Приговор Пермского краевого суда от 21 июля 2020 года №2-17/2020

ПЕРМСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

ПРИГОВОР

от 21 июля 2020 года Дело N 2-17/2020
Пермский краевой суд в составе
председательствующего Кузнецова А.Н.,
при секретаре судебного заседания Подшиваловой В.С.,
с участием государственного обвинителя - прокурора отдела государственных обвинителей прокуратуры Пермского края Плотниковой С.А.,
защитника - адвоката Алферова В.П.,
а также потерпевших С1. и С2.,
рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении:
Сидорова Александра Александровича, дата рождения, уроженца ****, зарегистрированного по адресу: ****, без определенных занятий, имеющего среднее профессиональное образование, вдовца, несудимого, содержащегося под стражей с 4 ноября 2019 года,
обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных пп. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 167 УК РФ,
УСТАНОВИЛ:
Сидоров А.А. совершил убийство Л., заведомо для него находившейся в состоянии беременности, и малолетнего Д., дата года рождения, а также умышленное повреждение чужого имущества, повлекшее причинение значительного ущерба, путем поджога.
Преступления совершены в Лысьвенском городском округе Пермского края при следующих обстоятельствах.
3 ноября 2019 года в дневное время, до 16 часов 20 минут, в квартире, расположенной по адресу: ****, между Сидоровым А.А. и его женой - Л. на почве имеющихся в семье финансовых трудностей произошел конфликт, в ходе которого у Сидорова А.А. возник умысел на убийство Л. и малолетнего Д.
Осуществляя задуманное Сидоров А.А., находясь в комнате указанной квартиры, достоверно зная о том, что Л. находится в состоянии беременности, с целью убийства нанес ей ножом не менее 3 ударов в область грудной клетки.
После этого Сидоров А.А., продолжая осуществлять задуманное, прошел в соседнюю комнату указанной квартиры, где, достоверно зная о малолетнем возрасте Д., с целью убийства нанес ему не менее 4 ударов ножом в область грудной клетки.
В результате действий Сидорова А.А. потерпевшей Л. были причинены:
- 2 колото-резаных ранения грудной клетки, проникающие в грудную полость, с повреждением 3-4 ребер слева, сердечной сорочки, сердца, с последующим кровотечением в левую плевральную полость, в полость сердечной сорочки и сдавлением сердца излившейся кровью, которые повлекли за собой тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни;
- колото-резаная рана грудной клетки слева, непроникающая в плевральную полость, которая повлекла за собой легкий вред здоровью по признаку его кратковременного расстройства.
В результате действий Сидорова А.А. потерпевшему Д. были причинены:
- колото-резаная рана грудной клетки сзади с повреждением мягких тканей и пристеночной плевры в 4 межреберье слева, проникающая в левую плевральную полость, со сквозным ранением верхней доли левого легкого, повреждением пристеночной плевры передней грудной стенки, с кровотечением в левую плевральную полость объемом 100 мл;
- колото-резаная рана грудной клетки сзади с повреждением 6 грудного позвонка, полным пересечением спинного мозга на данном уровне, со сквозным ранением грудной аорты и стенки пищевода, задней стенки сердечной сорочки, с кровотечением в полость сердечной сорочки объемом 10 мл;
- колото-резаная рана грудной клетки сзади с повреждением 8 грудного позвонка и межпозвоночного диска 8-9 грудных позвонков, с частичным повреждением спинного мозга, сквозным повреждением грудной аорты, касательным повреждением стенки пищевода и клетчатки заднего средостения;
- колото-резаная рана грудной клетки сзади с повреждением левого поперечного отростка 10 грудного позвонка, пристеночной плевры в 10 межреберье слева, задней стенки аорты, с массивным кровоизлиянием в заднее средостение, парааортальную клетчатку,
сопровождавшиеся развитием отека и набухания ткани головного мозга с вклинением его ствола в большое затылочное отверстие, которые повлекли за собой тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.
От полученных колото-резаных ранений Л. и Д. скончались на месте происшествия.
После совершения убийства Л. и Д., Сидоров А.А., находясь в квартире, расположенной по адресу: ****, решилсовершить поджог указанной квартиры, принадлежащей на праве общей долевой собственности по 1/3 доли в праве С2., Б1. и Б1.
Осуществляя задуманное, Сидоров А.А., осознавая, что его действия приведут к возникновению в квартире пожара и, соответственно, к повреждению и уничтожению чужого имущества, достал из отопительной печи квартиры горящие угли и бросил их на поверхность деревянного пола в комнате, а также на стоящий в комнате диван, совершив тем самым поджог квартиры.
В результате умышленных действий Сидорова А.А. в квартире, расположенной по адресу: ****, возник пожар, в ходе которого огнем были повреждены помещения указанной квартиры, чем собственникам квартиры - С2., Б1. и Б1. был причинен значительный материальный ущерб на общую сумму 158604 рубля.
Подсудимый Сидоров А.А. вину в совершении преступлений, предусмотренных пп. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 167 УК РФ, признал полностью и в силу ст. 51 Конституции РФ от дачи показаний отказался.
Допросив потерпевших С1. и С2., свидетелей, исследовав материалы уголовного дела, а также показания Сидорова А.А. и свидетелей на следствии, суд считает, что виновность подсудимого Сидорова А.А. в совершении преступлений, описание которых приведено выше, доказана.
К такому выводу суд пришел исходя из анализа как показаний потерпевших, свидетелей и самого подсудимого, так и других доказательств.
