Дата принятия: 24 мая 2017г.
Номер документа: 2-12/2017
ПЕРМСКИЙ КРАЕВОЙ СУД
ПРИГОВОР
от 24 мая 2017 года Дело N 2-12/2017
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
г. Пермь 25 мая 2017 г.
Пермский краевой суд в составе:
председательствующего Заляева М.С.,
при секретаре Свиреповой О.В.,
с участием государственного обвинителя-прокурора отдела государственных обвинителей прокуратуры Пермского края Боровской О.Г.,
защитника Кузина Д.В., представившего удостоверение № ** и ордер № **,
потерпевшей Т2.,
рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении
Смирнягина Д.Л., родившегося дата в ****, зарегистрированного там же по ул. ****, проживавшего по ул. ****, неработающего, с образованием ** классов, в браке не состоящего, военнообязанного, гражданина ***, несудимого,
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ,
УСТАНОВИЛ:
Смирнягин Д.Л. совершил убийство Т1., дата рождения, заведомо для него находящегося в беспомощном состоянии, при следующих обстоятельствах.
18 сентября 2016 года в период времени с 14 часов до 17 часов 05 минут Смирнягин Д.Л., находясь в состоянии алкогольного опьянения, в квартире, расположенной по адресу: ****, достоверно зная, что Т1. является инвалидом ***, в связи с чем не может понимать характер и значение совершаемых в отношении него действий и оказывать сопротивление, действуя на почве личных неприязненных отношений, обусловленных медицинским диагнозом потерпевшего, его неспособностью к самообслуживанию, с целью убийства нанес сидящему за кухонным столом Т1. не менее двух ударов ножом в область грудной клетки, одно из которых причинило сквозное колото-резаное ранение сердца, от которого и наступила его смерть.
Кроме того, Т1. была причинена непроникающая колото-резаная рана грудной клетки спереди с повреждением наружной костной пластины тела грудины, которая квалифицируется как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства на срок не более 21 дня (применительно к живым лицам).
Подсудимый Смирнягин Д.Л. виновным себя в предъявленном обвинении по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ признал частично, пояснив, что в силу опьянения и давности тех событий подробности произошедшего помнит плохо. 18 сентября 2016 г., зная, что Т1. является инвалидом и недееспособным, он на кухне ударил потерпевшего ножом. Все произошло быстро, и в тот момент он просто не мог себя сдержать, был неадекватен, пьян. Однако причинять смерть Т1. он не желал, а взял нож, чтобы напугать потерпевшего. Когда Т1. кричал, вел себя неадекватно, его было трудно успокоить.
Из протокола явки с повинной следует, что 18 сентября 2016 г. Смирнягин изложил обстоятельства нанесения удара ножом в грудь Т1. (л.д. 20-21, 1 том).
В этот же день, допрошенный в качестве подозреваемого, Смирнягин вину в убийстве Т1. признал, и показал, что проживает по ул. ****, с Т1. и ее сыном, который является инвалидом ** группы. В связи с психическим заболеванием Т1. ведет себя агрессивно, не адекватно: постоянно сильно кричит, машет руками. Такое поведение Т1. раздражало его. 18 сентября 2016 г. он, Смирнягин, с утра употреблял спирт 0, 5 литра. Посторонних дома не было, входная дверь была закрыта изнутри. Т1. находился на кухне и громко кричал. Ему это не нравилось. Через некоторое время его терпение «лопнуло». Он взял кухонный нож с оранжевой ручкой и пошел на кухню, чтобы попугать Т1.. Там он сказал Т1., чтобы тот перестал кричать и успокоился, но Т1. не реагировал. В связи с этим он нанес удар ножом в грудь Т1., от чего тот упал на пол. После случившегося он позвонил своей матери и продолжил в комнате употреблять спиртное (л.д. 28-31, 1 том).
Оснований считать явку с повинной и показания Смирнягина в качестве подозреваемого недопустимыми доказательствами не имеется. Как видно из протокола явки с повинной, она составлена следователем в соответствии со ст. 142 УПК РФ, при этом Смирнягин не ходатайствовал о предоставлении ему адвоката для оказания юридической помощи. В дальнейшем он также допрашивался с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, в присутствии адвоката. Подсудимый подтвердил свои показания и в судебном заседании. При этом употребление Смирнягиным до его задержания спиртного, о чем он пояснял, не свидетельствует о том, что в момент составления явки с повинной и последующего допроса в качестве подозреваемого Смирнягин находился в состоянии опьянения, препятствующем объективно излагать обстоятельства совершенного преступления.
В ходе проверки показаний на месте происшествия, проведенной 10 февраля 2017 г., Смирнягин подтвердил свои показания, при этом показал на манекене, как он нанес ножом удар в грудь, в область сердца, сидящего за кухонным столом Т1. (л.д. 125-138, 1 том).
При дополнительном допросе в качестве обвиняемого 12 апреля 2017 г. Смирнягин пояснил, что не помнит, каким именно ножом он нанес удар в грудную клетку Т1.. Не исключает, что мог нанести удар Т1. ножом с черной пластмассовой ручкой. При первоначальном допросе указал на нож с оранжевой ручкой, так как это было его предположение. Данным ножом он постоянно пользовался в быту. Почему тело Т1. оказалось в комнате, хотя удар ножом нанес на кухне, пояснить не может, так как прошло много времени, и на тот момент находился в состоянии сильного алкогольного опьянения (л.д. 279-281, 1 том).
Кроме того, показания Смирнягина о причинении им смерти Т1. объективно согласуются и с другими исследованными по делу доказательствами.
Так, из показаний потерпевшей Т2. в суде и на предварительном следствии следует, что в квартире по адресу: ****, она проживала с сожителем Смирнягиным и сыном. Ввиду психического заболевания Т1. нуждался в опеке, так как не мог за собой ухаживать, оказать сопротивления и защитить себя. Интеллект у сына был не развит, периодически Т1. кричал, махал руками, выражая таким образом свои эмоции. Поведение Т1. раздражало Смирнягина, в связи с чем, он иногда пытался ударить сына, но она сразу пресекала его действия. Днем 18 сентября 2016 г. между ней и Смирнягиным, находившимся в состоянии опьянения и агрессии, произошел конфликт, и она выбежала из квартиры на улицу. Сын оставался на кухне. Смирнягин закрыл за ней входные двери изнутри на засов. В это время в подъезд никто не заходил и не выходил. Через 10-20 минут она решила вернуться домой, и стала стучаться в квартиру. Смирнягин, отодвинув засов, открыл входную дверь, после чего сразу пошел в комнату, которая расположена слева от входа в квартиру. Она обнаружила сына в маленькой комнате, он лежал на полу без признаков жизни, с раной на левой стороне груди. Была вызвана «Скорая помощь» и полиция. На ее вопрос, почему сын оказался в комнате, Смирнягин ответил, что это он его туда перетащил (л.д. 53-56, 1 том).
Ссылка защиты на то, что Т1. не читала протокол допроса, доверяя следователю, не свидетельствует о недопустимости ее показаний и их недостоверности, поскольку показания оглашены в судебном заседании, где потерпевшая их подтвердила.
Имеющиеся противоречия в ее показаниях в суде и на следствии относительно личности подсудимого в более положительную сторону потерпевшая Т1. объяснила тем, что простила Смирнягина, и не хочет его строго наказывать.
Из показаний свидетеля С. в суде и на предварительном следствии явствует, что ее сын Смирнягин проживал в ****, с Т1. и ее сыном, инвалидом с детства. Т1. был спокойный, неконфликтный, неагрессивный. Его интеллект был развит плохо, и большую часть времени проводил на кухне, где смотрел телевизор. Т1. ухаживала за ним, заботилась, кормила. Поскольку из-за имеющегося заболевания Т1. кричал, вел себя неадекватно, Смирнягин испытывал к нему неприязненные отношения, злился на него. Друзей у них не было, и домой к себе посторонних не впускали. В гости к ним ходила только она. Входные двери квартиры Т1. изнутри закрывались на засов. Ключи от квартиры были только у нее, Т1. и Смирнягина. 18 сентября 2016 г. около 13 часов 30 минут она пришла домой к Т1., чтобы их навестить. В квартире находился Смирнягин, Т1. и Т1.. Смирнягин был пьян. Оставив еду, она совместно со Смирнягиным пошла в магазин, где они и расстались. Около 17 часов ей позвонил Смирнягин и сообщил, что убил Т1. (л.д. 32-35, 59-63, 1 том).
В судебном заседании свидетель Смирнягина также заявила, что на следствии протоколы допросов читала не полностью, при этом дала более положительную характеристику подсудимому, описала его состояние 18 сентября 2016 г. не как алкогольное, а как похмельное, привела слова позвонившего ей Смирнягина о том, что он не желал убивать Т1..
Однако эти объяснения свидетеля С. суд не может признать убедительными, поскольку они противоречат ее же показаниям на предварительном следствии, полученными в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, объективным и фактическим обстоятельствам дела, и объясняются ее желанием помочь сыну избежать строгого наказания за совершенное преступление.
Допрошенный на предварительном следствии в качестве свидетеля М., чьи показания оглашены в соответствии с уголовно-процессуальным законом, показал, что состоит в должности старшего участкового уполномоченного отдела МВД России по Лысьвенскому городскому округу. На вверенном ему участке обслуживания по адресу: ****, проживала Т1. с сыном Т1. и сожителем Смирнягиным. Т1. был инвалидом с детства, не понимал, кто с ним разговаривает и на какую тему. Смирнягин и Т1. злоупотребляют спиртными напитками. Когда Смирнягин находится в состоянии алкогольного опьянения, то он буйный, агрессивный, конфликтный. Т1. раздражал Смирнягина своим поведением, а также из-за того, что за ним надо было ухаживать. Посторонние лица, кроме матери Смирнягина, к ним не приходили. Домой к себе они никого не впускали. 18 сентября 2016 г. в период времени с 17 до 18 часов, получив из дежурной части сообщение о ножевом ранении, он прибыл в квартиру по ул. ****, на кухне которой находились Смирнягин и Т1.. В одной из комнат находился труп Т1. (л.д. 106-108, 1 том).
Согласно карты обслуживания ГБУЗ ПК «***» г. Лысьвы 18 сентября 2016 г. в 17 час. 05 мин. поступил вызов скорой медицинской помощи на квартиру ул. ****, к Т1. По прибытии бригады констатирована его биологическая смерть. Отмечено, что окружающие пьяные, ничего пояснить не могут (л.д. 116-117, 1 том).
Из протокола осмотра места происшествия и фототаблиц к нему видно, что 18 сентября 2016 г. на полу в одной из комнат квартиры по адресу: ****, обнаружен труп Т1., дата рождения, с колото-резаным ранением грудной клетки. В ходе осмотра в кухне на полу на ковровом покрытии обнаружены и изъяты пятна красно-бурого цвета. Кроме того, во второй комнате обнаружены и изъяты три ножа: с верхней части серванта - нож с оранжевой ручкой и канцелярский нож, и под креслом у окна - нож с черной ручкой (л.д. 8-13, 1 том).
По заключению судебно-медицинской экспертизы смерть Т1. наступила от колото-резаного ранения грудной клетки спереди слева, проникающего в левую плевральную полость, со сквозным ранением сердца, с кровотечением в левую плевральную полость и в полость сердечной сорочки, осложнившегося развитием отека головного мозга, легких. Данное повреждение находится в прямой причинно-следственной связи со смертью и квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Также обнаружена непроникающая колото-резаная рана грудной клетки спереди с повреждением наружной костной пластины тела грудины, которая в причинно-следственной связи со смертью не состоит и квалифицируется как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства на срок не более 21 дня (применительно к живым лицам). Данные повреждения образовались в результате двух ударных воздействий одним плоским колюще-режущим орудием типа клинка ножа (л.д. 171-195, 1 том).
Согласно заключению дополнительной судебно-медицинской экспертизы, учитывая показания Смирнягина в ходе проверки показаний на месте от 10 февраля 2017 г., а именно, область, в которую он нанес удар, направление удара, не исключено, что при указанных обстоятельствах могла образоваться одна из двух колото-резаных ран, обнаруженных на передней поверхности грудной клетки Т1. (л.д. 220-223, 1 том).
Как следует из заключения комиссионной судебно-биологической экспертизы, на трех ножах, изъятых с места происшествия, наличие крови не установлено. На фрагменте ковра найдена кровь человека, которая могла произойти как от Т1., так и от Смирнягина Д.Л., как от каждого по отдельности, так и от обоих вместе, поскольку они оба имеют аналогичную группу крови (л.д. 193-195, 1 том).
В соответствии с заключением медико-криминалистической экспертизы исследуемые колото-резаные раны на препарате кожных покровов с области грудной клетки от трупа Т1. могли быть причинены в результате двух ударных воздействий клинком предоставленного на экспертизу ножа с черной пластмассовой рукояткой или иным орудием, обладающим аналогичными конструктивными и следообразующими свойствами. Исследуемые колото-резаные раны не могли быть причинены клинками оставшихся двух ножей, изъятых с места происшествия, так как конструктивные особенности их клинков не соответствуют заявленным требованиям для формирования исследуемых колото-резаных ран (л.д. 209-217, 1 том).
У суда нет оснований ставить под сомнение обоснованность выводов экспертиз.
Как пояснила в суде потерпевшая Т1., нож с черной пластмассовой рукояткой действительно хранился в кухонном столе.
В ходе следствия фрагмент ковра с пятнами бурого цвета и нож с черной пластмассовой ручкой осмотрены и приобщены к делу в качестве вещественных доказательств (л.д. 139-143, 1 том).
Инвалидность ** группы с детства Т1. подтверждена соответствующей справкой (л.д. 232, 1 том).
Решением Лысьвенского городского суда Пермского края от 24 мая 2011 г. Т1., дата рождения, признан недееспособным (л.д. 229, 1 том).
По заключению посмертной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы у Т1. имелась тяжелая умственная отсталость. Об этом свидетельствуют грубое недоразвитие памяти, интеллекта, мышления, речи, несформированность навыков самообслуживания, малодифференцированность эмоций, трудовая и социальная дезаптация, отсутствие критики. В момент совершения в отношении него преступления он не понимал характер совершаемых в отношении него действий и не был способен оказывать сопротивление (л.д. 201-202, 1 том).
Оценив приведенные доказательства, суд приходит к выводу об их относимости, допустимости и в своей совокупности достаточными для признания Смирнягина виновным в совершении вышеуказанного преступления.
Все имевшиеся по делу противоречия в показаниях подсудимого о том, каким именно ножом он нанес в кухне удар в грудь Т1., а также каким образом тело потерпевшего оказалось в маленькой комнате, устранены в ходе предварительного следствия и судебного заседания.
Именно Смирнягин своими действиями умышленно причинил смерть Т1.. Мотивом совершения преступления явилась возникшая неприязнь Смирнягина к потерпевшему, обусловленная медицинским диагнозом потерпевшего, его неспособность к самообслуживанию, однако поведение потерпевшего не давало ему каких-либо поводов для возникновения состояния аффекта.
Доводы Смирнягина об отсутствии у него умысла на убийство Т1. являются несостоятельными, поскольку сам характер его действий по нанесению не менее двух ударов ножом в область грудной клетки потерпевшего, одно из которых причинило сквозное колото-резаное ранение сердца, свидетельствует о наличии у подсудимого прямого умысла на лишение жизни потерпевшего, при этом Смирнягин достоверно знал об инвалидности Т1. по психическому заболеванию, в связи с чем тот не мог понимать характер и значение совершаемых в отношении него действий и оказывать сопротивление, то есть, находится по отношению к нему в беспомощном состоянии.
С учетом изложенного, суд квалифицирует действия подсудимого Смирнягина по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, заведомо для него находящегося в беспомощном состоянии. Оснований для квалификации его действий по ч. 4 ст. 111 УК РФ не имеется.
Из заключения амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы следует, что Смирнягин Д.Л. хроническим психическим расстройством или слабоумием не страдает, а у него имеется алкогольная зависимость второй стадии. В период совершения инкриминируемого ему деяния Смирнягин находился вне какого-либо временного психического расстройства, а в состоянии простого (непатологического) алкогольного опьянения, и по своему психическому состоянию в указанный период времени он мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Ссылка Смирнягина на запамятование содеянного в изолированном виде не играет решающей роли в оценке его психического состояния в момент правонарушения, так как частичное и даже полное запамятование может быть в состоянии алкогольного опьянения, а также может предъявляться им в защитных целях. В принудительных мерах медицинского характера не нуждается. Может предстать перед следствием и судом. В интересующий период времени он не находился в состоянии физиологического аффекта либо в ином эмоциональном состоянии, которое могло бы существенно повлиять на его сознание и поведение. Об этом свидетельствует наличие значительной степени алкогольного опьянения, что исключает квалификацию данных состояний, поскольку алкогольное опьянение изменяет течение эмоциональных процессов и реакций и облегчает открытое проявление агрессивности во внешнем поведении (л.д. 197-199, 1 том).
Несмотря на то, что в ходе следствия Смирнягин прошел лечение в психиатрическом отделении больницы (л.д. 148, 154, 1 том), у суда нет оснований подвергать указанное заключение сомнению. Данное лечение было вызвано алкоголизацией Смирнягина, что подтверждает выводы судебной психолого-психиатрической экспертизы. Кроме того, выводы комиссии экспертов основаны на непосредственном общении с подсудимым, применении экспериментально-психологических методов обследования, на материалах дела, являются подробными и обстоятельными, мотивированы с учетом всех имеющихся в отношении Смирнягина сведений о его состоянии здоровья. Поведение подсудимого в судебном заседании также было адекватным. По этим основаниям суд признает подсудимого Смирнягина вменяемым в отношении совершенного им деяния. Он подлежит уголовной ответственности за содеянное.
При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности преступления, данные о личности подсудимого, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление подсудимого и на условия жизни его семьи.
Преступление, совершенное Смирнягиным, в соответствии с ч. 5 ст.15 УК РФ относится к категории особо тяжких.
Фактических и правовых оснований для изменения категории совершенного подсудимым Смирнягиным преступления на менее тяжкую, не имеется.
Смирнягин по месту жительства соседями характеризуется положительно, участковым уполномоченным полиции - отрицательно, как злоупотребляющий спиртными напитками и допускающий правонарушения в семейно-бытовой сфере, состоит на учете у нарколога, неоднократно привлекался к административной ответственности за потребление (распитие) алкогольной продукции в местах, запрещенных федеральным законом (л.д. 237-239, 1 том).
С доводом защиты о необъективности характеристики, которая дана участковым уполномоченным полиции, нельзя согласиться, поскольку такая характеристика фактически подтверждается материалами дела.
Учитывая характер и степень общественной опасности совершенного преступления, обстоятельства его совершения и личность Смирнягина, суд признает отягчающим наказание обстоятельством, предусмотренным ч. 1.1 ст. 63 УК РФ, совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя. Установленные судом обстоятельства указывают на то, что между состоянием опьянения подсудимого и совершением преступления имеется прямая причинно-следственная связь. Именно такое состояние сняло внутренний контроль за его поведением, вызвало агрессию к потерпевшему, что и привело к его убийству, указанное обстоятельство не оспаривалось в судебном заседании и самим подсудимым, подтвердившим, что состояние опьянение повлияло на его поведение.
Смирнягин по факту убийства Т1. явился с повинной, в процессе расследования активно способствовал раскрытию и расследованию преступления, участвовал в проведении следственных мероприятий с выходом на место.
В соответствии с п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ суд признает данные обстоятельства в качестве смягчающих.
Вместе с тем, учитывая характер и высокую степень общественной опасности совершенного Смирнягиным преступления, обстоятельства его совершения, суд приходит к выводу о том, что достижение целей наказания, указанных в ч. 2 ст. 43 УК РФ, возможно только в условиях реального лишения свободы.
Каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, поведением во время или после его совершения, иных обстоятельств, которые бы существенно уменьшали степень общественной опасности преступления, не установлено и не усматривается оснований для назначения Смирнягину наказания по правилам ст.64 УК РФ.
В соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ отбывание наказания в виде лишения свободы Смирнягину следует назначить в исправительной колонии строгого режима.
Постановлениями следователя от 22 марта и 13 апреля 2017 года адвокату Т3. за защиту Смирнягина Д.Л. на предварительном следствии по назначению из средств федерального бюджета было выплачено вознаграждение на общую сумму 19 320 рублей (л.д. 254, 288, 1 том). Кроме того, судом при назначении дела к слушанию и продлении меры пресечения выплачено адвокату Кузину Д.В. за осуществление защиты интересов Смирнягина по назначению из средств федерального бюджета вознаграждение в сумме 2 760 рублей.
Согласно п. 5 ч. 2 ст. 131 УПК РФ суммы, выплачиваемые адвокату за оказание им юридической помощи в случае участия в уголовном судопроизводстве по назначению, являются процессуальными издержками, которые возмещаются за счет средств федерального бюджета либо участников уголовного судопроизводства.
Предусмотренных положениями ст. 132 УПК РФ обстоятельств, с которыми закон связывает возможность освобождения участника процесса, в том числе подсудимого, от возмещения расходов, связанных с оплатой труда адвоката, не установлено.
Смирнягин является трудоспособным, заболеваний, препятствующих трудоустройству, не имеет.
Поэтому в соответствии со ст. 131, 132 УПК РФ надлежит взыскать с подсудимого в счет средств федерального бюджета процессуальные издержки, связанные с выплатой сумм адвокатам за оказание ими юридической помощи по назначению на предварительном следствии и в суде, в сумме 22 080 рублей.
Вопрос о вещественных доказательствах суд разрешает в соответствии со ст. 81 УПК РФ.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 296-304, 307-309 УПК РФ, суд
ПРИГОВОРИЛ:
Смирнягина Д.Л. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, и назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 15 (пятнадцать) лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на 1 год.
В соответствии со ст. 53 УК РФ на время отбывания наказания в виде ограничения свободы установить для Смирнягина Д.Л. следующие ограничения: не уходить из места постоянного проживания (пребывания) в ночное время с 22 до 6 часов местного времени, не выезжать за пределы территории того соответствующего муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, не изменять место жительства или пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, и возложить на него обязанность два раза в месяц являться в вышеуказанный специализированный государственный орган для регистрации.
Срок лишения свободы Смирнягина Д.Л. исчислять с 25 мая 2017 г.
На основании ст. 72 УК РФ зачесть Смирнягину Д.Л. в срок лишения свободы время содержания под стражей с 18 сентября 2016 г. по 24 мая 2017 г.
Меру пресечения Смирнягину Д.Л. до вступления приговора суда в законную силу оставить заключение под стражей.
В соответствии со ст. 131, 132 УПК РФ взыскать со Смирнягина Д.Л. в счет средств федерального бюджета процессуальные издержки, связанные с выплатой сумм адвокатам за оказание ими юридической помощи по назначению, в сумме 22 080 рублей.
Вещественные доказательства: нож с черной пластмассовой ручкой, как орудие преступления, а также фрагмент ковра, которые хранятся в комнате вещественных доказательств СО по г. Лысьва СУ СК РФ, уничтожить.
Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации через Пермский краевой суд в течение 10 суток со дня его провозглашения, а осужденному, содержащемуся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.
В случае подачи апелляционной жалобы осужденный вправе не только ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, но и поручать осуществление своей защиты избранному им защитнику либо ходатайствовать перед судом апелляционной инстанции о назначении защитника.
Председательствующий подпись
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
