Приговор Кемеровского областного суда от 14 декабря 2018 года №2-28/2018

КЕМЕРОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

ПРИГОВОР

от 14 декабря 2018 года Дело N 2-28/2018
Судья Кемеровского областного суда Акимова Ю.Ю. с участием
государственных обвинителей Фитисовой И.Ю.,
Шестопаловой Н.А.,
потерпевших А., Б.,
подсудимого Климова А.Ю.,
адвокатов Кострова С.Г., Моргуненко В.В.,
при секретарях Лукьяновой Л.Н., Наумовой С.Н.,
Комаровой Е.Г., Аношиной М.И.,
рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении
КЛИМОВА АЛЕКСЕЯ ЮРЬЕВИЧА, <данные изъяты> несудимого,
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ,
УСТАНОВИЛ:
Климов А.Ю. совершил убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, двух лиц.
Преступление совершено в <адрес> при следующих обстоятельствах.
5 августа 2017 г. в период с 00 часов 00 минут до 1 часа 31 минуты, в доме, расположенном по адресу: <адрес>, Климов А.Ю. умышленно, с целью убийства В., на почве личных неприязненных отношений в ходе ссоры с В., нанес ему ножом один удар в шею.
Своими действиями Климов А.Ю. причинил В. колото-резаное ранение передней поверхности шеи справа в верхней трети с повреждением поднижнечелюстной железы, лицевых артерии и вены, квалифицирующееся как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, осложнившееся развитием обильной кровопотери, что явилось непосредственной причиной смерти В. на месте происшествия. Таким образом, Климов А.Ю. убил В.
После убийства В. в тот же период времени Климов А.Ю. вышел на территорию приусадебного участка дома, расположенного по адресу: <адрес>, где на почве личных неприязненных отношений, умышленно, с целью убийства Г., нанес ей ножом не менее трёх ударов в переднюю и заднюю поверхность грудной клетки, в переднюю брюшную стенку слева.
Своими действиями Климов А.Ю. причинил Г. следующие телесные повреждения:
- резаную рану на передней поверхности грудной клетки справа в проекции грудинного конца правой ключицы, не причинившую вреда здоровью;
- колото-резаную рану на задней поверхности грудной клетки слева, проникающую в левую плевральную полость с повреждением левого легкого, квалифицирующуюся как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни;
- колото-резаную рану передней брюшной стенки, проникающую в брюшную полость с повреждением правых общих подвздошных вены и артерии, тонкой кишки и её брыжейки, квалифицирующуюся как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, осложнившуюся развитием нисходящего тромбоза подвздошных вен и вен нижних конечностей, повлекшего развитие тромбоэмболии легочных артерий, что явилось непосредственной причиной смерти Г., наступившей 21 августа 2017 г. в 7 часов 40 минут в стационаре ГБУЗ КО <данные изъяты> <адрес>. Таким образом, Климов А.Ю. убил Г.
Подсудимый Климов А.Ю. вину в совершении преступления не признал, отрицал причинение повреждений потерпевшим.
Виновность подсудимого в совершении преступления подтверждается совокупностью следующих доказательств.
Согласно протоколу допроса подозреваемого Климова А.Ю. от 5 августа 2017 г. в доме N на <адрес> он проживал с В. и его сожительницей Г., которых неоднократно пытался выгнать из дома, так как его не устраивало их поведение.
4 августа 2017 г. примерно с 15 часов до ночного времени подсудимый и потерпевшие распивали спиртное на крыльце дома, не конфликтовали.
Около 1 часа 30 минут 5 августа 2017 г. Климов зашел в дом, стоя у печки, чистил огурец ножом с рукояткой из пластика черного цвета, самым большим из находившихся в деревянной подставке на столе. В. и Г. были на улице. В кухню вошел В., сказал, что, если захочет, то выгонит Климова из дома. Климов разозлился на В., тем более, что его длительное время раздражало поведение В. Потерпевший стоял спиной к Климову лицом к печи. Указанным выше ножом Климов нанёс В. один удар в шею. В. упал на колени, у него обильно текла кровь, потом упал на живот. Больше ударов В. Климов не наносил.
Климов вышел на улицу. В руке у него был нож, которым он причинил ранения В., на ноже была кровь. Г. сидела на лавочке на крыльце дома в ветровке розового цвета, увидела Климова и стала убегать в сторону туалета. Климов побежал за ней, настиг её в районе туалета, наносил ей удары ножом. При этом пояснил, что не помнит, куда именно наносил удары. Г. упала на живот, он нанёс ей ещё не менее двух ударов ножом в спину. Во время нанесения ударов Г. что-то кричала, возможно, звала на помощь. Климов перевернул Г. на спину, она открыла глаза. Он занес её в дом, положил на диван.
После этого Климов помыл нож, которым причинил ножевые ранения В. и Г., поставил его в подставку на столе.
Г. просила вызвать скорую помощь. Климов побежал к соседке Д., которая проживает в <адрес>, попросил вызвать скорую помощь, рассказал, что в его дом проникли неизвестные лица, которые причинили ножевые ранения В. и Г., В. умер, а Г. жива. Д. вызвала скорую помощь. Климов вернулся во двор дома, убрал лежавшие на крыльце бутылки и рюмки, бутерброды. Спустя 15-20 минут приехали врачи скорой помощи, увезли Г. в больницу. После этого приехали сотрудники полиции, которым Климов также пояснил, что в дом проникли неизвестные лица, которые напали на В. и Г. В момент совершения преступления Климов был одет в трико синего цвета с белыми лампасами сбоку, обут в кеды чёрные тканевые. В этой одежде и обуви его задержали сотрудники полиции (т. 4 л.д. 11 - 15).
Согласно протоколу допроса обвиняемого Климова А.Ю. от 5 августа 2017 г. вину в предъявленном обвинении он признал полностью. Пояснил, что причинил ножевое ранение шеи В. и ножевые ранения Г. (т. 4 л.д. 22 - 24).
Согласно протоколу проверки показаний на месте от 6 августа 2017 г. Климов подтвердил вышеизложенные показания, указал место в кухне, где взял нож, которым нанес удар В. в шею, положение В. в момент удара, продемонстрировал, как наносил ему удар в переднюю поверхность шеи справа. Затем указал место, где нанёс удары Г., её положение в момент причинения ей повреждений и продемонстрировал, как наносил ей удары (т. 4 л.д. 28 - 32).
Оглашённые показания Климов не подтвердил.
Свидетель Е. пояснила, что работает <данные изъяты> в ГБУЗ <данные изъяты> В период с 4 по 5 августа 2017 г. находилась на суточном дежурстве вместе с <данные изъяты> Ж.
5 августа в ночное время поступил сигнал о том, что в доме на <адрес>, требуется медицинская помощь.
У дома их встретил Климов А.Ю., сказал, что в доме находится раненая женщина, труп мужчины. Е. и Ж. пошли в дом. В кухне обнаружили труп В., в зале на диване лежала Г., была в сознании, назвала свои данные, пояснила, что <данные изъяты> она, Климов и В. распивали спиртное в доме, потом вышли на улицу, сидели на крыльце, там произошёл конфликт. Г. пошла в туалет, а когда возвращалась, на неё напал подсудимый, наносил ей удары ножом. Г. сопротивлялась. Потом она вернулась в дом, увидела лежащего на полу В. Е. уточнила у Г., указывая на Климова, этот ли человек напал на неё. Г. ответила утвердительно.
Е. осмотрела Г., установила наличие кровопотери, колото-резанных ран на туловище спереди и сзади, стала оказывать медицинскую помощь. Чтобы поддерживать потерпевшую в сознании, продолжала разговаривать с ней. В ходе беседы сообщила Г., что В. мёртв. После этого Г. стала подавленной, на вопросы отвечала неохотно. Оказав неотложную медицинскую помощь, Г. повезли в больницу. По дороге машина сломалась, пришлось вызвать другую бригаду скорой медицинской помощи, на которой Г. и была доставлена в больницу.
Согласно протоколу допроса свидетеля Е. от 9 января 2018 г. Г. рассказала ей, что она с Климовым и В. распивала спиртное в доме, пошла в туалет, расположенный на улице. Выйдя из туалета, дошла до угла дома, где на неё напал Климов. Она пыталась от него отбиться, но не могла. Е. спросила у Г., указывая на Климова, он ли на неё напал. Г. сказала, что именно Климов напал на неё и причинил ей ранения.
После того, как Е. сообщила Г., что В. мёртв, Г. неожиданно стала говорить о том, что на неё напал неизвестный мужчина, который требовал драгоценности, а потом причинил ей ранения. По дороге в больницу Е. снова спросила потерпевшую о случившемся. Г. сказала, что на неё напал неизвестный мужчина, который требовал драгоценности. На вопрос о том, почему ранее говорила о причинении ранений Климовым, Г. не отвечала (т. 2 л.д. 30 - 37).
Согласно протоколу допроса свидетеля Е. от 28 апреля 2018 г. на её вопрос о случившемся Г. сразу, не думая, как и что ответить, стала рассказывать о том, что ранения ей причинил Климов, рассказала, что Климов набросился на неё, когда она вышла из туалета и немного прошла вперёд, причинил ей ранения. Г. говорила, что после нападения и причинения ей ранений Климовым, она сама зашла в дом и легла на диван, возможно, Климов помог ей это сделать. Когда Г. рассказывала о том, что с ней произошло, Климова рядом не было, он выходил. Е. и Г. никто не мешал, разговаривали они в доверительной обстановке. Потерпевшая, ища у медицинских работников защиты и поддержки, сообщала информацию охотно, сама задавала вопросы и переспрашивала. При этом Г. не знала о том, что В. мёртв. Она сильно за него переживала, просила спасти его. Когда Климов зашёл в дом, Е. еще раз переспросила у Г., указывая на Климова: "Этот мужчина причинил Вам повреждения?". Г. сказала, что это он.
После того, как Г. было сообщено, что В. мёртв, она заметно изменилась в поведении, в настроении, задумалась, перестала поддерживать разговор, "поникла, запереживала, стала сама не своя, ушла в себя". Г. неожиданно стала говорить о том, что на неё напал неизвестный, или неизвестные, которые требовали драгоценности, ценные вещи. Эта версия показалась Е. странной, так как ничего ценного в доме не было: старая мебель, старая одежда, старые вещи. При этом Г. отвечала на вопросы неохотно, коротко, "лишь бы отстали и больше не спрашивали". В это время Климов находился в доме, мог слышать, о чем говорит Г. При этом Г. находилась в шоковом состоянии, у неё падало давление из-за потери крови. Состояние ухудшалось.
По дороге в больницу Г. отвечала на вопросы монотонно, не сразу, думала секунд 10 - 15, говорила "как по заученному", что на неё напали и требовали драгоценности, а потом причинили ей ранения. Е. спрашивала у Г., почему она первоначально говорила по-другому, но Г. молчала, ничего не отвечала (т. 3 л.д. 9 - 17).
Согласно протоколу очной ставки между свидетелем Е. и обвиняемым Климовым А.Ю. от 11 мая 2018 г. Е. настаивала на том, что Г. сообщила о причинении ей ранений Климовым, рассказала о том, как они распивали спиртные напитки, как она вышла на улицу в туалет, как на неё напал Климов, причинил ей ранения на теле. Климова в это время не было рядом, и их разговору никто не мешал. Г. рассказала Е. всё в доверительной обстановке. Г. постоянно говорила о том, что нужно спасти В. После того, как Г. узнала о смерти В., она запереживала, задумалась, её настроение заметно ухудшилось. Г. неожиданно для Е. сказала, что на неё напали неизвестные, которые требовали от неё драгоценности (т. 4 л.д. 178 - 186).
Оглашённые показания свидетель Е. подтвердила в полном объёме, пояснила, что забыла детали за давностью.
Свидетель Ж. пояснила, что работает в ГБУЗ <данные изъяты> 4 августа 2017 г. заступила на суточное дежурство совместно с <данные изъяты> Е.
5 августа 2017 г. около 1 часа 30 минут поступил сигнал о том, что в доме на <адрес>, необходимо оказать помощь женщине, которой причинили ножевые ранения.
Прибыв по адресу, увидели Климова А.Ю., который сказал, что в доме находится труп В. и раненая Г.
Ж. и Е. прошли в дом. Г. лежала на диване, была в сознании. Говорила как о причинении ей ранений Климовым, так и о нападении на неё неизвестных.
Согласно протоколу допроса свидетеля Ж. от 15 мая 2018 г. Г. лежала на диване, на спине, назвала свои данные, была в адекватном состоянии, отвечала на вопросы. Е. сразу спросила Г. о том, что с ней произошло. Г. рассказала, что ранения ей причинил Климов. Г. была в состоянии алкогольного опьянения, но понимала, что происходит вокруг. Она рассказала, что с В. и Климовым распивала спиртное в зале дома, пошла в туалет, расположенный на улице, когда вышла из туалета, на неё набросился Климов и причинил ей ранения. После этого Климов зашел в дом. Е. спросила у Г., показывая на Климова: "Этот человек причинил тебе ранения?". Г. сказала с уверенностью, что это он, то есть Климов. После оказания экстренной помощи Г. было принято решение о её срочной госпитализации.
Г. сильно переживала за В., просила его спасти. После того, как Г. узнала, что В. мёртв, она "запереживала, стала сама не своя". Так как Г. могла потерять сознание, с ней нужно было разговаривать. Е. стала переспрашивать о том, что с ней произошло. Г. стала говорить, что на неё напали неизвестные люди, которые требовали драгоценности и ценные вещи. Когда Г. рассказывала о том, что на неё напали неизвестные, Климов был рядом и мог всё слышать. Г. была в шоковом состоянии, было заметно, что она переживает и о чём-то думает (т. 3 л.д. 146 - 151).
Оглашённые показания свидетель подтвердила, пояснила, что забыла детали за давностью.
Свидетель З. пояснила, что проживает в доме по <адрес>, по соседству с подсудимым, которого все знакомые называют Л.
В ночь на 5 августа 2017 г. З. проснулась от крика Г.: "Люди, помогите! Убивают! Лёха, Лёха, хватит, больше не надо!". Крик был слышен со стороны крыльца дома Климова А.Ю. З. посмотрела на часы, время было около 1 часа 20 минут. Спустя некоторое время, к дому подсудимого подъехала машина скорой помощи.
Свидетель И. пояснил, что проживает в доме N на <адрес> по соседству с подсудимым.
В ночь на 5 августа 2017 г. И. проснулся, вышел на улицу, со стороны дома Климова А.Ю. услышал женский крик: "Лёха, не надо!".
Согласно протоколу допроса свидетеля И. от 20 января 2018 г. он проснулся около 1 часа 30 минут, так как смотрел в телефон, вышел во двор и услышал, как громко кричит Г. По голосу он её узнал сразу. Она кричала: "Лёха, не надо, Лёха, не убивай!", была сильно напугана. Потом замолкла (т. 1 л.д. 242 - 246).
Оглашённые показания свидетель подтвердил, пояснил, что забыл детали за давностью.
Свидетель К. пояснила, что проживает в доме N на <адрес> по соседству с подсудимым. В ночь на 5 августа 2017 г. услышала громкий женский крик со стороны дома подсудимого. Проснувшись, выглянула в окно, время было около 1 часа 30 минут. Территория дома Климова А.Ю. плохо просматривалась. Больше криков она не слышала, легла спать дальше.
