Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 22 апреля 2020 года №03АП-966/2020, А33-10645/2019

ТРЕТИЙ АРБИТРАЖНЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 22 апреля 2020 года Дело N А33-10645/2019
Резолютивная часть постановления объявлена "21" апреля 2020 года.
Полный текст постановления изготовлен "22" апреля 2020 года.
Третий арбитражный апелляционный суд в составе:
председательствующего судьи Хабибулиной Ю.В.,
судей: Дамбарова С.Д., Парфентьевой О.Ю.,
при ведении протокола судебного заседания Тоцким В.А.,
в отсутствие лиц, участвующих в деле (их представителей),
рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу Киселёва Алексея Ивановича на определение Арбитражного суда Красноярского края от "09" января 2020 года по делу N А33-10645/2019к2,
установил:
В Арбитражный суд Красноярского края 10.04.2019 поступило заявление общества с ограниченной ответственностью "Максимус" (ОГРН 1132468040924, ИНН 2465296379, далее - должник) о признании себя банкротом.
Определением от 17.04.2019 заявление принято к производству, назначено судебное заседание по рассмотрению его обоснованности.
Определением Арбитражного суда Красноярского края от 30.05.2019 заявление общества с ограниченной ответственностью "Максимус" о своем банкротстве признано обоснованным, в отношении него введена процедура наблюдения, временным управляющим должником утвержден Бутенко Дмитрий Васильевич.
Решением Арбитражного суда Красноярского края от 29.02.2020 общество с ограниченной ответственностью "Максимус" признано банкротом, в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должником утвержден Бутенко Дмитрий Васильевич.
В Арбитражный суд Красноярского края 19.06.2019 поступило требование Киселёва Алексея Ивановича (далее - кредитор) о включении задолженности в размере 3 350 000 рублей - основной долг и 27 450 рублей - судебные расходы по оплате государственной пошлины в реестр требований кредиторов.
Определением Арбитражного суда Красноярского края от 09.01.2020 в удовлетворении заявления Киселёва Алексея Ивановича о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности по договорам займа в размере 3 350 000 рублей отказано. Производство по рассмотрению требования в остальной части прекращено.
Не согласившись с данным судебным актом, Киселёв Алексей Иванович обратился с апелляционной жалобой в Третий арбитражный апелляционный суд, в которой просил определение суда первой инстанции отменить.
В обоснование апелляционной жалобы Киселёв Алексей Иванович ссылается на незаконность и необоснованность судебного акта, указывает, что в настоящем случае нет оснований полагать, что выдача займов имеет внутрикорпоративный характер, считает в этой части преюдициальными выводы Красноярского краевого суда, изложенные в апелляционном определении от 05.06.2019, об отсутствии оснований считать суммы по договорам займа вкладом в общество.
Определением Третьего арбитражного апелляционного суда от 13.02.2020 апелляционная жалоба оставлено без движения до 11.03.2020.
10.03.2020 апелляционная жалоба принята к производству, поскольку заявителем были устранены обстоятельства, послужившие основанием для оставления апелляционной жалобы без движения, судебное заседание назначено на 21.04.2020.
В соответствии с Федеральным законом Российской Федерации от 23.06.2016 N 220-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части применения электронных документов в деятельности органов судебной власти" предусматривается возможность выполнения судебного акта в форме электронного документа, который подписывается судьей усиленной квалифицированной электронной подписью. Такой судебный акт направляется лицам, участвующим в деле, и другим заинтересованным лицам посредством его размещения на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" в режиме ограниченного доступа не позднее следующего дня после дня его вынесения, если иное не установлено Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации.
Текст определения о принятии к производству апелляционной жалобы от 10.03.2020, подписанного судьей усиленной квалифицированной электронной подписью, опубликован в Картотеке арбитражных дел (http://.kad.arbitr.ru/) 11.03.2020 13:19:27 МСК.
В силу части 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.
От Киселёва Алексея Ивановича (вх. N 7970/2020 от 21.04.2020) и конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Максимус" Бутенко Дмитрия Васильевича (вх. N 8000/2020 от 21.04.2020) поступили ходатайства о рассмотрении апелляционной жалобы в отсутствие своих представителей.
В силу Постановления Президиума Верховного Суда Российской Федерации и Президиума Совета судей Российской Федерации от 08.04.2020 N 821 в период с 08.04.2020 по 30.04.2020 рассмотрению подлежат только дела безотлагательного характера, об обеспечении иска, дела в порядке приказного и упрощённого производства, а также дела, всеми участниками которых заявлены ходатайства о рассмотрении дела в их отсутствие, если их участие при рассмотрении дела не является обязательным.
Апелляционная жалоба рассматривается в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
При рассмотрении настоящего дела судом апелляционной инстанции установлены следующие обстоятельства.
Между Киселёвым Алексеем Ивановичем (займодавец) и ООО "МАКСИМУС" (заемщик) было заключено несколько договоров беспроцентного займа:
- договор займа беспроцентного от 02.05.2017 на сумму 600 000 рублей, возврат займа осуществляется частями или полной суммой не позднее 30.04.2018;
- договор займа беспроцентного от 10.05.2017 на сумму 600 000 рублей, возврат займа осуществляется частями или полной суммой не позднее 09.05.2018;
- договор займа беспроцентного от 16.05.2017 на сумму 600 000 рублей, возврат займа осуществляется частями или полной суммой не позднее 15.05.2018;
- договор займа беспроцентного от 23.05.2017 на сумму 550 000 рублей, возврат займа осуществляется частями или полной суммой не позднее 22.05.2018;
- договор займа беспроцентного от 30.05.2017 на сумму 550 000 рублей, возврат займа осуществляется частями или полной суммой не позднее 29.05.2018;
- договор займа беспроцентного от 27.07.2017 на сумму 450 000 рублей, возврат займа осуществляется частями или полной суммой не позднее 26.07.2018.
В подтверждение факта предоставления займа представлены следующие доказательства: квитанция N 36816 от 02.05.2017 на сумму 600 000 рублей; квитанция N 761845 от 11.05.2017 на сумму 600 000 рублей; квитанция N 335543 от 16.05.2017 на сумму 600 000 рублей; квитанция N 392352 от 23.05.2017 на сумму 550 000 рублей; квитанция N 864911 от 27.07.2017 на сумму 450 000 рублей.
Решением Советского районного суда г. Красноярска от 19.02.2019 по делу N 2-3175/19 с ООО "МАКСИМУС" в пользу Киселёва Алексея Ивановича взыскана сумма долга в размере 3 850 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины 27 450 рублей.
Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 05.06.2019 по делу N 33-7279/2019 решение Советского районного суда г. Красноярска от 19.02.2019 изменено в части размера суммы, подлежащей взысканию: уменьшен размер долга, подлежащий взысканию с ООО "МАКСИМУС" в пользу Киселёва Алексея Ивановича до 3 350 000 рублей, расходов по уплате государственной пошлины до 24 950 рублей.
В остальной части решение Советского районного суда года Красноярска от 19.02.2019 оставлено без изменения.
Доказательств оплаты должником суммы задолженности в материалы дела не представлено.
Указанные обстоятельства явились основанием для обращения кредитора с настоящим требованием о включении в реестр требований кредиторов задолженности в размере 3 350 000 рублей - основной долг и 27 450 рублей - судебные расходы по оплате государственной пошлины в реестр требований кредиторов.
Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции пришел к выводу, что заявитель являлся участником должника на момент выдачи займов, а также на момент наступления обязанности по возврату займов, в связи с чем, суд признал, что заемные отношения между кредитором и должником являлись фактически докапитализацией должника, что свидетельствует о внутрикорпоративном характере договоров займа.
Повторно рассмотрев материалы дела, проверив в пределах, установленных статьей 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, соответствие выводов, содержащихся в обжалуемом судебном акте, имеющимся в материалах дела доказательствам, Третий арбитражный апелляционный суд не находит правовых оснований для отмены данного судебного акта, исходя из следующего.
В соответствии с пунктом 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными настоящим Федеральным законом.
Постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" в пункте 26 даны разъяснения, согласно которым в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.
При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны 3 только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.
При оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и займодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству.
Исходя из конкретных обстоятельств дела суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации либо по правилам об обходе закона, признав за требованием статус корпоративного.
Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 08.05.2019 N 305-ЭС18-25788(2) по делу N А40-203935/2017 указывает, что в делах о банкротстве установлен повышенный стандарт доказывания при рассмотрении заявления кредитора о включении в реестр, то есть установление обязанности суда проводить более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с обычным общеисковым гражданским процессом.
На практике это означает, что суды должны проверять не только формальное соблюдение внешних атрибутов документов, которыми кредиторы подтверждают обоснованность своих требований, но и оценивать разумные доводы и доказательства (в том числе косвенные как в отдельности, так и в совокупности), указывающие на пороки сделок, цепочек сделок (мнимость, притворность и т.п.) или иных источников формирования задолженности.
При этом следует учесть, что если кредитор и должник являются аффилированными лицами, то к требованию кредитора должен быть применен еще более строгий стандарт доказывания, чем к обычному кредитору в деле о банкротстве.
Такой кредитор должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов, в том числе повышает вероятность представления кредитором внешне безупречных доказательств исполнения по существу фиктивной сделки с противоправной целью последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора и уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю кредиторов независимых (Определения Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6), от 11.09.2017 N 301-ЭС17-4784), что не отвечает стандартам добросовестного осуществления прав.
При этом наличие в действиях стороны злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во взыскании долга (пункты 1 и 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац четвертый пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").
Как правильно установлено судом первой инстанции, согласно данным ЕГРЮЛ, Киселёв А.В. являлся участником должника с долей в размере 1/3 на момент выдачи займов, а также на момент наступления обязанности по возврату займов.
По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными.
Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.
В соответствии со ст. 4 Закон РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" аффилированные лица - физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность.
В силу указанной нормы аффилированными лицами юридического лица являются:
- лица, которые имеют право распоряжаться более чем 20 процентами общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитал вклады, доли данного юридического лица;
- юридическое лицо, в котором данное юридическое лицо имеет право распоряжаться более чем 20 процентами общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитал вклады, доли данного юридического лица.
Таким образом, как верно отметил суд первой инстанции, заявитель являлся аффилированным лицом должника на момент выдачи займов.
В соответствии с правовой позицией, отраженной в пункте 18 "Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017)" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 27.12.2017) не подлежит включению в реестр требований кредиторов должника требование участника должника, основанное на притворной сделке, прикрывающей обязательства, вытекающие из факта участия заявителя в хозяйственном обществе, признанном банкротом.
В силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.
По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено законодательством о юридических лицах (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).
В этой связи при оценке допустимости включения основанного на договоре займа требования участника следует определить природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и заимодавцем.
В частности, суд в силу пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, может установить притворность договора займа в ситуации, когда заем используется вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.
В таком случае к требованию участника общества как вытекающему из факта участия подлежит применению абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве.
При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на то, что требование участника вытекает из факта его участия в обществе, признанном банкротом, на такого участника переходит бремя по опровержению соответствующего довода.
В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д.
Также, Верховным Судом Российской Федерации сформирована судебная практика, согласно которой при определенных обстоятельствах участнику либо иному аффилированному по отношению к должнику лицу может быть отказано во включении его требования в реестр, в частности, когда заем прикрывал (пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации) корпоративные отношения по увеличению уставного капитала либо когда финансирование предоставлялось в рамках реализации публично нераскрытого плана выхода фактически несостоятельного должника из кризиса при условии, что такой план не удалось реализовать (определения от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556(1), (2), от 12.02.2018 N 305-ЭС15-5734(4,5), от 21.02.2018 N 310-ЭС17-17994(1,2).
При рассмотрении подобной категории дел в каждом конкретном случае надлежит исследовать правовую природу отношений между участником (аффилированным лицом) и должником, цели и источники предоставления денежных средств, экономическую целесообразность и необходимость их привлечения путем выдачи займа, дальнейшее движение полученных заемщиком средств и т.п.
В свою очередь, Определение Верховного Суда РФ от 06.03.2019 N 307-ЭС19-148 устанавливает, что заемные отношения между участником и обществом имеют 5 внутрикорпоративный характер, а предоставление займа участником общества с целью последующего финансирования должника за счет данных средств свидетельствует об искусственном кругообороте последних, что позволяет сделать вывод о злоупотреблении данным лицом своим правом и послужило основанием для отказа во включении его требования в реестр требований кредиторов должника.
В Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 21.02.2018 N 310-ЭС17-17994(1,2) по делу N А68-10446/2015 установлена следующая правовая позиция: участники общества своевременно получают информацию о действительном положении дел в хозяйственном обществе и де-факто принимают управленческое решение о судьбе должника - о даче согласия на реализацию выработанной руководителем стратегии выхода из кризиса и об оказании содействия в ее реализации либо об обращении в суд с заявлением о банкротстве должника.
Поскольку перечисленные случаи невозможности продолжения хозяйственной деятельности в обычном режиме, как правило, связаны с недостаточностью денежных средств, экономически обоснованный план преодоления тяжелого финансового положения предусматривает привлечение инвестиций в бизнес, осуществляемый должником, в целях пополнения оборотных средств, увеличения объемов производства (продаж), а также докапитализации на иные нужды.
Соответствующие вложения могут оформляться как путем увеличения уставного капитала, так и предоставления должнику займов либо иным образом. При этом, если участник (акционер) вкладывает свои средства через корпоративные процедуры, соответствующая информация раскрывается публично и становится доступной кредиторам и иным участникам гражданского оборота.
В этом случае последующее изъятие вложенных средств также происходит в рамках названных процедур (распределение прибыли, выплата дивидендов и т.д.). Когда же участник осуществляет вложение средств с использованием заемного механизма, финансирование публично не раскрывается.
При этом оно позволяет завуалировать кризисную ситуацию, создать перед кредиторами и иными третьими лицами иллюзию благополучного положения дел в хозяйственном обществе.
Однако обязанность контролирующего должника лица действовать разумно и добросовестно в отношении как самого должника (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации), так и его кредиторов подразумевает в числе прочего оказание содействия таким кредиторам в получении необходимой информации, влияющей на принятие ими решений относительно порядка взаимодействия с должником (абзац третий пункта 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").
Поэтому в ситуации, когда одобренный участниками план выхода из кризиса, не раскрытый публично, не удалось реализовать, на таких участников (акционеров) относятся убытки, связанные с санационной деятельностью в отношении контролируемого хозяйственного общества, в пределах капиталозамещающего финансирования, внесенного ими при исполнении упомянутого плана.
Предоставляя подобное финансирование в тяжелый для подконтрольного общества период деятельности, такой участник должен осознавать повышенный риск невозврата переданной обществу суммы.
Если план выхода из кризиса реализовать не удастся, то данная сумма не подлежит возврату, по крайней мере, до расчетов с независимыми кредиторами.
В частности, в деле о банкротстве общества требование участника, фактически осуществлявшего докапитализацию, о возврате финансирования не может быть уравнено с требованиями независимых кредиторов (противопоставлено им), поскольку вне зависимости от того, каким образом оформлено финансирование, оно по существу опосредует увеличение уставного капитала.
Иной вывод противоречил бы самому понятию конкурсного кредитора (абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве, и Определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 N 305-ЭС17-17208).
Вопреки доводам апелляционной жалобы, предоставление должнику денежных средств по договорам займа от Киселёва А.И. не имели гражданско-правовую природу, а вытекали из факта участия заявителя.
Докапитализация общества по своей правовой природе представляла собой, по сути, увеличение уставного капитала и не может быть включено в реестр кредиторов должника по смыслу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве.
Как следует из материалов дела, договоры займа, заключенные между Киселёвым А.И. и должником, заключены на условиях беспроцентности.
Отсутствие процентной ставки свидетельствует о том, что Киселёв А.И. выдал спорные займы на условиях, не доступных иным участникам рынка, т.к. являлся аффилированным по отношению должнику, что также свидетельствует о внутрикорпоративном характере договоров займа.
По смыслу статей 807, 809 Гражданского кодекса Российской Федерации экономическим смыслом заключения договора займа является получение дохода от процентов за пользование заемщиком заемными средствами.
Однако, в судебном заседании суда первой инстанции 24.12.2019 представитель заявителя относительно экономической обоснованности предоставления займов пояснил, что займы предоставлялись на беспроцентных условиях с целью оказания помощи предприятию для расчета перед третьими лицами, с целью нормального функционирования общества. Займы предоставлялись учредителем Киселёвым А.И. по просьбе руководителя должника. При этом, в дальнейшем, Киселёв А.И. рассчитывал на возврат суммы займов, а также на получение дивидендов от деятельности общества как учредитель.
Таким образом, условия договоров займа не являются рыночными, действия Киселёва А.И. не являются типичными для заимодавца.
В договорах займа отсутствовало обеспечение, что также указывает на корпоративный характер заемных отношений.
При этом, разумные экономические мотивы заключения договоров займа не приведены. Как следует из определения Арбитражного суда Красноярского края от 30.05.2019 о введении в отношении должника процедуры наблюдения, по данным бухгалтерской отчетности за 2018 год деятельность должника являлась убыточной.
Согласно пункту 2 Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" арбитражный суд при рассмотрении требования кредитора, основанного на решении суда, вступившего в законную силу, не проверяет вновь установленные вступившим в законную силу решением суда обстоятельства при предъявлении кредитором денежных требований к должнику.
По смыслу названных норм, предполагается, что обоснованность требования, основанного на вступивших в законную силу судебных актах, к моменту рассмотрения такого в деле о банкротстве проверено на предмет необходимых обстоятельств для правильного рассмотрения дела, в частности к которым относятся обстоятельства, свидетельствующие о заключенности и действительности договора, в том числе о соблюдении правил его заключения, о наличии полномочий на заключение договора у лиц его подписавших. Таким образом, законодательство связывает наступление правовых последствий в связи с принятием судебного акта по существу требования кредитора, с правом обращения в рамках дела о банкротстве с заявлением о включении в реестр требований кредиторов, при наличии такого судебного акта суд не проверяет вновь обстоятельства возникновения обязательства.
В силу положений вышеуказанных норм правовые последствия, связанные с вступившим в законную силу судебным актом, в отношении требования кредитора, носят императивный характер при рассмотрении такого требования в деле о банкротстве. В соответствии с пунктом 10 статьи 16 Закона о банкротстве разногласия по требованиям кредиторов или уполномоченных органов, подтвержденные вступившим в законную силу решением суда в части их состава и размера, не подлежат рассмотрению арбитражным судом, а заявления о таких разногласиях подлежат возвращению без рассмотрения, за исключением разногласий, связанных с исполнением судебных актов или их пересмотром.
Данное положение направлено на реализацию принципа обязательности и обеспечение преюдициальной силы судебных актов (применительно к настоящему обособленному спору - часть 2 статьи 13 ГПК РФ и часть 3 статьи 69 АПК РФ).
В данном случае отказ Киселёву А.И. во включении его требований, основанных на вступившем в законную силу судебном акте, в реестр требований кредиторов должника не повлечет противоречия абзацу второму пункта 10 ст. 16 Закона о банкротстве, не нарушит принципа обязательности судебных актов (часть 2 статьи 13 ГПК РФ) и не умалит преюдициального значения судебного акта суда общей юрисдикции (часть 3 статьи 69 АПК РФ), поскольку в данном случае, судом первой инстанции отказано во включении в реестр требований кредиторов с учетом наличия обстоятельств аффилированности кредитора и должника, а не отсутствия доказательств, подтверждающих размер и обоснованность требований. Корпоративный характер заемных отношений судом общей юрисдикции не исследовался, в предмет исследования судом общей юрисдикции были включены только факты отсутствия или наличия решений об увеличении уставного капитала общества и стоимости долей его учредителей.
Доводы заявителя жалобы о том, что кредитор являлся обладателем доли в размере 1/3% и не мог влиять на принятие решений должником и не участвовал в его хозяйственной деятельности, подлежат отклонению, поскольку целевое назначение указанных денежных средств было определено в момент передачи сумм займа по договорам.
В соответствии с пунктом 3.1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 внутреннее финансирование должно осуществляться добросовестно и не нарушать права и законные интересы иных лиц. В данном деле судами не были установлены обстоятельства предоставления займа подконтрольному обществу.
Согласно пункту 1 статьи 9 Закона о банкротстве при наличии любого из обстоятельств, указанных в этом пункте, считается, что должник находится в трудном экономическом положении (далее - имущественный кризис) и ему надлежит обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве.
Контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее - компенсационное финансирование), в частности, с использованием конструкции договора займа, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (п. 1 ст. 2 ГК РФ). Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты).
На основании вышеизложенного, суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции, о том, что при указанных выше обстоятельствах требование Кисёлева А.И. не могло быть признано подлежащим включению в реестр требований кредиторов. Требование Кисёлева А.И. в размере 3 350 000 рублей подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты).
Кредитором также заявлено требования о включении в реестр требований кредиторов 27 450 рублей - судебные расходы по оплате государственной пошлины, производство, по которому, обоснованно было прекращено судом первой инстанции, поскольку требование кредитора в части расходов по уплате государственной пошлины в соответствии с положениями пункта 1 статьи 4, пункта 1 статьи 5 и пункта 3 статьи 63 Закона о банкротстве является текущим и не подлежит включению в реестр требований кредиторов (с учетом даты вступления в законную силу судебного акта - 05.06.2019, то есть после даты возбуждения дела о банкротстве - 17.04.2019).
По результатам рассмотрения апелляционной жалобы, судом апелляционной инстанции установлено, что доводов, основанных на доказательственной базе и позволяющих отменить обжалуемый судебный акт, апелляционная жалоба не содержит.
Обжалуемый судебный акт соответствует нормам материального права, а содержащиеся в нем выводы - установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам. Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.
При таких обстоятельствах оснований для отмены определения Арбитражного суда Красноярского края от "09" января 2020 года по делу N А33-10645/2019к2 не имеется.
Согласно положениям Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, подпункта 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, уплата государственной пошлины в случае подачи апелляционных жалоб на определения, не указанные в приведенном подпункте статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, не предусмотрена.
Руководствуясь статьями 268, 269, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Третий арбитражный апелляционный суд
ПОСТАНОВИЛ:
определение Арбитражного суда Красноярского края от "09" января 2020 года по делу N А33-10645/2019к2 оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Настоящее постановление вступает в законную силу с момента его принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца в Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа через арбитражный суд, принявший определение.
Председательствующий
Ю.В. Хабибулина
Судьи:
С.Д. Дамбаров
О.Ю. Парфентьева
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка