Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 07 сентября 2021 года №03АП-4621/2021, А33-23549/2019

ТРЕТИЙ АРБИТРАЖНЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 7 сентября 2021 года Дело N А33-23549/2019
Резолютивная часть постановления объявлена "31" августа 2021 года.
Полный текст постановления изготовлен "07" сентября 2021 года.
Третий арбитражный апелляционный суд в составе:
председательствующего судьи Радзиховской В.В.,
судей: Белан Н.Н., Дамбарова С.Д.,
при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Гаранжа А.Ю.,
в отсутствие лиц, участвующих в деле,
рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью "СпецПром" на определение Арбитражного суда Красноярского края от 28 июня 2021 года по делу N А33-23549/2019к18,
установил:
в рамках дела о банкротстве Гоя Вадима Зиновьевича (09.07.1977 г.р., урож. пос. Чунский Чунского района Иркутской области, СНИЛС 074-768-810-12, ИНН 246600289587, адрес: 660049, г. Красноярск, ул. Карла Маркса, д. 14а, кв. 1, далее - должник), решением суда от 29.07.2020 признанного банкротом, определением Арбитражного суда Красноярского края от 28.06.2021 в удовлетворении требования общества с ограниченной ответственностью "СпецПром" (ИНН 2464267054, ОГРН 1142468007268, 660111) о включении в реестр требований кредиторов должника - Гой Вадима Зиновьевича отказано.
Не согласившись с данным судебным актом, ООО "СпецПром" обратилось с апелляционной жалобой в Третий арбитражный апелляционный суд, в которой просит отменить определение суда первой инстанции и принять по делу новый судебный акт, указав на то, что доводы должника о фактической аффилированности с заявителем в настоящее время являются преждевременными. Учитывая, что размер требований заявителя подтвержден, заявитель обосновал наличие у него экономически обоснованного интереса в покупке форм для производства фундаментных блоков. Отсутствие разумных пояснений со стороны должника относительно расходования им денежных средств, при этом (факт получение денежных средств не отрицается), следует сделать вывод о том, что должник своими недобросовестными действиями причинил убытки обществу ООО "СпецПром" в виде неосновательного обогащения на общую сумму в размере 3597000 рублей.
Определением Третьего арбитражного апелляционного суда от 26.07.2021 апелляционная жалоба принята к производству, ее рассмотрение назначено на 31.08.2021.
Учитывая, что лица, участвующие в деле, уведомлены о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы в соответствии с требованиями статей 121 - 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (путем размещения публичного извещения о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, а также текста определения о принятии к производству апелляционной жалобы, подписанного судьей усиленной квалифицированной электронной подписью (Федеральный закон Российской Федерации от 23.06.2016 N 220-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части применения электронных документов в деятельности органов судебной власти"), в разделе Картотека арбитражных дел официального сайта Арбитражные суды Российской Федерации Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации (http://kad.arbitr.ru/), в соответствии со статьей 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дело рассматривается в отсутствие лиц, участвующих в деле, в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
Повторно рассмотрев материалы дела, проверив в пределах, установленных статьей 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, соответствие выводов, содержащихся в обжалуемом судебном акте, имеющимся в материалах дела доказательствам, правильность применения арбитражным судом первой инстанции норм материального права и соблюдения норм процессуального права, заслушав и оценив доводы лиц, участвующих в деле, арбитражный апелляционный суд не установил оснований, предусмотренных статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации для отмены обжалуемого судебного акта.
Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о банкротстве юридических лиц рассматриваются по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными настоящим Федеральным законом.
В силу нормы, содержащейся в части 1 статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судебной защите подлежит действительно нарушенные или оспариваемые права и законные интересы.
В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором, с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.
Как следует из материалов дела, 20.02.2021 в Арбитражный суд Красноярского края поступило (направлено посредством системы электронной подачи документов "Мой Арбитр" 19.02.2021) требование общества с ограниченной ответственностью "СпецПром" (далее - заявитель, кредитор) о включении в третью очередь реестра требований кредиторов должника Гоя Вадима Зиновьевича суммы неосновательного обогащения в размере 3597000 рублей, возникшего в результате ошибочного перечисления денежных средств.
Рассмотрев представленные в материалы дела документы в их совокупности и взаимосвязи друг с другом, в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд первой инстанции правомерно установил отсутствие оснований для удовлетворения требования кредитора на основании следующего.
Правовой подход, изложенный в Определении Высшего Арбитражного суда РФ от 31.08.2011 N ВАС-6616/2011 является универсальным и подлежит применению при судебной оценке не только договора займа, но и при необходимости установления соответствия действительности любых правоотношений сторон, связанных с движением наличных денежных средств. Выраженная в Постановлении N 6616/11 позиция Президиума Высшего Арбитражного суда РФ соотносится с определенной пунктом 2 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации компетенцией суда определять обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, в соответствии с подлежащими применению нормами материального права.
Поскольку требование рассматривается в деле о банкротстве, во избежание создания искусственной задолженности в реестре требований кредиторов суд должен осуществлять проверку, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия задолженности должника. Целью такой проверки является установление обоснованности долга и недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также самого должника.
Учитывая, что конкурсными кредиторами признаются кредиторы по денежным обязательствам, за исключением уполномоченных органов, граждан, перед которыми должник несет ответственность за причинение вреда жизни или здоровью, морального вреда, имеет обязательства по выплате вознаграждения авторам результатов интеллектуальной деятельности, а также учредителей (участников) должника по обязательствам, вытекающим из такого участия, следовательно, для включения в реестр требований кредиторов должника кредитору необходимо доказать наличие у него денежного требования к должнику.
Таким образом, для включения в реестр требований кредиторов должника кредитору необходимо доказать наличие у него денежного требования к должнику.
В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 26 Постановлении Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 (ред. от 21.12.2017) "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д. Также в таких случаях при наличии сомнений во времени изготовления документов суд может назначить соответствующую экспертизу, в том числе по своей инициативе (пункт 3 статьи 50 Закона о банкротстве).
Согласно правовой позиции, изложенной в Определении Верховного Суда РФ от 13.07.2018 N 308-ЭС18-2197, учитывая, что ответчик находится в банкротстве и что решение по настоящему делу фактически предопределяет результат рассмотрения вопроса о включении требований истца в реестр требований кредиторов ответчика, необходимо исходить их повышенного стандарта доказывания, то есть проводить более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с обычным общеисковым гражданским процессом. В таком случае основанием к удовлетворению иска являлось бы представление истцом доказательств, ясно и убедительно подтверждающих наличие и размер задолженности перед ним и опровергающих возражения кредитора, обжалующего судебный акт (пункт 26 Постановления N 35, Определения Верховного Суда Российской Федерации от 04.06.2018 N 305-ЭС18-413, от 07.06.2018 N 305-ЭС16-20992(3)). Понятие повышенного стандарта доказывания применительно к различным правоотношениям, в том числе основанном на договоре займа имеются в периодических и тематических обзорах судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации (пункт 15 Обзора N 1 (2017) от 16.02.2017; пункт 20 Обзора N 5 (2017) от 27.12.2017, пункт 17 Обзора N 2 (2018) от 04.07.2018, пункт 13 Обзора от 20.12.2016), а также в судебных актах Верховного Суда Российской Федерации по конкретным делам (Определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации N 305-ЭС16-20992(3), N 305-ЭС16-10852, N 305-ЭС16-10308, N 305-ЭС16-2411, N 309-ЭС17-344, N 305-ЭС17-14948, N 308-ЭС18-2197).
В силу специфики дел о банкротстве в целях защиты прав и законных интересов других кредиторов и предотвращения злоупотребления правом со стороны должника, даже несмотря на признание должником заявленных определенным кредитором требований, судом может быть проявлена активность в истребовании дополнительных доказательств, свидетельствующих о добросовестности сторон при заключении договора. В частности, при наличии сомнений в реальности правоотношений сторон в рамках рассмотрения требования кредитора о включении в реестр требований кредиторов должника суд не лишен возможности потребовать представления дополнительных подтверждающих документов как от заявителя требования, так и от должника.
Согласно статье 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.
Для включения в реестр требований кредиторов заявителю необходимо доказать наличие у него реального и неисполненного денежного требования к должнику (основание возникновения обязательства и размер задолженности).
При оценке допустимости включения требований кредитора, основанных на договорах займа, следует определить правовую природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и кредитором.
Во избежание нарушения прав остальных кредиторов, в целях установления обоснованности долга, не допущения включения в реестр необоснованных требований судебному исследованию подлежат действительные намерения сторон, все обстоятельства заключения, этапов исполнения сделок, вопрос о взаимосвязанности сторон, оценка экономической разумности и целесообразности договоров с должником-банкротом.
В пункте 20 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 27.12.2017, указано, что если конкурсный кредитор обосновал существенные сомнения, подтверждающие наличие признаков мнимости у сделки, совершенной должником и другим конкурсным кредитором, на последних возлагается бремя доказывания действительности сделки.
Действительно, из представленных в материалы дела копии выписки по счету общества с ограниченной ответственностью "СпецПром" N 40702810710000267906, открытому в акционерном обществе "Тинькофф Банк", копий платежных поручений следует, что обществом с ограниченной ответственностью "СпецПром" в период с 20.04.2018 по 01.08.2018 были осуществлены следующие платежные операции по перечислению в пользу Гоя В.З. денежных средств в общей сумме 3597000 рублей.
Факт перечисления денежных средств должнику платежными операциями (указанными судом первой инстанции в определении на стр. 12-15) лицами, участвующими в деле, не оспаривается.
Первоначально ООО "СпецПром" в своем заявлении указывало, что должник имеет задолженность перед заявителем в размере 3597000 рублей, представляющую собой неосновательное обогащение, возникшее у должника в связи с перечислением кредитором на банковский счет должника в период с 23.01.2018 по 14.08.2018 указанных денежных средств с назначением платежа "под отчет" в отсутствие соответствующих оснований для предоставления должнику подотчетных средств.
Как следует из статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 настоящего Кодекса.
Вместе с тем, суд апелляционной инстанции исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимосвязи, принимая во внимание, что спорные платежные операции совершены кредитором с указанием конкретного назначения платежа, что не соответствует характеру ошибочного перечисления денежных средств, исходя из сомнительности и несоответствия разумному поведению хозяйствующего субъекта, деятельность которого направлена на получение прибыли, очевидно, интенсивного (с учетом и иных платежных операций, носящих аналогичный характер, которые являлись предметом судебного исследования в рамках дел N А33-23549-10/2019, N А33-23549-4/2019) перечисления в пользу третьего лица в отсутствие каких-либо оснований на протяжении более трех месяцев денежных средств в значительной сумме в размере 3597000 рублей, исходя из обязательности в силу статьи 9 Федерального закона от 06.12.2011 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете" надлежащего оформления фактов хозяйственной жизни и, как следствие, несоответствие разумному поведению хозяйствующего субъекта длительное невыявление ошибочного перечисления третьему лицу денежных средств, непредъявление к лицу, получившему неосновательное обогащение, в течение длительного периода времени (с 2018 по 2021 годы) требований о возврате необоснованно полученных денежных средств, неустранение ошибок в бухгалтерском учете, соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что кредитором спорные платежи производились не ошибочно, а в силу наличия каких-либо отношений между кредитором и должником.
Об указанном свидетельствует и приведенное впоследствии кредитором обоснование произведенных платежей (письменные пояснения от 20.04.2021).
Так, в обоснование произведенных платежей кредитор указывает, что в апреле 2018 года между должником и заявителем состоялась устная договоренность, в соответствии с которой должник обязался передать в собственность кредитора формы для производства фундаментных блоков в количестве 60 штук и формы для изготовления железобетонных дорожных плит в количестве 2 штук, а кредитор обязался оплатить стоимость передаваемого имущества в размере 3600000 рублей с условием о рассрочке платежа в срок до 31.12.2018, во исполнение которой кредитором произведены спорные платежи на общую сумму 3597000 рублей.
В соответствии со статьей 454 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).
В силу пункта 1 статьи 422 Гражданского кодекса Российской Федерации договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения.
Статьей 434 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что договор может быть заключен в любой форме, предусмотренной для совершения сделок, если законом для договоров данного вида не установлена определенная форма.
В соответствии со статьей 158 Гражданского кодекса Российской Федерации сделки совершаются устно или в письменной форме (простой или нотариальной). Сделка, для которой законом или соглашением сторон не установлена письменная (простая или нотариальная) форма, может быть совершена устно. Если иное не установлено соглашением сторон, могут совершаться устно все сделки, исполняемые при самом их совершении, за исключением сделок, для которых установлена нотариальная форма, и сделок, несоблюдение простой письменной формы которых влечет их недействительность (статья 159 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Согласно статье 161 Гражданского кодекса Российской Федерации должны совершаться в простой письменной форме, за исключением сделок, требующих нотариального удостоверения:
1) сделки юридических лиц между собой и с гражданами;
2) сделки граждан между собой на сумму, превышающую десять тысяч рублей, а в случаях, предусмотренных законом, - независимо от суммы сделки.
В силу статьи 160 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, либо должным образом уполномоченными ими лицами.
Письменная форма сделки считается соблюденной также в случае совершения лицом сделки с помощью электронных либо иных технических средств, позволяющих воспроизвести на материальном носителе в неизменном виде содержание сделки, при этом требование о наличии подписи считается выполненным, если использован любой способ, позволяющий достоверно определить лицо, выразившее волю. Законом, иными правовыми актами и соглашением сторон может быть предусмотрен специальный способ достоверного определения лица, выразившего волю.
Двусторонние (многосторонние) сделки могут совершаться способами, установленными пунктами 2 и 3 статьи 434 настоящего Кодекса.
Пунктами 2 и 3 статьи 434 Гражданского кодекса Российской Федерации, в свою очередь, предусмотрено, что договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа (в том числе электронного), подписанного сторонами, или обмена письмами, телеграммами, электронными документами либо иными данными в соответствии с правилами абзаца второго пункта 1 статьи 160 настоящего Кодекса.
Письменная форма договора считается соблюденной, если письменное предложение заключить договор принято в порядке, предусмотренном пунктом 3 статьи 438 настоящего Кодекса, то есть посредством совершения лицом, получившим оферту, в срок, установленный для ее акцепта, действий по выполнению указанных в ней условий договора (отгрузка товаров, предоставление услуг, выполнение работ, уплата соответствующей суммы и т.п.), что считается акцептом.
Равным образом, в соответствии со статьей 429 Гражданского кодекса Российской Федерации предварительный договор заключается в форме, установленной для основного договора, а если форма основного договора не установлена, то в письменной форме. Несоблюдение правил о форме предварительного договора влечет его ничтожность.
Таким образом, в силу действующего правового регулирования отношения по купле-продаже между заявителем и должником подлежали оформлению посредством заключения в простой письменной форме договора купли-продажи, заключение данного договора в устной форме, учитывая, что сторонами договора явились юридическое и физическое лицо, а договор не предусматривал исполнение обязательств непосредственно при его заключении, поскольку заявителю в соответствии с его пояснениями предоставлена рассрочка платежа, не допускалось.
Вместе с тем, доказательства заключения договора купли-продажи спорных форм либо заключения предварительного договора купли-продажи, отражающего намерение сторон впоследствии заключить основной договор купли-продажи спорных форм, в материалы настоящего дела не представлены.
Кроме того, какие-либо иные доказательства, подтверждающие, что должником заявителю направлялась оферта, содержащая все существенные для договора купли-продажи форм условия, акцептованная заявителем, какая-либо деловая переписка между должником и заявителем, из которой бы очевидно следовало намерение сторон заключить договор купли-продажи спорных форм на указанных заявителем условиях, в материалах дела также отсутствуют.
Не оспаривая факт незаключенности договора купли-продажи, а, наоборот, указывая, что договор купли-продажи имущества в письменной форме не заключен, кредитор обратился с требованием о включении в реестр требований кредиторов должника суммы неосновательного обогащения, возникшего в результате произведенной кредитором в отсутствие надлежащим образом оформленных договорных отношений оплаты стоимости спорных форм.
Должником и финансовым управляющим факт незаключения договора купли-продажи также не оспаривался, при этом должник оспаривал, что между ним и кредитором сложились какие-либо договоренности относительно продажи спорных форм.
В силу пункта 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2019) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 17.07.2019) указано, что по делам о взыскании неосновательного обогащения на истца возлагается обязанность доказать факт приобретения или сбережения имущества ответчиком, а на ответчика - обязанность доказать наличие законных оснований для приобретения или сбережения такого имущества либо наличие обстоятельств, при которых неосновательное обогащение в силу закона не подлежит возврату.
При этом, в соответствии со сложившимся в правоприменительной практике подходом из системного толкования статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 8, 9, 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации следует, что само по себе заявление истца о неосновательном обогащении ответчика без представления соответствующих доказательств, подтверждающих данное заявление, не может являться безусловным основанием для удовлетворения исковых требований.
(Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 22.01.2020 N 09АП-75233/2019 по делу N А40-236921/2019, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 11.03.2020 N Ф05-2754/2020, Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 13.12.2017 N Ф02-6786/2017 по делу N А10-7754/2016).
Исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, принимая во внимание указание в качестве назначения платежа "пополнение счета в подотчет", что исключает возможность идентифицировать спорные платежи как произведенные в качестве оплаты какого-либо товара, в частности, конкретных форм для производства фундаментных блоков и форм для изготовления железобетонных дорожных плит, а также несоответствие доводов заявителя о полном исполнении обязательств по оплате стоимости спорных форм (как указывает заявитель, в сумме 3600000 рублей) обстоятельствам дела (кредитором фактически произведены платежи на общую сумму в размере 3597000 рублей), несоответствие разумному поведению хозяйствующего субъекта, деятельность которого направлена на получение прибыли, поведение кредитора, выразившееся в осуществлении платежей в отсутствие заключенного договора купли-продажи, при непринятии кредитором каких-либо мер по удостоверению в принадлежности спорных форм должнику, что также подтверждается данными кредитором пояснениями, что в правоотношения без заключения соответствующих договоров с иными контрагентами заявитель не вступал, непринятие кредитором, считавшим себя исполнившим обязательства в полном объеме, после оплаты практически в полном объеме стоимости спорных форм в течение длительного периода времени (с августа 2018 года по февраль 2021 года) мер по понуждению должника к заключению договора купли-продажи в судебном порядке, по истребованию неосновательного обогащения должника, что не соответствует стандарту разумного поведения хозяйствующего субъекта, отсутствие целесообразности для кредитора в заключении договора купли-продажи, учитывая, что кредитор в течение всего спорного периода, как следует из пояснений кредитора, пользовался спорными формами, не неся бремени арендных платежей, несоответствие обычной практике осуществления покупателем расчетов с условием о рассрочке платежа периодичности (совершение нескольких платежных операций в течение одного операционного дня) и размера (который колебался от 6000 рублей до 220000 рублей) спорных операций, суд первой инстанции пришел к верному выводу, что материалами дела не подтверждается, что спорные платежи произведены кредитором в оплату стоимости спорных форм.
При этом суд отмечает, что ссылки заявителя на судебные акты, принятые по результатам предъявления требований к должнику, к иным юридическим лицам касательно аналогичных форм для производства фундаментных блоков и форм для изготовления железобетонных дорожных плит, на договор субаренды земельного участка, спецификации, приведенные в подтверждение доводов о приобретении заявителем форм у должника, не могут быть приняты в качестве доказательств действительного согласования должником и кредитором предмета договора купли-продажи, кроме того, представленный договор субаренды заключен в более поздний период, данным договором предусмотрено целевое использование земельного участка - строительство складов (пункты 1.1, 2.1, 2.3 договора б/н субаренды земельного участка от 11.11.2019), что не соответствует пояснениям кредитора о целях заключения договора субаренды.
Доводы кредитора, в соответствии с которыми заявитель, производя фактически оплату стоимости спорных форм, указывал в качестве основания для перечисления денежных средств "под отчет" с целью обеспечения в случае неисполнения должником обязательств по передаче спорных форм возможности возврата спорных денежных средств, отклоняется судом, как не соответствующий обстоятельствам дела, а также не отвечающий требованиям разумного и добросовестного поведения хозяйствующего субъекта, на руководителя которого статьями 6, 7, 9 Федерального закона от 06.12.2011 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете" возложена обязанность осуществлять организацию ведения и хранения документов бухгалтерского учета, надлежащего оформления фактов хозяйственной жизни.
Кроме того, судом по результатам исследования сведений, размещенных в открытом доступе в сети "Интернет" по адресам: https://www.list-org.com/company/8044992/report, https://zachestnyibiznes.ru/company/ul/1142468067268_2464267054_OOOSPECPROM/balance# установлено, что в финансовой (бухгалтерской) отчетности по данным Федеральной налоговой службы России и Федеральной службы государственной статистики общества с ограниченной ответственностью "СпецПром" ни по результатам 2018 года, ни по результатам 2019, 2020 годов в графе "Дебиторская задолженность" не была отражена задолженность в размере, сопоставимом с размером предъявленного требования в рамках настоящего обособленного спора (в 2018 году размер дебиторской задолженности - 221000 рублей, в 2019 году - 117000 рублей, в 2020 году - 117000 рублей), учитывая, что кредитором и в рамках иных обособленных споров заявлены требования, также значительно превышающие отраженный в бухгалтерской отчетности размер дебиторской задолженности (дела N А33-23549-10/2019, N А33-23549-4/2019).
Также заявителем, полагавшим, что ему принадлежит право собственности на спорные формы, проведшим инвентаризацию указанных форм, в подтверждение чего представлены фотоматериалы, ни в 2018 году, ни в 2019 - 2020 годах в финансовой (бухгалтерской) отчетности также не отражено наличие каких-либо основных средств, а также запасов соизмеримой стоимостью (запасы в 2018 году составили 97000 рублей, в 2019 - 2020 годах - 281000 рублей).
Таким образом, суд апелляционной инстанции соглашается с судом первой инстанции о том, что заявителем не доказано, что у должника возникло неосновательное обогащение в результате произведенной заявителем в отсутствие заключенного договора купли-продажи оплаты стоимости спорных форм.
Иные основания для перечисления спорных денежных средств кредитором не раскрыты.
По сути, заявитель, обращаясь в суд с настоящим требованием, в обоснование своих требований приводит суду доводы и представляет доказательства, таким образом, при котором сомнения суда в ранее представленных доказательствах не устраняются, а наоборот усиливаются и требуют дальнейшей проверки. При этом, суд учитывает факт предоставления суду только таких доказательств и пояснений, которые угодны заявителю для удовлетворения его требований любым способом. Однако, заявитель не учитывает, что практически ежедневное перечисление денежных средств на протяжении периода с 23.01.2018 по 14.08.2018 не согласуется с правилами обычного поведения. Такая ситуация не имеет какого-либо объяснения, в том числе, с правовой точки зрения, а также экономического обоснования.
Материалами дела не подтверждено, что стороны собирались исполнять положенные в основу перечисления денежных средств обязательства, перечисления денежных средств производилось по "непрозрачной схеме", все доводы кредитора имели цель придания законности действиям сторон. Составление платежных поручений с назначением платежа "пополнение счета в подотчет" являлось формой, способом легализации передачи денежных средств на нужды, которые кредитором в ходе рассмотрения дела не раскрыты. Платежными поручениями закреплялась предполагаемая задолженность Гоя В.З., которая являлась основанием для объяснения факта передачи денежных средств, вывода их из оборота юридического лица на случай непредвиденных ситуаций для кредитора (будь то налоговая проверка, возбуждение дела о банкротстве и т.д.). В этом случае появлялась правовая возможность ссылаться на наличие, будь то неосновательного обогащения либо неисполненного гражданско-правового договора, объяснив тем самым факт перечисления денежных средств от коммерческого предприятия физическому лицу.
Согласно абзацу 3 пункта 1 статьи 142 Закона о банкротстве реестр требований кредиторов подлежит закрытию по истечении двух месяцев с даты опубликования сведений о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства.
Как следует из материалов дела, сообщение финансового управляющего о признании должника несостоятельным (банкротом) и об открытии в отношении него процедуры реализации имущества включено в Единый федеральный реестр сведений о банкротстве от 24.07.2020 за N 5244868, опубликовано в газете "Коммерсантъ" N 146(6867) от 15.08.2020, стр. 16.
С настоящим требованием заявитель обратился в суд 19.02.2021, что подтверждается соответствующей отметкой на требовании. Таким образом, требование кредитором заявлено после закрытия реестра требований кредиторов, с нарушением срока, предусмотренного статьей 142 Закона о банкротстве.
Согласно пункту 4 статьи 142 Закона о банкротстве требования конкурсных кредиторов и (или) уполномоченных органов, заявленные после закрытия реестра требований кредиторов, удовлетворяются за счет оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, имущества должника.
Расчеты с кредиторами по таким требованиям производятся арбитражным управляющим в порядке, установленном статьей 142 Закона о банкротстве.
В соответствии с пунктом 9 Общих правил ведения арбитражным управляющим реестра требований кредиторов, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 09.07.2004 N 345, требования кредиторов, заявленные после закрытия реестра, не подлежат включению в реестр, а вносятся в отдельные тетради, которые ведутся арбитражным управляющим в порядке, предусмотренном для ведения реестра.
При указанных обстоятельствах в случае обоснованности настоящего требования оно не подлежит включению в реестр требований кредиторов должника, а подлежит учету в отдельных тетрадях.
В соответствии с пунктом 1 статьи 12 Закона о банкротстве участниками собрания кредиторов с правом голоса являются конкурсные кредиторы и уполномоченные органы, требования которых включены в реестр требований кредиторов на дату проведения собрания кредиторов.
Таким образом, кредитор, требования которого заявлены после закрытия реестра и учтены в отдельных тетрадях, не обладает правом голоса на собраниях кредиторов. Какие-либо доказательства, подтверждающие, что финансовый управляющий приступит к погашению требований, заявленных после закрытия реестра требований кредиторов, суду не представлены. В связи с чем, у суд апелляционной инстанции также возникают обоснованные сомнения относительно действительных мотивов обращения кредитора в суд с настоящим требованием, учитывая, что в отношении общества с ограниченной ответственностью "СпецПром" определением от 03.06.2021 возбуждено дело о несостоятельности (банкротстве) N А33-11896/2021.
По сути все приведенные кредитором доводы в рамках настоящего обособленного спора в большей степени свидетельствуют о создании искусственного документального подтверждения обоснованности заявленного требования, а не доказательств, ясно и убедительно подтверждающих, наличие и размер задолженности перед заявителем или опровергающих вышеперечисленные судом обстоятельства.
Таким образом, учитывая схожие обстоятельства возникновения взаимоотношений, в рамках которых кредитором заявлены требования в рамках трех обособленных споров N А33-23549-4/2019, N А33-23549-10/2019 и N А33-23549-18/2019, принимая во внимание установленную судом в рамках рассмотрения обособленного спора N А33-23549-10/2019 фактическую аффилированность кредитора и должника, наличие которой подтверждено заявителем и должником в рамках настоящего судебного разбирательства со ссылкой на наличие между заявителем и должником длительных хозяйственных отношений, учитывая, что платежи, как было ранее установлено судом в рамках дела N А33-23549-10/2019, носят транзитный характер и не отражают действительных экономических намерений хозяйствующих субъектов, суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции, что спорные платежи осуществлялись кредитором во исполнение иных обязательств в рамках иных правоотношений, при этом участниками указанных обязательств скрываются действительные основания для перечисления денежных средств, в связи с чем, правовые основания для защиты интересов аффилированного с должником заявителя посредством включения указанного требования, которое не может конкурировать с требованиями независимых кредиторов (Федеральная налоговая служба России, кредиторы по требованию о привлечении Гоя В.З. к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью "Прогресс"), в реестр требований кредиторов должника, отсутствуют.
Учитывая вышеизложенные обстоятельства, суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении требования общества с ограниченной ответственностью "СпецПром" о включении в реестр требований кредиторов должника - Гой В.З.
Доводы апелляционной жалобы отклоняются судом апелляционной инстанции по основаниям, изложенным в настоящем постановлении.
Таким образом, по результатам рассмотрения апелляционной жалобы установлено, что суд первой инстанции полно и всесторонне исследовал материалы дела, дал им правильную оценку (с учетом их достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности, в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) и не допустил нарушения норм материального и процессуального права, а доводы заявителя, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции не состоятельными и не могут служить основанием для отмены определения Арбитражного суда Красноярского края от 28 июня 2021 года по делу N А33-23549/2019к18 не имеется.
Поскольку подпунктом 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации не предусмотрена уплата государственной пошлины за рассмотрение апелляционной жалобы на обжалуемое определение, суд апелляционной инстанции не рассматривает вопрос о распределении судебных расходов по уплате государственной пошлины.
Руководствуясь статьями 268, 269, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Третий арбитражный апелляционный суд
ПОСТАНОВИЛ:
определение Арбитражного суда Красноярского края от 28 июня 2021 года по делу N А33-23549/2019к18 оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Настоящее постановление вступает в законную силу с момента его принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца в Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа через арбитражный суд, принявший определение.
Председательствующий
В.В. Радзиховская
Судьи:
Н.Н. Белан
С.Д. Дамбаров


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка