Приговор Липецкого областного суда от 08 февраля 2018 года №2-10/2017, 2-1/2018

ЛИПЕЦКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

ПРИГОВОР

от 8 февраля 2018 года Дело N 2-1/2018
Липецкий областной суд в составе председательствующего судьи Мирошника О.В., при секретаре Бобылевой К.В., с участием государственного обвинителя Федянина В.А., под­судимого Макова ФИО1 и его защитника Калинина С.В., обвиняемого Макова ФИО2. и его защитника Воробьева В.В., потерпевших ФИО3, ФИО4, ФИО5, рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении:
Макова ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ ро­ждения, уроженца <адрес> <адрес>, со средним образованием, не работающего, женатого, имеющего детей <данные изъяты> года рождения, зарегистри­рованного и проживающего <адрес> города Липецка <адрес> <адрес> <адрес> судимости не имеющего,
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного пунктом "ж" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации,
Макова ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ ро­ж­дения, уроженца города Липецка, гражданина России, со средним специальным образованием, не работающего, холостого, зарегистрированного и проживающего в <адрес> города Липецка <адрес>, судимости не имею­щего,
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного пунктом "ж" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации,
УСТАНОВИЛ:
Маковым ФИО1. и Маковым ФИО2 совершено убийство, то есть умышленное причи­нение смерти другому человеку группой лиц.
Преступление совершено ими в городе Липецке при следующих обстоятельствах.
03 октября 2016 года в период времени с 15-00 часов до 15-46 часов, на территории <адрес> N, расположенной по адресу: <адрес> <адрес> в ходе конфликта, возникшего из-за высказанных ФИО1 подозрений о причастности Маковых ФИО2 и ФИО9 к хищению строительного инвентаря, Маков ФИО2 и Маков ФИО1, умышленно на почве личной неприязни, действуя группой лиц, осуществили совместные и согласованные действия, направленные на лишение жизни потерпевшего.
Так, находясь на участке расположенном <адрес>, Маков ФИО1 нанес ФИО1 колюще-режущим предметом не менее пяти ударов в область живота, причинив потерпевшему: рану передней поверхности живота слева, не проникающую в брюшную полость, и квалифицированную как легкий вред здоровью; а также четыре проникающих колото-резанных ранений живота, в области правой и левой передней поверхности живота, переднебоковой поверхности живота, раневые каналы которых повредили мягкие ткани живота, брюшины, большого сальника, петель тощей кишки, поперечной ободочной кишки, восходящего отдела ободочной кишки, брыжейки тощей кишки, а также околопочечной клетчатки правой почки, то есть ранения, которые как каждое в отдельности, так и совокупно, квалифицируются как тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека.
В свою очередь Маков ФИО2, сразу после этого нанес ФИО1 металлическим гвоздодером три удара в область головы, причинив: поверхностную рану на коже нижнего века левого глаза, не квалифицирующуюся как вред здоровью; рану области спинки носа, открытый оскольчатый перелом костей носа, со смещением костных фрагментов, оценивающуюся как легкий вред здоровью; а также открытую черепно-мозговую травму, включающую рану теменной области головы справа, оскольчатый вдавленный перелом правой теменной кости, субарахноидальное кровоизлияние в области правой теменной доли, и квалифицирующуюся как тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека.
Смерть ФИО1 наступила 03 октября 2016 года в 21 час 10 минут в ГУЗ <данные изъяты> в результате проникающих колото-резаных ранений живота, сопровождавшихся образованием четырех колото-резаных ран живота, проникающих в брюшную полость, с повреждением мягких тканей живота, брюшины, ткани большого сальника, ободочной кишки, брыжейки и петель тощей кишки, а также околопочечной клетчатки правой почки, массивным внутренним кровотечением, осложнившихся обильной кровопотерей.
Подсудимый Маков ФИО1 не признал вины в совершении убийства и показал, что в сентябре и начале октября 2016 года он и приглашенные им люди осуществляли работы на территории <данные изъяты> N, где осуществлялся демонтаж старых зданий. Целью работ был вывоз с территории десяти бывших в употреблении бетонных плит, не­обходимых ему для строительства. Возможность приобрести эти плиты ему дал дальний род­ственник - ФИО50 ФИО9, работавший вместе с потерпевшим. В течение недели приглашенные рабочие готовили плиты к вывозу, отбивали с них старый раствор. ФИО24 руководивший демонтажем, неоднократно отвлекал приглашенных рабочих от ос­новной задачи, привлекая их для выполнения своих работ, при этом не оплачивал их труд. В субботу 01 октября 2016 года ФИО24 запретил вывозить подготовленные плиты, од­нако предложил новую работу: за 6000 рублей в течение воскресенья освободить от дере­вянных поддонов одну из комнат здания на территории <данные изъяты>
По показаниям Макова ФИО1 он принял предложение ФИО24, поскольку на­меревался дать своим людям возможность заработать. Требуемые работы были выпол­нены в течение воскресенья 02 октября 2016 года, и ФИО24 предложил ему приехать после обеда в понедельник 03 октября 2016. В указанный день, намереваясь забрать свои плиты, он приехал на территорию <данные изъяты>, где встретился с ФИО24. ФИО24 в свою очередь предъявил ему претензии в краже сварочного оборудования - резака, потре­бовал его возврата и заявил, что не отдаст плиты. Не желая спорить с ФИО24 и наме­реваясь получить разъяснения, он позвонил ФИО50 и изложил суть дела. ФИО50 пообещал подъехать в ближайшее время и во всем разобраться. Ожидая действий ФИО50, он на 30-40 минут отлучался с территории <данные изъяты>, а когда вернулся, то вновь встретился с ФИО24. Потерпевший заявил, что его не интересует мнение ФИО50 и вновь потребовал возврата похищенного резака. Разговор перешел на повышенные тона, ФИО24 не принимал предложений обсудить сложившуюся ситуацию, а начал угрожать применением оружия, заявляя, что ему за это ничего не будет.
Далее, по пояснениям Макова ФИО1, ФИО24 быстро направился к своей ма­шине. Он проследовал за потерпевшим. По дороге ФИО24 взял лежащий на бетонном блоке нож, и выполнил "вертушку", то есть попытался нанести удар ногой в голову с раз­ворота. Удар, нанесенный ФИО24, попал в область запястья его правой руки. В мо­мент удара, потерпевший поскользнулся второй ногой и упал. Нож выпал из его рук, а сам ФИО24 упал лицом на кирпичи, ударившись лбом, от чего у того на лбу появилась кровь. Поднявшись, ФИО24 крикнул: "Я тебя убью", и швырнул в него половиной кирпича, который оказался в руках. Он уклонился от броска ФИО24 и кирпич попал в плечо. Далее ФИО24 схватил кусок арматуры и начал ею наносить ему удары. Удар пришелся по правой руке, от чего пошла кровь.
По показаниям Макова ФИО1, испугавшись за свою жизнь, он поднял с земли нож, и, закрываясь от ударов, одновременно несколько раз ткнул ножом вверх. Точное число ударов ножом (два или более) он сказать не может, поскольку перебитая рука не чувствовала. Далее он услышал, как арматура упала на землю; ФИО24 перестал бить, схватился за левую часть груди и сел на бетонный блок. Увидев, что ФИО24 остано­вился, он также бросил нож на землю, перевязал руку курткой и ушел с территории авто­колонны. В каком состоянии остался ФИО24, он сказать не может, но никаких иных действий, направленных на причинение смерти потерпевшему он не принимал и не наме­ревался этого делать.
Подсудимый Маков ФИО2 отрицал свою причастность к смерти ФИО24, на­стаивая, что он нанес потерпевшему только один удар, который не имел цели причинения смерти.
Относительно обстоятельств дела Маков ФИО2 показал, что 03 октября 2016 года он действительно находился на территории <данные изъяты> N, где выполнял работы по приглашению ФИО63 - Макова ФИО1 Суть работ заключалась в оказа­нии ФИО9 помощи по демонтажу бетонных плит, а также в платной сортировке кир­пича, с которого он был должен отбить старый раствор. 03 октября 2016 года в период с 15 до 16 часов он занимался работой, когда к нему подошел ФИО24. Потерпевший по­просил его захватить с собой монтировку и пройти вместе с ним, после чего привел к ка­кому-то окну здания. Там ФИО24 начал обвинять его в совершенной вместе с Маковым ФИО1 краже некоего газового оборудования. При этом ФИО24 требовал возврата денег за похищенное, угрожал физической расправой, и не слышал никаких оправданий и возражений.
По показаниям Макова ФИО2, он испугался, что ФИО24 может его ударить, и ушел от него к тому месту, где сортировал кирпич, чтобы продолжить работу. Работа не ладилась, поскольку все это время он думал о том, кто будет расплачиваться с ним за уже сделанную работу. Когда он пошел искать того, кто ответит на этот вопрос, то вновь встретил ФИО24, сидевшего на какой-то мусорной куче. Решив мирно поговорить с ФИО24, он начал приближаться к нему, на что потерпевший начал вновь высказы­вать угрозы.
Согласно показаниям подсудимого, не выдержав таких угроз, со злобы или от ис­пуга, он нанес ФИО24 один удар каким-то металлическим предметом, на котором не заострял внимания. Куда именно пришелся удар, он также не заострял внимания: удар на­носился по телу без цели убийства, однако, возможно, мог случайно попасть по голове ФИО24. После этого, оставив ФИО24 сидящим, и опасаясь, что тот может бро­ситься следом, он покинул территорию автоколонны и уехал домой на такси.
Эти показания в суде Маков ФИО2 называл достоверными, отрицая обстоятель­ства, изложенные им в протоколах допроса на следствии (том 5 л.д. 174-180 и 181-184), где подсудимым описывалась иная хронология событий. В частности, Маков ФИО2 при допросе в качестве подозреваемого 18 февраля 2017 года, сообщал, что ФИО24 обвинил его в совершении кражи строительного оборудования, заявив, что кража была совершена при помощи гвоздодера, которым ФИО10 отбивал раствор с кирпичей. По ходу возникшей из этого словесной перепалки, в ответ на оскорбления ФИО24, он нанес имевшимся у него в руках гвоздодером, длиной около 1,5 метров не сильный удар либо по ногам, либо куда-то в туловище потерпевшего. После удара ФИО24 побежал в сторону, где к нему приближался Маков ФИО1, после чего между ФИО24 и ФИО9 завязалась пота­совка, ход которой он уже не наблюдал.
Несмотря на категорическое отрицание Маковым ФИО2 своих показаний на следствии, суд отмечает, что показания обоих подсудимых в период производства по делу фактически не претерпели существенных изменений, и каждый из подсудимых в ходе су­дебного разбирательства поддержал, ранее выдвинутую им в ходе предварительного след­ствия версию происшествия, согласно которой Маков ФИО1 мог нанести ножевые ра­нения ФИО24, обороняясь от нападения потерпевшего; а Маков ФИО2, боясь угроз ФИО24, нанес неким предметом по телу потерпевшего один удар.
Как подсудимые, так и их защитники также подчеркивали отсутствие у каждого из подсудимых умысла на причинение смерти потерпевшему, и настаивали, что действия Макова ФИО2 никак не были связаны с действиями Макова ФИО1.
Сопоставив позиции сторон с доказательствами, исследованными в настоящем су­дебном заседании, суд приходит к выводу о несостоятельности версий защиты, и о дока­занности обвинения, предъявленного подсудимым.
Как следует из протоколов осмотров, датированных 03 октября 2016 года (том 1 л.д. 51-55) и 04 октября 2016 года (том 1 л.д. 77-78) местом преступления стал участок ме­стности, расположенный на территории <данные изъяты> N по адресу: <адрес> <адрес> <адрес>. Как следует из описания, приведенного в протоколах, а также из фототаблиц и схем, приложенных к протоколам осмотра, события 03 октября 2016 года происходили у здания с адресом <адрес> <адрес> Неподалеку от зда­ния с названным адресом, и это очевидно из приложенных фототаблиц, в ходе первого осмотра (в период с 17-10 до 18-20 часов 03 октября) в месте нахождения строительного мусора были обнаружены и изъяты марлевые тампоны (бинты) со следами вещества бу­рого цвета; а в ходе второго осмотра (период с 18-30 до 18-50 часов 04 октября) в месте расположения мусорного контейнера обнаружен и изъят металлический гвоздодер длиной 92 сантиметра.
В связи с полным демонтажем впоследствии всех зданий на территории <данные изъяты>, дополнительным осмотром, проведенным 24 июня 2017 года с участием свидетеля ФИО17, были установлены географические коор­динаты места преступления <данные изъяты> (том 1 л.д. 88-94).
Стороны не оспаривали время и место преступления, признавая, что события имели место по указанному в обвинении адресу и в указанное время. Вместе с тем, в ходе судебного следствия Маков ФИО1 высказывал сомнения относительно достовер­ности конкретного места преступления, настаивая, что на описанном им месте конфликта с ФИО24 должен был находиться битый кирпич, а также бетонные блоки, на одном из которых лежал нож, а позже остался сидеть ФИО24. Маков ФИО2 ссылался на запамятование обста­новки места происшествия, но также упоминал бетонный блок в своих показаниях.
Свидетельские показания об обстановке места преступления после его совершения, а также данные осмотров опровергают подобные высказывания.
Осмотр места происшествия был произведен незамедлительно через 20 минут по­сле поступления сообщения в отдел полиции N (том 1 л.д. 50). В месте осмотра, где не было установлено описанных подсудимыми бетонных блоков, помимо мусора (фрагменты мебели, пластиковых автомобильных деталей) были обнаружены бинты, на которых впо­следствии была обнаружена кровь потерпевшего.
Фельдшер скорой помощи ФИО15, чьи показания в ходе следствия были ог­лашены в судебном заседании, сообщила, что вызов по адресу <адрес> <адрес> ее бригада приняла 03 октября 2016 года около 15-50 часов и примерно в 15-59 часов при­была к месту вызова. На месте происшествия находился пострадавший, который лежал на спине на земле, и три мужчины, которые пытались оказать ему помощь. Присутствующие назвали личность пострадавшего - им оказался ФИО1. Потерпев­ший был в сознании, на вопросы отвечал, что ничего не помнит, кроме места работы жены. При осмотре пострадавшего установлено наличие повреждений волосистой части головы и носа, а также около пяти ножевых ранений. ФИО24 был неотложно доставлен в дежурную больницу с выполнением всех необходимых реанимационных мероприятий (том 4 л.д. 156-158).
Врач скорой помощи ФИО16, допрошенный в судебном заседании в каче­стве свидетеля, дал аналогичные показания о том, что в момент прибытия его бригады на место происшествия, потерпевший лежал на земле, был в сознании, но немного затормо­жен. Каких-либо внятных пояснений о случившемся ФИО24 не давал: находился в шо­ковом состоянии, был ориентирован в лицах, но дезориентирован во времени. Рядом с по­терпевшим находился мужчина, который при помощи автомобильной аптечки пытался оказать первую помощь. Состояние ФИО24 было оценено как тяжелое; диагностиро­вана сочетанная травма. Повреждения обнаружены в области головы и туловища. Постра­давшему была оказана экстренная помощь, а сам он доставлен в больницу скорой по­мощи.
Свидетель ФИО17 сообщила, что в момент происшествия она находилась в своей сторожке. Услышав крик о помощи со стороны разрушаемого здания, она направи­лась туда, где увидела стоящий "КАМАЗ", и находившихся неподалеку от него раненого мужчину, лежащего на земле, а также мужчину, который пытался оказать пострадавшему помощь: прикладывал к ранам бинты. Не приближаясь к пострадавшему, она попыталась вызвать скорую помощь по сотовому телефону. Поскольку ей никто не ответил, она на­брала номер единой службы спасения - 112 и сообщила о случившемся.
Ни ФИО16, ни ФИО17 не подтвердили факт нахождения раненного ФИО24 рядом с бетонными блоками. Очевидцы происшествия - свидетель ФИО20, пытавшийся перевязать раны ФИО24 до приезда скорой помощи, свидетель под псевдонимом ФИО21 также сообщили сведения, согласующиеся с результатами осмотров, нежели с показа­ниями подсудимых.
При данных обстоятельствах суд отвергает выдвинутую подсудимыми версию о возможной ошибке (равно как и о возможной подмене) органами следствия конкретного места, где было совершено убийство.
Суд также считает доказанным и бесспорным время совершения преступления - период с 15 часов до 15 часов 46 минут. Все допрошенные в суде лица, описывали время событий как период после 15 часов 03 октября 2016 года. Свидетель ФИО18 - со­трудник службы городского управления по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям, показала, что звонок о происшествии поступил на номер единой службы спа­сения 03 октября 2016 года в 15 часов 46 минут. По показаниям свидетеля звонившая женщина, представившаяся ФИО86, сообщила, что на ФИО87, лежит неизвестный ей мужчина с ноже­выми ранениями. Эта информация была передана в службу скорой помощи (том 4 л.д. 129-133).
Труп ФИО24 был осмотрен в больнице скорой помощи 03 октября 2016 года. На теле обнаружены колото-резаные раны, а также повреждения в области носа (том 1 л.д. 66-74).
Как следует из заключения судебно-медицинской экспертизы N на теле ФИО24, помимо следов оказания квалифицированной медицинской помощи были об­наружены следующие повреждения.
Четыре колото-резаных ранений живота, расположенных на передней поверхности живота справа, слева, а также правой переднебоковой поверхности живота: рана N с длиной раневого канала 11,5 сантиметра; рана N с длиной раневого канала около 9,5 сантиметров; рана N с длиной раневого канала около 12 сантиметров; рана N с длиной раневого канала около 11,5 сантиметров. Все раневые каналы направлены спереди назад и несколько сверху вниз (относительно сторон тела потерпевшего).
Все эти повреждения образованы прижизненно, явились следствием травматического воздействия орудия, обладавшего колюще-режущими свойствами.
Смерть ФИО1 наступила в результате проникающих колото-резаных ранений живота, сопровождавшихся образованием четырех колото-резаных ран живота, проникающих в брюшную полость, с повреждением мягких тканей живота, брюшины, ткани большого сальника, ободочной кишки, брыжейки и петель тощей кишки, а также околопочечной клетчатки правой почки, массивным внутренним кровотечением, осложнившихся обильной кровопотерей.
Экспертом отмечено, что колото-резаные ранения, подобные полученным ФИО24, как каждое в отдельности, так и совокупно, квалифицируются как тяжкий вред, опасный для жизни человека, и в случае наличия у потерпевшего только одного из них, также могли привести к наступлению смерти.
Пятое колото-резаное ранение передней поверхности живота (рана N), с длиной раневого канала 3,6 сантиметра, направленного сверху вниз, спереди назад и несколько справа налево (относительно вертикальной оси тела), не проникающее в брюшную полость, образовано прижизненно путем травматического воздействия колюще-режущего орудия, не имеет причинно-следственной связи со смертью и квалифицировано как легкий вред здоровью, по признаку кратковременного расстройства здоровья продолжительностью до 3 недель.
Также диагностирована открытая черепно-мозговая травма - рана теменной области головы справа, оскольчатый вдавленный перелом правой теменной кости, субарахноидальное кровоизлияние в области правой теменной доли.
Данные повреждения образованы прижизненно, в результате одного травматического воздействия тупого твердого предмета, часть которого имела цилиндрическую продолговатую поверхность с направлением удара преимущественно сверху вниз, слегка слева направо относительно сторон и поверхностей головы потерпевшего.
Комплекс повреждений в составе открытой черепно-мозговой травмы причинно- следственной связи с наступлением смерти ФИО1 не имеет и оценивается как тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека.
Также на голове потерпевшего обнаружены рана области спинки носа, открытый оскольчатый перелом костей носа, со смещением костных фрагментов, оцениваются как легкий вред здоровью, по признаку кратковременного расстройства здоровья продолжительностью до 3 недель; а также поверхностная рана на коже нижнего века левого глаза, оцененная как не повлекшая за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности.
Экспертом указано, что сходные морфологические особенности ран в области живота, с учетом данных медико-криминалистического исследования, не исключают вероятность их образования, в результате воздействий одного травмировавшего орудия.
После причинения проникающих колото-резаных ранений живота, а также открытой черепно-мозговой травмы, ФИО24, при условии нахождения в сознании, мог совершать самостоятельные действия в короткий промежуток времени, объем которых должен был уменьшаться по мере нарастания симптомов кровопотери.
После причинения проникающих колото-резаных ранений живота, с учетом оказания квалифицированной медицинской помощи, смерть наступила в короткий промежуток времени, исчисляемый в пределах нескольких (5-7) часов и, согласно данным медицинской карты, констатирована 03 октября 2016 года, в 21 час 10 минут.
Локализация мест приложения травмирующих сил, повлекших образование открытой черепно-мозговой травмы (теменная область головы), а также открытого оскольчатого перелома костей носа (спинка носа) - в зонах, никогда не подвергающихся травматизации при падении "с высоты собственного роста", позволяет исключить возможность их причинения в результате падения потерпевшего с высоты собственного роста (том 1 л.д. 203-225).
Изъятые 12 октября 2016 года в ходе выемки у потерпевшей ФИО4 футболка и джинсы погибшего (том 1 л.д. 121-127), также были исследованы экспертами. Согласно медико-криминалистической экспертизе (заключение N), повреждения на футболке и джинсовых брюках ФИО24 соответствующие повреждениям, обнаружен­ным на животе потерпевшего, были образованы в результате не менее чем пяти воздейст­вий острого колюще-режущего орудия. Отображение в повреждениях предметов одежды сходных конструктивных признаков действовавшего орудия, позволило эксперту допус­тить возможность образования повреждений одежды и соответствующих им ранений тела в результате воздействия одного орудия (том 2 л.д. 186-204).
Принадлежность одежды погибшему, а также достоверность сведений, изложен­ных в протоколе выемки от 12 октября 2016 года, были подтверждены потерпевшей.
С учетом выводов названной экспертизы о нанесении всех колото-резаных ранений одним колюще-режущим предметом - ножом, не обнаруженным в ходе следствия, Мако­вым ФИО9 и его защитником не оспаривалось ни количество ранений, ни орудие пре­ступления; тогда как Маков ФИО2 и его защитник, занимали позицию, ставящую под со­мнение выводы следствия о причинении ран головы, гвоздодером, изъятым с места про­исшествия. В показаниях на следствии Маков ФИО2 упоминал о "гвоздодере" и "монти­ровке", тогда как в судебном заседании заявлял о некоем металлическом предмете, коим не является изъятый с места происшествия и предъявленный ему в суде гвоздодер.
Суд, исходя из имеющихся в его распоряжении доказательств, считает подобную позицию необоснованной. По заключению медико-криминалистической экспер­тизы N рана правой половины теменной области и соответствующий ей пере­лом правой теменной кости, а также раны спинки носа и нижнего века левого глаза могли быть образованы от ударных воздействий гвоздодера, изъятого с места происшествия (том 3 л.д. 12-18).
Изъятый с места происшествия гвоздодер предъявлялся для опознания очевидцам происшествия ФИО20 (том 4 л.д. 35-40) и свидетелю под псевдонимом ФИО21 (том 4 л.д. 71-76. Оба лица опознали в гвоздодере с места происшествия предмет, которым ФИО24 были нанесены удары.
При данных обстоятельствах, суд приходит к выводу, что приобщенный к мате­риалам дела гвоздодер достоверно является орудием преступления против ФИО24.
Сопоставление показаний Маковых с результатами судебно-медицинской экс­пертизы трупа, указывает на несоответствие показаний подсудимых с объективными дан­ными, полученными при изучении повреждений на теле потерпевшего. Так экспертом на лбу потерпевшего не обнаружено никаких повреждений, на наличии которых настаивал Маков ФИО1, описывая последствия падения ФИО24 лицом на битый кир­пич; на теле потерпевшего не диагностировано повреждений, которые могли бы образо­ваться от ударов описанных Маковым ФИО2: применительно к его показаниям на след­ствии это удар, нанесенный гвоздодером по ногам, но, возможно, попавший по телу; при­менительно к показаниям в суде - удар металлическим предметом по телу, но, возможно, попавший в голову.
Помимо этих противоречий, не свидетельствующих в пользу версий подсудимых, в ходе предварительного следствия был проведен ряд экспертиз по вопросам о возможности образования на теле потерпевшего повреждений при обстоятельствах, указанных Мако­вым ФИО10 и Маковым ФИО1. Полученные выводы свидетельствуют о недостовер­ности показаний подсудимых.
По заключению дополнительной судебно-медицинской экспертизы N ни повреждения на теле, ни повреждения на голове ФИО24 не могли образо­ваться при обстоятельствах, описанных Маковым ФИО2 допросе в качестве обвиняемого, где тот указывал, что нанесенный им гвоздодером удар пришелся или по ногам, или по туловищу ФИО24 (том 2 л.д. 98-100).
Согласно заключению дополнительной судебно-медицинской экспертизы N экспертом не исключена вероятность образования у ФИО24 ушиб­лено-рваной раны на коже нижнего века левого глаза, при описанном Маковым ФИО1 падении ФИО24 лицом в кирпичи, находившиеся рядом с бетонным блоком.
Отсутствие в показаниях Макова ФИО1 сведений о количестве травматических действий и о местах попадания ножом, не позволило эксперту достоверно высказаться о возможности образования колото-резаных ран на теле ФИО24 при обстоятельствах, описанных Маковым ФИО1. При проверке описанного Маковым ФИО1 17 ноября 2016 года механизма нанесения им ударов, экспертом сделан вывод о том, что обнару­женные у ФИО24 колото-резаные ранения живота не могли образоваться при обстоя­тельствах, изложенных Маковым ФИО1 (том 2 л.д. 47-60).
Аналогичные выводы сделаны экспертом в заключении N, где исследованию подвергались показания Макова ФИО1, данные им 03 июля 2017 года (том 2 л.д. 72-86).
Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы N на передней поверхности правого предплечья Макова ФИО1 действительно был обнаружен рубец, образовавшийся на месте раны, давностью около 1-2 месяцев до момента исследования, проведенного 17 ноября 2016 года (том 3 л.д. 29-31).
Механизм образования этого повреждения в виду отсутствия информации о мор­фологических особенностях раны, позволяющей сделать достоверный вывод, не опреде­лен ни экспертом, проводившим исследование в ноябре 2016 года (том 3 л.д. 36-39), ни при проведении дополнительной экспертизы N (том 3 л.д. 51-56).
Как очевидно из содержания названных экспертиз, в них имеются не только вы­воды, опровергающие показания Макова ФИО1 о механизме причинения колото-реза­ных ранений ФИО24, но и выводы, истолкованные защитой как доказательства в пользу подсудимого: вывод, что повреждение под левым глазом ФИО24 могло образо­ваться от падения лицом в кирпичи; а также вывод о наличии на руке Макова ФИО1 рубца, давность образования которого приходится на дату происшествия.
По мнению суда, эта часть экспертных выводов сама по себе не может являться доказательством в пользу под­судимого, поскольку оценка судом этих выводов относительно других доказательств, ука­зывает на иные обстоятельства.
Версия об образовании у ФИО24 под левым глазом повреждения от падения на кирпичи, не исключенная экспертом, не согласуется ни с показаниями Макова ФИО1, настаивавшего на том, что результатом падения ФИО24 лицом вниз стало появление у потерпевшего повреждений на лбу; ни с показаниями Макова ФИО2, заявившего о том, что в момент нанесения им удара он не видел у ФИО24 каких-либо повреждений.
Также, эксперт ФИО19, проводивший основную и дополнительные экс­пертизы трупа, отметил, что локализация и морфологические особенности повреждений на лице ФИО24 не исключают возможность образования повреждений в области века и повреждений в области носа в результате удара гвоздодером, при котором длинник ору­дия воздействовал и в область носа и в область века (том 2 л.д. 1-3).
Помимо этого, лицами, опровергнувшими версии защиты об агрессивном поведе­нии ФИО24, о его нападении на Макова ФИО1 угрозах, испугавших Макова ФИО2, являются очевидцы происшествия, заслушанные в судебном заседании, а также по­терпевшие.
Версия защиты об агрессии ФИО24 и оборонительном характере действий Ма­ковых основывалась на утверждениях подсудимых о том, что ФИО24, обещавший Ма­кову ФИО9 бетонные плиты с места демонтажа зданий, не намереваясь исполнять свои обязанности, искусственно инициировал конфликт: необоснованно обвинил каждого из ФИО2 в краже строительного оборудования, стал угрожать им применением оружия, физической расправой со стороны криминальных кругов, а после этого напал на Макова ФИО1 с ножом в руках, продемонстрировав ему прием единоборств, а затем начал наносить удары фрагментом арматуры.
Потерпевшие ФИО3, ФИО4, ФИО5 охарактеризовали своего мужа и отца как спокойного, рассудительного и справедливого человека, не созда­вавшего конфликтов и не участвовавшего в них.
ФИО5, видевшая отца в обеденный перерыв накануне происшествия, сообщила также суду о телефонном разговоре ФИО24 со своим коллегой ФИО50, в кото­ром она запомнила фразу отца: "Я никого не обзывал. Если хотят, пусть приезжают, мы, конечно, поговорим". Полагая, что эта фраза может быть как-то связана со случившимся, потерпевшая ФИО5 отметила, что какого-либо беспокойства в связи с этим ФИО24 не высказывал, негативной оценки состоявшемуся разговору не давал.
Приведенные потерпевшими личностные характеристики погибшего, а также опи­санное свидетелем под псевдонимом ФИО21 спокойное поведение ФИО24 при обще­нии с ФИО2, опровергают заявления об агрессивном поведении ФИО24, а дальнейшие показания очевидцев о ходе и хронологии событий - позволяют отвергнуть заявления о защитном характере действий подсудимых.
Сообщенная суду ФИО5 фраза потерпевшего в большей степени соответствует показаниям потерпевших и свидетеля ФИО21 о выдержанном характере ФИО24 и его спокойном поведении в момент преступления, нежели может быть отнесена к версии за­щиты о спланированном ФИО24 конфликте и намерении потерпевшего расправиться с подсудимыми.
Свидетель ФИО20 - водитель "КАМАЗА" работавший на объекте, показал, что 03 октября 2016 года около 16 часов <данные изъяты> В этот момент он увидел ФИО24, убегающего от двух мужчин. Оба мужчины были в рабочей одежде. Один из них был лыс. В руках одного из догонявших находился нож, в руках второго - предмет напоминающий гвоздодер или монтировку. Следом за ними на приличном расстоянии бежал ФИО50. Около кучи му­сора, где были доски, ФИО24 упал, или споткнувшись, или пытаясь что-то поднять с земли. Когда ФИО24 находился в положении полусидя, мужчина, в руках которого на­ходился нож, нанес потерпевшему несколько ударов ножом. Удары ножом были нанесены в область живота. По пояснениям ФИО20, это стало ему очевидно позже, когда он уви­дел раны на теле ФИО24. Второй мужчина, с гвоздодером в руках находился в это время рядом и, скорее всего, наносил удары гвоздодером, поскольку у ФИО24 после происшествия оказался разбит нос. Куда после этого пропали оба мужчины, он не видел, поскольку услышал крик ФИО50: "Давай аптечку!", и бросился за ней в машину. При­неся аптечку, он принялся оказывать ФИО24 помощь. Позже подъехала скорая по­мощь.
Показания ФИО20 в ходе следствия были проверены на месте. Согласно прото­колу от 17 октября 2016 года (том 4 л.д. 18-34) свидетель сообщил аналогичные сведения, сообщив о двух мужчинах, преследовавших ФИО24, а также продемонстрировал, каким образом мужчина с ножом нанес удары по телу сидящего на земле ФИО24. Механизм нанесения удара гвоздодером свидетель продемонстрировать затруднился.
Как следует из заключения дополнительной судебно-медицинской экспертизы (заключение N, обстоятельства и механизм нанесения ударов ножом, описанный свидетелем ФИО20 при проверке его показаний на месте, совпадают с полученными в ходе судебной экспертизы данными о колото-резаных ранах на теле ФИО24 в части места приложения и направления действия травмирующих сил, характера действовавшего орудия, количества травматических воздействий, что указывает на воз­можность их образования при обстоятельствах, указанных свидетелем Скворцовым, а именно, в результате нанесения ударов ножом (том 2, л.д. 18-31).
Свидетель под псевдонимом ФИО21 показал, что события, произошедшие 03 октября 2016 года около 15 часов на территории <данные изъяты> N, начались с того, что Маков ФИО2 вместе с мужчиной, внешне похожим на бомжа, подошел к ФИО24 ФИО1 и спросил, действительно ли тот обвиняет его в воровстве. В ответ ФИО24 взял из рук Макова ФИО2 гвоздодер, приложил его к следам взлома, и, продемон­стрировав сходство орудия и следов, возвратил гвоздодер подсудимому. Поведение ФИО24 было спокойным: он не высказывал угроз, не нападал и не ожидал нападения на себя. В свою очередь Маков ФИО2 достал гранату и начал угрожать взрывом. Далее к ФИО24 подбежал Маков ФИО1, в руках которого находился огромный нож, и нанес потерпевшему удар. ФИО24 увернулся, удар не достиг цели и Маков ФИО1 упал. ФИО24 бросил в ФИО9 кусок кирпича и бросился бежать. Далее ФИО24 попытался поднять с земли что-то наподобие бруса и упал на спину. Маков ФИО1 догнал ФИО24 нанес тому около пяти ударов ножом в живот. Подбежавший следом Маков ФИО2, нанес ФИО24 удар гвоздодером по лицу в район носа. Удары Макова ФИО2 последо­вали сразу за ударами, нанесенными Маковым ФИО1.
В ходе следственного эксперимента, проведенного 15 февраля 2017 года (том 4 л.д. 77-89), свидетель под псевдонимом ФИО21 давал аналогичные пояснения об обстоятель­ствах происшествия и при помощи манекена продемонстрировал механизм ударов ножом, которые нанес Маков ФИО1 по телу сидящего на земле ФИО24; а также удар гвоздо­дером, который нанес Маков ФИО2 по голове лежащего потерпевшего.
По заключению дополнительной судебно-медицинской экспертизы (заключе­ние N проникающие колото-резаные ранения живота, а также ко­лото-резаная рана переднебоковой части живота; повреждения в составе открытой че­репно-мозговой травмы, повреждения в области носа у ФИО24 могли образоваться при обстоятельствах, указанных ФИО21. То есть, колото-резаные ранения - в резуль­тате нанесения ударов ножом; повреждения в области головы - от ударов металлическим гвоздодером. Такие выводы сделаны экспертом, поскольку морфологические особенности повреждений, места приложения и направления действия травмирующих сил, количество травматических воздействий и характер действовавшего орудия, совпал с обстоятельст­вами и механизмом причинения повреждений, которые назвал ФИО21 (том 2 л.д. 122-136).
Свидетель ФИО22, чьи показания на следствии оглашались в суде, показал, что осенью 2016 года он <данные изъяты> у ФИО1, осуще­ствляя работы на территории <адрес>. 03 октября 2016 года после 15 часов по <данные изъяты> ФИО24 <данные изъяты>. <данные изъяты> Примерно в 16 часов он услышал мужские крики и увидел бегущего ФИО24. За ФИО24 бежали двое муж­чин, в руках одного из которых был большой нож, в руках другого - металлическая мон­тировка. По показаниям ФИО22, он не придал этому значения и начал собирать инстру­менты, которые отнес в будку. На обратном пути он видел водителя "КАМАЗа", руки ко­торго были испачканы в крови, и толпу рабочих, от которых он узнал, что ФИО24 несколько раз ударили ножом в живот, а также монтировкой по голове (том 4 л.д. 181-184).
Защита просила дать критическую оценку показаниям свидетеля ФИО22, по тем основаниям, что свидетель не видел момента нанесения ударов и мог только высказывать предположения о со­бытиях 03 октября 2016 года; критическую оценку показаниям свидетеля ФИО20, ко­торый не сумел в суде описать размеры ножа, а в ходе следствия, вероятно, указывал эти характеристики не самостоятельно; а также не доверять показаниям свидетеля под псев­донимом ФИО21 - лица, не известного защите, отказавшегося отвечать на вопросы о взаимоотношениях с подсудимыми, и, возможно, имеющего основания для оговора под­судимых.
Согласиться с такими доводами суд не может.
Как следует из содержания про­токолов проверки показаний свидетеля ФИО20, протокола следственного экспери­мента с участием свидетеля под псевдонимом ФИО21, оба следственных действия прове­дены согласно процедуре, установленной уголовно-процессуальным законодательством. Следственные действия проведены с участием понятых, подтвердивших правильность со­ставления протокола своими подписями без оговорок и замечаний, пояснения свидетелей зафиксированы техническими средствами. Наличие во всех протоколах следственных действий своих подписей, свидетель ФИО20 подтвердил суду. Никаких объективных данных о том, что ФИО20 или ФИО21 принуждались к даче показаний, судом не полу­чено: оба свидетеля отвергли такую версию, настаивая в суде на правдивости и добровольности всех своих показаний. Версия о применении незаконных методов след­ствия и принуждения к даче показаний, звучала лишь от подсудимого Макова ФИО2 объяснявшего причины изменения своих показаний в суде; а также от его матери - ФИО156 отрицавшей достоверность указания в протоколе своего допроса фамилии Ма­кова ФИО9, также своего родственника. Такие заявления были проверены в рамках дос­ледственной проверки уполномоченным на то органом, и не нашли своего объективного подтверждения: 03 января 2018 года следственным органом отказано в возбуждении уголовного дела в связи с заявлениями Маковой ФИО156 и Макова ФИО2
При таких обстоятельствах суд не может отвергнуть показания ФИО20 и ФИО21­ФИО21 на следствии по мотивам их недопустимости.
Оценка показаний ФИО20, ФИО21, ФИО22 относительно друг друга, а также других доказательств, позволяет суду считать их показания достоверными. Все три свидетеля, находившиеся на месте происшествия в разных точках, одинаково описали и произошедшие события, и их последовательность. Их показания подтверждены выводами судебно-медицинских экспертиз, и согласуются с результатами осмотров. Составленные свидетелями схемы происшествия согласуются друг с другом и сведениями об обстановке на месте преступления. Существенных противоречий между показаниями названных свидетелей нет.
Предложенная защитой версия об оговоре подсудимых свидетелем под псевдони­мом ФИО21 построена на домыслах, основанных на том, что свидетель, не желая раскры­вать данные о своей личности, не пожелал отвечать в судебном заседании на вопросы о личных взаимоотношениях с каждым из подсудимых.
По мнению суда, подобное предположение не является аргументом, достаточным для признания факта оговора. Кроме того, как уже указывалось судом, свидетель ФИО21 описал обстоятельства происшествия точно также как и свидетели ФИО20 и ФИО22 -лица, не имевшие и не имеющие никаких взаимоотношений с подсудимыми, и, следова­тельно, не имевшие и не имеющие никаких причин для оговора Маковых.
Исходя из собранных доказательств, присутствовавшие на месте происшествия ФИО50 - родственник подсудимых и коллега потерпевшего, а также ФИО1 - лицо, определенное ФИО21 в своих показаниях как мужчина, внешне похожий на бомжа, не причиняли кому-либо телесных повреждений, и не являлись активными участниками конфликта между подсудимыми и потерпевшим. Предложенное судом содействие в обеспечении явки данных лиц в судебное заседание, стороной защиты принято не было. Объективных данных о том, что показания этих свидетелей, при наличии собранных доказательств, могли в значительной мере повлиять на исход дела, сторонами не предоставлено, а судом не установлено.
Основывать выводы на предполагаемых показаниях таких лиц, суд не может. Равно как и не может принять довод Макова ФИО1 о том, что в смерти ФИО24 виновен ФИО50, который не принял меры к своевременному вызову скорой помощи. Собранные доказательства свидетельствуют, что медицинская помощь прибыла на место происшествия в кратчайший период после совершения преступления, а причиной смерти ФИО24 стали колото-резаные раны, причиненные подсудимым.
Таким образом, суд принимает предоставленные ему показания потерпевших и свидетелей обвинения как допустимые и достоверные доказательства, содержание которых в совокупности с за­ключениями судебных экспертиз и результатами осмотров рисуют единую картину про­исшествия. Опровергнутые этими доказательствами показания Маковых о хронологии конфликта и действиях каждого из подсудимых суд отвергает.
Совокупность собранных по делу доказательств позволяет суду согласиться с до­водами обвинения о том, что преступление в отношении ФИО24 имело место 03 ок­тября 2016 года в период времени с 15-00 часов до 15-46 часов, на территории <данные изъяты> N, расположенной по адресу: <адрес> <адрес>
Преступлению предшествовал конфликт, возникший между ФИО24 и под­судимыми: потерпевший упрекнул в хищении строительного оборудования Макова ФИО1 и Макова ФИО2, которые посчитали эти обвинения обидными и необоснованными.
Доводы защиты о том, что в случае хищения имущества ФИО24 с точки зрения закона мог и был обязан сообщить об этом в полицию, не изменяют сути произошедшего, не придают иного значения характеру конфликта, и не являются аргументом, оправды­вающим дальнейшие действия подсудимых.
Суд соглашается с обвинением, что преступление было совершено группой лиц. В совершении преступления против ФИО24 принимали участие оба подсудимых. После неудачной попытки Макова ФИО1 нанести ФИО24 удар ножом, то есть очевидных для Макова ФИО2 действий, направленных против жизни и здоровья потерпевшего, оба подсудимых начали преследовать убегавшего ФИО24 и, настигнув, каждый из подсу­димых последовательно нанес потерпевшему по нескольку ударов предметами, находив­шимися у них в руках - ножом и гвоздодером.
Суд соглашается с позицией обвинения о том, что действия каждого из подсудимых были умышленными и направленными на лишение жизни потерпевшего. На это прямо указывают характеристики предметов, избранных подсудимыми в качестве орудий пре­ступления: колюще-режущий предмет, описанный свидетелями как нож больших разме­ров, оставивший на теле раны со значительной длиной раневого канала (9,5 сантиметров, 11,5 сантиметров; 12 сантиметров); а также массивный металлический гвоздодер, длиной 92 сантиметра. На умышленный и направленный на лишение жизни характер действий указывает область применения орудий преступления. Все удары были нанесены подсудимыми исключительно в области жизненно-значимых человече­ских органов: удары ножом только в живот потерпевшего; удары гвоздодером - только в голову ФИО24. О наличии у подсудимых умысла на убийство свидетельствует также описанное свидетелями положение потер­певшего. В момент нанесения ФИО2 ножом в живот потерпевший сидел на земле; в мо­мент нанесения ФИО2 гвоздодером в голову - потерпевший лежал. О направленности умысла указывает и ха­рактер ран, причиненных ФИО24. Один из трех ударов гвоздодером в голову повлек открытый перелом костей носа, другой - образование открытой черепно-мозговой травмы, квалифицированной как тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека; че­тыре из пяти ударов ножом в живот, также квалифицированных как тяжкий вред, опасный для жизни, повлекли повреждение внутренних органов и стали причиной смерти ФИО24
Смерть потерпевшего, наступившая не на месте получения им смертельных ран, а спустя несколько часов в медицинском учреждении, не смотря на быстрое доставление ФИО24 в больницу и предпринятые там меры к спасению его жизни, исходя из назван­ных обстоятельств, не может служить доказательством, указывающим на отсутствие у подсудимых умысла на причинение смерти, как на это указывала защита.
Доводы защиты о том, что подсудимые Маковы, имели возможность лишить ФИО24 жизни на месте преступления, но не приняли к этому никаких дополнительных мер, покинув территорию автоколонны, не расценивается судом как аргумент, свидетельст­вующий об отсутствии у подсудимых умысла на убийство. Как установлено в судебном заседании, оба подсудимых покинули место происшествия только после того, как каждый из них причинил ФИО24 телесные повреждения, опасные для жизни.
С учетом изложенного, находя вину Макова ФИО1 и Макова ФИО2 установлен­ной и доказанной, суд квалифицирует действия каждого по пункту "ж" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное группой лиц.
При назначении Макову ФИО1 наказания, суд учитывает характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, обстоятельства, смягчающие наказание, а также влияние назначаемого наказания на исправление осужденного и на ус­ловия жизни его семьи. Судом также учитываются характер и степень фактического уча­стия лица в совершении преступления, значение этого участия для достижения цели пре­ступления, его влияние на характер и размер причиненного вреда.
Маков ФИО1 не имеет судимости (том 5 л.д. 117-118, 119); на учете у врача нар­колога и психиатра не состоит (том 5 л.д. 123, 125); положительно характеризуется по месту жительства участковым уполномоченным (том 5 л.д. 127), администрацией округа (том 5 л.д. 130), жителями <данные изъяты> (том 5 л.д. 132) и настоятелем <данные изъяты> храма (том 5 л.д. 134). Наличие у него заболеваний Маков ФИО1 отрицал; данных о наличии у подсудимого тяжелых заболеваний, препятствующих от­быванию наказания, судом не получено.
Исходя из заключения судебно-психиатрической комиссии экспертов, Маков ФИО1­ФИО1 мог во время, относящееся к совершению инкриминируемого ему деяния, и может в настоящее время осознавать фактический характер и общественную опасность своих дей­ствий, руководить ими, воспринимать значимые для дела обстоятельства и давать о них показания (том 3 л.д. 68-73), то есть является вменяемым и подлежащим уголовной ответ­ственности и наказанию.
Как установлено судом, и не оспаривалось сторонами, на иждивении Макова ФИО1 находятся двое детей ФИО188 года рождения, чей возраст в 2016 году не достиг совершеннолетия. На сегодняшний день оба ребенка достигли 18-летнего возраста, однако проходят обучение в учебных заведениях, проживают вместе с Маковым ФИО1 и продолжают находиться на его иждивении. Это обстоятельство суд считает возможным учесть в качестве смягчающего наказание.
Материалы уголовного дела содержат протокол явки с повинной Макова ФИО1. Явка принесена в 13 часов 30 минут 17 ноября 2016 года после того, как находившийся в розыске Маков ФИО1 был задержан в 02 часа 40 минут 17 ноября 2016 года по подоз­рению в убийстве ФИО24. В явке с повинной Маков ФИО1 подтвердил факт его нахождения 03 октября 2016 года на месте происшествия, факт конфликта с ФИО24ФИО24, а также допустил возможность нанесения им потерпевшему ножевых ранений. Иными словами Маковым ФИО1 в явке с повинной были сообщены достоверно из­вестные следствию сведения о времени и месте преступления, а также выдвинута версия обстоятельств происшествия, противоречащая сведениям, которые за месяц до задержа­ния подсудимого сообщили следствию очевидцы - свидетель ФИО20 и свидетель под псевдонимом ФИО21. Никаких иных данных, в том числе указывающих на местонахож­дение орудия преступления, данных о роли в деле Макова ФИО2, названного свидете­лями в качестве соучастника преступления, Маков ФИО1 следствию не сообщил. Таким образом, выдвижение подозреваемым своей версии об обстоятельствах преступления, пусть даже и оформленное в виде протокола явки с повинной, не может являться актом раскаяния в совершенном преступлении, и, следовательно, смягчающим наказание об­стоятельством.
Опровергнутая доказательствами и отвергнутая судом по этим основаниям версия о провокации потерпевшим конфликта с высказыванием угроз и нападении на подсудимых, исключает признание смягчающим обстоятельством противоправность поведения потерпевшего (пункт "з" части 1 статьи 61 Уголовного кодекса России).
Обстоятельств, отягчающих наказание, судом не установлено.
С учетом общественной опасности совершенного преступления, личности винов­ного, а также других обстоятельств, влияющих на его исправление, суд приходит к вы­воду, что достижение целей наказания возможно только в условиях изоляции Макова ФИО1 от общества при назначении наказания в виде лишения свободы на определенный срок. Данный вид наказания, позволит в полной мере достигнуть целей, определенных в статье 43 Уголовного кодекса Российской Федерации, нежели упомянутая потерпевшими максимальная санкция статьи.
С учетом всех обстоятельств дела, личности подсудимого, оснований для примене­ния статьи 64 Уголовного кодекса Российской Федерации, положений статьи 73 Уголов­ного кодекса Российской Федерации, оснований для применения положений части 6 ста­тьи 15 Уголовного кодекса Российской Федерации - суд не усматривает.
Решая вопрос о мере пресечения в отношении Макова ФИО1 вступления при­говора в законную силу, суд, с учетом обстоятельств дела, его личности, в целях обеспе­чения рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, а также для обеспечения ис­полнения наказания, считает возможным оставить избранную ранее меру пресечения в виде заключения под стражу.
При назначении Макову ФИО2 наказания, суд учитывает характер и степень об­щественной опасности преступления, личность виновного, обстоятельства, смягчающие наказание, а также влияние назначаемого наказания на исправление осужденного и на ус­ловия жизни его семьи. Судом также учитываются характер и степень фактического уча­стия лица в совершении преступления, значение этого участия для достижения цели пре­ступления, его влияние на характер и размер причиненного вреда.
Маков ФИО2 не имеет судимости (том 6 л.д. 3, 4); на учете у врача нарколога и психиатра не состоит (том 6 л.д. 6, 9, 11); положительно характеризуется по месту жи­тельства участковым уполномоченным (том 6 л.д. 13), администрацией округа (том 6 л.д. 16), жителями села <данные изъяты> и педагогами средней школы N, где проходил обучение. Данных о наличии у подсудимого тяжелых заболеваний, препятствующих от­быванию наказания, судом не получено.
Исходя из заключения судебно-психиатрической комиссии экспертов, Маков ФИО1 мог во время, относящееся к совершению инкриминируемого ему деяния, и может в настоящее время осознавать фактический характер и общественную опасность своих дей­ствий, руководить ими, воспринимать значимые для дела обстоятельства и давать о них показания (том 3 л.д. 97-100), то есть является вменяемым и подлежащим уголовной ответ­ственности и наказанию.
В судебном заседании получены сведения, подтверждающие наличие у Макова ФИО2 заболевания, не препятствующего отбыванию наказания, но в связи с которым подсудимый получает лечение. Эти данные, не оспариваемые сторонами и подтвержден­ные медицинским учреждением, суд считает возможным учесть в качестве смягчающего наказание обстоятельства.
Опровергнутая доказательствами и отвергнутая судом по этим основаниям версия о провокации потерпевшим конфликта с высказыванием угроз и нападении на подсудимых, исключает признание смягчающим обстоятельством противоправность поведения потерпевшего (пункт "з" части 1 статьи 61 Уголовного кодекса России).
Обстоятельств, отягчающих наказание, судом не установлено.
С учетом общественной опасности совершенного преступления, личности винов­ного, а также других обстоятельств, влияющих на его исправление, суд приходит к вы­воду, что достижение целей наказания возможно только в условиях изоляции Макова ФИО2 от общества при назначении наказания в виде лишения свободы на определенный срок. Данный вид наказания, позволит в полной мере достигнуть целей, определенных в статье 43 Уголовного кодекса Российской Федерации, нежели упомянутая потерпевшими максимальная санкция статьи.
С учетом всех обстоятельств дела, личности подсудимого, оснований для примене­ния статьи 64 Уголовного кодекса Российской Федерации, положений статьи 73 Уголов­ного кодекса Российской Федерации, оснований для применения положений части 6 ста­тьи 15 Уголовного кодекса Российской Федерации - суд не усматривает.
Решая вопрос о мере пресечения в отношении Макова ФИО2 до вступления при­говора в законную силу, суд, с учетом обстоятельств дела, его личности, в целях обеспе­чения рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, а также для обеспечения ис­полнения наказания, считает возможным оставить избранную ранее меру пресечения в виде заключения под стражу.
При обсуждении вопроса о распределении процессуальных издержек по делу, со­ставляющих сумму 17640 рублей, выплаченную защитнику Стрельникову, представляв­шему интересы Макова ФИО2 в ходе предварительного следствия, Маков ФИО2 не вы­сказал возражений против взыскания данной суммы с него, оставив решение данного во­проса на усмотрение суда. Принимая во внимание мнение подсудимого, его материальное положение, отсутствие на его иждивении лиц, чье материальное положение может суще­ственно ухудшиться в случае взыскания издержек, суд принимает решение о взыскании с Макова ФИО2 процессуальных издержек в полном объеме, не находя оснований для его освобождения от их уплаты.
В судебном заседании потерпевшими к подсудимым были заявлены иски, вклю­чающие в себя: требования о взыскании в пользу супруги погибшего - ФИО24 сумм материального ущерба, оцененного в 300000 рублей; а также о взыскании в пользу каж­дой из потерпевших с каждого из подсудимых по 1000000 рублей в качестве компенса­ции морального вреда.
Маковым ФИО2 ни одни из требований не признано по мотивам отрицания при­частности к факту смерти ФИО24. Маков ФИО1 не признал требования о компенса­ции морального вреда по мотивам несогласия с квалификацией своего деяния, и частично признал иск о возмещении материального ущерба, согласившись с необходимостью ком­пенсации затрат потерпевшей на погребение и поминальный обед после похорон, без включения стоимости алкогольных напитков.
Признавая достоверно установленным и доказанным факт причинения супруге и детям погибшего нравственных страданий, в соответствии со статьями 151, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом степени вины каждого из подсу­димых, их материального положения, других конкретных обстоятельств дела, справедли­вости и соразмерности, суд удовлетворяет исковые требования каждой из потерпевших к каждому из подсудимых. Макову ФИО2 надлежит компенсировать причиненный мо­ральный вред, выплатив каждой из потерпевших по 500 000 рублей. Суммы, подлежащие взысканию с Макова ФИО1 в счет компенсации морального вреда, также составляют по 500000 рублей в пользу каждой из потерпевших.
При разрешении иска о возмещении материального ущерба, суд руководствуется положениями статьи 1064, статьи 1094 Гражданского кодекса России, устанавливающей обязанность лица, ответственного за вред, вызванный смертью потерпевшего, возместить расходы на погребение, лицу их понесшему; а также положениями статьи 3 Федерального закона "О погребении и похоронном деле" определяющей погребение как обрядовые действия по захоронению тела в соответствии с обычаями и традициями.
Суд удовлетворяет требования ФИО24 о взыскании с подсудимых подтвер­жденных соответствующими документами сумм, затраченных на проведение церемонии погребения, а также поминовение усопшего в соответствии с православными традициями в день похорон, девятый и сороковой дни, а также на годовщину смерти. Сумма, подле­жащая взысканию в солидарном порядке с Макова ФИО1 и Макова ФИО2, то есть лиц ответственных за причинение смерти и материального вреда, вызванного смертью, со­ставляет 172 311 рублей 84 копейки.
В суммы материального ущерба судом не включаются суммы на приобретение ал­когольных напитков (водка и вино) употребление которых на поминальном обеде не явля­ется обычаем или традицией православной веры; суммы, обозначенные как затраты 17 но­ября 2016 года на организацию поминального стола священнослужителя, который не смог участвовать в общем поминальном обеде 11 ноября 2016 года; а также суммы предпола­гаемые, но не затраченные на установку памятника и благоустройство могилы. Отказ суда включить во взыскиваемую сумму предполагаемые, но не понесенные расходы, не должно расцениваться как лишение в потерпевших права обращения в суд с иском о возмещении реально понесенных расходов на установку памятника и благоустройство могилы.
На арестованное имущество Макова ФИО1 (автомобили "ГАЗ-33021", "ЛАДА-111930", "ВАЗ-21063") надлежит обратить взыскание в пределах сумм, взысканных с подсудимого в рамках удовлетворенных исков потерпевших.
Вещественные доказательства: орудие преступления, одежда потерпевшего, а также образцы крови - подлежат уничтожению, как предметы, не представляющие ценности.
На основании вышеизложенного, руководствуясь статьями 307, 308 и 309 Уго­ловно-процессуального кодекса Российской Федерации, суд
ПРИГОВОРИЛ:
Признать Макова ФИО1 виновным в совершении преступления, пре­дусмотренного пунктом "ж" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федера­ции и по этой же статье назначить ему наказание в виде 13 лет лишения свободы с отбы­ванием наказания в исправительной колонии строгого режима, и с ограничением свободы сроком на 1 год.
Установить Макову ФИО1 в период отбытия дополнительного наказания в виде ог­раничения свободы следующие ограничения: не покидать своего жилища в период с 23 до 06 часов, не выезжать за пределы территории муниципального образования где осужден­ный будет проживать после отбывания лишения свободы и не изменять места своего жи­тельства и работы без согласия специализированного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденным наказания. Возложить на Макова ФИО1 обязанность дважды в ме­сяц являться для регистрации в специализированный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.
Меру пресечения Макову ФИО1 оставить прежней - заключение по стражей.
Срок наказания исчислять с 08 февраля 2018 года.
Зачесть в срок отбытия наказания, время нахождения Макова ФИО1 под стражей в период с 17 ноября 2016 года по 07 февраля 2018 года.
Признать Макова ФИО2 виновным в совершении преступления, пре­дусмотренного пунктом "ж" части 2 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федера­ции и по этой же статье назначить ему наказание в виде 12 лет лишения свободы с отбы­ванием наказания в исправительной колонии строгого режима, и с ограничением свободы сроком на 1 год.
Установить Макову ФИО2. в период отбытия дополнительного наказания в виде ог­раничения свободы следующие ограничения: не покидать своего жилища в период с 23 до 06 часов, не выезжать за пределы территории муниципального образования где осужден­ный будет проживать после отбывания лишения свободы и не изменять места своего жи­тельства и работы без согласия специализированного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденным наказания. Возложить на Макова ФИО2. обязанность дважды в ме­сяц являться для регистрации в специализированный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.
Меру пресечения Макову ФИО2. оставить прежней - заключение по стражей.
Срок наказания исчислять с 08 февраля 2018 года.
Зачесть в срок отбытия наказания, время нахождения Макова ФИО2 под стражей в период с 18 февраля 2017 года по 07 февраля 2018 года.
Взыскать с Макова ФИО1 в возмещение компенсации морального вреда в пользу ФИО3 - 500 000 рублей; в пользу ФИО4 - 500000 рублей; в пользу ФИО5 - 500000 рублей.
Взыскать с Макова ФИО2 в возмещение компенсации морального вреда в пользу ФИО3 - 500 000 рублей; в пользу ФИО4 - 500000 рублей; в пользу ФИО5 - 500000 рублей.
Взыскать с Макова ФИО1 и Макова ФИО2 в солидарном порядке в возмещение материального ущерба в пользу ФИО3 - 172 311 рублей 84 копейки.
Взыскать с Макова ФИО2 в доход государства в возмещение сумм, выплаченных за счет средств федерального бюджета за оказание ему юридической помощи 17640 рублей рублей.
На принадлежащее Макову ФИО1 имущество: автомобиль марки "ГАЗ-33021", 2002 года выпуска, государственный регистрационный номер N, номер двигателя N, VIN N; автомобиль марки "ЛАДА-111930", 2011 года выпуска, государственный регистрационный номер N N, номер двигателя N, N; автомобиль марки "ВАЗ-21063", 1988 года выпуска, государственный регистрационный номер N, номер двигателя N, VIN N арестованное по постановлению Липецкого областного суда от 21 декабря 2017 года обратить взыскание в пределах взысканных сумм.
Вещественные доказательства: гвоздодер, образец крови трупа, марлевый тампон с веществом бурого цвета, джинсы и футболку ФИО1, хранящиеся при материалах уголовного дела, - уничтожить.
Приговор может быть обжалован в Верховный Суд Российской Федерации в тече­ние 10 суток со дня его провозглашения, а осужденными - в тот же срок со дня вручения копии приговора. Осужденные вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уго­ловного дела судом в течение десяти суток со дня вручения копии приговора, и в тот же срок со дня вручения копии апелляционного представления или жалобы.
Председательствующий О.В. Мирошник


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка