Решение от 10 декабря 2013 года №2-1081/2013

    Дело № 2-1081/2013        Решение в окончательной
 
    форме принято 15.12.2013
 
                                                           РЕШЕНИЕ
 
именем Российской Федерации
 
    10 декабря 2013 года           п. Никель           
 
        Печенгский районный суд Мурманской области в составе председательствующего судьи Гречаного С.П.,
 
    при секретаре Пушкаревой Э.В.,
 
    с участием:
 
    - истицы Погромской Е.П. и ее представителя Моругова В.М., действующего на основании доверенности <данные изъяты>,
 
    - представителя ответчика ОАО «Кольская ГМК» Елкановой Е.А., действующей на основании доверенности от <данные изъяты>
 
    - третьего лица Погромской Л.Б.
 
    рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Погромской Е.П. к открытому акционерному обществу «Кольская горно-металлургическая компания» об оспаривании акта о несчастном случае,
 
установил:
 
    Погромская Е.П. обратилась в суд с иском к открытому акционерному обществу «Кольская горно-металлургическая компания» (далее по тексту - ОАО «Кольская ГМК»), в котором просит признать недействительным акт о несчастном случае на производстве № от *.*.* (далее Акт) по факту смерти ее мужа А.
 
    В обоснование иска указала, что *.*.* на <данные изъяты> ОАО «Кольская ГМК» в результате несчастного случая погиб ее муж А., работавший <данные изъяты>.
 
    В апреле 2013 года она была ознакомлена с актом № о несчастном случае на производстве, утвержденным *.*.*.
 
    Согласно п. 10 Акта ее муж А. в числе иных лиц признан лицом, допустившим нарушения требований охраны труда, выразившихся в том, что он, находясь в подземных горных выработках в состоянии легкой степени опьянения, перемещался по рельсовому пути впереди движущегося поезда и руководил работами, не отвечающими требованиям безопасности.
 
    Комиссия по расследованию несчастного случая пришла к выводу о том, что в его действиях имеется грубая неосторожность и установила степень его вины в размере <данные изъяты>.
 
    Такой вывод комиссией сделан в п. 8.3 акта, исходя из акта судебно-химического исследования <данные изъяты>, в котором указано, что при химическом исследовании крови и мочи потерпевшего обнаружен этиловый спирт в концентрации <данные изъяты> в крови и <данные изъяты> в моче.
 
    Истица полагает, что выводы комиссии не соответствуют действительности.
 
    Исходя из обстоятельств несчастного случая, так как они указаны в Акте, в них не содержится каких-либо сведений о причинно-следственной связи между нахождением А. в состоянии легкого опьянения и наступившими последствиями.
 
    Обращает внимание на то, что потерпевший, как и все работники смены, прошел предсменный медосмотр.
 
    Рабочие, очевидцы несчастного случая в процессе расследования несчастного случая указывали, что он был трезв.
 
    Полагает, что при исследовании биоматериалов, изъятых из трупа потерпевшего, допущены серьезные нарушения, в силу чего результаты их исследований нельзя считать достоверными.
 
    Так, их изъятие производилось *.*.* при вскрытии трупа. *.*.* они были переданы следователю следственного комитета, который передал их на исследование только <данные изъяты>. Само исследование было проведено <данные изъяты>.
 
    Считает, что биоматериалы с <данные изъяты>. хранились в ненадлежащих, во внелабораторных условиях, что, например, привело к возникновению на изъятом также участке кожи обильного наложения плесневого гриба.
 
    Вместе с тем, согласно утвержденным требованиям взятый от трупа для исследования на этиловый спирт биоматериал (кровь, моча) подлежат немедленной пересылке на исследование; транспортировка должна занимать не более 1-2 дней; судебно-химическое исследование объектов должно быть начато в день их поступления, поскольку задержка может послужить причиной недостоверных результатов.
 
    Ссылается на заключение судебно-медицинской химической экспертизы <данные изъяты>, где указано, что при длительном хранении в условиях комнатной температуры возможно изменение концентрации алкоголя. Она может как повышаться, так и понижаться, вплоть до полного исчезновения.
 
    Таким образом, полагает, что выводы Акта о нахождении А. в момент несчастного случая в состоянии легкой степени опьянения основаны на недостоверном заключении и не могут являться обоснованными.
 
    Указывает, что исходя из п. 10.1 Акта о несчастном случае на производстве А. перемещался по рельсовому пути впереди движущегося состава. Этот вывод опровергается заключением судебно-медицинской экспертизы трупа № от *.*.*, из которой следует, что смертельные травмы получены им в результате компрессии (сдавливания) верхней части грудной клетки при вертикальном расположении тела, в передне-заднем направлении между тупыми твердыми предметами, которые имели в своем составе ионы железа.
 
    Исходя из этого, полагает, что травма была получена им при других обстоятельствах, в результате осуществления работ по сцепке вагонов.
 
    Считает надуманным вывод в Акте о том, что А. руководил работами в месте, не отвечающем требованиям безопасности, ссылаясь на то, что технологическим регламентом производственного процесса при эксплуатации локомотивного транспорта не предусмотрены мероприятия по безопасности маневровых работ, формировании составов, сцепке-расцепке вагонов, не определены места производства маневровых работ на горизонте <данные изъяты>.
 
    Истица Погромская Е.П. в суде иск поддержала. Она и ее представитель дали пояснения и обосновали иск теми же доводами, которые указаны в описательной части решения.
 
    Представитель ответчика ОАО «Кольская ГМК» Елканова Е.А. с иском не согласилась и пояснила, что оспариваемые истицей выводы, изложенные в Акте, сделаны комиссией, расследовавшей несчастный случай, на основании сведений и фактов, полученных в ходе расследования.
 
    Так, вывод о том, что А. находился в момент несчастного случая в состоянии легкого опьянения, сделан на основании акта судебно-химического исследования крови и мочи потерпевшего, в котором указано, что в них обнаружен этиловый спирт в концентрации, соответственно, <данные изъяты>. Данный факт комиссия игнорировать не могла.
 
    Кроме того, комиссией сделан обоснованный вывод о том, что при производстве сцепки-расцепки вагонов А. были допущены нарушения техники безопасности, которые выразились в производстве работ в опасном месте, - криволинейной выработке, где выполнение таких работ не допускается.
 
    При выполнении этой работы он находился в небезопасной зоне и по правилам техники безопасности должен был находиться с противоположной стороны, со стороны порожняковой ветви. Он же находился со стороны грузовой ветви, где ходят встречные поезда. Как видно из записи видеорегистратора встречного поезда под управлением К., когда он подъезжал к месту несчастного случая, П. уже лежал между путями спиной вверх без движения.
 
    А. выполнял работу, которую как <данные изъяты> выполнять не должен был, потому, что сцепка вагонов происходит автоматически, а если была необходимость участия другого человека в этом, он мог поручить эту работу горнорабочему.
 
    Третье лицо на стороне истицы Погромская Л.Б. требования истицы поддержала и пояснила, что также не согласна с выводами комиссии по расследованию несчастного случая о том, что ее сын А. находился на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения и нарушил правила техники безопасности. Указала, что сын всегда был требователен к себе и подчиненным и не мог находиться на смене в состоянии опьянения. Все, кто видел его в этот день и непосредственно перед несчастным случаем, утверждают, что он был трезв.
 
    Он очень ответственно относился к соблюдению правил безопасности и требовал этого от рабочих, читал лекции по технике безопасности на занятиях.
 
    Представитель Северо-Западного управления Ростехнадзора О. указал, что считает иск необоснованным и, анализируя сделанные в акте описания и выводы, полагает, что они соответствуют действительности, а нахождение А. в состоянии алкогольного опьянения и его частичная вина в произошедшем с ним несчастным случаем нашли в нем свое подтверждение.
 
    Представители государственного учреждения «Мурманское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации», Государственной инспекции труда в Мурманской области, администрации муниципального образования Печенгский район Мурманской области и первичной профсоюзной организации ОАО «Кольская ГМК» в суд не явились, извещены о времени и месте судебного заседания, о причинах неявки суду не сообщили, об отложении рассмотрения дела не просили.
 
    Из представленного государственным учреждением «Мурманское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации» отзыва на иск следует, что выводы комиссии о наличии вины пострадавшего в случившемся с ним несчастным случаем на производстве основаны на совокупности полученных в ходе расследования данных и являются обоснованными, в связи с чем иск удовлетворению не подлежит (л.д. 153).
 
    Выслушав истицу и ее представителя, представителя ответчика, третье лицо и свидетелей, изучив письменные доказательства, имеющиеся в материалах дела, суд находит исковые требования подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.
 
    Как установлено в ходе судебного разбирательства, А. работал в <данные изъяты> ОАО «Кольская ГМК» с *.*.* по *.*.*, сначала <данные изъяты>, а затем <данные изъяты> (т. 1, л.д. 18, 22).
 
    Около <данные изъяты> часов *.*.* при производстве маневровых работ на закруглении транспортного квершлага горизонта <данные изъяты> и оказании машинисту электровоза Н. помощи в сцепке вагонеток, <данные изъяты> А. получив травму, от которой скончался.
 
    Как следует из п. 9 акта о несчастном случае на производстве № от *.*.* (т. 1, л.д. 9-17), причинами несчастного случая явились:
 
    - нарушение А. дисциплины труда, выразившееся в выполнении работ по сцепке-расцепке вагонов в состоянии легкой степени алкогольного опьянения, а также передвижение пострадавшего по рельсовому пути перед движущимся составом (п. 9.1.). Допущено нарушение п. 39 «Единых правил безопасности при разработке рудных, нерудных и россыпных месторождений полезных ископаемых подземным способом» <данные изъяты>; п.п. 2.10, 2.12, 2.16, 3.3, 4.11 «Должностной инструкции <данные изъяты> Рег. № от *.*.*.
 
    - начало движения подвижного состава без подачи машинистом предупредительного сигнала, без команды мастера и потеряв его из виду (п. 9.2). Допущено нарушение п. 38, 240 «Единых правил безопасности при разработке рудных, нерудных и россыпных месторождений полезных ископаемых подземным способом» <данные изъяты>; п. 4.7.2 Регламента технологических производственных процессов «Использования рудничного железнодорожного транспорта в подземных горных выработках на <данные изъяты> <данные изъяты> от *.*.*; п. 2.10, 2.12, 2.16, 3.3, 4.11 «Должностной инструкции горному мастеру подземного участка электровозной откатки № <данные изъяты>» Рег. № от *.*.*; п. 3.4, 3.13, 3.16, 3.17, 3.59 «Инструкции по охране труда для машиниста электровоза <данные изъяты>» <данные изъяты>.
 
    - выполнение маневровых работ по формированию состава вагонеток в месте, не отвечающем требованиям промышленной безопасности (п. 9.3). Допущено нарушение п. 2.10, 2.12, 2.16, 3.3, 4.11 «Должностной инструкции <данные изъяты>» Рег.№ от *.*.*; п.п. 3.4, 3.13, 3.16, 3.17, 3.59 «Инструкции по охране труда для машиниста электровоза <данные изъяты>» <данные изъяты>.
 
    В пункте 10 Акта лицами, допустившими нарушение требований охраны труда, признаны:
 
    - <данные изъяты> А., находившийся в подземных горных выработках в состоянии легкой степени алкогольного опьянения, перемещавшийся по рельсовому пути впереди движущегося поезда и руководивший работами в месте, не отвечающем требованиям безопасности (п.п. 10.1);
 
    - машинист электровоза Н., начавший движение электровоза без подачи звуковых сигналов, без команды мастера и потеряв его из виду (п.п. 10.2).
 
    - начальник подземного участка электровозной откатки № ФИО29 не обеспечивший должный уровень производственного контроля за организацией безопасного ведения работ на горизонте <данные изъяты> (п.п. 10.3);
 
    - и.о. заместителя директора рудника по капитальному строительству, эксплуатации оборудования шахтного подъема и электровозной откатки <данные изъяты> Л., не обеспечивший контроль за наличием и своевременностью разработки технической документации, нормативных документов на участке электровозной откатки и ослабивший требовательность к работникам, ответственным за производство работ при электровозной откатке (п.п. 10.4).
 
    Оценив предшествовавшие несчастному случаю действия А., вероятность причинной связи между его поведением и повреждением здоровья, комиссией по расследованию несчастного случая сделан вывод о том, что в действиях А. присутствовала грубая неосторожность и степень его вины в несчастном случае определена в размере <данные изъяты>
 
    В соответствии с копией свидетельства о смерти А. умер *.*.* (т. 1, л.д. 74).
 
    Истица Погромская Е.П. является женой умершего, что следует из копии свидетельства о заключении с ним брака *.*.* (т. 1, л.д. 72).
 
    Статьей 231 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что разрешение разногласий по вопросам расследования, оформления и учета несчастных случаев, непризнания работодателем (его представителем) факта несчастного случая, отказа в проведении расследования несчастного случая и составлении соответствующего акта, несогласия пострадавшего (его законного представителя или иного доверенного лица), а при несчастных случаях со смертельным исходом - лиц, состоявших на иждивении погибшего в результате несчастного случая, либо лиц, состоявших с ним в близком родстве или свойстве (их законного представителя или иного доверенного лица), с содержанием акта о несчастном случае осуществляется федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным на осуществление федерального государственного надзора за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, и его территориальными органами, решения которых могут быть обжалованы в суд.
 
    Таким органом, в соответствии с Положением о Федеральной службе по труду и занятости (утв. Постановлением Правительства Российской Федерации от 30.06.2004 № 324) является Федеральная служба по труду и занятости (Роструд), являющаяся федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по контролю и надзору в сфере труда.
 
    Соблюдая положения ст. 231 Трудового кодекса РФ 11.07.2013 Погромская Е.П. обратилась с заявлением в Государственную инспекцию труда в Мурманской области, являющуюся территориальным органом Роструда, о несогласии с Актом в части установления вины потерпевшего в несчастном случае в размере <данные изъяты> (т. 1, л.д. 51).
 
    Ответом указанного органа от *.*.* Погромской Е.П. отказано в пересмотре выводов о грубой неосторожности А., явившейся причиной произошедшего с ним несчастного случая и определении его вины в нем в размере <данные изъяты> (т. 1, л.д. 53).
 
    В соответствии с п. 39 Единых правил безопасности при разработке рудных, нерудных и россыпных месторождений полезных ископаемых подземным способом (утв. Постановление Госгортехнадзора РФ от 13.05.2003 № 30) запрещается допуск к работе и пребывание на территории шахты и других объектах лиц, находящихся в состоянии алкогольного, наркотического или токсического опьянения.
 
    В подпунктах 8.3, 9.1, 10.1 и последнем абзаце п. 10 оспариваемого истицей Акта указано, что потерпевший А. находился в подземных горных выработках в состоянии легкой степени алкогольного опьянения, что, по мнению составившей его комиссии по расследованию несчастного случая на производстве (далее - Комиссия), является одной из его причин (т. 1, л.д. 9-17).
 
    Между тем, такой вывод сделан Комиссией на основании документов, вызывающих обоснованное сомнение в их достоверности.
 
    Так, за основу для такого вывода Комиссией взят акт судебно-химического исследования № от *.*.*, в котором сделано заключение о том, что в крови и моче А. обнаружен этиловый спирт в концентрации, соответственно, <данные изъяты> и <данные изъяты> (т. 1, л.д. 49, 243).
 
    Вместе с тем, из заключения судебно-медицинской химической экспертизы № (т. 1, л.д. 60-69), проведенной в период с *.*.* по *.*.* на основании постановления следователя В., эксперты, среди которых была и эксперт Б., проводившая судебно-химическое исследование крови и мочи с трупа А., результаты которого отражены в акте № от *.*.*, указали, что при длительном хранении крови в условиях комнатной температуры возможно изменение концентрации в ней алкоголя. На различных стадиях посмертного периода оно может, как повышаться, так и понижаться, вплоть до полного исчезновения (т. 1, л.д. 66). Кроме того, эндогенный уровень этанола в крови человека может составлять до <данные изъяты> (т. 1, л.д. 69).
 
    Согласно сообщению следователя по ОВД следственного отдела по <адрес> К., биологические образцы от трупа А. поступили в отдел в марте 2013 года, точную дату установить не представляется возможным и на хранение в холодильную камеру не помещались в связи с отсутствием указаний на это со стороны передавшего их судмедэксперта Г. К месту исследования в Мурманское областное бюро СМЭ они были доставлены спустя несколько дней, дата неизвестна.
 
    В заключении эксперта по экспертизе трупа № от *.*.* указано, что труп А. был вскрыт *.*.*, то есть через четыре дня после его смерти и в этот же день были взяты биологические образцы: кровь, моча, лоскут кожи и др.
 
    *.*.* образцы были переданы следователю (т. 1, л.д. 29, 37).
 
    Из акта № от *.*.* следует, что на химическое исследование образцы поступили *.*.*, то есть, через 10 дней после их передачи следователю, и только *.*.*, то есть еще через 7 дней, было проведено их исследование, результаты которого оспариваются Погромской Е.П.
 
    Таким образом, химическое исследование образцов крови и мочи потерпевшего было проведено на 25-ый день после смерти А. При этом 10 дней образцы хранились при комнатной температуре.
 
    Исходя из методических указаний начальника Главного управления лечебно-профилактической помощи Министерства здравоохранения СССР от 03.07.1974 «О судебно-медицинской диагностике смертельных отравлений этиловым алкоголем и допускаемых при этом ошибках» объективные результаты судебно-химического исследования крови, мочи могут быть получены лишь при соблюдении правил отбора, укупорки и транспортировки соответствующих проб.
 
    Кровь для определения этилового спирта следует брать только из периферических венозных сосудов (бедренной, плечевой вен) или пазух твердой мозговой оболочки трупов, вскрытых в течение первых двух суток после наступления смерти (при хранении трупов при температуре не выше +5 С).
 
    Объекты анализа без промедления направляют в судебно-химическое отделение судебно-медицинской лаборатории для исследования.
 
    Транспортировка крови, мочи, органов не должна занимать более 1-2 дней; задержка на <данные изъяты> совершенно недопустима, так как приводит (при использовании любого метода исследования) к получению результатов, правильная оценка которых невозможна.
 
    При нарушении описанных выше требовании по отбору, укупорке и транспортировке крови, мочи и тканей объекты исследованию не подлежат (Циркулярное письмо Министерства здравоохранения СССР от 25/II-1970г. <Об улучшении диагностики острых смертельных отравлений этиловым спиртом>) (Раздел III).
 
    Нарастание гнилостных процессов в трупе приводит к повышению уровня летучих редуцирующих веществ (альдегиды, низшие спирты и пр.). Особенно интенсивно нарастание редуцирующих веществ происходит при перемещении проб крови из теплой среды в холодную и обратно. Образование и увеличение количества редуцирующих веществ зависят от характера бактериальной загрязненности, сроков хранения проб до начала исследования, температуры среды, аэрации проб и т.д. Отсюда вытекает необходимость неукоснительно соблюдать правила отбора, укупорки и транспортировки образцов крови и мочи для определения этилового алкоголя (Раздел V).
 
    Кроме того, как следует из п. 73.7 Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации (утв. Приказом Минздравсоцразвития РФ от 12.05.2010 № 346н) задержка с транспортировкой материала может послужить причиной недостоверных результатов его количественного определения.
 
    Исходя из изложенного, а также с учетом вышеуказанных обстоятельств отбора, хранения и транспортировки к месту исследования образцов крови и мочи потерпевшего А., которые произведены с нарушением методических рекомендаций и требований, суд полагает, что имеются обоснованные сомнения в том, что наличие в крови и моче А. алкоголя вызвано употреблением им спиртных напитков до произошедшего с ним несчастного случая, повлекшего его смерть.
 
    Помимо изложенного, суд принимает во внимание пояснения свидетелей, видевших А. в день несчастного случая до и во время работы, непосредственно перед несчастным случаем и после него, согласно которым они при общении с ним не наблюдали никаких признаков употребления алкоголя или нахождения его в состоянии алкогольного опьянения.
 
    Так свидетели Ф. и К., горноспасатели, прибывшие к месту несчастного случая одними из первых, пояснили, что при оказании потерпевшему А. медицинской помощи, находились в непосредственной близости лицом к его лицу, осматривая полость рта и фиксируя язык перед подключением аппарата искусственного дыхания, и не ощущали запаха алкоголя от него.
 
    Из пояснений свидетелей С., Н. и Б. следует, что *.*.* они работали в смену вместе с <данные изъяты> А. Он выдавал им наряд-задание на поверхности, затем уточнял его под землей, куда они спускались все вместе в одной клети, по ходу смены периодически с ним общались в том числе очень близко, лицом к лицу. Ни запаха алкоголя, ни каких-либо признаков алкогольного опьянения у А. они не видели.
 
    Свидетель Д. пояснил суду, что за время знакомства и близкого общения с А. в течение более года, он ни разу не видел его в состоянии алкогольного опьянения и не слышал, что бы тот употреблял спиртные напитки.
 
    *.*.* он встретил его перед работой в магазине, куда он (П.) приехал на автомобиле, он был трезв, покупал чай на работу.
 
    Исходя из совокупности вышеприведенных обстоятельств и доказательств, суд приходит к мнению о том, что вывод, сделанный Комиссией в оспариваемом истицей Акте, о нахождении А. *.*.* в подземных горных выработках при выполнении работы по сцепке-расцепке вагонов в состоянии алкогольного опьянения легкой степени не может являться обоснованным.
 
    Как разъяснено в п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.03.2011 № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» при рассмотрении иска о признании несчастного случая связанным с производством или профессиональным заболеванием необходимо учитывать, что вопрос об установлении причинно-следственной связи между получением увечья либо иным повреждением здоровья или заболеванием и употреблением алкоголя (наркотических, психотропных и других веществ) подлежит разрешению судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела и имеющихся по нему доказательств.
 
    Даже, если принимать за достоверный вывод в Акте о нахождении А. в состоянии алкогольного опьянения, ответчик не представил допустимых доказательств о том, что легкая степень алкогольного опьянения, в которой он якобы находился, могла повлечь получение увечий, приведших к смерти.
 
    Из акта судебно-медицинского исследования трупа А. № от *.*.* (т. 1, л.д. 29-41) следует, что причиной его смерти явилась тупая сочетанная травма с вовлечением нескольких областей тела, представленная: закрытой тупой травмой правой и левой верхних конечностей, органов грудной клетки, шеи, осложнившихся в своём течении oстрой легочно-сердечной недостаточностью, нарушением гемодинамики, отеком головного мозга, что обусловило остановку сердечной деятельности и дыхания, прекращение функции центральной нервной системы.
 
    Причина смерти находится в прямой причиной связи с комплексом установленных прижизненных телесных повреждений.
 
    Установленный комплекс телесных повреждений является прижизненным, образовался одномоментно, в быстрой последовательности друг за другом, в результате компрессии (сдавления) верхней части грудной клетки в передне-заднем направлении (при условии правильного вертикального положения тела), между тупыми твердыми предметами, которые имели в своем составе ионы железа... верхние конечности могли быть согнуты в локтевых суставах и приведены к передней части грудной клетки.
 
    По мнению суда, приведенное заключение эксперта опровергает выводы, изложенные в п.п. 9.1 и 10.1 Акта о том, что одной из причин несчастного случая стало то, что А. передвигался по рельсовому пути перед движущимся составом.
 
    При таком положении, как указано в акте, потерпевший мог получить повреждения в результате удара, толчка или падения.
 
    Выводы же экспертизы свидетельствуют о том, что травма, исходя из того, что он оказывал помощь машинисту электровоза Н. в сцепке вагонов, была получена при взаимодействии двух сдавливающих предметов, которыми в этом случае и являются вагоны.
 
    Кроме того, вывод в Акте о том, что А. передвигался по рельсовому пути перед движущимся составом, противоречит его п.п. 9.2 и 10.2, где указано, что причиной несчастного случая является начало движения электровоза, под управлением Н., без подачи звуковых сигналов, без команды мастера, не видя его. То есть, Н. начал движение без предупреждения в то время, как А., исходя из ситуации, занимался сцепкой вагонов и находился между вагонами.
 
    Пунктами 9.1 и 10.1 Акта в вину А. вменяется нарушение п. 38, 39, 240 «Единых правил безопасности при разработке рудных, нерудных и россыпных месторождений полезных ископаемых подземным способом» <данные изъяты>, а также п.п. 2.10, 2.12, 2.16, 3.3, 4.11 «Должностной инструкции горному мастеру подземного участка электровозной откатки № <данные изъяты> Рег. № от *.*.*.
 
    Давая оценку обстоятельствам, установленным в ходе судебного разбирательства и проанализировав указанные нормативные акты, суд находит утверждение в Акте об их нарушении А., несостоятельным.
 
    Оценка нарушения требований п. 39 «Единых правил безопасности при разработке рудных, нерудных и россыпных месторождений полезных ископаемых подземным способом» в части нахождения А. в горных выработках в состоянии алкогольного опьянения, дана выше.
 
    Требования же п.п. 38 и 240 тех же правил А., нарушить не мог, так как они к нему не относятся. Как следует из их содержания они адресованы машинисту электровоза и обязывают его перед началом работы или движения машины (механизма) убедиться в безопасности членов бригады и находящихся поблизости лиц и перед началом движения подавать сигналы.
 
    Суд также не усматривает нарушений А. п.п. 2.10, 2.12, 2.16 должностной инструкции <данные изъяты> (т. 1, л.д. 88-94).
 
    Указанные пункты инструкции предусматривают обязанности <данные изъяты>, согласно которым он:
 
    2.10 Осуществляет ежесменный контроль за безопасной организацией работ, по доставке руды, ремонту оборудования в смене. Проверяет правильность и периодичность осмотра и обслуживания электровозов, ведение документации.
 
    2.12 Ежедневно производит первый уровень контроля по СУОТ и ПБ за состоянием охраны труда на участке. Документально оформляет результаты проверок в журналах, книгах наряд - заданий и т.д. Контролирует соблюдение работающими действующих инструкций по охране труда и других нормативных документов, которые обязаны знать рабочие.
 
    2.16 Обеспечивает контроль над правильной эксплуатацией, своевременным обслуживанием и ремонтом оборудования персоналом смены.
 
    Применительно к ситуации с произошедшим с ним несчастным случаем в Акте не указано неисполнение им каких именно, перечисленных выше, обязанностей повлекло этот несчастный случай.
 
    Пунктом 3.3 инструкции установлено право <данные изъяты> участка приостанавливать ведение работ, выполняемых с отступлением от проектов, мероприятий и правил техники безопасности, а пунктом 4.11 его ответственность за недопущение производства работ в условиях, предоставляющих опасность для здоровья и жизни работающих.
 
    Пунктом 3.17 «Инструкции по охране труда для машиниста электровоза рудника «Северный» <данные изъяты> (т. 1, л.д 95) работы по сцепке вагонов запрещается проводить на закруглениях и А., как <данные изъяты>, в силу своих полномочий, предусмотренных п. 3.3 своей инструкции, имел право приостановить эти работы, так как они, исходя из пояснений сторон и свидетелей, осуществлялись на закруглении выработки.
 
    Вместе с тем следует принять во внимание, что этот пункт инструкции дает <данные изъяты> право, а не возлагает на него обязанность, приостанавливать работу, а кроме того, как уже указывалось выше, работа по сцепке вагона на закруглении горной выработки не находится в причинно-следственной связи с несчастным случаем, поскольку он произошел из-за невыполнения машинистом электровоза своей обязанности предупредить о начале движения, что предусмотрено п.п. 3.4, 3.59 его инструкции, а также пп. 38, 240 «Единых правил безопасности при разработке рудных, нерудных и россыпных месторождений полезных ископаемых подземным способом».
 
    Ссылка представителя ответчика на то, что А. при сцепке вагонов находился в опасной зоне, судом не принимается.
 
    Как видно из обстоятельств дела сцепка вагонов производилась в двухпутевой выработке (т. 2, л.д. 9, 10).
 
    В соответствии с п. 3.16 вышеуказанной Инструкции машиниста электровоза (т. 1, л.д. 100) на разминовках (в двухпутевых выработках) с одним свободным проходом сцепка и расцепка электровоза и вагонеток допускается только со стороны свободного прохода или междупутья, если второй путь свободен; запрещается находиться между составами и на противоположной стороне от свободного прохода при наличии подвижного состава на обоих путях.
 
    В месте, где А. производилась сцепка вагонов, второй путь в это время был свободен, подвижной состав был только на одном пути, под управлением Н.
 
    При таком положении А. при сцепке мог находиться и на той стороне, где был обнаружен после получения травмы.
 
    Помимо вины в рассматриваемом несчастном случае Н., которая никем не оспаривается, суд усматривает вину в этом работодателя, которая выразилась в неудовлетворительной организации и ненадлежащем техническом обеспечении производства работ.
 
    Так в ходе судебного разбирательства пояснениями сторон и свидетелей С., Н., Б. и Д. было установлено, что сцепка вагонов далеко не всегда происходит автоматически в связи с тем, что сверху их сцепных устройств размещены не предусмотренные с заводом-изготовителем и не согласованные с ним (на момент несчастного случая) резиновые листы, прикрывающие сцепное устройство от загрязнений, сыплющихся сверху. Свисая они закрывают собой сцепное устройство, которое из-за этого не всегда срабатывает, в силу чего для обеспечения сцепки вагонов необходимо участие еще одного, помимо машиниста электровоза, человека.
 
    Как правило, в силу сложившегося порядка, помощь машинисту в сцепке оказывает сменный <данные изъяты>, так как свободного горного рабочего для выполнения этой работы нет.
 
    Как видно из представленных ответчиком документов (т. 1, л.д. 237), только после рассматриваемого несчастного случая устройство резинового фартука на вагонах и его размеры, были согласованы с заводом-изготовителем.
 
    Таким образом, участие <данные изъяты> А. в сцепке было вызвано объективной необходимостью и сложившимся порядком, а не его произвольным желанием, учитывая также, что пунктом 2.2 его должностной инструкции на него возложена обязанность по выполнению сменных заданий, а п. 4.1. ответственность за их невыполнение.
 
    В случае надлежащего срабатывания автоматического сцепного устройства на вагонах необходимость его участия в этом исключалась.
 
    При таких обстоятельствах выводы комиссии по расследованию несчастного случая на производстве, приведенные в оспариваемых истицей пунктах Акта о наличии в действиях А. неосторожности и установлении степени его вины в этом случае в размере <данные изъяты> суд находит необоснованными, в силу чего иск Погромской Е.П. подлежит удовлетворению.
 
    В то же время суд не усматривает оснований для признания недействительным п. 8.3 Акта, так как в нем отражен только факт обнаружения в крови и моче А. этилового спирта на момент их исследования. Это обстоятельство является объективным и в целом истицей не оспаривается.
 
    На основании изложенного, руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд
 
решил:
 
    Исковые требования Погромской Е.П. удовлетворить.
 
    Признать недействительными пункты 9.1 и 10.1 акта № о несчастном случае на производстве, произошедшим *.*.* с А., утвержденным <данные изъяты>, в части выводов о нарушении пострадавшим дисциплины труда, выразившемся в выполнении работ по сцепке-расцепке вагонов в состоянии легкой степени алкогольного опьянения и передвижении по рельсовому пути перед движущимся составом, нахождении в подземных горных выработках в состоянии легкой степени алкогольного опьянения, а также последний абзац п. 10 содержащий вывод о том, что в действиях А. присутствует грубая неосторожность и установлена степени его вины в размере <данные изъяты>.
 
        Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Мурманский областной суд через Печенгский районный суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.
 
    Председательствующий судья                                       Гречаный С.П.