Свидетель Х. пояснила, что проживает в доме N на <адрес> по соседству с подсудимым.
В ночь на 5 августа 2017 г. Х. спала с открытыми окнами, проснулась от крика Г., которая выкрикивала имена подсудимого и потерпевшего, звала на помощь. После этого наступила тишина.
На следующий день, когда Х. узнала о смерти В. и госпитализации Г., она разговаривала со своей матерью К. В разговоре они выяснили, что слов, которые слышала Х., её мать не слышала, потому что в это время вышла в туалет.
Свидетель М. пояснил, что в августе 2017 г. проживал на территории <адрес>, по просьбе владельца дома следил за огородом, спал в летней кухне (бане). Огороды домов N на <адрес> и N на <адрес> разделяет общий забор. Баня расположена близко к этому забору, в связи с чем территория соседей хорошо просматривается. В доме N на <адрес> жил подсудимый, ещё один мужчина и женщина. Отношения между ними были конфликтные: они почти каждый день пили спиртные напитки и ругались между собой.
Вечером 4 августа 2017 г. Климов и его жильцы как обычно выпивали. Сначала они сидели в доме. Окна были открыты, поэтому М. слышал, что они ругались, громко кричали, потом вышли на крыльцо, скандалили. Это продолжалось до поздней ночи.
М. пошёл спать. Чтобы ему не мешали крики, он плотно закрыл дверь и укрылся с головой. Ничего не слышал. Утром увидел, что у дома N на <адрес> много полицейских машин.
Согласно протоколу допроса свидетеля М. от 16 мая 2018 г. в доме по <адрес>, проживали В., Климов А.Ю. и Г. Они втроем постоянно пили спиртное, скандалили между собой. М. неоднократно видел, как Климов ругался с В., Г. тоже принимала в этом участие. По мнению М., В. был задиристым, конфликтным, часто выяснял отношения с Климовым, пытался установить свои правила, порядки в доме Климова, которому это не нравилось. Климов говорил: "Ты пришел в мой дом и хочешь установить свои порядки?!". В. отвечал нецензурной бранью, говорил Климову, что будет делать так, как хочет, невзирая, на его мнение. <данные изъяты> Примерно в начале августа 2017 г. ближе к вечеру М. увидел, что В., Климов и Г. распивают спиртные напитки. С территории их дома на протяжении всего вечера слышались громкие пьяные голоса. Голоса Климова, В. и Г. М. хорошо знакомы. Они всё время о чем-то спорили.
М. уснул. Примерно в 01 - 02 часа он проснулся, вышел на улицу, услышал громкие голоса, раздающиеся из дома N на <адрес>, слышал, как ругаются между собой Климов и В., также слышал громкий голос Г., которая их успокаивала. Кроме В., Климова, Г. никто не разговаривал на территории их дома. Никто посторонний к ним не приходил, они втроем скандалили.
М. пошёл спать в баню, закрыл две двери: входную и в предбанник, укрылся шубами и пытался уснуть, ничего не слышал. Полежав минут 10 - 15, не смог уснуть, вышел на улицу. Время было около 01 - 02 часов. На улице была тишина. Никто из жителей дома N на <адрес> уже не кричал и не ругался. М. подумал, что они напились и уснули. Никаких шумов со стороны улиц, прилегающих к дому, он также не слышал, никто не бегал. Ни на улице, ни в огороде дома подсудимого М. никого не видел. Утром от работников полиции узнал, что ночью Климов убил В. и Г. (т. 3 л.д. 178 - 184).
Оглашённые показания свидетель подтвердил.
Свидетель Д. пояснила, что живет с Н. в доме N на <адрес> по соседству с Климовым А.Ю.
В ночь на 5 августа 2017 г. около 1 часа 30 минут к ним пришёл Климов, просил вызвать скорую помощь и полицию. Сказал, что со стороны огорода к ним пришли два незнакомых человека в масках, причинили ножевые ранения Г., убили В., а Климов не пострадал, так как спал. Д., Н. не поверили Климову, так как брать в доме подсудимого было нечего.
Н. пошёл в дом Климова, убедился, что В. и Г., действительно, ранены. Д. вызвала скорую помощь и полицию.
Свидетель Н. пояснил, что Климов А.Ю. - его сосед. С ним проживали В. и Г.
В ночь на 5 августа 2017 г. около 1 часа 30 минут пришёл Климов, сказал, что В. убит, а Г. нуждается в помощи врачей, просил вызвать скорую помощь и полицию. Н. не поверил Климову, пошёл с ним в дом подсудимого. В кухне в луже крови лежал В., в зале на диване - Г. Н. вернулся домой, рассказал об увиденном Д., она вызвала скорую помощь и полицию.
Согласно протоколу допроса свидетеля Н. от 20 января 2018 г. Климов рассказывал ему, что в огород его дома со стороны забора по <адрес> ворвались двое неизвестных в масках. Нападавшие требовали от В. и Г. деньги и бижутерию, а потом убили В. и Г. Д. спросила у Климова, почему он тогда жив, на что Климов ответил, что он спал (т. 1 л.д. 231 - 238).
Оглашённые показания свидетель подтвердил, пояснил, что забыл детали за давностью.
Потерпевший Б. - сын Г. пояснил, что мать злоупотребляла спиртными напитками, в последнее время проживала у Климова А.Ю., так как другого жилья у неё не было.
5 августа 2017 г. Б. позвонила Д., сказала, что Г. были причинены ножевые ранения, её увезли в больницу.
Б. поехал в больницу. Мать была в тяжёлом состоянии без сознания. Через несколько дней мать скончалась.
Потерпевшая А. пояснила, <данные изъяты> В последнее время В. и Климов проживали вместе в доме Климова, злоупотребляли спиртными напитками. О смерти В. и задержании Климова А. узнала от родственников.
Свидетель О. пояснила, что <данные изъяты> Климов злоупотребляет спиртными напитками, но отношения поддерживают: О. помогает Климову по дому, иногда даёт деньги и продукты, он звонит ей в случае возникновения проблем.
5 августа 2017 г. О. позвонила Д., сказала, что Климов задержан работниками полиции по подозрению в убийстве В. и причинении ножевых ранений Г., которая находится в больнице.
В тот же день О. позвонил Климов с незнакомого номера, сказал, что звонит от следователя. Она спросила, правда ли, что он совершил убийство. Климов не отрицал эту информацию.
Через несколько дней О. приехала в дом подсудимого, работала в огороде. В это время работники полиции привезли Климова в дом для проверки его показаний на месте. О. слышала, как подсудимый рассказывал о совершённом преступлении, наблюдала, как он всё показывал следователю, спокойно и хладнокровно рассказывал об убийстве, передвигался самостоятельно. О. своими глазами увидела, что он мог совершить убийство, поверила этой информации и разозлилась на подсудимого, за что ударила его пакетом с одеждой.
Свидетель П. пояснил, что Климов А.Ю. - его приятель, к которому он иногда приходит в гости.
4 августа 2017 г. П. распивал спиртное в доме Климова с ним и В. Когда пришла Г., П. ушёл домой. На следующий день утром к нему приехали оперативные работники и увезли в отдел полиции. Там П. стало известно о том, что В. убит, а Г. причинены ножевые ранения.
Согласно протоколу допроса свидетеля П. от 14 марта 2018 г. в отделении полиции Климов сказал ему, что сознался в убийстве В. и в причинении ножевых ранений Г., пояснял, что не помнит, как именно наносил удары ножом (т. 2 л.д. 9 - 12).
Оглашённые показания свидетель подтвердил.
Свидетель Р. - мать подсудимого, пояснила, что 5 августа 2017 г. ей позвонила соседка сына, попросила приехать к ней. Р. приехала. Соседка рассказала ей, что в доме Климова произошла драка, что В. мёртв, а Климов задержан работниками полиции.
Впоследствии С. приносила ей письма, которые сын писал из следственного изолятора. В этих письмах он просил прощения за случившееся.
Свидетель С. пояснила, <данные изъяты>
5 августа 2017 г. С. позвонила мать Р. и сказала, что Климов убил В. Через некоторое время С. стала получать от Климова письма из мест лишения свободы, в которых он не отрицал свою вину в совершении преступления, раскаивался, просил прощения у С. и матери. Письма Климова впоследствии были изъяты у С. следователем.
Согласно протоколу обыска от 15 мая 2018 г. у С. из квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, изъяты письма обвиняемого Климова А.Ю., датированные 29 августа и 15 сентября 2017 г., в которых подсудимый, обращаясь к матери, не отрицая своей вины в совершённом преступлении, просит у неё прощения (т. 6 л.д. 140 - 143; 151 - 152; 64 - 66).
Свидетель Т. пояснила, что с Климовым А.Ю., <данные изъяты> В. и Г. знакома более двух лет. В. и Климов периодически помогали ей по хозяйству в выполнении физически тяжелой работы: летом копали землю в огороде, зимой кидали снег, перекидывали уголь, переносили мешки с углём. Иногда они втроём распивали спиртные напитки. <данные изъяты> В. сожительствовал с Г., которой, кроме как у Климова, жить было негде. Иногда её выгоняли из дома, но она всё равно возвращалась, так как идти ей было некуда. Г. была конфликтным человеком, могла оскорбить Климова. В его доме вела себя как хозяйка. При этом всю работу по дому выполнял Климов: сам белил дом, ухаживал за огородом, копал картофель.
Согласно заключению эксперта N434/1 от 5 сентября 2017 г. при исследовании трупа В. обнаружено колото-резаное ранение передней поверхности шеи справа в верхней трети (рана на границе с нижнечелюстной областью, в 5,5 см от срединной линии и в 151 см от подошвенной поверхности стоп) с повреждением поднижнечелюстной железы, лицевых артерий и вены. Данное колото-резаное ранение является прижизненным, образовалось незадолго до наступления смерти, от однократного воздействия плоским колюще-режущим предметом, имеющим остриё, лезвие и обух с рёбрами, находится в прямой причинной связи со смертью, расценивается как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, осложнилось развитием обильной кровопотери, что и явилось непосредственной причинной смерти В. тут же на месте происшествия. После причинения колото-резанного ранения В. мог совершать активные целенаправленные действия в течение минут - десятков минут, в момент причинения ему повреждения потерпевший мог находиться в любом положении (стоя, сидя, лежа). Колото-резаное ранение шеи сопровождалось наружным обильным кровотечением. Не исключается возможность образования колото-резанного ранения передней поверхности шеи справа в верхней трети при обстоятельствах, указанных обвиняемым Климовым А.Ю. в ходе проверки показаний на месте (т. 5 л.д. 16 - 22).
Согласно заключению эксперта N434/2 от 6 апреля 2018 г. не исключается возможность образования у В. колото-резанного ранения передней поверхности шеи справа в верхней трети с повреждением поднижнечелюстной железы, лицевых артерии и вены 5 августа 2017 г. около 1 часа 30 минут (т. 5 л.д. 30 - 33).
Согласно заключению эксперта N462/1 от 25 сентября 2017 г. при исследовании трупа Г. обнаружены телесные повреждения:
- резаная рана (рана N3) на передней поверхности грудной клетки справа в проекции грудинного конца правой ключицы, в 136 см от подошвенной поверхности правой стопы, образовалась от однократного воздействия предметом, имеющим режущую кромку или лезвие и применительно к живым лицам не влечет кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности, поэтому расценивается как повреждение, не причинившее вреда здоровью;
- колото-резаная рана на задней поверхности грудной клетки слева (рана N1) по лопаточной линии в проекции 6-го межреберья, в 115 см от подошвенной поверхности стопы, проникающая в левую плевральную полость с повреждением левого легкого. Образовалась от одного удара плоским клинком колюще-режущего предмета и применительно к живым лицам квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Раны N1, 3 прижизненные, в причинной связи со смертью не находятся, образовались незадолго до поступления в стационар 5 августа 2017 г.;
- колото-резаная рана передней брюшной стенки (рана N2) на передней брюшной стенке слева, по линии, расположенной между окологрудинной и средней ключичной, на 3 см ниже реберной дуги, в 105 см от подошвенной поверхности стопы, проникающая в брюшную полость с повреждением правых общих подвздошных вены и артерии, тонкой кишки и её брыжейки. Рана прижизненная, находится в причинной связи со смертью, образовалась от однократного удара плоским клинком колюще-режущего предмета, незадолго до поступления в стационар 5 августа 2017 г. и применительно к живым лицам квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Вышеописанная рана осложнилась развитием нисходящего тромбоза подвздошных вен и вен нижних конечностей, повлекшего развитие тромбоэмболии легочных артерий, что и явилось непосредственной причиной смерти Г. 21 августа 2017 г. в 7 часов 40 минут в ГБУЗ КО <данные изъяты> <адрес>.
Колото-резаные раны груди и живота, резаная рана груди сопровождались наружным кровотечением в момент причинения. В момент причинения телесных повреждений Г. могла находиться в любом положении (стоя, сидя, лежа), при условии доступности областей повреждений (грудная клетка, живот) для их нанесения. Учитывая, что повреждения располагаются на разных областях и поверхностях тела, следует допустить, что положение Г. в момент причинения ей повреждений изменялось.
Колото-резаные раны груди и живота, резаная рана груди, обнаруженные на трупе Г., могли образоваться в короткий промежуток времени между собой (т. 5 л.д. 42 - 52).
Согласно заключению эксперта N462/2 от 6 апреля 2018 г. повреждения на трупе Г. в виде проникающих колото-резаных ран передней брюшной стенки и задней поверхности грудной клетки, резаной раны на передней поверхности грудной клетки образовались незадолго до поступления в стационар 5 августа 2017 г. в 2 часа 40 минут. Образование повреждений на трупе Г. около 1 часа 30 минут 5 августа 2017 г. не исключается (т. 5 л.д. 60 - 61).
Согласно протоколу выемки от 5 августа 2017 г. в помещении МБУЗ КО <данные изъяты> <адрес> изъята майка потерпевшей Г. (т. 6 л.д. 39 - 40).
Согласно протоколу осмотра места происшествия от 5 августа 2017 г. осмотрен дом N на <адрес> и прилегающая к нему территория, труп В. В веранде на ковровой дорожке обнаружены следы вещества бурого цвета, похожие на кровь, в виде капель и помарок. В ходе осмотра с кухонного стола из подставки изъяты 4 ножа (в том числе, нож, описанный Климовым А.Ю. в ходе допроса в качестве подозреваемого 5 августа 2017 г., как орудие причинения повреждений потерпевшим), ветровка потерпевшей Г. розового цвета (т. 1 л.д. 45 - 53). В фототаблице запечатлены следы вещества бурого цвета на полу в веранде в виде помарок, на полу в кухне в непосредственной близости к трупу - в виде лужи (т. 1 л.д. 54 - 82).
Согласно заключениям экспертов N733 от 23 августа 2017 г., N751 от 2 ноября 2017 г., N386 от 13 апреля 2018 г., N2Б-82 от 17 мая 2018 г. повреждение кожного лоскута передней поверхности шеи справа от трупа В., повреждения на правой части полочки и спинки ветровки потерпевшей Г., на майке потерпевшей Г. образовались от воздействия одного и того же клинка ножа, возможно, того, на который указал Климов А.Ю., как на орудие преступления, и который был изъят в жилище Климова в указанном им месте в ходе осмотра места происшествия в доме N на <адрес> На клинке и внешней поверхности рукоятки указанного ножа обнаружена кровь человека и эпителиальные клетки нескольких лиц. При этом причинение вышеуказанных повреждений другими тремя ножами, находившимися в доме подсудимого рядом с орудием преступления, исключено (т. 5 л.д. 144 - 147, 156 - 162, 238 - 241; т. 6 л.д. 2 - 6).
Согласно заключению эксперта N726 от 22 августа 2017 г. на трико и кедах Климова А.Ю., изъятых у него в ходе выемки 5 августа 2017 г. (т. 6 л.д. 35 - 36), имеются следы вещества, похожего на засохшую кровь, как в виде помарок на трико, возникших в результате непосредственных контактов трико с "окровавленным" предметом, так и в виде брызг на верхней поверхности носка правого кеда, верхней поверхности носка и наружной поверхности ранта подошвы левого кеда, образовавшихся при падении крови с приданным ускорением как под прямыми, так и под острыми углами к поверхностям кедов, возможно, как при размахивании окровавленным предметом, так и от ударов по окровавленной поверхности (т. 5 л.д. 181 - 184).
Оценивая указанные выше протоколы следственных действий, суд считает, что они соответствуют требованиям, установленным уголовно-процессуальным законом, согласуются между собой и с другими доказательствами по делу, сомнений у суда не вызывают.
Оценивая указанные выше заключения экспертов, суд считает, что они получены в соответствии с требованиями закона, даны компетентными и квалифицированными экспертами, являются полными, ясными и обоснованными, выводы их мотивированы, сомнений у суда не вызывают.
Оценивая вышеизложенные показания потерпевших и свидетелей суд отмечает, что они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, подробны, детальны, согласуются по всем существенным обстоятельствам дела, как между собой, так и с письменными материалами дела. Показания свидетелей Е., Ж., Н., И., М., данные в судебном заседании, суд оценивает в совокупности с другими доказательствами и показаниями, данными указанными лицами в ходе предварительного следствия, которые каждый из них подтвердил. Пояснения указанных свидетелей о том, что детали событий они забыли за давностью, суд считает убедительными и обоснованными, поскольку после событий совершённого преступления прошло значительное время. Оснований для оговора подсудимого потерпевшими, свидетелями судом не установлено.
Вышеизложенные доказательства согласуются с показаниями свидетелей Е. и Ж. о пояснениях Г., относящихся к обстоятельствам о причинении ей повреждений Климовым.
Оценивая показания подсудимого, данные на предварительном следствии в качестве подозреваемого и обвиняемого 5 августа 2017 г. и в ходе их проверки на месте 6 августа 2017 г., суд считает, что они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и поэтому признает их допустимыми доказательствами.
Указанные протоколы составлены с соблюдением требований УПК РФ. В следственных действиях участвовал защитник. Проверка показаний на месте проводились также с участием понятых. Перед дачей показаний Климову А.Ю. разъяснялись его процессуальные права, в том числе, право не свидетельствовать против себя. Он предупреждался о возможности использования его показаний в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и при последующем отказе от них. С протоколами следственных действий Климов, защитник, а также понятые (при проведении проверки показаний на месте) были ознакомлены, замечаний не имели, что удостоверено отметками о правильности записи показаний и подписями всех указанных лиц. Каждая страница протоколов следственных действий с участием Климова подписана им и защитником.
Изложенные данные подтверждают, что в ходе расследования Климов был свободен в избрании своей позиции, излагал сведения, внесенные в соответствующие протоколы, и подтверждал правильность их изложения.
Кроме того, указанные протоколы допросов и проверки показаний на месте были проверены судом с точки зрения допустимости в ходе судебного разбирательства после заявления Климова о том, что указанные показания даны им под воздействием физического насилия со стороны работников полиции. Исследовав представленные доказательства и пояснения Климова об указанных событиях, суд пришёл к выводу о том, что оснований для признания недопустимыми протоколов допроса подозреваемого и обвиняемого от 5 августа 2017 г., а также протокола проверки показаний на месте от 6 августа 2017 г., не имеется, о чем 9 октября 2018 г. вынесено соответствующее мотивированное постановление.
Климов неоднократно сообщал подробные сведения о времени, месте, мотиве, орудии, способе и других обстоятельствах совершения преступления. Признательные показания Климова конкретны, подробны, не содержат противоречий, подтверждаются совокупностью других доказательств. Мотивов для самооговора у подсудимого не установлено.
Сообщённая Климовым информация о причине конфликта и возникновения умысла на убийство потерпевших, о характере причинённых потерпевшим повреждений, о конкретном орудии преступления на момент допроса Климова в качестве подозреваемого не могла быть известна органам расследования, подтверждалась доказательствами, собранными в ходе расследования после его допроса.
Сведения о конфликте между подсудимым и потерпевшими непосредственно перед нанесением им ножевых ранений Климовым подтверждаются согласующимися показаниями свидетелей М., сообщавшего, что он слышал голоса ругающихся Климова, В. и Г. в период, относящийся к установленному судом деянию, Ж. и Е., которые сообщили, что о таком конфликте рассказывала Г.
Сообщенная Климовым информация о времени совершения преступления подтверждается показаниями свидетелей, слышавших крики Г. о помощи, и согласуется с заключениями экспертов о времени наступления смерти В. и причинения повреждений Г.
Климов сообщил о том, что причинил повреждения потерпевшим принадлежащим ему ножом, который вымыл после совершения преступления. В указанном Климовым месте в его доме нож был обнаружен и изъят. Данные показания объективно подтверждаются заключениями судебных экспертиз о причинении потерпевшим повреждений ножом, на который указал подсудимый, и который был изъят в его доме, об обнаружении на этом ноже крови и эпителиальных клеток нескольких человек.
Информация о локализации повреждения, причинённого В., и механизме его образования полностью подтверждается заключениями экспертов, в том числе, с учётом сообщённых Климовым сведений о том, что он стоял сзади потерпевшего, наносил удар ножом, находящимся в правой руке в переднюю поверхность шеи В. справа.
Тот факт, что подсудимый размахивал ножом, нанося удары Г., подтверждается заключением эксперта N726, согласно которому следы вещества, похожего на засохшую кровь, на кедах Климова в виде брызг образовались при падении с приданным ускорением, как под прямыми, так и под острыми углами к поверхностям обуви, возможно, при размахивании окровавленным предметом.
Показания о неоднократном нанесении Г. ударов ножом подтверждаются заключением эксперта N751, согласно которому на спинке ветровки и майки потерпевшей обнаружено 5 колото-резанных повреждений и повреждений с признаками действия лезвия или острой кромки. При этом не исключено причинение указанных повреждений принадлежащим Климову ножом (т. 5 л.д. 156 - 162).
Совершение преступного деяния Климовым подтверждается и содержанием его писем, адресованных матери и С., в которых он просил у них прощения, не отрицал причастности к совершённому преступлению.
В связи с вышеизложенным суд считает приведенные доказательства, подтверждающие инкриминируемое Климову А.Ю. деяние, относимыми, допустимыми и достоверными.
Неточности в показаниях Климова об особенностях причинения повреждений Г., их количестве и локализации, о том, что он бегал за потерпевшей, по мнению суда, вызваны состоянием опьянения и эмоциональным состоянием подсудимого в период совершения преступления, что подтверждается его же пояснениями о том, что он плохо помнит детали произошедшего.
В судебном заседании подсудимый Климов А.Ю. пояснил, что, вечером 4 августа 2017 г. он, В. и Г. распивали спиртные напитки в доме. При этом конфликтов между ними не было. Около 21 часа Климов лёг спать, а В. и Г. пошли на крыльцо. После 24 часов Климов проснулся от стука резко открывшейся двери в веранде. Он встал, пошёл посмотреть, что случилось. В веранде увидел В., который держался руками за горло, из-под рук фонтанировала кровь. Климов завёл В. в дом, в кухню, оставил его там стоять, сам пошёл на улицу искать Г. Во дворе никого не было, калитка была закрыта. Обнаружил её возле туалета, она лежала на спине, стонала, говорила, что ей больно. При этом никаких повреждений у неё Климов не видел. Он помог ей подняться, завёл в дом, положил на диван. Увидел, что В. присел на корточки. Климову стало страшно, он закрыл входную дверь на щеколду. Услышал сильный удар в дверь. После этого ждал около 5 минут, потом вышел на улицу, надел кеды, которые стояли под лавкой на крыльце, и пошёл к Д., Н. вызывать скорую помощь. Соседям рассказал, что на потерпевших напали неизвестные, что у В. из горла кровь идёт, а Г. жалуется на боль. После этого Климов вернулся домой, ждал скорую помощь во дворе, в дом не заходил.
Когда приехали врачи, им также сказал, что у В. из горла идёт кровь, а Г. жалуется на боль.
Врачи зашли в дом. В. лежал на полу. Врач сказала, что он уже мёртв и пошла к Г. Климов сел в прихожей и, о чём говорили с Г. врачи, не слышал.
Потом медицинская сестра принесла носилки. Климов, водитель скорой помощи и медицинская сестра втроём перенесли Г. в машину и уехали. После этого приехали работники полиции и задержали Климова.
Изложенные показания подсудимого противоречивы и опровергаются совокупностью достоверных доказательств.
Вышеизложенными доказательствами, подтверждающими конфликт между подсудимым и потерпевшими, опровергается утверждение Климова об отсутствии такого конфликта и о том, что он спал в момент причинения потерпевшим повреждений.
Протокол осмотра места происшествия, в котором отражено наличие обильного количества крови рядом с трупом В. в кухне согласуется с заключением эксперта N434/1, согласно которому причинённое В. повреждение сопровождалось обильным наружным кровотечением. Данное обстоятельство в совокупности с обнаружением при осмотре места происшествия в веранде незначительного количества вещества бурого цвета, похожего на кровь, в виде мазков и помарок, опровергают утверждения Климова о причинении В. повреждений вне кухни дома.
Пояснения Климова о том, что после того, как он завёл Г. в дом и закрыл дверь, в неё кто-то стучал, не нашли подтверждения в ходе судебного разбирательства. Кроме того, наличие либо отсутствие звуков, похожих на стук двери, не может являться достаточным основанием для выводов о причинении повреждений потерпевшим не Климовым, а иными лицами.
Показания Климова о том, что он пошёл вызывать скорую помощь, когда В. был ещё жив, а у Г. он никаких повреждений не видел, опровергаются согласующимися показаниями свидетелей Д., Н. и медицинских работников, приехавших оказывать помощь пострадавшим, о том, что Климов сообщил им о смерти В. и о факте причинения ножевых ранений Г.
Показания Климова о том, что он спал и не знает, кто причинил ножевые ранения потерпевшим, противоречат его же пояснениям, данным сразу после происшествия свидетелям Д., Н. о нападении двух неизвестных в масках, требовавших деньги и драгоценности.
Из показаний свидетеля М. и других соседей, которые могли наблюдать обстановку на территории дома подсудимого (Д.,Н., К.,Х.), следует, что никого, кроме подсудимого и потерпевших в период инкриминируемого деяния, ни в доме Климова, ни на прилегающей территории не было.
Кроме того, версия подсудимого о непричастности к совершению преступления исключает попадание на его обувь какой-либо крови, поскольку Климов утверждал, что надел кеды, стоявшие вне дома и вне места нахождения потерпевших, только тогда, когда пошёл вызывать скорую помощь, после чего в дом не заходил. Однако на его кедах обнаружено множество разнонаправленных брызг вещества, похожего на засохшую кровь, которые могли образоваться при размахивании окровавленным предметом.
При таких обстоятельствах показания Климова о непричастности к совершённому преступлению не могут быть признаны достоверными.
В подтверждение версии Климова сторона защиты представила суду показания свидетеля У., который пояснил, что, будучи <данные изъяты> в бригаде скорой медицинской помощи, в ночное время летом 2017 г. выехал по вызову Е., которая сообщила, что во время транспортировки тяжело больной Г. у них сломался автомобиль. В районе школы N <адрес> Г. забрала бригада скорой помощи У. Потерпевшая находилась в очень тяжёлом состоянии, но была контактна. На вопросы У. о случившемся пояснила, что во дворе дома на неё напал неизвестный, требовал драгоценности. Она позвала на помощь, к ней выбежал сожитель, которому неизвестный мужчина причинил ножевые ранения, убил его, а затем нанес ножевые ранения ей.
Анализ показаний свидетеля У. в совокупности с показаниями свидетелей Е. и Ж., а также в совокупности с иными исследованными судом доказательствами позволяет сделать следующие выводы.
Г. первоначально сообщила работникам скорой медицинской помощи Е. и Ж. подробную информацию о совершении преступления Климовым, указала на него как на лицо, причинившее ножевые ранения ей и В. После известия о смерти В. потерпевшая ещё в присутствии Е. и Ж. стала утверждать, что на неё напал неизвестный. О нападении неизвестного она впоследствии сообщила и У.
Пояснения Г. о том, что именно подсудимый напал на неё на придомовой территории и наносил ей удары ножом, а также о том, что В. она увидела раненым уже в кухне дома и просила Е. спасти его, конкретны, подробны и подтверждаются совокупностью других доказательств. Кроме того, она говорила об этом сразу после приезда медицинских работников, сообщала исчерпывающие сведения о причине поведения подсудимого, о способе и механизме причинения Климовым повреждений, о месте нападения. Потерпевшая находилась в это время в ясном сознании, на вопросы Е. отвечала адекватно и последовательно.
Напротив, информация о нападении неизвестных лиц, сообщённая потерпевшей после известия о смерти сожителя В., о том, что В. был убит на придомовой территории, не подтверждается какими-либо доказательствами, нелогична, не содержит подробных сведений о событии преступления, не согласуется с установленными судом обстоятельствами, высказана Г. в состоянии постоянного ухудшения её физического здоровья, отягощённого известием о смерти близкого человека. Суд отмечает также, что из показаний потерпевшего Б. и свидетеля Т. следует, что единственным местом, где могла проживать Г., являлся дом подсудимого, в связи с этим она могла быть заинтересована в сообщении выгодных подсудимому сведений, поэтому информацию, сообщённую Г. У., Е. и Ж. о нападении на неё и В. неизвестного лица, суд отвергает как недостоверную.
В обоснование своих доводов сторона защиты ссылалась и на показания свидетеля Х., которая слышала крик Г. и её слова: "Лёха. В. Помогите".
Суд считает, что показания указанного свидетеля не опровергают версию стороны обвинения и не свидетельствуют о непричастности подсудимого к совершению преступления. Озвученные свидетелем Х. слова свидетельствуют о том, что потерпевшая называла имена, как подсудимого, так и потерпевшего, звала на помощь. Однако Х. не утверждала, и из услышанных ею слов не следует, что Г. просила помощи именно у Климова и именно в момент причинения ей ранений другим лицом. Кроме того, произнесение Г. имени подсудимого и просьбы не убивать её слышали и другие свидетели (З. и И.), которые настаивали на том, что Г., обращаясь к подсудимому, просила его прекратить свои действия и не убивать её. Указанные доказательства в совокупности свидетельствуют о нападении на потерпевшую именно подсудимого, а не других лиц. Проживающие рядом с домом Климова соседи: М., Д.,Н. и К., Х. также не сообщали о наличии иных голосов на месте происшествия, не слышали требований в адрес потерпевших, а только крики Г. и её просьбу о помощи.
Необоснованным суд считает и довод стороны защиты о том, что Климов не мог совершить инкриминированного ему преступления, поскольку <данные изъяты>
Судом установлено, что Климов в период совершения преступления и в настоящее время <данные изъяты> Указанный факт подтверждается копией медицинской карты амбулаторного больного (т. 6 л.д. 213 - 224), сообщением Врио начальника ФКУ СИЗОN ГУФСИН России по <адрес> Ф. (т. 9 л.д. 66).
О том, что у подсудимого <данные изъяты> сообщали и свидетели Е., Х., Д., О., П., С., Т.
Однако из показаний указанных свидетелей следует, что, несмотря на <данные изъяты>, Климов был физически развит нормально, передвигался самостоятельно, всю работу по дому выполнял сам: носил уголь, колол дрова, белил дом, копал землю в огороде, ходил в магазин. Вместе с В. он периодически помогал Т. по хозяйству в выполнении физически тяжелой работы. Свидетель О. наблюдала подсудимого 6 августа 2017 г. во время проведения проверки показаний на месте и лично убедилась в том, что он мог совершить все описанные им действия.
Не отрицал своей достаточной физической активности и сам подсудимый, который утверждал, что передвигался самостоятельно, помогал нести носилки с потерпевшей Г. до машины скорой помощи.
Активность подсудимого, достаточная для совершения преступления, подтверждена и заключением эксперта N1259 от 17 мая 2018 г., согласно которому не исключена возможность совершения Климовым А.Ю. активных действий (ходить, приседать, махать и наносить удары руками, ногами) (т. 6 л.д. 28 - 29).
При таких обстоятельствах у суда отсутствуют сомнения в наличии у подсудимого возможности совершить действия по причинению смерти потерпевшим и в том, что эти действия (нанесение ударов ножом В. и Г.) совершил именно Климов А.Ю.
Таким образом, оценив каждое из приведенных выше доказательств с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а все эти доказательства в совокупности - с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела, суд считает, что они позволяют сделать вывод о доказанности вины подсудимого в совершении преступления при обстоятельствах, изложенных в описании преступного деяния.
Суд считает вину Климова А.Ю. доказанной и квалифицирует его действия по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, двух лиц.
При квалификации действий подсудимого суд исходит из следующего.
Судом установлено, что Климов А.Ю. умышленно с целью убийства наносил потерпевшим удары ножом в жизненно важные органы, а именно: В. - в шею, Г. - в грудную клетку, живот, от чего смерть В. наступила на месте преступления, а Г. - в лечебном учреждении. Между действиями подсудимого и наступившими последствиями имеется прямая причинная связь, что объективно подтверждается заключениями судебно-медицинских экспертов о времени и механизме образования, характере и локализации причиненных потерпевшим повреждений, явившихся непосредственной причиной смерти каждого.
О прямом умысле Климова А.Ю. на убийство потерпевших свидетельствует орудие преступления (нож), способное причинить смертельные ранения, локализация телесных повреждений в области расположения жизненно важных органов. Эти обстоятельства свидетельствуют о том, что Климов осознавал общественную опасность своих действий, предвидел неизбежность наступления общественно опасных последствий своих действий (смерти В. и Г. в результате ранений ножом) и желал их наступления. Климов достиг определенной им цели и убил В. и Г. Принятие Климовым мер по вызову скорой помощи после причинения смертельных повреждений потерпевшим, по мнению суда, не влияет на доказанность и квалификацию его действий.
Квалифицирующий признак убийства "двух лиц" подтверждается тем, что Климов убил В. и Г.
Мотивом совершения преступления послужила личная неприязнь Климова, поскольку судом установлено, что он причинил смерть потерпевшим в процессе конфликта с ними.
Из заключения амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы N499/2017 от 10.08.2017 в отношении Климова А.Ю. следует, что у Климова А.Ю. <данные изъяты> В период инкриминируемого ему деяния он не обнаруживал признаков какого-либо временного болезненного расстройства психической деятельности, а находился в состоянии простого (не патологического) алкогольного опьянения. Климов А.Ю. в период инкриминируемого ему деяния мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В настоящее время Климов А.Ю. может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими и по своему психическому состоянию в принудительных мерах медицинского характера не нуждается. <данные изъяты>
Кроме того, согласно заключению судебно-психиатрической комиссии экспертов в момент инкриминируемого деяния Климов А.Ю. находился в алкогольном опьянении, которое снизило контроль действий, облегчило выход из агрессии во внешнем поведении, что исключает квалификацию его состояния как физиологический аффект (т. 5 л.д. 190 - 193).
Оценивая данное заключение, суд находит его полным, ясным и обоснованным, полученным в соответствии с требованиями закона, выводы его мотивированы и даны комиссией в составе компетентных и квалифицированных экспертов, сомневаться в их правильности у суда нет оснований, и потому суд признает указанное заключение допустимым и достоверным доказательством.
Учитывая изложенное, а также материалы дела, касающиеся личности Климова и обстоятельств совершения им преступления, его поведение в судебном заседании, суд считает необходимым признать Климова вменяемым в отношении содеянного. В связи с этим он подлежит наказанию за совершенное преступление.
У суда не имеется оснований считать, что Климов совершил действия по лишению жизни потерпевших в состоянии аффекта, вызванного противоправными или аморальными действиями потерпевших либо иными обстоятельствами. В судебном заседании не установлено обстоятельств, свидетельствующих о насилии, издевательстве или тяжком оскорблении со стороны потерпевших, о противоправных или аморальных действиях В. или Г., о длительной психотравмирующей ситуации, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением указанных лиц. Высказывания В. о возможности выгнать Климова из дома, о которых говорил подсудимый, не могут быть расценены как аморальные или противоправные действия, способные вызвать сильное душевное волнение. Из показаний Климова, данных в ходе предварительного следствия, следует, что он полностью осознавал характер и мотивацию совершенных им действий. Целенаправленное и последовательное поведение подсудимого до, в момент и после совершения преступления, сокрытие следов преступления (помыл нож, убрал бутылку со спиртным и рюмки), совершение действий, направленных на обеспечение версии о нападении неизвестных лиц, свидетельствует о том, что он не был лишен возможности контролировать свои действия вследствие сильного душевного волнения.
При назначении Климову А.Ю. наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного им преступления, личность подсудимого, обстоятельства, смягчающие наказание, влияние назначенного наказания на исправление подсудимого и на условия жизни его семьи.
Суд учитывает данные о личности подсудимого: ранее к уголовной ответственности не привлекался (т. 7 л.д. 123, 124); отрицательно характеризуется по месту жительства участковым уполномоченным полиции (т. 7 л.д. 130); положительно характеризуется по последнему (до 2012 г.) месту работы (т. 7 л.д. 133, 135), матерью и С.; <данные изъяты>
К смягчающим наказание обстоятельствам суд относит явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, поскольку Климов добровольно сообщил о совершенном им преступлении, давал подробные показания об обстоятельствах совершения преступления, участвовал в их проверке на месте, указал место нахождения орудия преступления (ножа); признание Климовым вины; то, что к уголовной ответственности ранее он не привлекался; состояние здоровья подсудимого, <данные изъяты> положительные характеристики; принятие мер по оказанию помощи потерпевшей Г., в том числе, путём вызова скорой медицинской помощи после совершения преступления.
В ходе судебного разбирательства не установлены обстоятельства, свидетельствующие о противоправности или аморальности поведения потерпевших, которые могли явиться поводом для преступления, в связи с чем суд не учитывает этого в качестве смягчающего наказание обстоятельства.
Отягчающих наказание обстоятельств судом не установлено.
Судом не усматривается оснований для признания в качестве отягчающего обстоятельства совершение преступления в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя. При этом суд исходит из характера преступления, обстоятельств его совершения и личности подсудимого, которые не свидетельствуют о влиянии употребления подсудимым спиртных напитков на его последующее поведение.
Учитывая характер, степень общественной опасности совершенного преступления, конкретные обстоятельства содеянного, данные о личности Климова А.Ю., совокупность обстоятельств, смягчающих наказание, суд приходит к выводам о том, что назначение подсудимому наказания, не связанного с лишением свободы, невозможно, т.к. цели наказания, предусмотренные ч. 2 ст. 43 УК РФ, в отношении него могут быть достигнуты только в условиях его изоляции от общества. Наказание подсудимому должно быть назначено в виде реального лишения свободы на определенный срок, его условное осуждение невозможно. Таким образом, суд не усматривает оснований для применения в отношении Климова А.Ю. положений ст. 73 УК РФ.
Совокупность указанных судом смягчающих обстоятельств не является исключительной, существенно снижающей степень общественной опасности совершенного Климовым А.Ю. преступления, поэтому при назначении ему наказания не могут быть применены правила ст. 64 УК РФ.
При назначении наказания Климову А.Ю. правила ч. 1 ст. 62 УК РФ не могут быть применены в силу положений ч. 3 ст. 62 УК РФ.
Учитывая фактические обстоятельства совершенного преступления, степень его общественной опасности, суд считает, что наличие обстоятельств, смягчающих наказание, и отсутствие отягчающих обстоятельств не являются основанием для изменения категории совершенного им преступления на менее тяжкую в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.
С учетом характера совершенного преступления, обстоятельств содеянного и данных о личности Климова, суд считает необходимым назначить ему дополнительное наказание в виде ограничения свободы, установив, в соответствии со ст. 53 УК РФ, следующие ограничения: не выезжать за пределы территории муниципального образования, в котором он будет проживать после отбывания лишения свободы, не изменять место жительства или пребывания без согласия уголовно-исполнительной инспекции, возложив на него обязанность являться в уголовно-исполнительную инспекцию два раза в месяц для регистрации.
На основании положений п. "в" ч. 3 ст. 58 УК РФ отбывание лишения свободы Климову А.Ю. необходимо назначить в исправительной колонии строгого режима, поскольку он осуждается к лишению свободы за совершение особо тяжкого преступления, ранее не отбывал лишение свободы.
На основании положений п. "а" ч. 31 ст. 72 УК РФ и ч. 10 ст. 109 УПК РФ, время содержания Климова А.Ю. под стражей по настоящему уголовному делу в период с 5 августа 2017 г. до 14 декабря 2018 г. подлежит зачету в срок наказания в виде лишения свободы из расчета 1 день за 1 день.
Учитывая положения ст. 97, 99 и 108 УПК РФ, суд считает, что избранная в отношении Климова А.Ю. мера пресечения в виде заключения под стражу не подлежит отмене или изменению, так как её сохранение необходимо для обеспечения исполнения приговора, в связи с чем меру пресечения в виде заключения под стражу следует оставить без изменения до вступления приговора в законную силу.
Вопрос о вещественных доказательствах суд разрешает в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 81 УПК РФ и с учетом мнения сторон.
Вещественные доказательства: вырез с простыни на диване; смыв с раковины кухни дома; смыв с пола в коридоре дома; нож следует уничтожить;
спортивное трико и спортивные кеды, принадлежащие Климову А.Ю., следует уничтожить, поскольку подсудимый от получения указанных предметов отказался, материальной ценности они не представляют;
ветровку женскую розового цвета, шорты и майку следует передать потерпевшему Б.; два письма в конверте - свидетелю С., при невостребованности указанные вещественные доказательства следует уничтожить, поскольку материальной ценности они не представляют;
компакт-диск с видеозаписью дачи объяснения Климовым А.Ю. следует хранить при уголовном деле.
Процессуальные издержки по настоящему уголовному делу состоят из сумм, выплаченных адвокатам, принимавшим участие в деле в качестве защитников подсудимого по назначению: Кострову С.Г. в размере 49920 руб. (постановление следователя от 7 июня 2018 г., т. 8 л.д. 42 - 44); Моргуненко В.В. в размере 3120 руб. (постановление следователя от 7 июня 2018 г., т. 8 л.д. 47 - 48); Кострову С.Г. в размере 24960 (постановление суда от 11 декабря 2018 г.); Моргуненко В.В. 3120 руб. (постановление суда от 11 сентября 2018 г.), а всего в общей сумме 81120 руб.
Процессуальные издержки в соответствии с требованиями п. 5 ч. 2 ст. 131 и ч. 1 ст. 132 УПК РФ подлежат взысканию с подсудимого.
Климов А.Ю. возражал против взыскания с него указанной суммы в связи с отсутствием у него денежных средств.
Суд считает, что Климов А.Ю. не может быть освобожден от уплаты процессуальных издержек по следующим основаниям. Климов А.Ю. не является имущественно несостоятельным, поскольку находится в трудоспособном возрасте, инвалидности не имеет. Отсутствие у него в настоящее время денежных средств или иного имущества само по себе не является достаточным условием признания его имущественной несостоятельности. В ходе предварительного следствия и судебного разбирательства Климов А.Ю. от защитника не отказывался.
При таких обстоятельствах суд считает необходимым взыскать с Климова А.Ю. в доход федерального бюджета процессуальные издержки в полном объеме, то есть в сумме 81120 рублей.
На основании изложенного и руководствуясь ст. 307 - 309 УПК РФ, суд
ПРИГОВОРИЛ:
признать Климова Алексея Юрьевича виновным в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, и назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 17 (семнадцать) лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 1 (один) год 6 (шесть) месяцев, установив в соответствии со ст. 53 УК РФ в период отбывания ограничения свободы следующие ограничения: не выезжать за пределы территории муниципального образования, в котором он будет проживать после отбывания лишения свободы, не изменять место жительства или пребывания без согласия уголовно-исполнительной инспекции, возложив на него обязанность являться в уголовно-исполнительную инспекцию два раза в месяц для регистрации.
Срок отбывания наказания в виде лишения свободы исчислять с 14 декабря 2018 г.
Зачесть в срок наказания в виде лишения свободы время содержания Климова А.Ю. под стражей с 5 августа 2017 г. до 14 декабря 2018 г. из расчёта 1 день за 1 день.
Меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении Климова А.Ю. оставить без изменения до вступления приговора в законную силу с содержанием в ФКУ СИЗОN ГУФСИН России по <адрес>.
Взыскать с Климова Алексея Юрьевича в доход федерального бюджета процессуальные издержки в сумме 81120 (восемьдесят одна тысяча сто двадцать) рублей.
После вступления приговора в законную силу вещественные доказательства:
вырез с простыни на диване, смыв с раковины кухни дома, смыв с пола в коридоре дома, нож, спортивное трико и спортивные кеды уничтожить;
ветровку женскую розового цвета, шорты и майку передать потерпевшему Б.; два письма в конверте - свидетелю С., при невостребованности указанные вещественные доказательства уничтожить;
компакт-диск с видеозаписью дачи объяснения Климовым А.Ю. хранить при уголовном деле.
Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение 10 суток со дня его постановления, а осуждённым - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.
Осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, о чем необходимо указать в апелляционной жалобе или в возражениях на жалобы, представления, принесенные другими участниками уголовного процесса, вправе подать свои возражения в письменном виде и иметь возможность довести до суда апелляционной инстанции свою позицию непосредственно либо с использованием систем видеоконференцсвязи, а также поручать осуществление своей защиты избранному им защитнику, вправе отказаться от данного защитника, ходатайствовать перед судом о назначении защитника.
Судья Ю.Ю. Акимова


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка