Решение от 10 июля 2014 года №2-330/2014

КОПИЯ Дело № 2-330/2014 РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
 
    село Октябрьское                                                             10 июля 2014 года
 
    Октябрьский районный суд Челябинской области в составе:
 
    председательствующего судьи                              Столбовой О.А.,
 
    при секретаре                                Егоровой Е.В.,
 
    рассмотрев в открытом судебном заседании с участием представителя истца Кизиловой Ю.А., ответчика Мальцевой Н.В. гражданское дело по иску муниципального образования Копейский городской округ Челябинской области к Мальцевой Н.В. о взыскании убытков,
 
УСТАНОВИЛ:
 
    Муниципальное образование Копейский городской округ Челябинской области (далее - МО) обратилось в суд с иском о возмещении ущерба, причиненного пожаром, и уточнением к нему, в обоснование указав, что 06 июля 2013 года в результате возгорания, произошедшего на территории домостроения по <--ххх-->, в городе <--ххх-->, принадлежащего Мальцева Н.В., огнем были повреждены хозяйственный корпус и кровля теплого перехода здания МКДОУ детский сад ХХ <--ххх-->. Ущерб от повреждения имущества оценен в <...> рубля, стоимость восстановительного ремонта составит <...> рублей. Указанные суммы истец просит взыскать с Мальцева Н.В. как с собственника жилого дома и построек, где произошло возгорание (л.д.6-7, 174, том 1).
 
    В судебном заседании представитель истца Кизилова Ю.А. заявленные требования поддержала в полном объеме.
 
    Ответчик Мальцева Н.В. в суде иск не признала, полагая, что возгорание имело место со стороны детского сада, а не с территории ее домовладения.
 
    Представитель МКДОУ детский сад ХХ <--ххх--> в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом, причина неявки неизвестна (л.д.57, том 3).
 
    Суд с учетом мнения участников процесса считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.
 
    Выслушав пояснения участников процесса, допросив свидетеля Мальцева Е.М., исследовав письменные материалы дела, суд приходит к выводу, что исковые требования подлежат удовлетворению.
 
    В соответствии со ст.1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.
 
    Согласно ст.34 Федерального закона № 69-ФЗ «О пожарной безопасности» от 21 декабря 1994 года (далее - Закон № 69-ФЗ) граждане имеют право на возмещение ущерба, причиненного пожаром, в порядке, установленном действующим законодательством; участие в установлении причин пожара, нанесшего ущерб их здоровью и имуществу. Граждане обязаны соблюдать требования пожарной безопасности.
 
    Статьей 38 Закона № 69-ФЗ установлено, что ответственность за нарушение требований пожарной безопасности в соответствии с действующим законодательством несут собственники имущества.
 
    В силу ст.210 ГК РФ собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.
 
    Согласно ст.15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено.
 
    Согласно ст.12 ГПК РФ правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. Суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел.
 
    В силу ч.1 ст.56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
 
    Условиями наступления гражданско-правовой ответственности по общему правилу являются противоправность поведения лица, нарушающего субъективное право, то есть несоответствие его требованиям закона, наличие вреда, причинная связь между противоправным поведением и наступившими последствиями, наличие вины. Указанные обстоятельства входят в круг обстоятельств, подлежащих доказыванию.
 
    При этом необходимо учитывать, что в гражданском праве установлена презумпция вины правонарушителя. Потерпевший обязан доказать факт правонарушения, а в необходимых случаях также наличие вредных последствий и причинной связи. Правонарушитель, в рассматриваемом случае ответчица, для освобождения от ответственности должна доказать свою невиновность. Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.
 
    Формами вины в силу п.1 ст.401 ГК РФ являются умысел и неосторожность.
 
    Как установлено в судебном заседании, ХХ месяца ХХХХ года в результате пожара пострадал хозяйственный корпус МКДОУ детский сад ХХ <--ххх--> (далее - МКДОУ), а также надворные постройки домовладения по <--ххх-->, в городе Копейске, на тот момент принадлежащего Мальцевой. Указанные обстоятельства сторонами в суде не оспаривались, следуют из материала об отказе в возбуждении уголовного дела (л.д.5-71, том 2), технических заключений (л.д.55-68, том 2), актов осмотра технического состояния здания хозяйственного корпуса и протокола заседания комиссии по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций (л.д.20-22, том 1), отчетов об оценке (л.д.23-73, 101-164, том 1), публикации в газете «Копейский рабочий» (л.д.56, том 3), договора купли-продажи и данных Управления Росреестра (л.д.38, 40-41, том 2).
 
    Собственником МКДОУ является муниципальное образование Копейский городской округ, имущество было передано в оперативное управление МКДОУ (л.д.54-56, 74-75, том 1).
 
    Из технического заключения № 168-13, проведенного с целью установления причин возгорания, следует, что признаков возникновения пожара в результате поджога не усматривается; наиболее вероятной технической причиной возникновения пожара является воспламенение горючих материалов в результате теплового воздействия прибора печного отопления; очаг пожара находился внутри помещения бани с восточной стороны парильного отделения выше уровня пола (л.д.61-68, том 2).
 
    Из технического заключения ХХ следует, что на образцах, изъятых с места пожара по <--ххх-->, в городе <--ххх--> а именно: на двух фрагментах проводов и шести гвоздях имеются оплавления, образовавшиеся под воздействием высокотемпературной электрической дуги, возникшей в результате вторичного короткого замыкания при аварийном режиме работы. Наименьшее значение тока размагничивания наблюдается на двух фрагментах одножильного провода и составляет 925,6 А/м, 943,8 А/м соответственно, что указывает на наибольшую степень рекристаллизации металлических изделий с изменением магнитных характеристик на них и, следовательно, на наибольшее температурное воздействие (л.д.5-60, том 2).
 
    Согласно постановлению об отказе в возбуждении уголовного дела от ХХ месяца ХХХХ года установлено, что наиболее вероятной причиной возникновения пожара является воспламенение горючих материалов в результате теплового воздействия прибора печного отопления; очаг пожара находился внутри помещения бани с восточной стороны парильного отделения выше уровня пола; в возбуждении уголовного дела по признакам преступлений, предусмотренных ст.ст.168, 219 УК РФ, отказано за отсутствием события преступления (л.д.8-9, том 1).
 
    Проанализировав представленные доказательства, суд приходит к выводу о том, что виновным лицом в возникновении пожара, в результате которого пострадали как надворные постройки ответчика, так и хозяйственный блок МКДОУ, является Мальцева. При этом суд соглашается с выводами, содержащимися как в приведенных выше технических заключениях, так и в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела.
 
    Так, при проведении доследственной проверки были взяты объяснения сына ответчика Мальцева А.М., пояснившего, что ХХ месяца ХХХХ года он с 13 часов топил баню, в 17-20 часов соседи сообщили ему о пожаре, он с другом увидел, что горит сарай, стал тушить огонь своими силами, но у них ничего не вышло, в результате пожара у них сгорели хозяйственный сарай, баня, летняя кухня, крыша гаража, крольчатник, огонь от сарая перекинулся на кровлю и дверь хозяйственного корпуса детского сада, расположенного на соседнем участке; причиной пожара считал действия посторонних лиц, находящихся на территории детского сада (л.д.16, том 2).
 
    Из объяснений сторожа МКДОУ Шевцовой Е.Н. следовало, что ХХ месяца ХХХХ года в 16 часов на территории детского сада действительно находились посторонние лица, она попросила их уйти, и они вышли за ограду; в 16-20 часов она прошла по проходу, соединяющему основной корпус и хозяйственный корпус, и, выйдя из здания через эвакуационную дверь, обнаружила, что горит баня на соседнем с детским садом участке, при этом огонь пробивается изнутри бани, стайка и летняя кухня еще не горели. В домовладении, где произошло возгорание, очень громко играла музыка, она пыталась туда достучаться, но не смогла. Пока она вызывала пожарных, огонь от бани распространился на стайку данного домовладения, оттуда на дерево, горящая ветка от которого упала на крышу хозяйственного корпуса детского сада, где также начался пожар. Уверена, что возгорание произошло от бани, как так незадолго до пожара видела, как из бани валил неестественно черный дым; после того, как она выпроводила в территории детского сада посторонних лиц, они больше не возвращались и совершить поджог не могли (л.д.17, том 2).
 
    Из объяснений Антонова К.Г. следует, что ХХ месяца ХХХХ года он находился в гостях у своего друга Мальцева А.М., который с 13 часов начал топить баню. Он попарился в бане, после чего зашел в дом. Примерно через 20 минут им сообщили, что горит сарай. Он вышел на улицу и увидел дым из сарая. Вместе с Мальцевым А.М. они попытались потушить возгорание, но не смогли этого сделать. Полагает, что возгорание произошло со стороны садика, так как его сторож сообщила им, что она выгнала с территории, находящейся за баней, двух мужчин (л.д.19, том 2). Аналогичную причину возгорания выдвинул в своих объяснениях Мальцев Е.М. (л.д.18, том 2).
 
    Из объяснений Мальцева Н.В. следует, что она не исключает возможности возгорания на территории детского сада от загоревшихся надворных построек ее домовладения; полагала, что пожар мог начаться от действий посторонних лиц, находившихся на территории детского сада (л.д.20, том 2). Аналогичные пояснения дал в суде и допрошенный свидетель Мальцев Е.М. (л.д.26-27, том 3).
 
    Из объяснений Лушниковой Т.Ю. следует, что ХХ месяца ХХХХ года она видела, как горят надворные постройки домостроения ХХ на <--ххх--> и уже загорелась крыша хозяйственного корпуса детского сада. Со слов сторожа Шевцовой ей стало известно, что пожар начался от бани <--ххх--> (л.д.22, том 2).
 
    Из объяснений Подчезерцевой Л.И. следует, что ХХ месяца ХХХХ года в 16-15 часов она увидела густой черный дым, который шел от бани Мальцевых и поняла, что горит баня по трубе дымохода, после этого огонь распространился на хозяйственные постройки Мальцевых и на хозяйственный корпус детского сада (л.д.23, том 2).
 
    Из объяснений Батовой М.В. следует, что ХХ месяца ХХХХ года она видела загоревшиеся надворные постройки <--ххх-->, далее из-за ветра загорелось дерево возле горящей бани, затем от него огонь перекинулся на здание хозяйственного корпуса детского сада (л.д.24, том 2).
 
    Из объяснений Бухаровой Л.Н. следует, что ХХ месяца ХХХХ года около 16-00 - 16-30 часов увидела дым в районе детского сада и со слов окружающих узнала, что горит баня на участке, прилегающем к детскому саду. На тот момент детский сад еще не горел, а горели надворные постройки <--ххх--> (л.д.25, том 2).
 
    Из объяснений Лукина А.А. следует, что ХХ месяца ХХХХ года он занимался тушением возгорания в постройках <--ххх-->, горели баня, сарай, летняя кухня, кровля гаража, затем кровля хозяйственной постройки детского сада № 31. На хозблоке детского сада выгорело перекрытие, изнутри горения не было (л.д.26, том 2).
 
    У суда отсутствуют основания не доверять приведенным выше объяснениям опрошенных лиц, предупрежденных по ст.51 Конституции РФ, все объяснения последовательны и не противоречат иным имеющимся в материале документам, каких-либо данных о субъективной заинтересованности очевидцев происшествия в пользу той или иной стороны у суда не имеется и суду не представлено.
 
    Помимо этого, протоколами осмотра здания хозяйственного корпуса МКДОУ от 07 и ХХ месяца ХХХХ года установлены признаки возгорания в виде повреждения кровли, отделки; имеются повреждения имущества от воздействия воды при тушении пожара; помещения хозяйственного корпуса следов огневого воздействия не имеют; при осмотре электропроводки и электрооборудования следов аварийного режима работы не обнаружено; установлено полное сгорание двух деревьев, растущих с северной стороны здания. При осмотре <--ххх--> выявлены следы возгорания в летней кухне, бане, стайке; за стайкой с восточной стороны расположено большое дерево, его ветви и ствол со следами обугливания, обгоревшие ветки лежат по направлению к хозяйственному корпусу детского сада; в месте расположения бани обнаружены электропровода со следами короткого замыкания (л.д.9об-15, том 2).
 
    Таким образом, совокупность всех документов, имеющихся в материале об отказе в возбуждении уголовного дела, позволяет суду сделать вывод об обоснованности принятого дознавателем ОНД решения об отсутствии признаков преступлений, предусмотренных ст.ст.168, 219 УК РФ, ввиду установления причин возгорания в результате теплового воздействия прибора печного отопления бани, расположенной на территории домовладения ответчика, при этом очаг пожара находился внутри помещения бани с восточной стороны парильного отделения выше уровня пола. При этом результаты исследований дают основания полагать, что повреждения электропроводки действительно имели место не вследствие короткого замыкания, а под воздействием высокотемпературной электрической дуги, возникшей в результате вторичного короткого замыкания при аварийном режиме работы, что свидетельствует о том, что воздействие на проводку имело место извне, то есть в результате возгорания. Оснований не доверять техническим заключениям №№ 167-13 и 168-13 у суда не имеется и суду не представлено; они были составлены специалистами ФГБУ судебно-экспертного учреждения федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатория», имеющими опыт работы 2,5 года и 19 лет соответственно, требуемую специализацию и образование, которые не вызывают сомнений в их компетентности. Технические заключения содержат в себе исследовательскую часть, где даны подробные описания проведенных анализов со ссылкой на все имеющиеся материалы и специальную литературу; при этом специалистами устанавливались и проверялись все возможные вероятные причины возникновения пожара, и опытным путем и методом исключения они пришли к единственному допустимому в данном случае выводу. Результаты технических заключений, равно как и постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 08 ноября 2013 года, ответчиком оспорены и обжалованы не были, и в судебном заседании в нарушение ст.56 ГПК РФ Мальцевой не представлено доказательств, которые опровергали бы выводы специалистов. Более того, как следует из пояснений в суде ответчика, она, достоверно зная о том, что по факту пожара проводится проверка, а в публикациях в прессе она объявлена виновницей данного пожара, никаких мер для выяснения причин возгорания не предпринимала, в органы пожарной охраны по данному поводу не обращалась, принятым по итогам проверки решением не интересовалась, материальных требований к МКДОУ, которое она считала виновником возгорания, не предъявляла.
 
    Учитывая, что вина причинителя вреда в деликтных правонарушениях презюмируется, ответчик обязана доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба истцу. Согласно ст.79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. При уклонении стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых материалов и документов для исследования и в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым.
 
    Невзирая на то, что материалы дела содержат достаточно данных о наличии вины Мальцевой в причинении вреда истцу, тем не менее, в ходе разбирательства дела суд неоднократно, в том числе и при подготовке дела к слушанию (л.д.1-5, том 3), предлагал Мальцевой представить доказательства в обоснование своей правовой позиции о том, что причиной возгорания явились действия посторонних лиц, находившихся на территории детского сада, в том числе предлагалось провести по делу судебную пожарно-техническую и оценочную экспертизы. Однако от проведения экспертных исследований Мальцева всякий раз отказывалась, иных относимых и допустимых доказательств отсутствия своей вины в произошедшем возгорании суду также не представила. Суд не может принять во внимание пояснения ответчика о невозможности проведения экспертных исследований ввиду тяжелого материального положения, поскольку доказательств этого суду также не представлено, при таких обстоятельствах оснований возлагать дорогостоящие, порядка 60000-70000 рублей, судебные расходы на вторую сторону, добросовестно представившую свои доказательства, либо на государство, у суда также не имеется. Доводы Мальцевой, а также Мальцева А.М., Мальцева Е.М., Антонова К.Г. о том, что к возникновению пожара могли быть причастны лица, находившиеся на территории детского сада, которых сторож Шевцова выпроводила незадолго до пожара, на конкретных доказательствах не основаны и ничем не подтверждены. Как установлено в суде, никто из указанных лиц не видел начала возникновения пожара, а Шевцова в своих объяснениях прямо указала, что возгорание произошло со стороны домовладения Мальцевой и уже после того, как она выпроводила посторонних лиц с территории детского сада. Таким образом, данные доводы являются лишь предположениями указанных лиц и противоречат иным доказательствам, собранным по делу и свидетельствующим о том, что причиной возгорания является именно эксплуатация бани ответчика. Судом были проверены пояснения ответчика и свидетеля Мальцева Е.М. о том, что на территории детского сада постоянно собирались компании, могущие быть причастными к возгоранию, по поводу чего они неоднократно обращались в отдел полиции. Согласно сведениям ОМВД РФ по городу Копейску подобных сообщений в период с 2011 по 2013 годы от Мальцевых не поступало (л.д.49, том 3).
 
    При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что пояснения ответчика, а также Мальцева А.М., Мальцева Е.М., Антонова К.Г. не могут быть доказательствами невиновности Мальцевой в возгорании на территории ее домовладения и, как следствие, - невиновности в причинении вреда имуществу истца. Таким образом, поскольку данные о том, что очаг возгорания находился в помещении бани ответчика, установлены представленными и проанализированными судом доказательствами, не опровергнутыми ответчиком, у суда в принципе отсутствуют основания сомневаться в результатах технических заключений и назначать по делу экспертные исследования, тем более при нежелании ответчика производить их оплату, а также с учетом того, что после возгорания прошло уже более года, здание хозяйственного корпуса разобрано частично, помещение бани - полностью, как установлено из пояснений сторон в суде.
 
    В соответствии со ст.1 Закона № 69-ФЗ пожарная безопасность представляет собой состояние защищенности личности, имущества, общества и государства от пожаров, т.е. от неконтролируемого горения, причиняющего материальный ущерб, вред жизни и здоровью граждан, интересам общества и государства. Для обеспечения пожарной безопасности необходимо соблюдать определенные требования - требования пожарной безопасности: специальные условия социального и (или) технического характера, установленные в целях обеспечения пожарной безопасности законодательством Российской Федерации, нормативными документами или уполномоченным государственным органом.
 
    Положения данной статьи устанавливают минимально необходимые требования к пожарной безопасности зданий и сооружений, которые обеспечивают сохранение устойчивости здания или сооружения, а также прочности несущих строительных конструкций в течение времени, необходимого для эвакуации людей и выполнения других действий, направленных на сокращение ущерба от пожара; ограничение образования и распространения опасных факторов пожара в пределах очага пожара; нераспространение пожара на соседние здания и сооружения; эвакуацию людей; возможность доступа личного состава подразделений пожарной охраны и доставки средств пожаротушения в любое помещение здания или сооружения; возможность подачи огнетушащих веществ в очаг пожара; возможность проведения мероприятий по спасению людей и сокращению наносимого пожаром ущерба имуществу физических или юридических лиц, государственному или муниципальному имуществу, окружающей среде, жизни и здоровью животных и растений.
 
    В силу положений ст.8 Федерального закона от 30 декабря 2009 года № 384-ФЗ «Технический регламент о безопасности зданий и сооружений» здание или сооружение должно быть спроектировано и построено таким образом, чтобы в процессе эксплуатации здания или сооружения исключалась возможность возникновения пожара, обеспечивалось предотвращение или ограничение опасности задымления здания или сооружения при пожаре и воздействия опасных факторов пожара на людей и имущество, обеспечивались защита людей и имущества от воздействия опасных факторов пожара и (или) ограничение последствий воздействия опасных факторов пожара на здание или сооружение, а также чтобы в случае возникновения пожара соблюдались следующие требования:
 
    1) сохранение устойчивости здания или сооружения, а также прочности несущих строительных конструкций в течение времени, необходимого для эвакуации людей и выполнения других действий, направленных на сокращение ущерба от пожара;
 
    2) ограничение образования и распространения опасных факторов пожара в пределах очага пожара;
 
    3) нераспространение пожара на соседние здания и сооружения;
 
    4) эвакуация людей (с учетом особенностей инвалидов и других групп населения с ограниченными возможностями передвижения) в безопасную зону до нанесения вреда их жизни и здоровью вследствие воздействия опасных факторов пожара;
 
    5) возможность доступа личного состава подразделений пожарной охраны и доставки средств пожаротушения в любое помещение здания или сооружения;
 
    6) возможность подачи огнетушащих веществ в очаг пожара;
 
    7) возможность проведения мероприятий по спасению людей и сокращению наносимого пожаром ущерба имуществу физических или юридических лиц, государственному или муниципальному имуществу, окружающей среде, жизни и здоровью животных и растений.
 
    Материалами дела установлено, что внутри помещения бани имелась отопительная печь, которая эксплуатировалась непосредственно ответчицей без ремонта с 2009 года, однако само жилое помещение и надворные постройки датируются 1959 годом застройки со значительной степенью износа (л.д.28-37, том 2). В день пожара и накануне его данная баня протапливалась, о чем свидетельствуют пояснения Мальцевой и ее сыновей. По мнению суда, налицо причинная связь между причиненным истцу материальным ущербом и несоблюдением Мальцевой правил пожарной безопасности при эксплуатации бани, что в свою очередь обусловило перенос возгорания с бани на хозяйственный корпус МКДОУ.
 
    При этом само по себе нахождение Мальцевой вне дома в момент пожара и то обстоятельство, что баня протапливалась не ею, а ее сыном, не имеют правового значения и не могут служить основанием для ее освобождения от ответственности за причиненный вред имуществу истца, поскольку ответчик на тот момент являлась собственником всех надворных построек домовладения по <--ххх-->, в городе Копейске, в том числе, и бани, и в силу ст.210 ГК РФ должна нести бремя содержания указанного имущества, поддерживать его в надлежащем состоянии, следить за ними, не допуская бесхозяйственного обращения с ним, соблюдать права и законные интересы соседей, правила пользования и содержания имущества.
 
    Доводы ответчика о том, что ущерб мог быть значительно меньшим, если бы ее хозяйственные постройки находились на большем удалении от здания МКДОУ, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку не относятся к предмету судебного разбирательства. Кроме того, как установлено в суде, домовладением и постройками истец пользуется с момента их приобретения в 2009 году, тогда как здание детского сада возведено в 1964 году (л.д.57-67, том 1); при этом с 2009 года у Мальцевой была реальная возможность как перенести баню и иные хозяйственные постройки в другое, более безопасное место, так и добиться выпиливания деревьев на территории МКДОУ, которые, по мнению ответчика, представляли пожарную угрозу для ее строений.
 
    Поскольку Мальцева по состоянию на ХХ месяца ХХХХ года являлась собственником бани, в которой произошло возгорание, бремя содержания принадлежащего ей имущества в надлежащем состоянии, контроль за его содержанием, лежит на собственнике имущества, в связи с чем она является ответственной за наступление вреда другим лицам вследствие ненадлежащего его содержания в виде необеспечения надлежащего контроля за пожарной безопасностью имущества. Делая такой вывод, суд исходит также и из поведения ответчика, которая, считая себя невиновной в пожаре, тем не менее, не обжаловала принятого по результатам доследственной проверки решения, не предпринимала мер к предъявлению требований о возмещении вреда к тому лицу, которое она считала истинным виновником случившегося, более того, уже в августе 2013 года продала <--ххх-->, после чего выехала на новое место жительства в <--ххх--> (л.д.98-99, том 1; л.д.72-87, 100-108, том 2; л.д.14, 17-19, 34, том 3).
 
    Согласно отчетам об оценке размер ущерба, причиненного истцу, составляет: <...> рублей - стоимость восстановительного ремонта (л.д.23-73, 101-164, том 1).
 
    Согласно разъяснениям, данным в постановлении Пленума ВС РФ «О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем» от ХХ месяца ХХХХ года № 14, вред, причиненный пожарами личности и имуществу гражданина либо юридического лица, подлежит возмещению по правилам, изложенным в статье 1064 ГК РФ, в полном объеме, лицом, причинившим вред. При этом необходимо исходить из того, что возмещению подлежит стоимость уничтоженного огнем имущества, расходы по восстановлению или исправлению поврежденного в результате пожара или при его тушении имущества, а также иные вызванные пожаром убытки (пункт 2 статьи 15 ГК РФ). Суд вправе уменьшить размер возмещения вреда, причиненного гражданином, с учетом его имущественного положения, кроме случаев, когда вред причинен действиями, совершенными умышленно (пункт 3 статьи 1083 ГК РФ).
 
    Как следует из представленного суду отчета об оценке, размер ущерба в сумме <....> рублей складывается из стоимости демонтажных работ в сумме <...> рублей и стоимости работ, услуг и материалов, которые потребуется затратить на восстановительный ремонт здания хозяйственного корпуса до состояния, в котором оно находилось перед повреждением, в сумме <....> рублей, при этом стоимость упущенной выгоды не учитывалась, поскольку недополученных доходов от эксплуатации здания хозяйственной постройки его собственник не имел. Представитель истца в судебном заседании пояснила, что, несмотря на акты осмотра здания хозяйственного корпуса, главой администрации Копейского городского округа было принято решение о возможности восстановления указанного здания, о чем свидетельствует и решение о выделении из резервного фонда администрации денежных средств на проведение аварийно-восстановительных работ по ликвидации последствий пожара (л.д.19-22, том 1). Отчет об оценке ущерба, нанесенного имуществу, находившему внутри помещений хозяйственного корпуса, содержит исчерпывающий перечень данного имущества, сведения о его остаточной стоимости, времени эксплуатации, характере причиненных ему повреждений. В ходе судебного разбирательства перечень имущества, которому был причинен ущерб, надлежащим образом доказан, несоответствия представленных истцом данных фактическому имеющемуся в наличии на момент пожара имуществу судом установлено не было, доказательств обратного ответчиком не представлено. Согласно представленным актам все уничтоженное и поврежденное в результате пожара имущество было списано из реестров движимого имущества, то есть действительно выбыло из обладания собственника и пользователя. Все расчеты специалиста мотивированы и обоснованы в представленных отчетах со ссылкой на анализ рынка строительных и иных материалов и работ, количественные и качественные характеристики объектов, стандарты оценочной деятельности, индекс потребительских цен, степень износа, используемую литературу. Специалистом приведено подробное описание процесса оценки и его выводов, которые в судебном заседании ответчиком не оспорены. Не соглашаясь в принципе с результатами оценок, никаких доказательств, опровергающих их, Мальцевой суду не представлено, от проведения судебной оценочной экспертизы она, как уже указывалось выше, отказалась, данных об иной стоимости ущерба, причиненного имуществу истца в результате пожара, ответчиком также не дано вопреки требованиям ст.56 ГПК РФ. При таких обстоятельствах у суда отсутствуют основания не доверять отчетам специалиста-оценщика, чья квалификация и компетентность подтверждена представленными документами и не опровергнута ответчиком, в связи с чем указанные отчеты берутся судом во внимание как доказательства размера ущерба, причиненного истцу в результате виновных действий ответчика.
 
    При этом, невзирая на неосторожную форму вины Мальцевой в причинении вреда, суд не находит оснований для применения положений п.3 ст.1083 ГК РФ для уменьшения размера материального ущерба, поскольку ответчиком не представлено доказательств ее имущественного положения.
 
    Таким образом, суд приходит к выводу о доказанности виновного поведения ответчика в причинении имущественного ущерба истцу и размера причиненного ущерба, в связи с чем исковые требования МО подлежат полному удовлетворению.
 
    Руководствуясь ст.ст.12, 56, 194-199 ГПК РФ, суд
 
РЕШИЛ:
 
    Исковые требования муниципального образования Копейский городской округ <--ххх--> удовлетворить: взыскать с Мальцева Н.В. в пользу муниципального образования Копейский городской округ <--ххх--> убытки, связанные с работами по восстановлению хозяйственного корпуса МКДОУ детский сад ХХ <--ххх-->, в размере <..> рублей, а также убытки, причиненные ущербом, нанесенным имуществу МКДОУ детский сад ХХ <--ххх-->, в размере <...> рублей 57 копеек.
 
    Решение может быть обжаловано в Челябинский областной суд через Октябрьский районный суд в течение одного месяца со дня вынесения решения судом в окончательной форме.
 
    Председательствующий подпись.
 
    Копия верна.
 
    Судья О.А.Столбова.
 
    Секретарь Е.В.Егорова.