Решение от 05 мая 2014 года №2-333/14

дело № 2-333/14
 
РЕШЕНИЕ
 
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
 
    05 мая 2014 года г.Оха, Сахалинская область
 
    Охинский городской суд Сахалинской области в составе председательствующего судьи Разяповой Е.М., при ведении протокола судебного заседания секретарем Политовой Л.А., с участием истца ФИО2, представителей истца ФИО27 и ФИО24, представителя ответчика муниципального унитарного предприятия <данные изъяты> ФИО23, прокурора ФИО5, рассмотрев в помещении Охинского городского суда Сахалинской области в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО2 к муниципальному унитарному предприятию <данные изъяты> муниципального образования городской округ <данные изъяты> о признании незаконным приказа от ДД.ММ.ГГГГ № о расторжении трудового договора, восстановлении на работе в должности контролера-кассира № разряда на участке <адрес>, взыскании средней заработной платы за время вынужденного прогула со дня увольнения ДД.ММ.ГГГГ по день принятия решения, денежной компенсации морального вреда, причиненного незаконным увольнением, в размере <данные изъяты> рублей,
 
установил:
 
    29 января 2014 года ФИО2 обратилась с иском к муниципальному унитарному предприятию <данные изъяты> (далее - МУП <данные изъяты> в котором просит признать незаконным приказ от ДД.ММ.ГГГГ № о расторжении трудового договора, восстановить на работе в должности контролера-кассира № разряда на участке <адрес>, взыскать с ответчика среднюю заработную плату за время вынужденного прогула со дня увольнения ДД.ММ.ГГГГ по день принятия судом решения (л.д.2-3 том 1).
 
    21 февраля 2014 истцом заявлено требование о денежной компенсации морального вреда, причиненного увольнением, в размере <данные изъяты> рублей (л.д.1-3, 67 том 2).
 
    В судебном заседании истец требования к ответчику поддержала. В обоснование иска указала, что ее увольнение по основанию сокращения штата произведено ответчиком с нарушением трудового законодательства, а именно без учета мотивированного мнения выборного органа первичной профсоюзной организации, членом которой она является (л.д.201-203,210-211 том 1). Работодателю было известно, что она является членом профсоюза, поскольку ежемесячно удерживал из ее заработной платы членские профсоюзные взносы и перечислял их по ее письменному заявлению от ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет <данные изъяты>. При увольнении ответчик не учел наличие у нее несовершеннолетнего сына, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, мужа - неработающего пенсионера, не предложил свободные вакансии. Незаконным увольнением ей был причинен моральный вред, выразившийся в нравственных переживаниях, а также в обострении заболеваний.
 
    Ответчик с требованиями истца не согласен, его представитель представил отзыв на иск (л.д.31-36 том 1), доводы которого озвучил в судебном заседании (л.д.195-196 том 1), утверждает, что истец был уволен в связи с сокращением штата работников предприятия, которое действительно имело место, с соблюдением установленной законом процедуры увольнения. Свободных вакансий, которые по утверждению истца могли быть ей предложены в соответствии с ее квалификацией либо не требующие таковой, в действительности ответчик не имел. Оснований для определения преимущества на оставление на работе не было, поскольку были сокращены все штатные должности контролеров-кассиров. Ответчик утверждает, что не знал о наличии в его организации первичной профсоюзной организации (далее - ППО) <данные изъяты>, членом которой является истец, поскольку указанная профсоюзная организация не уведомляла ответчика о создании ППО. О ППО указанного профсоюза на своем предприятии ответчик узнал, когда получил копию настоящего иска. Об этом не поставила в известность работодателя и сама истец, в частности получив своевременно уведомление о ее предстоящем увольнении. Заявление истца от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.181 том 1), согласно которому работник просит ежемесячно удерживать из ее заработной платы профсоюзные взносы в пользу <данные изъяты>, не содержит сведений о наличии на предприятии ППО указанной профсоюзной организации. Таким образом, данное заявление, по мнению ответчика, не является прямым доказательством того, что работодатель был поставлен в известность о создании ППО на его предприятии. Обязанность работодателя при сокращении штата работников, установленная в отношении работника, являющего членом профсоюзной организации, возникает тогда, когда данная профсоюзная организация, членом которой является работник, имеет ППО в организации работодателя. В личном деле истца также не имеется сведений о том, что она является членом ППО <данные изъяты> на предприятии ответчика. Кроме того, ответчик ссылается на пункт 5 статьи 86 Трудового кодекса Российской Федерации, устанавливающий прямой запрет для работодателя получать и обрабатывать персональные данные работника о его членстве в общественных объединениях или его профсоюзной деятельности. По мнению представителя ответчика, из совокупности изложенного следует, что работодатель не знал и не мог знать о наличии ППО в своей организации и членстве истца в ней, при отсутствии сообщения о ее создании от вышеуказанной профсоюзной организации и самого истца, непосредственно заинтересованного в своем трудоустройстве, более того, не вправе был по своей инициативе выяснять это обстоятельство. К примеру, в организации ответчика с ДД.ММ.ГГГГ года также действует первичная профсоюзная организация другого отраслевого профсоюза – <данные изъяты>, ее председатель письменно уведомил ответчика о своем существовании, в свою очередь ответчик уведомил о сокращении штата данный первичный профсоюзный орган и учел его мнение по этому вопросу (л.д.126,174 том 1). Также, необоснованным считает требование истца о компенсации морального вреда, поскольку оно не подтверждено какими-либо доказательствами (л.д.55 том 2).
 
    Прокурор полагал необходимым восстановить истца на работе и компенсировать ему моральный вред.
 
    Выслушав стороны, свидетелей, прокурора, исследовав представленные доказательства, суд пришел к следующим выводам.
 
    Право определять численность и штат работников принадлежит исключительно работодателю. Реализуя закрепленные Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 34, часть 2 статьи 35) права, работодатель в целях осуществления эффективной экономической деятельности и рационального управления имуществом вправе самостоятельно, под свою ответственность принимать необходимые кадровые решения (подбор, расстановка, увольнение персонала), обеспечивая при этом в соответствии с требованиями статьи 37 Конституции Российской Федерации закрепленные трудовым законодательством гарантии трудовых прав работников. Поэтому вопрос обоснованности сокращения численности или штата работников не входит в компетенцию суда, установлению подлежит лишь обстоятельство того, имело ли место данное сокращение в действительности.
 
    Поскольку принятие решения об изменении структуры, штатного расписания, численного состава работников организации относится к исключительной компетенции работодателя, он вправе расторгнуть трудовой договор с работником в связи с сокращением численности или штата работников организации (пункт 2 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации) при условии соблюдения закрепленного Трудовым кодексом Российской Федерации порядка увольнения и гарантий, направленных против произвольного увольнения.
 
    Так, согласно пункту 2 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае сокращения численности или штата работников организации.
 
    Увольнение по основаниям, указанным в пунктах 2 и 3 настоящей статьи, допускается, если невозможно перевести работника с его согласия на другую работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации работника, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом его состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.
 
    В силу статьи 82 Трудового кодекса Российской Федерации при принятии решения о сокращении численности или штата работников организации, индивидуального предпринимателя и возможном расторжении трудовых договоров с работниками в соответствии с пунктом 2 части первой статьи 81 настоящего Кодекса работодатель обязан в письменной форме сообщить об этом выборному органу первичной профсоюзной организации не позднее, чем за два месяца до начала проведения соответствующих мероприятий, а в случае, если решение о сокращении численности или штата работников может привести к массовому увольнению работников - не позднее чем за три месяца до начала проведения соответствующих мероприятий. Критерии массового увольнения определяются в отраслевых и (или) территориальных соглашениях.
 
    В соответствии со статьей 179 Трудового кодекса Российской Федерации при сокращении численности или штата работников преимущественное право на оставление на работе предоставляется работникам с более высокой производительностью труда и квалификацией.
 
    При равной производительности труда и квалификации предпочтение в оставлении на работе отдается: семейным - при наличии двух или более иждивенцев (нетрудоспособных членов семьи, находящихся на полном содержании работника или получающих от него помощь, которая является для них постоянным и основным источником средств к существованию); лицам, в семье которых нет других работников с самостоятельным заработком; работникам, получившим в период работы у данного работодателя трудовое увечье или профессиональное заболевание; инвалидам Великой Отечественной войны и инвалидам боевых действий по защите Отечества; работникам, повышающим свою квалификацию по направлению работодателя без отрыва от работы.
 
    Коллективным договором могут предусматриваться другие категории работников, пользующиеся преимущественным правом на оставление на работе при равной производительности труда и квалификации.
 
    Увольнение работников, являющихся членами профсоюза, по основаниям, предусмотренным пунктами 2, 3 или 5 части первой статьи 81 настоящего Кодекса производится с учетом мотивированного мнения выборного органа первичной профсоюзной организации в соответствии со статьей 373 настоящего Кодекса.
 
    Статьей 373 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что при принятии решения о возможном расторжении трудового договора в соответствии с пунктами 2, 3 или 5 части первой статьи 81 настоящего Кодекса с работником, являющимся членом профессионального союза, работодатель направляет в выборный орган соответствующей первичной профсоюзной организации проект приказа, а также копии документов, являющихся основанием для принятия указанного решения.
 
    Федеральный закон от 12 января 1996 года № 10-ФЗ «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности», Трудовой кодекс Российской Федерации (статьи 29, 370, 372, 373) предоставили профсоюзам право на представительство и защиту социально-трудовых прав и интересов работников, которое носит универсальный характер.
 
    В силу статьи 29 Трудового кодекса Российской Федерации представителями работников в социальном партнерстве являются профессиональные союзы и их объединения, иные профсоюзные организации, предусмотренные уставами общероссийских профсоюзов, или иные представители, избираемые работниками в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом. Интересы работников организации при проведении коллективных переговоров, заключении и изменении коллективного договора, осуществлении контроля за его выполнением, а также при реализации права на участие в управлении организацией, рассмотрении трудовых споров работников с работодателем представляют первичная профсоюзная организация или иные представители, избираемые работниками.
 
    Согласно пункту 2 статьи 2 Федерального закона от 12 января 1996 года № 10-ФЗ «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» каждый, достигший возраста 14 лет и осуществляющий трудовую (профессиональную) деятельность, имеет право по своему выбору создавать профсоюзы для защиты своих интересов, вступать в них, заниматься профсоюзной деятельностью и выходить из профсоюзов. Это право реализуется свободно, без предварительного разрешения.
 
    При этом в соответствии со статьей 3 указанного Закона под первичной профсоюзной организацией понимается - добровольное объединение членов профсоюза, работающих, как правило, на одном предприятии, в одном учреждении, одной организации независимо от форм собственности и подчиненности, действующее на основании положения, принятого им в соответствии с уставом, или на основании общего положения о первичной профсоюзной организации соответствующего профсоюза.
 
    По смыслу закона первичная профсоюзная организации создается работниками предприятия в целях реализации их трудовых прав в правоотношениях с конкретным работодателем, а также третьими лицами (органами власти и управления) через профсоюзный орган.
 
    Исходя из приведенных норм, в том числе статьи 373 Трудового кодекса Российской Федерации, значимыми по делу обстоятельствами, подлежащими выяснению, являются вопросы о том, является ли действительно истец членом профсоюза, имеет ли данный профсоюз соответствующую первичную профсоюзную организацию, знал ли об этом работодатель, а если знал, то направлялись ли им в выборный орган соответствующей первичной профсоюзной организации проект приказа, а также копии документов, послуживших основанием для увольнения истца, не злоупотребил ли истец свои правом, сокрыв от работодателя, что он является членом профсоюза.
 
    Также в силу статьи 180 Трудового кодекса Российской Федерации, при проведении мероприятий по сокращению численности или штата работников организации работодатель обязан предложить работнику другую имеющуюся работу (вакантную должность) в соответствии с частью третьей статьи 81 настоящего Кодекса.
 
    О предстоящем увольнении в связи с ликвидацией организации, сокращением численности или штата работников организации работники предупреждаются работодателем персонально и под роспись не менее чем за два месяца до увольнения.
 
    Соответствующие разъяснения по вопросам увольнения даны в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации». В пункте 23 данного Постановления в частности указано, что при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.
 
    В случае несоблюдения работодателем требований закона о предварительном (до издания приказа) получении согласия соответствующего вышестоящего выборного профсоюзного органа на расторжение трудового договора либо об обращении в выборный орган соответствующей первичной профсоюзной организации за получением мотивированного мнения профсоюзного органа о возможном расторжении трудового договора с работником, когда это является обязательным, увольнение работника является незаконным и он подлежит восстановлению на работе (пункт 26 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2).
 
    Согласно пункту 29 этого же Постановления, в соответствии с частью третьей статьи 81 Кодекса увольнение работника в связи с сокращением численности или штата работников организации индивидуального предпринимателя допускается, если невозможно перевести работника с его письменного согласия на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации работника, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом его состояния здоровья. Судам следует иметь в виду, что работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. При решении вопроса о переводе работника на другую работу необходимо также учитывать реальную возможность работника выполнять предлагаемую ему работу с учетом его образования, квалификации, опыта работы.
 
    При этом необходимо иметь в виду, что расторжение трудового договора с работником по пункту 2 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации возможно при условии, что он не имел преимущественного права на оставление на работе (статья 179 Трудового кодекса Российской Федерации) и был предупрежден персонально и под расписку не менее чем за два месяца о предстоящем увольнении (часть 2 статьи 180 Трудового кодекса Российской Федерации).
 
    Статья 234 Трудового кодекса Российской Федерации обязывает работодателя возместить работнику не полученный им заработок во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться. Такая обязанность, в частности, наступает, если заработок не получен в результате его незаконного увольнения.
 
    На основании статьи 394 Трудового кодекса Российской Федерации, в случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконными работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор.
 
    Орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула или разницы в заработке за все время выполнения нижеоплачиваемой работы.
 
    На основании статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
 
    Согласно пункту 63 вышеуказанного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 работник имеет право на компенсацию морального вреда во всех случаях нарушения его трудовых прав работодателем, сопровождающихся нравственными и физическими страданиями.
 
    Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» определено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.).
 
    Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с временным ограничением или лишением каких-либо прав.
 
    Для возложения на ответчика обязанности компенсации морального вреда необходимо наличие его вины и причинно-следственной связи между наступившим вредом и действиями ответчика.
 
    При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
 
    Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ истец была принята ответчиком на работу на должность контролера-кассира № разряда на участке <адрес> согласно приказу от ДД.ММ.ГГГГ № №, трудовому договору сторон от ДД.ММ.ГГГГ № и дополнительному соглашению к нему от ДД.ММ.ГГГГ № (л.д.5-11 том 1).
 
    По должностной инструкции (л.д.239 том 1) контролер-кассир № разряда относится к категории рабочих; на его должность принимается лицо, имеющее начальное профессиональное образование или среднее полное (общее) образование и специальную подготовку по установленной программе без предъявления требований к стажу работы; основная обязанность – денежные расчеты с населением за жилищно-коммунальные услуги.
 
    Приказом от ДД.ММ.ГГГГ № (л.д.125 том 1) ответчик принял решение исключить с ДД.ММ.ГГГГ из штатного расписания четыре должности контролеров-кассиров на своих участках в селах <адрес> - <данные изъяты>. Данное решение принято на основании экспертного заключения Региональной энергетической комиссии Сахалинской области от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.86-114 том 1), на листе 16 которого (л.д.101 том 1) ответчику, в частности, рекомендовано откорректировать численность персонала исключением должностей контролеров-кассиров в целях оптимизации тарифов на предоставляемые населению услуги (водоснабжение и водоотведение).
 
    Указанное решение о сокращении штатных должностей контролеров-кассиров с ДД.ММ.ГГГГ и увольнении ДД.ММ.ГГГГ доведено ответчиком до сведения истца ДД.ММ.ГГГГ, то есть не позднее двух месяцев до увольнения, о чем свидетельствует ее подпись в получении уведомления о сокращении занимаемой должности в соответствии с новым штатным расписанием (л.д.12 том 1). О предстоящем сокращении штата и увольнении работников ответчик также информировал ДД.ММ.ГГГГ территориальный орган занятости населения в соответствии с пунктом 2 статьи 25 Федерального закона от 19 апреля 1991 года № 1032-1 «О занятости населения в Российской Федерации» и Охинского городского прокурора (л.д.127-128,212 том 1).
 
    На основании приказа ответчика от ДД.ММ.ГГГГ № истец уволена ДД.ММ.ГГГГ по сокращению штата работников на основании пункта 2 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации (л.д.13 том 1).
 
    Копию данного приказа об увольнении, трудовую книжку истец получила ДД.ММ.ГГГГ (л.д.12 том 3), то есть в первый рабочий день после установленных нерабочих праздничных дней. Из представленного ответчиком акта от ДД.ММ.ГГГГ следует, что ДД.ММ.ГГГГ истцу не выдана трудовая книжку в виду ее неявки (л.д.183 том 1). Содержание данного акта согласуется с пояснениями истца, изложенными в протоколах судебных заседаний от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.196 том 1), от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.63 том 2), согласно которым ДД.ММ.ГГГГ истец, будучи уведомлена о дне ее увольнения, ДД.ММ.ГГГГ за получением трудовой книжки не явилась, в первом случае указала причину неявки к ответчику - буран, во второй раз сослалась на то, что находилась дома и ожидала вызова от ответчика. На основании изложенного, суд не усматривает вины ответчика в получении истцом трудовой книжки не в день увольнения (не в последний день работы).
 
    Расчет с истцом (в том числе заработная плата за декабрь 2013 года и выходное пособие в размере среднемесячного заработка при увольнении по сокращению штатной должности) произведен в день его увольнения, что подтверждается представленным ответчиком платежным поручением от ДД.ММ.ГГГГ № (л.д.237 том 1).
 
    Из анализа представленных ответчиком штатных расписаний на 2013 и 2014 годы (л.д.114-124 том 1), списков работников МУП <данные изъяты> по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ (л.д.13-20 том 3) видно, что сокращение штата и численности действительно произошло. Так по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ штатная численность ответчика составляла 122,3 единиц должностей (списочная - 122 человека), включая 4 должности контролеров-кассиров, а по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ – 114,8 единиц должностей (списочная - 114 человек), то есть штат сокращен на 8,5 единиц, в том числе: все 4 должности контролеров - кассиров и, как пояснил представитель ответчика и следует из представленных документов (штатных расписаний и списков работников), и 4,5 вакантные должности: 2 должности слесарей-сантехников, 1 должность слесаря по обслуживанию теплосетей, 1 должность оператора котельного оборудования, 0,5 единицы должности диспетчера.
 
    Также, проанализировав пояснения представителя ответчика (протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ на л.д.64 том 2), изучив представленные им документы, а именно: книгу движения трудовых книжек и вкладышей к ним в части сведений в отношении принятых на работу и уволенных в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ работников ФИО6, ФИО7, ФИО17, ФИО8 (л.д. 242-243 том 1), приказы о приеме на работу оператором котельной от ДД.ММ.ГГГГ и прекращении трудового договора от ДД.ММ.ГГГГ с ФИО6 (л.д.19,20 том 2), трудовую книжку данного работника (л.д. 21-31 том 2), его заявление об увольнении по собственному желанию (л.д.51 том 2), удостоверение оператора котельной (л.д.52-53 том 2), приказ о прекращении трудового договора со слесарем по ремонту и обслуживанию тепловых сетей ФИО9 от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.56 том 2), должностную инструкцию слесаря по ремонту оборудования (л.д.57-60 том 3), приказ о прекращении трудового договора с машинистом насосных установок ФИО9 от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.23 том 3), приказ о приеме на работу машинистом насосных установок ФИО7 от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.28 том 3), производственную инструкцию машиниста насосных установок (л.д.88-90 том 2, л.д.48-51 том 3), приказы о приеме на работу оператором котельной ФИО17 от ДД.ММ.ГГГГ и прекращении с ней трудового договора от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.29-30 том 3), выписку из Правил устройства и безопасной эксплуатации паровых котлов…, утвержденных приказом Минстроя России от ДД.ММ.ГГГГ № в отношении операторов котельной (л.д.58 том 2), производственную инструкцию оператора котельной установки (л.д.71-72 том 3), приказ о приеме на работу главным инженером ФИО8 от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.27 том 3), должностную инструкцию главного инженера (л.д.78-81 том 2), должностную инструкцию секретаря-машинистки (л.д.91-92 том 2), приказы о приеме на работу секретарем-машинисткой ФИО10 от ДД.ММ.ГГГГ и прекращении с ней трудового договора от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.25-26 том 3), трудовую книжку уборщика служебных помещений ФИО11 (работает с ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время, л.д.35-36 том 3), трудовую книжку уборщика служебных помещений ФИО12 (работает с ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время, л.д.37-38 том 3), трудовую книжку бухгалтера 1 категории ФИО13 (работает с ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время, л.д.67-68 том 3), ведущего бухгалтера ФИО14 (работает с ДД.ММ.ГГГГ, в должности ведущего бухгалтера – с ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время, л.д.39-41 том 3), трудовую книжку главного бухгалтера ФИО15 (работает в указанной должности с ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время, л.д.42-43 том 3), трудовой договор от ДД.ММ.ГГГГ № с диспетчером (0,5 ставки) ФИО16 (л.д.69-70 том 3), производственную инструкцию оператора хлораторных установок (л.д.44-47 том 3), производственную инструкцию электрогазосварщика (л.д.52-57 том 3), должностную инструкцию мастера ВКХ (л.д. 61-63 том 3), должностную инструкцию электромонтера (л.д.64-66 том 3), единые квалификационные требования к машинисту ДВС 2-6 разрядов (л.д.73-74 том 3), трудовую книжку истца (л.д.17-19 том 1), его личное дело (л.д.104-166 том 2), пояснения истца, изложенные в протоколе судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.63 том 2), суд приходит к выводу о том, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в организации ответчика, кроме должности главного инженера (вышестоящая должность) и должностей, требующих специальной квалификации, - мастера ВКХ, машиниста ДВС (двигателя внутреннего сгорания), электромонтера, электрогазосварщика, иных вакантных должностей, которые могли быть предложены истцу, то есть соответствующие ее образованию, квалификации и опыту работы либо нижестоящие должности или нижеоплачиваемая работа, действительно не было. Должности - бухгалтер (главный, ведущий, 1 категории), секретарь-машинистка, уборщик служебных помещений были замещены. Довод истца о том, что она могла бы выполнять работу по должности слесаря, оператора котельных установок, машиниста насосных установок, суд находит несостоятельным, поскольку, во-первых, указанные должности не являются нижестоящими по отношению к рабочей должности истца, при этом истец не отвечает специальным квалификационным требованиям, предъявляемым к указанным техническим должностям, и доказательств обратного ею не представлено, во-вторых, вакансии по указанным должностям не были свободны - ФИО17 принята на работу ДД.ММ.ГГГГ по увольнению ДД.ММ.ГГГГ ФИО6, ФИО18 принят на работу ДД.ММ.ГГГГ вместо ФИО9 (машиниста насосных установок), уволенного ДД.ММ.ГГГГ, ФИО9 (слесарь по ремонту оборудования) уволен ДД.ММ.ГГГГ. В судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 63 том 2) истец пояснила, что имеет среднее образование по специальности бухгалтер, работала в должностях бухгалтера и контролера-кассира, опыта работы в вышеуказанных должностях (по специальности слесарь, оператор котельных установок, машинист насосных установок, машинист ДВС, оператор хлораторных установок) и соответствующего образования и квалификации не имеет.
 
    Также из пояснений представителя ответчика и представленных им документов (на л.д.93-101 том 2) известно, что после сокращения всех четырех должностей контролеров-кассиров дополнительные обязанности по расчетам с населением за оказанные коммунальные услуги без оплаты вменены работающим начальникам участков сел <данные изъяты> и <данные изъяты>, мастерам ВКХ участков сел <данные изъяты> и <данные изъяты> с их согласия.
 
    При разрешении заявленных исковых требований, суд также исходит из того, что в данном случае у работодателя отсутствовали основания для применения статьи 179 Трудового кодекса Российской Федерации, поскольку по смыслу действующего трудового законодательства, преимущественное право на оставление на работе исследуется работодателем, если подлежит сокращению одна из одинаковых должностей определенного структурного подразделения, то есть между работниками, занимающими одинаковые должности, часть из которых подлежит сокращению, поскольку степень производительности труда и квалификации работников возможно сравнить, лишь оценив выполнение ими одинаковых трудовых функций. В данном случае согласно штатному расписанию все единицы должности контролера-кассира были полностью исключены из штатного расписания, и все лица, занимающие указанную должность, подлежали увольнению.
 
    Суд также учитывает, что истец не относится к лицам, указанным в статьях 81 и 261 Трудового кодекса Российской Федерации, поскольку на день увольнения не была временно нетрудоспособна, не пребывала в отпуске, не являлась беременной, одинокой многодетной матерью, ее ребенок в возрасте старше трех лет, не инвалид.
 
    Проверив доводы стороны истца о том, что ее увольнение произведено без учета мотивированного мнения выборного органа первичной профсоюзной организации, суд находит его необоснованным в силу следующего.
 
    Из заявления истца от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.181 том 1) руководителю МУП <данные изъяты> ФИО21 и профсоюзному комитету <данные изъяты> от ФИО2 - контролера участка <данные изъяты>, усматривается, что истец просит ежемесячно и бесплатно перечислять из его заработной платы денежные средства для уплаты членских взносов профсоюзу <данные изъяты> в размере одного процента, установленного уставом профсоюза, на счет, указанный профсоюзом. К данному заявлению приложены сведения/реквизиты <данные изъяты>, в которых указаны адрес места нахождения профсоюза (<адрес>), номера счетов, наименование банка, ИНН, КПП, БИК (л.д.182 том 1).
 
    Истец и его представители не оспаривали того, что указанная в данном заявлении истца <данные изъяты> не является первичной профсоюзной организацией у ответчика. Очевидно, что данное заявление, исходя из его буквального текста, не содержит информации о создании и наличии первичной профсоюзной организации, ее выборном органе, о членстве истца в ППО.
 
    Довод истца о том, что на основании данного заявления ответчик должен был знать о ППО, суд полагает несостоятельным, поскольку работодатель не обязан выяснять (проверять, догадываться, предполагать и тому подобное), имеется ли в его предприятии первичный профсоюзный орган и состоит ли в нем работник, в частности в целях соблюдения процедуры увольнения.
 
    Более того, положениями пунктов 2,3,5 статьи 86 Трудового кодекса Российской Федерации в целях обеспечения прав и свобод человека и гражданина работодатель и его представители ограничены в полномочиях при обработке персональных данных работника и обязаны соблюдать следующие общие требования, в частности:
 
    при определении объема и содержания обрабатываемых персональных данных работника работодатель должен руководствоваться Конституцией Российской Федерации, настоящим Кодексом и иными федеральными законами;
 
    все персональные данные работника следует получать у него самого;
 
    работодатель не имеет права получать и обрабатывать персональные данные работника о его членстве в общественных объединениях или его профсоюзной деятельности.
 
    Поэтому утверждение истца о том, что она не обязана была уведомлять работодателя о своем членстве в ППО (предпоследний абзац протокола судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ на л.д. 72 том 2) и это обстоятельство должен был выяснить ответчик, прямо противоречит приведенным трудовым нормам, по смыслу которых любые персональные сведения о своем членстве в профсоюзе предоставлять работодателю должен сам работник, поскольку работодателю прямо запрещено их истребовать.
 
    Также из пояснений истца (протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ на л.д.198 том 1, протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ на л.д.72 том 2) следует, что она не ставила в известность работодателя о своем членстве в ППО <данные изъяты>.
 
    Личное дело истца, подлинник которого был исследован в ходе разбирательства дела (его копия на л.д.104-166 том 2), также не содержит каких-либо сведений о членстве в ППО, что подтвердил сам истец (протокол судебного заседания от 20-ДД.ММ.ГГГГ на л.д. 72 том 2).
 
    В судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ по ходатайству истца был допрошен свидетель ФИО19 (протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ на обороте л.д. 197 том 1), которая показала, что является председателем ППО <данные изъяты> МУП <данные изъяты> со дня создания ДД.ММ.ГГГГ, членом которой является истец (л.д. 201-203, 210-211 том 1). Ни она (свидетель), как председатель ППО, ни <данные изъяты>, как вышестоящий профсоюзный орган, не уведомляли МУП <данные изъяты> о создании ППО.
 
    Вместе с тем, по делу были допрошены свидетель ФИО24 (протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ на л.д.65-67 том 2), впоследствии участвовавшая в деле в качестве представителя истца, и свидетель ФИО25 (протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ на обороте л.д. 171-172 том 2).
 
    ФИО24 до ДД.ММ.ГГГГ являлась председателем <данные изъяты> (л.д.249 том 2), а в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ исполняла обязанности председателя данного профсоюза (л.д.200,248 том 1). ФИО25 – действующий секретарь и заведующая административно-хозяйственным отделом <данные изъяты>.
 
    Согласно протоколам судебных заседаний поименованные свидетели, предупрежденные судом об ответственности по статьям 307 и 308 Уголовного кодекса Российской Федерации, показали, что ДД.ММ.ГГГГ на имя руководителя МУП <данные изъяты> ФИО21 было направлено документальное уведомление о создании ППО <данные изъяты>, подписанное председателем ФИО24 (л.д.204 том 1). Данное уведомление зарегистрировано в журнале регистрации исходящих документов за 2011 года под исходящим № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.251 том 1). В указанный день данное уведомление было вручено ФИО25 по месту нахождения МУП <данные изъяты> непосредственно его руководителю ФИО21, который отказался расписаться в его получении, а секретаря ответчика на рабочем месте не было. По этой причине ФИО25 произвела запись в указанном журнале исходящих документов о том, что уведомление о создании ППО «лично ФИО29 передала, отказался отметить входящий номер».
 
    Оригиналы указанного уведомления на листе 14 Журнала исходящих документов в разные организации за 2011 год и Журнала регистрации исходящих документов за 2011 год были представлены свидетелем ФИО24 в судебное заседание и исследованы судом.
 
    Представитель ответчика поставила под сомнение достоверность показаний данных свидетелей, заявила о подложности представленных доказательств уведомления работодателя о создании ППО. Представила для обозрения подлинник Журнала регистрации входящих документов МУП <данные изъяты> за 2011-2012 годы (л.д.14-16 том 2), в котором отсутствовала запись о поступлении спорного документа.
 
    По заявлению представителя ответчика судом была назначена судебно-техническая экспертиза спорных документов, которые были направлены в экспертное учреждение для исследования (л.д.205-212 том 2).
 
    Так, по заключению эксперта от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.209-228 том 2) действительное время выполнения рукописных реквизитов (даты, номера документа и подписи) на спорном уведомлении о создании ППО от ДД.ММ.ГГГГ № №, а также время выполнения рукописных записей в журнале регистрации исходящих документов за 2011 года под исходящим № от ДД.ММ.ГГГГ не соответствует указанной в них дате - ДД.ММ.ГГГГ, поскольку эти записи выполнены не ранее весны 2013 года.
 
    Данное заключение составлено экспертом специализированной организации, являющейся федеральным бюджетным учреждением Министерства юстиции Российской Федерации, эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, заключение является достаточно полным, эксперт обладает специальными познаниями в своей области, значительным стажем работы по специальности, оснований сомневаться в компетентности эксперта, а также в его объективности и беспристрастности, не имеется.
 
    Эксперт в своем заключении подробно описал, каким образом проведено исследование представленных ему документов и мотивировал свои ответы на поставленные вопросы.
 
    Проанализировав заключение эксперта, суд приходит к выводу о том, что оно не содержит какие-либо неясности или неточности, противоречия и предположения, неполноты исследования, не допускает различных толкований.
 
    Представитель истца ФИО20 с экспертным заключением не согласилась, настаивала на достоверности своих показаний и представленных ею документов, подвергнутых исследованию, однако о назначении дополнительной либо повторной экспертизы не ходатайствовала, равно как и истец. Само по себе несогласие с выводами эксперта не является достаточным основанием для сомнения в обоснованности и правильности данного им заключения.
 
    В связи с этим, оценивая показания свидетелей ФИО24 и ФИО25, суд принимает за основу своих выводов по делу данное экспертное заключение и согласующиеся с ним показания свидетеля ФИО19, которые в совокупности свидетельствуют о недостоверности показаний указанных свидетелей и представленных ими документов в подтверждение доводов об уведомлении ответчика о создании ППО ДД.ММ.ГГГГ.
 
    При этом, суд учитывает, что руководитель МУП <данные изъяты> ФИО21, на имя которого адресовано спорное уведомление о создании ППО, уволен по собственному желанию ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 32 том 3). С ДД.ММ.ГГГГ руководителем ответчика является ФИО26 (л.д.33 том 3), о чем <данные изъяты> было известно не позднее ДД.ММ.ГГГГ согласно представленной ее председателем профсоюзной карте (л.д.45-49 том 2).
 
    Суд предпринимал меры к вызову для допроса ФИО21, но по месту регистрации он не проживает, его фактическое место жительства (пребывания) суду неизвестно и стороны его не сообщили, самостоятельно его явку в судебное заседание не обеспечили, не отрицали того, что он мог выбыть в другое место жительства (л.д.250-253 том 2).
 
    Суд также считает, что не исключается заинтересованность свидетеля ФИО24 в определенном исходе настоящего дела, поскольку она вступила в судебный процесс в качестве представителя истца, а также учитывает служебную зависимость от нее свидетеля ФИО25, что не может не вызвать сомнения в беспристрастности и достоверности данного свидетеля.
 
    К выводу о том, что само по себе заявление истца об удержаниях из ее заработной платы членских взносов в пользу <данные изъяты> не является доказательством уведомления ответчика о создании ППО и членстве в нем истца, суд приходит также на основании представленного профсоюзом Общего положения о ППО (л.д.226-232 том 1), согласно пункту 5.3 которого плательщиками взносов в пользу профсоюза могут быть как его члены, так и работники, не являющиеся его членами. Кроме этого, в пункте 5.6 данного Общего положения указано, что членские взносы в размерах, установленных уставом профсоюза, уплачиваются путем безналичного перечисления из заработной платы члена профсоюза, по его личному заявлению и в порядке, установленном коллективным договором (соглашением) или договором между работодателем и первичной организацией. Вместе с тем, таковой порядок в коллективном договоре МУП <данные изъяты> (л.д.49-65 том 1) не определен, а договор между указанным ответчиком и ППО по этому вопросу не заключался, и доказательств иного стороной истца не представлено.
 
    По мнению суда, заслуживает внимания также довод представителя ответчика о том, что при заключении коллективного договора, когда, к примеру, работодатель мог узнать о существовании ППО, ФИО19 выступала и подписала данный акт ДД.ММ.ГГГГ не в качестве председателя ППО, которая к этому времени была создана, и в нее вступила истец (ДД.ММ.ГГГГ года, л.д.201-202,210 том 1), а как один из уполномоченных представителей работников (л.д.49,56,79 том 1).
 
    Иные доказательства, достоверно подтверждающие факт уведомления работодателя о создании первичной профсоюзной организации от <данные изъяты>, суду предоставлены не были.
 
    Таким образом, суд приходит к выводу о том, что ни <данные изъяты>, ни ее первичная профсоюзная организация не исполнили обязанность по уведомлению ответчика о создании последней (ППО), а истец – о своем членстве в ППО.
 
    На основании изложенного, суд считает, что отсутствие доказательств уведомления работодателя о создании первичной профсоюзной организации, в выборный орган которой работодателю следует обращаться при увольнении, исключает применение статьи 373 Трудового кодекса Российской Федерации о гарантиях при увольнении работника, являющегося членом профсоюза.
 
    При таком положении у ответчика не было обязанности получения мотивированного мнения выборного органа первичной профсоюзной организации по вопросу увольнения истца.
 
    В этой связи, доводы стороны истца, озвученные после ознакомления с результатами экспертизы, о том, что ни истец, как член профсоюза, ни профсоюз и не обязаны законом к уведомлению работодателя по данному вопросу, суд расценивает как злоупотребление правом, о котором говориться в пункте 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации». Так, при рассмотрении дел о восстановлении на работе следует иметь в виду, что при реализации гарантий, предоставляемых Кодексом работникам в случае расторжения с ними трудового договора, должен соблюдаться общеправовой принцип недопустимости злоупотребления правом, в том числе и со стороны работников. В частности, недопустимо сокрытие работником временной нетрудоспособности на время его увольнения с работы либо того обстоятельства, что он является членом профессионального союза или руководителем (его заместителем) выборного коллегиального органа первичной профсоюзной организации, выборного коллегиального органа профсоюзной организации структурного подразделения организации (не ниже цехового и приравненного к нему), не освобожденным от основной работы, когда решение вопроса об увольнении должно производиться с соблюдением процедуры учета мотивированного мнения выборного органа первичной профсоюзной организации либо соответственно с предварительного согласия вышестоящего выборного профсоюзного органа. При установлении судом факта злоупотребления работником правом суд может отказать в удовлетворении его иска о восстановлении на работе (изменив при этом по просьбе работника, уволенного в период временной нетрудоспособности, дату увольнения), поскольку в указанном случае работодатель не должен отвечать за неблагоприятные последствия, наступившие вследствие недобросовестных действий со стороны работника.
 
    Истец поясняла (протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ на л.д.72 том 2), что еще до увольнения была уверена в его незаконности именно по причине того, что работодатель не учел мотивированное мнение выборного органа ППО, членом которой она является. Несмотря на это, безосновательно полагая, что работодатель должен (обязан) был знать о его профсоюзном членстве, истец не посчитал нужным поступить добросовестно и довести до сведения работодателя данные обстоятельства до момента его увольнения.
 
    С учетом этого, руководствуясь в данном случае вышеприведенными разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации и положениями статьи 86 Трудового кодекса Российской Федерации, суд считает, что как истец, так и его представители (бывший и действующий председатель <данные изъяты>), злоупотребляют своим правом, требуя признать увольнение незаконным по мотиву неполучения работодателем мотивированного мнения выборного органа ППО по данному вопросу, при этом настаивая на том, что не обязаны были уведомить работодателя ни о создании ППО, ни о членстве в нем, и не представив прямых достоверных доказательств такого уведомления.
 
    Довод иска о том, что ответчик должен был принять во внимание постановление председателя ППО ФИО19 от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.16 том 1) о выражении мотивированного мнения по вопросу сокращения истца, не выдерживает критики. Данный документ поступил в МУП <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 241 том 1), то есть по прошествии 24 дней со дня увольнения истца, что им не оспорено и подтверждено автором документа. В силу этого обстоятельства, суду не ясно, каким образом работодатель мог учесть изложенное в данном постановлении мнение председателя ППО. Пояснить смысл и цель направления данного постановления ответчику после увольнения истца не смогла и сама председатель ППО (протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ на обороте л.д.197 том 1), сославшись на то, что с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ были новогодние праздники.
 
    Довод прокурора о том, что ответчик при увольнении истца нарушил коллективный договор (л.д.49-66 том 1), суд также находит необоснованным. Проанализировав положения данного акта в его разделах 2 и 4 (л.д.50 и 53 том 1) в их единстве и системном толковании, суд приходит к выводу, что они не увеличивают объем гарантий работника при его увольнении в связи с сокращением штата или численности, по существу дублируют положения статьи 82 Трудового кодекса Российской Федерации и отсылают к нормам статьи 373 Трудового кодекса Российской Федерации.
 
    Кроме этого, при разрешении данной спорной ситуации, суд исходит из того, что как таковое предварительное мнение выборного органа первичной профсоюзной организации, в частности несогласие с увольнением работника – рядового члена профсоюза, выраженное им в порядке статьи 373 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно буквальному толкованию данной нормы и в отличие от положений статьи 374 Трудового кодекса Российской Федерации в отношении руководителей (заместителей) профсоюзных органов, бесспорно имеет важное значение для соблюдения трудовых прав работника и предотвращения их возможного нарушения, но вместе с тем не является императивным (обязательным) для работодателя и определяющим его окончательное решение об увольнении работника.
 
    На иные нарушения процедуры увольнения истец не ссылалась и судом не выявлено.
 
    С изложенным, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований о признании незаконным увольнения, восстановлении на работе, поскольку процедура увольнения работодателем нарушена не была. В этой связи, не подлежат удовлетворения производные требования истца о выплате ему среднего заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда.
 
    Кроме того, требование о выплате среднего заработка со дня увольнения является неправомерным само по себе, поскольку в соответствии со статьей 318 Трудового кодекса Российской Федерации с указанного дня прекращения трудовых отношений (и до ДД.ММ.ГГГГ) ответчик производит истцу соответствующие выплаты, предусмотренные трудовым законодательством при увольнении работника по сокращению штата или численности (средний заработок в размере <данные изъяты> рублей <данные изъяты> копеек), что подтвердил сам истец и подтверждается материалами дела (л.д.25,129,137,212,237 том 1, л.д.180 том 2, л.д.8-10 том 3). Исходя из вышеуказанных разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2, содержащихся в пункте 62, при взыскании среднего заработка в пользу работника, восстановленного на прежней работе, или в случае признания его увольнения незаконным, выплаченное ему выходное пособие подлежит зачету. Поэтому суммы компенсационных выплат при увольнении в связи с сокращением штата (численности) работников, должны учитываться при определении размера оплаты времени вынужденного прогула. В данном случае удовлетворение заявленного требования привело бы к необоснованному понуждению работодателя выплатить работнику его средний заработок фактически в двойном размере, что не предусмотрено трудовым законодательством, при отсутствии оснований полагать, что работник в указанный период был лишен этого заработка.
 
    Также суд считает, что истец не представил достаточных и достоверных доказательств, а представленные таковыми не являются (л.д.3-6 том 3), причинения ему физических страданий, выразившихся в возникновении и обострении заболеваний, находящихся в прямой причинно-следственной связи с незаконным, по его мнению, увольнением.
 
    Согласно части 1 статьи 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.
 
    На основании статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.
 
    Ответчик понес расходы на оплату судебно-технической экспертизы документов в сумме <данные изъяты> рублей <данные изъяты> копеек, что подтверждено им платежным поручением от ДД.ММ.ГГГГ № (л.д.230 том 2, л.д.7 том 3).
 
    Вместе с тем, в силу, в силу статьи 393 Трудового кодекса Российской Федерации при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, работники освобождаются от оплаты пошлин и судебных расходов. То же указано в подпункте 1 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации, согласно которому истцы по искам о взыскании заработной платы и иным требованиям, вытекающим из трудовых правоотношений, освобождены от уплаты государственной пошлины.
 
    Рассмотренный спор между сторонами вытекает из их трудовых правоотношений, вследствие этого расходы ответчика не могут быть возмещены за счет истца, несмотря на то, что ему в иске полностью отказано.
 
    С изложенным, руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,
 
решил:
 
    ФИО3 полностью отказать в удовлетворении исковых требований к муниципальному унитарному предприятию <данные изъяты> муниципального образования городской округ <данные изъяты> о признании незаконным приказа от ДД.ММ.ГГГГ № о расторжении трудового договора, восстановлении на работе в должности контролера-кассира № разряда на участке село <данные изъяты>, взыскании средней заработной платы за время вынужденного прогула со дня увольнения ДД.ММ.ГГГГ по день принятия судом решения, денежной компенсации морального вреда, причиненного незаконным увольнением, в размере <данные изъяты> рублей.
 
    Настоящее решение может быть обжаловано в Сахалинский областной суд через Охинский городской суд в течение одного месяца со дня его принятия в окончательной форме 08 мая 2014 года.
 
    судья Охинского городского суда
 
    Сахалинской области Е.М.Разяпова
 
    копия верна: судья Е.М.Разяпова