Из исследованных в судебном заседании показаний Сидорова А.А., данных им в ходе предварительного расследования в качестве подозреваемого и обвиняемого, а также из сообщения Сидорова А.А. о совершенных им преступлениях, именуемого "Чистосердечное признание", следует, что он проживал с женой - Л., которая была на 8 месяце беременности, о чем он знал с 1 месяца, и сыном Д., дата рождения, в г. Чусовой. С 2014 года по 2019 год он работал слесарем в АО "***". Так как его не устраивала заработная плата, то он уволился с завода и стал работать вахтовым методом неофициально. Испытывая финансовые трудности, с 2018 года он стал брать кредиты и микрозаймы. Когда не стало хватать денег, чтобы погасить кредиты, то стали оформлять микрозаймы также и на Л., брали в среднем до 30000 рублей. Кроме того, он брал деньги в долг у родственников и коллег по работе, но это не помогло. Ему и Л. звонили коллекторы, которые требовали погасить кредиты, оказывали психологический прессинг, говорили, что приедут, но прямых угроз не высказывали, поэтому он и Л. сменили сим-карты. Ему известно, что коллекторы стали распространять информацию об этой ситуации среди их родственников - его и жены, знакомых, а также его коллег по работе. Л. из-за этого было стыдно перед родственниками и знакомыми. Его эта ситуация тяготила, и он стал думать о самоубийстве, о чем сообщил Л., но та была против этого. В конце октября 2019 года они переехали жить в пос. Кормовище, так как ему надо было ехать на вахту, а Л. там могли помочь родители, которые жили в этом поселке, кроме того, Л. переживала, что по месту их жительства в г. Чусовой могут приехать коллекторы. С 30 октября он стал нервничать, так как до 3 ноября он должен был перевести родственникам для погашения кредита 10000 рублей, которых у него не было, и поэтому он перестал отвечать на телефонные звонки. 3 ноября 2019 года с утра он начал говорить Л. о своем самоубийстве, как выходе из сложившейся ситуации, но та была против, при этом ссоры между ними не было. Примерно в 13-14 часов он цельнометаллическим ножом стал наносить себе удары. Л. стала на него прыгать, пыталась забрать нож. В связи с тем, что Л. не дала ему совершить самоубийство, он, потеряв контроль, толкнул ее на диван в комнате и нанес ей удары ножом в область груди. Решив покончить с собой, он, чтобы не оставлять сына сиротой, решилего убить. Зайдя в соседнюю комнату, он нанес сыну удары ножом в спину. Сына он положил на диван около Л. Чтобы покончить с жизнью, он при помощи кочерги достал из печки угли, которые упали на пол у дивана. Потом он лег рядом с диваном и стал наносить себе удары ножом, но ничего не помогало. Затем стало темно и больше он ничего не помнит. Когда он открыл глаза, то над ним были две женщины, одна из которых сказала, что они его везут. Обнаруженное в ходе осмотра места происшествия сверло использовалось в качестве запирающего устройства, им закрывали дверь квартиры изнутри (л.д. 182, 198 тома 1, л.д. 15, 196 тома 2, л.д. 67 тома 7).
При проверке показаний на месте Сидоров А.А. указал места нанесения им ударов ножом потерпевшим, на манекенах показал механизм причинения телесных повреждений потерпевшим, показал каким способом достал из печи угли и дал пояснения, аналогичные его показаниям, данным им в качестве подозреваемого (л.д. 20 тома 2).
После оглашения данных показаний Сидоров А.А. их полностью подтвердил.
Не доверять показаниям Сидорова А.А. на следствии, данным им в качестве подозреваемого и обвиняемого, а также в его сообщении в правоохранительные органы о совершенном им преступлении, никаких оснований не имеется. При задержании и допросе в качестве подозреваемого Сидорову А.А. разъяснялось право на защиту. Установлено, что показания он давал в присутствии адвоката, никаких жалоб от него на действия следователя не поступало, эти показания проверялись в ходе следствия и нашли свое подтверждение.
Показания Сидорова А.А. о том, что он и Л. получали кредиты в различных финансовых организациях и не погашали их, подтверждаются протоколами осмотра документов, изъятых у С1. и Ш1., а также документами, истребованными в ходе следствия в различных финансовых организациях (л.д. 55 тома 2, л.д. 7, 11, 31, 145, 151 тома 3, л.д. 10-22, 157 тома 4, л.д. 11, 15, 16, 17, 19, 66, 204, 221, 224, 230 тома 5).
Потерпевшая С2. суду показала, что квартира, расположенная по адресу: ****, принадлежит ей и ее детям - Б1. и Б1. Данную квартиру она приобрела в декабре 2018 года за 450000 рублей. Эту квартиру она сдала в аренду С., и они заехали в нее в конце октября 2019 года. 3 ноября 2019 года в этой квартире произошел пожар. Когда она пришла к дому, то пожарные из квартиры достали Сидорова А.А.. Впоследствии она совместно с оценщиком жилья осматривала свою квартиру, в которой все было закопчено, окна разбиты, в большой комнате повреждены пол и потолок. С определенной в ходе следствия суммой ущерба в размере 158604 рубля она согласна. Этот ущерб является для нее значительным, так как в настоящее время у них нет такой суммы. У ее мужа заработная плата около 20000 рублей.
Показания С2. о приобретении ею квартиры, расположенной по адресу: ****, о сдаче этой квартиры в аренду Л. и о размере материального ущерба, причиненного ей действиями Сидорова А.А., подтверждаются следующими документами:
- договором купли продажи квартиры от 12 декабря 2018 года, согласно которому С2., Б1. и Б1. приобрели квартиру, расположенную по адресу: **** (л.д. 29 тома 7);
- договором аренды квартиры от 1 октября 2019 года, согласно которому С2. передала в пользование сроком на 1 год арендатору Л. квартиру, расположенную по адресу: **** (л.д. 32 тома 7);
- локальным сметным расчетом на восстановительный ремонт квартиры после пожара по адресу: ****, утвержденного начальником управления инфраструктурой администрации города Лысьва Пермского края, согласно которому сметная стоимость восстановительных работ составляет 158604 рубля (л.д. 240 тома 2).
Потерпевшая С1. суду показала, что ее дочь - Л. состояла в браке с Сидоровым А.А. с 2016 года, у них был сын - Д., дата рождения. Семья С. проживала в арендованной квартире в г. Чусовой, а затем они переехали в пос. Кормовище, где проживали по адресу: ****. Л. была в состоянии беременности, что было видно визуально. Л. и Сидоров Александр любили и уважали друг друга, между ними ссор не было. Дочь на поведение Сидорова А.А. никогда не жаловалась. Со слов дочери ей известно, что в семье С. были финансовые проблемы, им звонили кредиторы. По поводу каких-либо угроз со стороны кредиторов дочь ничего не говорила. Ей также звонили кредиторы С., так как те не отвечали на телефонные звонки, просили передать им о необходимости погашения кредита. В апреле 2019 года она брала для дочери кредит в размере 150000 рублей. О случившемся она узнала 3 ноября 2019 года от сына и подруги, когда приехала в пос. Кормовище.
Показания С1. о том, что Л. была в состоянии беременности подтверждаются протоколом осмотра изъятых в ходе осмотра места происшествия диспансерной книжки беременной женщины на имя Л. и родового сертификата, выданного Л. 18 октября 2019 года (л.д. 200 тома 4).
Свидетель С3. суду показал, что его дочь - Л. с мужем с конца октября 2019 года проживала в пос. Кормовище. Дочь на поведение мужа никогда не жаловалась, отношения в их семье он характеризует как положительные. Л. находилась в состоянии беременности. По необходимости он перечислял Л. деньги, последний раз 2 ноября 2019 года, чтобы Сидоров А.А. уехал на работу. О случившемся он узнал 3 ноября 2019 года.
Свидетель Ш1. суду показала, что ее сын - Сидоров А.А. был женат на Л., у них был сын Д.. Между С. ссор не было, ее сын заботился о Л. Ей известно, что в семье С. были финансовые трудности. Сидоров А.А. брал кредиты в различных организациях и не мог расплатиться. Сидорову А.А. материально помогали как она, так и ее родственники - брали для него кредит, но ему не хватило за все заплатить. Со слов Сидорова А.А. ей известно, что ему звонили по поводу возврата кредитов. В сентябре 2019 года ей также звонили из финансовой организации и говорили, чтобы она платила за сына. Последний раз она видела С. 25 октября 2019 года в г. Чусовой, где они арендовали квартиру, на следующий день они должны были уехать в пос. Кормовище, где мать Л. нашла дом для их проживания. Сама Л. была в состоянии беременности, должна была родить в конце декабря 2019 года. 3 ноября 2019 года ее сестра - Ш2. сообщила ей о том, что произошел пожар, Л. и Д. погибли, а Сидоров А.А. находится в больнице. О подробностях случившегося ей впоследствии сообщили сотрудники полиции.
Свидетель Ш3. суду показала, что ее племянник - Сидоров А.А. проживал с супругой - Л., у них был сын - Д., отношения в их семье были хорошие. 29 мая 2019 года Сидоров А.А. сообщил ей о финансовых проблемах, ему была необходима сумма в размере 450000 рублей, чтобы погасить задолженность в микрофинансовых организациях. Она дала ему в долг 110000 рублей, который Сидоров А.А. должен был погасить 31 декабря 2019 года. Кроме того, ее племянница - Н. 4 июня 2019 года взяла для Сидорова А.А. кредит в размере 350000 рублей, который впоследствии погашал Сидоров А.А., переводя Н. по 10000 рублей третьего числа каждого месяца, так как четвертого числа каждого месяца был срок платежа по кредиту. 3 ноября 2019 года Н. ей сообщила, что Сидоров А.А. деньги на погашение кредита не перевел. В тот день она дозвониться до С. не могла, так как они сменили сим-карты. В июне или июле 2019 года С. сообщили ей, что Л. беременна, а в августе это было уже хорошо видно.
Свидетель Ш4. суду показал, что Сидоров Александр, с которым он работал в рессорном цехе на "***", является родственником его жены. В среднем их зарплата на заводе была около 30000 рублей. Задержек по выплате зарплаты не было. Отношения между супругами С. были хорошими, ссор не было, летом 2019 года они сообщили, что Л. беременна. Весной 2019 года он и его жена дали Сидорову А.А. в долг 110000 рублей. На действия коллекторов Сидоров А.А. ему не жаловался.
Из исследованных в судебном заседании показаний свидетеля Б2., данных им в ходе предварительного расследования, следует, что с Сидоровым А.А., который был женат на Л., он поддерживал дружеские отношения. Между супругами С. были теплые дружелюбные отношения, они любили друг друга. Сидоров А.А. ему говорил, что не может выплатить кредиты, которые брал на приобретение бытовой техники (л.д. 190 тома 1).
Из исследованных в судебном заседании показаний свидетеля Р., данных им в ходе предварительного расследования, следует, что с Сидоровым А.А., с которым у него были хорошие отношения, он работал в одной бригаде в цехе рессорного производства АО "***". О ссорах в семье Сидоров А.А. никогда не говорил, о жене всегда отзывался уважительно, с любовью. Ему известно, что Сидоров А.А. часто брал микрозаймы. При этом Сидоров А.А., беря микрозаймы, для подтверждения своих данных давал его (Р.) номер сотового телефона. В период с сентября по октябрь 2019 года ему стали звонить сотрудники банка и спрашивали о Сидорове А.А., говорили, что он будет платить за Сидорова А.А. Сотрудники банка никаких угроз не высказывали. О поступающих звонках он сообщил Сидорову А.А., который просил отвечать, что он (Сидоров А.А.) не работает и где находится не известно. Когда Сидоров А.А. уволился с завода, то в социальной сети "***" про свое увольнение написал ему в нецензурной форме, что ему (Сидорову А.А.) все надоело. После этого два абонентских номера Сидорова А.А. были недоступны. Ему известно, что Сидоров А.А. должен Х. около 40000 тысяч рублей. Также ему известно, что Сидоров А.А. брал деньги в кассе взаимопомощи завода (л.д. 143 тома 4).
Из исследованных в судебном заседании показаний свидетеля А1., данных им в ходе предварительного расследования, следует, что с Сидоровым А.А., с которым у него были хорошие отношения, он работал в одной бригаде в цехе рессорного производства АО "***". Заработная плата С. составляла 36-40 тысяч рублей, задержек по выплате заработной платы не было. Со слов Сидорова А.А. ему было известно, что его жена находилась в состоянии беременности, при этом Сидоров А.А. выражал заинтересованность во втором ребенке. О проблемах материального характера либо о проблемах в семье Сидоров А.А. ему ничего не говорил. Со слов Х. ему известно, что Сидоров А.А. брал у Х. в долг 40000 рублей (л.д. 94 тома 4).
Из исследованных в судебном заседании показаний свидетеля С4., данных ею в ходе предварительного расследования, следует, что в ООО "***" она работает специалистом по выдаче займов. Примерно с 2017 года в их организацию за денежными займами периодически обращался Сидоров А.А., который брал займы в размере 15000 - 20000 рублей. Деньги С. отдавал всегда вовремя, зарекомендовал себя с положительной стороны. В 2019 году Сидоров А.А. для оформления денежного займа привел свою жену - Л., которая также стала периодически брать займы в размере 15 000 - 20000 рублей. Деньги Л. также возвращала вовремя. Летом 2019 года С. взяли в их организации займ около 30000 рублей. Когда они брали этот займ, то было видно, что Л. беременна. Через месяц, когда надо было возвращать деньги, они не явились, поэтому она стала звонить Сидорову А.А. по телефону. Тот обещал вернуть деньги, а впоследствии Сидоров А.А. перестал отвечать на звонки. Л. на телефонные звонки также не отвечала. Во время телефонных переговоров с Сидоровым А.А. грубо никто не разговаривал, все проблемы с заемщиками в их организации решаются через судебные разбирательства (л.д. 47 тома 4).
Свидетель А2. суду показал, что он работает главным специалистом кредитно-аналитического отдела АО ***", в котором Сидоров А.А. 30 ноября 2017 года и 18 мая 2018 года получал два кредита, однако кредиты Сидоров А.А. не выплачивал, поэтому в настоящее время имеются два судебных приказа о взыскании с него 102365 рублей и 113889 рублей. В досудебном порядке производилась работа по взысканию задолженности, а именно, по телефону звонили Сидорову А.А. и по контактам, которые Сидоров А.А. указывал при получении кредита. До Сидорова А.А. дозвониться не могли, так как тот скрывался. Какие-либо угрозы в адрес родственников Сидорова А.А. не высказывались.
Свидетель Ф., проживающая в квартире N ** дома N ** по ул. **** пос. Кормовище, суду показала, что 3 ноября 2019 года около 16 часов она обнаружила пожар в квартире N 2 их дома, где проживали С.. Дверь в эту квартиру была закрыта, поэтому она и ее муж вырвали дверь руками, а вторую дверь, которая также была закрыта, не стали трогать, после чего вызвали пожарных. При ней пожарные вынесли из квартиры Сидорова А.А.
Свидетель Д1. суду показал, что 3 ноября 2019 года он работал в пожарной части по охране пос. Кормовище. В 16 часов поступило сообщение о пожаре по адресу: ****. Прибыв по указанному адресу, он пытался открыть двери, но не смог. Увидев внизу щель, он просунул в нее пальцы, резко дернул и дверь открылась. Пошел черный дым, и он стал обливать водой стены и потолок. Окна в квартире были закрыты, по его просьбе подошедшие на помощь лица разбили окна. Дым стал уходить. При входе в дом, на кухне, он обнаружил мужчину без признаков жизни. Он и Д2. вытащили этого мужчину на улицу. После этого он стал проливать помещение дальше. Убедившись, что возгораний больше нет, он закончил свою работу. На диване в комнате лежали беременная женщина и ребенок. Очаг возгорания был обнаружен в том месте, где находились женщина и ребенок, другие комнаты были не тронуты. Мужчину погрузили в машину "Скорой помощи".
Свидетель Д2. суду показал, что в ноябре 2019 года он работал начальником пожарной части, расположенной в поселке Кормовище. 3 ноября 2019 года Д1. по телефону сообщил ему о пожаре по адресу: ****. Когда он прибыл по указанному адресу, то увидел, что из дома идет дым. После вскрытия двери, при входе в дом, на кухне был обнаружен мужчина, которого вытащили оттуда. В комнате на диване были обнаружены трупы женщины и ребенка, очаг пожара находился там же. Мужчину он передал сотрудникам "Скорой помощи", от которых ему стало известно, что у мужчины имелись ножевые ранения.
Показания Сидорова А.А., данные им в ходе предварительного расследования об обстоятельствах совершенных им преступлений, подтверждаются не только показаниями потерпевших и свидетелей, но и другими объективными данными. Они согласуются с совокупностью и иных доказательств.
Так, из протоколов осмотра места происшествия от 3, 6 ноября и 9 декабря 2019 года следует, что была осмотрена трехкомнатная квартира, расположенная по адресу: ****. Квартира расположена в двухквартирном одноэтажном деревянном доме. Вход в квартиру осуществляется через неотапливаемое помещение на кухню. Межкомнатные перегородки внутри квартиры выполнены из деревянных досок, кроме того, в качестве межкомнатных перегородок выступает кирпичная печь. В оконных проемах установлены металлопластиковые оконные блоки, на которых часть остекления разрушена. На входной двери в неотапливаемое помещение, в котором на полу обнаружено сверло, с внутренней стороны имеются металлические петли, которые повреждены. Из кухни имеются входы в две комнаты N 1, 2. Из комнаты N 1 имеется вход в комнату N 3. Во внутреннем пространстве квартиры основные термические повреждения в виде выгорания элементов строительных конструкций и предметов обстановки расположены в комнате N 1. По мере удаления от этой комнаты степень термических повреждений строительных конструкций и предметов обстановки в квартире последовательно убывает и переходит в поверхностное закопчение. В углу комнаты N 1 расположен участок кирпичной печи, у которой в топливнике находятся фрагменты древесного угля. Около печи обнаружена кочерга. В комнате N 1 на диване обнаружены трупы женщины и ребенка мужского пола. На расстоянии 70 см от дивана обнаружен цельнометаллический нож. По результатам осмотров изъяты: дверной замок, металлические петли, сверло, фрагменты электросети, 5 ножей, кочерга, медицинские документы на имя Л. и фрагмент футболки, обнаруженный под трупом ребенка (л.д. 5, 210 тома 1, л.д. 218 тома 2).
Согласно протоколу выемки у Сидорова А.А. были изъяты шорты, трусы, носки, футболка (л.д. 169 тома 1).
Все изъятые в ходе следствия предметы осмотрены и приобщены к делу в качестве вещественных доказательств (л.д. 114, 178 тома 1, л.д. 37, 70, 93, 139 тома 2, л.д. 194,217, 224 тома 4).
Об умышленном характере действий Сидорова А.А. по поджогу квартиры С2. свидетельствуют заключения эксперта, проводившего судебные пожарно-технические экспертизы, из которых следует, что пожар, произошедший 3 ноября 2019 года по адресу: ****, имеет не менее двух независимых, возникших практически одновременно, очагов своего возникновения, расположенных:
1) в северо-западной части комнаты N 1 квартиры, на поверхности пола, на участке, примыкающем к западному краю дивана;
2) в северо-западной части комнаты N 1 квартиры, на поверхности восточного края дивана.
Причиной пожара является возгорание расположенных в очаге пожара материалов от источника зажигания, примененного для искусственного процесса горения.
У токоведущих элементов, представленных на экспертизу участков электрической сети, изъятой в ходе осмотра места происшествия по адресу: ****, повреждений, которые могли образоваться в результате теплового воздействия аварийных процессов в электрической сети, не имеется (л.д. 87, 103 тома 6).
Об умышленном характере действий Сидорова А.А. по причинению смерти потерпевшим свидетельствуют заключения экспертов по трупам Л. и Д. и по вещественным доказательствам.
Из заключений эксперта (основного и дополнительного) следует, что смерть Л. наступила от двух колото-резаных ранений грудной клетки, проникающих в грудную полость, с повреждением 3-4 ребер слева, сердечной сорочки, сердца, с последующим кровотечением в левую плевральную полость, в полость сердечной сорочки и сдавлением сердца излившейся кровью, которые квалифицируются как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.
У Л. также обнаружена колото-резаная рана грудной клетки слева, непроникающая в плевральную полость, которая квалифицируется как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья на срок не более 21 дня.
Данные повреждения образовались от трехкратного ударного воздействия одного орудия, обладающего колюще-режущими свойствами - клинка ножа.
Учитывая направление каналов, удары потерпевшей были причинены в направлении спереди назад, несколько слева направо.
Обнаруженные у потерпевшей ожоги пламенем головы, туловища и конечностей являются посмертными.
Из описательной части заключения следует, что в полости матки Л. имеется плод мужского пола весом 2124 грамма (л.д. 34, 243 тома 6).
Из заключения эксперта - смерть Д. наступила в результате колото-резаных ранений грудной клетки, а именно:
- колото-резаной раны (N 1) грудной клетки сзади слева с повреждением мягких тканей и пристеночной плевры в 4 межреберье слева, проникающей в левую плевральную полость, со сквозным ранением верхней доли левого легкого, повреждением пристеночной плевры передней грудной стенки, с кровотечением в левую плевральную полость объемом 100 мл;
- колото-резаной раны (N 2) грудной клетки сзади слева с повреждением 6 грудного позвонка, полным пересечением спинного мозга на данном уровне, со сквозным ранением грудной аорты и стенки пищевода, задней стенки сердечной сорочки, с кровотечением в полость сердечной сорочки объемом 10 мл;
- колото-резаной раны (N 3) грудной клетки сзади по центру с повреждением 8 грудного позвонка и межпозвоночного диска 8-9 грудных позвонков, с частичным повреждением спинного мозга, сквозным повреждением грудной аорты, касательным повреждением стенки пищевода и клетчатки заднего средостения;
- колото-резаной раны (N 4) грудной клетки сзади слева с повреждением левого поперечного отростка 10 грудного позвонка, пристеночной плевры в 10 межреберье слева, задней стенки аорты, массивного кровоизлияния в заднее средостение, парааортальную клетчатку, с развитием отека, набухания ткани головного мозга с вклинением его ствола в большое затылочное отверстие.
Данные повреждения образовались в результате четырех последовательных воздействий колюще-режущего орудия типа клинка ножа и квалифицируются как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.
Обнаруженные на теле Д. термические ожоги носят посмертный характер (л.д. 6 тома 6).
Из заключения эксперта следует, что на поверхностях фрагмента футболки и фрагмента предмета одежды, изъятых 3 ноября 2019 года в ходе осмотра места происшествия по адресу: ****, представленных на исследование, имеются следы с наслоениями вещества темно-бурого и бурого цветов, похожего на высохшую кровь, которые по своему характеру являются потеками, образованными от растекания под действием силы тяжести масс крови, с последующим пропитыванием фрагментов материала предметов одежды.
На фрагменте футболки и на фрагменте предмета одежды, представленных на исследование, имеются четыре сквозных повреждения материала колото-резаного характера.
Повреждения колото-резаного характера образованы в результате четырех последовательных ударов предметом (вероятно ножом), имеющим однолезвийный остро заточенный клинок с обухом, с шириной клинка на уровне погружения не менее 17 мм.
При нанесении повреждений нож располагался лезвием вверх (вправо), обухом вниз (влево) (л.д. 176 тома 6).
В ходе предварительного расследования было установлено и орудие преступления, о чем свидетельствуют заключения эксперта, проводившего медико-криминалистические экспертизы, из которых следует, что, если фактическая длина раневого канала колото-резаной раны N 2 на трупе Л. была менее 9-11 см, то нельзя исключить возможность причинения этой колото-резаной раны цельнометаллическим ножом N 3, изъятом в ходе осмотра места происшествия 3 ноября 2019 года. Причинение этой колото-резаной раны другими 4 клинками ножей, изъятыми в ходе осмотров места происшествия, исключается из-за наличия существенных различий в конструкции клинков указанных ножей с предполагаемыми характеристиками орудия травмы, а также морфологических свойств подлинного и экспериментальных колото-резаных повреждений.
Четыре повреждения на макропрепарате кожных покровов с "задней поверхности грудной клетки" от трупа Д. не могли быть причинены клинками ножей N 1, 4, 5, поскольку имеются существенные различия в конструкции клинков указанных ножей с предполагаемыми характеристиками орудия травмы. Указанные повреждения могли быть причинены цельнометаллическим ножом N 3, что подтверждается сходствами морфологических свойств подлинных и экспериментальных колото-резаных повреждений, а также особенностями конструкции клинка. Нельзя также полностью исключить возможность причинения указанных повреждений клинком ножа N 2 по причине совпадения основных характеристик конструкции клинка и морфологических свойств подлинных и экспериментальных колото-резаных повреждений (л.д. 211, 228 тома 6).
О том, что именно Сидоров А.А. совершил убийство Л. и Д. свидетельствует заключение эксперта, проводившего судебно-биологическую экспертизу по вещественным доказательствам, из которого следует, что на клинке цельнометаллического ножа, изъятого в ходе осмотра места происшествия 3 ноября 2019 года, обнаружены следы крови, которые произошли от Д.
На правой части передней половины трусов, изъятых у Сидорова А.А., обнаружены смешанные следы крови человека, которые произошли от Л. и Сидорова А.А. Достоверно установить в данных смешанных следах крови наличие крови Д. не представляется возможным, так как Д. является биологическим ребенком Л. и Сидорова А.А. (л.д. 116 тома 6).
Согласно заключению эксперта у Сидорова А.А. были обнаружены:
- поверхностные резаные раны шеи, левой верхней конечности, царапина на правой верхней конечности, три колото-резаные раны и кровоподтеки на туловище, колото-резаная рана на правой нижней конечности, которые образовались от трех касательных и четырех ударных воздействий орудия, обладающего колюще-режущими свойствами, каким мог быть клинок ножа. Данные повреждения, квалифицируются как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья на срок не более 21 дня;
- термические ожоги 1-2 степени лица, шеи, ушных раковин, туловища, левой верхней конечности площадью около 2-3% поверхности тела, ингаляционные термические ожоги верхних дыхательных путей 1-2 степени, которые образовались в результате воздействия источника высокой температуры. Данные повреждения квалифицируются как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья на срок не более 21 дня.
Все обнаруженные у Сидорова А.А. телесные порождения, учитывая их морфологические особенности и данные медицинских документов, могли образоваться в срок, указанный в постановлении, то есть 3 ноября 2019 года.
Учитывая характер и локализацию резаных и колото-резаных повреждений нельзя исключить возможность их причинения собственной рукой Сидорова А.А. (л.д. 75 тома 6).
У суда нет оснований ставить под сомнение обоснованность выводов экспертов, поскольку они согласуются с показаниями Сидорова А.А., потерпевших, свидетелей и другими добытыми доказательствами по делу.
При проверке исследованных в судебном заседании доказательств суд находит, что они являются допустимыми, достоверными и достаточными для вывода о виновности Сидорова А.А. в инкриминируемых ему преступлениях.
Оценивая приведенные доказательства, суд отмечает, что показания Сидорова А.А., данные им в ходе предварительного расследования, а также показания потерпевших и свидетелей, не находятся в противоречии между собой, они последовательны в существенных моментах, логичны и в совокупности с приведенными доказательствами устанавливают одни и те же факты, изобличающие Сидорова А.А., в связи с чем суд признает показания Сидорова А.А., потерпевших и свидетелей достоверными.
Анализируя все добытые в судебном заседании доказательства, суд приходит к выводу, что именно подсудимый Сидоров А.А. в ходе конфликта совершил убийство жены - Л., находившейся в состоянии беременности, а затем и своего трехлетнего сына - Д., после чего путем поджога повредил чужое имущество, а именно, принадлежащую С2. и ее детям квартиру.
Объективно малолетний возраст Д. подтверждается свидетельством о рождении (л.д. 137 тома 7).
О том, что подсудимый достоверно знал о беременности Л., свидетельствуют как показания самого Сидорова А.А., так и показания потерпевшей С1. и свидетелей, приведенные выше.
Умысел подсудимого на лишение жизни Л. и Д. подтверждается данными о характере его действий, способе совершения им преступления, нанесением неоднократных ударов ножом потерпевшим в область расположения жизненно важных органов.
Прямая причинно-следственная связь между действиями подсудимого Сидорова А.А. и смертью потерпевших в судебном заседании установлена.
С учетом целевого назначения поврежденного в результате пожара имущества, стоимости его восстановления и существенной значимости для потерпевших, обусловленной тем, что в результате данного преступления было повреждено их жилище, дохода семьи С2., который составляет около 20000 рублей в месяц, суд приходит к выводу, что потерпевшим был причинен значительный ущерб.
Оценивая все добытые в судебном заседании доказательства суд также приходит к выводу, что квалифицирующий признак по ч. 2 ст. 167 УК РФ - "путем поджога" нашел свое подтверждение, поскольку Сидоров А.А. понимал, что поджигаемая им квартира ему не принадлежит, кроме того, Сидоров А.А. не мог не осознавать, что его действиями создается угроза жизни и здоровью людей, проживавших в квартире N 1, которая находится в деревянном доме.
При таких обстоятельствах действия подсудимого Сидорова А.А. по лишению жизни Л. и Д. суд квалифицирует по пп. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство двух лиц, малолетнего и женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, и по ч. 2 ст. 167 УК РФ как умышленное повреждение чужого имущества, повлекшее причинение значительного ущерба, путем поджога.
В ходе прений сторон государственный обвинитель Плотникова С.А. исключила из обвинения подсудимого Сидорова А.А. по ст. 167 УК РФ умышленное уничтожение чужого имущества, поскольку квартира С2. подлежит восстановлению.
Из заключения комиссии экспертов следует, что Сидоров А.А. каким-либо хроническим психическим расстройством, временным психическим расстройством, слабоумием или иным болезненным состоянием психики, которое лишало бы его возможности осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий и руководить ими, не страдал в период, относящийся к совершению инкриминируемых ему деяний, и не страдает в настоящее время, а обнаруживал ранее и обнаруживает в настоящее время признаки смешанного расстройства личности.
В период, относящийся к совершению инкриминируемых ему деяний, у Сидорова А.А. отсутствовали признаки какого-либо временного психического расстройства психотического уровня, в исследуемый период времени у него отсутствовали признаки помраченного или расстроенного сознания, не отмечалось галлюцинаторных и бредовых переживаний, он правильно ориентировался в окружающей обстановке, вступал в общение с реальными лицами, его действия менялись в зависимости от конкретно складывающейся ситуации. Однако в период исследуемой юридической ситуации Сидоров А.А. находился в состоянии декомпенсации имеющейся у него личностной патологии, которая развилась на фоне субъективно-психотравмирующей обстановки (финансовые трудности, эмоциональное напряжение в семье), что проявлялось в диссомнических расстройствах, снижении фона настроения, болезненной фиксации на имеющихся проблемах, переживании бесперспективности своего положения, пессимистической оценке своего будущего, сомнениях в своей способности справиться со сложившимися обстоятельствами, трудностями рациональной организации поведения и поиска разрешения фрустрирующей ситуации, возникновении суицидальных мыслей (с попыткой реализации непосредственно в период деликта), что обусловило слабость эмоционально-волевого контроля над поступками, аффективно-обусловленную импульсивность, сужение восприятия, нарушение саморегуляции в структуре целеполагания и выбора возможных способов достижения цели, ослабление функции прогноза, недостаточный учет всех негативных социальных последствий своих действий, снижение общей критичности, которые ограничивали его возможность в полной мере (ст. 22 УК РФ) осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий и руководить ими в период совершения инкриминируемых ему деяний. В настоящее время имеющиеся у Сидорова А.А. признаки смешанного расстройства личности не сопровождаются клинически значимыми болезненными изменениями или снижением психических функций, не достигают психотического уровня или слабоумия. У него нет клинически значимой патологии мышления, интеллекта, памяти и внимания, у него в достаточной степени сохранены критические и прогностические функции и не нарушена способность к произвольной регуляции своих действий. Таким образом, Сидоров А.А. может в настоящее время в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.
Имеющиеся у Сидорова А.А. проявления смешанного расстройства личности не достигают уровня психоза либо слабоумия, не сопровождаются значимыми нарушениями восприятия, мышления, памяти, интеллекта, эмоций и воли, и, тем самым, не лишают его потенциальной способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела.
Имеющиеся у Сидорова А.А. проявления смешанного расстройства личности не лишают его способности правильно понимать характер и значение своего процессуального положения и самостоятельно осуществлять свои процессуальные права и выполнять процессуальные обязанности, данное расстройство не относится к категории психических недостатков, препятствующих самостоятельному осуществлению права на защиту.
По психическому состоянию Сидоров А.А. в применении к нему принудительных мер медицинского характера не нуждается.
Присущие Сидорову А.А. индивидуально-психологические особенности, в том числе обусловленные психическим расстройством в виде истеро-шизоидных черт характера, своеобразия смыслового восприятия, крайнего эгоцентризма, расстройства эмпатии, высокого уровня самооценки притязаний, черт эмоциональной незрелости, снижения чувства реальности, склонности к самовзвинчиванию, оказали существенное влияние на его поведение в исследуемой ситуации, обусловив специфическую чувствительность к возникшей финансовой ситуации в семье, ее психотравмирующий смысл для него, фиксированность его сознания на ней, "узость" возможных способов действий, переживание безвыходности и беспомощности, суицидальные намерения, что ограничивало его способность в полной мере понимать значение своих действий и руководить ими (л.д. 156 тома 6).
У суда нет оснований сомневаться в обоснованности заключения комиссии экспертов, проводивших стационарную комплексную судебную психолого-психиатрическую экспертизу. Все экспертные исследования проведены при непосредственном участии Сидорова А.А., с учетом сведений, содержащихся в предоставленных в распоряжение экспертов материалах дела. Исследования проведены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства и содержат необходимые выводы для принятия решения по делу. Какие-либо сведения, порочащие это заключение, при судебном разбирательстве дела не установлены.
С учетом позиции Сидорова А.А., его поведения в судебном заседании и заключения комиссии экспертов, суд признает его вменяемым, и поэтому он подлежит уголовной ответственности за содеянное.
При назначении Сидорову А.А. наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенных им преступлений, данные о личности подсудимого, обстоятельства, смягчающие наказание, отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, влияние назначенного наказания на его исправление.
Из производственной характеристики, предоставленной начальником рессорного производства АО "***" следует, что за период работы в цехе с 31 июля 2014 года по 17 сентября 2019 года Сидоров А.А. зарекомендовал себя с положительной стороны.
Из бытовых характеристик следует, что жалоб от соседей и родственников на поведение Сидорова А.А. в быту в полицию не поступало.
В качестве обстоятельств, смягчающих наказание Сидорова А.А., суд в соответствии с п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ признает его явку с повинной, активное способствование расследованию преступлений, поскольку он в правоохранительные органы добровольно сообщил об обстоятельствах совершенных им преступлений, и способствовал установлению деталей преступлений, которые не были известны следствию.
Кроме того, на основании ч. 2 ст. 61 УК РФ в качестве обстоятельства, смягчающего наказание Сидорова А.А., суд признает наличие у него установленного экспертами психического расстройства, не исключающего вменяемости, предусмотренное ч. 2 ст. 22 УК РФ, которое во время совершения преступлений ограничивало его способность в полной мере осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий и руководить ими.
Одно из совершенных подсудимым преступлений относится к категории особо тяжких, а одно - к категории средней тяжести.
Фактических и правовых оснований для изменения категории совершенных подсудимым Сидоровым А.А. преступлений на менее тяжкие с учетом их характера и степени общественной опасности не имеется.
Отягчающие наказание Сидорова А.А. обстоятельства отсутствуют, что с учетом признания смягчающими обстоятельствами явки с повинной и активного способствования расследованию преступлений является основанием для применения к подсудимому при назначении наказания за преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 167 УК РФ, положений ч. 1 ст. 62 УК РФ.
Учитывая характер и степень общественной опасности совершенного подсудимым преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 167 УК РФ, суд приходит к выводу, что, несмотря на наличие смягчающих обстоятельств, для достижения целей наказания, предусмотренных ч. 2 ст. 43 УК РФ, за данное преступление, ему следует назначить наказание в виде реального лишения свободы.
При этом суд не находит оснований для применения положений, предусмотренных ст. 53.1 УК РФ, и назначения Сидорову А.А. наказания в виде принудительных работ.
При назначении подсудимому наказания за преступление, предусмотренное пп. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 105 УК РФ, суд учитывает исключительную общественную опасность содеянного, обусловленную совершением особо тяжкого преступления, посягающего на жизнь, в результате которого погибли беременная женщина и малолетний ребенок, обстоятельства совершения преступления и приходит к выводу, что подсудимый представляет исключительную опасность для общества, поэтому, несмотря на наличие смягчающих обстоятельств и на то, что он положительно характеризуется, в целях восстановления социальной справедливости и предупреждения совершения им новых преступлений ему следует назначить наказание в виде пожизненного лишения свободы, поскольку назначение ему такого вида наказания как лишение свободы на определенный срок не обеспечит достижения целей наказания, предусмотренных ст. 43 УК РФ.
Приходя к выводу о том, что Сидоров А.А. представляет исключительную опасность для общества, суд также исходит и из заключения комиссии экспертов, проводивших стационарную комплексную судебную психолого-психиатрическую экспертизу, из которого следует, что у Сидорова А.А. имеются такие поведенческие особенности, как нетерпимость к ограничениям, конфликтность в межличностном взаимодействии, склонность к риску, легкая возбудимость, склонность к самовзвинчиванию с агрессивной манерой самоутверждения, вероятностью проявления агрессии в субъективно-значимых ситуациях.
Каких-либо сведений о наличии у подсудимого заболеваний, препятствующих отбыванию им наказания в виде лишения свободы, в распоряжении суда не имеется.
Наказание Сидорову А.А. на основании п. "г" ч. 1 ст. 58 УК РФ надлежит отбывать в исправительной колонии особого режима.
Вопрос о вещественных доказательствах суд, с учетом отсутствия каких-либо споров, решает в соответствии с положениями ст. 81 УПК РФ.
В соответствии со ст. 131, 132 УПК РФ с подсудимого надлежит взыскать в счет средств федерального бюджета процессуальные издержки в сумме 5 347 рублей 50 копеек, связанные с выплатой этой суммы адвокату Таборскому К.Э. за оказание им юридической помощи Сидорову А.А. по назначению на предварительном следствии (л.д. 172 тома 7).
Каких-либо оснований, позволяющих освободить подсудимого полностью или частично от уплаты процессуальных издержек, не имеется.
Учитывая, что Сидоров А.А. приговаривается к реальному лишению свободы за совершение преступления средней тяжести и особо тяжкого преступления, а поэтому, находясь на свободе, может скрыться от суда и органов, осуществляющих исполнение наказания, чтобы избежать назначенного наказания, суд, руководствуясь требованиями ст. 97, 108, 109 УПК РФ, считает необходимым до вступления приговора в законную силу оставить ему меру пресечения в виде содержания под стражей без изменения.
Потерпевшей С1. по делу были заявлены исковые требования о взыскании с подсудимого компенсации морального вреда в размере 2000000 рублей и в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением, в размере 150000 рублей.
Заявленный гражданский иск С1. о компенсации морального вреда обоснован и в соответствии со ст. 151, 1099 - 1101 ГК РФ подлежит удовлетворению, поскольку умышленными действиями подсудимого Сидорова А.А. гражданскому истцу смертью ее дочери и внука причинены нравственные страдания. Размер компенсации морального вреда устанавливается с учетом характера нравственных страданий С1., степени вины подсудимого, а также требований разумности и справедливости.
Что касается гражданского иска С1. о возмещении ей материального ущерба в размере 150000 рублей, то в удовлетворении этих требований при рассмотрении настоящего уголовного дела следует отказать, поскольку эти требования не вытекают из совершенного Сидоровым А.А. преступления, соответственно, они не подлежат рассмотрению в порядке уголовного судопроизводства. В связи с тем, что между Сидоровым А.А. и С1. сложились гражданско-правовые отношения, то С1. не лишена возможности предъявить исковые требования в порядке гражданского судопроизводства путем предъявления гражданского иска.
Потерпевшей С2. по делу были заявлены исковые требования о взыскании с подсудимого компенсации морального вреда в размере 200000 рублей и в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением, в размере 158604 рубля.
Иск С2. о возмещении ей материального ущерба в размере 158604 рублей подлежит удовлетворению на основании ст. 1064 ГК РФ.
Исковые требования С2. о компенсации ей морального вреда в размере 200000 рублей удовлетворению не подлежат, поскольку в результате действий Сидорова А.А. по повреждению имущества гражданскому истцу не причинен физический вред, а причинение имущественного ущерба от преступления, предусмотренного ст. 167 УК РФ, не предполагает компенсацию морального вреда.
На основании изложенного и руководствуясь ст. 296-304, 307, 308 и 309 УПК РФ, суд
ПРИГОВОРИЛ:
Сидорова Александра Александровича признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных пп. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 167 УК РФ, и назначить ему наказание:
- по пп. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 105 УК РФ в виде пожизненного лишения свободы;
- по ч. 2 ст. 167 УК РФ в виде лишения свободы на срок 2 (два) года.
В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений окончательно назначить Сидорову А.А. наказание в виде пожизненного лишения свободы.
Отбывание пожизненного лишения свободы Сидорову А.А. назначить в исправительной колонии особого режима.
Срок отбывания наказания Сидоровым А.А. исчислять со дня вступления приговора в законную силу.
На основании п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачесть в срок лишения свободы время содержания Сидорова А.А. под стражей в период с 4 ноября 2019 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима.
Меру пресечения Сидорову А.А. до вступления приговора в законную силу оставить заключение под стражей.
Гражданские иски С1. и С2. удовлетворить частично.
Взыскать с Сидорова Александра Александровича в счет компенсации морального вреда в пользу С1. 2000000 (два миллиона) рублей.
Взыскать с Сидорова Александра Александровича в пользу С2. в счет возмещения материального ущерба 158604 (сто пятьдесят восемь тысяч шестьсот пятьдесят четыре) рубля.
В удовлетворении гражданских исков С1. о возмещении материального ущерба в размере 150000 рублей и С2. о компенсации ей морального вреда в размере 200000 рублей отказать.
Вещественные доказательства:
- цельнометаллический нож, как орудие преступления, - уничтожить.
- носки? трусы, шорты, футболку, фрагменты футболки, сверло, пачку из-под сигарет, 10 окурков, 4 ножа, кочергу, замок, 6 банковских карт на имя Л. и Сидорова А.А., родовой сертификат и диспансерную книжку на имя Л., как не востребованные, и не представляющие ценности, - уничтожить;
- сотовый телефон "Хонор" с банковской картой и зарядным устройством, ноутбук, папку-накопитель выдать С1.;
- мобильный телефон "BQ-2428" выдать Ш1., а при отказе от получения уничтожить;
- полис обязательного медицинского страхования Л. вернуть в страховую организацию, его выдавшую, для принятия решения о его судьбе;
- детализацию соединений по абонентским номерам, 3 CD-R диска с этой детализацией, документы, поступившие из финансовых организаций, флеш-накопитель с данными об извлечении сведений из сотовых телефонов, почтовую корреспонденцию на имя Сидорова А.А., выписки по кредиту Л. из ПАО "***", уведомление о готовящемся визите выездных инспекторов хранить при деле весь срок хранения дела.
В соответствии со ст. 131, 132 УПК РФ взыскать с Сидорова Александра Александровича в счет средств федерального бюджета процессуальные издержки, связанные с выплатой вознаграждения адвокату за оказание им юридической помощи по назначению, в сумме 5347 (пять тысяч триста сорок семь) рублей 50 копеек.
Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора. В случае подачи апелляционной жалобы осужденный вправе не только ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, но и поручать осуществление своей защиты избранному им защитнику либо ходатайствовать перед судом апелляционной инстанции о назначении защитника.
Председательствующий


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка