнецовым В.В. не свидетельствует, поскольку, как установлено на основании приведенных выше доказательств, непосредственно после совершения противоправного деяния, одежда Бухаровой Н.С. подвергалась стирке.
Отсутствие на поверхностях изъятых при осмотре места происшествия топора и ножниц следов рук Кузнецова В.В. и Бухаровой Н.С., также не может служить бесспорным свидетельством их непричастности к лишению жизни С.М.В. и К.О.В., поскольку до момента обнаружения и изъятия эти предметы несколько дней находились под открытым небом и, кроме того, согласно ничем не опровергнутым в указанной части показаниям Кузнецова В.В., после происшествия были протерты Бухаровой Н.С. (Т. 2 л.д. 8 - 41).
Суд признает несостоятельным заявление подсудимого Кузнецова В.В. о подложности протоколов следственных действий, проведенных с его участием - протокола дополнительного допроса в качестве обвиняемого от <данные изъяты> и протокола очной ставки с Бухаровой Н.С. от <данные изъяты> (Т. 3 л.д. 172 - 179, 211 - 220).
Данное заявление тщательно проверялось судом, однако приведенные подсудимым доводы не нашли своего подтверждения.
В результате судебной почерковедческой экспертизы, проведенной при разбирательстве по делу, установлено, что все подписи, от имени Кузнецова В.В., в оспариваемых протоколах выполнены им самим.
Никаких заявлений, замечаний по поводу порядка производства оспариваемых следственных действий, нарушения прав и законных интересов подсудимого, оспариваемые протоколы не содержат.
Правильность внесенных в протоколы сведений удостоверена подписями самого подсудимого и его защитника, причем сведений, внесенных в протокол очной ставки, кроме того, иными участниками данного следственного действия - Бухаровой Н.С. и её защитником. Заданные тем Кузнецову В.В. вопросы, наряду с ответами последнего, также внесены в протокол.
Таким образом, давая действиям подсудимого правовую оценку, суд исходит из установленных на основании изложенных выше доказательств обстоятельств дела, в соответствии с которыми Кузнецов В.В., действуя на почве личных неприязненных отношений, применил в отношении С.М.В. насилие, выразившееся в нанесении топором с большой силой значительного количества ударов в жизненно важный орган - голову потерпевшего.
Желая сохранить в тайне противоправное деяние, совершенное в отношении С.М.В., аналогичные действия Кузнецов В.В. совершил в отношении находящегося на месте происшествия К.О.В.
Характер примененного насилия, локализация повреждений, причиненных С.М.В. и К.О.В., объективно свидетельствует о том, что Кузнецов В.В. предвидел возможность наступления в результате своих действий наступление смерти обоих потерпевших и желал этого, то есть действовал умышленно с целью лишения жизни двух лиц.
До начала применения насилия в отношении С.М.В. и К.О.В. Кузнецов В.В. договорился об их убийстве с Бухаровой Н.С., которая в процессе совершения Кузнецовым В.В. действий, направленных на лишение потерпевших жизни, действуя совместно и согласованно с ним, также применила в отношении тех насилие.
Совместный и согласованный с Бухаровой Н.С. характер действий, связанных с применением насилия к потерпевшим, свидетельствует о совершении Кузнецовым В.В. преступления в составе группы лиц по предварительному сговору.
В результате повторной стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, проведенной в ходе судебного разбирательства комиссией судебно-психиатрических экспертов ГКУЗ "Городская психиатрическая больница <данные изъяты>" <данные изъяты> в отношении Бухаровой Н.С. установлено, что последняя страдает болезненным состоянием психики в форме умственной отсталости легкой степени с выраженными нарушениями поведения, требующими ухода и лечения, обнаруживает признаки синдрома зависимости от алкоголя.
Комиссия установила, что и в период инкриминируемых Бухаровой Н.С. действий, та страдала указанным выше болезненным состоянием психики, поэтому не могла осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, руководить ими (Т. 7 л.д. 182 - 191).
Между тем, невменяемость Бухаровой Н.С., являющаяся основанием для освобождения её от уголовной ответственности, не может служить препятствием для квалификации деяния Кузнецова В.В., как группового преступления.
Отсутствие у Бухаровой Н.С. возможности в силу психического расстройства осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, установлено значительно позже - в результате проведенной в отношении неё экспертизы. В момент же совершения противоправного деяния подсудимый Кузнецов В.В. психическое состояние Бухаровой Н.С. не оценивал, напротив, заранее договорился с нею о совместном лишении потерпевших жизни, рассчитывал на нее, как на соучастника. Преступный результат в виде наступления смерти С.М.В. и К.О.В. был достигнут вследствие совместных и согласованных действий Кузнецова В.В. и Бухаровой Н.С.
С учетом изложенного, суд квалифицирует действия подсудимого Кузнецова В.В. по пп. "а", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ - убийство, то есть умышленное причинение смерти двум лицам, группой лиц по предварительному сговору, с целью скрыть другое преступление.
Разрешая вопрос о назначении Кузнецову В.В. вида и размера наказания, за совершенное тем противоправное деяние, суд учитывает данные о личности подсудимого, характер, тяжесть и степень общественной опасности содеянного, а также обстоятельства совершения этих деяний.
В результате проведенной в ходе следствия в отношении Кузнецова В.В. комплексной психолого-психиатрической экспертизы, никаких хронических психических расстройств, слабоумия или иного болезненного состояния психики у него не выявлено.
Имеющийся у Кузнецова В.В. синдром зависимости от алкоголя, сопровождающийся грубыми интеллектуально-мнестическими и эмоционально-волевыми расстройствами, нарушением критики, не лишали его способности в период инкриминируемого деяния осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.
Установленные индивидуально-психологические особенности Кузнецова В.В. существенного влияния на его поведение в период совершения инкриминируемого деяния также не оказали (Т. 2 л.д. 128 - 131).
С учетом обстоятельств содеянного, поведения подсудимого при разбирательстве по делу, отсутствия данных об обращении его за психиатрической помощью в прошлом (т. 4 л.д. 146), оснований для иного вывода не имеется. Суд признает Кузнецова В.В. вменяемым, следовательно, подлежащим уголовной ответственности за содеянное.
Официальных жалоб на поведение Кузнецова В.В. по месту его фактического проживания не поступало, вместе с тем, участковым уполномоченным полиции подсудимый характеризуется отрицательно, как ведущий паразитический образ жизни, склонный к злоупотреблению спиртным, поддерживающий отношения с лицами, ранее совершавшими преступления (Т. 4 л.д. 150 - 151).
Объективность представленной характеристики у суда сомнений не вызывает, поскольку в течение непродолжительного времени до совершения противоправного деяния подсудимый неоднократно привлекался к административной ответственности за правонарушения, связанные с нарушением общественного порядка (Т. 4 л.д. 152 - 154).
Последнее обстоятельство суд признает отрицательно характеризующим личность подсудимого, свидетельствующим о наличии у того склонности к антиобщественному поведению.
При разбирательстве по делу установлено, что в ходе предварительного следствия Кузнецов В.В. представил полную информацию об обстоятельствах совершения противоправного деяния, в том числе, сообщил как о своей роли в лишении жизни двух лиц, так и о роли Бухаровой Н.С., при отсутствии у правоохранительных органов достоверных данных о совершенных каждым из них конкретных действиях; добровольно выдал одежду, сохранившую следы преступления.
Указанные обстоятельства свидетельствуют о его активном способствовании расследованию преступления, изобличению соучастника, то есть, в силу п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, подлежат учету в качестве обстоятельства, смягчающего наказание.
Суд также признает обстоятельствами, смягчающими наказание подсудимого наличие у него хронического тяжелого заболевания, а также солидный возраст (Т. 7 л.д. 120).
Суд не считает возможным согласиться с доводами подсудимого о его явке с повинной, поскольку о совершенном с его участием противоправном деянии Кузнецов В.В. сообщил правоохранительным органам лишь после задержания по подозрению в совершении данного деяния при производстве следственных действий.
Обстоятельств, в соответствии с ч. 1 ст. 63 УК РФ, отягчающих наказание подсудимого, суд не усматривает.
При назначении Кузнецову В.В. наказания, суд также принимает во внимание, что в браке подсудимый не состоит, иждивенцы, то есть лица, которым в соответствии с законом он обязан предоставлять содержание, у него отсутствуют.
Таким образом, исходя из установленных судом характера и степени общественной опасности преступного деяния, обстоятельств его совершения, личности подсудимого, влияния назначаемого наказания на условия жизни его семьи, необходимости его исправления и предупреждения совершения им новых преступлений, суд считает необходимым назначить Кузнецову В.В. наказание в виде лишения свободы в пределах санкции соответствующей нормы УК РФ.
Никаких исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами совершения Кузнецовым В.В. противоправного деяния, его ролью, поведением во время и после совершения этого деяния, иных обстоятельств, которые существенно уменьшали бы степень общественной опасности содеянного подсудимым и позволяли бы применить при назначении наказания правила ст. 64 УК РФ, суд не усматривает.
Несмотря на наличие смягчающего обстоятельства, предусмотренного п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствие отягчающих обстоятельств, при определении Кузнецову В.В. срока наказания, установленные ч. 1 ст. 62 УК РФ ограничения, в силу требований ч. 3 ст. 62 УК РФ, применению не подлежат.
Суд назначает подсудимому дополнительное наказание в виде ограничения свободы, предусмотренное санкцией ч. 2 ст. 105 УК РФ в качестве обязательного.
Отсутствие у Кузнецова В.В. регистрации по месту жительства препятствием для этого не является, поскольку такая регистрация отсутствовала у него в течение относительно непродолжительного времени к моменту совершения противоправного деяния (Т. 4 л.д. 164).
При разбирательстве по делу установлено, что Кузнецов В.В. обеспечен жильем, не бродяжничал, к постоянной смене места жительства не склонен, на протяжении длительного времени постоянно проживал в одной и той же местности, несмотря на то, что неоднократно осуждался к лишению свободы, всегда возвращался к месту своего проживания.
Вместе с тем, приведенные выше данные о личности подсудимого, характер и обстоятельства совершенного им деяния свидетельствуют о необходимости осуществления за ним надзора и после отбытия основного наказания.
Приговором Ногинского городского суда от <данные изъяты>, то есть после совершения убийства С.М.В. и К.О.В., Кузнецов В.В. осужден к лишению свободы. Назначенное наказание полностью отбыто им в период с <данные изъяты> по <данные изъяты>.
В силу ч. 5 ст. 65 УК РФ, наказание отбытое Кузнецовым В.В. по указанному выше приговору, подлежит зачету в наказание, назначаемое по настоящему приговору.
В соответствии с ч. 3 ст. 128, п. п. 11, 15 ст. 5 УПК РФ в срок наказания, назначаемого подсудимому, подлежит зачету также время содержания под стражей до вынесения судебного решения с момента его фактического задержания - с <данные изъяты>.
Согласно правилам, установленным п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ, для отбывания наказания в виде лишения свободы подсудимый подлежит направлению в исправительную колонию строгого режима.
В связи с назначением подсудимому наказания в виде лишения свободы, ранее избранную в отношении него меру пресечения в виде заключения под стражу следует оставить без изменения.
Вещественными доказательствами по делу, следует распорядиться в соответствии с правилами, установленными ч. 3 ст. 81 УПК РФ.
В силу ч. 1 ст. 132 УПК РФ, процессуальные издержки по делу - 25 200 рублей 00 коп., выплаченные за счет федерального бюджета адвокату, осуществлявшему по назначению защиту Кузнецова В.В., подлежат возмещению подсудимым в полном объеме.
Основания для его освобождения от возмещения процессуальных издержек отсутствуют, поскольку Кузнецов В.В. трудоспособен, по сообщению Окружного (Ногинского) управления социальной защиты населения Министерства социального развития <данные изъяты>, получателем пенсии и социальных пособий не является, согласно пояснениям самого подсудимого, до задержания он имел возможность зарабатывать средства существования своим трудом.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 307, 308 и 309 УПК РФ,
ПРИГОВОРИЛ:
КУЗНЕЦОВА В. В. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного пп. "а", "ж", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ, назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 18 лет с ограничением свободы на срок 1 год.
В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенного наказания и наказания по приговору <данные изъяты> назначить Кузнецову В. В. окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 18 (Восемнадцать) лет 6 (Шесть) месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 (Один) год, на период которого установить ему ограничения - не изменять место жительства и не выезжать за пределы того муниципального образования, в котором он будет проживать после отбывания наказания в виде лишения свободы, без согласия уголовно-исполнительной инспекции; возложить обязанность - два раза в месяц являться в уголовно-исполнительную инспекцию для регистрации.
Срок отбывания Кузнецовым В. В. наказания исчислять с <данные изъяты>.
Зачесть в окончательное наказание Кузнецову В. В. наказание, полностью отбытое им по приговору <данные изъяты>, а также время содержания под стражей в порядке задержания и применения меры пресечения на предварительном следствии и в период судебного разбирательства, с <данные изъяты> по <данные изъяты>.
Меру пресечения в отношении Кузнецова В. В. в виде заключения под стражу до вступления приговора в законную силу, оставить без изменения.
Взыскать с Кузнецова В. В. в доход государства в возмещение процессуальных издержек 25 200 (Двадцать пять тысяч двести) рублей 00 коп.
Вещественные доказательства, хранящиеся в СО по городу Ногинску ГСУ СК России по <данные изъяты>:
- куртку "Leima", куртку болоньевую, брюки черные, кроссовки черные с тремя полосами, принадлежащие Кузнецову В.В.; куртку темно-синюю, два платья, брюки спортивные, брюки черные, две пары туфлей, кроссовки, принадлежащие Бухаровой Н.С.; куртку, джинсы, спортивные брюки, свитер, водолазку, две футболки, кроссовки синие, две пары носков, трусы, кальсоны, принадлежавшие С.М.В. и К.О.В.; образцы крови и желчи, образцы волос, срезы ногтевых пластин с подногтевым содержимым от трупов С.М.В. и К.О.В.; волосы с топора, ножницы, топор, фрагмент топорища, три ножа, вырез со ствола дерева, смыв с лужи крови, одеяло, уничтожить;
- кожные лоскуты, фрагменты затылочных костей от трупов К.О.В. и С.М.В., захоронить в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.
Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Верховный Суд Российской Федерации в течение 10 суток со дня провозглашения, а осужденным - в тот же срок со дня получения копии приговора.
Осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции.
В соответствии с ч. 3 ст. 3896 УПК РФ, желание принять участие в рассмотрении дела судом апелляционной инстанции, равно как и отсутствие такового, а также желание иметь защитника, либо отказ от участия защитника при рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, должны быть выражены осужденным в апелляционной жалобе или в возражениях на жалобы, представления, принесенные другими участниками уголовного процесса.
Председательствующий В.Я. Семёшин


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка