Приговор Кемеровского областного суда от 31 октября 2019 года №2-34/2019

КЕМЕРОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

ПРИГОВОР

от 31 октября 2019 года Дело N 2-34/2019
Именем Российской Федерации
г.Кемерово 31.10.2019
Кемеровский областной суд
в составе:
председательствующего судьи Потапова Ф.В.
при секретаре Родионовой Е.С.
с участием:
государственного обвинителя Ковязиной Ю.Н.
потерпевшей А.
подсудимых Кураковой Р.А., Лысенко В.Н.,
Галиева Р.М.
защитников Куприяновой О.А., Кривопаловой И.В.,
Пичугиной Т.Ю.
рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении Кемеровского областного суда материалы уголовного дела по обвинению:
Кураковой Раисы Александровны, <данные изъяты>, несудимой,
в совершении преступления, предусмотренного п."ж" ч.2 ст.105 УК РФ,
Лысенко Вероники Николаевны, <данные изъяты>, несудимой,
в совершении преступления, предусмотренного п."ж" ч.2 ст.105 УК РФ,
Галиева Романа Мохэррэмовича, <данные изъяты>, несудимого,
в совершении преступления, предусмотренного ст.316 УК РФ,
УСТАНОВИЛ:
Куракова Р.А. и Лысенко В.Н., обе находясь в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, в одни из суток периода с 16 часов 19.07.2018 до 23 часов 27.07.2018 в квартире, расположенной по адресу: <адрес>, умышленно, с целью причинения смерти Б., Куракова - из ревности к Б., Лысенко - на почве личных неприязненных отношений, возникших в ходе ссоры с Б., действуя группой лиц, совместно совершили убийство Б..
Так, Куракова и Лысенко с целью убийства Б. нанесли ей руками удары в лицо: Куракова - не менее 7 ударов, Лысенко - не менее 4 ударов.
После этого, Куракова повалила Б. на пол и, предотвращая её сопротивление и облегчая совершение убийства Б., села ей на ноги, тем самым удерживая Б., а Лысенко села ей на грудь и стала душить Б., накинув последней на голову полимерный пакет, скрестив его концы, с силой сдавила органы шеи Б., перекрывая доступ воздуха до наступления на месте происшествия смерти Б..
Своими совместными действиями Куракова и Лысенко причинили Б.:
ушибленные раны слизистой верхней и нижней губ, относящиеся, применительно к живым лицам, к повреждениям, повлёкшим лёгкий вред здоровью,
полный косопоперечный разгибательный перелом тела грудины на уровне прикрепления 3-х рёбер, полные косопоперечные сгибательные переломы 3-8 рёбер слева по среднеключичной линии, относящиеся, применительно к живым лицам, к повреждениям, повлёкшим вред здоровью средней тяжести,
полный разгибательный перелом левого большого рога подъязычной кости, относящийся, применительно к живым лицам, к повреждениям, повлёкшим вред здоровью средней тяжести.
Кроме того, совместные умышленные действия Кураковой и Лысенко при сдавлении шеи петлёй из полимерного пакета привели к развитию у Б. механической асфиксии, которая по признаку опасности для жизни квалифицируется как тяжкий вред здоровью, тем самым Куракова и Лысенко совместно убили Б..
После чего Галиев Р.М., находившийся в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, в одни из суток периода с 20 часов 19.07.2018 до 3 часов 28.07.2018 в той же квартире, расположенной по адресу: <адрес>, умышленно, достоверно зная о совершении Кураковой и Лысенко группой лиц убийства Б., т.е. особо тяжкого преступления, предусмотренного п."ж" ч.2 ст.105 УК РФ, являясь очевидцем данного преступления, умышленно, заранее не обещая совершить укрывательство особо тяжкого преступления, оказал Кураковой и Лысенко активную помощь в сокрытии следов совершённого ими убийства Б.:
совместно с Лысенко вынес труп Б. из квартиры на балкон, сбросив труп Б. с балкона, перенёс его совместно с Лысенко от дома по адресу: <адрес> к колодцу тепловой сети, куда сбросил труп Б., накрыв колодец крышкой, тем самым сокрыл от правоохранительных органов следы особо тяжкого преступления.
Подсудимые Куракова Р.А. и Лысенко В.Н. свою вину по предъявленному обвинению признали частично, Галиев Р.М. - полностью.
В судебном заседании Куракова Р.А. показала, что Лысенко - её племянница, с Галиевым она познакомилась в июне 2018 года, со слов Лысенко, последняя тогда жила с Галиевым.
В период времени, указанный в обвинительном заключении (с 16 часов 19.07.2018 до 23 часов 27.07.2018) она с В. находились в гостях у Галиева и Лысенко в квартире на <адрес>, в тот день она была одета в короткое платье в чёрно-белую полосу, лосинах чёрного цвета.
Затем туда пришла ранее ей незнакомая Б., которая уже находилась в состоянии алкогольного опьянения, телесных повреждений у Б. она не заметила.
Сидя за столом, В. располагался на диване между ней (Кураковой) и Б., Б. в присутствии всех оказывала В. знаки внимания, гладила его, в связи с чем у неё возникло чувство ревности.
Когда В. ушёл, распитие спиртного продолжилось, Б. интересовалась, когда В. вернётся, это её раздражало, и она потребовала от Б. замолчать, но та продолжала.
Тогда она дала Б. пощёчину, высказала, что не нужно приставать к чужому мужчине, Б. заявила, что никто ей (Б.) этого не запретит, в ответ она ударила Б. кулаком в лицо, пошла кровь, Б. ушла умываться.
Она находилась в состоянии опьянения, но это обстоятельство на её поведение не повлияло, будучи трезвой, она бы всё равно в такой ситуации ударила Б..
Вернувшись в комнату, Б. пнула её под живот, она в ответ нанесла Б. несколько ударов кулаком в лицо, допускает, что в совокупности нанесла Б. не менее 7 ударов руками.
Ногами она Б. не била, за волосы не хватала, на пол не роняла, на этом их конфликт был исчерпан, они выпили.
Далее, со слов Лысенко, последняя также била Б., за то, что Б. ударила Лысенко по затылку, но этого она (Куракова) не видела - вероятно выходила на балкон либо отвернулась.
Затем, в её присутствии, Б. проигнорировала требование Лысенко уйти из квартиры, и Лысенко стала избивать Б., Б. прикрывала лицо руками.
Когда от удара, нанесённого Лысенко, Б. упала и пыталась встать, то Лысенко пнула Б. в лицо.
В этот момент, она (Куракова) вышла в туалет, а возвращаясь через 5-10 минут в комнату, запнулась за ноги Б., голени её (Кураковой) ног оказались поперёк ног Б..
Спиной к ней, на груди Б. сидела Лысенко, стоя коленями на ногах Б. и заглянув через плечо Лысенко, она увидела, что Лысенко держит пакет, полностью надетый на голову Б..
Б. сопротивление не оказывала, не шевелилась, это она наблюдала недолго, менее минуты, решила, что Б. мертва, встала и ушла на диван, следом за ней встала Лысенко, Б. осталась в том же положении.
Галиев сказал проверить у Б. пульс, Лысенко проверила - сказала, что пульса нет, Б. была мертва, после этого Галиев и Лысенко вынесли тело Б. на балкон, она (Куракова) ещё выпила и уснула.
Наутро Галиев и Лысенко ей рассказали, что, дождавшись темноты, они скинули труп с балкона, вышли через дверь, обошли дом и бросили труп в колодец, о происшедшем она рассказала В. 02.08.2018.
Однако, из показаний Кураковой в качестве подозреваемой от 03.08.2018, оглашённых в порядке п.1 ч.1 ст.276 УПК РФ, в т.ч. следует, что после нанесения Лысенко ударов Б., она (Куракова) повалила Б. на пол, схватив за волосы, и Б. оказалась на спине.
Она села Б. на ноги, а Лысенко - на грудь, Лысенко надела Б. на голову полиэтиленовый пакет, она поняла, что Лысенко хочет убить Б., помогала Лысенко и держала ноги Б., чтобы та не сопротивлялась.
Б. дергала ногами, но она продолжала на них сидеть, она понимала, что совместными с Лысенко действиями они могут убить Б., но сильно разозлилась на последнюю за то, что та оказывала знаки внимания В.
Лысенко пакет с головы Б. не снимала, спустя некоторое время Б. перестала шевелить ногами, тогда она и Лысенко встали с Б., та продолжала лежать на полу с пакетом на голове, признаков жизни не подавала (т.2 л.д.11-15).
Согласно протоколу проверки показаний на месте от 03.08.2018, Куракова подтвердила свои показания в качестве подозреваемой, описанные ею действия продемонстрировала на манекене, в т.ч. - пояснила, что события, о которых она давала показания, произошли 19.07.2018, а также - что после избиения Б., она схватила последнюю за волосы, уронила и села Б. на выпрямленные ноги.
Перед ней, на грудной клетке Б. сидела Лысенко, которая надела Б. на голову и удерживала пакет.
После того, как Б. перестала шевелить ногами, она и Лысенко встали, продолжили распитие спиртного, Б. оставалась лежать.
Далее она видела, как Лысенко и Галиев вынесли Б. на балкон, она опьянела и уснула (2 л.д.16-22).
На допросе в качестве обвиняемой от 03.08.2018 Куракова давала показания, аналогичные приведённым выше, и выразила сожаление в том, что Б. умерла от её совместных с Лысенко действий, дополнила, что если бы она не находилась в состоянии алкогольного опьянения, то не стала бы наносить удары Б., состояние опьянения чувство ревности обострило (т.2 л.д.28-35).
Лысенко В.Н. от дачи показаний в суде отказалась, а из её показаний в качестве подозреваемой от 03.08.2018, оглашённых в порядке п.3 ч.1 ст.276 УПК РФ, следует, что в 20-х числах июля 2018 года, она, её тётка Куракова, знакомый Кураковой - В., а также Галиев, с которым она (Лысенко) на тот момент проживала, в квартире Галиева по <адрес> распивали спиртные напитки, в вечернее время туда пришла Б., находилась в состоянии алкогольного опьянения, начала с ними употреблять спиртное.
Находясь в квартире, Б. стала оказывать В. знаки внимания, обнималась с В., но тот Б. отказывал, а около 20 часов - ушёл.
После ухода В. Куракова высказала Б. своё недовольство и нанесла Б., сидевшей на диване, беспорядочные удары руками - в лицо, ногами - по телу, Б. не защищалась, ответных ударов не наносила.
Затем Куракова стащила Б. на пол, где продолжила избивать, она и Галиев не вмешивались, но через некоторое время ей надоело, и она оттащила Куракову от Б., та встала и ушла умываться.
Умывшись, Б. кинулась с кулаками на неё (Лысенко), но нанести удар не успела - она 2 раза ударила руками Б. в лицо, та снова бросилась на неё со спины и нанесла ей удар по голове, она в ответ ударила Б. 2 раза руками в лицо, Б. упала на пол.
Поднявшись, Б. кинулась с кулаками на Куракову, та повалила Б. на пол, продолжила беспорядочное нанесение Б. ударов по телу, сопровождала свои действия претензиями к поведению Б. в отношении В.
Когда Б., лёжа на полу находилась без сознания (это она поняла, т.к. та не двигалась), Куракова сказала ей, чтобы она (Лысенко) надела на голову Б. пакет-"маечку", она это выполнила, полностью закрыв лицо Б. пакетом.
Куракова закрутила пакет на шее Б. и удерживала 3-4 минуты, она поняла, что Куракова хочет убить Б., после Кураковой закрученным на шее Б. пакет ещё 2-3 минуты держала она, понимала, что от её действий и действий Кураковой может наступить смерть Б., она довела до конца действия Кураковой, то есть убила Б..
Их действия видел Галиев, не останавливал их, но и не помогал им, с целью скрыть преступление она и Галиев вынесли тело на балкон квартиры, где оно некоторое время лежало.
После этого через перила балкона она с Галиевым перекинули тело Б., вышли из квартиры через подъезд, вместе решилиспрятать тело в колодец теплотрассы, который было видно из окна квартиры Галиева.
Колодец был закрыт люком, который она и Галиев вместе сняли, вместе спустили тело Б. головой вниз, вместе закрыли люк и вернулись в квартиру, Куракова спала, позже они рассказали Кураковой, куда спрятали тело Б. (т.2 л.д.144-149).
Согласно протоколу проверки показаний на месте от 03.08.2018, Лысенко подтвердила свои показания в качестве подозреваемой, описанные ею действия продемонстрировала на манекене, в т.ч. - пояснила, что события, о которых она давала показания, произошли 21-22 июля 2018 года, а также, - что после ухода В. Куракова стала из ревности избивать Б..
Когда Б. умылась, к избиению последней присоединилась она (Лысенко), от нанесённых ею ударов Б. упала, потеряла сознание, затем очнулась.
Далее Куракова уронила Б. на пол, она и Куракова по нескольку раз ещё ударили Б., и та потеряла сознание, Куракова села на Б., надела последней на голову пакет "маечка", скрутила его ручки в жгут на уровне шеи, но не додушила.
После чего те же действия с пакетом, понимая, что в результате их совершения наступит смерть Б., выполнила она (Лысенко), додушила Б..
Через 10-15 минут, в 22-м часу, она и Галиев вынесли тело Б. на балкон, Б. была мертва - пульса не было, сердце не билось.
Тело на балконе оставалось примерно до 1 часа ночи, далее они же его сбросили с балкона, отнесли и вниз головой бросили в колодец, колодец закрыли люком, в это время Куракова спала (т.2 л.д.151-166).
На допросе в качестве обвиняемой от 22.05.2019 Лысенко давала показания, аналогичные приведённым выше, уточнила, что описанные ею события произошли примерно 20-23 июля 2018 года, а также, - что Б. уходила умываться неоднократно, после чего бросалась на Куракову, последняя в ответ на это продолжала избивать Б. руками и ногами, Б. падала.
Когда Б. умылась в последний раз, то ударила её (Лысенко) по затылку, она в ответ ударила Б. 2 раза кулаком в лицо, через 5-10 минут Куракова опять начала бить Б..
Затем она (Лысенко) нанесла Б. 3 удара кулаком в лицо, та упала, через некоторое время Куракова продолжила бить Б., когда Б. лежала на спине, то они вдвоём, по инициативе Кураковой надели Б. на голову пакет "маечка" и стали его вместе скручивать на шее, при этом Куракова сидела у Б. на ногах.
Она и Куракова держали вместе пакет на шее Б. 2-3 минуты, затем она (Лысенко) одна около 1 минуты держала пакет на шее Б., но Б. на тот момент уже была мертва - она проверила пульс, пульса не было, также отсутствовало дыхание и сердцебиение.
Куракова плакала - понимала, что они убили Б., Галиев участия в убийстве не принимал, а помог вынести труп по её просьбе, когда Куракова уже спала.
Дополнила, что если бы она была трезвой, то убийство Б. не совершила (т.2 л.д.191-199).
В судебном заседании Галиев Р.М. показал, что с Лысенко и её тёткой Кураковой он познакомился за 2-3 недели до исследуемых событий, Б. знал с детства, <данные изъяты>, потом проживали по соседству.
В июле 2018 года, в период, когда Лысенко проживала у него, он, Лысенко, Куракова и знакомый этих женщин В. находились у него дома по <адрес>, распивали спиртное, затем туда пришла Б..
Во время распития спиртного В., Куракова и Б. сидели на диване, на характер их общения он внимание не обращал, но когда В. около 21 часа ушёл, Куракова приревновала Б. к В., затеяла драку, схватила Б. за волосы, стащила её с дивана, повалила на пол, наносила удары руками и ногами по телу.
Когда Б. лежала на спине, то Лысенко, села на Б., надела ей на голову пакет, скрутила ручки пакета под подбородком на шее и стала душить Б..
В это время Куракова сидела у Б. на ногах и держала ту за ноги руками, лицо Кураковой было обращено в направлении лица Б. и, соответственно, в затылок Лысенко.
Б. сопротивлялась, но Куракова и Лысенко физически её превосходили.
В происходящее он не вмешивался, успокоить их не пытался, сидел в стороне, употреблял спиртное.
Через 15-20 минут Б. перестала шевелиться, поняв, что Б. умерла, задохнулась, он закричал на Куракову и Лысенко, те слезли с Б., Лысенко сняла пакет, проверила у Б. на шее пульс - пульса не было.
Он испугался, не знал, что делать, а Лысенко предложила, когда стемнеет, спрятать труп в колодец, он, в связи с тем, что был пьян, согласился.
Он с Лысенко вынесли труп на балкон, труп был холодным, начал коченеть, дождавшись темноты, когда Куракова спала, он и Лысенко сбросили труп с балкона (квартира находится на N этаже), вышли на улицу, отнесли труп к расположенному неподалёку колодцу и спрятали там, труп уже был полностью окоченевшим.
Вернувшись домой, они продолжили распивать спиртное, позже Куракова, в его присутствии, рассказала В. о случившемся, он рассказ Кураковой подтвердил.
В дополнениях к судебному следствию Галиев стал утверждать, что нахождение в состоянии алкогольного опьянения на его поведение не повлияло.
Из последовательных показаний Галиева в качестве подозреваемого от 20.03.2019 и обвиняемого от 23.05.2019, оглашённых в порядке п.1 ч.1 ст.276 УПК РФ, следует, что Лысенко, вмешавшись в конфликт между Кураковой и Б., нанесла последней несколько ударов руками (т.3 л.д.37-42, 66-73).
Согласно протоколу проверки показаний на месте от 15.05.2019, Галиев подтвердил свои показания в качестве подозреваемого, описанные им действия продемонстрировал на манекене, в т.ч. - пояснил, что события, о которых он давал показания, произошли 19.07.2018, а также, что после ухода В. Куракова стала из ревности избивать Б., затем Б. стала избивать Лысенко.
После того, как Б. "уронили", Лысенко села ей на грудь, а Куракова - на ноги, удерживала Б., последняя сопротивлялась, пыталась встать, вырваться.
Лысенко надела Б. на голову пакет, перемотала и 10-15 минут удерживала, пока Б. не задохнулась.
Лысенко проверила пульс, - Б. была мертва, он и Лысенко вынесли труп на балкон, а когда стемнело, - скинули труп с балкона и спрятали в колодце, бросили туда вниз головой, в колодце труп пролежал до 02.08.2018 (т.3 л.д.48-55).
Кроме того, виновность подсудимых в инкриминируемых им деяниях полностью подтверждается и другими доказательствами, исследованными в ходе судебного разбирательства.
Потерпевшая А. (проживает в <адрес>) в судебном заседании показала, что Б. приходилась ей двоюродной сестрой.
<данные изъяты>, последний раз они общались по телефону в 2014 году, на состояние здоровья сестра не жаловалась.
Б. была убита в <адрес>, где Б. была предоставлена квартира, об этом она узнала в 2018 году, после похорон из социальной сети от подруги Б..
Из оглашённых в порядке ч.1 ст.281 УПК РФ, показаний свидетеля Г. следует, что её знакомая Б. проживала одна по <адрес>.
<данные изъяты>
Б. была спокойной, неконфликтной, спиртное употребляла по случаю, в состоянии опьянения вела себя немного раскованно, но не агрессивно, сама в конфликт не вмешивалась и не провоцировала.
Со слов Б. ей известно, что та была знакома с Галиевым, проживающим в <адрес>, Б. с Галиевым связывало совместное употребление спиртного, о конфликтах с Галиевым, Б. не сообщала, телесных повреждений на теле Б. она не видела.
После 20.07.2018 она пыталась позвонить Б., но та не отвечала, она ходила к Б. домой, но дверь была закрыта, соседи и их общие знакомые о местонахождении Б. не знали.
Когда 02.08.2018 ей от соседей стало известно об обнаружении трупа в колодце около дома Б., то придя на это место, она опознала в трупе Б. (т.1 л.д.201-203).
Из оглашённых в порядке ч.1 ст.281 УПК РФ, показаний свидетеля Д. (проживает по <адрес>) следует, что её знакомая Б. проживала одна по <адрес>, <данные изъяты>, компаний к себе не водила, спиртное употребляла, Галиев ей знаком через Б..
Последний раз она видела Б. 17-18 июля 2018 года, когда та проходила мимо её окон с Галиевым и ранее ей не знакомым парнем, с тех пор Б. она не видела и когда звонила Б. 24, 25, 28 июля 2018 года, то Б. не отвечала (т.1 л.д.187-192).
Свидетель Е. (сотрудник уголовного розыска) в судебном заседании показал, что Б. он не знал, а с В. и подсудимыми - знаком по роду служебной деятельности, подсудимые злоупотребляли спиртными напитками.
02.08.2018 ему позвонил В. и сообщил, что от Кураковой узнал, что в июле 2018 года она совместно с Лысенко в ходе распития спиртных напитков убили женщину.
Со слов В., в расположенной на N этаже квартире Галиева по <адрес>, Куракова и Лысенко обе избивали женщину, надевали на голову полиэтиленовый пакет, труп сбросили в колодец у того же дома, вынести труп помог Галиев.
В. было сказано, что сначала труп вынесли на балкон, потом скинули оттуда и бросили в колодец.
Прибыв на указанное В. место, он открыл колодец и обнаружил там труп женщины, который располагался вниз головой, сделав обход, он установил личность погибшей Б..
Свидетель В. в судебном заседании показал, что с подсудимыми он был знаком, встречался с Кураковой, племянница которой - Лысенко проживала с Галиевым.
В период с 19 до 27 июля 2018 года, в вечернее время, по приглашению Лысенко, он и Куракова, вместе с Лысенко пришли для распития спиртного к ней домой на <адрес>, в квартиру, расположенную на N этаже.
Через некоторое время туда пришли Галиев и ранее ему не знакомая Б., которая, со слов Галиева, проживала в <адрес>, как пояснил Галиев, они вместе с Б. <данные изъяты>, на лице Б. повреждений не было.
Они распивали спиртное, и когда он сидел между Кураковой и Б., последняя положила на него руку, Куракова сделала ей замечание, потребовала убрать от него руки.
Около 20 часов он ушёл, все остальные остались в квартире, обстановка на момент его ухода была спокойной.
Когда через 3-4 дня он встретился с Кураковой и Галиевым, то Куракова рассказала, что у них произошла драка, она из ревности била Б. по лицу, а Лысенко надела Б. на голову пакет и задушила.
Галиев рассказ Кураковой подтвердил, пояснил, что помог Лысенко вынести труп сначала на балкон, а через 1,5 часа, когда Куракова уже спала, - скинуть труп с балкона и спрятать в колодце.
Прибыв на указанное ими на место, он заглянул в колодец, увидел там труп, о чём сообщил в правоохранительные органы.
Из оглашённых в порядке ч.3 ст.281 УПК РФ, показаний В., в т.ч. следует, что со слов Кураковой, та наносила Б. удары и по лицу, и по телу, а со слов Галиева, перед тем, как надеть Б. на голову пакет, Лысенко также наносила Б. удары (т.1 л.д.153-157).
Согласно протоколу осмотра места происшествия и трупа от 02.08.2018 со схемой и таблицей иллюстраций, объектом осмотра являлся участок местности около дома по <адрес>.
В 4 м от данного здания расположен колодец из бетонных колец, глубиной 2,5 м, оборудованный люком, крышка люка снята, на дне колодца головой вниз находится труп женщины, обувь на трупе отсутствует, труп извлечён.
Труп опачкан влажным грунтом, трупные пятна неразличимы, трупное окоченение разрешено полностью, выражены гнилостные изменения, видны повреждения на слизистой верхней и нижней губ (т.1 л.д.81-89).
Согласно протоколу предъявления трупа для опознания, Г. в нём опознала Б., <данные изъяты> года рождения (т.1 л.д.90-93).
Б., <данные изъяты> года рождения, была документирована паспортом гражданина Российской Федерации, проживала по адресу: <адрес> (т.4 л.д.98, 101).
Согласно протоколу осмотра места происшествия от 02.08.2018 с таблицей иллюстраций, объектом осмотра являлась квартира, расположенная адресу: <адрес>.
Данная квартира расположена на N этаже многоквартирного дома, состоит из коридора, совмещённого санузла, жилой комнаты и балкона.
В ходе осмотра обнаружены пятна, потёки, брызги вещества бурого цвета, в т.ч. - потёки на внутренней поверхности двери санузла и на раковине в санузле (произведены смывы), а также пятна на тюле и пододеяльнике, лежавших в комнате на холодильнике и диване (произведены вырезы).
Кроме того, изъята обнаруженная на диване в комнате одежда, в т.ч. - белая и серая футболки, спортивное трико (т.1 л.д.94-109).
Согласно договору от 13.11.2014, квартира, расположенная адресу: <адрес>, <данные изъяты>, была предоставлена <данные изъяты> Галиеву (т.4 л.д.196-197).
Место происшествия, т.е. вышеуказанная квартира, участок местности и колодец были дополнительно осмотрены 15.05.2019 с участием Галиева, при этом повторно описана планировка квартиры, уточнены размеры её помещений, характеристики балкона и колодца - обстановка сохранилась без существенных изменений, под балконом установлено наличие бетонного отмостка, в колодце - отвода металлической трубы, торчащей из бетонного кольца (т.л.д.112-24).
Согласно протоколам выемки и получения образцов для сравнительного исследования, у Кураковой была изъята её одежда, у судебно-медицинского эксперта - образец крови и одежда с трупа Б., у Кураковой и Лысенко - образцы крови (т.3 л.д.143-145, 147-149, 151-153, 155-157).
Согласно выводам судебно-биологических экспертиз NN 784-787, 820 от 08.08.2018, в смывах с двери в санузел и раковины в санузле, на платье Кураковой, а также на футболке и штанах Б. обнаружены следы крови человека.
На пододеяльнике, футболках белого и серого цветов, спортивном трико обнаружена кровь человека.
На вырезе с тюля обнаружена кровь человека, исключить происхождение которой как от Б., так и от Лысенко и Кураковой не представляется возможным (т.4 л.д.6-9, 18-21, 30-32, 41-44, 53-56).
Согласно выводам судебно-медицинских экспертиз NN 220, 220/1, 220/2, соответственно, от 03.08.2018, 10.12.2018, 22.04.2019, причина смерти Б. не установлена ввиду гнилостных изменений трупа, с учётом выраженности которых и условий нахождения трупа при плюсовой температуре во влажной среде, можно полагать, что давность наступления смерти составляет около 7-14 суток до экспертизы трупа (03.08.2018).
При судебно-медицинской экспертизе трупа, т.ч. выявлены телесные повреждения:
ушибленные раны слизистой верхней и нижней губ, которые образовались от 2 воздействий твёрдого тупого предмета (предметов), применительно к живым лицам данные повреждения, по признаку кратковременного расстройства здоровья относятся к повреждениям, повлёкшим лёгкий вред здоровью,
полный косопоперечный разгибательный перелом тела грудины на уровне прикрепления 3-х рёбер, полные косопоперечные сгибательные переломы 3-8 рёбер слева по среднеключичной линии, которые могли образоваться от 1 или 2 воздействий твёрдого тупого предмета (предметов) в область грудины, применительно к живым лицам, по признаку длительного расстройства здоровья относятся к повреждениям, повлёкшим вред здоровью средней тяжести, образование данных телесных повреждений от воздействия собственной рукой потерпевшей исключается,
полный разгибательный перелом левого большого рога подъязычной кости, который образовался в результате прямого воздействия травмирующей силы в область перелома, возможность его образования при сдавлении шеи потерпевшей руками, полиэтиленовым пакетом и развитие механической асфиксии при сдавлении шеи петлёй из полимерного пакета не исключается, применительно к живым лицам, по признаку длительного расстройства здоровья относится к повреждениям, повлёкшим вред здоровью средней тяжести.
Высказаться о прижизненности причинения вышеуказанных телесных повреждений, последовательности их причинения, не представляется возможным ввиду выраженных гнилостных изменений мягких тканей.
При судебно-химическом исследовании крови выявлен этиловый спирт в концентрации 2,3 промилле, что позволяет полагать о нахождении потерпевшей перед смертью в состоянии алкогольного опьянения.
Механическая асфиксия, согласно "Правилам определения степени тяжести вреда, причинённого здоровью человека", утверждённым Постановлением Правительства РФ от 17.08.2007 N 522, Приложению к приказу Минздравсоцразвития РФ от 24.04.2008 N 194н. (п.6.2.10), квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни (т.3 л.д.169-174, 183-186, 197-200).
Согласно выводам амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы N Б-1429/2018 от 24.08.2018, Куракова хроническим психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики не страдала и не страдает.
<данные изъяты>
<данные изъяты>
<данные изъяты>
В период времени, относящийся к инкриминируемому деянию Куракова во временном психическом расстройстве не находилась, она была в состоянии простого (непатологического) алкогольного опьянения, незадолго до инкриминируемого деяния употребила алкогольные напитки, её действия были мотивированными и целенаправленными, она сохранила воспоминания об инкриминируемом деянии, адекватно контактировала с окружающими, у неё не было бреда, галлюцинации, а также расстройств сознания.
Поэтому, как не страдающая хроническим психическим расстройством, временным психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики Куракова как в период времени, относящийся к инкриминируемому деянию, так и в настоящее время могла и может осознавать фактический характер своих действий, их общественную опасность и руководить ими.
В принудительных мерах медицинского характера по своему психическому состоянию она не нуждается.
В период инкриминируемого деяния в особом психоэмоциональном состоянии физиологического аффекта либо в ином психоэмоциональном состоянии, которое бы имело существенное влияние на её осознание и деятельность (стресс, фрустрация, растерянность), Куракова не находилась.
Деятельность Кураковой по отношению к потерпевшей не имела ни одного этапного облигативного (обязательного) периода для констатации психоэмоционального состояния, имеющего существенное влияние на осознание и деятельность (стресс, фрустрация, растерянность, физиологический аффект).
В деятельности Кураковой не отмечается аффективной взрывной реакции, как ответного состояния на какие-либо противоправные, неправомерные или аморальные действия со стороны потерпевшей в отношении Кураковой.
Деятельность Кураковой на протяжении всего инкриминируемого деяния оставалась стеничной, инициативной, сложно организованной и целенаправленной.
В период инкриминируемого деяния Куракова действовала в рамках своего привычного личностного реагирования с проявлениями агрессивности, эгоцентризма, категоричности.
Индивидуально-психологические особенности Кураковой, нашедшие своё отражение в период инкриминируемого деяния, не имели существенного влияния на её поведение в исследуемой ситуации, не нарушали её свободу волеизъявления и целеполагания (т.4 л.д.66-68).
Согласно выводам амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы N Б-1429/2018 от 24.08.2018, Лысенко хроническим психическим расстройством, временным психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики не страдает и не страдала.
<данные изъяты>
В период времени, относящийся к инкриминируемому деяния, Лысенко во временном психическом расстройстве не находилась, в т.ч. в состоянии патологического опьянения, а была в состоянии простого алкогольного опьянения.
На это указывают сведения об употреблении алкогольных напитков незадолго до инкриминируемого деяния, о мотивированном и целенаправленном характере её действий, сохранности ориентировки и воспоминаний о содеянном, отсутствием психопатологических расстройств в виде бреда, галлюцинаций, расстройств сознания, а также об адекватном контакте с окружающими.
Поэтому, как не страдающая хроническим психическим расстройством, временным психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики. Лысенко как в период времени, относящийся к инкриминируемому ей деянию, так и в настоящее время могла и может осознавать фактический характер своих действий, их общественную опасность и руководить ими.
В принудительных мерах медицинского характера она не нуждается.
В период инкриминируемого деяния в особом психоэмоциональном состоянии физиологического аффекта либо в ином психоэмоциональном состоянии, которое бы имело существенное влияние на её осознание и деятельность (стресс, фрустрация, растерянность), Лысенко не находилась.
Деятельность Лысенко по отношению к потерпевшей не имела ни одного этапного облигативного (обязательного) периода для констатации психоэмоционального состояния, имеющего существенное влияние на осознание и деятельность (стресс, фрустрация, растерянность, физиологический аффект).
В деятельности Лысенко не отмечается аффективной взрывной реакции, как ответного состояния на какие-либо противоправные, неправомерные или аморальные действия со стороны потерпевшей в отношении Лысенко.
Деятельность Лысенко на протяжении всего инкриминируемого деяния оставалась стеничной, инициативной, сложно организованной и целенаправленной.
В период инкриминируемого деяния Лысенко действовала в рамках своего привычного личностного реагирования со стремлением к доминированию любым способом в виде агрессии с внешней направленностью.
Индивидуально-психологические особенности Лысенко, нашедшие своё отражение в период инкриминируемого деяния, не имели существенного влияния на её поведение в исследуемой ситуации, не нарушали её свободу волеизъявления и целеполагания (т.4 л.д.78-80).
Суд считает, что исследованные в судебном заседании доказательства, подтверждающие виновность подсудимых, были получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, в них присутствуют необходимые фактические данные о событии и обстоятельствах преступлений, а также о причастности подсудимых к их совершению.
Подсудимый Галиев дал показания в судебном заседании, а противоречия, возникшие в его показаниях в части нанесения подсудимой Лысенко ударов Б., суд устранил путём оглашения его показаний, которые Галиев подтвердил, возникновение противоречий объяснил давностью событий.
Показания Галиева содержат сведения, имеющие значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, требования уголовно-процессуального закона при даче Галиевым оглашённых показаний соблюдены, оснований для оговора им остальных подсудимых не установлено, показания Галиева, согласуются с другими исследованными доказательствами.
Суд признаёт показания Галиева относимым, допустимым и достоверным доказательством.
Подсудимая Лысенко от дачи показаний в суде отказалась, поэтому в судебном заседании были оглашены ранее данные ею показания.
Оглашённые показания Лысенко подтвердила, пояснила, что её права на предварительном следствии нарушены не были, против проведения её первого допроса в ночное время она не возражала.
Требования ст.164, 46, 173, 174, 166 УПК РФ при проведении допросов Лысенко на предварительном следствии соблюдены, её оглашённые показания содержат сведения, имеющие значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, т.е. являются относимым и допустимым, а в подтверждённой другими исследованными доказательствами части, согласующейся с показаниями Галиева, - достоверным доказательством.
Преуменьшение Лысенко её роли в совершении преступления суд расценивает попыткой смягчить степень своей ответственности за содеянное, поэтому её показания о действиях Кураковой в части применения полимерного пакета к Б. и удушения последней, как не подтверждённые совокупностью других доказательств, суд признаёт недостоверными.
Подсудимая Куракова была допрошена в судебном заседании, где изложила собственную версию обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, в связи с чем её показания являются относимым доказательством.
Противоречия, возникшие в показаниях Кураковой в части описания обстоятельств занятия Б. положения лёжа на полу, последовательности и содержания её с Лысенко действий, непосредственно направленных на удушение Б., в т.ч. цели её посадки на ноги последней и удержания Б. вплоть до наступления её смерти, суд устранил путём оглашения ранее данных Кураковой показаний.
Оглашённые показания Куракова не подтвердила, утверждала о неэффективности оказанной ей на предварительном следствии юридической помощи, пояснила, что протоколы допроса она не читала, на первом допросе находилась в состоянии алкогольного опьянения, также сослалась на проведение первого допроса в ночное время.
Свидетель Ж. в судебном заседании показала, что, входя в состав следственной группы, после конфиденциальной беседы Кураковой с адвокатом, она приняла от Кураковой явку с повинной, оформила задержание и в присутствии защитника допросила Куракову в качестве подозреваемой.
Допрос был проведён в ночное время, т.к. данный случай не терпел отлагательства, возражений против проведения допроса в ночное время и ходатайств о его отложении ни от подозреваемой, ни от защитника не поступало, состояние здоровья Кураковой позволяло провести допрос, Куракова признаков опьянения не обнаруживала.
Перед началом допроса Кураковой были разъяснены процессуальные права, показания в протокол были внесены со слов Кураковой, - до допроса конкретные обстоятельства совершённого преступления ей (Ж.) известны не были, Куракова была лично ознакомлена с протоколом допроса, подписала его, замечаний к протоколу подозреваемая и защитник не имели.
Относительно процедуры проведения в тот же день допроса Кураковой в качестве обвиняемой свидетель Ж. дала суду аналогичные показания.
Основания считать свидетеля Ж. лицом, заинтересованным в исходе рассмотрения уголовного дела, отсутствуют, причин не доверять её показаниям не установлено, непосредственно с данными оглашённых протоколов допроса Кураковой и с другими материалами уголовного дела показания Ж. согласуются.
Утверждение Кураковой о её нахождении в момент допроса в качестве подозреваемой в состоянии алкогольного опьянения показаниями свидетеля Ж. опровергнуто, ничем не подтверждено, признаётся судом недостоверным.
Суд считает, что проведение допроса Кураковой в качестве подозреваемой в ночное время на самом деле отлагательства не терпело, это было обусловлено необходимостью срочного производства первоначальных следственных действий с участием только что задержанной Кураковой, скорейшего установления обстоятельств совершения особо тяжкого преступления против жизни человека, необходимостью немедленного сохранения следов преступления, пресечения возможности возникновения иных препятствий производству по уголовному делу.
С учётом изложенного, суд пришёл к выводу о получении оглашённых в суде показаний Кураковой с соблюдением права на защиту и иных предъявляемых в данном случае требований уголовно-процессуального закона (ст.164, 46, 173, 174, 166 УПК РФ), поэтому признаёт их допустимым доказательством, а как содержащие сведения, имеющие значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, оглашённые показания Кураковой суд признаёт - относимым доказательством.
В части, согласующейся с показаниями Галиева и Лысенко, показания Кураковой в судебном заседании о нанесении ею и Лысенко ударов Б., а также оглашённые показания Кураковой об обстоятельствах удушения Б. суд признаёт достоверными, подтверждёнными совокупностью других исследованных доказательств.
Суд считает, что изменение Кураковой показаний обусловлено её желанием избежать ответственности за убийство, совершённое ею в группе с Лысенко, поэтому показания Кураковой о её непричастности к причинению смерти Б., как не подтверждённые совокупностью других доказательств, суд признаёт недостоверными.
Содержание исследованных в судебном заседании протоколов проверки на месте показаний Кураковой, Лысенко и Галиева, данных ими в качестве подозреваемых, все подсудимые подтвердили.
Эти протоколы, как и остальные исследованные в судебном заседании протоколы следственных действий и иные документы, подтверждающие виновность подсудимых, требованиям уголовно-процессуального закона отвечают.
Содержащиеся в них данные имеют значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, согласуются как между собой, так и с другими исследованными доказательствами, сомнений у суда не вызывают.
Поэтому суд признаёт их относимыми, допустимыми и достоверными доказательствами.
В судебном заседании с согласия сторон были оглашены показания свидетелей Г. и Д., остальные свидетели, а также потерпевшая были допрошены непосредственно в судебном заседании, а противоречия, возникшие в показаниях В. о его осведомлённости со слов Кураковой о совместном нанесении ею и подсудимой Лысенко ударов Б., суд устранил путём оглашения его показаний, которые В. подтвердил, а возникновение противоречий объяснил давностью событий.
Все приведённые выше показания потерпевшей и свидетелей (включая дополненные показания В.) имеют значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу.
Они содержат указание на источники личной осведомлённости каждого об этих обстоятельствах, как между собой, так и с другими доказательствами согласуются, на догадках, предположениях либо слухах не основаны, причин для оговора подсудимых не установлено, а как видно из исследованных в суде протоколов допросов показания свидетелей на предварительном следствии были получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона (ст.164, 187-191, 166 УПК РФ).
Поэтому их показания суд признаёт относимыми, допустимыми и достоверными доказательствами.
Исследованные в судебном заседании заключения экспертиз положениям уголовно-процессуального закона соответствуют, нарушений его требований к порядку их назначения и производства не установлено.
Все эти заключения даны компетентными и квалифицированными экспертами, выводы экспертиз являются полными, ясными, мотивированными и научно обоснованными, противоречий не содержат.
Они имеют значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, согласуются между собой и с другими доказательствами по уголовному делу, сомнений не вызывают.
В связи с чем, исследованные в судебном заседании заключения судебных экспертиз, в т.ч. - комплексных психолого-психиатрических, проведённых Кураковой и Лысенко, судом признаются относимыми, допустимыми и достоверными доказательствами.
Оценив таким образом в соответствии с ч.1 ст.88 УПК РФ каждое из исследованных доказательств с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а все исследованные доказательства в совокупности - с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела, суд признаёт доказанной виновность всех подсудимых в совершении преступлений при обстоятельствах, установленных в судебном заседании.
Суд квалифицирует действия Кураковой и Лысенко по п."ж" ч.2 ст.105 УК РФ, как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершённое группой лиц.
Доказано, что в одни из суток периода с 16 часов 19.07.2018 до 23 часов 27.07.2018 в квартире, расположенной по адресу: <адрес>, Куракова и Лысенко своими совместными действиями причинили смерть Б., возможность причастности к этому других, кроме Кураковой и Лысенко, лиц суд исключает.
Так, Куракова и Лысенко нанесли Б. удары руками в лицо, Куракова - не менее 7 ударов, а Лысенко - не менее 4 ударов, а когда Куракова повалила Б. на пол, то она села Б. на ноги, а Лысенко села Б. на грудь, накинула ей на голову полимерный пакет, скрестила его концы и с силой сдавила органы шеи Б., перекрывая доступ воздуха, одновременно с этим Куракова, сидя на ногах и удерживая Б., подавляла её сопротивление, чем активно содействовала Лысенко в лишении жизни Б..
Своими совместными действиями Куракова и Лысенко причинили Б.:
ушибленные раны слизистой верхней и нижней губ, относящиеся, применительно к живым лицам, к повреждениям, повлёкшим лёгкий вред здоровью,
полный косопоперечный разгибательный перелом тела грудины на уровне прикрепления 3-х рёбер, полные косопоперечные сгибательные переломы 3-8 рёбер слева по среднеключичной линии, относящиеся, применительно к живым лицам, к повреждениям, повлёкшим вред здоровью средней тяжести,
полный разгибательный перелом левого большого рога подъязычной кости, относящийся, применительно к живым лицам, к повреждениям, повлёкшим вред здоровью средней тяжести.
Кроме того, от совместных действий Кураковой и Лысенко у Б. развилась механическая асфиксия, квалифицируемая как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.
Общественно опасными последствиями совместных действий Кураковой и Лысенко является наступление смерти Б., т.е. совершённое ими преступление является оконченным.
Суд считает, что невозможность установления прижизненности повреждений, обнаруженных при производстве судебно-медицинской экспертизы трупа Б., как и причины наступления её смерти ввиду гнилостных изменений трупа указывать на непричастность Кураковой и Лысенко к убийству Б. не может.
В судебном заседании достоверно установлено, что до того, как Куракова повалила Б. на пол и села ей на ноги, а Лысенко - села Б. на грудь и принялась душить последнюю, Б. была жива, проявляла физическую и интеллектуальную активность, разговаривала, уверенно передвигалась, а в процессе её удушения - пыталась освободиться от Кураковой и Лысенко.
Исключительно в результате совместных действий Кураковой и Лысенко в отношении Б. (когда Куракова сидела у неё на ногах, а Лысенко - сидя у неё на груди, сдавливала шею), Б. потеряла сознание, прекратила дыхание, утратила способность к речевому контакту и самостоятельному передвижению, перестала подавать иные признаки жизни, а выполненная тут же проверка наличия у Б. пульса дала отрицательный результат.
Наконец, ещё при перемещении Лысенко и Галиевым, в присутствии Кураковой, тела Б. из жилого помещения квартиры, где произошло её убийство, на балкон (для последующего сокрытия трупа), все трое были убеждены в наступлении смерти Б..
Изложенные обстоятельства, при которых исключалась возможность выживания Б., подтверждают наступление её смерти в результате совместных действий Кураковой и Лысенко.
Суд считает, что мотивом убийства Б. явилась для Кураковой - ревность, т.к. та полагала, что в ходе совместного распития спиртного Б. якобы оказала знаки внимания В., с которым на тот момент Куракова состояла в отношениях, а для Лысенко - возникшие в ходе ссоры личные неприязненные отношения к Б..
Вероятность нахождения Кураковой и Лысенко во время совершения убийства в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта) материалами уголовного дела не подтверждена.
Комиссией экспертов установлено, что в момент совершения убийства Куракова и Лысенко, действовали в рамках своего привычного личностного реагирования: Куракова - с проявлениями агрессивности, эгоцентризма, категоричности, Лысенко - со стремлением к доминированию любым способом в виде агрессии с внешней направленностью.
Данных о нападении на кого-либо из подсудимых со стороны Б. не установлено, а характер её действий и поведения нормам права или морали не противоречил.
Куракова и Лысенко осознавали общественную опасность своих действий, предвидели неизбежность наступления смерти и желали её наступления, т.е. обе действовали с прямым умыслом, на это указывают избранный ими способ и орудие преступления, комплекс причинённых телесных повреждений, степень их тяжести, а также предшествующее преступлению и последующее поведение подсудимых Кураковой и Лысенко.
Они совместно применили к Б. насилие, обе участвовали в процессе лишения её жизни, и каждая из них в отдельности осознавала конечную цель их совместных действий - причинение смерти.
Куракова и Лысенко, обе нанесли Б. удары руками, Куракова, повалив Б. на пол, иммобилизовала последнюю и при совершении Лысенко действий, направленных на прекращение функции дыхания у Б., Куракова продолжала удерживать её, что лишало Б. возможности сопротивляться удушению и облегчило причинение ей смерти.
Смерть Б. наступила на месте преступления, после совместного совершения Кураковой и Лысенко описанных выше умышленных действий, а применение насилия к Б. они прекратили по собственной воле, без оказания на них какого-либо внешнего воздействия, убедившись в наступлении смерти.
После этого попыток оказать помощь Б. ни Куракова, ни Лысенко не совершали, более того Лысенко предприняла меры по сокрытию следов преступления, чему Куракова не препятствовала.
С учётом совокупности изложенного, суд признаёт Куракову и Лысенко соисполнителями убийства Б. и квалифицирует данное преступление совершённым группой лиц.
Учитывая вышеуказанный, установленный в судебном заседании механизм образования переломов тела грудины и рёбер, принимая во внимание отсутствие у Б. других повреждений в области туловища, суд считает необходимым в связи с недоказанностью исключить из объёма обвинения, предъявленного Кураковой и Лысенко, указание на нанесение ими Б. не причинивших последствий ударов ногами по телу: не менее 2-х ударов - Кураковой, не менее 1-го удара - Лысенко.
Кроме того, из объёма обвинения, предъявленного Кураковой и Лысенко, суд исключает и указание на причинение ими Б. ушиблено-рваной раны левой теменно-височной области.
Оказание каких-либо травмирующих воздействий в данную область ни Кураковой, ни Лысенко органами предварительного следствия не вменялось.
Объективные данные о прижизненном причинении Б. раны в этой области отсутствуют, под балконом квартиры Галиева, откуда был сброшен труп, имеется бетонный отмосток, а в колодце, где труп был спрятан, обнаружен торчащий из стены отвод металлической трубы.
При таком положении, у суда возникли сомнения в образовании данной раны именно в процессе убийства Б..
Эти сомнения в ходе судебного разбирательства устранить не удалось, поэтому в силу требований ч.3 ст.14 УПК РФ суд должен их толковать в пользу подсудимых.
Действия Галиева суд квалифицирует по ст.316 УК РФ, как заранее не обещанное укрывательство особо тяжкого преступления.
Доказано, что в момент совершения Кураковой и Лысенко убийства Б., Галиев находился в вышеуказанной квартире и присутствовал при совершении данного преступления.
Скрыть следы преступления, очевидцем которого он явился, Галиев заранее не обещал, но оказал исполнителям преступления активную помощь в сокрытии его следов - совместно с Лысенко вынес труп Б. из жилого помещения квартиры на балкон, сбросил труп с балкона, перенёс труп к колодцу тепловой сети и поместил туда, а затем накрыл колодец крышкой.
Таким способом Галиевым от правоохранительных органов, вопреки интересам правосудия, были сокрыты следы преступления (убийства, то есть умышленного причинения смерти другому человеку, совершённого группой лиц), которое согласно ч.5 ст.15 УК РФ отнесено к категории особо тяжких.
Суд признаёт Галиева, лично выполнившего действия, направленные на сокрытие следов преступления, совершённого другими лицами, исполнителем инкриминированного ему преступления, а совершённое им деяние - оконченным с момента совершения указанных действий.
Галиев действовал с прямым умыслом - он, укрывая конкретное преступление, сознавал общественную опасность своих действий по сокрытию следов преступления, предвидел возможность в результате их совершения общественно опасных последствий и желал этого, а именно - чтобы следы преступления были сокрыты и не дошли до сведения правоохранительных органов.
Совершение лично Галиевым каких-либо противоправных действий в отношении Б. либо имущества последней не установлено, супругом либо близким родственником лиц, причинивших ей смерть, он не является, стало быть, освобождению от уголовной ответственности в соответствии с примечанием к ст.316 УК РФ Галиев не подлежит.
Никто из подсудимых <данные изъяты>, каждый из них получил достаточный уровень образования и имеет определённый жизненный опыт.
В ходе всего производства по уголовному делу, сомнений во вменяемости Галиева не возникало, а Кураковой и Лысенко были проведены судебные комплексные психолого-психиатрические экспертизы, и их выводы, как указано выше, суд признал достоверными.
Со всеми подсудимыми был установлен адекватный речевой контакт в судебном заседании, где они в соответствии с самостоятельно избранным способом защиты определённо выразили каждый своё отношение к предъявленному обвинению, активно участвовали в исследовании доказательств, использовали свои процессуальные права.
Исходя из чего, суд повода усомниться в психическом статусе подсудимых не усматривает и признаёт Куракову, Лысенко и Галиева вменяемыми в отношении инкриминированных им деяний, подлежащими уголовной ответственности за совершённые преступления.
При назначении подсудимым наказания суд, руководствуясь ч.3 ст.60, ч.1 ст.67 УК РФ, вместе с характером и степенью общественной опасности совершённых преступлений, учитывает личность подсудимых, наличие у каждого обстоятельства, отягчающего наказание, обстоятельств, смягчающих наказание, влияние наказания на исправление подсудимых и условия жизни их семей, а в отношении Кураковой и Лысенко - также характер и степень фактического участия каждой в совершении преступления в соучастии, значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер причинённого вреда.
Куракова и Лысенко подвергались административной ответственности по ст.5.35 КоАП РФ, к уголовной ответственности привлечены впервые.
Куракова <данные изъяты>, в отношении несовершеннолетнего ребёнка, <данные изъяты> года рождения, <данные изъяты>, кроме того, имеет <данные изъяты> малолетних детей, <данные изъяты>
Лысенко <данные изъяты>, имеет <данные изъяты> малолетних детей, <данные изъяты> годов рождения, <данные изъяты>
Куракова и Лысенко <данные изъяты>, характеризуются отрицательно, <данные изъяты>
Заболеваний, <данные изъяты> (не подпадающих под Перечень, утверждённый Постановлением Правительства Российской Федерации от 06.02.2004 N 54), Куракова и Лысенко не имеют, <данные изъяты>
Галиев не судим, <данные изъяты>, имеет малолетнего ребёнка, <данные изъяты> года рождения, характеризуется положительно, <данные изъяты>
Согласно ч.1.1 ст.63 УК РФ, исходя из характера и степени общественной опасности преступлений, обстоятельств их совершения и личности подсудимых, суд считает необходимым признать обстоятельством, отягчающим наказание каждого подсудимого, совершение ими преступлений в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.
Факт совершения подсудимыми преступлений в состоянии алкогольного опьянения достоверно установлен совокупностью вышеизложенных доказательств об употреблении ими в период совершения преступлений спиртных напитков - показаниями самих подсудимых, свидетельскими показаниями, выводами комплексных судебных психолого-психиатрических экспертиз.
Лысенко в суде подтвердила, что нахождение в состоянии алкогольного опьянения повлияло на её поведение, пояснила, что трезвой она бы преступление не совершила.
Аналогичные пояснения о влиянии алкогольного опьянения на их поведение давали и остальные подсудимые на разных этапах производства по уголовному делу, а их последующие утверждения об обратном суд признаёт несостоятельными, расценивает попыткой смягчить степень своей ответственности за совершённые преступления.
На основании п."г","и" ч.1 ст.61 УК РФ в качестве обстоятельств, смягчающих наказание всем подсудимым, суд учитывает наличие у них малолетних детей (в т.ч. у Кураковой - <данные изъяты> годов рождения), а также явку Кураковой и Лысенко с повинной, активное способствование всех подсудимых раскрытию и расследованию преступлений, выразившееся в неоднократной даче подробных показаний об обстоятельствах их совершения.
Кроме того, согласно ч.2 ст.61 УК РФ суд считает возможным учесть подсудимым в качестве смягчающих наказание обстоятельств, не предусмотренных ч.1 ст.61 УК РФ, то, что они не судимы, признание вины, раскаяние в содеянном, состояние здоровья каждого, <данные изъяты> возраст Лысенко, положительную характеристику Галиева, <данные изъяты>
Оснований для признания в качестве смягчающего наказания обстоятельства наличие у Кураковой ребёнка, <данные изъяты> года рождения, <данные изъяты>, суд не усматривает.
Суд считает, что ни одно из обстоятельств, смягчающих наказание, ни их совокупность, существенно уменьшить степень общественной опасности преступлений, совершённых подсудимыми, не могут, и положения ст.64 УК РФ ни к кому из них не применяет.
Следовательно, и основания для обсуждения вопросов о возможности считать наказание, назначаемое Кураковой и Лысенко, условным согласно ч.1 ст.73 УК РФ, а также отсрочки отбывания им наказания в порядке ч.1 ст.82 УК РФ - отсутствуют.
В связи с наличием обстоятельства, отягчающего наказание, положения ч.1 ст.62 УК РФ ни к кому из подсудимых не применяются, и возможность применения положений ч.6 ст.15 УК РФ при назначении наказания Кураковой и Лысенко также исключена.
Суд считает, что без реального отбывания Кураковой и Лысенко наказания в виде лишения свободы на длительный срок достичь их надлежащего исправления, полностью восстановить социальную справедливость и действительно предупредить совершение новых преступлений, т.е. обеспечить достижение целей наказания, предусмотренных ч.2 ст.43 УК РФ, будет невозможно.
Назначенное наказание на условиях жизни семей Кураковой и Лысенко существенно отразиться не может, т.к. <данные изъяты>
Объективные препятствия отбыванию Кураковой и Лысенко наказания в виде лишения свободы по состоянию здоровья отсутствуют.
При назначении Кураковой и Лысенко обязательного дополнительного наказания в виде ограничения свободы, с учётом сведений о их личности, характера совершённого ими преступления и обстоятельств содеянного, суд считает необходимым установить каждой ограничения на изменение места жительства и пребывания без согласия уголовно-исполнительной инспекции и на выезд без её согласия за пределы территории муниципального образования, в котором Куракова и Лысенко будут проживать после отбытия основного наказания в виде лишения свободы, а также возложить на каждую обязанность по периодической явке для регистрации в указанную инспекцию.
В целях обеспечения исполнения приговора меру пресечения, избранную Кураковой и Лысенко, осуждаемым к реальному лишению свободы, суд в соответствии с ч.2 ст.97 УПК РФ оставляет без изменения - в виде заключения под стражу.
Согласно п."б" ч.1 ст.58 УК РФ отбывание наказания Кураковой и Лысенко, осуждаемым к лишению свободы за особо тяжкое преступление, суд определяет в исправительной колонии общего режима, и в соответствии с п."б" ч.3.1 ст.72 УК РФ время содержания их под стражей с дат их задержания (Кураковой - с 02.08.2018, Лысенко - с 03.08.2018) до дня вступления приговора в законную силу в срок лишения свободы засчитывает каждой из расчёта 1 день содержания под стражей за 1,5 дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.
В связи с наличием обстоятельства, отягчающего наказание, несмотря на отсутствие у Галиева судимости, препятствия, установленные ч.1 ст.56 УК РФ, для назначения ему наказания в виде лишения свободы за преступление небольшой тяжести отсутствуют.
Суд считает, что Галиеву должно быть назначено наказание в виде лишения свободы, но учитывая характер и степень общественной опасности совершённого Галиевым преступления, его личность, в т.ч. отягчающее и смягчающие обстоятельства, суд считает, что исправления Галиева будет возможно достичь без реального отбывания лишения свободы при условном осуждении в соответствии со ст.73 УК РФ.
Для достижения целей исправления Галиева и предупреждения совершения им новых преступлений в течение испытательного срока, на него необходимо возложить исполнение обязанностей, способствующих его исправлению, а именно не менять постоянного места жительства без уведомления уголовно-исполнительной инспекции, а также периодически являться туда для регистрации.
Избранную Галиеву меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении следует оставить без изменения до вступления приговора в законную силу.
Органами предварительного расследования к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств приобщены и хранятся в СО по <адрес> СУ СК России по <адрес> футболка Б., отрезки марли и ткани с образцами крови Б., Кураковой, Лысенко, вырез с тюля, произведённый при осмотре места происшествия.
Решая согласно ч.3 ст.81 УПК РФ вопрос о вещественных доказательствах, суд считает, что футболка подлежит передаче по принадлежности, а при невостребованности - уничтожению, а остальные, не представляющие материальной ценности предметы, должны быть уничтожены.
Руководствуясь ст.307-309 УПК РФ,
ПРИГОВОРИЛ:
Признать Куракову Раису Александровну виновной в совершении преступления, предусмотренного п."ж" ч.2 ст.105 УК РФ, за которое назначить ей наказание в виде лишения свободы на срок 11 (одиннадцать) лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима, с ограничением свободы на срок 1 (один) год, срок лишения свободы исчислять со дня вступления приговора в законную силу.
Согласно п."б" ч.3.1 ст.72 УК РФ зачесть Кураковой Раисе Александровне в срок лишения свободы время содержания под стражей с 02.08.2018 до дня вступления приговора в законную силу из расчёта один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.
Согласно ч.1 ст.53 УК РФ установить Кураковой Раисе Александровне в период отбытия ею ограничения свободы ограничения:
не изменять без согласия уголовно-исполнительной инспекции место жительства и пребывания, не выезжать без согласия уголовно-исполнительной инспекции за пределы территории муниципального образования, в котором она будет проживать после отбытия наказания в виде лишения свободы,
возложить на Куракову Раису Александровну в период отбытия ею ограничения свободы обязанность являться в уголовно-исполнительную инспекцию 2 (два) раза в месяц для регистрации.
Признать Лысенко Веронику Николаевну виновной в совершении преступления, предусмотренного п."ж" ч.2 ст.105 УК РФ, за которое назначить ей наказание в виде лишения свободы на срок 12 (двенадцать) лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима, с ограничением свободы на срок 1 (один) год, срок лишения свободы исчислять со дня вступления приговора в законную силу.
Согласно п."б" ч.3.1 ст.72 УК РФ зачесть Лысенко Веронике Николаевне в срок лишения свободы время содержания под стражей с 03.08.2018 до дня вступления приговора в законную силу из расчёта один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.
Согласно ч.1 ст.53 УК РФ установить Лысенко Веронике Николаевне в период отбытия ею ограничения свободы ограничения:
не изменять без согласия уголовно-исполнительной инспекции место жительства и пребывания, не выезжать без согласия уголовно-исполнительной инспекции за пределы территории муниципального образования, в котором она будет проживать после отбытия наказания в виде лишения свободы,
возложить на Лысенко Веронику Николаевну в период отбытия ею ограничения свободы обязанность являться в уголовно-исполнительную инспекцию 2 (два) раза в месяц для регистрации.
Признать Галиева Романа Мохэррэмовича виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.316 УК РФ, за которое назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 1 (один) год.
Согласно ст.73 УК РФ наказание, назначенное Галиеву Роману Мохэррэмовичу, считать условным с испытательным сроком 1 (один) год, испытательный срок исчислять со дня вступления приговора в законную силу.
Зачесть Галиеву Роману Мохэррэмовичу в испытательный срок время со дня провозглашения приговора, т.е. с 31.10.2019 до дня вступления приговора в законную силу.
Возложить на Галиева Романа Мохэррэмовича в течение испытательного срока обязанности:
не менять постоянного места жительства без уведомления уголовно-исполнительной инспекции, являться в уголовно-исполнительную инспекцию 2 (два) раза в месяц для регистрации.
До вступления приговора в законную силу меры пресечения оставить без изменения:
Кураковой Раисе Александровне и Лысенко Веронике Николаевне - заключение под стражу, содержать их под стражей в ФКУ СИЗОN ГУФСИН России по <адрес>,
Галиеву Роману Мохэррэмовичу - подписку о невыезде и надлежащем поведении.
После вступления приговора в законную силу, хранящиеся в СО по <адрес> СУ СК России по <адрес> вещественные доказательства:
футболку с капюшоном и рукавами передать А., при невостребованности - уничтожить,
отрезки марли и ткани с образцами крови, вырез с тюля - уничтожить.
Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции в течение 10 суток со дня постановления, а осуждёнными, содержащимися под стражей, - в тот же срок со дня вручения им копии приговора.
Осуждённые вправе ходатайствовать о своём участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, а также поручать осуществление своей защиты в суде апелляционной инстанции избранным ими защитникам либо ходатайствовать перед судом апелляционной инстанции о назначении им защитников.
Об этом они должны указать в своих апелляционных жалобах, в возражениях на апелляционное представление или на апелляционные жалобы других лиц либо в отдельных ходатайствах, подлежащих подаче в течение 10 суток со дня вручения им копий приговора, апелляционного представления или апелляционных жалоб других лиц.
Председательствующий
Судья Ф.В. Потапов


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка