Определение Судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда

 
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ МОСКОВСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 31 марта 2022 года Дело N 10-1066/2022


адрес 31 марта 2022 года

Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда

в составе: председательствующего - судьи фио,

судей Музыченко О.А. и фио,

при секретаре - помощнике судьи Лебедеве С.А.,

с участием: прокурора отдела прокуратуры адрес фио, осужденного Диарова Э.С., защитника - адвоката фио,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного Диарова Э.С. и защитника-адвоката Заболотного Д.А. на приговор Тверского районного суда адрес от 2 марта 2021 года, которым

Диаров Эрик Саидович, родившийся 7 декабря 1978 года в адрес, гражданин РФ, зарегистрированный по адресу: адрес, с высшим образованием, в браке не состоящий, имеющий несовершеннолетнего ребенка паспортные данные, до задержания работавший участковым уполномоченным полиции в ОМВД России по адрес, не судимый,

осужден по п. "а", "в" ч.5 ст. 290 УК РФ к 7 годам 6 месяцам лишения свободы со штрафом в размере десятикратной суммы взятки, то есть в размере сумма, с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, выполнением организационно-распорядительных, административно-хозяйственных функций в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, сроком на 3 года, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. На основании ст. 48 УК РФ фио лишен специального звания - лейтенант полиции.

Приговором разрешены вопрос об исчислении срока наказания, зачете времени содержания под стражей и о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Музыченко О.А., выступления осужденного и защитника, поддержавших доводы жалоб, мнение прокурора, просившего приговор оставить без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Указанным приговором фио признан виновным в получении должностным лицом лично взятки в виде денег за совершение действий в пользу взяткодателя, если указанные действия входят в служебные полномочия должностного лица, группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере.

Преступление совершено 20 января 2020 года в адрес, при обстоятельствах, указанных в приговоре.

В судебном заседании фио вину признал частично.

В апелляционной жалобе защитник-адвокат фио указывает, что фио не намеревался выносить постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Мурадова, а планировал передать материал для возбуждения уголовного дела, что им и было сделано. Он действительно получил деньги от Мурадова, сообщив, что примет решение об отказе в возбуждении уголовного дела, что не соответствовало действительности. Показания Диарова подтвердили свидетели Басенко, Ахшарумова, а в части и Мурадов. Показания свидетелей Чуракаева, Довженко, Шебалова, Разыграева и Мельникова, письменные материалы дела, не подтверждают наличие состава преступления, предусмотренного ст. 290 УК РФ, в действиях фио.

В дополнительной жалобе адвокат указывает, что в производстве фио находилось 4 материала проверки относительно инцидента между Мурадовым и Мироновым. Он их не объединял в один. Он планировал вынести постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, направить его в прокуратуру, которая бы материал отменила, но он бы его за это время доработал. Это сложившаяся практика, так как 10 суток для проведения проверки не хватает, а до 30 суток продлевают редко. 11.12.2019 года он напечатал проект постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, но его начальник Кислицын сказал, что так делать не надо, так как данный материал, скорее всего закончится возбуждением уголовного дела и поручил продлить срок проверки. фио так и сделал, а проект постановления оставил у себя. Срок проверки был продлен, им были опрошены Миронов, Мурадов и Воробьева, получена медицинская карта и проведено медицинское исследование, согласно которому Миронову был причинен вред здоровью средней тяжести. фио 16.12.2020 года подготовил рапорт об обнаружении признаков преступления, предусмотренного ст. 112 УК РФ, в действиях Мурадова и отвез материал с рапортом в отдел дознания. Заместитель начальника отдела Басенко поручила ему получить более подробные объяснения от Миронова, опросить еще раз Мурадова и приобщить больничный лист Миронова. В этот же день в ходе дачи объяснений Мурадов предложил фио деньги за не возбуждение уголовного дела. Он решил воспользоваться этим предложением, получить деньги, а потом сказать, что руководство заставило возбудить уголовное дело. 17.01.2020 года он снова отвез материал в отдел дознания, Басенко позвонила своему начальнику Ахшарумовой и сказала, что нужно возбуждать дело. Затем Басенко и Ахшарумова установили, что срок проверки по материалу истек и вернули ему материал. 19 или 20 января 2020 года он отдал материал для последующей передачи Кислицыну. 19 января 2020 года он попросил у Мурадова сумма за вынесение постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, последний попросил снизить сумму, он (фио) сказал, что посоветуется с руководством, хотя не собирался это делать. 20.01.2020 года Мурадов при встрече положил ему в карман деньги, он испугался, кинул их на землю, после чего был задержан. Защитник приводит содержание показаний свидетелей Басенко, Ахшарумовой, Кислицына и утверждает, что они подтверждают показания фио, равно и показания свидетеля Мурадова в определенной части. Каким образом копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела была направлена Мурадову, осталось невыясненным, равно как и то, действительно ли на нем имеются подписи Кислицына и Разыграева. Согласно показаниям свидетеля Мельникова данную копию постановления он направлял по просьбе Кислицына уже после задержания фио. Защитник указывает, что фио выполнил все необходимые для возбуждения уголовного дела действия. В итоге уголовное дело в отношении Мурадова было возбуждено. Объективных данных, указывающих на то, что фио действовал по договоренности с другими должностными лицами, не имеется. Из зафиксированного разговора между фио и Кислициным усматривается, что последний не понимает, о каких денежных средствах идет речь. Также адвокат указывает, что не устранены противоречия относительно того, как денежные средства, которые фио выкинул перед задержанием снова оказались у него в кармане.

С учетом изложенного защитник просит переквалифицировать действия фио на ч.3 ст. 30 ч.4 ст. 159 УК РФ и снизить назначенное ему наказание.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный фио указывает, что его действия квалифицированы неверно. По делу не было проведено предварительное слушание, хотя он ходатайствовал о его проведении.

Судом был назначен адвокат фио, несмотря на наличие защитника по соглашению. При этом указанный адвокат сообщил ему, что является другом семьи государственного обвинителя Корнеевой.

В нарушение ст. 241 УПК РФ видеозапись с его участием была оглашена в открытом судебном заседании.

Суд по собственной инициативе вызвал для допроса в качестве свидетеля обвинения следователя Шумова, нарушив принцип состязательности сторон.

Судом были проигнорированы сообщенные подсудимым сведения о незаконных действиях оперативных сотрудников, применении к нему недозволенных методов ведения следствия, уничтожении следователем поданных ходатайств, вымогательстве денежных средств следователем, сотрудниками полиции и адвокатом в период предварительного следствия, включении следователем в обвинительное заключение сведений, представленных сотрудниками УСБ без получения первоисточника.

Описание преступления в приговоре скопировано из обвинительного заключения, которое основано на объяснениях, полученных незаконными методами в отсутствие защитника. Вымогательство, о котором указано в приговоре, основано только на не подтвержденных показаниях Мурадова. Выводы суда о совершении им преступления в составе группы лиц по предварительному сговору и наличии у него должностных полномочий для вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела не соответствуют действительности.

Он выполнил все процессуальные действия, которые были в его компетенции по материалу проверки и передал материал в орган дознания. Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела он не направлял и не выносил.

В разговоре между ним и Мурадовым речь шла о сумма, а не о сумма.

Показания в период предварительного расследования и судебного разбирательства он давал по рекомендации адвокатов. Его позиция не совпадала с позицией защитника фио, который осуществлял его защиту в суде. Адвокат навязал ему эту позицию, а сам сотрудничал со следствием, ранее возглавлял Пресненский межрайонный следственный отдел ГСУ СК РФ по адрес.

Его показания на следствии были оглашены незаконно, в отсутствие существенных противоречий. Эти показания добыты преступным путем - в результате противоправных действий сотрудников полиции.

Суд не принял мер к тому, чтобы не допрошенные свидетели не общались с допрошенными. Перед допросом Чуракаева и Мурадова судья организовала их общение. Показания Чуракаева являются ложными.

По мнению Диарова Мурадов и сотрудники полиции незаконно его прослушивали и провоцировали на совершение преступления в отсутствие заявления о преступлении либо возбужденного дела. Он не собирался получать денежные средства, однако согласился встретиться с Мурадовым для обсуждения этого вопроса. Его ходатайства о признании записей недопустимыми доказательствами были следователем уничтожены. Суд необоснованно отказал в проведении экспертизы в отношении этих записей.

Также осужденный утверждает, что не был готов к последнему слову, его записи остались в СИЗО, ходатайство об отложении его выступления с последним словом было судом необоснованно отклонено.

Приговор был провозглашен в отсутствие прокурора, адвоката и родственников. Показания свидетелей Мурадова и Басенко в приговоре скопированы из обвинительного заключения, показания свидетеля Мельникова частично скопированы из протокола его допроса; показания свидетелей Ахшарумовой, Чуракаева, Кислицына, Шумова не в полной мере соответствуют сказанному ими в суде. Судом не мотивировано назначение дополнительных видов наказания и не назначение другой меры наказания. Изъятые у него деньги в размере сумма принадлежат Довженко (бывшей супруге) и поэтому на них не могло быть обращено взыскание.

Выслушав мнения сторон, изучив материалы дела и доводы жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Совершение Диаровым преступления, за которое он осужден, подтверждается следующими доказательствами:

- показаниями свидетеля Мурадова, согласно которым в отношении последнего фио проводилась проверка по заявлению Миронова о возбуждении уголовного дела по ст. 112 УК РФ. В период проверки фио предложил ему встретиться в неформальной обстановке. В ходе этой встречи 19.01.2020 года фио предложил заплатить ему сумма за вынесение постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Мурадова. На просьбу снизить сумму фио сообщил, что ему надо переговорить с руководством. Данный разговор Мурадов записал на диктофон. 20.01.2020 года он обратился в ГУСБ МВД России с заявлением. В тот же день фио в ходе телефонного разговора сообщил о готовности снизить сумму до сумма, и они договорились о встрече в тот же день. После этого сотрудники полиции в рамках оперативно-розыскного мероприятия выдали ему (Мурадову) денежные средства и муляжи денежных средств, а также технические средства. Вечером того же дня он (Мурадов) встретился с фио, передал ему ранее выданные денежные средства и муляжи, после чего фио был задержан. 21.01.2020 года он (Мурадов) обнаружил у себя в почтовом ящике конверт с копией постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении него, вынесенное фио и согласованное с начальником ОУУП ОМВД России по адрес Кислицыным и утвержденное начальником данного отдела внутренних дел;

- показаниями свидетеля Чуракаева (сотрудника ГУСБ МВД России), согласно которым он принимал участие в оперативно-розыскном мероприятии по заявлению Мурадова в отношении фио. По результатам мероприятия фио был задержан, у него были изъяты денежные средства и муляжи, ранее выданные Мурадову в рамках указанного мероприятия. В дальнейшем фио согласился участвовать в оперативно-розыскном мероприятии, в отношении начальника ОУУП ОМВД России по адрес Кислицына, которому, со слов фио, предназначались полученные от Мурадова деньги, однако оперативно-розыскное мероприятие пришлось прекратить, так как фио смог передать своему начальнику информацию о своем задержании;

- документами, составленными в ходе производства оперативно-розыскного мероприятия, подтверждающими, в частности, обращение Мурадова в правоохранительные органы, выдачу ему денежных средств и муляжей, задержание фио и изъятие у него указанных денег и муляжей;

- выпиской из приказа о назначении фио на должность участкового уполномоченного и должностным регламентом, подтверждающими, в том числе, наличие у него соответствующих полномочий;

- показаниями свидетеля Мельникова (оперативного дежурного ОМВД России по адрес), согласно которым 23.01.2020 года он по указанию начальника отделения участковых уполномоченных Кислицына регистрировал материал по факту инцидента между Мироновым и Мурадовым с постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, вынесенным фио и согласованным Кислицыным;

- другими доказательствами, подробно изложенными в приговоре.

Оценив представленные доказательства, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о доказанности вины фио.

Должностное положение фио и объем его полномочий на момент совершения инкриминируемых ему деяний подтверждаются исследованными доказательствами. Более того, из показаний фио в период судебного разбирательства в суде первой инстанции усматривается, что он не оспаривал то, что имел право, в том числе, вынести постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

С учетом должностного положения осужденного, объема его полномочий и характера совершенных им действий правильность квалификации его действий сомнений не вызывает. Фактически даже в апелляционных жалобах осужденный не отрицает то, что встречался с Мурадовым и обсуждал вопрос о передаче денежного вознаграждения за вынесение постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Показания свидетелей Ахшарумовой, Басенко, другие доказательства и фактические обстоятельства, на которые ссылается защитник, утверждая, что фио не намеревался выносить постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, вопреки мнению адвоката, не ставят под сомнение правильность квалификации действий осужденного. Кроме того, с учетом содержания сообщенных Диаровым Мурадову сведений о том, что он (фио) действует в соучастии с другими сотрудниками полиции, показаний свидетеля Мельникова, получения Мурадовым вышеуказанной копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, иных исследованных доказательств, суд апелляционной инстанции соглашается с правильностью квалификации действий осужденного как совершенных группой лиц по предварительному сговору. С учетом совокупности доказательств, бесспорно подтверждающих вину фио, судебная коллегия не усматривает и оснований для производства экспертизы относительно подписей на вышеуказанной копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

Убедительных данных, подтверждающих то, что в период предварительного расследования следователем, оперативными работниками были допущены нарушения закона, влекущие признание недопустимыми доказательств, исследованных в ходе судебного заседания (в том числе протокола обыска), либо ставящие под сомнение обоснованность осуждения фио, не представлено. Также отсутствуют объективные данные, подтверждающие провокацию преступления со стороны сотрудников полиции. Показания Диарова относительно мотивов своих действий, связанных с обсуждением с Мурадовым получения денежных средств, являются противоречивыми и опровергаются исследованными доказательствами.

С учетом совокупности исследованных доказательств по делу имеющиеся противоречия в показаниях свидетеля Мурадова относительно того, выкинул ли фио при задержании полученные от Мурадова денежные средства или нет, не влияют на вывод об обоснованности осуждения фио. Факт изъятия у фио в установленном законом порядке вышеупомянутых денежных средств и муляжей подтвержден документально.

То, что в разговорах между фио и Мурадовым сумма взятки обозначалась в сокращенном виде, не свидетельствует о наличии разумных оснований считать, что фио просил от Мурадова передать ему 200 или сумма за вынесение постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

Показания свидетеля Довженко относительно принадлежности ей иных изъятых у фио денежных средств получили в приговоре надлежащую оценку и обосновано были признаны несостоятельными.

В ходе судебного разбирательства нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, также допущено не было.

Действительно, фио после получения копии обвинительного заключения было направлено в установленный законом срок в суд ходатайство о проведении предварительного слушания. Однако данное ходатайство не содержало никаких мотивов, его обосновывающих. При таких обстоятельствах то, что судом было назначено судебное заседание без проведения предварительного слушания нельзя расценивать как основание для отмены приговора. Более того, фио в ходе судебного разбирательства имел право заявлять те же ходатайства, что и на стадии предварительного слушания. Каким образом не проведение предварительного слушания повлияло на законность и обоснованность его осуждения фио не указывает.

Вопреки утверждениям осужденного в протоколе судебного заседания содержится ходатайство государственного обвинителя о вызове и допросе следователя Шумова. Поэтому оснований считать, что судом был нарушен принцип состязательности процесса при принятии решения о вызове указанного свидетеля, не имеется.

Адвокат фио, как видно из материалов дела, был назначен судом и принимал участие только в одном судебном заседании, когда обсуждался вопрос о мере пресечения в отношении фио на время судебного разбирательства. Одновременно в судебном заседании участвовал адвокат фио, с которым было заключено соглашение. Отводов адвокату фио заявлено не было. Заявлений от данного адвоката относительно знакомства с другими участниками процесса не поступало. Адвокат фио, как и осужденный, и адвокат фио, возражал против продления срока содержания фио под стражей на время судебного разбирательства. После вынесения судом постановления о продлении срока содержания фио под стражей адвокат фио по ходатайству подсудимого был освобожден от дальнейшего участия в деле. При этом ходатайство фио и постановление суда об освобождении от участия в деле адвоката фио было мотивировано исключительно явкой адвоката фио, с которым заключено соглашение. Участие в судебном разбирательстве адвокат фио больше не принимал. В дальнейшем защиту фио осуществлял в суде первой инстанции только адвокат фио, с которым у осужденного было заключено соглашение. Заявлений об отводе данного адвоката, о несовпадении позиции осужденного и адвоката суду первой инстанции не поступало. Показания осужденного в судебном заседании соответствовали позиции, изложенной защитником в прениях. Содержание направленных фио в суд первой инстанции письменных дополнений к показаниям, ранее данным в судебном заседании, не свидетельствует о нарушении его права на защиту, тем более, что после их направления никаких заявлений от фио о несогласии с позицией защитника, в том числе высказанной в судебных прениях, также не последовало. При этом и в ходе судебных прений и в ходе апелляционного рассмотрения фио, как и защитник фио, просил переквалифицировать его действия на ст. 159 УК РФ.

Ходатайств о просмотре видеозаписи с участием фио в закрытом судебном заседании не поступало. Более того, в данном случае речь идет не о записи, носящей личный характер, как это предусмотрено ч.4 ст. 281 УПК РФ, а о видеозаписи, полученной в ходе производства оперативного эксперимента, фиксирующей разговор Мурадова и фио 20.01.2020 года непосредственно перед задержанием последнего и само задержание.

Данных о том, что судом не были приняты меры к тому, чтобы не допрошенные свидетели не общались с допрошенными, равно как и доказательств того, что судья организовала общение свидетелей по делу до заседания, не представлено.

Как видно из материалов дела, 27.01.2021 года судебное заседание было отложено на 05.02.2021 года для подготовки сторон к прениям. 05.02.2021 года после выступления в прениях государственного обвинителя и защитника судебное заседание было отложено на 12.02.2021 года для подготовки к прениям подсудимого. 12.02.2021 года судебное следствие было возобновлено в связи с поступившими ходатайствами от фио. После разрешения ходатайств судебное заседание было отложено на 01.03.2021 года. В указанную дату после допроса следователя Шумова прения были проведены повторно, фио также выступил в прениях. Однако после этого подсудимый заявил о том, что морально не готов к последнему слову (заявлений об отсутствии у него записей, необходимых для выступления с последним словом не поступало). Судом был объявлен перерыв на 5 минут, после окончания которого заявлений о не готовности фио к выступлению с последним словом не последовало, подсудимый выступил с последним словом. Оценивая указанные обстоятельства, судебная коллегия приходит к выводу, что подсудимый располагал достаточным временем для подготовки к завершающим стадиям судебного разбирательства в суде первой инстанции. Заявление подсудимого том, что он морально не готов к выступлению с последним словом, в рассматриваемом случае не являлось достаточным основанием для отложения судебного разбирательства на больший период, чем это было сделано судом первой инстанции. При этом, как уже было отмечено, по окончании перерыва заявлений о неготовности к выступлению с последним словом от фио не последовало.

Обязательное участие прокурора либо адвоката при провозглашении приговора законом не предусмотрено. Доказательств, подтверждающих то, что на оглашение приговора были незаконно не допущены участники процесса либо иные лица, не представлено.

Идентичность содержания некоторых частей обвинительного заключения и приговора не свидетельствует сама по себе о незаконности приговора в целом. Смысл и основное содержание показаний допрошенных по делу лиц в приговоре не искажены.

При назначении наказания суд в полной мере учел характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности осужденного, смягчающие наказание обстоятельства. Оценив изложенное, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о необходимости назначения фио наказания в виде реального лишения свободы, дополнительных видов наказания, отсутствии оснований для применения ст. 64, ч.6 ст. 15 УК РФ. Оснований считать назначенное фио наказание чрезмерно суровым не имеется.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению по следующим основаниям.