Дата принятия: 14 декабря 2018г.
Номер документа: 1-347/2018
СОВЕТСКИЙ РАЙОННЫЙ СУД Г. БРЯНСКА
ПРИГОВОР
от 14 декабря 2018 года Дело N 1-347/2018
Советский районный суд г.Брянска в составе председательствующего судьи Алексеенко И.А., при секретаре судебного заседания Борисовой Т.В., с участием: государственных обвинителей - старшего помощника прокурора Советского района г.Брянска Фесуновой Ю.В., помощника прокурора Советского района г.Брянска Луговой Т.В.,
подсудимого Бондарева А.Е.,
защитника Емельянова В.И., представившего удостоверение N... и ордер N... от <дата>, а также потерпевшей П., рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении
Бондарева А.Е., <данные изъяты>, не судимого,
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ,
УСТАНОВИЛ:
3 июня 2018 года в период с 1 часа 15 минут до 6 часов 15 минут в квартире <адрес>, Бондарев А.В., находясь в состоянии алкогольного опьянения, после совместного распития спиртного с Б.И., в ходе ссоры с последней, на почве внезапно возникших личных неприязненных к ней отношений, не предвидя наступления смерти Б.И., хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть, умышленно сдавил пальцами рук ее шею, причинив телесные повреждения в виде тупой травмы шеи, характеризующейся кровоподтеком с кровоизлиянием в мягких тканях передней поверхности верхней трети шеи на границе с подбородочной областью, полным поперечным сгибательным конструкционным перелом правого большого рога подъязычной кости с очаговыми кровоизлияниями в окружающих мягких тканях шеи, относящейся по признаку опасного для жизни вреда, вызвавшего развитие угрожающего для жизни состояния, к телесным повреждениям, повлекшим тяжкий вред здоровью. Причиненная Б.И. тупая травма шеи в посттравматическом периоде осложнилась механической асфиксией в результате закрытия голосовой щели при отеке слизистой оболочки гортани, явившейся непосредственной причиной ее смерти на месте происшествия 3 июня 2018 года в период с 3 часов 15 минут по 6 часов 15 минут.
Подсудимый Бондарев А.Е. вину признал частично, не оспаривая наступление смерти Б.И. от своих действий, указал, что убивать ее не хотел, считает, что его действия подлежат квалификации по ч.1 ст.109 УК РФ. По обстоятельствам произошедшего суду пояснил, что 02.06.2018 года, находясь дома, с супругой употребляли спиртное, около часа ночи 3.06.2018 года пошел спать. Проснувшись в четвертом часу ночи, зашел на кухню, где Б.И. продолжала выпивать, находилась в состоянии сильного алкогольного опьянения. На его просьбу прекратить пить и идти спать, высказывая оскорбления, ответила, что пойдет спать, когда допьет спиртное. Попытался ее поднять, чтобы отвести в зал, однако, не удержавшись, вместе с ней упал на пол на спину, Б.И. сверху на него, лицом к нему. Пыталась царапаться. Двумя руками взял ее за горло, возможно, сдавив при этом ей руками шею и оттолкнул, скинув ее с себя, отчего Б.И. упала на пол кухни на спину. Встав первым, поднял ее под руки и, поскольку не было сил нести ее в зал, посадил на стул к столу, где она часто засыпала, находясь в состоянии алкогольного опьянения, а сам пошел спать. При этом Б.И. была адекватна, дышала, слышал, как она что-то бормотала, подходить к ней не стал, решив подойти, когда она проспится. Проснувшись утром, обнаружил жену в кухне на стуле в той же позе, только ее руки были на столе. Она не дышала. Не сумев набрать с мобильного телефона "03", позвонил дочери, она приехала с сожителем и вызвала скорую медицинскую помощь. Врач сказал, что жена умерла. При этом он никак не связал это со своими действиями, подумал, что она умерла от алкоголя, поскольку очень сильно пила. Впоследствии, узнав причину смерти Б.И., все сопоставил и понял, что причинил ей травму, когда отталкивал в шею. Посторонних лиц в квартире не было. Ударов Б.И. он не наносил. Находясь в состоянии алкогольного опьянения, она часто падала, в том числе, в ночь со 2 на 3 июня 2018 года. Явку с повинной писал добровольно. Отношения с супругой были хорошими, единственное, чем он был недоволен, это тем, что она выпивала.
Несмотря на частичное признание вины Бондаревым А.Е., его вина в совершении описанного в приговоре преступления, подтверждается совокупностью исследованных судом ниже изложенных доказательств.
Показаниями потерпевшей П. в судебном заседании, из которых следует, что в течение последнего года родители чрезмерно злоупотребляли спиртным, особенно мать. В состоянии алкогольного опьянения она за порядком дома не следила, много курила и практически не ела, часто падала, у нее везде были синяки. Все уговаривали ее не пить, в том числе отец. В ее присутствии скандалов у родителей не было, руку на мать отец не поднимал. 3.06.2018 года около 7 часов утра ей позвонил Бондарев, был взволнован, сказал, что не знает, что с матерью, наверное, она умерла. Приехала к родителям в квартиру <адрес> с сожителем К.М.. Дверь открыл отец. Он находился в состоянии похмелья, был взволнован. Посторонних в квартире не было, позже приехала бабушка. Мать сидела за столом в кухне, в естественной позе, она часто так засыпала, когда была пьяная. Было грязно, разбросаны окурки. К.М. определил, что у матери отсутствует пульс. Она вызвала скорую помощь, врач констатировал смерть. На ее вопрос о том, что случилось, отец пояснил, что мать напилась и легла спать, больше ничего не говорил. После того, как узнала о причине смерти, на ее вопросы отец пояснял, что мать упала, он ее поднял и посадил на стул. Все время говорил, что не виноват. Охарактеризовала подсудимого как пьющего, но доброго и не агрессивного человека. Причин для убийства матери у отца, по ее мнению, не было.
Показаниями свидетеля К.М. в судебном заседании о том, что 3.06.2018 года около 7 часов утра П. позвонил ее отец, со слов которого, Б.И. не дышала, попросил приехать. Они с П. приехали в квартиру <адрес>, их встретил Бондарев, он был взволнован, но все происходящее воспринимал адекватно. В кухне на стуле у стола сидела Б.И., пульс у нее не прощупывался, после чего, П. вызвала скорую помощь. Врач констатировал смерть. Со слов Бондарева они с женой выпивали, затем он лег спать, а супруга на кухне продолжила употреблять спиртное. Проснувшись утром, обнаружил, что она не дышит. Впоследствии говорил, что жену не трогал. Бондаревых охарактеризовал как пьющих, но спокойных и не конфликтных людей, о драках между ними ему известно не было, при нем не ругались, в состоянии сильного алкогольного опьянения сам их не видел.
Свидетель К.К., врач городской станции скорой медицинской помощи, суду показал, что 3.06.2018 года по сообщению, поступившему около 8 часов 8 минут, о нахождении человека по неизвестным причинам в бессознательном состоянии выезжал в квартиру <адрес>, где на кухне на табуретке возле стола обнаружил женщину в положении сидя, опершись руками на стол, ее голова в естественной позе была наклонена на стол. Констатировал ее смерть. Находившийся в квартире Бондарев пояснил, что с женой распивал спиртные напитки, после чего, лег спать, а проснувшись, обнаружил ее в таком состоянии. Визуально у Бондарева имелись признаки абстинентного синдрома, при этом, пояснения он давал адекватно, осознавал все происходящее. Находившаяся там же дочь подсудимого пояснила, что ей позвонил отец, и она вызвала скорую помощь, так как он не мог набрать цифры на телефоне.
Показаниями свидетеля Б.М., данными в ходе предварительного расследования, согласно которым 3.06.2018 года с 07 до 08 часов ей на мобильный телефон позвонил Бондарев и попросил ее приехать к нему домой, так как её дочь Б.И. не подает признаков жизни. По прибытию в квартиру на кухне увидела дочь, в положении сидя на табурете за кухонным столом, лицом на столе, она не подавала признаков жизни. Бондарев был взволнован и испуган, пояснял, что не знает, что случилось. С его слов вечером 2.06.2018 года совместно с Б.И. они распивали спиртное, ссор или драк между ними не было, в ночное время лег спать, а проснувшись, увидел ее в таком состоянии, после чего, позвонил дочери и ей. Приехавший по вызову врач скорой помощи констатировал смерть Б.И.. Впоследствии зять пояснял, что поднимал Б.И. с пола, когда она упала в состоянии алкогольного опьянения и посадил её за стол, телесных повреждений ей не причинял.
Показаниями свидетеля Г., старшего участкового уполномоченного полиции УМВД России по г.Брянску, данными в ходе предварительного расследования, согласно которым 3.06.2018 года около 08 часов 30 минут по указанию оперативного дежурного УМВД России по г.Брянску прибыл по <адрес> согласно поступившему сообщению об обнаружении трупа Б.И. Дверь открыл Бондарев А.Е. Согласно объяснениям последнего 2.06.2018 года они с супругой Б.И. весь день распивали спиртное, вечером он уснул. 3.06.2018 года ночью слышал что жена звала его на кухню, доносились хрипы. Около половины шестого утра пришел на кухню и увидел, что Б.И. сидит на стуле за столом и не подает признаков жизни. Посторонних в квартире не было. О том, что причинил ей какие-либо телесные повреждения не упоминал, вел себя спокойно, при этом, неоднократно повторял, что ее не убивал. По прибытию Б.И. осмотрел судебно-медицинский эксперт, после чего труп был доставлен в морг. Видимых и явных телесных повреждений на теле Б.И. он не видел. Утром следующего дня в ходе получения у Бондарева объяснений по факту имевшихся у него телесных повреждений, последний неоднократно спрашивал у него, закрыт ли вопрос по факту смерти его жены и не думает ли он о причастности Бондарева к смерти жены.
Согласно протоколу осмотра места происшествия от 04.06.2018 года, была осмотрена квартира <адрес>, зафиксирована обстановка в жилище.
Согласно протоколу осмотра трупа Б.И., проведенному 3.06.2018 года на месте его обнаружения в квартире <адрес>, установлено, что тело Б.И. находится на кухне в положении сидя на стуле, лицом на столе.
Согласно заключению эксперта при судебной медицинской экспертизе трупа Б.И. обнаружены отмеченные в п.1.1 выводов повреждения в области шеи, характеризующие тупую травму шеи: кровоподтек с кровоизлиянием в мягких тканях передней поверхности верхней трети шеи на границе с подбородочной областью, полный поперечный сгибательный конструкционный перелом правого большого рога подъязычной кости с очаговыми кровоизлияниями в окружающих мягких тканях шеи. Телесные повреждения, указанные в п.п. 1.1 были причинены одномоментно, в результате воздействия твердого тупого предмета (предметов), вероятнее всего, с ограниченной контактирующей поверхностью, каковыми могли явиться пальцы руки (рук) постороннего человека в момент сдавления органов шеи (п.3). В момент сдавления шеи пострадавшая могла находиться в вертикальном, горизонтальном или промежуточном между ними положении тела и была обращена к травмирующему предмету (предметам) областью локализации повреждений шеи (п.3.1). Тупая травма шеи, осложнившаяся в посттравматическом периоде механической асфиксией, в результате закрытия голосовой щели при отеке слизистой оболочки гортани, которая и явилась непосредственной причиной смерти Б.И. (п.4), состоит в прямой причинной связи с наступлением смерти последней и обычно у живых лиц относится к телесным повреждениям, повлекшим тяжкий вред здоровью по признаку опасного для жизни вреда, вызвавшего развитие угрожающего для жизни состояния. Характер тупой травмы шеи, осложнившейся в посттравматическом периоде механической асфиксией, в результате закрытия голосовой щели при отеке слизистой оболочки гортани, не исключает возможности совершения пострадавшей целенаправленных, осознанных действий на протяжении практически всего посттравматического периода.
Кроме того, обнаружены четыре кровоизлияния в мягких тканях головы: теменно-затылочной области слева, лобной области слева, лобно-теменных областей слева и справа (п.1.2); одиннадцать кровоподтеков лица, туловища, верхних и нижних конечностей: спинки носа с ссадиной на его фоне, правой окологлазничной области, передненаружной поверхности левой подвздошной области и верхней трети левого бедра, передней поверхности нижней трети левого предплечья, ладонной поверхности дистальной фаланги 3-ого пальца правой кисти, тыльной поверхности правой кисти (3), наружной поверхности левой голени в верхней трети, передней поверхности левой голени в нижней тети, передней поверхности правой голени в верхней трети (п.1.3), а также семь кровоподтеков туловища, верхних и нижних конечностей: передней поверхности груди слева, правой молочной железы, области правого надплечья, наружной поверхности правого плеча, наружной поверхности левого плеча, передней поверхности области коленных суставов, три ссадины передней поверхности левой голени (п.1.4).
Телесные повреждения, отмеченные в п.п. 1.1, 1.2, 1.3 причинены прижизненно, вероятно, в достаточно короткий промежуток времени, в срок от нескольких минут до около 2-х часов назад до наступления смерти пострадавшей (п.2). Телесные повреждения, отраженные в п.1.4, причинены прижизненно, вероятно, в срок около одной недели назад до наступления смерти пострадавшей (п.2.1).
Телесные повреждения, отмеченные в п.п.1.2-1.3, а также отмеченные в п.1.4 причинены в результате воздействий твердых тупых предметов, вероятнее всего, с ограниченной контактирующей поверхностью (не менее 15 воздействий - повреждения отмеченные в п.п.1.2-1.3 и не менее 10 воздействий - повреждения отмеченные в п.1.4), что могло иметь место как при непосредственных воздействиях, так и при падениях пострадавшей. Данные повреждения обычно у живых лиц не влекут за собой кратковременного расстройства здоровью или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности, в связи с чем, расцениваются как повреждения, не причинившие вред здоровью и в причинной связи с наступлением смерти не состоят.
При судебно-химическом исследовании крови и мочи от трупа Б.И. обнаружен этиловый спирт в концентрации в крови 5,68 ‰, в моче 4,85 ‰, что соответствует градации "смертельное отравление", однако, в данном случае алкогольная интоксикация в причинной связи с наступлением смерти не состоит. Исходя из характера трупных явлений, описанных в карте выезда дежурного судебно-медицинского эксперта на 9 часов 15 минут 3.06.2018 года, можно предположить, что смерть Б.И. наступила, вероятно, в срок около 4-6 часов назад до момента осмотра трупа на месте его обнаружения.
Эксперт К.Н., подтвердив выводы проведенной ею судебно-медицинской экспертизы трупа Б.И., суду показала, что все телесные повреждения, указанные в п.1.1 выводов экспертизы, характеризующие тупую травму шеи, были причинены одномоментно, при непродолжительном (до одной минуты) целенаправленном воздействии на шею, а именно, сдавлении шеи с силой достаточной для причинения перелома правого большого рога подъязычной кости. Механизм сдавливания характерен для захвата шеи, в верхней ее части (в верхней трети). Причинение указанных в п.1.1 телесных повреждений от ударного воздействия исключено. При этом, сознание потерпевшая не теряла, в посттравматическом периоде могла двигаться, дышать, пока не возник отек, не набухли голосовые связки и не перекрыли дыхание.
Согласно протоколу явки с повинной от 04.06.2018 года, Бондарев А.Е. сообщил, что 3.06.2018 года находясь в квартире <адрес> в ходе конфликта с супругой из-за выпитого спиртного они стали толкаться, в ходе чего она завалила его на пол, села на него сверху и попыталась поцарапать, он схватил ее за шею и скинул, после чего она встала и пошла на кухню, а он пошел спать. Проснувшись утром обнаружил, что Б.И. умерла. Явку с повинной написал добровольно, без какого-либо физического и психологического воздействия.
Согласно протоколу проверки показаний Бондарева А.Е. на месте от 4.06.2018 года, подсудимый, указав на кухню квартиры <адрес>, пояснил, что 3.06.2018 года около 4 часов зашел на кухню и увидел что его жена продолжает распивать водку, которую он купил, в связи с чем, начал предъявлять ей претензии, она начала выражаться на него нецензурной бранью. Он попытался ее поднять, чтобы отнести на диван в зал, но поскольку они были пьяны, то не удержались на ногах и упали на пол, при этом, он оказался снизу. С целью столкнуть Б.И. он обеими руками толкнул ее в шею, отчего она упала в сторону на пол. Встав, он поднял под руки Б.И. с пола и усадил на табурет за стол, а сам пошел спать. Проснувшись около 6 часов 30 минут он обнаружил труп Б.И. в том же положении в котором он ее оставил на табурете за столом в кухне. В ходе следственного действия Бондарев указал место их падения с Б.И., положения тел, на менекене продемонстрировал свои действия, а также положение Б.И. в котором он ее оставил после того, как поднял с пола, соответствующие результатам осмотра места происшествия и трупа Б.И. Замечаний к следственному действию не имел.
Согласно выводам заключения эксперта N918 (экспертиза живого лица), при осмотре 5.06.2018г. в Брянском областном бюро СМЭ установленные у Бондарева А.Е. кровоподтеки мягких тканей лица могли быть причинены от воздействия твердых тупых предметов в срок свыше 2 недель назад до осмотра в областном бюро СМЭ, иных повреждений у него установлено не было.
Ввиду выводов амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы N987 от 5.07.2018 года о необходимости проведения в отношении Бондарева А.Е. стационарной судебно-психиатрической экспертизы, таковая была проведена.
Согласно выводам однородной стационарной первичной судебно-психиатрической экспертизы N37 у Бондарева А.Е. в период инкриминируемого деяния и в настоящее время обнаруживалось и обнаруживается <данные изъяты>, о чем свидетельствуют данные анамнеза о наличии у подэкспертного <данные изъяты>, выявленные при обследовании <данные изъяты>. В то же время ввиду невыраженности психических нарушений, Бондарев А.Е. мог осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий и руководить ими в период инкриминируемого ему деяния, может и в настоящее время. Имеющееся у подэкспертного психическое расстройство в период декомпенсации может быть связано с возможностью причинения иного существенного вреда либо с опасностью для него или других лиц, в связи с чем, испытуемый нуждается в амбулаторном принудительном лечении и наблюдении психиатром. По психическому состоянию подэкспертный способен правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания.
С учетом указанного заключения, данного надлежащими специалистами, имеющими достаточный опыт работы и квалификацию, сомневаться в выводах которых у суда нет оснований, а также учитывая данные о личности подсудимого, в том числе, отсутствие фактов постановки Бондарева на учет к психиатру, его поведение при совершения преступления и в последующий период, а также адекватное поведение подсудимого в судебном заседании, суд приходит к выводу о его вменяемости, в связи с чем, он подлежит уголовной ответственности на общих основаниях.
Анализируя приведенные в приговоре доказательства, суд отмечает следующее.
Анализ проведенных судебных экспертиз, позволяет признать их выводы достоверными, так как они аргументированы, научно-обоснованы, выполнены квалифицированными специалистами, имеющими достаточный опыт, и соответствуют требованиям УПК РФ.
Судебно-медицинская экспертиза трупа Б.И. проведена экспертом, имеющим соответствующее образование и специальность, значительный стаж экспертной работы. Выводы эксперта К.Н., изложенные в экспертизе, в том числе, относительно механизма причинения Б.И. телесных повреждений, характеризующих тупую травму шеи, осложнившуюся механической асфиксией в посттравматическом периоде, степени ее тяжести, о наличии прямой причинной связи между указанной травмой и наступившими последствиями в виде смерти пострадавшей, а также ее показания в судебном заседании, объективны, обоснованы, ввиду чего, сомнений у суда в своей достоверности не вызывают.
При оценке показаний свидетелей, положенных в основу приговора, суд учитывает их последовательность, отсутствие в них существенных противоречий и соответствие другим исследованным судом доказательствам.
Сведения, изложенные Бондаревым А.Е. в явке с повинной, в ходе проверки его показаний на месте, а также его показания в судебном заседании, уточненные подсудимым в части признания факта сдавливания шеи Б.И., существенных противоречий в части значимых для правильного разрешения дела фактических обстоятельств не содержат, соответствуют другим исследованным судом доказательствам, в том числе, экспертным выводам о механизме причинения Б.И. телесных повреждений, характеризующих тупую травму шеи, их локализации, положении потерпевшей в момент сдавливания шеи, а также о наступившем осложнении в виде механической асфиксии в результате закрытия голосовой щели при отеке слизистой оболочки гортани и соответственно смерти пострадавшей уже в посттравматическом периоде, в связи с чем, суд кладет их в основу приговора.
Исследовав в судебном заседании все вышеизложенные доказательства, оценив их в совокупности, суд приходит к выводу, что указанные доказательства относятся к данному делу, собраны в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и принимаются в качестве допустимых доказательств. Они являются достаточными для признания подсудимого Бондарева виновным в совершении деяния, описанного в приговоре.
Переходя к вопросу о квалификации содеянного, суд учитывает следующее.
Действия Бондарева А.Е. органом предварительного следствия квалифицированы по ч.1 ст.105 УК РФ как убийство, то есть, умышленное причинение смерти другому человеку.
В судебном заседании по окончании судебного следствия в прениях государственный обвинитель Луговая Т.В. мотивированно заявила об исключении из обвинения Бондарева нанесение им Б.И. не менее 15 ударов неустановленным твердым тупым предметом в область головы, лица, туловища, верхних и нижних конечностей с причинением телесных повреждений, не причинивших вред здоровью, в виде четырех кровоизлияний в мягких тканях головы: теменно-затылочной области слева, лобной области слева, лобно-теменных областей слева и справа; одиннадцати кровоподтеков лица, туловища, верхних и нижних конечностей: спинки носа с ссадиной на его фоне, правой окологлазничной области, передненаружной поверхности левой подвздошной области и верхней трети левого бедра, передней поверхности нижней трети левого предплечья, ладонной поверхности дистальной фаланги 3-ого пальца правой кисти, тыльной поверхности правой кисти, наружной поверхности левой голени в верхней трети, передней поверхности левой голени в нижней тети, передней поверхности правой голени в верхней трети, сославшись на отсутствие достаточных доказательств, подтверждающих причинение указанных телесных повреждений Бондаревым.
В соответствии с ч.8 статьи 246 УПК РФ изменение государственным обвинителем обвинения в сторону смягчения предопределяют принятие судом решения в соответствии с позицией государственного обвинителя, поскольку уголовно-процессуальный закон исходит из того, что уголовное судопроизводство осуществляется на основе принципа состязательности и равноправия сторон, а формулирование обвинения и его поддержание перед судом обеспечиваются обвинителем. Учитывая, что изменение государственным обвинителем обвинения в сторону смягчения сделано мотивированно и не ухудшает положение подсудимого, суд с ним соглашается.
Кроме того, по мнению суда, представленные стороной обвинения доказательства, не подтверждают квалификацию действий Бондарева по ч.1 ст.105 УК РФ, поскольку не доказывают субъективную сторону состава такого преступления, как убийство.
При отграничении убийства от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего, следует иметь ввиду, что при убийстве умысел виновного направлен на лишение потерпевшего жизни, а при совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, отношение виновного к наступлению смерти потерпевшего выражается в неосторожности.
При этом необходимо исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать наряду с характером и локализацией телесных повреждений, в том числе, способ преступления, количество телесных повреждений, а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения.
Характер причиненных подсудимым Б.И. телесных повреждений, характеризующих тупую травму шеи, в результате сдавления шеи, являющейся местом расположения жизненно важных органов, с силой, достаточной для перелома подъязычной кости, при отсутствии других объективных доказательств, подтверждающих умысел подсудимого на причинение смерти, сам по себе не может служить достаточным основанием для вывода о направленности умысла Бондарева на убийство супруги.
Из показаний Бондарева в суде усматривается, что он не желал и не предвидел наступления смерти Б.И.. Его показания в этой части стороной обвинения не опровергнуты, а напротив, подтверждаются обстоятельствами совершения преступления. Смерть Б.И. наступила в посттравматический период, ввиду осложнения причиненной Бондаревым пострадавшей прижизненно тупой травмы шеи, механической асфиксией в результате отека. При этом телесные повреждения, характеризующие тупую травму шеи, были причинены в срок от нескольких минут до около 2 часов назад до наступления смерти Б.И.. Согласно показаниям эксперта, воздействие на шею, а именно, ее сдавление было непродолжительным (до одной минуты), после чего, Бондарев самостоятельно прекратил свои действия. Бондарев не предвидел возможность или неизбежность наступления смерти пострадавшей, поскольку не является достаточно очевидным причинение смерти при установленных судом обстоятельствах, когда причинение телесных повреждений характеризующих тупую травму шеи являлось одномоментным и привело к смерти пострадавшей через осложнение. В посттравматическом периоде Б.И. находилась в сознании, оставаясь очевидно для подсудимого живой и принимая во внимание, в том числе, нахождение Б.И. в состоянии алкогольного опьянения и явное физическое превосходство подсудимого, ничто не мешало ему в случае наличия у него умысла на лишение ее жизни, довести этот умысел до конца. Изложенное не позволяет суду прийти к выводу о наличии у Бондарева прямого или косвенного умысла на причинение смерти Б.И..
По мнению суда, все доказательства, исследованные в судебном заседании, в частности, показания потерпевшей П. и свидетелей К.М., Б.М., самого подсудимого, в том числе, о характере взаимоотношений между супругами Бондаревыми, выводы судебно-медицинской экспертизы трупа свидетельствуют о двойной форме вины подсудимого. Так, при причинении тяжкого вреда здоровью Б.И., подсудимый действовал умышленно. При этом суд учитывает, что Бондарев по физическим параметрам явно превосходил пострадавшую, находившуюся в состоянии сильного алкогольного опьянения, сталкивая ее с себя без какой-либо объективной необходимости, сдавил Б.И. именно шею, то есть, целенаправленно воздействовал на место расположения жизненно важных органов, с силой, оказавшейся достаточной для перелома подъязычной кости, что позволяет с уверенностью прийти к выводу о том, что Бондарев осознавал общественную опасность своих действий, должен был предвидеть и, осознавая состояние пострадавшей и свое физическое над ней превосходство, несомненно, предвидел возможность наступления общественно опасных последствий в виде причинения тяжкого вреда здоровью Б.И., не представляя при этом конкретного объёма этого вреда, не желал, но относился к ним безразлично, что свидетельствует о наличии у него косвенного умысла на причинение тяжкого вреда здоровью Б.И..
Опасность для жизни Б.И. причиненного ее здоровью тяжкого вреда объективно установлена проведенной по делу экспертизой трупа, равно как и прямая причинная связь с наступившими последствиями в виде смерти.
Ввиду изложенного оснований для квалификации действий подсудимого по ч.1 ст.109 УК РФ, вопреки доводам стороны защиты, не имеется.
При этом отношение подсудимого к наступившим последствиям в виде смерти Б.И. выразилось в неосторожности, поскольку он не предвидел наступление смерти пострадавшей, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности, должен был и мог предвидеть эти последствия.
В судебном заседании Бондарев указал на негативную реакцию супруги на его просьбы прекратить употреблять спиртное и идти спать, не отрицал, что, несмотря на состояние сильного алкогольного опьянения, Б.И. пыталась его поцарапать, об этом же указал в протоколе явки с повинной. В ходе проверки показаний на месте пояснил, что на его претензии по поводу употребления спиртного Б.И. начала в его адрес выражаться нецензурной бранью. Указанные обстоятельства свидетельствуют о ссоре подсудимого и пострадавшей непосредственно перед совершением преступления. Таким образом, мотив совершенного Бондаревым преступления - в ходе ссоры, на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений, усугубившихся, по мнению суда, в том числе, состоянием алкогольного опьянения Бондарева, нашел свое подтверждение в ходе судебного следствия.
На основании изложенного, действия подсудимого Бондарева А.Е. суд квалифицирует по ч.4 ст.111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.
Решая вопрос о виде и размере наказания, подлежащего назначению Бондареву А.Е. за содеянное, суд учитывает следующее.
Изучением личности подсудимого установлено, что ранее он не судим, к уголовной ответственности привлекается впервые, на учетах у врачей нарколога и психиатра не состоит, согласно характеристике старшего ОУУП и ПДН УМВД России по г.Брянску по месту жительства характеризуется положительно, жалоб на него не поступало, по последнему месту работы зарекомендовал себя ответственным работником, в коллективе пользовался заслуженным уважением, за добросовестный труд поощрялся руководством <данные изъяты>, потерпевшей П. подсудимый охарактеризован положительно, вместе с тем, она отметила злоупотребление Бондаревым спиртным. Согласно имеющейся в материалах уголовного дела справке НУЗ <данные изъяты>, а также сведениям, представленным Филиалом МЧ-6 ФКУЗ МСЧ-32 ФСИН России, подсудимый перенес операцию <данные изъяты>, кроме того, страдает заболеванием <данные изъяты>, а также установленным согласно выводам судебно-психиатрической экспертизы <данные изъяты>
Обстоятельствами, смягчающими наказание Бондареву А.Е., суд признает его явку с повинной, частичное признание своей вины, его возраст и состояние здоровья, связанное с имеющимися у него заболеваниями, в том числе, установленным <данные изъяты> заболеванием.
Учитывая конкретные обстоятельства содеянного, данные о личности подсудимого, суд признает обстоятельством, отягчающим наказание Бондареву, совершение им преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, поскольку приходит к выводу о том, что, исходя из установленных судом фактических обстоятельств произошедшего, состояние алкогольного опьянения повлияло на поведение Бондарева А.Е. при совершении преступления и способствовало его совершению.
Учитывая характер и степень общественной опасности совершенного Бондаревым А.Е. умышленного преступления против жизни и здоровья, относящегося к категории особо тяжких, за которое законом предусмотрено безальтернативное наказание в виде лишения свободы, принимая во внимание данные о его личности, в том числе, обстоятельства, смягчающие ему наказание, а также наличие наряду с таковыми обстоятельства его отягчающего, влияние назначаемого наказания на исправление Бондарева А.Е., суд считает невозможным исправление Бондарева А.Е. без его изоляции от общества, в связи с чем, назначает ему наказание в виде лишения свободы в условиях его реального отбывания, считая данный вид наказания справедливым, соразмерным содеянному и личности подсудимого, отвечающим целям применения наказания, установленным законом.
Вместе с тем, принимая во внимание данные о личности подсудимого, который к уголовной ответственности привлекается впервые, учитывая всю совокупность установленных по делу смягчающих наказание обстоятельств, суд считает возможным исправление подсудимого, без назначения ему за содеянное дополнительного наказания в виде ограничения свободы.
Учитывая фактические обстоятельства совершенного преступления, степень его общественной опасности, а также наличие отягчающего наказание обстоятельства, основания для изменения категории преступления на менее тяжкую в соответствии с ч.6 ст.15 УК РФ отсутствуют.
В силу п. "в" ч.1 ст.58 УК РФ отбывание наказания Бондареву А.Е. следует назначить в исправительной колонии строгого режима.
Принимая во внимание заключение стационарной судебно-психиатрической экспертизы N37, согласно которой, несмотря на не выраженность психических нарушений, связанных с имеющимся у Бондарева <данные изъяты> заболеванием, последнее в период декомпенсации может быть связано с возможностью причинения иного существенного вреда либо с опасностью для него или других лиц, в связи с чем, он нуждается в принудительном наблюдении и лечения у врача-психиатра в амбулаторных условиях, суд считает необходимым, наряду с назначением подсудимому наказания за совершенное преступление, в соответствии с ч.2 ст.99 УК РФ назначить ему рекомендованную экспертами принудительную меру медицинского характера, с ее исполнением, согласно ч.1 ст.104 УК РФ по месту отбывания лишения свободы.
Срок наказания подсудимому следует исчислять с 14.12.2018 года, засчитав в него в соответствии с п. "а" ч.3.1 ст.72 УК РФ время его содержания под стражей до судебного разбирательства в период с 26.10.2018 года по 13.12.2018 года из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима, с учетом положений, предусмотренных ч.3.3 ст.72 УК РФ.
Кроме того, исходя из положений п.3 ч.10 ст.109 УПК РФ в срок содержания под стражей засчитывается время принудительного нахождения в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях, по решению суда. Согласно ст.203 УПК РФ помещение обвиняемого, не содержащегося под стражей, в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, для производства судебно-психиатрической экспертизы производится на основании судебного решения.
Из приведенных норм закона следует, что пребывание в условиях обследования в психиатрическом стационаре является мерой принудительного характера и приравнивается к содержанию под стражей. В связи с чем, время пребывания в таком учреждении засчитывается в срок содержания под стражей и соответственно в срок уголовного наказания в виде лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.
При таких обстоятельствах в срок наказания подлежит зачету период принудительного нахождения Бондарева А.Е. по решению суда в связи с производством стационарной судебно-психиатрической экспертизы в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях - ГАУЗ "Брянская областная психиатрическая больница N...", с 19.09.2018 года по 11.10.2018 года.
Мера пресечения в виде заключения под стражу, избранная в отношении подсудимого, в целях обеспечения исполнения приговора подлежит до вступления приговора в законную силу оставлению без изменения.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 304, 307, 308, 309 УПК РФ, суд
ПРИГОВОРИЛ:
Признать Бондарева А.Е. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, за которое назначить наказание в виде 7 (семи) лет лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Меру пресечения Бондареву А.Е. до вступления приговора в законную силу оставить без изменения в виде заключения под стражей.
Срок отбывания наказания в виде лишения свободы исчислять с 14 декабря 2018 года. На основании п. "а" ч.3.1 ст.72 УК РФ зачесть в срок отбытия наказания время содержания Бондарева А.Е. под стражей с 26.10.2018 года по день вступления приговора в законную силу (включительно), а также период его нахождения с 19.09.2018 года по 11.10.2018 года по решению суда в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях, из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима, с учетом положений, предусмотренных ч.3.3 ст.72 УК РФ.
На основании ч.2 ст.99 УК РФ назначить Бондареву А.Е. наряду с наказанием принудительную меру медицинского характера в виде принудительного наблюдения и лечения у врача-психиатра в амбулаторных условиях, с ее исполнением согласно ч.1 ст.104 УК РФ по месту отбывания наказания в виде лишения свободы.
Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Брянский областной суд через Советский районный суд г. Брянска в течение 10 суток со дня его постановления, а осужденным Бондаревым А.Е., содержащимся под стражей, в тот же срок с момента вручения ему копии приговора.
В случае подачи апелляционной жалобы осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции.
Судья И.А. Алексеенко
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
