Приговор суда Еврейской автономной области от 20 мая 2019 года №2-2/2019

СУД ЕВРЕЙСКОЙ АВТОНОМНОЙ ОБЛАСТИ

ПРИГОВОР

от 20 мая 2019 года Дело N 2-2/2019
Суд Еврейской автономной области в составе

председательствующего судьи Журовой И.П.,
при секретаре Шаровой Ю.В.,
с участием государственного обвинителя - прокурора отдела прокуратуры ЕАО Ковалинской О.П.,
потерпевшей М,
подсудимых Давыдовой Т.В., Шулеповой А.П.,
защитников - адвоката Федяевой Е.К., представившей удостоверение N35 от 26.01.2006, ордер 000017 от 02.09.2018, выданный коллегией адвокатов "Содействие" г. Биробиджана; адвоката Сухаревой В.А., представившей удостоверение N22 от 14.02.2003, ордер 001067 от 02.09.2018, выданный коллегией адвокатов ЕАО,
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении
Давыдовой Т.В., <...>, несудимой, содержащейся под стражей по настоящему уголовному делу со 02.09.2018,
обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного пунктами "д", "ж" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации;
и
Шулеповой А.П., <...>, несудимой, содержащейся под стражей по настоящему уголовному делу со 02.09.2018,
обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного пунктами "д", "ж" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации,
УСТАНОВИЛ:
Давыдова Т.В. и Шулепова А.П. совершили убийство, то есть умышленное причинение смерти потерпевшему М1 группой лиц, с особой жестокостью, при следующих обстоятельствах:
Давыдова Т.В. и Шулепова А.П., действуя совместно, то есть группой лиц, 2 сентября 2018 года, в период с 00 часов 30 минут до 06 часов 45 минут, находясь в состоянии алкогольного опьянения, в квартире <...>" в доме <...> в г. Биробиджане Еврейской автономной области, в ходе ссоры с М1, возникшей на почве личных неприязненных отношений при совместном употреблении алкогольных напитков, желая причинить М1 смерть способом, при котором потерпевший испытывает особые мучения и страдания, используя в качестве оружия ножи, осознавая, что нанесение ножами большого количества ударов в различные части тела и конечности причиняет потерпевшему особые мучения и страдания, а также вызывает обильное кровотечение, действуя умышленно, с особой жестокостью, в непродолжительный период времени, поочередно нанесли М1 ножами не менее 53 ударов в область головы, шеи, грудной клетки, верхних и нижних конечностей, причинив ему множественные колото-резаные, колотые и резаные ранения, а именно: 5 ранений в область лица; 13 ранений в область шеи; 15 ранений в область груди и спины; 13 ранений в область обеих верхних конечностей; 7 ранений в область обеих нижних конечностей, квалифицированные в совокупности как телесные повреждения, причинившие тяжкий вред здоровью, опасный для его жизни, которые вызвали у М1 обильную наружную и внутреннюю кровопотерю, острое малокровие внутренних органов, и от которых наступила его смерть на лестничной площадке второго этажа данного дома, куда М1 спустился, обильно истекая кровью, не позднее 6 часов 45 минут 2 сентября 2018 года.
Вышеуказанные действия Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. состоят в прямой причинно-следственной связи со смертью М1
Непосредственной причиной смерти М1 явилась обильная наружная и внутренняя кровопотеря, острое малокровие внутренних органов, развившееся в результате множественных колото-резаных, колотых и резаных ранений головы, шеи, грудной клетки, верхних и нижних конечностей, умышленно нанесённых ему ножами Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П., действующих с особой жестокостью, то есть способом, который заведомо для них связан с причинением потерпевшему особых страданий и мучений.
Подсудимая Давыдова Т.В. вину в умышленном причинении смерти потерпевшему М1 не признала и пояснила, что от её действий по нанесению нескольких ударов ножом по телу потерпевшего, которые она совершила, защищая себя, в ответ на неправомерные действия М1, который её ударил кулаком и вновь пытался ударить, не могли привести к его смерти. Кто нанёс М1 остальные имеющиеся у него на теле многочисленные ножевые ранения, от которых он умер на лестничной площадке, она не знает.
Давая показания по обстоятельствам дела, подсудимая Давыдова суду пояснила, что в ночь с 1 на 2 сентября 2018 года она распивала спиртные напитки в квартире у своей соседки С., вместе с их общей знакомой Шулеповой и ранее незнакомым им мужчиной - М1. В процессе распития между С. и М1 произошел конфликт. С. стала высказывать М1 претензии, что у того воняют носки, сказала ему их снять. Он её словесно "послал". С. это не понравилось, и она начала его бить кулаками по лицу. С. разбила ему губу или нос, и у М1 от этого была на лице кровь. Потом М1 собрался уходить домой, но Шулепова сказала ему остановиться, и М1 остался. Она смутно помнит, как происходили дальнейшие события. С., М1 и Шулепова втроём сидели на матрасе перед столом. Она (Давыдова) находилась напротив них. С. снова провоцировала М1, говорила ему про носки, его это озлобило. М1 взбесился, не контролировал себя. С. кидалась на него с кулаками. М1 почему-то в этот момент стал кидаться на неё (Давыдову) с кулаками. Тогда она взяла нож и решилаМ1 припугнуть, сказала: "Только попробуй меня ударить". М1 всё равно её ударил. Тогда Шулепова, чтобы защитить её (Давыдову), ударила М1 два раза ножом в ногу, в ляжку. Потом С. попыталась отправить М1 домой. Начала его пинать ногами и кулаками. С. говорила ему: "Вставай". М1 не хотел вставать, у него сильно шла кровь с ляжки. М1 ещё раз пытался на неё (Давыдову) накинуться, и как-то так получилось, что она тоже нанесла ему удар ножом в шею сзади, потом в грудь. Что делала Шулепова, она точно не помнит. Она видела, что Шулепова ещё ударила М1 ножом в нижнюю часть руки, между локтём и кистью. После этого удара она (Давыдова) вроде тоже нанесла удар в руку потерпевшему, но она в этом не уверена. Она помнит, что в комнате звучали фразы "респект и уважуха", но кто их говорил, она не помнит. Во время указанных событий с М1 у них с Шулеповой "в ход пошли" два ножа: один с синей пластмассовой ручкой, второй с деревянной, которые они взяли тут же в квартире С.. Она не помнит, как М1 уходил из квартиры. Она пыталась помочь встать М1, чтобы тот вышел. М1 был в крови, и он оставался в комнате. Она сама почти утром ушла от С. домой спать. Спала недолго, проснулась, потому что ей было очень плохо. Вышла в коридор покурить, а там уже стояла полиция. Они увидели у неё на футболке кровь и задержали. Трезвая она бы никогда такого не сделала. Всё случилось потому, что она была пьяная. Она очень сожалеет, раскаивается и извиняется перед потерпевшей за свои несколько ударов, но М1 она не убивала. Она согласна с показаниями Шулеповой, и у неё тоже есть предположение, что С. также могла тыкать ножом М1, когда они с Шулеповой этого не видели. Считает, что С. их оговаривает.
Судом исследовались показания Давыдовой Т.В., данные ею на стадии досудебного производства, в связи с имеющимися противоречиями в показаниях.
Так, при допросе в качестве подозреваемой 02.09.2018, Давыдова Т.В. показала, что она проживает в одном доме, в одном подъезде с С., Шулеповой. Они являются близкими подругами. Знают друг друга много лет. Шулепова проживает на 3 этаже, а они с С. на 4 этаже, на одной лестничной площадке. В ночь на второе сентября 2018 года она распивала спиртное в квартире у С., где были: она, С., Шулепова и ранее незнакомый ей парень - М1. Все находились в состоянии сильного алкогольного опьянения. Во время застолья М1 проявлял внимание к Шулеповой. Пытался её обнимать, но та его отталкивала и просила прекратить. М1 был сильно пьяный, хотел пойти домой, даже вышел из квартиры, но Шулепова предложила ему вернуться. Тот вернулся. Они смогли уговорить М1 лечь на постель. С. сказала, что у него воняют носки, на этом фоне, они стали ругаться. С. накинулась с кулаками на лежащего М1, стала бить его по голове и телу, он от неё старался отбиваться. Они с Шулеповой стали помогать С., удерживали М1, чтобы тот не ударил С.. Дальше она смутно помнит, как развивались события. В один из моментов она (Давыдова) взяла со стола нож с синей ручкой и небольшим тонким лезвием, и второй нож с коричневой ручкой дала Шулеповой. Она думала, что так они напугают М1, но все пошло не так. Шулепова подбежала к М1, который сидел на полу комнату около стиральной машинки, и ударила не менее двух раз ножом его в правую ногу. М1 никак на это не отреагировал. Она (Давыдова) стояла рядом с М1 и видела, как он хотел накинуться на неё (Давыдову), поднял кулак и хотел ударить. И кто-то из девушек ей крикнул: "Таня, берегись", поэтому, когда М1 наклонил голову вниз, она сама ножом ударила его сзади в шею. Клинок ножа вонзила не глубоко. От её удара ножом пошла кровь. Потом она снизу вверх ударила М1 ножом в грудь, затем в его руку. Потом они с Шулеповой поменялись ножами и стали вдвоём ещё наносить ему удары, куда и в какой последовательности, она не помнит. М1 сначала молчал, а потом стал говорить: "Давайте ещё, давайте убейте меня". Их это ещё больше злило. С. в это время находилась в квартире и просто молча смотрела, как они наносят удары ножами М1. После того, как они перестали наносить удары ножами М1, С. подошла к нему и несколько раз ударила его по лицу. М1 оставался сидеть на полу и истекать кровью. Крови было очень много. Как дальше развивались события, и как потом М1 оказался в подъезде, она не помнит. Она пришла домой, легла спать, утром пришли сотрудники полиции. Куда делись ножи, которыми они наносили удары М1, она не помнит. В содеянном раскаивается и готова сотрудничать со следствием и показать на месте, в квартире, как всё происходило (т. 1 л.д. л.д.110-112).
В ходе проверки показаний на месте подозреваемая Давыдова Т.В. 02.09.2018, в присутствии понятых, своего защитника дала аналогичные показания, и осуществила показ на месте происшествия, в квартире <...>, подтвердив, что удары ножами потерпевшему М1 наносили только она и Шулепова, а С. таких ударов ему не наносила. С. его била только руками. Давыдова указала, что она смутно помнит, как все началось, потому что была выпившая. У М1 были "извращенские мысли", он вел себя так, и кидался на всех. Стал каким-то наглым, начал распускать руки. Хотел накинуться на неё с кулаком в лицо. Она взяла себе нож с синей пластмассовой ручкой, чтобы попугать М1, а Шулеповой дала нож с лезвием чуть поменьше, с коричневой деревянной ручкой. Как-то получилось, что Шулепова воткнула ему нож в бедро, в ляжку два раза, хотела её (Давыдову) защитить. Потом она (Давыдова) нанесла удары в грудь, шею. Затем Шулепова первая нанесла ему удары ножом в руку не менее двух, затем и она (Давыдова) дважды воткнула ему нож в руку. В какой-то момент они поменялись с Шулеповой ножами. Она не помнит точную последовательность ударов, но помнит, что последний удар она нанесла М1 в шею. Не помнит, как М1 ушёл из квартиры. Помнит, что они ещё посидели немного у С., выпивали. Потом она забрала из квартиры С. ножи и унесла их к себе в комнату, где помыла. В ходе следственного действия Давыдова нарисовала схему ножа, которая приобщена к протоколу. При проверке показаний на месте, с использованием макета ножа на статисте Давыдова продемонстрировала свои удары ножом и удары Шулеповой. Затем все участники следственного действия проследовали в квартиру Давыдовой (располагающуюся на одной лестничной площадке с квартирой <...> С.), где Давыдова показала, как вымыла ножи, и пояснила, что она не помнит, куда их потом положила. Сказала, что выходила курить на балкон их четвертого этажа. Далее все участники следственного действия проследовали на балкон, где Давыдова в настенном шкафчике на полке обнаружила два ножа и подтвердила, что это именно те ножи, которыми она наносила удары потерпевшему М1 (т.1 л.д. 121-133).
Из протокола очной ставки между обвиняемыми Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. от 10.09.2018, проведённой с участием защитников обоих обвиняемых, следует, что они только вдвоём наносили удары ножами потерпевшему М1, неприязненных отношений друг к другу не испытывают.
Так, обвиняемая Давыдова Т.В. пояснила, что в ночь с 1 на 2 сентября 2018 года она вместе с Шулеповой, С. и М1 находились дома у С.. Сначала С. ударила кулаком в лицо М1, он в ответ никого не бил. Что потом было, она не помнит. Потом Шулепова ударила ножом в ногу М1 два раза. Затем она (Давыдова) ударила ножом его в шею, потом Шулепова ударила его два раза в одну из рук ножом. Затем она (Давыдова) два раза в грудь, потом опять в руку. Потом Шулепова куда-то дела свой нож и забрала нож у неё. Что было дальше, она не помнит. М1 сопротивлялся ударам ножом Шулеповой, старался хвататься за нож, у него не получалось. Также она помнит, что изначально в ходе драки С. ударила М1 кулаком по лицу, и потом она её держала, чтобы С. снова его не побила. Затем С. все же побила его опять кулаками по лицу. Это было до того как Шулепова ударила М1 ножом по ноге. После ударов Шулеповой С. снова ударила по лицу М1 кулаком.
Обвиняемая Шулепова А.П. пояснила, что она только два раза ударила ножом в ногу М1, больше его ножом не била. Её ударам ножом М1 не сопротивлялся, потом она перед ним извинилась. Она подтверждает показания Давыдовой о том, что С. наносила удары кулаком М1 (т. 2 л.д. 16-22).
В судебном заседании подсудимая Давыдова Т.В. лишь частично подтвердила вышеприведенные показания, данные ею на досудебной стадии, указав, что ножами с Шулеповой они не менялись, она ножи не мыла у себя в квартире и не прятала их на балконе. Она вместе со следственной группой просто случайно нашла ножи на балконе в шкафу. Она всего нанесла два удара ножом потерпевшему в шею, грудь, и кажется, ещё один удар в руку. Она действительно видела, как Шулепова нанесла два удара ножом в ногу М1 и ещё потом удары ножом ему в руку. Показания на следствии она давала под психологическим давлением на неё следователя. Протоколы не читала, ей было очень плохо в момент допроса и проведения проверки показаний на месте. Она говорила первое, что приходило ей в голову.
При допросе в качестве обвиняемой 21.12.2018 Давыдова Т.В. свою вину признала лишь в том, что нанесла М1 удары ножом в грудь, в шею сзади, в руку. Всего три удара. Далее как развивались события, она не помнит, в содеянном раскаивается (т.1 л.д. 147-149).
Подсудимая Шулепова А.П. на предварительном следствии и в судебном заседании вину в умышленном убийстве потерпевшего М1 не признала и пояснила, что она на протяжении 12 лет употребляла спиртные напитки. Делала это практически каждый день. Даже порой соседи не замечали этого и считали, что это её нормальное состояние. В вечернее время 1 сентября 2018 года она находилась в квартире у своей мамы, в соседнем подъезде дома, где выпивала. Ей весь вечер названивала её соседка С.. Когда она поняла, что у мамы больше выпить нечего, то пошла к себе домой и встретилась с С., которая предложила сходить за спиртным и вместе выпить. По дороге в магазин они встретила во дворах <...> троих незнакомых мужчин, распивающих спиртное. Среди них был потерпевший М1 и допрошенный по делу свидетель Ш., который давал пояснения в суде, что к ним подходили две девушки: одна светленькая, это была С., а вторая - хромала, это была она, так как после аварии, после ДТП у неё остались проблемы со здоровьем. На обратном пути из магазина они вновь встретили М1, который был уже один, и он пошел с ними. Дома у С. они все вместе стали распивать. К ним пришла Давыдова, проживающая на одной площадке с С.. Во время распития спиртного М1 стал к ней (Шулеповой) приставать, цеплять её за футболку. Она несколько раз сказала, чтобы тот отстал от неё, но М1 всё равно цеплял её. Она обматерила его. Они продолжили сидеть и выпивать. Тут С. стала М1 говорить, что у него воняют ноги, сказала, чтобы он их шёл мыть либо уходил из квартиры. Лично она, даже не обратила внимание на это, но С. сильно издевалась над М1, оскорбляла его. Ей (Шулеповой) было всё равно, но она стала очень громко смеяться. Она вообще такой человек, что из-за пустяка может засмеяться. М1 начал вставать и сказал ей (Шулеповой): "Да заткнись ты, задолбала уже", и дал ей кулаком по носу, чем разбил нос. При этом она ещё и головой о стену ударилась. Когда она открыла глаза после удара в нос, то М1 стоял перед ней со сжатыми кулаками. Рядом с ней было самодельное сооружение в виде стола. Она рукой схватила первое, что попалось под руку. Была бы это тарелка или крышка, она бы ими отмахнулась, а попался кухонный нож. Она ножом ударила М1 два раза в левую ногу, и тут же нож бросила в сторону. М1 снова присел с краю матраса. Она увидела кровь у М1 и опешила. Она налила спиртное, они с С. выпили. Затем она ещё налила две рюмки и одну дала М1, тот взял. Она сказала М1: "Ты меня уж извини, не обессудь, но ты сам мне нос разбил". М1 тоже извинился перед ней за удар. У него чуть-чуть потекла кровь по джинсам, но много крови не было. Он был живой, у него было всего две раны на ногах. Они ещё выпили, после чего С. опять начала цепляться к М1 за то, что у него воняют ноги. Затем предложила М1 из-за ран прилечь. С. с Давыдовой стали его укладывать. С. опять начала говорить, что у него воняют ноги, и с кулаками полезла на него. Она лично видела один удар С. кулаком ему в лицо, хотя махала С. руками не мало. М1 встал возле порога, где-то там была и Давыдова. Она (Шулепова) просто сидела на своём месте, на матрасе, и тупо выпивала. У неё была адская боль в голове, с носа побежала сукровица. Она своей футболкой утёрла нос. Когда С. встала с матраса, она (Шулепова) ещё выпила и тут же легла на освободившееся место. Она слышала перебранку, как С. говорит М1, что-то ещё за ноги. Где была Давыдова и что делала в этом момент, она не видела. Что происходило дальше в комнате, она не знает, её "вырубило", она уснула. Утром её разбудили сотрудники полиции и сказали проехать с ними. Она подумала, что М1 написал на неё заявление за то, что она ударила его два раза ножом. Она считала, что М1 жив, здоров. После её двух ударов в ногу он был в норме, и он не мог от этого умереть. Она не знала, что кто-то ему ещё нанёс столько ударов. Потом, когда они спускались по лестнице, они видели труп М1 на втором этаже. Она даже лица его не запомнила. Помнит, что он был её роста, крепенький мужчина. В руку она М1 удары не наносила, вообще больше никуда ему ударов ножом не наносила. Почему Давыдова говорит про её (Шулеповой) удары в руку, она не знает, может быть, Давыдова, боится одна идти по делу. Давыдова сама себе на уме. Давыдову с ножом в руках она в тот вечер вообще не видела и не знает, когда та нанесла удары М1.
С. лжет и оговаривает её. У С. своя личная неприязнь к ней. С. своих сожителей к ней ревновала всю жизнь. Она уверена, что С. в чём-то замешана в этом деле. Она (Шулепова) настаивает, что нанесла только два удара в ногу, и Давыдова в суде тоже говорит, что нанесла М1 всего два удара. То есть, они с Давыдовой не могли нанести 60 ударов М1 и убить его. С. зачинщица всего произошедшего. Она накалила обстановку. Она била М1 кулаками. М1 стал злым из-за неё, а она (Шулепова) в этот момент смеялась. М1 и её Шулепову, ударил в нос из-за С.. Она сама лично видела только один удар С. М1 в лицо, но Давыдова сказала, что когда она (Шулепова) спала, С. ещё кидалась с кулаками на М1. С. её оговаривает, когда говорит, что они с Давыдовой кидались с кулаками на М1. Это неправда. Она инвалид, у неё не работает левая рука. После ДТП, в которое она попала в 2005 году, у неё пропало равновесие, устойчивость, она медленно ходит, и если она знает, что получит сдачу от человека, то куда ей вообще лезть с кулаками. Она никогда бы сама не набросилась на М1. Она (Шулепова) очень эмоциональный человек, смеется громко, кричит, когда пьяная. Соседи постоянно вызывали на неё полицию, потому что она им не давала спать, забывала про время, могла выпивать ночью, и очень громко разговаривать. Она "шибутная", но не убийца. Если бы она в тот вечер была трезвая, то ни за что бы не схватилась за нож и не ударила бы им два раза М1. Но это она сделала только в ответ на его удар ей в нос, она заступилась за себя. С. с ножом в руках она не видела, но допускает, что та могла взять нож и тоже нанести удары М1, как она это делала ранее со своими сожителями. Вообще, она спала и не видела, что вытворяли в квартире Давыдова и С.. В содеянном раскаивается и приносит извинения потерпевшей.
Несмотря на непризнание подсудимыми Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. своей вины в умышленном убийстве М1, суд, проверив, как оправдывающие, так и уличающие подсудимых обстоятельства, считает, что вина обеих подсудимых в инкриминируемом преступлении доказана в полном объёме и подтверждается совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании.
Так, из признательных показаний подсудимых Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П., данных ими на досудебной стадии и в судебном заседании, в той части, которая не противоречит установленным судом фактическим обстоятельствам дела, и которые суд признает правдивыми, а доказательства - относимыми, допустимыми и достоверными, полученными в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, суд считает доказанным, что:
- в ночное время 2 сентября 2018 года в квартире у С. они находились с потерпевшим М1 только втроём (Давыдова, Шулепова и С.);
- в ходе совместного распития спиртных напитков у них возникли личные неприязненные отношения к М1 после того, как тот вопреки желанию девушек начал оказывать знаки мужского внимания Шулеповой, С., пытаться их обнимать, цеплять за одежду, приставать, засобирался уходить;
- только они вдвоём (Давыдова и Шулепова) неоднократно нанесли потерпевшему М1 кухонными ножами, взятыми в квартире С. (признанными по делу вещественными доказательствами), удары по различным частям тела потерпевшего (шее, ногам, рукам, груди), отчего у М1 началось кровотечение;
- они обе (Давыдова и Шулепова) не видели в руках у свидетеля С. никакого ножа, и при них С. никаких ножевых ранений М1 не наносила.
Свидетель С. суду пояснила, что во время распития спиртных напитков у неё в квартире совместно с Шулеповой, Давыдовой и М1, последний стал её обнимать за талию. Она его несколько раз предупредила, чтобы он её не трогал, что она замужем. Однако М1 не понял, и когда вновь стал обнимать, она ударила его один раз кулаком в лицо. М1 сразу от неё отстал. Никакой агрессии со стороны М1 не было. Все восприняли это как за шутку, продолжили разговаривать, смеяться, выпивать. Она вышла ненадолго из комнаты. М1 пересел поближе к девчонкам. Она не знает, что между ними произошло в её отсутствие, она отвлекалась и во время распития спиртного, но когда М1 встал и отошел к холодильнику, Давыдова и Шулепова встали за ним и набросились на него с кулаками. У них началась драка, потасовка. Давыдова и Шулепова стали бить М1 ладошками и кулаками по лицу, спине. М1 отмахивался от них руками, отпихивал их от себя, ударял и Шулепову, и Давыдову. Ей кажется, что М1 даже укусил Давыдову за руку. Потом всё прекратилось. М1 засобирался домой. Подошел к двери, начал обуваться. И тут неожиданно Шулепова взяла со стола кухонный нож и ударила им два раза в ногу М1. Потом Шулепова сказала Давыдовой: "Бери нож и бей его", или "гаси" его". Давыдова схватила другой нож со стола и тоже начала М1 "калашматить" по спине, наносить ножом удар за ударом. Потом Шулепова ещё раза три ткнула М1 в ноги. Давыдова продолжила наносить М1 свои удары ножом. Она стояла и "колбасила" его. Сколько ударов Давыдова нанесла ножом, она не знает, потому что отворачивалась к окошку и не смотрела. Ей было страшно на такое смотреть, она закрывала глаза. Шулепова говорила Давыдовой: "Бей в почку, бей в спину, ниже бей". Потом Шулепова сказала Давыдовой бить в шею. Когда она (С.) поворачивалась, то видела, что Давыдова тыкает потерпевшего ножом. Она опять отворачивалась. Когда опять поворачивалась, то снова видела, что Давыдова продолжает его тыкать ножом. Так поворачивалась она раз пять. Примерно ударов 10 ножом Давыдовой она точно видела в моменты, когда поворачивалась. Она говорила Давыдовой: "Таня, прекрати", но та продолжала тыкать М1. Шулепова тоже повернулась с ножом в руках в её (С.) сторону, давая понять, чтобы она им не мешала. Она их боялась в тот момент, так как они обе были с ножами в руках. Она не могла помочь М1. Шулепова сказала Давыдовой: "Респект тебе, уважуха". На очной ставке Давыдова тоже пояснила, что Шулепова ей говорила: "Респект, уважуха". Давыдова была как робот, она стояла и тыкала ножом М1. М1 вначале отмахивался от ударов ножами Давыдовой и Шулеповой. А после последнего удара Давыдовой ножом ему в шею, он рухнул на пол, видно, сил уже не хватило. Когда Шулепова и Давыдова закончили наносить удары ножами М1, они отошли к столу, выпили и вышли из комнаты. Тогда она сразу подошла к М1, потрогала его пульс. М1 был живой, он зашевелился и пытался подняться. Она помогла ему встать, открыла дверь, вывела в коридор, и М1 пошёл. Она спросила: "Может, тебя проводить". М1 ответил, что не надо. М1 шёл, шатался, держался за стенку. Она вернулась к себе в квартиру. Через некоторое время в комнату зашли Давыдова и Шулепова, ещё немного выпили. Из-за стресса от увиденного она (С.) плохо помнит дальнейшие события, но помнит, что Давыдова и Шулепова вышли из комнаты с ножами, которыми они наносили удары М1. Потом вернулись, и ещё выпили. Давыдова ушла к себе домой, а они с Шулеповой легли спать. Она (С.) пыталась немного вытереть на полу кровь, крови было много. Утром пришли сотрудники полиции, сказали, что Давыдова созналась, что убила человека. Они забрали и Шулепову, которая была у неё в комнате. Её (С.) одежда тоже была вся в крови, так как она помогала М1 подняться и дойти до лестничной площадки. Сама она никаких ударов ножом М1 не наносила.
Она не оговаривает подсудимых, рассказывает правду. Во время следствия ей звонила из СИЗО на сотовый телефон Шулепова, и просила изменить показания на очной ставке с ней, и не говорить, что она (Шулепова) говорила Давыдовой взять нож и бить М1. Просила подтвердить её (Шулеповой) показания о только двух ударах в ногу М1, хотя ударов ножом Шулепова нанесла М1 больше. Столько точно нанесла ударов ножом Шулепова, она (С.) не видела, так как отворачивалась, и видела только часть ударов. Также в дверь её квартиры втыкали записку с требованиями изменить показания в отношении Шулеповой. К ней подходил сосед Д. и также угрожал, что если она не изменит показания, и Шулеповой дадут большой срок, то ей будет хуже, говорил, что ей не жить в этом доме. Поэтому в начале судебного разбирательства она не подтвердила свои показания, данные на следствии, стала их менять в пользу подсудимых, но потом решилаговорить суду правду, ничего не скрывать. Она настаивает на своих показаниях о том, что удары ножами наносили М1 только Давыдова и Шулепова вдвоём. Давыдова стояла сзади М1, а Шулепова спереди. Давыдова била по спине, по шее, по рукам, а Шулепова по ногам и рукам. Шулепова приостанавливалась, говорила Давыдовой "молодец", хвалила её, а Давыдова вообще не отходила от М1, и "как робот тыкала в него ножом". Все удары М1 ножом были нанесены подсудимыми сразу, в один момент. У Шулеповой в руках был нож с деревянной ручкой, а у Давыдовой чуть побольше лезвием, с синей пластмассовой ручкой. Это её (С.) кухонные ножи.
Она (С.) настаивает, что не избивала М1, как говорят подсудимые. Она ударила его только один раз по лицу в самом начале вечера, когда М1 к ней приставал. Кровь от этого у М1 не шла. Никакого конфликта из-за носков у неё с М1 не было.
Когда они все вместе сидели на матрасе перед столом, то М1 не наносил удар кулаком в лицо Шулеповой, и в этот момент Шулепова также не ударяла его ножом по ноге. Она (С.) настаивает, что все удары ножом М1 были нанесены Шулеповой и Давыдовой в другом месте, возле входной двери, когда потерпевший собрался уходить из квартиры и стоял. Он упал на пол только от последнего удара ему в шею ножом Давыдовой.
В том месте, где подсудимые дрались с М1, ещё до нанесения ему ударов ножами, возле холодильника, она потом нашла во время уборки разорванную цепочку и слетевший с неё крестик, которые отнесла следователю. Она считает, что это подсудимые сорвали с него.
Из оглашённых в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ показаний свидетеля С., данных на досудебной стадии 02.09.2018, которые она полностью подтвердила в суде, следует, что она знает Шулепову <...>, которая проживает с ней по соседству около 20 лет и которую может охарактеризовать как "кипиш ходячий". Когда Шулепова трезвая, она нормальная, но когда выпивает, начинает вести себя агрессивно, сама пытается устроить конфликт, цепляется ко всему, бывает, кидается на человека, несмотря кто перед ней. Когда та пьяная, то она (С.) её боится, хоть общается с ней давно. Шулепова злоупотребляет алкогольными напитками, нигде не работает.
Согласно вызовам на её сотовом телефоне, 1 сентября 2018 года в 23 часа 41 минуту ей позвонила Шулепова, и спросила, есть ли чем опохмелиться. Она ответила, что у неё есть 150 рублей, можно сходить купить. Шулепова спросила, будем ли звать Давыдову <...>, которая также проживает по соседству в комнате <...> на одном этаже с ней (С.). Она ответила, что можно и позвать. Давыдову она тоже знает очень давно. Давыдова немного заторможенная, не работает, злоупотребляет спиртными напитками. В состоянии опьянения очень агрессивная, не раз сама кидалась на неё (С.) без причины.
Шулепова пришла к ней (С.). Они предупредили Давыдову, что сейчас сходят за спиртным, и будем пить. После этого вдвоём с Шулеповой пошли в ларёк, где продают спиртосодержащую продукцию. Когда шли через двор по <...>, то видели на лавочке троих мужчин. Поговорили с ними, покурили, сказали, что идут за спиртным. На обратном пути снова увидели, но только уже одного из тех мужчин, который пошел к ним в гости. С собой у него была бутылка водки и закуска. Пришли к ней в комнату, расположенную на 4 этаже в первом подъезде по <...>, вчетвером: она, Шулепова, Давыдова и <...> (М1). Они расселись на матрасе, на полу и начали распивать. Водку и закуску поставили посередине на табурет. Сначала сидели нормально, разговаривали, без конфликтов, общались, знакомились. Потом М1 стал к ней приставать, обнимать рукой. Она сделала ему замечание, и в ответ на его приставания, ударила его кулаком куда-то в лицо. После чего тот сразу успокоился, и они продолжили распивать спиртное. Вообще вся эта ситуация всеми была воспринята как шутка. Никто на этой почве не ругался и внимание на неё не акцентировал. После этого они продолжили распивать спиртное на протяжении минут тридцати, и никаких конфликтов не было.
М1 встал покурить, подошел к Шулеповой, которая сидела на корточках около входной двери, дверь была закрыта. М1 присел перед ней, и попросил прикурить. Она (С.) отвлеклась, поэтому не может сказать, о чем они говорили и как у Шулеповой в руках оказался нож, который до этого лежал на столе. Когда она обернулась, то увидела, что в правой руке Шулеповой находится нож, которым та стала наносить удары М1 по ногам. Основная часть ударов, ей кажется, пришлась в правую ногу. Ударов было около трёх. Когда она вытаскивала из него нож, во все стороны разлетались брызги. М1 схватился за ноги, кровь начала течь и образовываться лужа. М1 стал кричать: "Ноги, ноги, что ты тварь делаешь". Во время нанесения ударов М1 пытался сопротивляться и отобрать нож. Шулепова нанесла ещё несколько ударов, так же по ногам в район паховой области. М1 вертелся, начинал зажимать ноги. Она кинулась к нему, дала полотенце, думала, он им перевяжет ноги, но тот его просто откинул. Если она не ошибается, Шулепова попадала по обеим ногам. Она крикнула Шулеповой: "Что ты делаешь, успокойся?", - но Шулепова крикнула ей, чтобы она не лезла, а то ей будет хуже. Потом к ним подбежала Давыдова, схватила второй нож, который так же лежал на столе, и начала наносить удары ножом по телу М1 Она видела, что удары приходились по шее, спине, бокам. М1 пытался защититься, закрывался руками, и удары приходились ему в руки. Он весь начал истекать кровью. Кровь текла отовсюду. Она (С.) кричала Давыдовой: "Что ты делаешь", - на что та ей ответила: "Не лезь, пусть "сдохнет", а Шулепова подбежала к М1 и стала пинать ногами по телу и ногам, крича: "Да пусть подыхает". При этом Давыдова ему кричала: "Да мы тебя загасим". Она (С.) это расценила, что они хотят его убить. Она им кричала успокоиться, но Шулепова и Давыдова её не слушали. Когда они убрали ножи, она подбежала к М1, помогла подняться и выйти из квартиры. Спросила, надо ли его проводить, на что он сказал, что дойдет сам. Она вернулась в свою комнату. Они ещё втроём выпили. Отправили Давыдову домой, а сами с Шулеповой остались спать у неё в комнате. Утром их разбудили сотрудники полиции, которые сказали, что у них убили человека. В это время на лестничную клетку вышла Давыдова и сказала, что это они его убили. После этого Шулепову и Давыдову увезли в полицию, а у неё дома начали осмотр. Вообще она даже не поняла, почему Шулепова и Давыдова начали наносить удары ножом М1. Может быть, они его приревновали к ней, что тот оказывал знаки внимания ей (С.), а не им. Ножи, которыми Давыдова и Шулепова наносили удары М1, были обыкновенные кухонные, которыми она постоянно пользовалась. Один с синей ручкой пластмассовой, лезвие около 7 см., а второй - с деревянной ручкой, он чуть короче - около 5 см., и лезвие потоньше, так как сильно сточено (свидетель нарисовала данные ножи, рисунок приобщен к протоколу допроса). Свои показания она готова подтвердить на очных ставках (т. 2 л.д. 37-44).
Из протокола очной ставки, проведённой 10.09.2018 между свидетелем С. и обвиняемой Давыдовой Т.В., с участием защитника, следует, что удары ножами потерпевшему М1 наносили только подсудимые Давыдова и Шулепова.
Так, обвиняемая Давыдова Т.В. пояснила, что С. её соседка, её подруга. У них нет личных неприязненных отношений друг к другу. В ходе распития алкоголя в комнате у С. в ночь на 2 сентября 2018 года в один из моментов М1 хотел её (Давыдову) ударить, тогда она взяла нож и хотела напугать его. В этот момент Шулепова взяла второй нож и сразу ножом в ногу ударила два раза М1. Потом она (Давыдова) ударила ножом в шею М1. Потом Шулепова ударила два раза ножом по рукам. В какой-то момент она (Давыдова) ударила один раз ножом ему в грудь. Как и кто дальше наносил удары, она не помнит. Затем они положили ножи, выпили. М1 продолжал сидеть в углу. Какое точно количество ударов она нанесла М1, не помнит. М1 пытался сопротивляться её и Шулеповой ударам ножом, он даже пытался отобрать нож у Шулеповой. Она также видела, что С. несколько раз ударила М1 кулаком по лицу, после того как Шулепова ударила его ножом в ногу.
Свидетель С. не подтвердила показания Давыдовой в части нанесения ею (С.) ударов по лицу М1, и пояснила, что она ударила его один раз кулаком вначале, когда потерпевший к ней приставал. Больше она его не била, тем более, после того, как Шулепова ударила ножом его в ногу. Также С. пояснила, что девчонки Шулепова и Давыдова также вначале побили его кулаками. М1 хотел пойти домой, но Шулепова схватила нож и ударила его в ногу два раза, потом она сказала Давыдовой: "Бери нож и бей его". Давыдова схватила нож, и они вдвоём стали наносить ему удары. Она (С.) испугалась, отвернулась, поэтому не видела, сколько раз и куда в итоге они наносили ему удары. М1 упал у двери и истекал кровью. Давыдова и Шулепова сели выпивать и сказали ей: "Пусть он сдохнет, мы его потом вынесем". Когда они вышли в коридор, она подошла к М1, помогла ему встать и выйти из квартиры. Он пошел вниз по лестнице (т.2 л.д. 8-15).
Из протокола очной ставки между свидетелем С. и обвиняемой Шулеповой А.П. от 19.12.2018, проведённой с участием защитника обвиняемой, следует, что между ними нет личных неприязненных отношений.
Обвиняемая Шулепова А.П. пояснила, что в ночь на 2 сентября 2018 года она вместе с Давыдовой, С. и М1 находилась в <...>. После того как М1 ударил её кулаком в лицо, она схватила нож, который лежал рядом на столе, и ударила ножом два раза М1 в левую ногу. Потом они выпили, и она уснула. Что было дальше, она не знает. Также она видела, что С. ударила М1 ладонью по щеке, и всё.
Свидетель С. пояснила, что не подтверждает показания обвиняемой Шулеповой. События в квартире происходили иначе. После того как Шулепова ударила ножом в ногу М1, она (Шулепова) сказала Давыдовой: "Бери нож и бей". Давыдова взяла нож, ударила им в спину, шею, грудь и т.д. М1 сидел на полу. Потом они выпили. Давыдова и Шулепова снова взяли ножи и стали ими обе одновременно с разных сторон бить М1 ножами. Она (С.) отвернулась и не смотрела на это. В один из моментов Шулепова сказала: "Пусть он сдохнет". Она видела, что Давыдова била ножом по спине, шее, рукам, ногам. М1 сопротивлялся ударам Шулеповй и Давыдовой. Он пытался хвататься за нож и Давыдовой и Шулеповой, но сил у него не было, они продолжали его бить ножами.
Также С. пояснила, что она ударила М1 в нос кулаком, когда он хотел её обнимать, больше его она не била (т. 2 л.д. 23-29).
Вышеприведенные показания свидетеля С., данные в судебном заседании и на стадии досудебного производства, из которых следует, что только подсудимые Давыдова и Шулепова нанесли многократно удары ножами потерпевшему М1, от которых тот истекал кровью, суд считает относимыми, достоверными и допустимыми доказательствами вины обеих подсудимых, т.к. они соответствуют фактическим обстоятельствам совершённого в отношении М1 преступления и подтверждаются совокупностью других исследованных доказательств. Сомнений в их правдивости и объективности у суда не возникает.
Потерпевшая М. показала, что 1 сентября 2018 года они с мужем - М1, ездили на дачу. К вечеру вернулись домой. Муж занёс вещи из машины в квартиру и остался с мужиками во дворе. Последний раз она видела мужа во дворе их дома в компании с соседом Ш. и ещё одним мужчиной по имени А.. Они распивали спиртное. Муж обещал скоро прийти. У мужа на теле не было никаких телесных повреждений, с ним было всё в порядке. Домой ночевать в ту ночь муж так и не пришел. Она сильно беспокоилась, искала его во дворах близлежащих домов. Пыталась дозвониться до него по сотовому телефону. Утром от сотрудников полиции ей стало известно, что с мужем что-то произошло в доме по <...> Это недалеко от их дома, но как там он оказался, она не знает. Потом она узнала, что мужа там жестоко убили. Подробностей убийства она не знает. Когда хоронили мужа, то видела, что тело мужа было всё истыкано ножом, лицо, глаза, голова. По характеру муж был очень спокойный, добрый, весёлый, общительный. Он никогда не вступал в конфликты. Если назревал какой-то скандал, то он старался уходить. Никогда не поднимал на неё руку. Если мужа просили о помощи, всегда помогал, никому не отказывал. Смертью мужа ей и всей их семье причинены большие нравственные страдания. Она и дети испытали большой стресс, очень сильно переживают случившееся горе. Без отца осталось двое детей, которые сильно его любили. Она долго не решалась сказать шестилетнему сыну о смерти отца, говорила, что папа уехал в командировку. С потерей мужа их семья испытывает большие финансовые трудности, необходимо продолжать платить ипотеку. С ними также проживает мать, инвалид 1 группы, которой нужно оказывать помощь. Дочь была вынуждена оставить учебу в колледже, так как не стало средств для оплаты данной учебы. В связи с убийством мужа она заявляет гражданский иск о взыскании морального вреда с каждой подсудимой на сумму по 1 млн. рублей, а всего на сумму 2 млн. рублей.
Муж был невысокого роста, чуть выше её, рост примерно 160 см. В представленном суду военном билете указаны сведения о росте супруга, как 161 см.
Свидетель Ш. пояснил, что был знаком с погибшим М1, с которым поддерживал дружеские отношения. Они ходили друг к другу в гости, вместе отмечали праздники. Иногда вместе выпивали после получки. По характеру М1 был весёлый, отзывчивый, никогда никому из соседей не отказывал в помощи, без проблем её оказывал, причём это делал безвозмездно. Никого не мог обидеть, никогда не говорил грубого слова. Он был очень спокойный, а когда выпивал, так вообще тихоня. Он никогда не слышал, чтобы у М1 в квартире были какие-то скандалы, крики. 1 сентября 2018 года они встретились с М1 во дворе их дома, в вечернее время. Попили пиво в машине. Увидели соседа А,, который сказал, что у него есть бутылка водки и закуска, и предложил распить вместе. Расположились на скамейке подальше от окон их дома и стали выпивать. В это время шли две девчонки: одна светленькая, другая немного хромала, которые подошли к ним, что-то говорили. Он не помнит, наливали ли они девушкам, или нет. Потом девушки ушли. Вскоре домой ушёл Андрей, и он предложил М1 тоже пойти домой, но тот сказал, что ещё посидит 5-10 минут. После чего он (Ш.) ушёл. Когда уходил, то никаких телесных повреждений у М1 не было. М1 увидел уже только утром, мёртвого в подъезде <...> Он сидел между этажами, прислонившись спиной к стене, голова была опущена, весь в ранах, весь истыкан, на полу потёки крови.
Свидетель С1 суду пояснила, что подсудимая Шулепова <...> её дочь. Они проживают с ней в одном доме, но в разных подъездах. 1 сентября 2018 года вечером дочь приходила к ней в гости, они немного выпили, потом той кто-то позвонил, и она ушла. Телесных повреждений у дочери не было, когда она уходила от неё. Утром ей позвонили соседи и сказали, что сотрудники полиции задержали дочь, потому что та убила человека. Она тут же пошла в квартиру дочери. В подъезде ещё находился мертвый мужчина. Сотрудники полиции в её присутствии осмотрели комнату дочери. Она (С1) забежала к С., пыталась выяснить, что у них произошло, что они натворили. С. была с похмелья. Сказала, что они с <...> по дороге в магазин встретили мужчин, один из них - погибший, который потом пошёл к ним в гости. Они пили у неё дома: она, Шулепова, Давыдова и этот мужчина. Вроде бы мужчина стал к С. приставать. Шулепова стала заступаться за С., и он ей наотмашь дал по носу. Потом С. стала выгонять его домой. С. сказала, что сама ничего не соображает, как все произошло, внятного ничего не рассказала. Примерно к обеду привезли дочь на пять минут, чтобы та переоделась. Дочь уже была трезвая, плакала. Говорила, что не убивала мужчину. Потом через какое-то время привозили дочь на следственный эксперимент, где она тоже сказала, что не убивала мужчину. Дочь сказала, что ударила его два раза ножом, так как он приставал к ней и ударил её по носу. Это всё вышло по пьянке. Пили, наверное, перепили. В состоянии алкогольного опьянения, если её дочь не трогать, то та спокойная, а если тронуть, то конечно, как и все в пьяном виде, наверное, буйная. По характеру дочь добрая, нормальная. Вообще дочь давно злоупотребляет спиртными напитками. Она её лечила и "подшивала". Ранее дочь попадала под машину, потом лечилась. У неё не действует левая рука, но вообще дочь правша, все делает правой рукой. У дочери была группа инвалидности без ограничений в работе, она два года получала пенсию по инвалидности, а потом перестала. Перед тем, как дочь арестовали, она собиралась снова оформлять инвалидность, но не успела.
Из протокола осмотра места происшествия от 2 сентября 2018 года следует, что на лестничной клетке 2 этажа в подъезде <...> обнаружен труп мужчины с множественными телесными повреждениями (ранами) и следами крови на теле и одежде. Под трупом имеется лужа красно-бурого вещества (крови). На полу лестничной клетки, на левой стене относительно трупа обнаружены пятна бурого цвета. На перилах между 2 и 3 этажами, между 3 и 4 этажами обнаружены мазки вещества бурого цвета. Рядом с трупом обнаружена банковская карта на имя "<...>". Участвующий в осмотре Ш. опознал труп обнаруженного мужчины как труп М1 (т.1 л.д. 25-42).
Из протокола осмотра трупа от 02 сентября 2018 года следует, что в помещении бюро СМЭ был осмотрен труп М1, описаны имеющиеся на нём многочисленные раны в области лица, шеи, грудной клетки, верхних и нижних конечностей. При вскрытии трупа установлена причина смерти: острая кровопотеря, в результате множественных колото-резаных ранений грудной клетки, шеи, верхних и нижних конечностей. С трупа изъята одежда (т. 1 л.д. 79-84).
Из протокола осмотра места происшествия от 2 сентября 2018 года следует, что была осмотрена комната <...>, в которой проживает свидетель С., в ходе которого были обнаружены и изъяты смывы вещества бурого цвета с поверхностей двери, стен, обоев, пола комнаты; изъяты полотенце, резиновые тапочки. Зафиксирована обстановка в комнате, расположение в ней предметов быта. Данная комната располагается на 4 этаже того же подъезда, где на 2 этаже был обнаружен труп М1 (т.1 л.д. 43-63).
Согласно протоколу осмотра места происшествия от 2 сентября 2018 года - балкона, находящегося на 4 этаже первого подъезда <...>, на который имеется выход из комнат <...>, расположенных на данном этаже (в т.ч. комнат, в которой проживали Давыдова и С.), в подвесном шкафчике обнаружены и изъяты два ножа: нож N 1, длиной около 16 см. с металлическим лезвием около 6,5 см. с деревянной ручкой; нож N 2, длиной около 20 см., лезвие около 8,5 см. с ручкой из полимерного материала белого и синего цветов (т. 2 л.д. 70-78).
Из протоколов осмотров от 15.10.2018, от 30.11.2018 следует, что осмотрены все изъятые с мест происшествия предметы - ножи, смывы вещества бурого цвета, полотенце, резиновые сланцы (тапочки), образцы буккального эпителия, срезы с ногтевых пластин, а также одежда, изъятая у подозреваемых Давыдовой Т.В., Шулеповой А.П., свидетеля С., потерпевшего М1 со следами крови (т. 3 л.д. 84-105, 108-122, 124-128). Данные предметы признаны вещественными доказательствами по делу (т. 3 л.д. 106-107, 123, 129-130).
Из заключения судебно-биологической экспертизы N 52 от 24.09.2018 следует, что на изъятых в ходе осмотра места происшествия 02.09.2018 дома <...> (помещения подъезда, комнаты <...>, балкона) фрагменте полотенца и правом "сланце" обнаружена кровь человека, что не исключает возможности происхождения её от М1. Также обнаруженная кровь в смывах с поверхности пола, стен, обоев указанных помещений, левом "сланце" могла произойти от человека с группой крови, каковым является потерпевший М1 (т. 3 л.д. 7-15).
Из заключения генотипоскопической судебной экспертизы N ДВО-3780-2018 от 13.11.2018 следует, что
- на одежде, изъятой: у подозреваемой Давыдовой Т.В. (футболке, шортах, паре резиновых сандалий, названных следователем в постановлении резиновыми тапочками); подозреваемой Шулеповой А.П. (на бриджах, майке); свидетеля С. (футболке, кроссовках, штанах) установлено наличие крови, которая происходит от потерпевшего М1, при этом происхождение данных следов крови от Давыдовой Т.В., Шулеповой А.П., С. исключается;
- на фрагментах ногтевых пластин с правой и левой руки Давыдовой Т.В. обнаружены смешанные следы крови человека и клеток эпителия; при этом данные следы, обнаруженные на фрагментах ногтевых пластин с левой руки Давыдовой Т.В., вероятно произошли за счёт смешения биологического материала М1, Давыдовой Т.В. и минимум одного неустановленного лица;
- в смывах с ногтевых пластин подозреваемой Шулеповой А.П. обнаружены смешанные следы крови человека и клеток эпителия, при этом следы в смыве подногтевых пластин правой руки Шулеповой А.П. вероятно произошли за счёт смешения биологического материала М1, Давыдовой Т.В. и минимум одного неустановленного лица;
- в смыве с рукоятей ножей N 1 и N 2 установлено наличие клеток эпителия, которые вероятно произошли за счёт смешения генетического материала М1, Давыдовой Т.В. и минимум одного неустановленного лица (т. 3 л.д. 32-81).
Согласно заключениям комиссионной судебно-медицинской экспертизы N 503 от 29.10.2018 и дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы N 06-К от 01.02.2019, причиной смерти потерпевшего М1 явилась обильная наружная и внутренняя кровопотеря, острое малокровие внутренних органов, развившееся в результате множественных колото-резаных, колотых и резаных ранений головы, шеи, грудной клетки, верхних и нижних конечностей.
Наступление смерти М1 могло произойти не менее 8 часов и не более 12 часов на момент исследования трупа, которое начато 02.09.2018 в 14 час. 35 мин.
На теле трупа потерпевшего М1 обнаружены телесные повреждения - множественные колото-резаные, колотые и резаные ранения головы, шеи, грудной клетки, верхних и нижних конечностей, а именно:
- 5 ранений в области лица: поверхностное колотое ранение нижнего века левого глаза (N 7), два поверхностных колотых ранения верхнего и нижнего века правого глаза (NN 10, 11); две резаные раны вблизи преддверия левого носового хода (NN 8, 9);
- 13 ранений в области шеи: четыре раны по задней поверхности шеи с повреждением ременной и трапециевидной мышцы (NN 1, 2, 3, 4); две раны по правой боковой поверхности шеи (NN 12, 13); одна рана по правой переднебоковой поверхности с повреждением мышцы, внутренней вены общей сонной артерии, длина раневого канала около 4,5 см. (N 14); ранение передней поверхности шеи с повреждением верхней щитовидной артерии, длина раневого канала около 3,5 см. (N 15); ранение передней поверхности шеи с повреждением правой доли щитовидной железы, длина раневого канала около 4,5 см. (N 16); 4 раны передней поверхности шеи (NN 17, 18, 1 9, 20);
- 15 ранений в области груди и спины: одно проникающее ранение передней поверхности грудной клетки слева с повреждением верхней доли левого легкого, общая длина раневого канала до 11,5 см. (N 25); одно проникающее ранение передней поверхности грудной клетки слева с повреждением сердечной сорочки и правого желудочка сердца, общая длина раневого канала до 9,8 см. (N 26); четыре слепых ранения левой надлопаточной, межлопаточной области с повреждением ромбовидной, трапециевидной и широчайшей мышцы спины, передней поверхности грудной клетки справа (NN 5, 6, 21, 22); три колотые раны передней поверхности грудной клетки справа (NN 23, 24, 30); три колотые раны передней поверхности грудной клетки слева (N 27, 28, 29); три колотые раны подключичной области справа (NN 31, 32, 33);
- 13 ранений в области обеих верхних конечностей: одно ранение правого предплечья с повреждением добавочной подкожной вены, мышц локтевого разгибателя кисти и разгибателя пальцев с повреждением задней межкостной артерии (N 34); три ранения правого предплечья (NN 35, 36, 37); одно ранение нижней трети правого предплечья с повреждением головной вены (N 38); два сквозных ранения тыльной поверхности запястья правой кисти с повреждением подкожной вены (NN 39, 40); четыре поверхностные колотые раны тыльной поверхности правой кисти (NN 41, 42, 43, 44); два резаных ранения левой кисти - межпальцевых подушечек 1 и 2 пальцев с захватом ладонной поверхности и межпальцевых подушечек 4, 5 пальцев (NN 45, 46);
- 7 ранений в области обеих нижних конечностей: ранение внутренней поверхности правого бедра с повреждением бедренной артерии и вены, длина раневого канала около 10 см. (N 47); ранение передненаружной поверхности левого коленного сустава с повреждением латеральной мышцы бедра (N 48), ранение передневнутренней поверхности правой голени с повреждением камбаловидной мышцы (N 49); ранение правой голени с повреждением камбаловидной мышцы и пересечением передней большеберцовой артерии, длина раневого канала около 4,5 см. (N 50), три ранения левого бедра с повреждением различных мышц (NN 51, 52, 53).
Все вышеописанные телесные повреждения состоят в причинно-следственной связи с наступлением смерти потерпевшего М1 и квалифицируются в совокупности как причинившие тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека, вызвавший расстройство жизненно важных функций организма человека, которое не может быть компенсировано организмом самостоятельно и обычно заканчивается смертью.
Все данные повреждения, обнаруженные на трупе потерпевшего М1, могли образоваться в короткий промежуток времени относительно друг от друга, и высказаться о последовательности их нанесения не представляется возможным. На основании степени выраженности реактивно-воспалительных изменений, обнаруженных при судебно-гистологическом исследовании, вышеуказанные повреждения могли образоваться в короткий промежуток времени до момента наступления смерти, вероятнее всего в интервале первых 10-15 минут.
Данные повреждения могли образоваться от 53 травмирующих воздействий (экспертное заключение N 06-К); от 52 травмирующих воздействий (экспертное заключение N 503).
Также на трупе обнаружены множественные (в количестве не менее 8) ссадины переднебоковых поверхностей шеи, которые не состоят в причинной связи со смертью.
В крови и в моче от трупа М1 обнаружен этиловый спирт, что применительно к живым лицам расценивается как тяжелая степень алкогольного опьянения.
При экспертном исследовании футболки потерпевшего М1 было обнаружено 14 повреждений, из которых повреждения под NN 1-7, 10, 14 (девять повреждений) являются колото-резаными. Они могли быть причинены от воздействия орудия (орудий), обладающих колюще-режущими свойствами. Наиболее полно признаки воздействовавшего орудия отобразились лишь в повреждениях NN 7, 13. При сопоставлении повреждений на футболке с кожными ранами, имевшимися на трупе потерпевшего, сопоставить большую часть повреждений не удалось, что обусловлено значительной смещаемостью предмета одежды относительно тела потерпевшего, в динамике причинения повреждений. Повреждение N 14 по механизму следообразования сопряжено с раной N 6 на трупе. Оба образовались одномоментно, от воздействия клинка ножа N 1, представленного на экспертизу.
При экспертном исследовании брюк потерпевшего обнаружено 7 колото-резаных повреждений, которые образовались от воздействия орудия (орудий), обладающих колюще-режущими свойствами, типа ножа, клинок которого имеет одностороннюю заточку - лезвие и обушок. При сопоставлении повреждений на брюках с уровнем кожных ран на трупе, они совпадают по уровню и локализации, следовательно (в пределах каждой пары), имеют единый механизм следообразования.
По групповым признакам не исключается возможность причинения вышеперечисленных повреждений как от воздействия клинка ножа N 1, так и ножа N 2, исследованных в ходе производства экспертизы.
Достоверно разграничить возможность причинения всех остальных ран, имевшихся на трупе, то есть установить конкретный экземпляр орудия, которым они могли быть причинены, не представляется возможным, ввиду значительного разнообразия морфологических свойств повреждений, малого отображения диагностических признаков, а также близкими конструктивными, технологическими и эксплуатационными свойствами клинков ножей, представленных на экспертизу (т. 2 л.д. 95-155; т. 5 л.д. 48-93).
Допрошенный в судебном заседании эксперт М2., проводивший обе вышеприведенные комиссионные судебно-медицинские экспертизы, полностью подтвердил выводы, к которым пришли эксперты в ходе экспертиз. При этом он пояснил, что дополнительная комиссионная экспертиза (N 06-К) была проведена лишь потому, что в первоначальной экспертизе (N 503) они допустили техническую ошибку, не указав в своих выводах одну из ран, имеющуюся на трупе потерпевшего, которую они фактически у него установили при первоначальной экспертизе. В дополнительной экспертизе они правильно указали все 53 ранения, состоящие в причинной связи со смертью М1. Установить точное время, в течение которого потерпевший мог прожить с полученными травмами, после их нанесения, эксперты не могут. Это зависит от индивидуальных особенностей каждого человека. В экспертизе, при ответе на шестой вопрос, они указали примерный интервал такого времени 10-15 минут. Данные выводы были сделаны с учётом гистологических данных и кровопотери. Эти данные являются средними. Это время может быть чуть больше, но максимально оно не превышает получаса, поскольку далее начинаются реактивные изменения, гистологически будет реакция другая, которая на трупе не зафиксирована. Они указали в экспертизе, что после полученных телесных повреждений потерпевший не мог совершать активных действий. Под объёмом активных действий они подразумевают обычные действия, которые совершает человек ежедневно. У каждого человека свой объём активных действий. У потерпевшего присутствовала большая кровопотеря, были повреждены ряд мышц опорно-двигательного аппарата, но он мог спуститься вниз по лестнице, например, держась за перила, за стенку, облокотившись на стенку либо на человека. Все имеющиеся ранения давали кровотечение. Особенно обильное кровотечение у потерпевшего было при повреждении крупных сосудов, ран, артерий. Такие повреждения у потерпевшего имелись (эксперт подробно о них пояснил при его допросе). Всего у М1 зафиксировано 53 прижизненных повреждения, нанесенных ему травматическим орудием. Любой живой человек при нанесении ему удара, при травматизации мягких тканей испытывает боль. С физиологической точки зрения любая ткань у человека, которая иннервируется, имеет болевой порог. В любых тканях человека имеются нервные окончания. Более глубокие раны являются более болезненными. В проведённых экспертизах отражена глубина всех раневых каналов. У потерпевшего есть раны 10, 11,5 см. На каждую последующую рану человек реагирует определённым видом боли, то есть, последующая рана добавляет боль, но степень восприятия боли у каждого человека индивидуальна. У каждого человека индивидуальный порог чувствительности. Все 53 раны в совокупности дали ту кровопотерю, которая привела к смерти потерпевшего М1. Он допускает, что в экспертизе они могли допустить техническую опечатку в указании длины тела трупа, так как экспертиза сама по себе была очень сложная, на теле потерпевшего имелось большое количество повреждений, которые нужно было описать и оценить.
Оценивая заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы N 503 от 29.10.2018 и дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы N 06-К от 01.02.2019, выполненные экспертами М2 и Г.., суд считает их допустимыми, относимыми и достоверными доказательствами. Допущенная в выводах экспертизы N 503 от 29.10.2018 при ответе на вопрос N 8 (т. 2 л.д. 145) техническая ошибка о том, что имевшиеся на теле у потерпевшего повреждения, состоящие в прямой причинно-следственной связи со смертью, могли быть образованы от 52 травмирующих воздействий, была устранена в дополнительной комиссионной экспертизе N 06-К от 01.02.2019, где эксперты дополнительно описали одно недостающее ранение грудной клетки под N 30 и в ответе на вопрос N 8 верно указали о 53 травмирующих воздействиях (т. 5 л.д. 86, 92), что соответствует фактически установленным данным и не свидетельствует о недопустимости экспертного заключения N 503.
Также суд признает технической ошибкой указанную в экспертных заключениях длину тела трупа - 179 см., которая не влияет на существо самих экспертных выводов. Исходя из показаний потерпевшей М., приобщённой в суде копии военного билета потерпевшего, судом установлено, что рост потерпевшего М1 был 160 - 161 см.
Высказанные в судебном заседании защитником Сухаревой В.А. доводы о том, что эксперты не смогли установить точное время наступления смерти потерпевшего М1, а эксперт М2 не смог ответить на все заданные ему в суде вопросы, являются несостоятельными и опровергаются самими экспертными заключениями, в которых отражён временной интервал, в течение которого наступила смерть потерпевшего после нанесения ему многочисленных телесных повреждений, вызвавших обильную кровопотерю и малокровие внутренних органов (в интервале времени с 2 час. 35 мин. до 6 час. 35 мин. 2 сентября 2018 года); и показаниями эксперта М2, который полностью подтвердил все выводы, которые указаны в экспертизах. М2 ответил в судебном заседании на все вопросы стороны защиты, в том числе, по каким именно объективным признакам эксперты пришли к выводу о том, почему все имеющиеся у М1 53 ранения, состоящие в прямой причинно-следственной связи с его смертью, были прижизненными, с которыми потерпевший мог жить короткий промежуток времени, в интервале от 10-15 минут до 30 минут, а также мог спуститься вниз по лестнице с 4 до 2 этажа.
Из заключения ситуалогической медико-криминалистической экспертизы N 77-МК от 14.11.2018 (по материалам дела) следует, что
- в протоколах допросов подозреваемой Давыдовой Т.В. от 02.09.2018 и подозреваемой Шулеповой А.П. от 05.09.2018 конкретный механизм причинения телесных повреждений потерпевшему М1 не изложен, ввиду чего они ситуационному анализу не подлежат;
- характер травмирующего орудия, точки приложения травмирующей силы, направление ударов, демонстрируемые Давыдовой Т.В. в ходе проверки показаний на месте 02.09.2018, не противоречат характеру и локализации и направлению раневых каналов ран NN 51-53, имевшихся на левом бедре потерпевшего; ран NN 25-26 на передней поверхности грудной клетки; ран NN 34-36 на передней поверхности правого предплечья; ран NN 1-4 на задней поверхности шеи. Однако общее количество телесных повреждений, имевшихся на теле потерпевшего, значительно больше таковых, указываемых Давыдовой Т.В.;
- характер травмирующего орудия, точки приложения травмирующей силы, направление ударов, демонстрируемые Шулеповой А.П. в ходе проверки показаний на месте 05.09.2018, не противоречат характеру и локализации ран NN 51-53, имевшихся на левом бедре потерпевшего, направлению раневых каналов. Это позволяет утверждать, что не исключается возможность их образования по продемонстрированному механизму. Однако общее количество телесных повреждений, имевшихся на теле потерпевшего, значительно больше таковых, указываемых Шулеповой А.П.;
- в протоколе допроса свидетеля С. от 02.09.2018 конкретный механизм причинения телесных повреждений потерпевшему не изложен, однако общая картина изложенного, а именно: показания С. в части количества телесных повреждений, областей, в которые наносились удары, попыток потерпевшего защититься (на которые косвенно указывает наличие ран в области межпальцевой подушки 1 и 2 пальцев), наиболее полно отображает и объясняет механизм причинения телесных повреждений потерпевшему (т. 2 л.д. 164-189).
Вышеизложенные доказательства оцениваются судом в соответствии со ст. 88 УПК РФ как относимые, допустимые и достоверные, полученные в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, и в своей совокупности, по убеждению суда, они являются достаточными для вывода о виновности подсудимых Давыдовой и Шулеповой в совершении инкриминируемого им преступления - умышленного убийства М1.
Суд тщательно проверил и находит версии подсудимых Давыдовой и Шулеповой о их невиновности и непричастности к убийству М1; о нанесении лишь нескольких ударов ножами по телу потерпевшего в целях своей защиты в ответ на его нападение; о даче Давыдовой на первоначальном этапе следствия показаний о нанесении ею и Шулеповой множества ударов ножами потерпевшему М1 под давлением следователя и оперативных сотрудников; о неверном изложении в протоколе очной ставки между Шулеповой и С. показаний свидетеля С., которая фактически подтвердила, что Шулепова нанесла потерпевшему только 2 удара ножом по ноге и больше ударов не наносила; о возможном совершении убийства М1 другими лицами, в том числе неустановленными следствием или даже свидетелем С.; о невозможности Шулеповой в силу её состояния здоровья совершить убийство потерпевшего; о переквалификации действий подсудимых на менее тяжкие составы преступления - необоснованными, надуманными, поскольку они опровергнуты совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.
Оценивая все показания, данные Давыдовой на досудебной стадии и в судебном заседании, судом не установлено оснований к самооговору Давыдовой и оговору ею Шулеповой, в показаниях, данных ею на начальном этапе следствия при допросе в качестве подозреваемой, при проверке показаний на месте, на очных ставках, которые суд признает правдивыми в той части, в которой они не противоречат установленным судом фактическим обстоятельствам уголовного дела, указанным в приговоре при описании преступного деяния, а именно: об обоюдном нанесении ими множества ударов ножами потерпевшему М1 на почве личных неприязненных отношений, возникших в процессе распития спиртных напитков в квартире у С.; об использовании ими двух ножей, которые Давыдова после убийства забрала к себе домой, вымыла, спрятала на балконе, а затем выдала органам следствия 02.09.2018; о том, что свидетель С. ударов ножом потерпевшему не наносила.
Делая данные выводы, суд учитывает наличие длительных дружеских, соседских отношений между подсудимыми Давыдовой и Шулеповой, отсутствие между ними неприязни, конфликтов и оснований для оговора друг друга.
Также судом установлено, что все следственные действия с Давыдовой и Шулеповой проведены в соответствии с требованиями УПК РФ, при отсутствии незаконного воздействия на них со стороны лиц, производивших расследование, как физического, так и психологического, что также подтвердил, допрошенный в суде свидетель Х..
Следственные действия, в том числе допросы Давыдовой и Шулеповой, очные ставки, проверка показаний на месте, проводились в присутствии их защитников, а в необходимых случаях - понятых. Протоколы следственных действий содержат подписи всех участников, замечаний по поводу их проведения в протоколах следственных действий не имеется.
Последующее изменение показаний Давыдовой в ходе следствия (при допросе её в качестве обвиняемой) и в суде, ставшей утверждать о нанесении ею только трёх или даже двух ударов ножом потерпевшему, суд расценивает как избранный способ своей защиты. Данные показания Давыдовой суд признает недостоверными, как и показания Шулеповой на следствии и в суде о нанесении ею только двух ударов в ногу потерпевшему. Показания Шулеповой в этой части, также опровергаются показаниями подсудимой Давыдовой в судебном заседании, согласно которым, она указала, что Шулепова помимо двух ударов в ногу, ещё наносила удары М1 ножом в руку. А при неоднократных допросах на следствии Давыдова прямо поясняла, что они вдвоём с Шулеповой нанесли М1 большое количество ударов ножами со всех сторон, отчего у М1 было много крови.
Являются несостоятельными доводы подсудимой Шулеповой о том, что свидетель С. на очной ставке с ней полностью подтвердила её показания о наличии только двух ударов ножом. Они опровергаются самим протоколом очной ставки, в том числе подписанным Шулеповой и её защитником Сухаревой, не сделавших никаких замечаний в данном протоколе, а также показаниями свидетеля С. в суде о том, что в протоколе следственного действия её показания отражены верно. Согласно данному протоколу, свидетель С. не подтвердила показания Шулеповой о причинении ею только двух ударов (т. 2 л.д. 28).
Судом проверены, признаны несостоятельными и противоречивыми версии подсудимых о нападении на них М1, от которого они якобы были вынуждены защищаться, используя для своей защиты ножи. Доводы подсудимой Шулеповой о нанесении М1 двух ударов ножом сразу после его удара кулаком ей по лицу, как и доводы подсудимой Давыдовой о её самообороне (ударил её кулаком и ещё собирался ударить), являются надуманными.
Так, показания Шулеповой о том, что когда она сидела на матрасе и громко смеялась над М1, последний якобы ударил её кулаком по носу, отчего сломал ей нос, у неё потекла из носа кровь, и она ударилась головой о стену, и тогда в ответ на эти неправомерные действия потерпевшего она 2 раза ударила М1 по ноге ножом, опровергаются показаниями Давыдовой и С., которые их не подтвердили ни на следствии, ни в суде. Никто из них данного удара Шулеповой в нос (по лицу) со стороны М1 не видел. Данные лица указали совершенно другие, иные обстоятельства, приведённые в приговоре, при которых Шулепова схватилась за нож, и нанесла свои удары М1. Также заключением эксперта не установлено наличие крови Шулеповой на её одежде (установлена только кровь М1 на одежде Шулеповой).
Несостоятельна и версия Давыдовой о том, что М1 первым стал якобы нападать на неё с кулаками, после его конфликта с С. (когда сидел на матрасе) и ударил её. И тогда она взяла в руки нож, только чтобы попугать М1, но тот вновь хотел на неё броситься с кулаками, и Шулепова, защищая её (Давыдову), 2 раза ударила ножом по ноге потерпевшего.
Эту версию Давыдовой также не подтверждают Шулепова и С.. Кроме того, вышеприведенная версия Давыдовой не объясняет наличие у неё на теле телесных повреждений (якобы всего от одного удара М1), и в том числе имеющийся укус на плече.
Судом исследованы экспертные заключения и установлено наличие у подсудимых телесных повреждений, обнаруженных после их задержания и проведения освидетельствования 2 сентября 2918 года.
Так, согласно заключению эксперта N 1087 от 10.09.2018, у Давыдовой Т.В. имелись ушибы мягких тканей (5 повреждений) в виде кровоподтеков и ссадины левых плеча, предплечья и кисти, не влекущие вреда здоровью. Не исключена возможность образования данных телесных повреждений у Давыдовой в ходе борьбы, в том числе кровоподтёк и ссадины на левом плече могли образоваться от укуса человека (т. 2 л.д. 199-200).
Согласно заключению эксперта N 1081 от 10.09.2018, у Шулеповой А.П. имеются телесные повреждения (в количестве 3-х): закрытый перелом костей носа, который влечет легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья не свыше 21 дня; ушибы мягких тканей головы, правого предплечья, которые не влекут вреда здоровью. Не исключена возможность образования данных телесных повреждений у Шулеповой А.П. в ходе борьбы (т. 2 л.д. 211-212).
Анализируя показания свидетеля С. о возникшем конфликте между подсудимыми Шулеповой, Давыдовой и потерпевшим М1, суд признает их достоверными и приходит к убеждению, что имеющиеся у обоих подсудимых телесные повреждения были получены при обстоятельствах, указанных свидетелем С.. А именно, когда Давыдова и Шулепова сами, первые набросились с кулаками на М1, просто стоявшего (около холодильника), и не совершающего никаких противоправных действий по отношению к подсудимым. Судом установлено, что М1 не только не нападал на подсудимых, а сам был вынужден защищаться от ударов Шулеповой и Давыдовой по лицу и телу, отмахиваться от них руками, и даже укусить Давыдову за плечо.
Именно в этом месте комнаты (под холодильником) свидетелем С. была впоследствии обнаружена порванная цепочка с крестиком, принадлежащая потерпевшему, которую она отнесла следователю. Кроме того, из заключений экспертов N 503 и N 06-К следует, что у М1 имелось 8 ссадин переднебоковой поверхности, не состоящих в причинной связи со смертью, но которые могли быть получены не менее чем от восьми воздействий предмета, обладающего ограниченной выступающей поверхностью.
Допрошенный в суде свидетель Х. пояснил, что после того, как следственным органам стало известно о совершённом преступлении - убийстве М1, была создана следственная группа, которую он возглавил. Сразу были установлены фигуранты, имеющие отношение к делу, и квартира, где ранее находился потерпевший. Проведены осмотры места происшествия. В следственный комитет были доставлены Давыдова, Шулепова и С.. Он непосредственно проводил допрос подозреваемой Давыдовой с участием её защитника. В ходе допроса Давыдова созналась в совершении преступления, рассказала обо всех обстоятельствах произошедшего, никакого давления на неё не оказывалось. Затем ей было предложено на месте, в квартире, в которой всё происходило, всё показать. Давыдова согласилась. Проследовали в квартиру С., где подозреваемая рассказала обо всех обстоятельствах, участником которых она стала, а также пояснила, какие действия совершала её подруга Шулепова, какими ножами и куда она наносила удары М1. На момент допроса Давыдова не могла вспомнить, куда спрятала ножи. Ей было предложено нарисовать один из ножей, она нарисовала. В дальнейшем в ходе проверки показаний на месте, Давыдова показывала в своей квартире, где она мыла ножи, потом она вспомнила, куда их спрятала на балконе, и все участники прошли на балкон. Давыдова показала на балконе, где находятся эти ножи. Ножи были изъяты отдельным протоколом и направлены на экспертизу. В ходе проведения следственных действий Давыдова в полном объёме осознавала, что она говорит, уверенно поясняла обо всех обстоятельствах. На уточняющие вопросы, ввиду того, что, как она поясняла, в момент убийства была в состоянии алкогольного опьянения, она вспоминала и отвечала. Было видно, что она немного волновалась, но, по его мнению, Давыдова очень подробно рассказала всё, что произошло в тот день. Ответы были последовательные. Он ей задавал только уточняющие вопросы, чтобы Давыдова показала конкретно, каким образом она наносила удары, где находились она, Шулепова и С. в это время. Ответы Давыдовой были последовательны. Все данные, которые сообщала Давыдова, фиксировались в протоколах следственных действий. По окончании следственных действий протоколы изучались защитником, самой подозреваемой, заявлений и замечаний по проведению следственных действий не поступало. Видно было по Давыдовой, что она вчера пила, но состояние её было адекватное, какой-либо помощи ей не требовалось. На видеозаписи видно, что она говорит спокойно, не перебивает, не заикается, речь уверенная. Она сказала, что в медицинской помощи не нуждается. В дальнейшем, с целью оценки её физического и эмоционального состояния была назначена комплексная психолого-психиатрическая экспертиза. Из заключения следует, что у Давыдовой всё соответствует нормам.
Подозреваемая Шулепова первоначально отказалась давать показания в день своего задержания, но потом рассказала, что нанесла два удара ножом М1. Свою позицию она не меняла, придерживалась ею до конца, пытаясь переквалифицировать свои действия. При допросе мамы Шулеповой, последняя пояснила, что у дочери хорошо работают обе руки, и инвалидности она не имеет, пенсию не получает. Это подтвердил и официальный ответ из пенсионного фонда.
Свидетель С. сразу сообщила следствию, что удары ножами потерпевшему наносили только Давыдова и Шулепова. Это же подтвердили и сами подозреваемые. Были проведены очные ставки между ними и С.. Оснований подозревать С. в совершении убийства М1 у них не было. Спустя несколько дней к нему подошла С. и принесла цепочку с крестиком, сказав, что убиралась дома и нашла её. С. сказала, что не знает, кому принадлежит цепочка, у них такой не было, предположила, что это потерпевшего. Он (Х.) осмотрел цепочку, она была порвана. Никакого доказательного значения для дела она не имела на тот момент, поэтому к материалам дела цепочка не приобщалась. Он принёс цепочку с крестиком в судебное заседание и передал всё потерпевшей.
Свидетель С. в суде подтвердила, что именно эту цепочку она обнаружила дома, когда убиралась в комнате, и принесла в следственный комитет и отдала следователю.
В судебном заседании потерпевшая М. опознала порванную цепочку с крестиком, как принадлежащие её мужу, которая была на нём в день убийства, и которую передал ей следователь в суде.
Неоднократно заявленные стороной защиты в судебном заседании доводы об оговоре подсудимых свидетелем С. судом тщательно проверены и признаны несостоятельными. Данных, свидетельствующих о заинтересованности свидетеля С. при даче ею показаний в отношении подсудимых, оснований для оговора, как и существенных противоречий в показаниях свидетеля по обстоятельствам совершения убийства, ставящих её показания под сомнение, которые повлияли, или могли повлиять на выводы суда о виновности подсудимых, не установлено.
Из показаний самих подсудимых Шулеповой и Давыдовой, а также свидетеля С., следует, что они много лет знакомы, являются соседями, поддерживают дружеские отношения между собой, вместе не раз употребляли спиртные напитки. У них нет неприязненных отношений друг к другу даже после произошедших событий.
Суд не соглашается с доводами подсудимых, впервые заявленных лишь в судебном заседании, о причастности самой С. к совершению убийства М1, и признает их надуманными.
Обвиняемые Давыдова и Шулепова, достоверно зная об уличающих их показаниях свидетеля С., на протяжении всего предварительного следствия не заявляли о причастности к совершению преступления свидетеля С., о нанесении С. вообще каких-либо ударов ножом потерпевшему. Давыдова и Шулепова поясняли, что удары ножом М1 наносили только они, при этом, каждая указывала о минимальном количестве нанесённых потерпевшему своих ударов, занижая свою роль в убийстве.
В судебном заседании Давыдова и Шулепова также пояснили, что не видели ножа в руках С., не видели, чтобы она наносила ножом удары М1, но исходя из количества имеющихся на трупе телесных повреждений, того, что С. "ранее кидалась с ножом на своих сожителей", они лишь предполагают, что С. могла нанести М1 удары ножом, от которых тот умер, поскольку они такого большого количества ножевых ранений, которые имеются у М1, ему не наносили.
Суд признает данную версию несостоятельной, расценивает как один из способов защиты подсудимых, используемый ими с целью получения в дальнейшем минимального наказания за содеянное особо тяжкое преступление.
Показания свидетеля С., данные ею на стадии досудебного производства и в судебном заседании по существу самих изложенных обстоятельств, при которых было совершено убийство М1 подсудимыми, не противоречивы и последовательны. Они согласуются между собой и подтверждаются другими исследованными доказательствами. Незначительные разногласия в показаниях свидетеля С. на следствии и в суде в части последовательности нанесения потерпевшему ударов подсудимыми и их количества; фраз, которыми сопровождали свои действия Давыдова и Шулепова в процессе убийства М1; момента дачи свидетелем полотенца потерпевшему, суд признает не существенными, как объясняющиеся соответствующим состоянием свидетеля в момент убийства - испытанный ею стресс от увиденного, нахождение в состоянии алкогольного опьянения, а также давностью происшедших событий.
Свидетель С. категорично утверждала и утверждает, что все удары ножами были нанесены потерпевшему только Давыдовой и Шулеповой. Свидетель верно указала области, куда подсудимыми наносились удары потерпевшему - спину, шею, ноги, руки. Указала орудия преступления - кухонные ножи, взятые с её стола и спрятанные после совершения преступления подсудимыми (с которыми те вышли из её квартиры и больше ножи не приносили), обнаруженные впоследствии на общем балконе 4 этажа, выданные органам следствия подозреваемой Давыдовой при проверке её показаний на мете.
Свидетель С. указала о том, что потерпевший М1 защищался от наносивших ему ударов ножами Давыдовой и Шулеповой, пытаясь закрыться от них руками, схватиться за ножи руками, что подтверждено экспертными заключениями о наличии порезов на руках М1 и показаниями эксперта М2.
Также свидетель С. пояснила, что все удары потерпевшему были нанесены ножами Давыдовой и Шулеповой сразу в её квартире около двери, в короткий промежуток времени. Давыдова наносила множественные удары ножом, без остановки, как робот, не отходя от М1 ("калашматила его ножом", "колбасила ножом по нему"). Шулепова также наносила ему удары своим ножом, но их было меньше ("М1 вертелся, зажимал ноги от ударов Шулеповой по ногам"). Закончив наносить удары ножами, они обе отошли от М1, который истекал кровью ("он весь истекал кровью, кровь тела отовсюду"), и, выпив немного, ушли из комнаты. С. сразу подошла к М1, помогла ему подняться и проводила из комнаты до лестничной клетки, чтобы тот мог уйти домой.
Согласно протоколу осмотра места происшествия, М1 смог дойти только до 2 этажа, где был обнаружен его труп на лестничной площадке, со следами крови на перилах и стене по всему пути его следования.
Данные показания свидетеля С. о времени (в ночь на 2 сентября 2018 года) и об обстоятельствах совершения убийства М1 объективно подтверждаются заключениями экспертиз N 06-К, N 503 и показаниями эксперта М2 о том, что все имеющиеся на теле потерпевшего М1 53 колото-резаные, колотые и резаные ранения головы, шеи, грудной клетки, верхних и нижних конечностей, состоящие в причинной связи с его смертью образовались в короткий промежуток времени до момента наступления смерти от обильной кровопотери, острого малокровия внутренних органов, вероятнее всего в интервале первых 10-15 минут, но не позднее 30 минут. Потерпевший мог с имеющимися у него телесными повреждениями спуститься вниз по лестнице до места, где был обнаружен его труп.
Суд признает достоверными и правдивыми показания свидетеля С. о том, что в ходе следствия Шулепова сама лично посредством звонка из СИЗО и через своих знакомых (ей вкладывали в дверь записку, с ней разговаривал сосед Д.) оказывала воздействие на С. с целью изменения ею показаний в пользу Шулеповой, что С. угрожали. Поэтому в начале судебного заседания С. давала несколько иные показания в пользу подсудимых, но затем призналась в этом суду и в дальнейшем рассказала, как все было на самом деле, правдиво отвечала на все вопросы участников процесса, дала более подробные пояснения по делу. При этом суд констатирует, что С. только впервые рассказала о найденной цепочке с крестиком потерпевшего М1, которую она отдала следователю в судебном заседании. Данные показания были проверены по ходатайству стороны обвинения (путём допроса свидетеля Х., потерпевшей М.), и они нашли своё подтверждение в суде.
Подсудимыми Шулеповой и Давыдовой была выдвинута версия о том, что С. могла сама нанести множество ударов ножом М1, когда они этого не видели, поскольку ранее С. хваталась за нож. В подтверждение этому подсудимая Шулепова указала, что С. ранее наносила удары ножом своим сожителям: А1, К. и М3.
Свидетель С. не отрицала эти сведения в отношении "гражданских мужей", и дала о них пояснения, указав, что все эти события имели место очень давно (в отношении К. более 10-15 лет назад, А1 лет 8 назад, и в отношении М3 несколько лет тому назад). Все ранения были не серьезными, просто царапины, которые даже не бинтовали. Никто не обращался за медицинской помощью и в полицию. При этом, свидетель С., также в свою очередь, пояснила, что Шулепова тоже не раз, до случая с М1, хваталась за ножи и "резала людей". Перед самым убийством М1, в августе 2018 года, Шулепова "тыкала 2 раза ножом" в обе руки их соседу Л.. Эти раны долго заживали. Также ранее Шулепова "пыранула ножом" своего бывшего сожителя Б., который обращался в полицию. Ещё она знает от их соседки по дому В., что Шулепова кидалась с ножом на её мужа В1. По слухам, она знает, что Шулепова постоянно бегает с ножами, когда перепьёт.
Подсудимая Шулепова так же не отрицала указанные С. факты применения ею ножа, и дала о них свои пояснения.
Шулепова пояснила суду о применении ею ножа в отношении своего бывшего "гражданского мужа" Б., указав, что "это было лет 15 назад, и действительно, тот обращался потом в полицию, но уголовного дела не было, так как она себя защищала, была им избита". У неё (Шулеповой) была ситуация в августе 2018 года с соседом Л., которого она, будучи пьяной, "наотмашь полосонула ножом", потому что тот кидался на неё с кулаками. В1 она не ударяла ножом, а лишь взяла нож в руки и ему угрожала, чтобы тот оставил её в покое.
Также по ходатайству стороны защиты был допрошен в суде свидетель М3, который пояснил, что он проживает в гражданском браке с С. около 5 лет. Об убийстве М1 ему ничего не известно. В тот день он находился в командировке. Агрессии со стороны С. он не замечал. Очень давно была ситуация, когда он находился в гостях у соседа Д., где распивал там спиртное, и с ними была Шулепова. Неожиданно в комнату пришла С. и полоснула его по правой руке ножом. Ранение руки было не серьезное, царапина, в больницу и полицию он не обращался.
Допрошенный в суде свидетель стороны защиты Д, пояснил, что он слышал про эту ситуацию, что С. ударила ножом по руке своего сожителя М3, но сам он этого не видел, хоть и находился в комнате. При этом он также пояснил, что никогда не угрожал С. и не просил её поменять показания в пользу Шулеповой, которая является его соседкой. Он охарактеризовал Давыдову и Шулепову, пояснив, что в ходе распития спиртных напитков Давыдова вела себя спокойно, а Шулепова была шумной.
Суд относится критически к показаниям свидетеля Д, о том, что тот не разговаривал со свидетелем С. по делу Шулеповой, и признает их недостоверными, как данными с целью помочь подсудимой Шулеповой, поскольку оснований не доверять свидетелю С. в этой части у суда не имеется (которая, опасаясь полученных угроз в начале судебного заседания пыталась изменить свои показания в пользу подсудимых); а, кроме того, подсудимая Шулепова также признала факт звонка из СИЗО С., но дала свои объяснения состоявшемуся между ними разговору.
Оценивая в целом представленные стороной защиты сведения о том, что ранее у свидетеля С. были ситуации, в которых та "применяла нож" в отношении своих "гражданских мужей", но при этом судом установлено, что не наступило никаких негативных последствий для их здоровья, и С. не привлекалась за свои действия к какой-либо ответственности, суд считает, что они не могут являться доказательством вины С. в нанесении ножевых ранений потерпевшему М1. Вышеприведенные сведения не имеют никакого отношения к событиям, которые произошли в квартире С. в ночь на 2 сентября 2018 года в отношении М1.
Также, оценивая вышеприведенные показания подсудимой Шулеповой о её прежних конфликтных ситуациях, где она хваталась за нож, наносили им удары (в том числе накануне убийства М1, в августе 2018 года), а также показания свидетеля С. об агрессивном поведении Шулеповой в состоянии алкогольного опьянения; имеющееся в материалах дела постановление о прекращении уголовного дела в отношении Шулеповой в 2018 году по ч. 1 ст. 119 УК РФ; показания свидетеля С1 о том, что её дочь правша, с неё была снята группа инвалидности, которая не ограничивала её трудоустройство; показания свидетеля Х. о том, что, со слов её матери, Шулепова одинаково управляется правой и левой рукой, а вообще она правша; а также визуально наблюдая за действиями подсудимой Шулеповой в процессе судебного разбирательства (она передвигается без посторонней помощи, держится двумя руками за решетку, подаёт обе руки для снятия и одевания наручников, жестикулирует обеими руками, опирается руками о стойку барьера), суд считает несостоятельными доводы Шулеповой о том, что в силу своего состояния здоровья (из-за того, что ранее в 2005 году она попала в ДТП), она не смогла бы напасть на М1 и нанести ему удары кулаками по телу, а также нанести многочисленные удары ножом.
Судом проверены и признаны несостоятельными доводы стороны защиты о совершении убийства М1 иным лицом, неустановленным в ходе следствия, в том числе неизвестным С3, о котором говорила Давыдова, а потом отказалась от своих слов, поскольку в заключении генотипоскопической судебной экспертизы N ДВО-3780-2018 указано, что в смывах с рукоятей обоих ножей, а также в смывах с ногтевых пластин Давыдовой и Шулеповй обнаружены смешанные следы крови и клеток эпителия, которые произошли за счёт смешения биологических материалов М1, Давыдовой и минимум одного неустановленного лица, но при этом происхождение данных следов от Шулеповой и С. исключается.
Суд считает установленным, что в качестве орудия убийства М1, которые приискали на месте, в квартире С., подсудимые Шулепова и Давыдова 2 сентября 2018 года, стали обычные кухонные ножи, которые до инкриминируемых подсудимым событий длительное время находились в бытовом пользовании у разных лиц. Поэтому биологические (генетические) следы неустановленного лица, обнаруженные при экспертизе, были оставлены на данных ножах вне периода совершения преступления в отношении М1, при их бытовом использовании.
По мнению суда, также не являются доказательством невиновности подсудимых Давыдовой и Шулеповой и обнаруженные в смывах с ногтевых пластин их рук биологические следы иного (неустановленного) лица, поскольку судом с достоверностью установлено, что все многочисленные, состоящие в прямой причинной связи со смертью потерпевшего ножевые ранения были нанесены М1 в закрытом, обособленном помещении, где находились только четыре человека (обе подсудимые, С. и М1); в короткий временной промежуток (в течение первых 10-15 минут и только подсудимыми Шулеповой и Давыдовой, куда доступ иных лиц был исключен.
Из показаний прямого очевидца убийства М1 свидетеля С. следует, что после нескольких ударов ножом Шулеповой, подсудимая Давыдова как робот стала наносить удары ножом по телу потерпевшего, вообще не отходя от него, выполняя указания Шулеповой, в какие области бить ножом, за что потом получила от неё похвалу; при этом и Шулепова так же наносила ещё удары ножом М1. Свои действия Давыдова и Шулепова сопровождали соответствующими фразами, свидетельствующими об их желании убить М1.
Подсудимая Давыдова также суду пояснила, что никакого С3 или другого лица с ними в ту ночь не было, она это просто придумала и так сказала. Кроме того, суд отмечает, что в исследованных в суде протоколах следственных действий, проведённых с участием Давыдовой, отсутствуют её показания о каком-либо Сергее или ином лице.
Суд считает доказанным, что убийство потерпевшего М1 совершили подсудимые Давыдова и Шулепова, а не иные лица. Судом бесспорно установлено, что только подсудимые Давыдова и Шулепова, находясь в состоянии алкогольного опьянения, имея личную неприязнь к потерпевшему, возникшую в процессе распития спиртных напитков, умышленно нанесли М1 множество ударов двумя ножами по различным частям тела, которые привели к смерти последнего от обильной наружной и внутренней кровопотери и острого малокровия внутренних органов.
Давая правовую оценку установленным по делу фактическим обстоятельствам, суд квалифицирует действия Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. по пунктам "д, ж" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершённое с особой жестокостью, группой лиц. Вопреки доводам стороны защиты, оснований для переквалификации действий Давыдовой на ст. 111 УК РФ, а действий Шулеповой на ст. 115 УК РФ суд не усматривает.
Суд исходит из того, что каждая из подсудимых совершала активные действия, непосредственно направленные на лишение жизни потерпевшего, то есть непосредственно выполняла объективную сторону данного состава преступления. Обе подсудимые, Давыдова и Шулепова, приискали орудие убийства - ножи. Совместно, в короткий промежуток времени они нанесли М1 в жизненно - важные органы не менее 53 ударов ножами, что свидетельствует о наличии у каждой из них умысла на причинение именно смерти потерпевшему, об осознанности и целенаправленности совершаемых ими действий.
Об умысле подсудимых на убийство М1 группой лиц свидетельствуют их фразы во время нанесения многочисленных ударов ножами по телу потерпевшего: "Бери нож, гаси его", "да мы тебя загасим", "бей в почку, бей в спину, в шею бей", "пусть он сдохнет, мы его потом вынесем", "не лезь, пусть сдыхает".
Убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них. Для состава преступления, предусмотренного п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ, не имеет значения, какое количество ударов ножом нанесла каждая из подсудимых, поскольку Шулепова и Давыдова действовали совместно с единым умыслом на лишение жизни потерпевшего. Обе активно участвовали в этом, выполняя объективную сторону преступления, поэтому они обе подлежат ответственности за убийство с указанным квалифицирующим признаком, то есть группой лиц.
Суд считает установленным и доказанным наличие в действиях Шулеповой и Давыдовой квалифицирующего признака убийства - особая жестокость.
О проявлении особой жестокости подсудимыми в ходе лишения жизни М1, по убеждению суда, свидетельствует избранный ими способ убийства потерпевшего, путём нанесения живому человеку по различным частям тела множественных, не менее 53 ударов двумя ножами, в жизненно - важные органы.
Согласно заключениям судебно-медицинских экспертиз (N 503 и N 06-К), М1 были причинены колото-резаные, колотые и резаные ранения разных частей тела: головы (лица - областей носа, глаз, заушной области, шеи), туловища (грудной клетки, спины); верхних и нижних конечностей (обеих рук, обеих ног). Все данные повреждения были причинены потерпевшему прижизненно, в короткий промежуток времени, в течение 10-15 минут, сопровождались кровотечением. Длина некоторых раневых каналов достигала более 10 см. Имелись проникающие ранения в сердце, легкое, щитовидную железу. Ударами ножей потерпевшему пересекались крупные кровеносные сосуды: сонная, щитовидная, бедренная, большеберцовая артерии; головная, подкожная, бедренная вены, Также повреждались различные группы мышц по всему телу, на руках и ногах. М1 истекал кровью. Его смерть наступила не сразу, поэтому потерпевший продолжал испытывать боль от каждого нанесённого ему ранения, от всех полученных ранений, что непосредственно наблюдали подсудимые.
Из показаний допрошенного в суде эксперта М2 следует, что любой живой человек при нанесении ему ударов, при травматизации мягких тканей испытывает боль. С физиологической точки зрения любая ткань у человека, которая иннервируется, имеет болевой порог. Более глубокие раны являются более болезненными. В проведённых экспертизах отражена глубина всех раневых каналов, у потерпевшего есть раны по 10, 11,5 см. Каждая последующая рана добавляет боль человеку.
Суд считает доказанным, что подсудимые Шулепова и Давыдова осознавали, что своим способом убийства (многочисленными ударами ножами по телу), использованием двух орудий - ножей, они причиняли М1 особые мучения, страдания, сильную физическую боль, и желали этого. Нанося более полусотни ударов ножами, они проявляли исключительное бессердечие и безжалостность к потерпевшему, сопровождали свои действия циничными фразами по отношению к нему.
Мотивом совершенного преступления явилась личная неприязнь подсудимых к потерпевшему, возникшая при совместном употреблении алкогольных напитков в ответ на поведение потерпевшего М1, который вопреки желанию девушек начал оказывать знаки мужского внимания Шулеповой, С., пытаясь за ними ухаживать, обнимать девушек, цеплять за одежду, приставать. Однако, данное поведение потерпевшего М1 суд не может признать противоправным или аморальным, явившимся поводом для совершения в отношении него особо тяжкого преступления - его умышленного убийства. Во избежание возникшего конфликта, после его избиения подсудимыми, М1 пытался уйти из данной квартиры, но подсудимые Шулепова и Давыдова не дали ему этого сделать и на почве личных неприязненных отношений совершили убийство последнего.
Согласно заключению амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы N 833 от 06.09.2018, Давыдова Т.В. на момент совершения инкриминируемых противоправных действий не находилась в состоянии физиологического аффекта, а также в ином выраженном эмоциональном состоянии, которое существенно ограничивало возможности осознанного контроля своего поведения. В настоящее время и в период инкриминируемого деяния не страдает и не страдала каким-либо психическим расстройством, слабоумием, наркоманией. Давыдова, находясь в состоянии простого алкогольного опьянения, свободно ориентировалась в окружающей обстановке, поддерживала адекватный речевой контакт с окружающими, совершила ряд последовательных и целенаправленных действий, сохранила о них воспоминания, то есть в инкриминируемый ей период времени в полной мере могла осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В применении принудительных мер медицинского характера Давыдова не нуждается (т. 2 л.д. 221-222).
Согласно заключению амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы N 829 от 06.09.2018, Шулепова на момент совершения инкриминируемого ей деяния не находилась в состоянии физиологического аффекта, а также в ином эмоциональном состоянии, способном вызвать существенное влияние на её поведение в представленной ситуации. Её поведение в исследуемой ситуации детерминировано состоянием алкогольного опьянения. Шулепова в период инкриминируемого ей деяния и в настоящее время страдает психическим расстройством в виде синдрома зависимости от алкоголя. Однако имеющееся расстройство не лишает её способности отдавать отчёт в своих действиях и руководить ими. В настоящее время и в период инкриминируемого деяния, Шулепова, страдая вышеуказанным психическим расстройством и, находясь в состоянии простого алкогольного опьянения, свободно ориентировалась в окружающей обстановке, поддерживала адекватный речевой контакт, совершила последовательные и целенаправленные действия, сохранила о них воспоминания, то есть в инкриминируемый ей период времени она в полной мере могла осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, самостоятельно осуществлять право на защиту. В применении принудительных мер медицинского характера Шулепова не нуждается (т. 2 л.д. 231-233).
Настоящие заключения даны комиссиями компетентных специалистов, не заинтересованных в исходе дела, с соблюдением требований закона. Достаточная адаптация Шулеповой к сложившимся социальным условиям, критика к правонарушению, свидетельствуют о том, что имеющееся у нее психическое расстройство в виде синдрома зависимости от алкоголя не лишает её способности отдавать отчет в своих действиях и руководить ими.
С учётом поведения Давыдовой и Шулеповой в судебном заседании, занимающих активную позицию по своей защите; оценивая высказывания Шулеповой относительно поведения Давыдовой в СИЗО; поданные суду и отозванные Давыдовой её ходатайства о проведении ей повторной экспертизы (по совету сокамерников); у суда не имеется оснований сомневаться в заключениях вышеприведённых экспертиз. Суд признает подсудимых Давыдову Т.В. и Шулепову А.П. вменяемыми в отношении совершённого ими преступления.
Обстоятельствами, смягчающими наказание, суд признаёт: у подсудимой Давыдовой Т.В. способствование расследованию преступления в виде добровольной выдачи орудий убийства - двух ножей; у подсудимой Шулеповой А.П. - имеющиеся у неё заболевания и состояние здоровья после ДТП; а также обеим подсудимым признаёт - принесение извинения потерпевшей в судебном заседании.
Учитывая характер и степень общественной опасности преступления, конкретные обстоятельства его совершения и данные о личности подсудимых Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П., суд, в силу ч. 1.1 ст. 63 УК РФ, признает обстоятельством, отягчающим наказание обеим подсудимым, совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя. Суд приходит к убеждению, что именно состояние алкогольного опьянения, в которое подсудимые Давыдова и Шулепова привели себя сами (обе подсудимые пояснили, что в трезвом виде они бы не взяли ножи и не нанесли удары потерпевшему), сняло внутренний контроль за их поведением, вызвало немотивированную агрессию к потерпевшему М1 и привело к совершению ими с особой жестокостью, особо тяжкого преступления.
Определяя вид и размер наказания подсудимым Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П., в соответствии с требованиями ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ, суд учитывает:
- характер и степень общественной опасности совершённого ими преступления, отнесённого законодателем к категории особо тяжких; обстоятельства его совершения и роль каждой из подсудимых в совершении преступления: Шулепова первая стала наносить удары ножом потерпевшему, а Давыдова нанесла наибольшее количество ударов ножом по телу потерпевшего;
- данные о личности подсудимых Шулеповой и Давыдовой, которые имеют молодой возраст, не замужем, не имеют детей, характеризуются отрицательно, как лица, злоупотребляющие спиртными напитками (в т.ч. употребляющие различные спиртосодержащие жидкости), в состоянии алкогольного опьянения проявляющие агрессию, официально неработающие; а также привлечение Шулеповой к административной ответственности (в 2018 году по ст.20.1 ч. 2, ст. 7.17 КоАП РФ);
- наличие обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание у обеих подсудимых, влияние назначенного наказания на исправление Давыдовой и Шулеповой, и условия жизни их семей.
С учётом вышеизложенного, принимая во внимание необходимость достижения целей наказания, таких как восстановление социальной справедливости и предупреждение совершения новых преступлений, суд приходит к выводу о необходимости назначения Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. наказания в виде лишения свободы с их изоляцией от общества, в пределах санкции, установленной ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Применение дополнительного наказания в виде ограничения свободы является в санкции статьи обязательным наказанием и также подлежит назначению обеим подсудимым по правилам ст. 53 УК РФ.
Суд не находит оснований для применения к Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. положений ст. 64 УК РФ при назначении наказания, поскольку отсутствуют исключительные обстоятельства, связанные с целями и мотивами преступления, а также обстоятельства, существенно уменьшающие степень общественной опасности совершённого преступления.
В связи с наличием у обеих подсудимых отягчающего обстоятельства, отсутствуют правовые основания для применения к ним положений ч. 6 ст. 15 УК РФ для изменения категории совершённого преступления.
В соответствии с п. "б" ч. 1 ст. 58 УК РФ, Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. надлежит отбывать наказание в исправительной колонии общего вида режима. В срок отбытия наказания подлежит зачёту время их нахождения под стражей со 2 сентября 2018 года до вступления приговора в законную силу, на основании п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, из расчёта один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.
Заявленный потерпевшей М. гражданский иск о компенсации морального вреда в связи со смертью мужа в размере 2000 000 рублей (по 1000000 рублей) к каждой подсудимой, суд считает обоснованным и подлежащим удовлетворению. Характер причинённых потерпевшей нравственных страданий, потеря близкого человека привела к тому, что она пережила сильный стресс от самого трагического события, испытала и испытывает в настоящее время сильные нравственные страдания и переживания, в связи с преждевременной утратой мужа. С погибшим М1 они вели совместное хозяйство, проживали в одной квартире. У них имеются двое детей, которые были очень привязаны к отцу. Потерпевшая испытывает нравственные страдания и переживания за своих детей, которые остались без отца в связи с его преждевременной гибелью. Потерей мужа семья стала испытывать и большие финансовые трудности.
В соответствии со ст.ст. 150-152, 1099, 1101 ГК РФ, с учётом обстоятельств дела, степени вины каждой подсудимой, принципа разумности и справедливости, а также материального положения подсудимых суд считает, что с Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. подлежит взысканию в счёт компенсации морального вреда денежная сумма в размере по 1 000 000 рублей с каждой.
Мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. отмене либо изменению не подлежит. Они признаны виновными в совершении особо тяжкого преступления, с назначением каждой наказания в виде реального лишения свободы.
В целях обеспечения исполнения приговор избранная ранее мера пресечения подлежит сохранению до вступления приговора в законную силу. Данных, препятствующих содержанию подсудимых под стражей, не имеется.
В соответствии с ч. 3 ст. 81 УПК РФ, вещественные доказательства по делу, хранящиеся в камере хранения вещественных доказательств СО по г. Биробиджан СУ СК России по ЕАО:
- все смывы вещества бурого цвета со всех поверхностей, вырез из обоев, тряпка (полотенце), два ножа, изъятые 02.09.2018; все образцы буккального эпителия, срезы ногтевых пластин; вещи потерпевшего М1; одежда, изъятая у Шулеповой (футболка, бриджи) - подлежат уничтожению;
- одежда, изъятая у Давыдовой Т.В. (футболка, шорты, пара резиновых тапочек) - подлежит возвращению владельцу Давыдовой Т.В.;
- одежда, изъятая у С. (олимпийка, футболка, пара кроссовок, штаны, резиновые тапочки) - подлежит возвращению владельцу С.
Руководствуясь ст.ст. 303, 304, 307-309 УПК РФ, суд
ПРИГОВОРИЛ:
Давыдову Т.В. и Шулепову А.П. признать виновными в совершении преступления, предусмотренного пунктами "д, ж" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации и назначить каждой из них наказание в виде 15 (пятнадцати) лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, с ограничением свободы на 1 год.
В соответствии с ч. 1 ст. 53 УК РФ, при отбывании дополнительного наказания установить Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. следующие ограничения: не уходить из дома с 22 часов 00 минут до 6 часов 00 минут; не менять место жительства или пребывания, а также не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы, с возложением обязанности являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осуждёнными наказания в виде ограничения свободы, для регистрации два раза в месяц.
Срок отбывания наказания Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. исчислять с 20 мая 2019 года.
Зачесть в срок отбывания наказания время содержания Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. под стражей в период со 2 сентября 2018 года по день вступления приговора в законную силу, на основании п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, из расчёта один день содержания их под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.
До вступления приговора в законную силу меру пресечения Давыдовой Т.В. и Шулеповой А.П. в виде содержания под стражей оставить без изменения.
Гражданский иск, заявленный потерпевшей М., удовлетворить.
Взыскать с Давыдовой Т.В. в пользу М. в счёт возмещения ущерба, причинённого преступлением, в виде компенсации морального вреда в размере 1 000 000 (одного миллиона) рублей.
Взыскать с Шулеповой А.П. в пользу М. в счёт возмещения ущерба, причинённого преступлением, в виде компенсации морального вреда в размере 1 000 000 (одного миллиона) рублей.
После вступления приговора в законную силу, вещественные доказательства, хранящиеся в камере хранения вещественных доказательств СО по г. Биробиджан СУ СК России по ЕАО:
- все смывы вещества бурого цвета со всех поверхностей; вырез из обоев; тряпка (полотенце); два ножа; все образцы буккального эпителия, срезы ногтевых пластин; вещи потерпевшего М1; одежду, изъятую у Шулеповой (футболку, бриджи) - уничтожить;
- одежду, изъятую у Давыдовой Т.В. (футболку, шорты, пару резиновых тапочек) - вернуть Давыдовой Т.В.;
- одежду, изъятую у С. (олимпийку, футболку, пару кроссовок, штаны, резиновые тапочки) - вернуть свидетелю С.
Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Верховный Суд Российской Федерации через суд Еврейской автономной области в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осуждёнными, содержащимися под стражей, в тот же срок со дня вручения им копии приговора.
В случае подачи апелляционных жалоб, осуждённые вправе в течение 10 суток со дня вручения им копии приговора либо в этот же срок со дня вручения им копии апелляционного представления или апелляционной жалобы, затрагивающих их интересы, письменно ходатайствовать о своём участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции.
Председательствующий судья И.П. Журова


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка