Дата принятия: 20 мая 2021г.
Номер документа: 14АП-1541/2021, А52-2559/2020
ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ АРБИТРАЖНЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 20 мая 2021 года Дело N А52-2559/2020
Резолютивная часть постановления объявлена 12 мая 2021 года.
В полном объёме постановление изготовлено 20 мая 2021 года.
Четырнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе председательствующего Докшиной А.Ю., судей Алимовой Е.А. и Мурахиной Н.В., при ведении протокола секретарем судебного заседания Саркисян Р.А.,
при участии от "JTK OU" Крайзмера Алексея по доверенности от 17.12.2018 N 17/017, от Псковской таможни Яковлевой Н.А. по доверенности от 29.12.2020 N 07-45/632,
рассмотрев в открытом судебном заседании с использованием системы видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Псковской области и системы веб-конференции апелляционную жалобу "JTK OU" на решение Арбитражного суда Псковской области от 18 января 2021 года по делу N А52-2559/2020,
установил:
"JTK OU" (юридический адрес: Pavlovi tn. 9-59, 40232, Sillamae, Estonia, регистрационный номер 10195068; далее - общество, перевозчик) обратилось в Арбитражный суд Псковской области с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), к Псковской таможне (ОГРН 1026000979058, ИНН 6027019031; адрес: 180000, город Псков, улица Воровского, дом 20; далее - таможня, таможенный орган) о признании незаконными действий таможенного органа многостороннего автомобильного пункта пропуска "Куничина Гора" (далее - МАПП "Куничина Гора") по организации таможенного досмотра на основе коммерческого договора перевозчика со складом временного хранения за счет перевозчика.
Решением Арбитражного суда Псковской области от 18 января 2021 года в удовлетворении заявленных требований отказано.
"JTK OU" с решением суда не согласилось и обратилось с апелляционной жалобой, в которой просит его отменить и принять по делу новый судебный акт. В обоснование жалобы ссылается на нарушение судом первой инстанции норм материального и процессуального права. Полагает, что таможенный орган не вправе требовать от перевозчика проведения таможенного досмотра за свой счет на основании коммерческого договора со складом временного хранения (далее - СХВ) при отсутствии у перевозчика законных полномочий на осуществление грузовых операций с перевозимым товаром. Указывает, что согласно Конвенции о договоре международной дорожной перевозки грузов, заключенной 19.05.1956 в Женеве (далее - Женевская конвенция, КДПГ), перевозчик не является лицом, обладающим полномочиями в отношении перевозимых товаров.
Представитель общества в судебном заседании поддержал доводы и требования апелляционной жалобы.
Таможня в отзыве на апелляционную жалобу и ее представитель в судебном заседании с изложенными в ней доводами не согласились, просили решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Заслушав объяснения представителей сторон, исследовав доказательства по делу, проверив законность и обоснованность решения суда, изучив доводы жалобы, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.
Как следует из материалов дела, 22.03.2020 на таможенный пост МАПП "Куничина Гора" таможни на таможенную территорию Евразийского экономического союза (далее - ЕАЭС, Союз) под управлением водителя Кононова С.Е. прибыло транспортное средство международной перевозки (далее - ТСМП) с регистрационным номером 392DBY/915GT, принадлежащее перевозчику "JTK OU".
Согласно представленным перевозчиком таможенному органу в порядке статьи 89 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза (далее - ТК ЕАЭС) товаросопроводительным документам, а именно CMR от 20.03.2020 N 1603202004, инвойс от 03.02.2020 N S15/21900723, на вышеуказанном ТСМП перемещается товар: "Электроды, используемые в печах...", в количестве 18 грузовых мест, весом брутто 22 876 кг, код по Товарной номенклатуре внешнеэкономической деятельности Евразийского экономического союза (далее - ТН ВЭД ЕАЭС) 8545 1 1008 9 (том 1, листы 58 - 59).
В ходе проведения транспортного контроля таможенным органом произведено взвешивание ТСМП с товаром, по результатам которого выявлен перевес веса фактического и веса, заявленного в товаросопроводительных документах (разница составила 847 кг), о чем на обратной стороне СМR сделана отметка. Водитель ТСМП ознакомлен с результатами взвешивания ТСМП с товаром (том 1, оборотная сторона листа 58).
Выявленное расхождение веса фактического и веса по товаросопроводительным документам должностным лицом таможенного поста расценено как рисковая ситуация о возможном нарушении таможенного законодательства и послужило основанием для выявления общероссийского интуитивного профиля риска N 55/100000/110608/00228 (15), предусматривающего проведение таможенного осмотра с применением мобильного инспекционно-досмотрового комплекса (далее - МИДК), а также таможенный досмотр товаров (докладная записка от 22.03.2020 N 59-02-03.1/0776, время 10 час 55 мин).
Транспортное средство с товаром направлено на МИДК. В период с 10 час 10 мин по 10 час 35 мин 22.03.2020 проведен таможенный осмотр с использованием МИДК, по результатам которого составлен акт таможенного осмотра N 10209040/220320/000119 (том 1, листы 63, 68).
По результатам проведения анализа рентгеновского изображения РИ N 20200322STM, а также сведений указанных в товаросопроводительных документах (далее - ТСД), таможенным органом выявлены признаки нарушения таможенного законодательства ЕАЭС, свидетельствующие о возможном перемещении товаров, незаявленных в ТСД (нехарактерное затемнение для данного вида товара в общем объеме груза). Данному объекту присвоен статус "объект под подозрением", о чем в СМR сделана соответствующая запись.
В связи с этим 22.03.2020 в 10 час 55 мин сформировано поручение на проведение таможенного досмотра N 10209040/220320/000120, согласно которому целью досмотра являлась 100 % идентификация товара с полным взвешиванием, пересчетом грузовых мест, с выборочным вскрытием и пересчетом количества предметов в грузовых местах (том 1, лист 65).
В этот же день на основании пункта 3 статьи 328 ТК ЕАЭС водителю перевозчика вручены 22.03.2020 уведомление о проведении таможенного досмотра, требование о предъявлении товаров с указанием даты и времени проведения таможенного досмотра (22.03.2020 в 11 час 00 мин), а также требование о проведении операций в отношении товаров и транспортного средства, согласно которым перевозчик уведомляется о проведении таможенного досмотра в указанные дату и время в боксе досмотра ЗТК т/п МАПП "Куничина Гора" с обязательным его присутствием и проведением таких таможенных операций, как: транспортировка, взвешивание, погрузка, выгрузка, вскрытие упаковки (том 1, листы 66, 67; том 2, лист 4).
В этот же день, 22.03.2020, на таможенный пост МАПП "Куничина Гора", от водителя перевозчика Кононова С.Е. поступили заявления о продлении срока проведения операций с товарами и переносе начала таможенного досмотра до 27.03.2020 в связи с необходимостью организации погрузо-разгрузочных работ (том 1, листы 69, 70). Данные заявления удовлетворены должностным лицом таможенного поста.
Заявителем в лице Кононова С.Е (водителя), действующего на основании доверенности от 23.03.2020, заключен с обществом с ограниченной ответственностью "Миком" (далее - ООО "Миком", исполнитель) договор об оказании услуг от 23.03.2020 N 2020/ПРР/29, согласно пункту 1.1 которого исполнитель обязуется осуществить услуги по погрузке-разгрузке, а заявитель обязуется оплатить оказанные ему услуги в сроки и в порядке, которые указаны в договоре.
Под таможенным наблюдением транспортное средство с товаром 24.03.2020 перемещено на СВХ "Миком" для выполнения требования о проведении операций в отношении товаров и транспортных средств и проведения таможенного досмотра. Товар выгружен в закрытое помещение СВХ. После выгрузки товара транспортное средство взвешено. После проведения таможенного досмотра транспортное средство с товаром перемещено в ЗТК т/п МАПП "Куничина Гора" (том 1, листы 71, 74, 76, 78).
По результатам таможенного досмотра товаров ответчиком установлено, что вес всего товара брутто с упаковкой составил 23 360 кг, что на 484 кг, больше, чем указано в ТСД. Вес товара, указанный на этикетках (22 876 кг), что полностью совпадает с весом, указанным в ТСД (22 876 кг). В выделенной части снимка МИДК находился товар: грузовое место TU 23712, TU 23758, TU 24010, внизу лежали ремни с замками для крепления товара, что следует из акта таможенного досмотра N 10209040/240320/000120 (том 1, листы 80 - 89).
Также 24.03.2020 должностным лицом таможенного поста в соответствии со статьей 323 ТК ЕАЭС от водителя Кононова С.Е. получены объяснения (том 1, лист 72).
ООО "Миком" 24.03.2020 представило заявителю акт об оказании услуг N 192, а также выставило счет N 178 на оплату оказанных услуг по договору от 23.03.2020 N 2020/ПРР/29 и счет-фактуру на сумму 32 200 руб.
Таможенным представителем - обществом с ограниченной ответственностью "Сибирский Таможенный Представитель" (с 30.09.2020 наименование общество изменено на "Урхакко") от имени перевозчика на основании заключенного ими договора от 27.03.2019 N 0931-19-IRC-089, с применением электронного декларирования 25.03.2020 подана транзитная декларация N 10209040/250320/0003996. Товар выпущен таможенным органом в заявленной таможенной процедуре.
Посчитав, что в данном случае таможней совершены действия по организации таможенного досмотра на основе коммерческого договора перевозчика со складом временного хранения за счет перевозчика и не согласившись с данными действиями таможенного органа, общество обратилось в арбитражный суд с заявлением, впоследствии уточненным, о признании названных действий ответчика незаконными.
Суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявленных требований.
Апелляционная инстанция не находит правовых оснований для отмены решения суда в силу следующего.
В силу пункта 2 статьи 9 ТК ЕАЭС товары, перемещаемые через таможенную границу ЕАЭС, подлежат таможенному контролю в соответствии с этим Кодексом.
Под таможенным контролем понимается совокупность совершаемых таможенными органами действий, направленных на проверку и (или) обеспечение соблюдения международных договоров и актов в сфере таможенного регулирования и законодательства государств-членов о таможенном регулировании (подпункт 41 пункт 1 статьи 2 ТК ЕАЭС).
В пункте 1 статьи 82 ТК ЕАЭС закреплено, что таможенные операции совершаются таможенными органами, декларантами, перевозчиками, лицами, обладающими полномочиями в отношении товаров, иными заинтересованными лицами.
Согласно пункту 4 статьи 310 ТК ЕАЭС при проведении таможенного контроля таможенные органы исходят из принципа выборочности объектов таможенного контроля, форм таможенного контроля и (или) мер, обеспечивающих проведение таможенного контроля. При выборе объектов таможенного контроля, форм таможенного контроля и (или) мер, обеспечивающих проведение таможенного контроля, используется система управления рисками в соответствии с законодательством государств-членов о таможенном регулировании.
Пунктом 7 статьи 310 ТК ЕАЭС определено, что таможенный контроль проводится в период нахождения товаров под таможенным контролем, определяемый в соответствии со статьей 14 названного Кодекса.
В силу пункта 1 статьи 14 ТК ЕАЭС товары, ввозимые на таможенную территорию Союза, находятся под таможенным контролем с момента пересечения таможенной границы Союза.
На основании пунктов 10 и 11 статьи 310 ТК ЕАЭС при проведении таможенного контроля таможенные органы и их должностные лица не вправе устанавливать требования и ограничения, не предусмотренные международными договорами и актами в сфере таможенного регулирования и законодательством государств-членов; не допускается причинение неправомерного вреда перевозчику, декларанту, лицам, осуществляющим деятельность в сфере таможенного дела, и иным лицам, чьи интересы затрагиваются решениями, действиями (бездействием) таможенных органов или их должностных лиц при проведении таможенного контроля, а также товарам и транспортным средствам.
В силу статьи 322 ТК ЕАЭС одними из форм таможенного контроля являются таможенный досмотр, получение объяснений и проверка таможенных, иных документов и (или) сведений.
В соответствии с частью 1 статьи 328 ТК ЕАЭС таможенный досмотр - форма таможенного контроля, заключающаяся в проведении осмотра и совершении иных действий в отношении товаров, в том числе транспортных средств и багажа физических лиц, со вскрытием упаковки товаров, грузовых помещений (отсеков) транспортных средств, емкостей, контейнеров или иных мест, в которых находятся или могут находиться товары, и (или) с удалением примененных к ним таможенных пломб, печатей или иных средств идентификации, разборкой, демонтажем или нарушением целостности обследуемых объектов и их частей иными способами.
Таможенный досмотр проводится в целях проверки и (или) получения сведений о товарах, в отношении которых проводится таможенный контроль (часть 2 статьи 328 ТК ЕАЭС).
Согласно пункту 3 статьи 328 указанного Кодекса таможенный орган уведомляет о месте и времени проведения таможенного досмотра любым способом, позволяющим подтвердить факт получения уведомления, декларанта или иное лицо, обладающее полномочиями в отношении товаров, если эти лица установлены. При назначении времени проведения таможенного досмотра учитываются разумные сроки прибытия таких лиц.
В соответствии с пунктом 1 статьи 348 ТК ЕАЭС при проведении таможенного контроля по требованию таможенного органа декларант, владелец склада временного хранения или таможенного склада, таможенный представитель и (или) иное лицо, обладающее полномочиями в отношении товаров, обязаны произвести перевозку (транспортировку), взвешивание или обеспечить определение количества товаров иным способом, произвести погрузку, разгрузку, перегрузку, исправление поврежденной упаковки, вскрытие упаковки, упаковку либо переупаковку товаров, подлежащих таможенному контролю, а также вскрытие помещений, емкостей и иных мест, в которых находятся (могут находиться) такие товары.
В силу пункта 2 данной статьи перевозчик обязан способствовать совершению грузовых и иных операций в отношении товаров, которые он перевозит (транспортирует), и транспортных средств, которыми осуществляется перевозка (транспортировка) таких товаров.
При этом в силу пункта 26 статьи 2 ТК ЕАЭС для целей настоящего Кодекса под перевозчиком понимается лицо, осуществляющее перевозку (транспортировку) товаров и (или) пассажиров через таможенную границу Союза и (или) перевозку (транспортировку) товаров, находящихся под таможенным контролем, по таможенной территории Союза.
В пункте 1 статьи 342 ТК ЕАЭС закреплено право таможенных органов при проведении таможенного контроля использовать технические средства таможенного контроля (оборудование, приборы, средства измерений, устройства и инструменты) и иные технические средства.
Перечень и порядок применения технических средств таможенного контроля устанавливаются законодательством государств-членов о таможенном регулировании.
В пункте 2.3. Перечня технических средств таможенного контроля, используемых при проведении таможенного контроля, утвержденного приказом Минфина России от 01.03.2019 N 33н "Об утверждении перечня технических средств таможенного контроля, используемых при проведении таможенного контроля" (зарегистрировано в Минюсте России 13.05.2019 N 54604) значатся инспекционно-досмотровые комплексы мобильные (МИДК) для контроля крупногабаритных грузов и транспортных средств.
Приказом ФТС России от 09.12.2010 N 2354 утверждена Инструкция о действиях должностных лиц таможенных органов при таможенном контроле товаров и транспортных средств с использованием инспекционно-досмотровых комплексов (далее - Инструкция N 2354), согласно пункту 12 которой таможенный осмотр с использованием ИДК проводится, в частности, в случае выявления риска (рисков), содержащегося(ихся) в профиле риска, устанавливающем необходимость проведения таможенного осмотра с использованием ИДК.
Как определено в абзаце десятом статьи 376 ТК ЕАЭС, управление рисками - это систематизированная деятельность таможенных органов по минимизации вероятности наступления событий, связанных с несоблюдением международных договоров и актов в сфере таможенного регулирования и законодательства государств-членов о таможенном регулировании, и возможного ущерба от их наступления.
Процесс управления рисками таможенными органами включает в себя: сбор и обработку информации об объектах таможенного контроля, о совершенных таможенных операциях и результатах таможенного контроля, проведенного как до, так и после выпуска товаров; оценку риска; описание индикатора риска; определение мер по минимизации рисков и порядка применения таких мер; разработку и утверждение профилей рисков; выбор объектов таможенного контроля; применение мер по минимизации рисков; анализ и контроль результатов применения мер по минимизации рисков (пункт 1 статьи 377 ТК ЕАЭС).
Согласно части 3 статьи 314 Федерального закона от 03.08.2018 N 289-ФЗ "О таможенном регулировании в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон N 289-ФЗ) тактика применения таможенными органами системы управления рисками определяется федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по контролю и надзору в области таможенного дела, является конфиденциальной информацией и не подлежит разглашению, за исключением случаев, если такая информация необходима государственным органам для решения задач, возложенных на них законодательством Российской Федерации.
В силу статьи 315 Закона N 289-ФЗ информация, содержащаяся в профилях и индикаторах рисков, является конфиденциальной и не подлежит разглашению, за исключением случаев, если информация необходима государственным органам для решения задач, возложенных на них законодательством Российской Федерации.
В данном случае подателем жалобы не отрицается тот факт, что по результатам транспортного контроля выявлен перевес в большую сторону на 847 кг. При этом по результатам таможенного осмотра с использованием МИДК должностным лицом в соответствии с требованиями пунктами 22, 24 Инструкции N 2354 принято решение - "объект под подозрением", что подтверждается составленным в установленном порядке и по утвержденной в установленном порядке форме актом таможенного осмотра N 10209040/220320/000119 с приложением рентгеновского изображения N 20200322STM0095667 на 1 листе, соответствующей записью в СМR.
Также апеллянтом не отрицается и документально не опровергнут тот факт, что плотность и особенность загрузки перемещаемого товара не позволило таможенному органу убедиться по результатам анализа рентгеновского снимка, в количестве перевозимых грузовых мест, в связи с чем, рисковая ситуация сохранялась, соответственно, приняты следующие предусмотренные профилем риска меры по минимизации риска - таможенный досмотр.
Суд правомерно отклонил довод заявителя о том, что вывод ответчика, сделанный по результатам таможенного осмотра, надуманный и не подтвержден доказательствами.
Как верно отмечено судом в обжалуемом решении, напротив, материалами дела (рентгеновским снимком, актом таможенного осмотра) подтверждается наличие обстоятельств для проведения ответчиком процедуры контроля в виде таможенного досмотра товара и транспортного средства перевозчика, прибывшего на таможенную территорию Союза.
При этом каких-либо нарушений требований, предъявляемых к проведению таможенного осмотра, принятия одного из решений, по его результатам, судом не установлено, так же как заявителем не указано, какие именно нормы таможенного законодательства нарушены ответчиком при проведении таможенного осмотра с использованием МИДК.
Доказательств, подтверждающих наличие у таможенного органа реальной возможности по результатам рентгеновского снимка убедиться в перемещении 18 грузовых мест, апеллянтом в материалы дела также не предъявлено.
Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что поскольку ТК ЕАЭС, Закона N 289-ФЗ не раскрывают понятие "лицо, обладающего полномочиями в отношении товаров", то с учетом совокупного толкования положений пункта 6 части 1 статьи 2, части 1 статьи 13, подпункта 4 пункта 1 статьи 83, статьи 88, подпункта 3 пункта 2 статьи 89 ТК ЕАЭС при прибытии товара на таможенную территорию Союза до его выпуска таможенным органом в заявленной таможенной процедуре владение, пользование и (или) распоряжение товаром осуществляет перевозчик, он же является одновременно декларантом таможенной процедуры таможенного транзита, следовательно, является лицом, обладающим полномочиями в отношении товаров, на стадии прибытия на таможенную территорию ЕАЭС.
Апелляционная инстанция не может согласиться с таким выводом суда ввиду следующего.
Анализ части 1 статьи 348 ТК ЕАЭС в совокупности с положениями пункта 3 статьи 328 названного Кодекса позволяет сделать вывод о том, что в отличие от указанных в пункте 1 статьи 348 ТК РФ лиц на перевозчика возложена обязанность только по способствованию проведения грузовых и иных операций с товарами, которые он перевозит, и транспортным средством, перемещаемым через таможенную границу, но не обязанность по фактическому совершению определенных грузовых и иных операций с товарами.
Ссылку таможни на положения статьи 328 ТК ЕАЭС в обоснование утверждения о том, что перевозчик в рассматриваемом случае относится к иным лицам, обладающих полномочиями в отношении товаров, суд апелляционной инстанции признает несостоятельной.
Статья 328 ТК ЕАЭС закрепляет общие требования к таможенному досмотру и предписывает таможенному органу лишь уведомлять декларанта или иное лицо, обладающими полномочиями в отношении товаров, о времени и месте проведения таможенного досмотра, при этом время проведения досмотра должно определяться с учетом разумного срока прибытия таких лиц.
Круг лиц, которые могут осуществлять по требованию таможенного органа грузовые и иные операции в отношении товаров и транспортных средств, необходимых для проведения таможенного контроля, закреплены в пункте 1 статьи 348 ТК ЕАЭС, к которым перевозчик при этом не отнесен.
Положения статьи 348 ТК ЕАЭС согласуются и с положениями статей 82 и 328 ТК ЕАЭС. Нормы пункта 5 статьи 328 ТК ЕАЭС подлежат применению во взаимосвязи с нормами статьи 348 ТК ЕАЭС, противоречий при их применении не возникает.
Вместе с тем ошибочный вывод суда не привел к принятию неправильного решения.
Так, в соответствии с подпунктом 3 пункта 2 статьи 89 ТК ЕАЭС на перевозчике лежит обязанность при уведомлении таможенного органа о прибытии товаров на таможенную территорию Союза путем представления документов и сведений, указанных в настоящей статье, представлять в том числе, транзитную декларацию в отношении прибывших на таможенную территорию Союза указанных в пункте 4 статьи 302 настоящего Кодекса иностранных товаров.
При этом в силу подпункта 4 пункта 1 статьи 83 ТК ЕАЭС при заявлении таможенной процедуры таможенного транзита декларантом товаров, помещаемых под эту процедуру, может выступать перевозчик.
В данном случае, как верно установлено судом и подтверждается материалами дела, именно общество являлось декларантом и через своего таможенного представителя, привлеченного по договору от 27.03.2019, представило транзитную декларацию N 10209040/25032020/0003996 (том 1, лист 57; том 2, листы 59 - 62).
При этом судом правомерно отклонена ссылка апеллянта на то, что перевозчик является декларантом таможенной процедуры таможенного транзита лишь в части ТСМП, как товара.
Из содержания транзитной декларации N 10209040/25032020/0003996 следует декларирование именно перемещаемого (перевозимого) товара - электродов, используемых в печах (графа 31 транзитной декларации).
Право декларанта осматривать, измерять товары, находящиеся под таможенным контролем, и выполнять с ними грузовые операции предусмотрено подпунктом 1 пункта 1 статьи 84 ТК ЕАЭС.
Таким образом, в настоящем случае общество, являясь перевозчиком при заявлении таможенной процедуры таможенного транзита, одновременно выполняло обязанности декларанта таможенной процедуры таможенного транзита, то есть относилось к числу лиц, перечисленных в пункте 1 статьи 348 ТК ЕАЭС, на которого по требованию таможенного органа при проведении таможенного контроля могли быть возложены обязанности, перечисленные в этом же пункте.
Следовательно, таможенный орган правомерно уведомил заявителя как декларанта о времени и месте проведения таможенного досмотра. Вручение уведомления водителю перевозчика, уполномоченного на представление интересов перевозчика, являвшегося одновременно декларантом, в государственных органах Российской Федерации (Союза), будет является надлежащим способом уведомления о времени и месте проведения таможенного досмотра.
В связи с этим судом правомерно отклонена ссылка заявителя на положения КДПГ, а также на разъяснения, данные в пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.06.2018 N 26 "О некоторых вопросах применения законодательства о договоре перевозки автомобильным транспортом грузов, пассажиров и багажа и о договоре транспортной экспедиции" в обоснование довода об отсутствии у него права распоряжения, пользования и владения в отношении перевозимого товара, поскольку приведенные апеллянтом доводы сделаны без учета положений пункта 4 статьи 1 ТК ЕАЭС.
Судом верно установлено и материалами дела подтверждается надлежащее исполнение ответчиком предписанных норами пункта 3 статьи 328 ТК ЕАЭС обязанностей, поскольку уведомление о проведении таможенного досмотра, требование о предъявлении товаров от 22.03.2020 с требованием присутствовать при досмотре товаров вручены представителю перевозчика - водителю Кононову С.Е., действовавшему от имени перевозчика на основании его доверенности от 17.01.2020 без номера (том 1, листы 61, 66).
О недействительности указанной доверенности апеллянтом не заявлено.
Требование таможни от 22.03.2020 о проведении операций в отношении товаров и транспортных средств также вручено вышеуказанному водителю перевозчика-декларанта, что подтверждается подписью водителя (том 1, лист 67).
Судом первой инстанции в обжалуемом решении обоснованно отклонены как несостоятельные ссылки заявителя на неправильное определение в ходе таможенного досмотра веса товара, на то, что заявления от 22.03.2020 о переносе начала времени досмотра и продления срока досмотра, подписанные водителем, поданы им помимо его воли, поскольку тексты заявления изготовлены таможенным органом с использованием печатной техники, а также на отсутствие на грузовом отсеке транспортного средства идентификации при прибытии на таможенную территорию Союза.
Мотивированных возражений относительно указанных выводов суда в апелляционной жалобе не приведено.
Как указано на странице 2 апелляционной жалобы общества, по его мнению, предметом судебного разбирательства является требование о проведении грузовых операций.
Таким образом, в рассматриваемом случае доводы апеллянта сводятся, по сути, к несогласию непосредственно с требованием таможни от 22.03.2020 о проведении операций в отношении товаров и транспортных средств (том 2, лист 4).
Вместе с тем данные доводы заявителя признаются апелляционной инстанцией ошибочными.
Исходя из пунктов 4, 5 части 2 статьи 125 АПК РФ предметом иска являются требования истца к ответчику со ссылкой на законы и иные нормативные правовые акты, а основанием иска - фактические обстоятельства, на которые ссылается истец в подтверждение исковых требований.
Право формирования требований, их предмета, основания и размера принадлежит исключительно заявителю (статьи 4, 41 и 125 АПК РФ).
Часть 1 статьи 49 АПК РФ во взаимосвязи с частью 5 статьи 170 АПК РФ обязывает арбитражный суд принять решение именно по заявленным требованиям (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 26.02.2021 N 254-О).
В определении Конституционного Суда Российской Федерации от 28.05.2020 N 1196-О указано, что в силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности только истец определяет, защищать ему или нет свое нарушенное или оспариваемое право (часть 1 статьи 4 АПК РФ) и в каком объеме требовать от суда защиты (часть 5 статьи 170 АПК РФ).
Таким образом, в соответствии с нормами действующего процессуального законодательства арбитражный суд рассматривает спор исходя из того предмета и тех оснований, которые заявлены истцом (заявителем). При этом суд не вправе выходить за пределы заявленных требований.
В данном случае из имеющегося в деле заявления общества об изменении просительной части требований от 07.08.2020 (том 1, листы 35 - 36), а также из сделанного в ходе рассмотрения дела судом первой инстанции до перерыва в судебном заседании 30.11.2020 (том 2, лист 39) уточнения следует, что предметом настоящего спора, сформулированного представителем общества, является именно оспаривание действий таможенного органа МАПП "Куничина Гора" по организации таможенного досмотра на основе коммерческого договора перевозчика со складом временного хранения за счет перевозчика.
При этом в материалах дела не имеется сведений о том, что общество изменило предмет спора на оспаривание ненормативного правового акта таможенного органа - требования от 22.03.2020 о проведении операций в отношении товаров и транспортных средств, и что судом первой инстанции было принято такое утонение предмета спора в порядке статьи 49 АПК РФ.
Следовательно, применительно к формулировке заявленных требований в предмет доказывания по рассматриваемому делу входит установление обстоятельств того, что таможенный орган совершил действия при организации таможенного досмотра именно на основании коммерческого договора перевозчика со складом временного хранения и за счет перевозчика (заявителя).
Вместе с тем, как верно установлено судом и подтверждается материалами дела, волеизъявление на привлечение ООО "Миком" для оказания последним на коммерческой основе услуг по погрузке-разгрузке товара из спорного транспортного средства, принадлежащего "JTK OU", исходило только от представителя перевозчика - водителя этого транспортного средства.
Положениями статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Это включает в себя свободу заключать или не заключать договор, свободу выбирать вид заключаемого договора (включая возможность заключения смешанного или непоименованного договора), свободу определять условия договора по своему усмотрению.
Доказательств, достоверно свидетельствующих о понуждении таможней данного лица заключить договор от 23.03.2020 с ООО "Миком" для проведения таможенного досмотра на коммерческой основе в зоне склада СВХ, так же как и доказательств того, что сотрудники таможенного органа требовали от представителя заявителя проведения таможенного досмотра за свой счет на основании коммерческого договора с СХВ, подателем жалобы в материалы дела не предъявлено.
В свою очередь, как установлено судом первой инстанции и не отрицается апеллянтом, на таможенном посту таможенным органом в доступном для лиц, находящихся в зоне таможенного контроля, на информационном стенде размещена информация об организациях осуществляющих услуги по осуществлению погрузо-разгрузочных работ.
Следовательно, у заявителя имелась реальная возможность как заключить договор с любой из указанной организации, так и вообще не заключать с кем-либо договор на оказание услуг по погрузке-разгрузке товаров на возмездной основе, либо обратиться с заявлением на разрешение производственной или иной хозяйственной деятельности в зоне таможенного контроля своими силами, в порядке, установленном статьей 217 Закона N 289-ФЗ.
Доказательства, подтверждающие подачу такого обращения заявителем на имя начальника таможенного поста и отказ в разрешении осуществить производственную и иную хозяйственную деятельность в зоне таможенного контроля, обществом не представлено, на наличие такого доказательства заявитель не ссылается.
Как верно отмечено судом в обжалуемом решении, показатель результативности проведенного таможенного контроля не является обязательным условием для вывода о законности или незаконности действий ответчика по его проведению, поскольку материалами дела достоверно подтверждается наличие оснований для проведения ответчиком таможенного досмотра транспортного средства, принадлежащего заявителю.
Следовательно, действия таможни по проведению фактического таможенного контроля в отношении спорного товара с применением профиля риска являются правомерными, соответствуют целям и задачам таможенного контроля. Доказательств, подтверждающих проведение таможенным органом иных форм контроля и мер по минимизации риска, не предусмотренных профилем риска, заявителем не представлено.
Требование таможни от 22.03.2020 о проведении операций в отношении товаров и транспортных средств, которое относится к ненормативным правовым актам и является самостоятельным предметом исследования, обществом в судебном порядке не оспорено. При этом заявитель не был лишен такого процессуального права, однако не воспользовался своим правом.
В свою очередь, применительно к предмету рассматриваемого спора, обстоятельств, подтверждающих проведение таможенного досмотра с участием представителя апеллянта на коммерческой основе именно по инициативе или по требованию (принуждению) таможенного органа, судом апелляционной инстанции по материалам дела также не установлено.
В связи с этим в удовлетворении заявленных требований отказано правомерно.
Доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда, а лишь выражают несогласие с ними, поэтому не могут являться основанием для отмены обжалуемого судебного акта.
С учетом изложенного апелляционная инстанция приходит к выводу о том, что спор разрешен в соответствии с требованиями действующего законодательства, основания для отмены решения суда, а также для удовлетворения апелляционной жалобы отсутствуют.
В связи с отказом в удовлетворении апелляционной жалобы на основании статьи 110 АПК РФ расходы по уплате государственной пошлины относятся на ее подателя.
Руководствуясь статьями 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Четырнадцатый арбитражный апелляционный суд
постановил:
решение Арбитражного суда Псковской области от 18 января 2021 года по делу N А52-2559/2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу "JTK OU" - без удовлетворения.
Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.
Председательствующий А.Ю. Докшина
Судьи Е.А. Алимова
Н.В. Мурахина
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
