Приговор Пермского краевого суда от 14 февраля 2017 года №2-5/2017

 
ПЕРМСКИЙ КРАЕВОЙ СУД
 
ПРИГОВОР
 
от 14 февраля 2017 года Дело N 2-5/2017
 
Именем Российской Федерации
город Пермь 14 февраля 2017 года
Пермский краевой суд в составе:
председательствующего Налимова А.В.,
судей Кузнецова А.Н., Ахматова О.В.,
при секретаре судебного заседания Михайловой О.В.,
с участием государственного обвинителя Третьяковой Е.А.,
защитника Михайлова Е.Ю.,
потерпевшей М.,
рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении
Мялицина А.А., дата рождения, уроженца ****, зарегистрированного по адресу: ****, проживавшего по адресу: ****, работающего у индивидуального предпринимателя К. ***, имеющего среднее общее образование, состоящего в браке, гражданина Российской Федерации, несудимого,
задержанного в порядке ст.91-92 УПК РФ 23 мая 2016 года, заключенного под стражу 25 мая 2016 года,
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ,
УСТАНОВИЛ:
Мялицин А.А. совершил убийство своей малолетней дочери Л., дата рождения, при следующих обстоятельствах:
21 мая 2016 года, в вечернее время, Мялицин А.А., находясь в доме по адресу: ****, после ссоры с супругой, действуя из личной неприязни к ней, не желая отдавать ей их малолетнюю дочь - Л., осознавая, что последняя в силу своего возраста не способна защитить себя и оказать ему сопротивление, с целью убийства нанес дочери два удара ножом в шею, причинив телесные повреждения в виде двух резаных ран шеи, с повреждением кожи, подкожно-жировой клетчатки, передних групп мышц шеи справа, правой внутренней яремной вены, сопровождавшихся воздушной эмболией сердца, острым массивным наружным кровотечением, от которых наступила ее смерть.
Подсудимый Мялицин А.А. полностью признал свою вину в совершении преступления.
В судебном заседании Мялицин показал, что в 2013 году начал встречаться с будущей супругой. 5 февраля 2014 года у них родилась дочь Л., впоследствии они поженились. В последнее время они с супругой и дочерью проживали в доме № ** по улице **** в деревне ****. Они часто ссорились, супруга с ребенком неоднократно уезжала от него к родителям, а потом возвращалась. 12 апреля 2016 года, забрав дочь, жена вновь уехала от него к родителям. Впоследствии ему стало известно о том, что супруга встречается с Н. Он пытался поговорить с женой, чтобы выяснить их отношения, но та от разговоров уклонялась.
21 мая 2016 года по просьбе М. он забрал дочь у ее родителей. С М. они договорились поговорить вечером, когда она приедет за ребенком. Л. он оставил у матери, а сам уехал на работу. Вернувшись с работы, он забрал дочь и пришел с ней домой. Около 21 часа 30 минут, когда курил на веранде, он увидел, что приехали М. с Н. Разговор с женой он помнит плохо, помнит, что кричал, чтобы Н. уезжал, чтобы они с женой поговорили. Помнит, что М. села в автомобиль, он выбежал на улицу и что-то кричал. Жена уехала, а он пошел в сторону дома. Затем он помнит, как провел ножом по горлу дочери, наносил себе удары ножом и бежал в сторону пруда.
При допросе в качестве подозреваемого 23 мая 2016 года Мялицин показал, что после ссоры с женой и ее отъезда он зашел в дом. Дальнейшие события помнит фрагментами. Он понял, что убил дочь потому, что стоял с ножом. После этого он тем же ножом пытался убить себя, а когда сделать этого не получилось, бросился в пруд (т. 2 л.д. 11-15).
Из показаний Мялицина, данных при допросе в качестве обвиняемого 30 мая 2016 года, следует, что 21 мая 2016 года, в десятом часу вечера он вышел покурить в крытый двор дома и увидел, как жена подъехала на машине с другим мужчиной. Когда она подошла к двери, он сказал, чтобы ее молодой человек уезжал, а она осталась поговорить. Жена не выполнила его просьбу, просила отдать дочь. Он отказался отдавать дочь, пока она не отправит машину и не поговорит с ним. Когда супруга села в машину, он вышел из двора и несколько раз повторил свои требования, однако жена уехала. Тогда он вернулся в дом, взял на кухне нож и прошел в комнату, расположенную справа от входа, где на диване спала его дочь. Склонившись над дочерью, он нанес ей два режущих удара в область шеи. Поняв, что убил дочь, он тем же ножом ударил себя, а затем бросился в пруд, чтобы утопиться (т. 2 л.д. 36-38).
В ходе допроса после предъявления обвинения в окончательной редакции 23 декабря 2016 года, Мялицин показал, что происшедшие после отъезда жены события он помнит плохо. Помнит, что пошел домой, стоял над лежащей на диване дочерью и ударил ее ножом. Количество ударов он не помнит, но согласен с выводами эксперта о том, что их было не менее двух. После этого он пытался покончить с собой (т. 2 л.д. 208-210).
После оглашения показаний, данных на предварительном следствии, Мялицин заявил, что показаний об обстоятельствах убийства дочери, изложенных в протоколе допроса обвиняемого от 30 мая 2016 года, он не давал.
Помимо признания вины самим подсудимым, причастность Мялицина к смерти дочери подтверждается следующими доказательствами.
Потерпевшая М. показала, что подсудимый является ее мужем. Еще до брака, 5 февраля 2014 года, у них родилась дочь Л. Мялицин признал отцовство, к дочери относился хорошо, любил ее. Во время совместной жизни они с Мялициным неоднократно расставались, она уезжала к родителям, после чего они мирились, и она возвращалась. 12 апреля 2016 года они с дочерью вновь уехали от Мялицина к ее родителям. После переезда к родителям она стала встречаться с Н. Мялицин неоднократно звонил ей, пытался восстановить отношения, при этом, то оскорблял ее, то просил прощения.
21 мая 2016 года по предварительной договоренности Мялицин забрал дочь к себе. После этого он заехал к ней и сказал, что не вернет дочь, пока они не поговорят. Вечером она позвонила своему знакомому, Н., и попросила свозить ее за дочерью. Около 21 часа 20 минут они подъехали к дому Мялицина. Н. остановил автомобиль в нескольких метрах от дома и остался в машине, а она подошла к входной двери. Мялицин стал кричать из-за двери, требуя, чтобы она осталась, а Н. уехал, угрожал зарезать дочь. Она просила его отрыть дверь и отдать дочь, но Мялицин не соглашался. Тогда они с Н. поехали за помощью к родителям Мялицина. По дороге она позвонила своей матери. Приехав, она рассказала матери Мялицина - П., что ее сын угрожает убить Л. П. с бывшим мужем сразу поехали к дому Мялицина. С момента ее с Н. отъезда от дома Мялицина до возвращения прошло около 5 минут. Дверь в дом была закрыта, поэтому П. прошла через ограду. Она услышала крик П., что Л. вся в крови. Когда П. открыла дверь изнутри, они забежали в дом. Л. лежала на полу у печи, в комнате, расположенной справа от входа. На ее шее была резаная рана. Схватив дочь на руки, она унесла ее в машину и повезла в больницу. До больницы они доехали быстро, но там сказали, что Л. уже мертва.
Свидетель Н. показал, что познакомился с М. в марте или апреле 2016 года. К моменту, когда они стали встречаться, М. уже ушла от мужа и жила с дочерью у родителей.
21 мая 2016 года, вечером, М. попросила свозить ее за дочерью. На своем автомобиле *** он заехал за М. на работу, после чего они поехали в деревню ****. Он остановил автомобиль в нескольких метрах от дома Мялицина и остался в машине, а М. подошла к дверям дома. Он услышал крики М., после чего она вернулась в машину и попросила увезти ее к матери подсудимого. М. пояснила, что муж не хочет отдавать дочь, пока они не поговорят, требует, чтобы он (Н.) уехал, угрожает убить дочь. Они съездили за матерью Мялицина и его отчимом и вернулись спустя 5-7 минут. Поскольку дверь в дом была закрыта, мать подсудимого зашла в дом через огород и открыла дверь изнутри. М. сразу зашла в дом, он услышал ее крик, после чего она выбежала с окровавленной дочерью на руках. М. села на заднее сиденье машины и они поехали в больницу. Они быстро добрались до больницы, однако дочь М. скончалась.
Свидетель П. показала, что подсудимый Мялицин ее сын. Сын женат на М., у них был общий ребенок - дочь Л. 21 мая 2016 года, около 10 часов, сын привез ей внучку, а сам уехал на работу. После 20 часов сын забрал внучку и пошел домой. Сын пояснил, что за ребенком должна приехать жена, выразил надежду, что она останется на ночь. В тот же день, после 21 часа на автомобиле с незнакомым мужчиной к ней приехала сноха. Она сказала, что Мялицин не пускает ее домой, угрожает убить дочь и себя. Они с бывшим мужем - П1., сразу поехали к дому сына. Входная дверь в крытый двор была заперта изнутри. Она обошла дом кругом и, заглянув в окно, увидела, что внучка лежит на полу у печи. Пройдя к двери во двор со стороны огорода, она обнаружила кровь на половых досках. Войдя в дом, она увидела внучку лежащей в крови у печи в комнате, расположенной справа от входа. Забежавшая в дом сноха схватила внучку на руки и выбежала на улицу. Потом кто-то сказал, что сын на пруду. Она, ее бывший муж и другие жители деревни побежали на пруд и извлекли сына из воды. У него имелись порезы на руках, на животе была кровь. Сын просил у нее прощения.
Свидетель П1. дал показания, аналогичные показаниям П. (т.1 л.д. 230-233)
Свидетель П2. показал, что 21 мая 2016 года, вечером, находился в гостях у С., проживающего в квартире, расположенной напротив дома Мялициных. Выйдя во двор дома покурить, он услышал крик П. Выбежав на улицу, он увидел, что у дома Мялицина стоит автомобиль его отчима, а также второй автомобиль - «***». Данная машина резко сорвалась с места и уехала в сторону выезда из деревни. Находившаяся тут же П., отвечая на его вопрос пояснила, что Мялицин убил свою дочь. Зайдя в дом Мялицина, под креслом в прихожей он увидел окровавленный нож, в комнате, расположенной справа от входа, у печи, сгустки крови. Постельное белье на расправленном диване также было обильно пропитано кровью. Они стали искать Мялицина, но в доме его не оказалось. По следам крови они поняли, что Мялицин убежал на пруд. Когда они прибежали на пруд Мялицин плыл к сливу. С. и П1. извлекли Мялицина из воды. У Мялицина были перерезаны сухожилия на руках. На вопросы, зачем он убил свою дочь, Мялицин отвечал, что любит дочь и жену и не хочет жить. Затем Мялицина увезли в больницу (т. 2 л.д. 186-189).
Свидетель С. пояснил, что услышав женский крик, он выбежал на улицу и увидел у дома Мялицина автомобиль его отчима П1., а также второй автомобиль марки ***. Из дома Мялицина с ребенком на руках выбежала его жена - М. и сев в автомобиль *** уехала. Он успел заметить кровь в области головы ребенка. П1. на его вопрос пояснил, что Мялицин зарезал свою дочь. По следам крови они поняли, что Мялицин убежал на пруд. Прибежав на пруд, они извлекли Мялицина из воды и оказали ему первую помощь. Отвечая на вопросы отчима, зачем он зарезал дочь, Мялицин пояснял, что не хотел этого делать, что он любит дочь и жену и не может без них жить (т. 2 л.д. 198-201).
Свидетель А. также показал, что видел окровавленный нож, а также кровь на полу у печи и на диване в доме Мялицина. П1., П2. пояснили, что Мялицин зарезал свою дочь. Сам Мялицин был извлечен из пруда, ему была оказана медицинская помощь (т. 2 л.д. 190-193).
Свидетель С1. пояснила, что 21 мая 2016 года, вечером, она видела, как Мялицин шел домой с дочерью. Вскоре на автомашине *** к дому подъехала его жена. М. с мужем что-то кричали друг другу через закрытую дверь. Затем М. сказала мужу, что съездит за его матерью и села в машину. Мялицин открыл дверь в ограду и что-то крикнул жене, после чего машина уехала. Минут через 5 М. вернулась с матерью и отчимом Мялицина. Мать Мялицина зашла через ограду во двор дома, после чего раздался крик: «Он ее убил». Она увидела, как М. на руках вынесла из дома дочь, села в машину и уехала (т. 1 л.д. 244-246).
Свидетель М1. показала, что потерпевшая М. ее дочь. Погибшая ее внучка. 21 мая 2016 года внучка была у Мялицина в деревне ****. Дочь должна была забрать ее вечером. Около 21 часа 30 минут дочь позвонила и сказала, что Мялицин не хочет отдавать Л., грозит убить ее. Дочь спрашивала, что ей делать. Во время разговора с дочерью, на заднем плане она слышала крики Мялицина. Она посоветовала М. звонить в полицию. Дочь отключила телефон, а когда перезвонила, сказала, что в полиции не берут трубку. Спустя 25 или 30 минут дочь вновь позвонила ей и сказала, что Мялицин зарезал внучку.
Свидетели М2. и М4. дали показания, в целом аналогичные показаниям М1.
Свидетель М3. показала, что подсудимый ее внук. 21 мая 2016 года с 8 часов она по просьбе П. водилась с правнучкой. В восьмом часу вечера приехал внук, забрал ребенка и ушел домой. Позднее ей сообщили, что внук вскрыл себе вену. Она прибежала на пруд, но Мялицина уже увезли. Кто-то сказал ей, что он жив, а правнучка погибла.
Свидетель П3. показал, что работает фельдшером службы «скорой помощи». 21 мая 2016 года, около 21 часа 30 минут, в отделение «скорой помощи» забежала девушка с ребенком на руках. Девушка просила помочь, сказала, что отец перерезал ребенку горло. На шее девочки была резаная рана, признаков жизни она не подавала. Девочку перевели в палату интенсивной терапии, где была констатирована ее смерть. После этого поступил вызов в деревню ****, где мужчина по фамилии Мялицин порезал себе вены. Прибыв на место, они обнаружили Мялицина на берегу пруда. У него имелись резаные раны на предплечьях, а также колото-резаные раны живота. Мялицин сказал, что порезал себя ножом в собственном доме, что не хочет жить, не хочет, чтобы от него ушла жена и забрала ребенка, что любит свою жену и ребенка. Также Мялицин сообщил, что порезал ножом своего ребенка. Мялицину была оказана первая медицинская помощь, после чего он был доставлен в больницу села **** (т. 1 л.д. 234-236).
Свидетель Ж. дала показания аналогичные показаниям П3. (т. 1 л.д. 226-229).
Свидетель Д. показала, что работает операционной санитаркой в ГБУЗ «Карагайская ЦРБ». 21 мая 2016 года, около 22 часов, молодая женщина привезла в больницу маленькую девочку с ножевыми ранениями шеи. Врачи реанимации определили, что девочка мертва. Женщина рассказала, что была на работе, а ее дочь гостила у отца. Вечером она приехала забирать дочь, но отец отказался отдавать ее, стал выяснять с ней отношения, а потом нанес ребенку ножевые ранения. Женщине стало плохо, ее поместили в отдельную палату. После этого старшая медсестра дала задание подготовить операционную, поскольку должны привезти мужчину, убившего ребенка. Вскоре в больницу на «скорой» доставили Мялицина (т. 1 л.д. 259-261).
Свидетель Ф. показала, что Мялицин окончил 11 классов Карагайской общеобразовательной школы, в период обучения характеризовался положительно.
Согласно копии свидетельства о рождении погибшая Л. родилась дата, ее отцом является подсудимый Мялицин (т.1 л.д.74).
Из содержания СМС сообщений, направленных Мялициным своей супруге в период с 12 апреля по 21 мая 2016 года следует, что подсудимый настаивал на встрече с ней и возобновлении их отношений (т.1 л.д.109-211).
Из рапортов оперативного дежурного ОМВД России по Карагайскому району следует, что 21 мая 2016 года в 21 час 40 минут в отдел полиции по телефону поступило сообщение о причинении Мялициным ножевого ранения своей малолетней дочери. В тот же день в 21 час 50 минут поступило сообщение о поступлении в ГБУЗ «Карагайская ЦРБ» трупа Л. с резаной раной горла (т.1 л.д.9-10).
Из карты вызова скорой медицинской помощи следует, что 21 мая 2016 года, в 21 час 47 минут, на пульт диспетчера службы «скорой помощи» поступило сообщение о причинении себе Мялициным телесных повреждений (т.1 л.д.107).
Согласно заключению судебно-медицинского эксперта смерть Л. наступила в результате резаных ран (2) шеи, с повреждением кожи, подкожно-жировой клетчатки, передних групп мышц шеи справа, правой внутренней яремной вены, сопровождавшихся воздушной эмболией сердца, острым массивным наружным кровотечением. Данные ранения образовались прижизненно, одно вслед за другим, незадолго до смерти, от не менее двух воздействий предмета, обладающего режущими свойствами, типа лезвия ножа. Смерть потерпевшей находится в прямой причинной связи с указанными телесными повреждениями. Смерть Л. наступила за 1, 5-2 суток до момента исследования ее трупа в морге, начатого в 11 часов 23 мая 2016 года (т.2 л.д.88-95).
Согласно справкам ГБУЗ «Карагайская ЦРБ» у Мялицина имелись колото-резаные раны живота и резаные раны предплечий (т.2 л.д.27, 60).
При осмотре места происшествия - дома № ** по улице ****, деревни **** Карагайского района Пермского края и придомовой территории обнаружены множественные следы крови. Обильные следы крови зафиксированы у печи, а также на постельном белье, на диване, в комнате, расположенной справа от входа в дом. Кроме того, в доме обнаружен нож со следами крови. Повреждений окон, дверей и запирающих устройств в ходе осмотра дома не установлено (т.1 л.д.16-46).
В ходе осмотра береговой линии пруда, расположенного вблизи деревни ****, на траве также обнаружены следы крови (т.1 л.д.47-56).
Экспертом-биологом установлено, что кровь на фрагментах линолеума с пола у печи и ткани пододеяльника, изъятых при осмотре дома Мялициных, произошла от убитой Л. Кровь на ноже, одежде подсудимого и других предметах, в том числе изъятых при осмотре береговой линии пруда, произошла от Мялицина (т.2 л.д.102-117).
Согласно заключению комплексной судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов Мялицин хроническим психическим расстройством, слабоумием или иным болезненным состоянием психики, лишавшим его в период относящийся к инкриминируемому ему деянию, способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, не страдал и не страдает таковым в настоящее время.
В период, относящийся к инкриминируемому ему деянию, у Мялицина также не обнаруживалось признаков какого-либо временного психического расстройства, в его психическом состоянии в тот период не было признаков помраченного сознания и психотической симптоматики (бреда, галлюцинаций), его действия носили целенаправленный характер, он мог, в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.
В настоящее время по своему психическому состоянию Мялицин может понимать значение и характер уголовного судопроизводства и своего процессуального положения, обладает способностью к самостоятельному совершению действий направленных на реализацию своих прав и обязанностей, в применении принудительных мер медицинского характера не нуждается (т.2 л.д.130-134).
Оценив приведенные выше доказательства, суд приходит к выводу об их относимости, допустимости и в своей совокупности достаточности для разрешения уголовного дела, поскольку они непосредственно относятся к предмету судебного разбирательства, получены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства и позволяют с достаточной полнотой восстановить картину происшедшего.
Суд признает достоверными показания потерпевшей и свидетелей, поскольку они подробны, последовательны и непротиворечивы, согласуются между собой, подтверждаются иными исследованными доказательствами, устанавливают одни и те же обстоятельства.
Анализируя показания подсудимого, данные им в ходе производства по уголовному делу, суд приходит к выводу о том, что наиболее полные и достоверные из них были даны Мялициным при допросе в качестве обвиняемого 30 мая 2016 года. Указанные показания подробны, согласуются с показаниями потерпевшей и свидетелей, подтверждаются протоколом осмотра места происшествия, заключением судебно-медицинского эксперта и другими доказательствами.
Доводы подсудимого о том, что он не давал показаний, изложенных в протоколе допроса от 30 мая 2016 года, суд признает несостоятельными.
Протокол допроса обвиняемого отвечает требованиям ст.174, 190 УПК РФ. Из его содержания следует, что показания были даны Мялициным в присутствии адвоката, протокол допроса прочитан им лично. Заявлений и замечаний по поводу правильности занесения показаний в протокол ни от самого Мялицина, ни от его защитника не поступило. Факт подписания протокола подтвердил в суде и сам Мялицин.
Таким образом, суд признает допустимым и достоверным доказательством показания подсудимого, данные им при допросе в качестве обвиняемого 30 мая 2016 года, и берет их за основу обвинительного приговора наряду с показаниями потерпевшей, свидетелей, заключениями экспертов и другими исследованными доказательствами.
Оценив все исследованные в судебном заседании доказательства в совокупности, суд приходит к убеждению, что причастность подсудимого к причинению смерти дочери доказана. Именно Мялицин, действуя из личной неприязни к супруге, не желая отдавать ей их малолетнюю дочь, нанес потерпевшей два удара ножом, причинив телесные повреждения, от которых она скончалась.
О том, что умысел подсудимого был направлен на причинение смерти дочери, прямо свидетельствует нанесение ударов ножом в шею потерпевшей. При этом, Мялицину был достоверно известен малолетний (двухлетний) возраст потерпевшей, было очевидно, что она не способна защитить себя и оказать ему сопротивление.
С учетом изложенного, суд квалифицирует действия Мялицина по п.«в» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство, то есть умышленное причинение смерти, малолетнего.
Поскольку малолетний возраст потерпевшей уже предполагает нахождение ее в беспомощном состоянии, суд считает дополнительное указание на данное обстоятельство при квалификации действий подсудимого излишним.
Вопреки доводам защитника, оснований для квалификации действий подсудимого по ч. 1 ст. 107 УК РФ как убийство, совершенное в состоянии аффекта, не имеется.
Признанные судом достоверными показания подсудимого относительно обстоятельств происшедшего подробны, и не дают оснований полагать, что в момент преступления Мялицин находился в состоянии сильного душевного волнения, снижающем возможность контролировать свои действия. Из заключения комплексной судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов также следует, что действия Мялицина в момент преступления носили целенаправленный характер, он мог, в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.
Кроме того, квалификация содеянного по ст. 107 УК РФ предполагает, что состояние аффекта должно быть вызвано противоправными либо аморальными действиями (бездействием) самого потерпевшего. Малолетняя же Мялицина противоправных либо аморальных действий (бездействия) не совершала и не могла совершить в силу своего возраста.
Исходя из заключения экспертов в области психологии и психиатрии, основанного на непосредственном обследовании подсудимого, медицинской документации и материалах дела, данных о личности и поведении подсудимого, суд признает Мялицина вменяемым в отношении инкриминируемого ему преступного деяния и подлежащим уголовной ответственности.
При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности Мялицина, смягчающие и отягчающее наказание обстоятельства, влияние назначенного наказания на исправление осужденного.
Подсудимым совершено особо тяжкое преступление.
Мялицин к уголовной и административной ответственности не привлекался, по местам жительства, учебы и работы характеризуется положительно, страдает рядом заболеваний.
На основании ч. 2 ст. 61 УК РФ суд признает обстоятельствами, смягчающими наказание Мялицина, полное признание им своей вины в совершении преступления и раскаяние в содеянном.
Вопреки доводам защитника, суд не признает явкой с повинной состоявшуюся между подсудимым и начальником уголовного розыска ОМВД России по Карагайскому району П4. беседу в больнице, поскольку Мялицин добровольно о совершенном им преступлении не сообщал, а лишь подтвердил полученную правоохранительными органами из других источников информацию о своей причастности к преступлению.
Не усматривает суд в действиях подсудимого и активного способствования раскрытию и расследованию преступления. Как следует из материалов дела, каких либо активных действий, направленных на раскрытие и расследование преступления Мялицин не предпринимал.
Поскольку Мялициным совершено убийство дочери, не достигшей восемнадцатилетнего возраста, суд, руководствуясь п. «п» ч. 1 ст.63 УК РФ, признает обстоятельством, отягчающим его наказание, совершение преступления в отношении несовершеннолетнего родителем.
С учетом указанных выше обстоятельств, в целях восстановления социальной справедливости, исправления Мялицина, предупреждения совершения им новых преступлений, суд приходит к выводу о том, что ему должно быть назначено наказание в виде реального лишения свободы с дополнительным наказанием в виде ограничением свободы.
Каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, поведением Мялицина во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного преступления, по делу не установлено, в связи с чем основания для применения ст.64 УК РФ отсутствуют.
Исходя из фактических обстоятельств преступления, степени его общественной опасности, наличия отягчающего наказания обстоятельства, вида и размера назначенного наказания, категория преступления изменению на менее тяжкую также не подлежит.
В соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ отбывание наказания в виде лишения свободы Мялицину должно быть назначено в исправительной колонии строгого режима.
Срок наказания в виде лишения свободы надлежит исчислять с даты постановления приговора. На основании ст.72 УК РФ следует зачесть в срок лишения свободы время задержания и содержания Мялицина под стражей.
Дополнительное наказание в виде ограничения свободы Мялицину надлежит отбывать после освобождения из исправительного учреждения.
В связи с осуждением Мялицина к реальному лишению свободы, на основании ч. 2 ст. 97 УПК РФ, избранная в отношении него мера пресечения в виде заключения под стражей должна быть оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.
Потерпевшей М. заявлен гражданский иск о взыскании с Мялицина компенсации морального вреда, причиненного преступлением, на сумму 2000000 рублей.
Подсудимый Мялицин исковые требования потерпевшей признал частично, считая их, с учетом своего материального положения, завышенными.
На основании ст. 151, 1099-1101 ГК РФ суд считает исковые требования потерпевшей о компенсации морального вреда подлежащими удовлетворению в полном объеме.
При определении размера компенсации морального вреда суд исходит из требований разумности и справедливости. Суд учитывает степень перенесенных М. нравственных страданий, связанных с утратой дочери, умышленный характер преступления, совершенного Мялициным, его материальное положение, наличие у него постоянного источника дохода на момент преступления, его молодой возраст и трудоспособность, возможность трудоустройства в будущем.
Вопрос о судьбе вещественных доказательств разрешается судом в соответствии с требованиями ст. 81 УПК РФ.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 303, 304, 307-309 УПК РФ, суд
приговорил:
признать Мялицина А.А. виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, и назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 18 лет, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, с установлением ограничений: не выезжать за территорию муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы; не изменять место жительства или пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы и возложением обязанности два раза в месяц являться в указанный специализированный государственный орган для регистрации.
Отбывание наказания в виде лишения свободы назначить в исправительной колонии строгого режима.
Срок лишения свободы исчислять с 14 февраля 2017 года. Зачесть в срок лишения свободы время задержания и содержания Мялицина А.А. под стражей в период с 23 мая 2016 года по 13 февраля 2017 года.
Дополнительное наказание в виде ограничения свободы отбывать после освобождения из исправительного учреждения.
Меру пресечения Мялицину А.А. в виде заключения под стражу оставить без изменения до вступления приговора в законную силу.
Исковые требования М. о взыскании с Мялицина А.А. компенсации морального вреда удовлетворить.
Взыскать с Мялицина А.А. в пользу М. компенсацию морального вреда в размере 2000000 (два миллиона) рублей.
Вещественные доказательства по делу: телефон «Samsung DUOS» - оставить в пользовании и распоряжении потерпевшей М.; нож, сколы древесины, соскобы, фрагменты линолеума, срез ткани, детскую бутылочку, камень, листы растений, трико (кальсоны), трико, трусы, футболку, рубаху (футболку), образцы крови, слюны, содержимого влагалища, заднего прохода, ротовой полости, волос, срезы ногтей - уничтожить.
Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденным - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.
В случае обжалования приговора в апелляционном порядке осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом апелляционной инстанции.
Председательствующий -
Судьи :



Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка